Kitabı oku: «Убийства в литературном кругу», sayfa 3
– Слушайте, давайте немного подождем, хотя бы до завтра. Не будем впадать в панику! Человек не иголка. У него есть родственники, друзья, издательство, в конце концов. Пусть они ее и ищут!
– Хорошо! Но я сердцем чувствую, что случилось что-то нехорошее!
Но что мы вообще могли поделать? Ни я, ни члены детективного клуба не были с этой третьей писательницей даже знакомы.
До самой ночи я с тревогой следила за выпусками новостей, ну, а потом отправилась спать. Всю ночь меня мучили кошмары, а утром первое, что я прочитала на новостном портале, – это то, что известная писательница детективов найдена мертвой на аллее парка рядом с домом, в котором жила, и причина ее смерти – стреляная рана от ружья, которое валялось рядом. И смерть ее наступила примерно сутки назад.
Так, свершилось то, чего мы все ждали и боялись! И теперь это была явно насильственная смерть. А, значит, члены клуба опять будут в центре внимания. Но не расскажут ли они кому-нибудь обо мне? Думаю, что нет. Я же им нужна, как человек, играющий на их стороне, но о котором никто не должен знать. Но неужели все-таки они буду главными подозреваемыми?
Поэтому я оправилась туда, куда и собиралась, – на кладбище. Народу там было очень много, и это была публика, ждущая своего кумира, чтобы с ним проститься. Наконец, показалась несколько больших машин. Многие женщины заплакали. Я вообще-то даже не догадывалась, что творчество Соколовой так ценилось. Неожиданно меня кто-то взял за локоть. Я вздрогнула. Это был Алексей. В руках он держал две розы.
– А вот и я! Новость дня слышали?
– Про Кузьмину?
– Конечно.
– А знаете, какая главная версия ее гибели?
– Нет. И какая?
– Самоубийство!
– Да не может такого быть! Таких совпадений не бывает! Три писательницы детективов погибли практически одновременно, и нет никакого криминала?
– Я узнал это по своим каналам и тоже крайне удивился. Зато, представляю, как обрадуются члены вашего клуба! В переносном, конечно, смысле.
– Да уж! Но их опять обязательно пригласят на ток-шоу. Такой повод! Хотя с чего вдруг этой третьей детективщице за ружье было хвататься?
– Может, нервы сдали. Не каждая женщина двух подруг так странно теряет.
– Почему? В первых же двух случаях криминала не обнаружено. Или мы о чем-то не знаем? А что ваша знакомая писательница говорит?
– Михалевская? Ничего! Молчит.
– А, может, это она?
– Что она?
– Ну, она все их прикончила! Ведь они, что не говорите, были ее конкурентками?
– Да, ладно вам! Она нормальная женщина и на такое не способна! Как, впрочем, и вы!
– А причем здесь я?
– Притом! Вы ведь тоже себя подозрительно ведете. Зачем вам все эти расследования? Хотя, отвечая на ваш вопрос, скажу, что в читателях у Зои недостатка нет! Поэтому уж кто-кто, только не она! Притом Михалевская со всеми ладила, и даже по радио вместе с какой-то из этих трех погибших писательниц выступала!
– Да? И откуда вы все знаете? Столько подробностей!
– А что вы на меня так смотрите? Неужели вы думаете, что я имею к этому какое-то отношение?
– Ничего я не думаю!
– А я вот думаю!
И тут я увидела знакомые лица! Это же члены клуба! Пенсионер Георгий Ваганович, с которым я говорила, и бабушка Александра Васильевна, которая вязала на шоу. Сладкая парочка! Только что они тут делают? Или, может быть, их тянет взглянуть на дело своих рук и один из них убийца? Вполне возможно!
Но когда они ко мне приблизились, я с ними поздоровалась. И, к моему удивлению, они не прошли мимо, а остановились. Я не придумала ничего другого, как сказать, что творения дамы, с которой мы все сейчас прощаемся, пользовались успехом у народа. Пенсионеры вежливо со мной согласились. А бабушка добавила.
– Она погибла как Анна Каренина! Под поездом, как в романе Толстого! Вот что значит писательница!
