Kitabı oku: «Плод Сущности», sayfa 14
– Вы хорошо общались?
– Для эльдийки она была поразительно приятной в общении.
Эледер зажал переносицу пальцами и шмыгнул носом.
– Она была сильной и талантливой волшебницей. Но очень слабой. Если бы не это…
Он сглотнул. Мирэн положила руку ему на колено; он накрыл ее ладонь своей.
– Много кто выжил?
– Нет. Тебе повезло. Ты была последней, еще бы несколько дней, твоя табличка тоже бы тут была.
– Сколько?
Эледер задумался.
– Трое. Как ты понимаешь, двое из них умерли в лазарете.
Мирэн опустила глаза.
– Поэтому Артея злится на меня?
– Она знает, что ты не виновата.
– Но она злая, – закончила за него Мирэн, и Эледер погладил ее пальцы.
– Она не злая. Просто импульсивная и невнимательная.
– Она сильная волшебница? Поэтому Бихар боится ее?
Эледер кивнул.
– Артея кого попало к себе под крыло не берет, – Эледер грустно улыбнулся. – И, как ты понимаешь, стоит за них горой.
– Поэтому они не общаются с Нахией?
Эледер прыснул и прикрыл рот ладонью.
– Ты прости, конечно, но твоя Нахия – это смех да и только.
– Зато она усердная.
– И ты усердная, – Эледер сжал ее пальцы. – Мне нравится, что ты все время пытаешься чему-то научиться. Хотя усидчивости, надо сказать, тебе все равно не хватает.
– Все у меня с усидчивостью нормально.
– Ты бы смогла нагреть тот кофе, если бы не испугалась, что я взял тебя за руку.
Мирэн подняла на него глаза и приподняла бровь, изобразив недоверие.
– У тебя бы получилось.
Эледер выпустил ее руку, поднялся, потянулся и окинул последним взглядом реку и горы. Он поманил Мирэн за собой, и она тоже встала.
– Что с теми существами?
Эледер остановился и полуобернулся к ней. Он достал из кармана зажигалку и показал ей.
– Я их сжег. Я не знаю, что это были за твари, но я сжег их всех до одного вместе с маткой.
Мирэн опустила голову; Эледер подошел к ней и приобнял за плечи.
– Их можно было изучить, – пискнула она.
– Нет нужды. Их вывели внутри академии, и больше они нам не грозят. Веришь мне?
– Тебе – верю. Что они нам не грозят – нет.
– Все теперь будет хорошо. Пойдем.
Луны Кун и Тун взошли высоко над горной грядой Жаналыкхтар; два бледных пятна отражались в водах Озена. Эледер и Мирэн покинули обрыв, и луны освещали им путь до самых дверей академии.
19 Солнце
За окном лил дождь. Мирэн сидела на широком подоконнике и стирала пальцами испарину со стекла. Вчера Нахия сдала последний экзамен и получила билет домой; июнь встретил их прохладой и ливнем.
– Ты не уезжаешь? – спросила Нахия. Она складывала вещи в чемодан.
– Нет.
Нахия тихо выдохнула и погрустнела.
– В целом, неудивительно, – продолжила Мирэн, – отец сразу сказал, что будет не рад моему возвращению. Так что, видимо, я проведу это лето здесь в одиночестве.
– Эледер не остается?
– Скорее всего, нет. Зачем?
Нахия пожала плечами. Мирэн отвернулась к окну. Комнату снова окутала суета; Нахия никак не могла решить, какие вещи ей оставить. Мирэн прикоснулась к стеклу, и дождь коснулся ее души; она будто сама стала дождем. Она всегда была на одной волне с природой, но сейчас чувствовала единение особенно остро. Мирэн прикрыла глаза, погружаясь в тяжелые тучи и крупные капли. Она видела лес с высоты небес, она могла бы пойти куда угодно. Душа ее обрела такую размеренность, что Мирэн облокотилась на стекло и задремала. В дверь постучали; она не открылась сразу же, значит, это не Бихар. Нахия открыла дверь, пока Мирэн приходила в себя. На порог ступил Эледер.
– Как вы? – спросил он и перевел взгляд на Мирэн.
– Неплохо, – ответила Нахия. – Ты уезжаешь?
