Kitabı oku: «Конебер и доху аз мин», sayfa 2

Тайный маленький дом

Когда мама с дядей Володей сделали перестановку в квартире, у меня появился свой уголок – кровать поставили у окна, можно было отгородиться шторами. Теперь я постоянно любовалась редкими звездами и черными ветвями деревьев на фоне антрацитового неба. Или в дождь смотрела вниз. На асфальте лежали коричневые, желтые и зеленые листья ивы, похожие на балтийскую кильку пряного посола. Часто думала о том, как и в какой части города буду жить, когда вырасту и уеду от мамы, – прямо, налево или направо от нашего окна. Больше склонялась к варианту справа. Архитектура застройки открывающегося района вернее ассоциировалась с будущим.

В тайном маленьком доме было здорово читать. У нас имелась большая библиотека детской литературы – папа когда-то подрабатывал в книжном магазине. Я любила Татьяну Макарову, Барто, Маршака, «Веселую семейку» Носова и детские стихи про войну Мусы Джалиля. Еще любила просто смотреть на полки и читать названия зеркально: «Конебер и доху аз мин» Копс Нимажднеб. Тогда только и делала, что читала. Еще крутила диафильмы. Телевизор и сладкое не разрешали. Любимые ленты – «Серебряное копытце», «Ганза и скрипка», «Гаргантюа и Пантагрюэль и «Аля, Кляксич и буква «А». «Ну, погоди» казался поверхностным и жестоким.

В куклы не играла, хотя владела большой плетеной корзиной, доверху наполненной мамиными немецкими резиновыми пупсами. Умела выбирать занятия строго по интересам. Из-за того, что была очень серьезной, часто ворчала и пыталась навязать окружающим видение того, как следует поступить; дядя Володя дал мне прозвище «Старуха».

Самое близкое по духу стихотворение на тот момент:

«Джеймс Джеймс

Моррисон Мориссон

А попросту маленький Джим

Смотрел за упрямой

Рассеянной мамой

Лучше, чем мама за ним».

А. Милн, перевод С. Маршак

Глинки

В начале осени мы с мамой и дядей Володей поехали в Павловск. Вдоль дороги, по которой мы куда-то шли, благоухали канавы, заросшие осокой и полные лягушек, над головами кружили гигантские стрекозы. Мыслей ни о чем, кроме впечатлений от прогулки, не было. Прекрасное настроение – обычные радость и любопытство. Никто не объяснил сути происходящего. Оказалось, в деревне Глинки, примыкающей к парку, жили родители отчима. Мне предстояло знакомство с этой семьей.

Путь наш лежал в большой деревянный дом, в котором, кроме бабушки Тони и дедушки Вильгейма, жили еще и дети – Таня, постарше, и Марина, помладше меня. Племянницы. Поздоровались, поели вареной картошки с огурцами.

Потом пришла соседка и сказала: «Какая симпатичная маленькая финночка». Дело в том, что дядя Володя наполовину финн. В Глинках во время войны располагалось их поселение. Стало приятно, что приняли за свою.

Девочки занимались своими делами. Старшая разучивала весь вечер песни «Изгиб гитары желтой», «Перевал» и «Там где текла река», а младшая со мной не разговаривала. Ничего не оставалось делать, кроме как в неловком молчании сидеть и наблюдать. Одно хорошо – безумно понравились песни, произвели просто неизгладимое впечатление. Так как я могла запомнить даже очень большое по объему стихотворение, услышав его всего несколько раз, эти произведения остались в памяти с тех пор и на всю жизнь. «Там где текла река», про человека, мечтавшего о доме, позже стала лейтмотивом состояний особой грусти. Я любила забраться в какой-нибудь угол и плакать, прокручивая ее в голове и вспоминая, как мы шли по дороге со стрекозами.

