«На берегах Невы» kitabından alıntılar, sayfa 6
Судьбой не точка ставится в конце, а клякса.
А. Белый: Я бы пошел к гадалке, я бы пошел к десяти гадалкам, если бы они вместо будущего открывали прошлое. Объясняли, что, зачем и почему было.
Гумилев: Только одна минута. Но такая полная, глубокая, тяжеловесная и вместе с тем невесомая. Будто в ней все прошлое и все будущее и, главное, настоящее сегодняшнего дня, того времени, что сейчас идет. Минута, которую обыкновенно невозможно почувствовать. Остановка времени – на одну минуту. Нет, я не умею объяснить. Я всегда смеюсь над Блоком и Белым, что у них многое «несказанно». А тут и сам испытал это «несказанное» – иначе назвать не могу.
Слияние с поэзией. Будто она во мне и я в ней. Нет, вернее, будто я сам – часть поэзии. На одну минуту мне все стало ясно и понятно. Я все понял, все увидел…
Нет, я еще совсем не хочу умирать. Я еще совсем не готов к смерти и не изжил всего, предназначенного мне. Мне еще многое предстоит…
Ведьмовское начало схоже с вдохновением. Ведьмы сами были похожи на стихотворения.Н. Гумилев
Сократ говорил: "Познай самого себя". А я говорю: "Победи самого себя". Это главное и самое трудное, - часто повторял он. - Я, как Уайльд, побеждаю все, кроме соблазна.
Для поэта важнее всего сохранить детское сердце и способность видеть мир преображенным. — Детство — самая главная, самая важная часть жизни. У поэта непременно должно быть очень счастливое детство. <...> Или очень несчастное. Но никак не скучное, среднее, серое.
Н. Гумилев
Люди, не умеющие переносить несчастье, возбуждают во мне презрение, а не сочувствие.Гумилев Н.
Нет, сил, как всегда, больше, чем думаешь.
А что за поэта замуж вышли — плохо. В поэзии толка нет. Один обман и ложь. За нее слишком дорого платить приходится.слова Сологуба
На трясучем столе груда ученических тетрадей. И до чего они мне осточертели! Сижу под керосиновой лампой и ставлю болванам двойки и единицы — с удовольствием. Авось, его за мою двойку или единицу папенька с маменькой выпорят.слова Сологуба
