Kitabı oku: «Все любят лис. Каждый любит лис по-своему», sayfa 4

Глава 12

Хаги вышла из комнаты, когда убедилась, что все чисто. Мистер Финч, как и день изо дня, сидел возле телевизора, не обращая внимания ни на что. Лисица прокралась в комнату Алана.

«И зачем только это я делаю?», – спросила она сама себя, но любопытство не давало уснуть. Много времени Алан проводил в своей комнате, хоть и любил спать в гостиной.

Небольшой столик, на котором были раскиданы мятые бумажки, стул, жесткая неубранная кровать и старый платяной шкаф – это все, что было в комнате Алана. Его комната была в разы меньше, чем комната Роззи, но Хаги даже понравилась она. На стене возле кровати висели две фотографии: Роззи сидит у Алана на плечах, закрывая ему глаза, а на второй фотографии Алан обнимает женщину в ярко-синем платье. На обоих снимках парень широко улыбался и был счастлив. Он здорового отличался от того Алана, с которым познакомилась Хаги.

Лисица спрыгнула с кровати, кажется, громко. Но мистер Финч все также продолжал смотреть телевизор. Хаги понюхала скомканные бумаги: пахло табаком. Вождь Наако часто курил табак, когда заканчивал проводить обряды, это помогало ему расслабиться. Влажным носом, помогая лапами, лисица развернула бумажку, затем другую.

На каждом пожелтевшем листке была нарисована она. Как Хаги спала, будучи человеком, как пила чай, как примерила подарок Роззи, как была лисой.

«Зачем он…?» – подумала Хаги. Алан прекрасно рисовал, лисица не могла этого отрицать. Все черты лица нарисованной девушки совпадали с удивительной точностью с ее чертами.

«Зачем он помял их?» – спросила сама себя Хаги, не понимая действия Алана. Рисунки были удивительны, без единой помарки, все точно и аккуратно разрисовано, кажется, каждый волос на голове Хаги парень рисовал с нежностью и терпением.

«Возьму один себе», – решила лисица и, взяв рисунок зубами, собралась уходить.

Со скрипом открылась дверь. Хаги мгновенно спряталась под кровать.

– Кто здесь? – хрипя, прокричал мистер Финч, заезжая в комнату на инвалидной коляске. Он осмотрелся и подъехал к столу.

– Хм… хм… – слышалось от старика. Он рассматривал рисунки своего сына с особым интересом, будто видел их впервые. А, может, это и было в первый раз.

– Девушка? – продолжал разговаривать сам с собой мистер Финч, – лисица? Неужели Алан.… Нет, не может быть.

Старик собрал все рисунки, еще сильнее скомкав их, сложил в мусорный пакет. Затем поехал в комнату Роззи. Но, не найдя там ничего такого, от чего бы рассердился, снова принялся смотреть телевизор.

«Что если я бы спала в комнате Роззи?», – размышляла девушка, – «что, если бы он меня нашел?». Она незаметно вернулась в комнату, где проводила большее количество своего времени и, устроившись под кроватью, принялась рассматривать рисунок.

***

– Привет, Роззи. Хаги уже вернулась? – в дом вошел Тайрис. Девочка что-то ответила ему и вбежала в комнату.

– Хаги, ты тут? – шепотом спросила она.

– Да-да, я здесь, – девушка отряхнулась от пыли, сняла шкурку лисы, спрятав под ней рисунок Алана, натянула джинсы, шерстяные носки, свитер Алана, который был ей велик, и накрылась пледом, чтобы спрятать хвост.

– К тебе Тайрис пришел, – произнесла уже в голос Роззи.

– Роззи. Подожди, – остановила девочку Хаги, когда та уже собиралась выйти из комнаты.

– Алан рисует?

Девочка помедлила с ответом, но все-таки сказала:

– Да, он раньше рисовал. А сейчас редко очень. Тебе лучше самой спросить у него.

– Конечно, – кивнула девушка, – и вышла вслед за Роззи.

Алан еще не вернулся, и Хаги начала волноваться: кто знает, что Тайрис может спросить? Роззи пошла на кухню – доедать ужин.