Павловский парк

Буквально через несколько дней после прибытия на малую родину дяди Володи мы большой семейной компанией отправились гулять в павловский парк. К нам присоединились соседи Ручкины. У них было две свои девочки и усыновленный мальчик, ребенок умерших родственников. Все примерно моего возраста. Я отбилась от группы, чтобы взять энергию у деревьев, – так учила мама: обхватить ствол руками, прижаться лбом, просить здоровья. Упустить такую возможность, находясь в лесу, просто недопустимо. Простояв минут десять, услышала громкий смех за спиной. Ребята прокричали: «Да она с приветом». С тех пор они больше никогда не общались со мной, как я ни старалась.

По окончании осмотра достопримечательностей мы с мамой пошли «поискать грибов». На самом деле в магазин «на пяти углах», что на выходе с другой стороны парка. Купили двести граммов вареной колбасы. Сели на лежащее дерево. Я ела докторскую колбасу без хлеба прямо из бумаги. Тогда дядя Володя проходил период вегетарианства. Запрещал есть мясное, рассказывал про грязь, бумагу и крысиные хвосты на заводах. Все эти истории на тот момент абсолютно не смущали. Было безумно вкусно. Возвращаясь обратно, мы наткнулись на пень, обросший опятами. Вот это сюрприз! Нарвали целый пакет и побежали дальше, счастливые, обсуждая неожиданную удачу и великолепно сложившееся алиби.

Погостив несколько дней, вернулись домой, в привычную комфортную атмосферу. Люди из Глинок не стали близкими. Но мыслей о том, чтобы никогда не возвращаться туда, не было. Чудесный парк, дворец, скульптуры, беседки, озера, лодки, утки, белки, уединенные лесные массивы и поляны, – все это полюбилось сразу и на всю жизнь.

Бальные танцы

Я обожала трамвай №29. Он вез от метро Звездная по улице Ленсовета, а затем по Московскому проспекту. Куда дальше – оставалось загадкой. Мы всегда выходили раньше. Маршруты путешествий определялись адресами филиалов завода «Ленинец». Мама там работала экономистом планового отдела. Главную ценность наших нечастых поездок представляли: архитектура сталинского ампира, количество людей и машин и возможность загадать желание, если встретишь попутный транспорт с таким же номером и хлопнешь в ладоши. Вера в магию числа подкреплялась тем, что 29 – день моего рождения.

Именно на этом счастливом трамвае меня с дядей Володей однажды отправили на прослушивание в театральную студию. Первое наше совместное времяпрепровождение.

Приехали – и сразу к пианино. Просили поворачиваться спиной к инструменту и нажимали клавишу. Потом методом эксперимента нужно было угадать, какая из них звучала. После музицирования заставили рассказать стих и станцевать. Заключением получасовой пытки стало: «Девочка способная, пусть приходит». Замечательно! Буду актрисой!

План провалился уже через 2 месяца. При распределении ролей в новогоднем спектакле «Баллада о королевском бутерброде» мне досталось выступление без слов. Превратили в какую-то танцующую снежинку. Гнев, что придворная молочница не я, был настолько сильным, что маме пришлось отвести тщеславного ребенка на другой бесплатный кружок от «Ленинца». Выбор пал на бальные танцы. Это ближе к дому, на станции метро «Электросила», за ДК им. Ильича.

Звезда мануальной терапии

Детская поликлиника – удивительное и немного страшное место. Больше удивительное. Напрягали только осмотры, а сидеть в очереди очень нравилось. Рассматриваешь стены с рисунками – слонами-пожарными, лисами, зайцами, плакаты про зарядку и обливания, бегающих и визжащих детей. Атриумы, полы в синий и желтый квадратик, пеленальные столики для совсем малышей, большие цветы в кадках. Был такой колючий, с красноватыми листьями, кисленькими на вкус, – при всякой возможности тихонечко его подъедала. Вызывал интерес бегающий из кабинета в кабинет таинственный доктор-заведующий. Копия Айболита, но к великому сожалению, никогда не попадала к нему на прием.

У меня сколиоз. Сидим у кабинета, ждем, когда загорится желтая круглая лампа над дверью. Заходим. Здоровенный двухметровый врач осмотрел спину и попросил маму выйти. Приказал лечь на кушетку. Началась процедура. Мне как куренку сворачивали шею, выкручивали спину, давили и мяли. Хруст слышался даже в коридоре. Было не страшно. После – даже приятно и легко. Впоследствии я даже с радостью сама бегала «на массаж».

