Kitabı oku: «Джаз-банда», sayfa 3
10
Василий и Чапаев
Был у нас персонаж по имени Василий, который слыл человеком-несуразностью. Всё у него было через жопу. То забудет, то проспит, то решит кого-то надуть, а поимеет сам себя. То его изобьют какие-нибудь додики, то сам наваляет не тому.
Васёк – более подходящего имени родители дать не могли.
Как-то решил угнать машину. А она мало того, что заглохла, да ещё и заблокировалась. Что-то там клинило в дверях, прибежавший хозяин сам еле открыл. Хорошо, что хлюпиком оказался. Васёк с перепугу ему вломил и дал стрекача.
Однажды Василий был задержан милицией. По его мнению, совсем неправомерно. И, выражая протест, прямо посередине камеры совершил акт дефекации. А когда они заорали, что съесть заставят, разбил себе голову о стену. Менты, чтоб не возиться с непредсказуемым клиентом, отвезли его к травмпункту и выкинули из машины.
Рыскал Вася давно, и вот его наконец перевели в средний возраст. До этого он успел прожужжать всем уши, что как только переведётся, приведёт нескольких проверенных типов. «Настоящие волки, спасибо мне ещё скажете», – убеждал он нас.
Хорошего от Васи никто ничего не ждал, вот и с его переводом не торопились. Но уважить пришлось, всё-таки с самого детства человек рыщет, многое пережил на районе.
Васёк сразу же привёл странноватого типа. Не местный, все его видели впервые. С виду васин приятель был классический ботаник, в брюках и рубашке, с копной волос на башке. И, главное – с юношескими усами, не знавшими бритвы.
– Что это у нас тут за Чапаев? – спросил Серёга, старший.
Васёк начал с пеной у рта доказывать, что это отличный пацанчик. Не смотрите, говорит, что у него усики, он тот ещё волчара.
За детскую непосредственность Васе многое прощалось.
– Смотри, Васёк, – предупредил Серёга. – Если что – я тебя лично отпизжу.
В толпе начали заключать пари, пройдёт ли Чапаев прописку. Прошёл, да ещё как. Торпеды только подорвались, как он сам кинулся на них. Может, нервы не выдержали. Ударил, правда, как-то по-бабьи. Заметно, что опыта в драках нет. А потом вскочил и вновь бросился в бой – так его проинструктировал Вася.
Конечно же, его опять сломали, под радостные визги толпы.
На вопрос, почему он не пострижётся коротко и не уничтожит растительность под носом, Чапаев ответил, что он бы с радостью, да мамка не велит.
– Усы как у ёбаной лисы, – прокомментировал Серёга, вызвав волну хохота. И добавил: – Завязывай мамку слушать.
Все были уверены, что Чапаев – самый натуральный лох, и твердили Васе, что в людях он совсем не разбирается. В то же время было два нюанса. Во-первых, как ни крути, а Васёк – полноправный член коллектива, имеющий право подтягивать тех, в ком уверен. Во-вторых, многие понимали, что с лица воду не пить, и это доказано практикой не единожды. Каждый был наслышан о случаях, когда шпана останавливала ботаника, а он оказывался старшим в какой-то банде. Или мастером спорта по боксу. У меня был такой знакомый, Костыль, позже расскажу.
У некоторых уже стали возникать планы по использованию Чапая в качестве приманки. Есть такая схема, больше развлекательного толка. Подсылают чепушилу к гопникам стрельнуть сигу, и ждут нужную реакцию, чтоб тут же подкатить невзначай в благородной роли защитников слабых.
Но планам не суждено было сбыться.
На следующих сборах Васёк с понурым видом объявил, что его друг хочет отойти.
Все замерли в ожидании.
Серёга подходит к Васе, зловеще нахмурившись:
– Чё за дела, Василий? Рано тебя перевели, фуфлыжник ты ебучий? Проходной двор тут, думаешь?
Вася только рот открыть собрался, как получил двойку в лицо. Несильно, на ногах устоял, но кровь из носа хлестанула красиво.
Смотрю на Чапаева – тот ни жив ни мёртв. Ещё и брызги крови на него попали, усугубив его страх.
Серёга к нему:
– Ну что, усатый, не понравилось тебе у нас?
Тот давай трясясь и заикаясь оправдываться. Простите, ребята, плохо подумал, поторопился, и это ему не нужно. Договорить не дали – вскоре он уже лежал, пуская кровавые пузыри.
Было постановлено – Чапаев впредь обходит район за километр и ежемесячно выплачивает сумму (не помню, сколько, примерно в размере двух или трёх стипендий на то время). А ответственный за это – Васёк, отныне вновь пиздюк.
