Kitabı oku: «На минималах – истории в сто слов. Драббл», sayfa 4
19. акустика
Какая скукотища заниматься этим ночью в полном одиночестве, когда тебя не только не видят, но даже и не слышат. Это уже не спокойствие, а смертельная тоска. Никакого настроения, вон – даже форточка забита! И тут из соседней комнаты: «Пойдём что ли покурим, подруга?»
Уже через пятнадцать минут, стоя на морозном дворе, глядя на струйки сигаретного дыма и звёзды, она молча слушала передающиеся всё дальше на соседние улицы раскаты ответного звонкого и глухого лая: "Вот это я понимаю – акустика!"
20. другая опасность
В пиццерии было многолюдно, но мы пробрались со своими воздушными шариками к только освободившемуся столу с не догоревшей свечкой.
– Лучше погасить! Шарик прикоснётся и ваш малыш сильно испугается хлопка! – предупредил убирающий со стола официант.
– Он не испугается.
– Нет?
– Он точно хлопка не испугается.
Официант ушёл, шарик тут же подлетел и взорвался.
Разглядывающий картинку на стене Серёженька медленно перевёл взгляд и не увидел свой шарик, на верёвочке болталась только какая-то тряпочка. Он сначала вопросительно смотрел на неё, потрогал, и догадавшись о произошедшем так горько разрыдался.
Надо было гасить свечку – опасность крылась не в только хлопке.
21. заклинание
Он всегда любовался в окно как соседка развешивала постирушку на площадке. Каждая вещица – абсолютно ровненько, на тремпелёчках и многочисленных прищепках. Он думал: "Вот бы мне такую, а моя вечно всё вешает тяп- ляп: "Потом разглажу"".
Соседка повесила последнюю маечку, предварительно её вытянув и подёргав за подол, шёпотом произнесла ритуальное заклинание:
– Тщательно развешенное считается за поглаженное, и направилась к подъезду.
22. уязвимость
Он был настоящий бесстрашный воин и знал толк в мести и бесчестье. Поэтому умело выжидал из своего укрытия, пока ненавистная группа вереницей пересекая двор шествовала мимо. Он дождался когда пройдёт последний – самый ничтожный из них. И когда тот показал ему свою спину, то стремительно рухнул на неё. Раздался моментальный дичайший визг! Эта казалось бы сплочённая сила скуля бросилась врассыпную. А Мурз, запрыгнув обратно на дерево, любовался своей очередной сокрушительной победой.
23. структуры
Солнце близилось к закату, трое рослых парней явно военной выправки копали огород, неподалеку за столиком сидели женщины, попивая чаёк и поглядывая на своих мужчин. Старшая из них объясняла:
– Девочки, из военных прекрасно получаются подкаблучники. Просто надо вовремя ему объяснить, что у меня-то звание повыше будет.
24. Алиса
Какие у неё могли быть документы? Что она могла о себе рассказать? Вот она – полуживая, хромая сидит с волонтёрами. Откуда? Куда теперь? Казалось – всё наладилось, появились дом, любовь, забота. Но в какой-то момент всё обрушилось. И вот она опять здесь.
Вечером во дворе, прогуливая своих дворнягу и двух кошек, Анна Ивановна услышала с лавочки:
– На днях я тоже так… вооон там – в газоне у тополя… вызвала, конечно…да, наверно…
Дверь приюта для бездомных животных заскрипела, слепя уличным светом, знакомый голос позвал:
– Алиска! Ты тут?
