Kitabı oku: «Система. Забвение. Конец начала. Книга первая. Цикл «Икосаэдр. Бронзовый аддон»», sayfa 9
– Да, на вид вроде ничего, а если копнуть глубже – хуже не придумаешь.
– Вот и я про то.
Витолий долго молчал, видимо пытаясь подобрать убедительные слова. Когда он вновь начал говорить, голос его казался печальным и грустным, словно унылая осенняя пора.
– Я решаюсь просить тебя совершить нелегкое дело. Любому другому я бы вряд ли предложил это, не считая упомянутого мною человека, но ты – это совсем иное дело. Твой рассказ заставляет уважать тебя и тот путь, который ты проделал. Я стар на подвиги, как и многие, кто меня окружает и с кем я знаком. Те, кто может взять оружие и у кого жизнь бьет ключом, уместятся на моих пальцах. Но мало кто обладает твоими качествами. Я склонен верить тебе. Так не подведи мое мнение о сидящем передо мною человеке. Докажи, что все, что ты здесь говорил – правда! Найди Талия! Помоги мне! Помоги Виоле! Представь, что эта просьба исходит с уст той девушки, которую ты знал и которая умерла на твоих руках, не сумев помочь тому родному человеку, которого любила. Ее душа в верхнем мире, и она смотрит на тебя, ждет, что ты сделаешь правильный выбор!
После таких патриотических призывов и слов любой другой должен был сорваться с места и бежать куда глаза глядят, пока не нашел бы искомое для этого человека. Но я не из их числа. Мои чувства никогда меня не подводили, а на сей раз я чувствовал полную безнадежность той ситуации, в которой пребывал Витолий и в какую хотел втянуть еще и меня.
Я долго смотрел в пол, удивляясь, как мастера так умело подогнали половицы, что ни одна не выступает выше другой и не имеет зазора больше положенного. Потом мой взгляд поднялся на печь – на самую настоящую русскую печь, которых осталось не так-то и много в вымирающих деревнях, а мастера, которые их выкладывают, ценятся на вес золото. Дальше шел потолок с подвешенными на нитках грабами и какими-то сушеными травами, которых я не знал. Помассировав затекшую шею, я посмотрел прямо на собеседника, ожидавшего моего решения и не обрывающего ход мыслей нелепыми фразами или словами. «Умный человек. Правильно, нечего лезть с расспросами или убеждениями, когда другие думают. Нутром чувствую, что боком выйдет просьба этого старика. Что ж, сам виноват, захотел сделать доброе дело – сообщить родственникам о Виоле. Теперь придется расхлебывать все здесь происходящее. Главное, самому не захлебнуться, иначе хоронить некому будет».
– Хорошо, Витолий! Обещать вам ничего не буду, но попытаюсь отыскать сына. А чтобы дело мое стало эффективней, поделитесь информацией, если таковая имеется! Где приблизительно находится это вампирье гнездо, ну или хотя бы что-то на него сильно похожее?
– Точно сказать не могу, да и не знаю, но к северу отсюда, почти на границе с морем Малой Луны, есть одно заброшенное поселение. Небольшое, в десяток домов, но место гиблое и жуткое в своем существовании. Многие смельчаки на спор пытались подобраться к нему, но ни один не сумел. Неведомая сила нагоняла на них такой ужас и страх, что они бежали без оглядки и потом проваливались в безудержное пьянство на долгие, долгие недели. Сам ходил – испытывал свои силы, но не смог приблизиться и на сотню шагов. Пьянство я подавил, но страх живет во мне до сих пор. Могу посоветовать начать именно с него. Другие ближайшие места я обходил, и не один раз. Все впустую. Все не то. Туда лежит твоя дорога!
– Хорошо. С направлением определились, а как быть с оружием? Не думаете ли вы, что я справлюсь с вампиром голыми руками?
– О нет, конечно, нет!
Мужчина сбегал в комнату, зазвенел перекладываемым металлом и через некоторое время вернулся с двумя одноручными топориками в пол моей руки.