Напоследок Чапаеву дали опасную бритву, поднесли зеркало с машины и приказали сбрить усы. Не полностью, а чтоб как у Гитлера. Под всеобщий ржач, дрожащими руками, стараясь не порезаться, Чапаев побрился. Потом ему дали пендаль, велев чесать отсюда.
Этот дурак ступил и зачем-то ломанулся через толпу. Где, понятное дело, тут же нахватал. Кое-как вырвался и убежал, прихрамывая.
Больше я его не встречал.
Семья Васька впоследствии переехала в другую часть города, и вроде бы он отошел от Матни. По другим данным всё-таки был отшит.
Слышал потом, что его видели в компании каких-то забулдыг.
Вообще, неплохой был парень, весёлый, не злой, просто очень наивный.
11
Бес
Иногда новоприбывшим парни постарше задавали всякие каверзные вопросы из серии "в жопу дашь или мать продашь?" или "есть два стула". Чтоб развлечься в основном, ну и заодно прощупать, что за фрукт нарисовался.
Особо веселило то, что новички старались ответить "правильно".
Например, задаётся вопрос: "Если твоя девушка поставит тебя перед выбором, она или пацаны?"
И 15–16-летние юнцы, у большинства из которых девушек никогда не было, на полном серьёзе отвечали: "Конечно, пацаны, это святое".
Или: "Всех повязали, кто-то один должен пойти на зону за всех, твои действия?"
Самый частый ответ: "Возьму всё на себя".
Больше всего любил подобные расспросы тип из среднего возраста по прозвищу Бес.
Его любимый вопрос был такой: "Если на тебя побежит толпа с монтажками, что ты будешь делать?"
Почти все отвечали, что останутся стоять на месте, а кто-то говорил, что ринется в бой. Думая, что это и есть нужный ответ.
– Вы чё, ёбнутые?! – начинал орать Бес. – Бежать надо, придурки, съёбываться!
Интрига в том, что сам Бес напрочь был лишён инстинкта самосохранения, о чём свидетельствовал его лысый череп в шрамах. Однажды такая безбашенность едва не стоила ему жизни – он бросился с ножом на двадцать человек, вооружённых арматурными прутьями. Потом неделю в реанимации лежал, в башку пластину вставили.
На районе тогда над Бесом посмеивались – мол, радуйся, что нож в жопу не засунули.
Бес и впрямь был бесом. Скорее всего, он был психически нездоров, ничем иным его агрессивность нельзя объяснить. Например, его перестали звать играть в футбол после того, как он в нескольких играх устраивал драки. Пить с ним тоже было чревато, после пары рюмок он был готов избить любого прохожего.
У Беса было необычное хобби. Он заманивал знакомых девок в лифт, останавливал его, и приказывал брать в рот. На районе все были наслышаны о его отмороженности, поэтому никто не перечил. После этого девушки слыли бошками, со всеми вытекающими.
Удивительно, но после нескольких прецедентов всё равно находились дурочки, верившие, что Саша на самом деле зовёт их понаблюдать за звёздами с балкона многоэтажки.
Ему много раз говорили, чтоб завязывал беспределить. Что либо попадёт однажды, либо свои же отошьют за такие проделки.
На что Бес начинал бычить: «Да вы охуели? За башку пацана отшить?!»
Честно говоря, я и сам побаивался его, хотя физически он был слабее (мы боролись как-то в шутку).
Никто не знал, что он может выкинуть. Поговаривали, что он порезал собственного отца. По другой версии отец, такой же дурак, сам его порезал. По третьей – в пьяной драке порезали друг друга и вроде бы кого-то третьего.
Нетрудно догадаться, что Бес всё же доигрался.
Очередная его жертва не побоялась сашиного предложения глянуть на звёзды, потому что верила – ей ничего не грозит. Ведь её дядя был одним из городских авторитетов, который всю эту районную шушеру за людей не считал.
И Бес знал об этом. Тем не менее не только провернул привычную операцию, но и как всегда растрепал об этом.
Через два дня его нашли в том же лифте с железным прутом в глотке.
Обычно на похоронах присутствовал весь район. Менты в такие моменты любили проехать мимо, зафиксировав на камеру лица. В этот раз от коллектива было двое, которые до последнего считали Беса другом.
Впоследствии про него никто не вспоминал. То есть вспоминали, но вслух говорить о нём почему-то было не принято.