– Здравствуй, Хаги, – чернокожий парень тут же подошел к девушке и обнял ее. Сердце Хаги забилось быстрее. Темные глаза Тайриса смотрели сверху вниз на девушку, словно съедали ее. Щечки девушки вспыхнули: еще никогда она не стояла так близко с мужчиной.

– Ты собралась? – спросил Тайрис, когда они сели на диван.

– Нужно подождать Алана, – тихо произнесла Хаги. Парню это явно не понравилось, но он согласился.

– Можно тебя обнять? – спросил он, включив телевизор. Девушка удивленно посмотрела на него: зачем? Тайрис улыбнулся:

– Хорошо-хорошо, как скажешь.

Послышался лай. Хаги принюхалась: Баффи. Алан зашел в дом, впуская собаку. Животное, увидев девушку тут же бросилось к ней.

– Баффи! – выкрикнул Алан. Пес остановился, но продолжать рычать и гавкать. От испуга Хаги съежилась, вытаращив глаза. Тайрис огромными руками прижал девушку к своему телу.

– Алан! Убери его! Не видишь, Хаги боиться! – проревел Тайрис, сильнее прижимая Хаги. Алан недовольно взглянул на них и, взяв Баффи за ошейник, запер его в своей комнате.

– Хаги, это ты была в моей комнате? – спокойно спросил он, заметив, что его стол стал пустым.

Девушка покачала головой, освобождаясь из рук Тайриса. Алан презрительно окинул взглядом девушку и кивнул головой в комнату Роззи.

– Идем.

Как только Алан закрыл дверь, Хаги подошла ближе к нему.

– Вы рисовали меня. Зачем?

– Так это вы забрали все мои рисунки?

– Отвечайте! Зачем?

– Вам нечего было делать там. Это моя комната. И вы не имели права в нее входить, – парень достал из шкафа Роззи коньки, – держите. Вас ждет Тайрис.

– Что это? – Хаги оглядела ботинки, которые всучил ей Алан, – острые…

– Тайрис вам покажет, как этим пользоваться.

– Я никуда не пойду, – стараясь также твердо, как и парень, ответила Хаги. Но голос ее почему-то задрожал.

– Идите!

– Нет!

Алан улыбнулся. Эта улыбка отличалась от той, которую Хаги видела в прошлый раз. Брови будто стали еще гуще, волосы распушились, глаза наполнились теплотой.

– Почему? – усмехнулся он.

От улыбки Алана, Хаги тоже заулыбалась.

– Я не хочу… не умею. Можно я не пойду? – девушка положила коньки на кровать и жалобно посмотрела на Алана.

– Как хотите, – парень убрал назад коньки, – только Тайрису сами объясните это.

Когда Алан и Хаги вышли из комнаты, Тайрис уже выключал телевизор.

– Тайрис, я, наверное, останусь дома. Не хочу вот на коньки, – извиняющим тоном проговорила девушка. Чернокожий парень молниеносно посмотрел на друга.

– Ты ее опять отговорил идти со мной?

Алан отрицательно покачал головой:

– Она сама.

– Не хочешь на коньки? – переспросил Тайрис, – ну пойдем, хоть просто погуляем? Там пошел снег, слепим снеговиков?

Хаги посмотрела на Алана, и тот сразу понял, что девушка в замешательстве.

– Если хотите, Хаги, можете идти, – напомнил парень ей.

– Нет, – ответила девушка, – спасибо, Тайрис, но я откажусь. Может быть, в следующий раз.

Парень понимающе кивнул.

– Хорошо, Хаги. Но обещай, что в следующий раз ты точно пойдешь со мной хоть на час.

– Договорились, – улыбнулась Хаги и закрыла за Тайрисом дверь.

– Если хотели бы, вы могли идти. Вас никто не держал, – снова улыбнулся Алан.

– Знаю, – ответила девушка.

– Ну, раз вы тут, то, может быть, чаю? – предложил парень.

– Безусловно, – кивнула Хаги.

Глава 13

Роззи легла раньше, ей хотелось, чтобы поскорее наступил следующий день – ее день рождения. Хаги не собиралась спать. Она смотрела новости прошедшего дня, а Алан готовил чай.