Потом они перевели разговор на обсуждение несчастного случая с Кузьминой. Оказывается, пенсионеры одно время часто гуляли по тому парку, где все это с ней случилось, и там, действительно, много дальних и укромных тропинок. Тут к нам подошел Алексей, и мне ничего не оставалось, как представить его им, назвав своим другом. Вопрос о том, знает ли он их, не поднимался, это было и так очевидно, потому что теперь эти дедушка с бабушкой для некоторых людей стали уже телевизионными звездами. Затем мы расстались. Старички пошли куда-то пешком, а Алексей сказал мне, что телефон Михалевской не отвечает.
– Ладно, не маленькая девочка! Надеюсь, что с ней уж ничего не случится!
– А вы не думаете, что…
– Что? Что ее уже нет в живых? Не думаю! Этого просто не должно быть и все!
Тем временем траурная процедура подошла к концу, и мы подошли ближе к холму из цветов. Алексей положил два своих роскошных нераскрывшихся бутона на огромный ворох букетов, а все потихоньку потянулись к выходу. Я тоже ушла, оставив Алексея одного, но скоро он меня догнал и огорошил вопросом.
– Слушайте, а интересно, где похоронят сегодняшнюю писательницу? Я имею в виду Кузьмину.
– А что?
– Просто я уверен, что мы с вами на ее похоронах тоже встретимся.
– Наверное.
– Хотя мне хотелось бы, чтобы наши встречи происходили в других менее печальных местах.
Я усмехнулась и перевела разговор на другую тему.
– Слушайте, а что вообще Соколова делала рядом с поездом? Неужели она домой на электричке ездила?
– Нет, конечно. Насколько я знаю, у нее была очень дорогая и навороченная машина, она хорошо ее водила, и привычки ходить пешком у нее не было.
– Тогда что?
– Не знаю. Вот это я и пытался тогда понять, когда мы с вами встретились.
– Может быть, она собирала материал для новой книги?
– Может. Хотя какая нам теперь разница? Как, впрочем, и ей. Слушайте! А вы не хотите сейчас съездить со мной в парк, где погибла Кузьмина и посмотреть все на месте?
– Почему бы нет? Поехали!
И мы пошли к выходу. Неожиданно у меня зазвонил телефон. Это была Серафима Павловна, и она чуть не плакала.
– Вы знаете?
– Да.
– О, нет! Все опять подумают, что это наших рук дело! И потом у меня на вчерашнюю ночь и утро нет никакого алиби. Ведь вы понимаете, что я была в это время дома одна, что вполне естественно. Сусанна и Таня, кстати, тоже. Так они мне говорят, и я им верю. Что же нам делать? А ведь нас, наверное, опять пригласят на передачу!
– Слушайте, перестаньте так волноваться, вы же ни в чем не виноваты! Стойте на своем и все!
– Вам легко говорить, вы же не член этого идиотского клуба.
– Вот именно! Поэтому мне легче разузнать обо всем подробнее. И сейчас я поеду в этот парк, а потом уже к вам.
– Хорошо! А скоро и Сусанна с Татьяной ко мне подъедут.
– Вот-вот! Попейте пока чайку и съешьте что-нибудь вкусненькое. А я поехала.
Но, к сожалению, что-то узнать нам с Алексеем в парке не получилось, потому что место, где Кузьмину нашли, было видно издалека по пестрым лентам и полтора десятку людей, что-то ищущих в кустах и траве.
Зато Алексей показал мне дом, в котором он живет. Два окна его квартиры на самом верхнем этаже как раз выходили в парк. Он даже предложил мне зайти к нему и полюбоваться на вид, который открывается оттуда, но я отказалась и задала ему вопрос.
– А как вы думаете, что Кузьмина делала в парке не то поздно вечером, не то рано утром? Неужели бегала?
– Решила с собой покончить, наверное. Думала-думала и вот надумала.
– А почему она дома-то этого не сделала?
– Не знаю. Вы хотите сказать, что она планировала убить кого-то другого?
– Я ничего не хочу сказать, но все-таки, почему она стрелялась в парке? Как-то все-таки это странно!
– Там на дорожках вообще-то достаточно безлюдно.
– А вы откуда знаете?
– Потому что одно время я по ним тоже бегал.
– Да?
– Да. Вы же видите, что я живу рядом, вот поэтому и бегал там. А что?
– Ничего.
И тут у меня опять зазвонил телефон. Это была Серафима. Она сообщила, что Сусанна и Таня уже у нее дома, и они все меня ждут. А Алексей сказал, что поднимется сейчас домой, и когда увидит, что оцепление сняли, сам все осмотрит на том месте, и мне потом расскажет.