– Вот! – радостно протянул он их мне. – Прекрасное оружие. Ни разу их не использовал. Все ждал подходящего момента и вот дождался. Пригодились, родименькие!
– Значит, вы предлагаете одним одноручным топориком держать вампира на расстоянии, а другим прикончить его в то время, как он будет ухохатываться над моим садовым инвентарем?
Еле сдерживаясь от гневной реплики, я успокоил свое дыхание глубоким вдохом и посмотрел на Витолия самыми добрыми глазами.
– Ну… это как будет вам угодно, – не понял моего подтекста собеседник. – Только знайте, что вблизи они очень опасны и вполне могут свернуть шею одним ударом. Так что держите его на расстоянии и попытайтесь убить до того, как он подойдет вплотную, иначе шансов победить не останется.
– Хорошая подсказка! – приободрился я. – Теперь с таким оружием я справлюсь с кем угодно.
Старик явно не различал иронию в словах и голосе. Он удовлетворенно кивнул и встал.
– Что еще я могу сделать для тебя?
– Не найдется ли у вас какая-либо одежда для меня? Эта, как вы видите, после некоторых приключений утратила свой вид и пригодность.
– Да, конечно.
Мужчина провел меня в соседнюю комнату и остановился перед одним из шкафов.
– В нем одежда моего сына. Думаю, она придется тебе впору. Выбирай все, что тебе понадобится. Ты и вправду неважно выглядишь.
Витолий оставил меня, одернув ширмой ту часть комнаты, где находился я, предоставив полную свободу выбора. Думаю, если бы на его месте оказалась бы женщина, весь выбор делала бы она. Тем лучше. Я могу в относительном уединении обдумать правильность своего поступка.
«Сказать кому, какое благородство во мне проснулось – бесполезная и необдуманная жертва. Вряд ли кто вспомнит мое имя, если все закончится трагично. Однако не факт, что меня будут прославлять многие поколения, когда я верну блудного сына отцу. Куда ни посмотришь, везде одно и то же. Стоит вся эта возня памяти Виолы? Чушь собачья! Просто не хочется признавать себе, что ее судьба как две капли воды похожа на судьбу Мари. Не думал, что миры могут пересекаться подобным образом. Гид, зараза, где ты шляешься? Задал бы я тебе парочку вопросов… Хочется надеяться, что никакого вампира не существует, а все эти нелепые совпадения в виде двух точек на шее лишь жалкое подражание на ту расу, которая, по легендам, стоит выше человека. С другой стороны, смешно будет себя представить сражающимся против него с детскими топориками. Польза от них как слону дробина. В лучшем случае лишь разозлю его. Худший сценарий уже представлялся. Ладно, проверю, в чем там дело с этой вымершей деревушкой. Может, удастся что разузнать. К тому же главная цель моего прибытия сюда так и повисла в воздухе».
Я вышел из-за ширмы в новых штанах, рубахе, меховой жилетке, кожаных перчатках и таких же невысоких сапогах. Не забыл еще прихватить и плащ – мало ли какая погода разыграется в ближайшее время, а простывать и заболевать было совсем нельзя в таком мире, как этот. Самое главное, что все мне подошло и оказалось впору. Сын старейшины поселения наверняка был моего телосложения: нигде ни торчало, ни провисало – в общем, полное совпадение.
– Да-а-а, – протянул Витолий, увидев меня выходящим в обеденную, – теперь я вижу, что вы похожи. Все впору, как я и думал. Еще есть какие-нибудь просьбы?
– Нет. Все, что было нужно, я узнал и спросил. Могу отправляться в путь немедленно.
Мужчина вывел меня на дорогу и указал направление.
– Когда доберешься до небольшой рощицы, до поселения будет рукой подать. Я верю в тебя и надеюсь, что все окажется благополучным.
– Спасибо за гостеприимство! Я постараюсь привести вашего сына живым.