– Жаль, что вы не пошли, – парень подал девушке горячую кружку. Хаги вытянула рукава свитера так, что они полностью закрыли ее ладони, и взяла чай.

– Там интересно? – спросила она. Аромат чая с мятой дернул девушку за нос, по телу побежали мурашки.

– Где? Вы имеете ввиду, на коньках? Да. Вам бы понравилось.

Алан сел рядом с Хаги, но не коснулся ее.

– Да, действительно жаль, – грустно заметила девушка, – может, мы сейчас пойдем прогуляться? – она прикусила губу и виновато посмотрела на Алана, будто что-то сделала не так.

«Вот глупая!», – девушка отвернулась, – «сказать такое!».

Парень молча посмотрел на Хаги. Он сделал пару глотков, подув на чай. Его густые брови не дрогнули ни разу. Когда Алан был готов согласиться, то его брови чуть приподнимались, словно парень сам удивлен оттого, что соглашается. Он все так же, не сказав ни слова, встал, и быстро пошагал в свою комнату.

«Да, Хаги», – мысленно проговорила девушка, – «ты молодец. И чего мне не сиделось спокойно? Нужно было ляпнуть такое!».

Парень вернулся быстро. Он положил перед девушкой одежду.

– Тогда вам нужно теплее одеться, на улице уже ночь.

***

Хаги сидела на скамейке, пока Алан завязывал ей шнурки. Он туго зашнуровал их, завязал на бант. Парень протянул мозолистую руку девушке:

– Вставайте. Сейчас я покажу, как нужно кататься.

Теплая рука Алана крепко сжала холодную хрупкую руку девушки. Приятное тепло пробежалось по всему телу. Хаги смотрела на Алана до тех пор, пока они не встали на лед.

– Как скользко! – испугалась, покачнувшись, девушка. Ноги ее дрожали, но Хаги сама не могла понять от чего. То ли от страха упасть, то ли оттого, что рядом был Алан. Он улыбнулся, посмотрев на девушку.

– Вот так, – их руки расцепились, и парень, ловко передвигая ногами, поскользил по льду, – сначала правой, потом левой, и снова правой. Это легко.

Девушка наблюдала за Аланом, стараясь удержаться на ногах. Через несколько секунд парень снова подъехал к Хаги и протянул руку:

– Давайте руку, я буду вам помогать.

Такого веселого Алана девушка еще не видела, он смеялся, словно ребенок! Сначала медленно Хаги водила ногами по льду, потом быстрее, стараясь успеть за парнем.

– У вас получается! – восхитился Алан – а теперь сами!

Рука Хаги уже не чувствовала поддержку. Алан ее отпустил. Она скользила одна, перестала двигать ногами, поддалась течению. Где-то неподалеку послышался веселый крик парня: тормозите! Но Хаги не знала, как это – тормозить. Лед заканчивался, приближались сухие колкие кусты. Девушка почувствовала резкое дерганье за куртку. Ее тело уже не держало равновесие и упало на что-то мягкое.

– Еще бы чуть-чуть, – продолжал смеяться Алан, лежа на льду. Хаги упала на парня, коснувшись носом его подбородка.

Медленно бесшумно падал снег на ресницы девушки. Смех утих. Стало спокойно. Она смотрела прямо в глаза парню. В них Хаги видела свое отражение. Она – рядом с человеком. В это мгновение. Сейчас. Ей нужно было идти искать свое племя, но она поддалась очарованию Алана. Хаги хотелось смотреть в эти глаза еще и еще, не отвлекаясь. Она не хотела, чтобы этот момент никогда не заканчивался. Что-то внутри говорило: «я хочу быть рядом с ним. Всегда». Влюбленность? Может быть. Мать Хаги рассказывала ей об этом чувстве. Но кто мог подумать, что это чувство возникнет к человеку? К охотнику?

– Извините, – наконец пришла в себя девушка, – вам больно?

Хаги встала, отряхнулась и, подав вежливо руку Алану, помогла ему подняться.

– Вы чуть не въехали в кусты, – снова засмеялся он, – давно я не катался на коньках…. Вы ударились?