Хотя и было понятно, что Бес получил своё, его смерть меня потрясла. Наверно, это первая смерть рядом со мной, которая показала, что мир – не такой уж и игрушечный, каким кажется порою.
12
Жук
На районе судьба свела меня с персонажем по прозвищу Жук, и месяца три мы были друзьями не разлей вода.
Жук учился в легендарном местном техникуме. До этого в школе он учился в классе коррекции. Не потому, что отставал в развитии. Наоборот, несмотря на плохую наследственность, был очень прошаренный типок. Просто в том классе учились его друзья, вот он и закосил под дурака, чтоб с ними тусить. Некоторые, кстати, были поумнее иных ботаников. Весь класс стоял на учёте в милиции. В основном благодаря доносам родителей учащихся класса «А», додиков, которым Жук сотоварищи житья не давали.
Жил он в бараке с родителями-алкашами, которые на сына забили примерно сразу, как он родился. Дома Жук появлялся нечасто, да и домом этот бомжатник назывался условно. Пару раз я помогал ему выгонять оттуда сборища местной пьяни. Помню, однажды разгоняли очередные посиделки – буквально пинками, руками брезговали бить – и один чёрт начал огрызаться. Жук оттащил меня от него – не надо, мол, я сам – и давай лупить ногами. Это был его отец, оказывается.
Жук был вечно голодным. Уличным криминалом он занимался не столько ради развлечения, как большинство из нас, а чтобы попросту пожрать. Работать надо, скажете? Ну, может быть.
Несколько раз я брал его с собой в институт, один раз он даже на лекции побывал. Впечатлился – не то, что у нас, говорит, всё тихо-интеллигентно. На его занятиях я тоже бывал, и мне было очень жаль преподавателей.
Однажды я рассказал Жуку про приватизацию и залоговые аукционы. Он ходил и сокрушался, – как же так, вот повезло олигархам оказаться в нужное время в нужном месте. А потом говорит – не, там тоже мозги надо иметь, а у меня беда с ними.
Гуляли как-то раз по центру и зашли в магазин одежды. Выходим – а Жук в куртке новой. Я, говорит, надел померить, а снимать жалко, понравилась, так и вышел. Мы пропалили фишку, что там ни охраны, ни антикражек, и наведались ещё раз. Потом побывали во всех магазинах этой сети. Действовали по обстановке. Если народу было много – просто брали вещь и уходили незаметно. А чаще – брали в примерочную несколько вещей, одну надевали под своё. Лишнюю вешалку засовывали под коврик или с собой уносили, а взятое вешали обратно – не подошло, извините.
Куртки, штаны, олимпийки, футболки – всего навалом натырили. Если с размером ошибались, друзьям отдавали. Жук тогда впервые в жизни нормально приоделся, а то всё как обсос ходил.
С обувью только проблемы были, в магазинах не получалось провернуть. Поэтому наведывались на рынки. Но там раз на раз не приходилось, торгаши ушлые, не то, что магазинные курицы. И убегать приходилось, и драться. Один раз вышел смешной казус. Пытались замутить мне кроссовки. А левый и правый – на разных лотках. Договорились – Жук берёт один, я другой, и встречаемся в условленном месте. Он сумел, а я – нет. Куда деваться – надо скинуть, зачем нам один-то. А места подходящего нет, всюду глаза. Идём к выходу, сквозь людские джунгли, кроссовок – у Жука запазухой. Заблудились, плутали-плутали, и вышли к месту кражи. Жук подошёл к торгашу, заорал – «держи, и больше не проёбывай!» – и в лицо ему кинул. И дальше пошли.
Потом многие просекли про те магазины, появились конкуренты. В конце концов там и охрану поставили, и рамки на входе, и антикражки на товар стали вешать. Воровать стало всё труднее, да и лица примелькались – в общем, завязали с этим делом.
Спустя пару лет, будучи уже в составе другого коллектива, я похвастался коллегам из соседнего звена, как мы лихо ту сеть поимели. А они давай ржать, дескать, да вы лузеры по сравнению с нами.
Они работали по-крупному, делая акцент на технике. Например, было время, когда в салонах сотовой связи не ставили сигнализацию на витрины. Эти деятели каждую точку в городе нагнули на два-три телефона. Подходили к витрине втроём, двое прикрывали, один отгибал стекло и вытаскивал аппарат. Были у них и посложнее схемы, вплоть до того, что однажды вынесли холодильник на глазах у охраны. Прикинув в уме суммы, я резонно спросил – что ж вы до сих пор на трамваях ездите? Ларчик просто открывался – половина торчала, другая – играла. У каждого была минимум одна условка.