Запахнув плащ, я двинулся в ту сторону, куда показывал Витолий. Вечер выдался прохладным, и я порадовался тому, что удалось сбросить задубевшую, насквозь пропахшую старую одежду и обзавестись новой. К тому же плащ очень хорошо скрывал висящие у меня на поясе топорики, а то чувствовалось, что видок у меня был как у разбойника с большой дороги. Пульс, давление – все пока в норме и хотелось, чтобы это так и оставалось, но некоторая напряженность все же присутствовала.
Подъемы, спуски сменялись друг за другом, позволяя лицезреть обширные раскинувшиеся поля, луга, не тронутые человеком; великолепие цветов, благоухающих разными ароматами… Уже стало темнеть, когда я, наконец, добрался до той самой рощицы, про которую говорил мужчина. Что это та самая, не было никакого сомнения – в километре от нее, как только я подошел к ее выходу, располагалась небольшая кучка домов – не больше десятка. Пока все складывалось так, как говорил Витолий и как думалось мне самому. Однако здесь пришлось сделать незапланированную остановку. Мне подумалось, что раз имеешь дело с вампиром, пусть даже и не по достоверной наводке, нужно запастись чем-то получше этого дедовского оружия. Но так как святой воды и чеснока у меня не было, я запасся тем, чего было в избытке, а именно осиновыми кольями. Приготовив таких метательных колышков около двух десятков, я распихал их во всевозможные места и только после того, как убедился, что смогу нашпиговать любого подозрительного, продолжил путь, стараясь достичь ближайшего строения как можно быстрее.
Когда до первого из покосившихся бревенчатых домиков оставалось около сотни метров, я почувствовал головокружение. Виски сдавило тисками и стало трудно дышать. Меня мутило, и казалось, что все внутренности сейчас разом вывернутся наружу. Такого со мной не было ни за стенами города людей, ни в подземных пещерах троглодитов, ни в лесу темных эльфов. Чувствовалась настолько враждебная, чужая и губительная магия, что меня всего начало трясти, а тело покрылось «гусиной кожей». Все-таки правильный выбор был сделан у Гида. Поглощение первого магического удара – превосходная штука, уже не один раз спасавшая мне жизнь как в прошлом, так, надеюсь, и в будущем.
Шаги давались заметно труднее. Стало тяжело дышать, и во рту чувствовался металлический привкус, хотя кровотечения не было. Я глубоко вздохнул, на мгновение прикрыв глаза и медленно выдохнул. Стало чуть легче, но пульсирующая боль в висках не давала покоя.
Все закончилось, когда около дома я обнаружил подвешенного к заборному столбу в прошлом человека, а ныне ссохшегося скелета, рассыпавшегося трухой, когда я дотронулся до его костяной ноги. Не то чтобы я не видел подобного, просто решил убедиться, не глюки ли это или воображения готового расплавиться мозга. Оказалось, что нет. Давящая боль медленно успокаивалась, приводя меня в естественное состояние.
Деревушка оказалась не просто вымершей, но давно заброшенной и представляющей собой самое настоящее кладбище со стоящими по периметру могилами и крестами. «Шестнадцать» – насчитал усопших беглый взгляд по местности, но я был уверен, что таких гораздо больше. Странным казалось то, что все эти небольшие покосившиеся домишки вряд ли смогли содержать в себе такое количество людей, перешедших в иной мир; конечно, это не какой-нибудь клан или секта с обязательным условием проживания в этом месте. Я обвел все глазами с более пристальным вниманием. Окружающая местность навевала мысли, что здесь не ступала нога человека лет сто. Все было настолько ветхим, прогнившим и трухлявым, что я с опаской перебирался от одного дома к другому, боясь, что те рассыпятся от моего прикосновения.