– Да, – вздохнула Хаги, глядя на больную ногу, – немного.

Алан помог девушке сесть на скамейку, переобуться и встать на ноги.

– Какой красивый, – посмотрела вверх девушка. Миллионы звезд расположились на черном небе. Снежинки, словно появлялись из ниоткуда и падали, мгновенно тая.

– Да, – согласился Алан, – а еще можно делать вот так, – парень взял небольшую горсточку снега и вылепил из него голову зайца.

Хаги взяла фигурку из рук Алана:

– А большого?

– Зайца? – парень явно был удивлен.

– Лису! – улыбнулась Хаги и принялась скатывать большой комок снега.

***

– Давно вы рисуете? – спросила девушка, вылепливая лисьи лапки.

– С детства. Когда нечем было заняться, – Алан принес комок снега поменьше, – а вот и голова. Кстати, что вы делали в моей комнате?

– Я? Просто зашла, из любопытства.

– А рисунки зачем забрали?

– Я не брала. Ваш отец их взял.

– Отец? – Алану явно было уже не до смеха, но он отлично скрывал свой страх, – хорошо, разберемся. А сейчас уши.

Прикрепив к голове лисицы уши, парень принялся за хвост.

– А вы? Как вы жили до того, как попали к нам? Что делали? Где?

– В глубине леса, – поспешила ответить Хаги, хлопая по снегу, – мы обустраивали свои жилища, охотились, устраивали праздники, гуляли, сражались с Рейко.

– Рейко? – Алан прекратил лепить хвост, уставившись на Хаги.

– Да. Это чужаки. Я из племени Кико. Много еще есть племен. Самое большое племя Тенко. Это божественные лисы. Они живут в лесах Японии. Говорят, у них по девять хвостов, но я что-то в это не верю, – девушка продолжала спокойно лепить задний лапки, аккуратно прорисовывая каждый палец.

– Хотел бы я посмотреть на это, – Алан снова принялся за работу.

– И я, – улыбнулась Хаги, – кто знает, может, еще удастся.

– Так, когда вы собираетесь к горе Минако?

– Завтра вечером.

– Не забудьте попрощаться, – грустно напомнил Алан и также грустно улыбнулся. Хаги улыбнулась в ответ.

– Вот, вроде как все, да? – парень встал, закончив с хвостом и носом.

– Да, – девушка отряхнулась и отошла на несколько шагов, чтобы как следует рассмотреть их творение, – красотища!

Парень подошел к Хаги, чтобы с ее ракурса посмотреть на снежную фигурку. Их руки соприкоснулись, но ни Алан, ни Хаги не отдернули их.

– Домой? – парень заметил, как девушка дрожит от холода, – вы замерзли.

Девушка кивнула.

«Ну, давай же, целуй», – мысленно говорил себе Алан, но не решался на это. Хаги смотрела на него так, будто тоже хотела коснуться губами его губ.

Он смотрел то в зеленые глаза девушки, то на ее розовые губы, медленно приближаясь. Хаги подтянулась на носочках, упираясь руками о его грудь: сейчас. Горячее дыхание. Биение сердце. Они уже не смотрели друг другу глаза, они смотрели на губы, ожидая, когда они соприкоснуться. Парень обнял девушку, слегка прижав к себе. Она чуть вздрогнула. Тепло. Головокружение.

Глава 14

– Как самочувствие? – спросил Алан, забирая у Роззи градусник, – ого, высокая. Придется перенести твой день рождения.

Хаги аккуратно положила рядом с девочкой приготовленный подарок.

– Хаги! – закашлялась Роззи и, устало шмыгнув носом, обняла лису, – спасибо! Где ты взяла денег?

– Тебе лучше не знать, – сердито произнес Алан, – на, выпей вот это, а потом поспи.

– А когда же мы отпразднуем день рождения? – запивая лекарство, спросила девочка брата.

– Как только тебе станет лучше. А это тебе от меня, – парень протянул девочке плюшевого медвежонка. Роззи привстала, хлопая в ладоши:

– Алан! Спасибо! – она обняла игрушку и с силой прижала к себе.