– Да.
Помолчали.
– Не хотите в сауну? – спросил он; девочки не отреагировали. – Бихар согласился. Через десять минут уже можно париться.
– Мы что, будем голые сидеть? – Нахия скорчила недовольное лицо и подбоченилась.
– Надень купальник.
Нахия промолчала и осталась демонстративно недовольной. Мирэн сползла с подоконника и подошла к шкафу.
– У нас праздник какой-то? – наконец, спросила Нахия, когда нашла до чего докопаться.
– Сданные экзамены, – Эледер пожал плечами. – Мирэн выписали. Намного раньше, кстати, чем я ожидал. Как ты себя чувствуешь?
– Прекрасно, – бросила Мирэн; она не стала притворяться, что и правда прекрасно. Губы Эледера тронула теплая улыбка.
– Хорошо. Я заварю чай.
Он вышел.
– У тебя есть купальник? – спросила Нахия. Она все еще стояла, подбоченившись, и Мирэн понадеялась, что это было сказано без наезда.
– Был. Не знаю, налезет ли он на меня теперь.
Нахия скользнула по ней взглядом.
– Честно говоря, сиськи у тебя выросли не так уж и сильно.
– Я еще набрала пару килограммов, пока лежала в лазарете.
Нахия скользнула по ней придирчивым взглядом, и Мирэн отчего-то смутилась, будто стояла перед ней голая. Хотя Нахия уже видела ее голой, причем не один раз; но никогда до этого она так пристально не рассматривала ее. Мирэн шире открыла шкаф, инстинктивно прячась от взгляда, и Нахия пожала плечами.
– Ничего такого страшного.
– Да, – сказала Мирэн, стараясь сохранить голос твердым. Она уже совсем отвыкла, что кто-то может смотреть на нее. А в самом начале как она рада была повышенному вниманию! Она бы соврала, если бы сказала, что не пыталась привлечь его к себе. По-началу. – Я тоже так думаю.
А ведь когда они будут сидеть там вчетвером, они тоже будут смотреть на нее. Покажется ли ей это таким же пугающим? Мирэн мотнула головой, прячась в шкафу. Нужно снова привыкать к социальной жизни.
Они миновали темную общую комнату. В камине тлели фальшивые бревна, слабо освещая ковры и диваны. Мирэн и Нахия выскользнули за дверь и нырнули в темный узкий коридор, который вел к ванной старост. Перед дверью сидел светящийся шар, и Мирэн снова засмотрелась на него. Он сидел на стене, держась маленькими лапками за кирпичную кладку. Мирэн тихо подошла к нему и протянула руку. Шар не шевельнулся, но когда она коснулась его мерцающей спинки, он зашипел, ощетинился, клацнул крошечными челюстями, которые были настолько тонкими и хрупкими, что Мирэн едва не рассмеялась. Шар заскреб по стене, уполз под высокий закругленный потолок, затих и потух. Коридор погрузился во тьму.
– Молодец, – сказала Нахия.
– Ничего, – Мирэн безошибочно нашла ручку двери и потянула на себя. К своему удивлению, она хорошо видела даже в кромешной темноте. Она думала, это будет работать как у кошек, их хрусталик лучше фокусирует свет, но Мирэн могла видеть даже без слабого источника света. Странно.
Коридор залил свет из открытой двери, и из нее повалил горячий пар. Мирэн заморгала, оказавшись в ярком свете раздевалки и постаралась незаметно опустить глаза. Шары наверху усердно терлись друг о друга и светили ярче.
Нахия ополоснулась под холодным душем и надела раздельный сиреневый купальник. Она залюбовалась собой в зеркале, втянула живот и отклянчила задницу.
– Хорошо выгляжу? – спросила она. Мирн кашлянула, натягивая слитый купальник.
– Да, жаль Игон не видит.
Мирэн поправила грудь в купальнике и собрала волосы в пучок на затылке.
– Ой, а у тебя волосы не красные, что ли на самом деле? – Нахия сдвинула ее волосы, которые у корней были темно-рыжие, блестяще-бронзовые.
– В лазарете не было времени обновить цвет.
– Не крась, – попросила ее Нахия. – У них красивый цвет.