Когда ночь полностью овладела пространством, я уже обошел все небольшое вымершее поселение и имел некоторое представление в ориентировании на этой местности. Могил всего оказалось двадцать шесть. Было ли это просто число или имело какое-то магическое значение, я пока не знал. Очевидным оставалось только одно – вокруг жилища погостов никто не устраивает, а отводит на это специальное место, обычно в отдалении от проживания людей, чтобы те не отвлекались мрачными думами о своих усопших родственниках. Здесь же подобное правило совершенно не работало и могилы, друг за другом, опоясывали всю деревеньку. «Скверное место, очень скверное!» Я не из магов и даже не из людей, знакомых с магией, но она настолько пропитала местный воздух, что все говорило о присутствии ее в большом количестве. Особенно меня заинтересовала насыпь ровно в центре поселения, но никакого входа в нее пока обнаружить не удавалось. Я присел обдумать дальнейшие действия, так как пока ничего сверхстранного обнаружено не было. Одна из многих заброшенных вымерших деревушек, коих превеликое множество как в моем, так в этом мире. Так стоит ли каждую считать опасной и предполагать, что именно здесь происходят какие-то магические действия? Возможно, все умерли своей смертью, без насилия и каких-либо других действий извне, что так часто происходит, когда более молодые родственники отказываются не только жить со старшими, но даже навещать их. Скорее всего, так везде и было… везде… но только не здесь!
Темноту взорвала вспышка факела. Он вспыхнул, на несколько секунд вырвав местность из цепких лап мрака, и вновь погрузил все во тьму. За первой последовала вторая, третья… и вскоре с полдюжины огней озаряли пространство светом. Люди. Человек десять. Они шли с противоположной стороны деревни прямо в ее центр, именно к тому возвышению, которому я не придал большое значение, когда осматривал местность. Они остановились полукругом, и кто-то что-то выкрикнул. Магическая волна накрыла меня с головы до ног, но не причинила вреда, пройдя насквозь. Затем огни стали гаснуть, а люди растворяться в темноте. Магия? Отчасти. Скорее всего, работал тот же принцип, что у Али-Бабы и его сорока разбойниках. Вход открывался произнесенным специальным словом. Но здесь ночные гости оставили двоих охранять периметр. Зря. Их я снял метко брошенными заостренными осиновыми кольями, предназначенными для другой живности, но и нашего брата неплохо отправляющими к праотцам. То, что это люди, а не другие виды этого мира, мне стало известно еще при их подходе к кургану. Да и то, что они не вампиры, определилось без особого труда. Вряд ли ночные жители использовали бы факелы для поиска своего жилья. Скорее они меня бы нашли по их звериному чутью убийц. А раз такое дело, то и бояться нечего. Я подошел к появившемуся проходу и шагнул во тьму.
Ощущение уклона вниз появилось сразу же. Ориентирование по стене дала свои результаты: я понял, что спуск происходит по винтовому бесступенечному ходу. Если бы на мне были ролики, я поехал бы до самого низа.
Тишина стояла давящая. Я никак не мог сообразить и определить, насколько метров уже опустился под землю. Такое чувство, что ход шел в бесконечность, а магическая иллюзия подавляла волю и говорила об обратном. Ощущение беспокойства и тревоги нарастало. Не знаю, сколько бы еще продлилось такое состояние, но в мозгу будто что-то щелкнуло, и словно под действием какого-то морока разбилась незримая стена, не дающая прохода вперед. Этот переход произошел настолько быстро, что я на секунду растерялся и замешкался, увидев перед собой двух охранников с факелами, стоящих прямо у подножия подъема из этого кургана. Те явно не ожидали здесь никого встретить, так как их реакция оказалась аналогична моей. Этого вполне хватило, чтобы всадить заостренные колья в расширенные зрачки промедливших часовых. Меньше минуты хватило обыскать трупы, но кроме серебряного кинжала ничего не оказалось. Его я аккуратно пристроил в сапог и пошел на тусклый свет далекого факела.
Пройдя вперед, я оказался в обширной пещере. Не в сравнении, конечно, с подземным царством троглодитов, но все же впечатляющей.
Посереди, на каменном пьедестале, стоял искусно испещренный орнаментами гроб. Вокруг него еще с десяток, расположенных в шахматном порядке. А вокруг всего этого могильника на крестах висели люди. Всего я насчитал с полсотни распятых. Под ними стояли широкие чаши, наполненные красной жидкостью, но приглядевшись, я с ужасом понял, что это не жидкость, а кровь. Кровь тех, кто висел. На их оголенных до колен ногах я заметил кровоточащие порезы, сделанные ножом или подобным ему инструментом. Между ними стояли шесть фигур с факелами в длинных балахонах и накинутых на голову капюшонах.