– Все, а теперь спать, – парень поцеловал сестру в лоб и закрыл дверь покрепче. Девочка заснула быстро. Ее тело было огненным, но она дрожала от холода. Хаги легла рядом, думая о вчерашнем поцелуе. Алан делал вид, будто ничего не было. Он также сердито ходит по дому, разговаривал и готовил завтрак и молча ушел в магазин. Тот веселый парень, который поцеловал Хаги, куда-то бесследно исчез, оставив на своем месте вечно недовольного Алана Финча.

– Здравствуйте, мистер Финч, – знакомый голос.

Хаги привстала, навострив уши: Тайрис.

«Зачем он пришел?», – испугалась лисица и спряталась под кровать. Она прислушалась. Тайрис спрашивал кузину Алана.

«То есть меня!», – Хаги забилась в угол, стараясь не шуметь, – «только не это!».

– Хаги? Нет у нас такой кузины, Тайрис, ты что-то путаешь, – прохрипел мистер Финч и прибавил громкость телевизора. Шаги. Дверь комнаты открылась. Вошел Тайрис.

– Роззи, – прошептал он, – ты спишь?

Девочка приоткрыла глаза:

– Тайрис? Привет. А я вот заболела.

– Это тебе Алан подарил? – спросил парень, указывая на медвежонка. Затем его взгляд упал на плюшевого лисенка, которого он дарил Хаги.

– А Хаги где?

– Я…я не знаю, – Роззи зевнула, – куда-то ушла.

– Это она тебе подарила? – Тайрис пролистал книгу.

– Угу.

– Роззи, – после минутного молчания начал парень, – скажи правду, кто такая эта Хаги? Я видел, как эту книгу тащила из магазина лиса. Неужели Хаги это…?

Девочка резко встала, отбросив сон. Пушистые волосы торчали в разные стороны, большая царапина под глазом придавала Роззи беспомощности. Она преподнесла бледные сухие губы к уху Тайриса.

– Пожалуйста, не говори папе.

– Она там? – спросил парень, сунув голову под кровать. Лисица еще больше зажалась в углу. Зеленые глаза блеснули в темноте. Тайрис разглядел ошейник в точности такой же, какой он видел на Хаги. Парень протянул руку, чтобы достать лисицу, но, нащупав хвост, получил по руке острым когтем.

– Ай! – закричал Тайрис, высунув руку.

– Что? – Роззи откинула одеяло, посмотреть на кровоточащую царапину. Послышалось шипение из-под кровати.

– Роззи, ее нельзя оставлять здесь! – прошептал Тайрис.

– Знаю, знаю! – девочка закрыло рот ладонью, – она уйдет сегодня вечером, правда! Не говори папе! – Роззи заплакала. Маленький нос превратился в красный дергающийся шарик, она всхлипывала, терла глаза, и повторяла последние слова.

Дверь комнаты распахнулась.

– Роззи, ты чего плачешь? – спросил мистер Финч, приподнимая очки.

Тайрис посмотрел на девочку, та быстро покачала головой: не говори.

– Мистер Финч, – встал Тайрис с пола, – мне нужно вам кое-что сказать.

Глава 15

Алан молча пожал руку Тайрису и, кивнув в знак приветствия, прошел в комнату к Роззи.

– Алан, нам нужно поговорить, – мистер Финч последовал за сыном.

– Что здесь делает Тайрис? – шепотом спросил парень, когда плотно закрыл дверь. Роззи лежала на кровати, разглядывая картинки из книжки, подаренной Хаги.

– Это ты мне скажи, – старик не собирался скрывать этот разговор от Тайриса. Мистер Финч разговаривал привычно хриплым голосом, почти переходя на крик, – он спрашивал Хаги.

Глаза Алана мгновенно стрельнули в сторону девочки. Та привстала.

– Пап, я же сказала, мы просто разыграли Тайриса, и только.

– А твои рисунки? Ты знаешь, как все в округе бояться встретиться с этими тварями! Если все узнает, что ты…

– Знаю, знаю, – проговорил Алан, – этого больше не повториться.

Парень отвел взгляд от Роззи, и девочка сразу поняла, что брату стыдно за происходящее. Он знал, что под кроватью прячется Хаги, что она все слышит, и от этого Алан злился.