Мирэн бросила взгляд на Нахию, но не стала на нее злиться. Она медленно выдохнула и взяла полотенце.
– С этим цветом я похожа на мать. Не хочу, чтобы меня боялись и ненавидели еще больше, чем сейчас.
– Боюсь, ты на нее и без волос похожа.
– Поэтому меня боятся и ненавидят.
– А…
Нахия придержала Мирэн, чтобы она не ушла. Приглушенно они слышали, как парни переговариваются. Потом совсем рядом послышался плеск воды и громкий смех Эледера.
– А что сделала твоя мать? – спросила Нахия. – Если не секрет.
Мирэн сосредоточилась на воде в соседней комнате и почти взаправду увидела, как из нее на бортик вылезает Бихар. Она почувствовала, как он улыбается, и как светится его душа, когда он рядом с Эледером. Ее сердце озарилось светлой грустью. Не хотелось омрачать радость Бихара такими воспоминаниями. Печаль разлилась по ее телу, и она на мгновение порадовалась, что никто не может знать, что она чувствует.
– Она убила человека.
Нахия промолчала.
– И… все? Как бы странно это не звучало.
– Не одного. Несколько десятков. Очень жестоко. Не хочу об этом говорить.
Мирэн вышла из раздевалки и оказалась в высокой комнате с бассейном; они с Нахией принимали здесь ванну, а в дальнем углу Эледер согревал ей ноги после того, как она чуть не замерла насмерть. Ее окутала светлая ностальгия, она задержалась взглядом на пустой ванне.
– Эля, подогрей чай, – попросил Бихар. Он улегся на скамью и вытер лицо от воды. Мирэн медленно перевела на него взгляд, попутно осматривая яркую южную плитку с синими, желтыми и посеребренными узорами. Интересно, кто выбрал именно этот дизайн?
Эледер коснулся большого чайника, и через несколько мгновений из носика повалил пар. Эледер налил светлый чай, пахнущий вениками и лавандой, в чашку и протянул Бихару.
– Спасибо, – Бихар сел и отхлебнул горячего чая. Мирэн села рядом с ним, и он передал ей наполовину опустошенную чашку. – Попробуй, Эледер заваривает отличный чай.
Мирэн с сомнением заглянула в чай. На дне плавали крохотные цветки лаванды и чайный прах.
– А ты, оказывается, человек многих талантов? – Мирэн исподлобья глянула на Эледера. Он улыбнулся одним уголком рта и передал ей полную чашку.
– Отдай Бихару, что как бедная родственница.
Краем глаза Мирэн заметила, как Бихар подмигнул Эледеру. Тот сделал вид, что не заметил. Он налил чай теперь Нахии.
– Вкусный, – улыбнулась она.
Они оставили чашки на столике и переместились в слабо освещенную светожуком парилку.
– Не ожидала, что здесь есть сауна, – выдохнула Нахия и опустилась на верхний лежак подальше от печи.
– В другой части замка есть хаммам, – ответил Эледер.
Мирэн села перед печью и вытянула ноги, обогревая ступни. Эледер улегся позади нее, а Бихар забился в угол.
– Я не очень люблю хаммам, – продолжил Эледер. – Но Наре нравится. Напоминает ей о доме.
Мирэн глянула на термометр; он показывал восемьдесят три. Она откинулась на спинку. Эледер перевернулся на бок.
– Вы с Маттином расстались? – спросил он. Мирэн почувствовала, как Бихар и Нахия перевели настороженные взгляды на Эледера. Если бы постаралась, она бы смогла прочитать их ожидания, но не стала.
– Мы не говорили об этом. Думаю, что да. А что такое?
– Он подходил ко мне на днях, – Эледер перевернулся на спину и потянулся. – Спрашивал, как твое самочувствие.
Мирэн фыркнула.
– Мог бы и сам на балу подойти и узнать.
– Да, Игон хотел спросить, и подошел, – ввернула Нахия и опять затихла. Мирэн щелкнула пальцами и почувствовала, как они скользят от пота.
– Именно.
– В любом случае, я сказал, что у тебя все хорошо.
– Правильно сделал.