По окончании курса выяснилось, что результат лечения просто потрясающий, поэтому врач попросил маму принять участие в рекламной лекции в качестве сенсации и доказательства профессионализма и эффективности мануального терапевта. Мама не захотела ехать. А Вовчонок, на удивление, согласился. Добирались долго. Сначала на автобусе, потом на метро, потом пешком. В зале Дворца культуры полно людей, снимают на телекамеры.

Испуганная, вжимая голову в плечи, просидела все выступления медиков. Ни о чем не думала, кроме того, что придется что-то говорить. В ужасе сглатывала слюну. Наконец человек с черной палочкой на шнурке позвал на сцену и нас. Сначала вещал дядя Володя. Как гордилась им на тот момент! Потом вдруг сунули микрофон мне в лицо. Прослушала вопрос, переспросила. «Как с тобой работал доктор?» Я ответила: «Ну… Он меня трогал, но было совсем не больно».

Контрасты

Спустя полтора года после того, как мы с мамой ушли к дяде Володе, папа обзавелся новой семьей. Знакомство с тетей Валей, ее родителями и дочкой Аней, которая всего на год старше меня, прошло успешно. В день моего первого визита в их дом крайне вежливая девочка в белых бантах и нарядном платье прямо с порога пригласила играть в настольные игры. Вся квартира, а особенно детская комната, сверкала безукоризненной чистотой. Ужин подали праздничный. Одним словом, здесь готовились к приему и хотели понравиться. В свою очередь я тоже старалась. С Аней мы быстро сошлись и играли дружно: в металлический конструктор с круглыми дырочками, в куклы и в рабыню Изауру. Папина Валюшка говорила, что мы похожи на мышат из кота Леопольда. Аня на тонкого белого, а я на толстого серого. Сначала очень многое в укладе их жизни удивляло – безупречный порядок, четкий режим, то, что Аня долго делала уроки, чтобы быть отличницей, и что ее ругали за четверки. Сильное впечатление – огромное количество косметики и пахучее мыло в ванной. Нюхая гель для душа, я представляла, что нахожусь на роскошной вилле.

Все эти баночки были в диковинку, потому что мама почти не пользовалась средствами по уходу. Любила дегтярное мыло и крем «Балет». Считала, что только натуральные маски приносят пользу, и мазала себе щеки вареной свеклой. Еще она увлекалась идеями уринотерапии. Склоняла меня к употреблению этого продукта или хотя бы к тому, чтобы мыть им лицо. Получив категорический отказ, переключилась на подругу и все-таки соблазнила ее на дегустацию. На вопрос: «А ты сама попробовала?» она ответила «Нет, конечно!» и странно улыбнулась. Я с легким осуждением подумала: «Вот хитрюга!».

В папиной семье к рассказам о маминых увлечениях относились недоброжелательно. Она прослыла взбалмошной, а дядя Володя, он же Вовченок, он же Анкл Бенс, не от мира сего. В свою очередь чудаки окрестили тетю Валю «Таблеткой», потому что она работала директором аптеки.

Жить приходилось в двух мирах, по разным законам. Занятно: народная медицина против склада пилюль, раздельное питание против комплексных обедов, буддистские четки против гранатовых бус, Бенджамин Спок против советских учебников по воспитанию, Ошо против Бориса Акунина… Несмотря на все эти контрасты, я быстро научилась существовать и там и там. Валюшка говорила: «Ласковый теленок двух маток сосет». Фраза была неприятна, но не меняла отношения к папиной супруге.

1А

Учиться в 1 «А» классе было очень престижно. Принимали туда только после тестирования. Буква «А» означала эксперимент, на практике оказавшийся не очень удачным. В школе с углубленным изучением немецкого языка решили преподавать английский. Языка не знаю до сих пор. Но на тот момент родители многих детей нашего дома завидовали. Услышала случайно, как мама Светы Куваевой говорила соседке: «Конечно, она прошла. Да там по блату. Папа – мент». Полное вранье. Сама.