– Я надеюсь, – мистер Финч резко переключился на дочь, – как здоровье, Роззи?

– Уже лучше, но горло болит очень, – девочка нарочно сделала глоток слюней и поморщилась от боли.

– Ну, ничего, пройдет, – он поцеловал Роззи в лоб и, смерив презрительным взглядом сына, отправился к телевизору. Алан протер потный лоб рукавом, облегченно вздохнул и сел на край кровати. Девочка отложила книгу в сторону, пододвигаясь ближе к брату.

– Все уладилось, видишь?

– Тайрис знает про Хаги?

Девочка виновато кивнула и, обняв брата за шею, проговорила:

– Мне пришлось все рассказать, прости! Иначе бы папа обо всем узнал!

Девочка всхлипнула, ее глаза заслезились.

– Ладно, Роззи. Ты все правильно сделала, – Алан делал вид, будто не знает, что Хаги рядом с ними, и продолжал говорить о ней в третьем лице. Лисица уже не прижималась в угол и, только показала черный нос из-под кровати, как тут же его спрятала, увидев Тайриса.

– Я все знаю, – тихо проговорил он, – Хаги, выходи.

Чернокожий парень присел на корточки напротив кровати. Темные глаза взглянули прямо на лисицу, и она отпрянула.

– Да выходи ты, не бойся. Мистера Финча уже не оторвать от телевизора.

Алан молчал. Тишина. Слышно было, как всхлипывает Роззи и тяжело дышит ртом из-за заложенности носа. Она отпустила из объятий Алана и взглянула под кровать:

– Хаги?

Лисица осторожно вылезла из своего убежища и села рядом с Тайрисом. Тяжелая рука чернокожего парня потрепала рыжую шкурку. Лисица недовольно фыркнула.

– И давно вы ее прячете? – улыбнулся Тайрис, – Хаги, ты понимаешь, что мы говорим?

Лисица посмотрела на Алана. Тот сердито ответил ей взглядом и посмотрел на друга:

– Нет, недавно. И да, Хаги все понимает, – парень задумчиво посмотрел на Тайриса, когда тот взял на руки животное.

– Это чтобы узнавать ее?

– Да. Это я ей подарила, – произнесла Роззи.

Тайрис обнял лисицу. Хаги не пыталась выбраться, не хотела снова поранить его. Алан молча наблюдал за происходящим, и явно все это ему не нравилось, но он не сказал ни слова. Наконец, когда Тайрис выпустил Хаги из рук, Алан словно пришел в себя.

– Сегодня вечером Хаги уходит и больше не вернется сюда. Если кто-то хочет попрощаться с ней, то сделайте это сегодня. Хаги, вам ясно?

Лисица взволнованно посмотрела снизу вверх на Алана. В его глазах была ненависть и жестокость. Он словно хотел разорвать лисицу на куски, но почему-то не делал этого. Поэтому избавиться от нее решил именно так.

Хаги хотела вернуться на следующий день в дом Финчей, чтобы как следует попрощаться со всеми, но Алан был явно против. Она не хотела его просить и уговаривать. Он решил так, как решил.

«Все взрослые люди жестокие», – только пронеслось в голове лисицы, когда она услышала эти слова, словно приговор. Хаги успела привыкнуть к Роззи, Алану и даже Тайрису. Никто ни разу ей не дарил подарков, не приглашал прогуляться. Алану было далеко до Тайриса в плане общения с девушками. Он был скуп на эмоции и постоянно сердился. Сложно угадать, когда Алан был в настроении. Но Хаги была благодарна ему за все: подаренную жизнь, за предоставленное убежище, за еду, за вылеченную рану. Теперь лисица могла отправиться на поиски своего племени.

***

Тайрис остался в доме Финчей ждать, чтобы попрощаться с Хаги. Все были расстроены из-за решения Алана, но никто не мог ему перечить. Рана лисицы уже зажила, и каждый день, который она проводила в доме Финчей, был угрозой для ее жизни.

– Тебе нужно взять с собой поесть, – заботливо наполнила Роззи, укрываясь пледом.