Мирэн выдохнула, и ей показалось, что впервые за много дней она сделала это с облегчением. Она подумала, что она теперь может не держаться за отношения, потому что ей что-то от них нужно. А ей было что-то нужно, ведь Маттин не то чтобы сильно ей нравился. Можно просто получать удовольствие от жизни, проводить время с друзьями, пить пиво и чай, париться в сауне, обниматься, танцевать и не думать о том, что какой-то тайный поклонник подарил тебе платье. Она пообещала себе, что на следующем балу будет танцевать до упада, не даст никому посадить ее, а потом напьется с Эледером до беспамятства, чтобы Бихар нес их домой под руки, а утром она проснется в теплой постели, а в окно ей будет заглядывать солнце.
Она прикрыла глаза, представляя, как солнечные лучи обогревают ее кожу, как она нежится под тяжелым одеялом. Видение прервалось, когда Эледер мягко коснулся ее плеча.
– Пойдем, – сказал он. – Не сиди долго.
Он вывел ее из парилки, крепко закрыл дверь и щучкой нырнул в бассейн. Мирэн спустилась по лестнице в воду и остановилась на последней ступеньке. Эледер вынырнул, тряхнул головой и вытер лицо. Он подплыл к Мирэн.
– Не умеешь плавать?
Она покачала головой. Бихар выскочил из парилки и с разбегу бросился в бассейн, окатив Мирэн и Эледера волной холодной воды. Эледер поднял руку, останавливая волну, и уложил ее в бассейн, чтобы она не намочила Мирэн волосы. Он с улыбкой проследил, как Бихар несколько раз ныряет и ложится на поверхность воды.
– Почему мы раньше так не делали? – спросил Бихар. Эледер подтолкнул Мирэн наверх.
– Вылезай. Налью тебе чай.
Мирэн выползла из бассейна, за ней выскочил Эледер. Бихар выплыл за ними. Скоро подошла Нахия, и вот они снова вчетвером пьют чай. Нахия сделала два глотка, оглядела друзей и повернулась к Бихару.
– Отойдем на минутку? – спросила она. Лицо Бихара сначала от удивления вытянулось, он наполнил чашки себе и ей, и они отошли.
Мирэн откинулась на стенку и навострила уши, пытаясь услышать, о чем они таком разговаривают.
– Расслабься, – улыбнулся Эледер. – Пусть секретничают.
– А если о нас с тобой?
Эледер фыркнул.
– Разумеется, – протянул он. – О чем еще они могут говорить? Ты видела ее лицо?
– Да, она так и ждет, чтобы нас свести.
– С чего это вдруг? Пойдем?
Он допил чай и направился в парилку. Мирэн скользнула за ним. Эледер снова улегся на лежаке сверху, а Мирэн села внизу, протянув ноги.
– Вообще я думала, что тебе нравится Инара, – призналась Мирэн. Эледер улыбнулся ее мысли.
– Я, кажется, уже говорил, что она моя подруга.
Мирэн снова напряглась, услышав приглушенные разговоры за дверью.
– Они не хотят заходить, – сказала она.
– Ну и пусть. Занята завтра?
– Я думала, завтра ты уезжаешь.
– Да. Но ты не ответила на вопрос.
– Нет. Я никогда не занята.
– Хочешь утром пойдем на гору? Ты же не была там?
Она покачала головой.
– Хорошо. Зайду за тобой с рассветом. Будет обидно, если ты уедешь, не посмотрев на самые красивые места Онайя. Надеюсь, Кхалем ты исследуешь без моей помощи. Там тоже немало красот.
– Любишь горы?
– Я вырос на болоте.
Мирэн хохотнула.
– Правда? Никогда бы не подумала, что Соргина – болотная ведьма.
Эледер промолчал в ответ на это замечание. Когда Бихар и Нахия не появились еще через минуту, он тяжело вздохнул. Мирэн тоже утомило ожидание. Они вышли из парилки. Бихар и Нахия сидели за столиком, распивали чай и что-то обсуждали. Увидев Эледера и Мирэн, они отклонились друг от друга, побросали в них многозначительные взгляды и довольно переглянулись.
Нахия налила Мирэн чай и не переставала бросать в нее интересные взгляды.
– Ну, как?
– Что? – выдохнула Мирэн.
– Эледер.