Подходить ближе было опасно обнаружением, так как никаких мест, чтобы спрятаться, поблизости не находилось. Но был шанс добежать до подобия жертвенника, благо их находилось предостаточно в округе. Скорее всего, в прежние времена здесь распинали сотнями, если не больше. Никаких других входов или выходов кроме того, через который я попал сюда, обнаружено не было. Это огорчало. Однако отсутствие остальных людей кроме тех, кто сюда спустился, настраивало на определенный позитив. К тому же шесть не десять и вряд ли они будут более сообразительными, чем их собратья.
Дождавшись наиболее благоприятного момента, когда вся группа соберется на возвышении у центрального гроба, я побежал, стараясь не издать ни единого громкого звука. Все получилось. Люди не обернулись. Я успешно добрался до укрытия и замер: крышка гроба сдвинулась и отвалилась в сторону, едва не упав на ноги зазевавшемуся человеку в капюшоне. Оттуда показалась рука, потом другая, а затем и чья-то фигура, севшая и осмотревшая всех собравшихся. Те покорно опустили головы и поклонились. «А вот и тот, кто принес боль семье Витолия. Уникальное существо. Ничего подобного не встречал ранее».
Вампир медленно вылез из своей усыпальницы и, подойдя к ближайшему распятому, склонился над ним и стал поглощать живительную «влагу». «Мерзость какая!» Люди попятились назад и, отойдя на почтительное расстояние, стали выкрикивать какую-то тарабарщину, под стать гомону троголодитов. «Как же тут все друг на друга похоже!» Наконец, заунывные речистые возгласы прекратились, и действие пошло дальше. Разбредясь по жертвенникам (как я назвал те места, за которыми находились капюшонники), каждый из них достал по пузырьку с жидкостью мутно-бурого цвета и поставил перед собой. Рядом, сюда же, легли серповидный ритуальный нож и какая-то замысловатая ромбовидная фигура, напоминающая песочные часы. Дальнейшее мне представилось и без просмотра всего действия. Если быть теоретиком, то ромбовидная штука отмеряет время до окончания всего ритуала; нож – естественно, чтобы пустить себе кровь где-нибудь в районе запястья; ну а жидкость – чтобы вступить в контакт с ночным жителем… или самим таким стать на время? Последнее предположение так меня взбудоражило, что я заерзал на месте от такой догадки. Ведь если до ритуала я бы сражался с людьми, то после придется драться с вампирами? Или нет?
– Да прибудет эта эссенция в защиту нашего тела и разума против этого порождения ада! – заверещал один.
– Да утолит дитя ночи свой голод иной горячей кровью, а нашу оставит в наших венах! – подхватил другой.
– Да уберется он в бездну после того, как упадет последняя капля в этих часах! – сказал третий.
– И пусть его память сотрется, и он никогда не вспомнит наши лица и никогда не причинит вред никому из находящихся в этом священном месте!
«Ничего не скажешь – священное место! – усмехнулся я. – Ну-ну, заливайте дальше! Не поклонение, а призыв к оргии какой-то!» Моя челюсть медленно отвисла от осознания того, что сейчас здесь произойдет.
– Оргия! Точно! Значит вампир – баба?
Просветлившийся разум настолько открыл мне глаза, что я, забыв про осторожность, не заметил, как перешел на шепот. А вот вампир заметил, а вслед за ним и все остальные. Мысленно выругавшись, я притаился, в надежде на лучшее, но моя неосмотрительность вышла мне боком. Вампир схватил чашу, стоящую у подножия креста и швырнул в мою сторону. Жертвенник за моей спиной треснул, и часть его обвалилась, открыв меня сидящего на корточках. Прятаться дальше было бессмысленно.