Так вот, возвращаясь к Жуку. Неплохой был парень, жалко, что наши пути разошлись.
Несколько лет ничего о нём не слышал. Всё удивлялся, почему ни разу не пересеклись, вроде и город небольшой, и на район я иногда наведывался. И вдруг звонит мне с лагеря.
По чистой случайности сел. Пьянствовал с двумя типами, подошли к супермаркету. Жук зашёл за пивом, эти двое остались на улице. Пока Жук стоял в очереди, они отмудохали мужика по беспределу. А у того то ли инфаркт, то ли инсульт случился – сразу помер. Эти субчики очканули и смылись. Жук выходит – мужик лежит. Он к нему, может помощь нужна, мало ли. Только по привычке сначала карманы проверил, а потом уж пульс. И тут менты из-за угла. А Жук – пьяный, костяшки разбиты после недавней драки, и кошелёк чужой в кармане.
Лет семь на тот момент сидел, ещё два оставалось.
Не по себе тогда было. Я-то на тот момент уже от криминала отошёл, а тут будто звонок из прошлого. Напоминание, что повезло соскочить, пока поздно не стало.
Большинство звонков с зоны от прошлых знакомых делается по одной причине – намекнуть на грев. Или без намёков напрямую попросить. Понятное дело, не на курорте, и родня не каждого поддерживает, и друзья не у всех до конца с ними. Но Жук ничего не просил. Всё есть у меня, говорит, сам могу помочь при надобности. Обжился, домой не рвётся, подумывает специально раскрутиться и подзадержаться.
Такие дела.
Поймал себя тогда на мысли, что забыл его имя. А фамилию и не знал никогда.
13
Отшитые
Если в бригадах такие вещи проходили не столь болезненно, особенно в поздние годы, то в районных группировках это было страшным событием в жизни человека. Как если бы вас публично изнасиловали, разнесли весть по городу, и теперь в вас все тыкают пальцами. А иногда ещё и камни бросают.
Стандартная процедура отшивания выглядела примерно так. Провинившийся выводится в круг, оглашается его косяк, потом бьют и прогоняют ссаными тряпками к чертям собачьим. Момент довольно трагичный. Человек побитым псом ковыляет прочь, и вслед ему смотрят десятки бывших друзей, с которыми немало пережито. Кто-то смотрит сочувствующе, кто-то презрительно, а кто-то кричит в спину слова, за которые ещё совсем недавно нужно было грызть глотку.
Дальнейшая жизнь была несладкой. Ты становишься изгоем, от тебя отворачиваются все. Ты не только не можешь привычно блатовать, но и любой способен испортить тебе и без того неважнецкое существование. И будь ты хоть чемпионом мира по боксу, за тобой никого, ты – никто. Более того, ты – говно, изгнанное из общества.
Отшивали в основном за отступление от понятий, которые были переплетены хитрее хитрого. Шаг в сторону – и ты не пацан. Не ответил на оскорбление, не встал в отмах, лоханулся, кого-то сдал, кинул своих, всплыли факты из прошлого, что-то где-то не то сказал, и т.д., и т.п. – поводов и причин было немерено.
Расскажу про несколько особо запомнившихся случаев.
Один персонаж рыскал с районом лет десять и готовился перейти в старший возраст. Но случилась незадача. Зависал с подругой в уличном ларьке, где она работала продавщицей. Она отошла в туалет, табличку «закрыто» повесить забыла, и её приятель продал пачку сигарет. Сей поступок расценивался как крайне недостойный. Могло бы и проканать, если б не одно «но» – покупатель оказался коллегой по банде. И, что самое досадное – ребята не особо ладили.
За былые заслуги дали сохранить и уйти по собственному желанию. Правда, предложили унизительную альтернативу – перейти в младший возраст. Такое случалось – парни, не представлявшие жизни вне группировки, на третьем десятке возвращались в пиздюки. И курили потом втихоря по подъездам – когда-то младшему возрасту было запрещено курить на улице. Но этот предпочёл уйти. С тех пор обитает в Москве, в родной город ни ногой.
Я тогда подумал, что одно и то же событие можно воспринять по-разному. Ведь то, что обычно в тех кругах воспринималось как смерть, в данном случае стало освобождением и началом новой жизни.
Другой похожий случай. Молодой подвёз кого-то на машине и взял предложенные деньги. Тайное стало явным. Церемониться не стали, избили и прогнали с позором. И бывшие друзья отобрали у него тот самый злополучный автомобиль шестой модели «Жигулей».