Мирэн покачала головой. Эледера, кажется, вся эта ситуация забавляла. Как и Бихара. Было приятно, что они нашли общую тему для юмора, но ей не очень нравилось, что центром этого становилась она и ее метафорические отношения с первым встречным. Эледера и Бихара особенно забавляло, когда Нахия не могла определиться, с кем из них она хочет видеть Мирэн, и только сильнее подливали масла в огонь.
***
Нахия рассказывала ей до самого вечера о том, как хорошо ей подходит Эледер. Мирэн настолько утомилась, что после парилки просто выключилась, едва забралась под одеяло.
Несмотря на то, что больше всего ей хотелось проваляться весь день в теплой постели, она поднялась с первыми лучами солнца. Она обещала Эледеру, что прогуляется с ним на рассвете. Она наблюдала сквозь стены как он собирается – со временем это стало совсем просто, ведь он теперь был намного ближе, чем когда она была в лазарете. Когда он вышел в общую комнату, Мирэн вышла к нему. Она уже, кажется, забыла, как он выглядит в форме, потому что с самых экзаменов она видела его только в спортивных кофтах и кроссовках. Солнце приятно золотило пыльную комнату, в естественном свете она выглядела стократ уютнее и домашнее, чем при холодном свете камина. Гобелены будто светились, ковры на полу согревали босые ступни. Мирэн держала кроссовки в руках; она старалась выйти тихо, чтобы не разбудить Нахию.
– Доброе утро, – шепнула она.
– Доброе, – кивнул Эледер.
Мирэн села в мягкое кресло и стала обуваться.
– Ты хорошо спала?
– Да. Спасибо. Вчера еле голову до подушки донесла.
Эледер едва заметно улыбнулся. Рассвет подсветил его теплыми лучами, и Мирэн улыбнулась ему в ответ.
Эледер повел ее на гору. У подножия солнца совсем не было видно. Сосны низко наклонялись над ними, цепляясь за волосы и норовя выколоть глаза. Лес дышал, и Мирэн дышала вместе с ним. Эледер пустил ее вперед. Тропинка резко ушла вверх, боком по крутому склону. Мирэн ступала осторожно, боясь поскользнуться, а Эледер не спеша поднимался за ней так, будто ходил здесь уже тысячу раз. Очень скоро Мирэн уже тяжело дышала; Эледер говорил, нужно останавливаться каждые двадцать секунд. Тропинка огибала сосну с двух сторон, и Мирэн остановилась перед ней. Эледер коснулся ее локтя, уводя вправо. Рядом лежал поваленный ствол, на котором она перевела дух, пока Эледер, щурясь, смотрел вверх по тропинке. Она стала круче.
– А как мы будем спускаться? – спросила Мирэн, глядя вниз. В высокой траве и кронах деревьев она не могла найти тропинку, которой они пришли, и в душу ее закрался страх.
– Я пойду первый.
Он подтолкнул Мирэн вперед, и она медленно поползла по скользким корням и оголенным из-под земли камням. Когда они дошли до высокого уступа, Эледер обогнал ее и подал руку.
Ее накрыл шум реки, а потом она увидела ее. Широкое русло бирюзового Озена бурлило белой пеной и билось о скалы внизу. В лицо Мирэн ударил ветер, и она прикрыла глаза, растворяясь в шуме природы. Вдруг естественные шумы нарушило что-то еще. Тихий отдаленный перезвон, и Мирэн огляделась. Эледер повел ее за собой по хребту, и перезвон становился громче. Они остановились у скамейки, с которой открывался вид на гору, все еще покрытую утренним туманом. Мирэн стала оглядываться, и заметила на деревьях крохотные колокольчики, покачивающиеся на ветру.
– Кто их повесил?
– Я, – просто ответил Эледер.
Мирэн фыркнула.
– Мне кажется, на вопрос – кто? – всегда правильный ответ – Эледер.
Эледер улыбнулся ей и отвел взгляд.
– Ну… Может быть, ты и права.
Они сидели на скамье; туман медленно растворялся, обнажая соседнюю гору. Они молчали больше десяти минут, когда Эледер, наконец, спросил:
– Можно тебе кое-в-чем признаться?
Мирэн обернулась к нему.