Завизжав и истошно вопя, шестерка фанатиков схватила свои серповидные ножи и бросилась на меня. Конечно, я их понимаю, вторгаться в чужое жилище мне не следовало, так как защищать его будут до последнего вздоха, но когда это жилище построено на крови невинных… Тогда нужно здесь разнести все по камушку!
Первые двое упали, не пробежав и половину пути. Следующие – три четверти. Последней двойки все же удалось достигнуть меня, но сделать они ничего не успели. Один свалился с перерезанным горлом; другой схватился за ухо, из которого торчал заостренный кол, упал на колени и завалился на бок, хрипя и дергая ногами. Мой арсенал поредел на восемь заготовленных мною колышков. «Шесть к двум не попавшим в цель – плохой результат – поругал я себя – Очень плохой. Мало практики с такими предметами, мало! А здесь именно так и можно выжить. Ничего, найду место для тренировки, вот только с местной достопримечательностью разберусь». Я достал очередной деревянный штырь и шагнул вперед.
Вампир никоем образом не шел на провокацию и стоял на месте, пристально меня разглядывая. «Явно что-то задумал ночной отпрыск, вот только что?» Вскоре стало понятно и это. Он повернул голову куда-то в сторону, и я последовал его примеру. Дальнейшее стало еще более интересным.
За большим расписным центральным гробом явно происходило какое-то движение. Что там творится, я не видел, но осознавал, что что-то недоброе. Гадать долго не пришлось. Раздался вой, и оттуда прямо на меня бросилось какое-то лохматое существо. «Волк!» Гигантская тварь выше человеческого роста, с густой серой шерстью, клыками с мой указательный палец и такими же когтями очень сильно походила на волка, но не являлась им на самом деле. «Ба! Да тут каждой твари по паре! Оборотень!» В глазах у псевдоволка виднелось бешенство, изо рта веревками свисала слюна и капала на каменный пол, хриплое дыхание и не звериный рык дополняли общую картину находящегося в нескольких метрах кошмара.
Меня спасла только удача и ничего более. Оборотень оказался привязанным цепью к большому кольцу, торчащему из камня невдалеке от обиталища вампира. Будь он без подобного поводка – искал бы Гид нового первопроходца подобных земель. А так эта тварь только дыхнула на меня зловониями да обрызгала слюной вперемешку с застрявшими в зубах остатками пищи (не буду даже предполагать какой). Да-а, похоже, здесь чистая одежда не в почете. «И как так мне постоянно везет вляпаться в подобные переделки? То испражнения реки, то слюни веером…»
Но, как оказалось, радоваться было рано. Почувствовав свою беспомощность в преодолении этих нескольких метров, отделяющих нас друг от друга, оборотень предпринял вторую попытку. Мышцы под его кожей вздулись, поднялись буграми, раздался скрежет цепи, и кольцо стало медленно вытягиваться из камня. Я заметно занервничал, так как пока смутно представлял, что буду делать, когда зверюга вырвется на свободу. Подобное в учебниках по дисциплинам не описывают. Скорее уж знания в данном случае можно было почерпнуть из книг фантастики, но такие я не любил, считая занятия по их прочтению пустой тратой времени. Однако вот где они пригодились бы.
Вампир же, напротив был спокоен и стоял в тени громадного креста, прислонившись к нему спиной. Понять кто это: мужчина или женщина – мне пока не удалось, хотя прошло уже довольно много времени, как я здесь нахожусь. Непростительная оплошность для диверсанта. Оправданием может послужить лишь то, что это не простой человек. Да и не человек вовсе.
Оборотень встал на задние лапы и подался вперед, вкладывая всю силу в очередной шаг по направлению ко мне. Я видел, как одубенев, напряглись мышцы шеи. Я видел, как затряслось все его тело в безумном порыве избавиться от пут. Я видел, как треснуло… не кольцо, но цепь у самого ошейника… Путь оказался свободен и он моментально воспользовался полученным шансом. А я так и стоял, пытаясь загнать давящий страх так глубоко, как это только возможно. Вначале это получалось плохо, но с каждым мгновением усилий над собой все лучше и лучше. Магия оборотня не смогла подавить мой разум, и я вышел победителем. Вот только чем гордиться, когда на тебя прыгает громадное существо больше тебя ростом и у тебя есть доля секунды чтобы принять правильное решение?