Не знаю, нравились ли мне уроки. Из новой информации впечатлил только букварь. Там на первых страницах были напечатаны два шикарных стихотворения, которые тут же были выучены наизусть – «С чего начинается родина» и «Союз нерушимых республик свободных». Еще получала удовольствие от маршрута до школы. Его мне показали один раз – первого сентября. С тех пор всегда бегала только сама. Ровно 7 минут, если быстро. Сначала проходишь пятиэтажную хрущевку, потом сворачиваешь на заросший кустарником пустырь с линиями электропередачи, а дальше все время прямо. Живописная растительность, запах собачьих какашек и вечно размытая грязная тропинка. К знаниям.

1 мая

Мы с Аней еще с вечера в возбужденном ожидании праздника. Завтра будут вкусные угощения. Котлеты и конфеты. Пока никто не видит, я под столом передам Ане свою порцию сладкого, а она мне мясного. Перед сном устроили мозговой штурм. Лежа в кровати, с головой укрывшись одеялом, обсуждали какой бы подготовить сюрприз. Идея пришла быстро. Встать раньше всех и сбегать к метро «Проспект Ветеранов», это в 15 минутах, купить цветы. Тихо-тихо, на цыпочках, убежали из дома. Держась за руки и хихикая, мчались по весенней улице. Было тепло, пахло солнцем. Купили букет красных тюльпанов. Радуясь затее, вернулись обратно, осторожно, с замиранием сердца приоткрыли дверь – еще спят. Спрятали покупку – и обратно в постель. С нетерпением прислушивались, когда же встанут взрослые. Вдруг скрип и шорох. Ликование полное. Вошла Валюшка, чтобы разбудить детей к завтраку. И тут выскакиваем мы с тюльпанами. Смех, объятия. Всю субботу веселились. Ложкой дегтя стал хомяк Персик. Пока все ужинали в гостиной и смотрели телевизор, он каким-то образом вылез из клетки и удрал. Заметили оранжевую пушистую спинку, бегущую вдоль стенки, а потом только хвост за плинтусом. Вечером того дня мы с Аней договорились, что она будет называть моего папу не дядя Миша, а папа, а я тетю Валю – мамой.

Разочарование

Новое сычевское лето. Сразу как приехали, точнее, после драчены с чаем из шиповника, мы отправились на речку Вазузу. Жарко, народу много. С мамой завязал беседу какой-то мужик. Она, как обычно в таких случаях, начала строить глазки и говорить не своим голосом. Из-за глупого кокетства стало стыдно, поэтому зашла в воду. Тут внимание привлекли мальчишки. Они шли вдоль реки и бросали вперед проволочный экран, потом проверяли его, доставали мелкую рыбку. Я попросила рябят сорвать желтую кувшинку. Они помогли. Так произошло первое самостоятельное знакомство с парнями.

Того, что постарше, звали Ефим Корнейчук. Парень приехал из Москвы, уверял, что является правнуком Корнея Чуковского и обещал жениться. Второй – Леша, местный. Мама сказала, что он из неблагополучной семьи – шестеро братьев и сестер, родители алкаши. Леша был веселый и говорливый. Очень мне понравился. В первый же день новые друзья были приглашены в гости. Мы играли во дворе напротив палисадника с флоксами. Вечером накрыли ужин для гостей. Ели курицу с картошкой и салат – помидоры, огурцы, лук, зелень. Леша налегал на овощи и все время приговаривал, что нужно есть такого побольше, потому что стоит погонять глистов. Смешно.

На следующий день – опять пляж. И опять мы стали приглашать ребят на ужин. Ефима бабушка «загнала» домой, а беспризорник остался. Не только на ужин. Его даже в баню пустили. Следующую неделю мы были неразлучны. Шли разговоры об усыновлении Леши и перевозе его в Питер.

Дальше начались проблемы в виде красных высыпаний на руках и животах всех членов нашей семьи. Оказалось – чесотка. Цинковая мазь, долгое лечение и исчезновение предмета обожания из моей жизни. Как-то к концу лета мы с мамой случайно встретили старого знакомого около общаг, он играл с мальчишками и даже не поздоровался. Первое разочарование в мужчинах.