Через полчаса я была уже у Серафимы, где за столом с чашками и домашним печеньем сидели три дамы. Настроение у них, конечно, было ниже плинтуса. Тем более, что со студии уже звонили, пригласили их сегодня на все то же шоу, и они решили от приглашения не отказываться, потому что ни в чем не виноваты. Были еще звонки с других каналов и СМИ с просьбами о встрече, но их они дружно проигнорировали.
Сусанна же из-за стола постоянно вскакивала и подходила к окну, потом осторожно отодвигала занавеску и смотрела вниз. Похоже, она уверила себя в том, что внизу дежурят репортеры или кто-то пытается следить за ними с помощью каких-то технических средств.
Таня сказала, что в этот раз на шоу она пойдет со своим парнем. Он одно время тоже был членом детективного клуба и приходил на заседания, а потом ему это надоело, но сейчас он решил ее поддержать в такой непростой ситуации
Серафима же без конца поглощала выпечку и пребывала как будто в каком-то забытьи.
Я рассказала о том, как прошли похороны Соколовой, а также о встрече на них с членами клуба – пенсионерами.
– С Александрой Васильевной и Георгием Вагановичем?
– Да-да!
– А они что там делали?
– Непонятно.
Сусанна закрыла лицо руками.
– Знаете, мне кажется, что это какое-то страшный сон. Еще мгновение и он закончится, но нет, он все длится и длится.
Теперь уже не выдержала я.
– Перестаньте! Что вы все так переживаете? Вы же все невиновны. Ну, было у вас желание обсудить этих писательниц и что? Оно ведь не материально!
И тут зарыдала и Серафима.
– Вы еще не все знаете!
– В смысле? Что еще я не знаю? Только не говорите, что вы что-то успели натворить после последнего нашего разговора?!
И тут Татьяна пролепетала.
– Нет, это случилось намного раньше. Мы на них колдовали.
– Что? Что вы делали?
– Черная магия! Вы о такой слышали?
– Слышала. Но зачем вы это делали?
– Как зачем? Потому что нам хотелось не только говорить, но и действовать!
– Ну и ну! И что вы сделали?
– Мы здесь у меня дома вызвали вестников смерти, и попросили их с ними расправиться. Со всей четверкой!
– Я не буду вас расспрашивать, как вы их вызвали! Но неужели вы, правда, в это верите? Вы же образованные женщины!
– Я не образованная! – заревела Серафима.
– Как не образованная? В школе же, я уверена, вы учились! Да и вообще всем известно, что такими вещами заниматься не следует!
Но тут Сусанна схватила меня за руку.
– Конечно, мы в это не верили! И сначала это было такое милое развлечение с фотографиями писательниц, но мы и подумать не могли, чем все это закончится!
– Нет, у меня просто нет слов! Но давайте сначала договоримся – на шоу об этих ваших колдовских штучках никому ничего не говорите! Иначе вы представить себе не можете, сколько всяких магов, экстрасенсов и прочей нечисти на вас набросится! И вообще колдовало вас сколько? Трое?
– Не совсем.
– Как это не совсем? Кто еще при этом присутствовал?
– Мой парень! Просто так было надо по ритуалу! Их четверо и нас четверо!
– Нет, надо этот кошмар как-то остановить!
– Это невозможно!
– Почему? О чем вы говорите? И это в двадцать первом веке!
– Мы тоже думали, что этого быть не может, и два первых несчастных случая – это лишь совпадения, но сейчас поняли, что все будет исполнено до конца, как загадано!
– Ужас какой-то! Но Михалевскую точно надо как-то предупредить!
– Как? Рассказать ей о нашем колдовстве? Вы же только что утверждали, что нам всем надо молчать.
– Но ей можно сказать, чтобы она никому о нем не говорила. Просто чтобы была осторожна. Предупрежден, значит, вооружен!
– Как вы не понимаете! Она не будет нас слушать. Подумает, что мы сошли с ума и несем какую-то чушь.
И тут меня осенило!
– Знаете, что? Есть человек, который с Михалевской близко знаком. Может быть, он нам поможет?
– Впутывать сюда еще кого-то? Ну, уж нет!
– Да он и так уже впутался! Серафима Павловна, этот тот парень, которого вы видели около дома Соколовой. Его зовут Алексей. Он друг Михалевской и во все это влез, чтобы ее защитить! Вы его помните?
– Помню-помню, но не знаю, стоит ли ему доверять.
Но Таня и Сусанна закивали головами.