– Нет, спасибо. Это необязательно, – улыбнулась Хаги, надевая штаны, которые дал ей Алан.

– А что ты будешь делать потом? Когда встретишься со своей мамой?

Хаги накинула шкуру лисицы на голову, спрятав под ней хвост.

– Она скажет мне, куда идти.

– У нас тоже умерла мама, – грустно прошептала девочка, кашляя, – уже давно.

– Все, кого мы любим, остаются с нами навсегда. Твоя мама рядом с тобой, – Хаги обняла девочку. Роззи словно горела изнутри. Мешки под глазами делали лицо маленькой девочки унылым и больным.

– Не снимай его, Хаги. Так мы сможем тебя узнать, – Роззи указала на медальон, – мы ведь встретимся еще?

– Конечно, – девушка смахнула выступившие слезы.

«Только не плакать!», – приказала она себе и, поцеловала горячую щеку девочки.

Когда Хаги вышла в гостиную, к ней тут же подбежал Тайрис.

– А подарок мой не возьмешь с собой? – расстроено спросил он, беря тоненькие ручки девушки в свои.

– Не могу, извини, мне нужно быстро передвигаться, – попыталась оправдаться Хаги, но в разговор вступился сидящий возле телевизора Алан:

– Оставь уже ее в покое, – проворчал он на друга, но Тайрис старался не замечать его.

– Когда ты найдешь свое племя, ты ведь вернешься?

Девушка, грустно улыбнувшись, пожала плечами: не знаю.

– А ты не можешь остаться тут, с людьми? Можешь остаться жить у меня, ты будешь в безопасности…

– Тайрис, – протянула Хаги, – мне нужно найти своих родных…

– Да-да, знаю. Но потом что? Что если другие лисы нападут на тебя? Или охотники? Или медведи?

– Я буду осторожна, – Хаги высвободила свои руки и взглянула на Алана. Он делал вид, словно не слушает их разговор, но телевизор был убавлен почти на максимум.

– Можешь взять те сапоги, в них ты не замерзнешь, – монотонно проговорил он, не глядя на Хаги, – и куртку, в шкафу.

– Спасибо, – тихо произнесла девушка.

«Одевайся быстрее и уходи уже!», – торопила себя девушка. Ей незачем было задерживаться в доме Финчей надолго. Алан был ей не рад.

– Так ты отправляешься на Минако? – Тайрис помог Хаги надеть куртку.

Девушка кивнула.

– Надеюсь, что мы видимся не в последний раз. Можно тебя обнять?

Хаги смутилось, но снова кивнула. Парень прижал девушку к себе. Он был сильнее, чем Алан, заботливее и добрее. Так думала Хаги. Он помогал ей отправиться в путь, в то время как Алан просто сидел возле телевизора.

Тайрис слишком увлекся объятиями и Хаги, стараясь как можно вежливее, высвободилась из его рук. Парень чуть коснулся большими губами щеки девушки. Но Хаги сделала вид, что не заметила.

– Всего вам доброго, – улыбнулась девушка, махнув рукой, – надеюсь, увидимся еще.

– И я, – грустно проговорил Тайрис, открывая перед Хаги дверь. Девушка в последний раз взглянула на Алана. Он все также сидел, развалившись перед телевизором, но не смотрел на экран. Он смотрел прямо на Хаги. Его взгляд был холодным и одновременно обжигающим. Что-то было в нем такое, от чего девушке стало неприятно. Алан не отводил взгляд. Его губы не шевелились. Руки были сложены на груди. Он не хотел ничего говорить и не сказал.

Хаги вспомнила тот поцелуй. Тогда Алан показался ей милым и добрым. А сейчас сердитый парень хмурил брови и взглядом выпроваживал ее. В который раз девушка убедилась, что можно доверять лишь себе. Тот Алан, который поцеловал ее, который учил ее кататься на коньках и лепил снежную лисицу – исчез. И вряд ли еще появиться.

Тайрис еще долго смотрел в след уходящей девушки. Хаги старалась идти быстро, но не бежать. И только когда дом Финчей оказался далеко позади, девушка позволила себе плакать.