Это был не призыв мозга на действие, не инерция, не один год тренированного тела. Все произошло само собой, так, как обычно бывает при отражении атаки особо хитрого противника. Проходили. Не так скрупулезно, как другие темы, но что-то все-таки осталось в голове. С секундным опозданием я, распластавшись на каменном полу, поднырнул под его брюшину, выхватил спрятанный и подзабытый в сапоге серебряный кинжал и вонзил его в грудь оборотня, стараясь вогнать как можно глубже. Раскроив, таким образом, тело монстра до самого паха, я резко повернулся на бок и выставил перед собой оружие, перебирая все возможные варианты окончания боя вплоть до мгновенного исцеления и заживления всех ран. Однако продолжения не последовало. Плюхнувшись животом на пол, оборотень заперебирал передними лапами, волоча задние и оставляя кровавый след после себя, и обогнув жертвенник, за которым я недавно находился, все же направился в мою сторону. Я вскочил на ноги, в несколько шагов оказался около него и от всей души всадил клинок в его черепушку, погрузив лезвие по самую рукоятку. Зверь дернулся, пустил слюну и, подергивая лапами, вытянувшись во весь рост, закрыл глаза и хлюпнул напоследок носом.
Раздался издевательский смешок. «Точно баба!» Я не успел вытащить из мертвого тела клинок, как неведомая сила подхватила меня и швырнула в сторону. Натолкнувшись на стоящий невдалеке жертвенник, я перевернул его, больно ударившись спиной. Вампир, видя поражение своего слуги, ничем не выдал отношения к погибшему. Скорее всего, ему было все равно, как и что произошло с его цепным псом. Возможно, у него таких еще не один десяток, так что огорчаться о потере одного он не собирался. Важно другое – увидев мой бой, меня он держал на расстоянии. Мне удалось лишь приблизиться на пару тройку метров, но после нескольких проведенных подряд телепатических ударов мне расхотелось напором пробиваться к вампиру, и пришлось использовать другую тактику.
Несколько раз я швырнул заостренные колья, целясь в сердце, но порождению тьмы удавалось увернуться, и мой боезапас таял на глазах.
Это действительно оказалась женщина. Я бы даже сказал, девушка. Девушка-вампир. Никаких балахонов, плащей и прочей средневековой атрибутики – черная кожаная куртка, такие же штаны и изящные глянцевые сапожки на невысоком каблуке. Прическа – каре, эльфийские уши, длинные ресницы и кукольное личико. «Жаль портить такую красоту, но придется!»
Я выхватил кол и швырнул не прицеливаясь. Вампир зашипела. Возможно, я куда-то попал, но проверять не приходилось – очередной крест с висящим жмуриком упал у моих вовремя сгруппированных ног, едва не расчленив меня надвое. Таким образом, прячась за жертвенниками, крестами, грудами разбитых обломков, я медленно, но верно приближался к своей цели. Вот что значит сменить неверную тактику на верную. «Еще несколько минут, и дело будет…» Вампир оказалась так быстро около меня, что я не заметил ее перемещения, да и вряд ли это как-либо увидел, если только кто-нибудь из ее расы ночных жителей. Меня она подняла за шею вверх на вытянутую руку и долго смотрела в глаза. Жуткая давящая боль сжала голову и готова была разорвать мозг на части. Я извивался, как эпилептик, не зная, как поступить, чтобы ослабить боль. Когда же произошел проблеск здравого ума, я, недолго думая, выхватил первый попавшийся кол и всадил, как мне думалось, в сердце девушки. Оказалось, не туда, а в грудную клетку. Сказывалось головокружение, как при шторме, и частичная потеря ориентации. Вампирша вскрикнула и свободной рукой ударила меня по лицу. Я отлетел в сторону, ударившись головой о чашу с кровью жертвы. Из носа и рта потекла кровь, что вызвало незамедлительную реакцию ночного кошмара. Она облизнулась, хрипя вытащила из себя заостренную палку и бросила ее прочь. «Не осиновая – подумал я – Жаль. Хорошая была возможность».