– Да что там думать! Наверное, это единственный шанс для нее и для нас. Хуже уже не будет! Ведь если с Михалевской что-нибудь тоже случится, то мы себе никогда не простим, что не пытались ее предупредить.
Тут я с ними согласилась.
– Хорошо! Я сейчас позвоню Алексею и в общих словах все ему поведаю. Имен я называть не буду, просто скажу, что на четырех писательниц был сделан заговор и вот уже трех из них нет на свете. И пусть он предупредит последнюю, оставшуюся в живых.
– Да-да, именно так! Если уже не поздно!
– Ой! Даже не хочется об этом думать!
– Но надо спешить!
– Да, я с вами согласна. Я сейчас же с ним свяжусь, как только от вас выйду. Откладывать этот разговор нельзя.
И я пошла домой, а Татьяна и Сусанна остались у Серафимы, потому что им надо было подготовиться к передаче.
Через минуту я уже разговаривала с Алексеем, и он сказал, что немедленно свяжется с Михалевской и все ей расскажет. Тем более, сейчас, когда его подруга вчера сюда прилетела.
– Зачем?
– Не знаю! Мужа, детей на море оставила и прилетела!
– По-моему, это глупо!
– А с другой стороны, если все три несчастных случая, пардон, не случайны, то ее уже все равно ничего не спасет.
– Как вы спокойно об этом говорите! Ведь она ваш, как вы мне объяснили, друг!
– Не так уж и спокойно! Я считаю, что Зое угрожает большая опасность, поэтому посоветовал ей не покидать свой дом.
– И вы думаете, что она вас послушает?
– Не знаю. Она женщина самостоятельная. Но я не хотел бы ее потерять!
– Как источник существования?
– Как его тоже, но вообще-то она тетка веселая и умная. С ней интересно!
– И выгодно?
– И выгодно! Я же от вас этого не скрываю!
– Словом, вы никак не заинтересованы в ее гибели?
– Никак! Я даже наоборот заинтересован в ее очень долгой и плодотворной жизни.
– Ладно, верю.
– Вот спасибо!
– А что еще говорят о последних событиях члены детективного клуба? Ведь это они, как я понял, колдовали?
– Кто же еще! Они с ужасом ждут запись новой передачи на телестудии, на которую их уже пригласили.
– Да, это уж как дважды два.
– И в ней, я думаю, обязательно будет участвовать Михалевская.
– Не знаю, может быть. Но вот сейчас я ей позвоню и узнаю.
– Хорошо. Жду новостей.
Я выключила телефон и только отошла от подъезда, как передо мной опять возник Георгий Ваганович. Он был очень рассержен.
– Вы вновь здесь?
– Да, а что?
– Я же просил вас не вмешиваться в наши дела.
– Извините, но это мое дело!
– Нет, не ваше! Как вы не понимаете, что все становится только хуже.
– Почему?
– Потому что мы запутываемся в этом деле все больше и больше.
– Вот именно! Поэтому вам всем и нужен помощник со стороны. Как я! А конкретно вам, между прочим, уже пора собираться на телевидение. Скоро начнется передача с вашим участием.
– Знаю! Пусть будет проклят тот час, когда я вступил в этот клуб! Надо мной все родственники смеются. Звезда экрана! Но вы правы, мне действительно пора.
– Вот именно! Но я думаю, что все скоро закончится.
– Главное, чтобы это закончилось хорошо!
– Ну, это да!
И после таких слов мы с Георгием Вагановичем распрощались.
Скоро позвонил Алексей и сказал, что Михалевская выехала на студию, и он ей ничего объяснить не успел. Но зато они договорились встретиться с ней вечером, и тут уж он своего шанса не упустит.
– А вы в парке сегодня были?
– Был. И место то видел, где все произошло.
– И что?
– Ничего! Может быть, она сама застрелилась, а, может, и кто-то ее застрелил. Все очень непонятно.
– Ладно, будем сегодня передачу смотреть.
– Будем!
На этом наш разговор с Алексеем закончился. А я, наконец, добралась домой, где сразу включила телевизор и стала ждать. Но до начала передачи было еще время, поэтому я успела сделать себе бутерброды и налить чашку чая. Потом я полезла в интернет, и там самоубийство Кузьминой – было одной из главных тем дня. Видимых причин у нее для такого шага не было, а были успех на литературном поприще, любящий муж и дети, отменное здоровье, поэтому, естественно, опять всплыла статья, написанная членами клуба, которая, впрочем, тоже ничего в этой ситуации не проясняла.
