«Песни Петера Сьлядека (сборник)» kitabından alıntılar, sayfa 3

- Я назначил сверхурочное заседание Совета. Нас ждут.

- Отец будет там?

- Нет. Отец отравлен Кассандрой. Царь Приам полагает себя мертвецом, перестав жить в настоящем. А мы с тобой - живы. Сегодня. Сейчас. Здесь. Пойдем, соберем живых. Нам надо драться за Трою.

Маг почувствовал себя молодым. Наивным - наивность сильна, она позволяет не задумываться над последствиями.

Глядя изнутри, ничего в жизни толком не разглядишь. Суета, томление духа, крошки в мятой простыне; одни камни собирают, другие разбрасывают, третьи этим камнем ближнего искренне любят, по темечку.

Садитесь к столу, не стесняйтесь, тени,

Мы так давно с вами не беседовали...

Что говорите? Конфлик поколений?

На это во все времена сетовали.А мне вот кажется - мы поладим.

Попьём чайку. Вы не пьёте чаю?

Быть может, желаете вы оладий?

Вы знаете, тени, а я скучаю.Скучаю по вашим пыльным одеждам,

Скучаю по вашим праздным лицам,

По разговорам, таким, как прежде,

По чудесам, что должны случиться.По снам, которые прямо в руку,

По совпаденьям, что прям до дрожи...Я благодарен вам за науку

И за любовь, что на тень похожа.

(Константин Бочаров)

наивность сильна, она позволяет не задумываться над последствиями.

Надежда – отрава хуже «аква-тофаны»: ее не надо тайком подливать в вино

Мало кто задумывается о том, что будет делать, попав на небеса. Небеса – обитель блаженства, этим все сказано. Лучше и много полезнее время от времени задумываться: как туда попасть? Вот это действительно проблема, ибо жизнь земная полна соблазнов и искушений. А если-таки заслужил, и св. Петр открыл ворота, то какого рожна тебе еще надо?!Бряцай на арфе и молчи в тряпочку.

.– Ты хоть знаешь, кто это был? – свистящим шепотом осведомился он у бродяги.– Я?! Н-нет…– Микеланджело Буонарроти, известный поэт-сатирик! В молодости он работал скульптором, но бросил занятие ваятеля, полагая его низким. Сам папа Юлий II приглашал маэстро расписывать Сикстинскую капеллу – куда там! Отказался. Велел передать: пусть вам всякие Рафаэли живописуют!

память – пес-упрямец, плохо обученный беспрекословному подчинению

Неисповедимость путей Господних дарует нам великое благо – благо сомнения. Ибо где нет сомнения, там нет и веры; где нет сомнения, там нет знания; где нет сомнения, там нет милосердия. Но все же: как славно было бы не испытывать этого мучительного чувства раздвоенности! Стоять легче, чем бежать, быть целым проще, нежели разбитым на осколки. Искренне надеюсь, что в размышлениях скромного монаха нет ничего еретического, – и все-таки сомневаюсь, сомневаюсь…