– Мне очень грустно, что твой род оторван от клана. Твоя мать – великолепная ведьма, но то, как она поступила с кланом это… ужасно, – выдохнул он. – Мама очень хочет снова наладить отношения с вашей семьей. И мне неприятно, что ты противишься.
Для Мирэн стало удивительно, что он выбрал именно эту тему для разговора. Она поникла и тяжело вздохнула. Она представляла, что сейчас может начаться, учитывая, как семья Соргиных относится к клану.
– А если я не хочу?
Эледер помолчал.
– Ты не знаешь, от чего отказываешься. Ты даже не попробовала.
– Я не хочу. Не хочу иметь ничего общего с тем, что приобщает меня к моей семье. Я не хочу быть ее дочерью.
– Тебе очень идет цвет ее волос, – сказал Эледер. Их взгляды встретились. – Больше, чем красный.
Мирэн промолчала. Она не хотела приобщаться к той жизни, для которой была рождена. Она верила, что у нее был свой путь, и он явно был не в том, чтобы жить в интересах клана. Может быть, потом. Но сейчас ей хотелось жить в свое удовольствие, париться в сауне, мыть руки в широком ручье, наслаждаться единением с природой, медитировать и слушать колокольчики. Не думать о проблемах.
Если у нее получится, это будет прекрасно.
20 Суд
Нахии не было уже три часа. Она не ушла, ее как будто совсем не было. Осиротевший без ее вещей шкаф стоял бессмысленным грузом в углу комнаты, его дверца качалась туда-сюда; Мирэн качала ее туда-сюда. Застеленная холодная кровать была пуста без игрушек. Мирэн подкидывала подушку в воздух. Взгляд скользнул к тумбочке, на которой Нахия оставила только расческу, из которой торчали редкие светлые волосы. Смотря на не до конца очищенную расческу, Мирэн неожиданно для себя поняла, как скучает по ней. Никто больше не будет будить ее по утрам, не отвлечет ее от тяжелых мыслей глупыми шутками… и не возьмет за руку, чтобы успокоить.
Мирэн знала, что это ненадолго, но не могла усидеть на месте от мысли, что до следующей встречи еще два с половиной месяца. Она знала, что это не много, однако уже эти три часа одиночества стали пыткой. Мирэн даже представить не могла, что она может заниматься чем-то без Нахии.
Интересно, когда они расставались с Бихаром семь лет назад, она чувствовала себя так же? Она не помнила. Но они были настолько близки, что это абсолютно точно не могло пройти для нее бесследно. Неудивительно, ведь она так волновалась перед встречей, и так расстроилась, когда не смогла его найти. Интересно, будет ли с Нахией так же?
Мирэн вцепилась взглядом в расческу и потянулась к ней магией. Расческа послушно поднялась над тумбочкой и поползла к ней. Мирэн покрутила ее в воздухе и поймала. Ее телекинез стал намного лучше. Мирэн вытянула волос из расчески и бросила на пол. Они все еще хранят частичку ее энергии и запах – запах ничего и стирального порошка.
В дверь тихо постучали, но Мирэн не отреагировала; она знала, что Арнас идет к ней, а Арнас знал, что она знает. Обнаружить его в пустом общежитии было несложно. Дверь приоткрылась. Мирэн не подняла глаз. Дверь закрылась, и теперь Арнас был прямо перед ней.
– Как твои дела? – спросил Арнас.
– Хорошо, – ответила Мирэн, вытягивая волос из расчески.
– Собирайся.
Мирэн бросила волос на пол. Она понимала, что одна в пустом общежитии она долго не выдержит, но уехать почему-то показалось ей еще более невыносимым, чем остаться. Она не сдвинулась с места. Арнас не торопил ее.
– Ты переживаешь из-за чего-то?
– Переживаю, – сразу ответила Мирэн; потому что это было правдой, а Арнас теперь – ее семья, хочет она того или нет. Арнас молчал, и Мирэн продолжила: – Переживаю из-за моих оценок.
– “Отлично” и “хорошо”, – просто ответил Арнас.
– Я и так поступила сюда по блату, – сказала Мирэн, вытянув волос из расчески. – А теперь я получила “хорошо” и “отлично” просто так. Ни за что.
– Это ничего не значит.