Она прыгнула на меня. Я секундой ранее откатился в сторону и подсечкой сбил ее с ног, но на этом мои заслуги окончились. Вампир извернулась и, схватив мою ногу, рванула в сторону. Раздался хруст. «Вот уж действительно тварь!» – прошипел я, превозмогая боль. Схватив чашу с кровью, я замахнулся и швырнул ее в девушку. Та не успела (или не захотела) увернуться и предмет для сбора «живительной влаги» оставил на ее лице глубокий кровоточащий порез. Заревев, она притянула меня за ногу к себе и, размахнувшись, всадила два пальца в мое левое плечо. «Точно… Садистка…» – пронеслось в голове. Появилось помутнение, но я быстро прогнал это, хотя и знал, что ненадолго. «Чертов могильник. Есть ли из него выход?» Осмотревшись, я увидел чудом не разбившийся пузырек мутно-бурого цвета. «Так, что они там говорили? Да пребудет эта эссенция в защиту нашего тела и разума против этого порождения ада?» Я потянулся за флаконом. Вампир занесла руку для очередного, решающего удара, но получила сапогом здоровой ноги в то место, где торчал кол и, охнув, отшатнулась назад, подарив мне несколько так нужных мне секунд.
– Значит, да утолит дитя ночи свой голод иной горячей кровью, а нашу оставит в наших венах?
Я залпом выпил эту бормотуху и откатился в сторону. Ее кулак ударил как раз в то место, где только что находилось мое тело. Камень вдавился, как тесто в руках пекаря, и я невольно поднял брови, поражаясь такой силище. Но… что-то изменилось в ее взгляде. Она медленно повернула голову… Кажется… Да, я видел в ее глазах боль, страх, унижение, одиночество и… любовь. Не знаю, как это все могло мне показаться (или это опять какие-нибудь ментальные штучки), но я просто чувствовал всем телом бушевавшие в ней эмоции. И тут до моего сознания стали добираться мысли… мысли этого самого вампира! Вначале приглушенно, потом, как снежный ком все отчетливее и яснее: «Фрол, милый, прошу тебя, помоги мне! Ты нужен мне! Умоляю! Я так больше не могу! Пожалуйста!..»
Больше вампир не смогла передать ничего. Я выхватил, последние штыри. Сначала один кол – погрузив его прямо в сердце нежити; потом другой – проткнув им подбородок и дальше черепную коробку. Девушка задрожала, захрипела и… из глаз капнула слезинка прямо мне на руку. Не до конца поверив в свою удачу, да и засомневавшись в материале, из которого выстругивал заготовки для поселившегося в деревушке вампира, я вытащил колья и поменял их местами. Тот, который торчал в сердце – вогнал в черепушку, а тот, что вытащил из подбородка – всадил в сердце. Вампир закрыла глаза и снопом завалилась на бок. Следом за ней рухнул и я.
Не знаю, сколько я пролежал на спине пытаясь прийти в себя. Час? Два? Четыре? Одно знаю точно – в пещере было темно, никого больше не появлялось и пахло настолько отвратно, что хотелось блевать. Я пересилил себя и с трудом сел. Левая рука слушалась плохо и продолжала сочиться кровь. Как мог, пережал рану, чтобы остановить кровотечение и принялся за ногу. Вправить назад вышедший из сустава хрящ было делом нехитрым – благо не один раз приходилось этим заниматься, но вот на себе… Раздался хруст. Я подавил желание закричать и заматериться. Нога омертвела, покрылась мурашками и пронизывающими невидимыми иглами. «Вот уж помог Виоле, так помог… Отблагодарила меня красавица!» Улыбнувшись, я попытался встать. Нога плохо слушалась, да и рука, тоже, подводила, а чаще даже не поднималась и висела плетью. Наконец, попытки увенчались успехом, и мне удалось сесть.
