«Madame Bovary» kitabından alıntılar, sayfa 18
-Что может быть лучше, в самом деле, чем сидеть за книгой вечером, у камина, в то время как ветер рвет оконные рамы, а в комнате горит лампа?..
- Не правда ли? - сказала она, устремив на него свои большие, широко раскрытые черные глаза.
- Ни о чем не думаешь, - продолжал он, - часы бегут. Не сходя с места гуляешь по странам, которые рисуются перед тобою, и мысль, сплетаясь с фантазией, наслаждается подробностями или следит за сцеплением приключений. Она сливается с действующими лицами книги; и вам кажется, что под их нарядом бьется и волнуется ваше собственное сердце.
- Правда! Правда!- говорила она.
-Случалось ли вам, - продолжал Леон, - встречать в книге смутную мысль, которая приходила вам самой в голову, какой-нибудь затуманенный образ, возвращающийся к вам как бы издалека и со всею полнотой выражающий ваше собственное неуловимое ощущение?
- Я испытала это, - ответила она.
Ему, ветренику, ее чистая любовь была внове; непривычная для него, она льстила его самолюбию и будила в нем чувственность. Его мещанский здравый смысл презирал восторженность Эммы,
однако в глубине души эта восторженность казалась ему очаровательной именно потому, что относилась к нему. Уверившись в любви Эммы, он перестал стесняться, его обращение с ней неприметным образом изменилось.
Обнаружив у себя на висках три седых волоса, она заявила о том, что начинает стареть.
Шарль и сам начинал уважать себя за то, что у него такая жена.
Просиживать все вечера в грязном заведении, стучать по мраморному столику костяшками с черными очками - это казалось ему высшим проявлением самостоятельности, поднимавшим его в собственных глазах.
"Castigat ridendo mores" - смех очищает нравы
Высокок качество сего напитка бросается в глаза.
На мой взгляд, если художественное произведение вас не волнует, значит, оно не достигает истинной цели искусства. Так отрадно бывает уйти от горестей жизни в мир благородных натур, возвышенных чувств, полюбоваться картинами счастья! Здесь, в глуши, это мое единственное развлечение.
Благороднейшие инстинкты, самые чистые отношения подвергаются преследованию, обливаются грязью, и если двум страдающим душам посчастливится в конце концов найти друг друга, то все подстраивается таким образом, чтобы им нельзя было сойтись. Они напрягут
усилия, станут бить крылами, станут звать друг друга. И что же? Рано или поздно, через полгода, через десять лет, но они соединятся, оттого что так велит рок, оттого что они рождены друг для друга.
Блаженство - обман, придуманный для того, чтобы разбитому сердцу было потом еще тяжелее. Искусство приукрашает страсти, но она-то изведала все их убожество!