– Для тебя. Для тебя это просто цифры. Для меня – показатель отношения преподавателей. Меня возненавидят. Это не те оценки, которые я должна была получить.
– Не думай об этом.
Мирэн, наконец, подняла на него пустой взгляд.
– Да, спасибо, как рукой сняло.
– Не паясничай.
Мирэн встала, положила расческу и стала собирать сумку. Не брать зимние и парадные вещи, взять две пары обуви и домашнюю одежду. Она собирала сумку на автомате, даже не была уверена, что хочет уехать. Сможет ли она жить с Арнасом?
Конечно же, сможет. Смогла же она жить здесь с вонючей эльдийкой. Все наладится.
***
За торговыми кварталами Танькхурая начинались городская трехэтажная застройка. За трехэтажками начинались маленькие жилые дома. За маленькими жилыми домами несколько улиц на самой окраине стояли частные усадьбы; в одной из таких жил Арнас. Типовые домики, занимаемые преподавателями Кхара-Тау, красивые и светлые, с коричневыми крышами, образовывали “дорогой” квартал города.
В доме Арнаса было чисто и светло. Он выделил для Мирэн просторную комнату в конце коридора, окна в которой выходили на задний двор. У двери был маленький коврик для обуви, в комнате пахло чистотой, на столе лежало несколько книг, шторы от яркого солнца были закрыты тонким тюлем. Мирэн сощурилась от света и закрыла глаза ладонью. Ее все еще слепил свет, даже спустя столько времени реабилитации. Возможно, именно это имела ввиду медсестра, когда говорила, что она не сможет восстановиться до конца.
– Оставляй вещи и иди на кухню, – сказал Арнас. Дверь за ее спиной тихо закрылась.
Мирэн задернула плотную штору, и наконец-то смогла открыть глаза и не щуриться. Она благоговейно выдохнула и опустилась на покрывало. От постели поднялся запах свежести. Мирэн опустила голову на подушку, и ухо утонуло в сладком гуле ее сердца. Дорога утомила ее. Мирэн прикрыла глаза и едва не уснула. Она посмотрела книги на столе. Зельеварение, ботаника, заклинания. Босые ступни утонули в мягком ковре у стола. Как задолго Арнас стал готовиться к ее переезду?
Он уже ждал ее за столом на кухне. На ужин суп и чесночный хлеб. От запаха мясного бульона и чеснока у Мирэн свело желудок, и она вспомнила, что не ела с самого утра, когда провожала Нахию, Бихара и Эледера. Мирэн села за стол.
– Приятного аппетита, – сказал Арнас.
– Приятного, – кивнула она. – Арнас.
– Да?
Мирэн помолчала.
– Ты сможешь устроить меня на работу на лето?
Арнас не изменился в лице. Мирэн никогда не работала, и не была уверена, что справится с этим, но ей хотелось больше свободы и больше личных финансов.
– А где ты хочешь работать? – Арнас откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди.
Мирэн опустила взгляд в тарелку. Она отломила кусочек еще теплого хлеба и смяла в пальцах. Ей в целом все равно, где работать. Лишь бы деньги платили. Мирэн пожала плечами.
– Где угодно.
– Так не работает.
– А куда меня могут взять?
– Пока ты студентка, ты не можешь работать дольше месяца в году.
– Я знаю. Я хочу где-нибудь поработать.
– У меня есть знакомства только в академии и в тюрьме.
Мирэн прищурилась. Пришло время взглянуть на дядю под другим углом.
– Какие у тебя могут быть знакомства в тюрьме?
– Я учился с несколькими надзирателями и знаком с начальством. Так что я могу устроить тебя младшим надзирателем.
– Студентов туда берут?
Арнас кивнул.
– Я смогу?
Арнас снова кивнул.
– Я поговорю. Кушай.
Мирэн вдоволь нажевалась чесночного хлеба и напилась чаю. К супу почти не притронулась. Весь вечер она читала книги из библиотеки Арнаса. Перед сном, закутавшись в теплое одеяло, она почувствовала себя частью семьи. Впервые за всю жизнь ей показалось, что она больше никогда не будет одна. Арнас всего за один день окружил ее такой заботой, и в то же время дал ей столько свободы, что она поверила, будто ее и правда ждали. Будто здесь ее место. И всегда было.