А ныне подобное не западло. Да что там – в некоторых бандах едва ли не каждый третий работает таксистом. Доходит до смешного – вечером на сборах качают молодым за понятия, ночью возят их пьяных с тёлками как клиентов. Один такой подвёз пиздюка, у того денег не оказалось. Ничего, говорит, на сборах отдашь. И добавил – ты это, в приложении поставь оценку.
Когда-то понятия вообще запрещали работать. Это считалось недостойным занятием. Тем более что у правильного пацана не должно быть начальников, подчиняться он мог только старшим. Теперь многие на заводах пашут, днём у станка стоят и терпят притеснения трудового народа, а вечером на районе пальцы гнут. Заодно в соцсетях возмущаются, что всё вокруг плохо.
Помню, прогнали однажды любителя опиатов. Били его долго, показательно, чтоб другим неповадно было.
На следующий день я пришёл к районному руководству в офис, то ли забрать что-то, то ли передать. Подобное «принеси-подай» воспринималось тогда как хороший признак – значит, выделяют, приближают. Кто-то за несколько лет хозяев района в глаза не видел, а ты – за руку здороваешься. Но не о том сейчас. Короче, сидят два авторитета, играют в нарды, рядом – незнакомый мне чел, спит сидя. Со сломанным носом – чуть ли не под прямым углом, никогда таких кривых не видел.
И перед уходом меня спрашивают, как, мол, в лагере дела, что нового. Да нормально всё, говорю, вчера вот одного отшили, колоться начал.
Кривоносый поднимает веки, явно не без труда, бормочет – «это правильно» – и дальше залипает.
– Ах вы суки, – подумал я тогда. – Нам внушаете, что торчки – черти, а сами в открытую колетесь.
Знал ли я в тот день, что самого ждёт.
Отшитый бедолага моментально спился и умер дурацкой (или мудацкой?) смертью. В лютый мороз открыл окно, комнату проветрить, уснул и замёрз.
Позже, уже в свою героиновую бытность, я случайно пересёкся с барыгой, отоваривавшим парня. Узнал, что он и не кололся особо. Больше пьянствовал, а говном с похмелья иногда снимался.
Зато кривоносый живее всех живых. Видел его потом по телевизору – стал депутатом в посёлке городского типа недалеко от областного центра. Нос исправил.
Ну, и классическая ситуация, связанная с оральными утехами. Юноша полюбил девушку, стал с ней встречаться, гулять по району и целоваться прилюдно. И вскоре злые языки с соседней местности донесли, что она – шлюха, на которой пробу ставить негде. Да и башкастая вдобавок, то бишь имелись случаи взятия члена в рот.
А минет, напомню, тогда считался лютым грехом, от таких шарахались как от чумных.
То, что по незнанке зашкварился – не проканало. Не прокатили и попытки очиститься старым пиздюковским методом. Считалось, например, что если покурил после башки, то можно поводить зажигалкой по губам до ожогов или оставить на морозном столбе куски губ, и скверна снята. В данном случае чел был молодым, что подразумевало бОльшую ответственность. И району не нужно было такое пятно на своей репутации – разговоры могли выйти за его пределы. Испорченный телефон бы добавил красок, стали бы говорить – да что там Матня, у них вон даже молодые зашкваренные. Поговаривали, что чувак выбил даме сердца все зубы и переломал рёбра, но плёнку жизни тем назад не отмотать.
На районе ему жилось с тех пор плохо – мягко говоря. Морально сломался настолько, что бывал бит самыми отпетыми чмошниками. Однако прошли годы, и жизнь сложилась так, что он теперь топ-менеджер одной весьма небедной компании. Работу в которой даже на низовых позициях бывшие районные деятели почитают за удачу.
Кстати, позже, уже будучи в другом коллективе, я услышал то, от чего уши свернулись в трубочку. После традиционной пятничной игры в футбол старшие в раздевалке накурились, и громко и весело обсуждали прелести ротовой любви. Я быстро срулил, с одной мыслью в голове – куда я попал, не рвать ли когти, пока не влип как кур в ощип. Через несколько дней осторожно поделился с одним из них. Он не стал ничего объяснять, только посмеялся и сказал – подрастёшь, вспомнишь, и сам посмеёшься.
Вот, вспоминаю, и смеюсь. Да что там – ржу как конь.
Позже я сам буду балансировать на грани. По причине собственного разгильдяйства вкупе с внутриколлективными рамсами. Правда, ввиду моих тогдашних жизненных обстоятельств и изменившегося мировоззрения я уже не особо парился. Но это уже, как говорится, совсем другая история.