Демократичные люди

Несмотря на то, что мы попали в один класс, в школе общение с Мишей Берковичем сразу прекратилось. На втором году обучения моей лучшей подружкой стала Машка Невзорова, очень красивая белокурая девочка. Она сразу взяла лидерство в отношениях, так как нравилась всем мальчикам без исключения и училась на одни пятерки в отличие от меня. Дружить с кем-то было классно, а особенно когда тебя приглашают на день рождения. Да еще если ехать в гости надо сначала на метро, а потом на автобусе. Родители подруги жили в Купчино, на улице Ярослава Гашека, а сама она в будние дни ночевала у бабушки с дедушкой на Звездной, рядом со школой и музыкалкой.

Машка увидела в окно, как я подхожу к дому, и выбежала встречать. Поднимаясь по лестнице, мы столкнулись с ее старшей сестрой в компании каких-то длинноволосых парней. Они курили что-то со специфическим запахом. Я спросила у Машки «Что это?». Она ответила «Да накурятся дури всякой и ходят дурные», «А родители разрешают?» «Что с ней сделаешь, зато под присмотром». Насколько сильно меня это поразило! Был еще тот возраст, когда говоришь: «Фу, тетя курит. Никогда не буду» . Это только лет через пять стало модно пить, ругаться матом и водить дружбу с дворовыми гопниками и наркоманами.

А тогда я с напряжением осмотрела все три комнаты незнакомой квартиры. Признаков алкоголизма и распутной жизни не нашла, зато на кухне оказалось очень много вкусной еды. Вывод – Машка права, ее родители просто демократичные люди.

Праздники

Новый год – любимое время, конечно, после лета. Тем более что у меня день рождения. Ожидаешь внимания и подарков. Но только не от мамы. Здесь не бывает сюрпризов. Начиная с сентября все необходимые вещи – сапоги, перчатки, шерстяные носки получали статус покупок к праздникам. Такая семейная традиция. Другая яркая семейная традиция – вырезание снежинок. За месяц мы покупали разноцветную гофрированную бумагу и производили тонну мусора. А еще оборачивали пустую скорлупу от грецких орехов в фольгу. Иногда в полые шарики запихивалась сюрпризы – перышки или бусинки. Все это богатство мы щедро раздаривали знакомым. За несколько дней до главного торжества появлялась живая елка. Мы спускали с антресолей деревянную коробку, в которой хранились стеклянные игрушки и гирлянды, и украшали весь дом.

Однажды 31 декабря, как положено, к нам на несколько минут зашли бабушка с Тигром. Обменялись подарками. Металлическую подставку для работы по учебникам – на снежинки и орехи-шарики. Родственники быстро попрощались.

Они никогда не оставались отмечать. Возможно, потому, что Тигр был поваром и готовил не только вкусно, но и красиво – украшал блюда, сервировал стол, а мама была склонна к минимализму. Верхом кулинарных достижений было что-то одно – или таз салата с кальмаром и мандаринами, или селедка под шубой, или просто запеченная в духовке курица, или холодец. Это называлось «здоровое питание».

Вечер продолжился. Смотрели телевизор, надев на головы кошачьи маски, ходили на улицу стрелять из хлопушек и жечь бенгальские огни. Далее – неизменный ритуал. Скомкать газету, положить в глубокую тарелку с широкой синей каемкой и поджечь. По тени от пепла предсказывалось будущее. В тот раз получилась белка. Сочли, что год будет хлопотным. Дождались курантов, пошли спать. Раздался настойчивый звонок в дверь. Открыли. Разъяренный Тигр сунул маме разбитую молотком пустую скорлупку новогоднего грецкого ореха с зеленым перышком внутри и прошипел «Спасибо за подарок!».

Было неприятно из-за недоразумения. Всю ночь мучилась: «Надо было предупредить, что внутри ничего нет. Ну как же они не оценили такое красивое зеленое перышко из грудки волнистого попугая, это же гораздо лучше целого ореха!»