Но, наконец, шоу на телеэкране началось. Сначала показали сюжет о парке. Дорожки с прогуливающимися родителями с детьми, веселый смех, красивые виды, но потом камера двинулась вглубь и довела нас до места, где было найдено тело. Показали нам и охотничье ружье, из которого был сделан роковой выстрел. Оказывается, муж Кузьминой был страстный охотник, и у них в доме за городом имелся целый охотничий арсенал. Потом нам показали самого мужа, который находился в данный момент где-то за границей вместе с детьми, как, впрочем, и муж Михалевской. Хотя с другой стороны, а что в этом такого уж странного? На улице жара, где еще быть обеспеченным людям, как не на море? Кузьмина же была в городе, потому что выходила ее новая книга. Но с чего она вдруг стала стреляться? Непонятно.
Тем временем действие перенеслось в студию, где нам напомнили, что совсем недавно, погибшая писательница в ней была и комментировала предположение о том, что ей что-то угрожает. Дальше, конечно, произошел эффектный выход членов клуба, которые выглядели очень плохо. Серафима не отнимала платок от глаз, а председательша старалась не плакать, но это ей давалось с трудом. Таня держала за руку неизвестного мне парня и время от времени с ним о чем-то тихо переговаривалась. Георгий Ваганович тоже потерял свой бодрый вид и нервно поглаживал усы. Одна Александра Васильевна в образе Мисс Марпл была спокойна, как удав, и все так же держала в руках вязание.
Опять, конечно, была зачитаны отрывки из их статьи, а потом, естественно, задан вопрос, как участники этого общества объясняют тот факт, что уже трех писательниц, упомянутых в ней, нет в живых. Неожиданно слово взял парень Тани, представившись членом клуба. Он сказал, что это какое-то роковое недоразумение, и что все здесь присутствующие ломают голову над случившимся.
Затем в студию пригласили четвертую детективщицу Михалевскую. Она вышла бодрым шагом и сказала, что не верит во влияние какой-то статьи на жизнь ее подруг. Просто вот так все совпало! Сама же она прекрасно себя чувствует и никакие мысли о лишении себя жизни ее не посещают, поэтому пусть ее читатели не переживают. К тому же на днях у нее выходит новый роман. Словом, все у нее хорошо! Было, есть и будет! Все, конечно, ей зааплодировали. А я подумала, что понятно, почему ей так увлекся Алексей, женщина она явно неординарная.
Дальше началось что-то невообразимое. Михалевская обратилась к членам детективного клуба и предложила им сказать ей в лицо то, что они думают о ее творчестве. И сначала те вступать в дискуссию не хотели. Но ведущий начал зачитывать отдельные предложения из статьи, и Таня, а за ней и Сусанна, ринулись в бой. Михалевской припомнили все – и оболванивание населения, и понижение вкуса читателей, и тупые сюжеты, и картонных героев. Словом, все!
Все уже забыли об ушедших писательницах, и говорили теперь только о дамских детективах, как о явлении. Конечно, вспомнили и о великой русской литературе золотого девятнадцатого и серебряного двадцатого веков. Прозвучали даже имена Цветаевой и Ахматовой. На что Михалевская ответила, что она писатель для простого народа и классиком быть не собирается, поэтому у нее очень большие тиражи и если кому-то ее книги не нравятся, то пусть пишут сами. А все, кто ее критикует, – сплошные неудачники и завистники.
Все это, конечно, народ не успокоило, а, наоборот, разогрело. Зрители в студии, в основном, встали на сторону Михалевской. И дело даже дошло того, что парню Тани и Георгию Вагановичу пришлось физически защищать своих дам-членов клуба от разъяренных теток в зале. Короче, крик, шум, зашкаливающие эмоции, но, в конце концов, весь этот ужас закончился, и я выключила телевизор.
Так и что мы имеем в сухом остатке? Какая-нибудь полезная информация во всем этом присутствует? У Кузьминой новая книга вышла, а у Михалевской – на подходе. У Соколовой вроде тоже роман недавно новый выходил, хотя вот Персикова, самая первая писательница из списка, давно своих почитательниц новинками не баловала. Но, может, это и не так, ведь я за ее творчеством особо не следила. И что? Ничего! Потому что самый главный вопрос так и остался без ответа. Насильственна гибель писательниц или нет? Надеюсь, что нет. Но ничто не указывает и на обратное! Тогда что? Мистика, что ли?
