Kitabı oku: «Три восхода солнца», sayfa 8
Мысли, как гонщики авторалли, скрежеща боками и обгоняя друг друга на поворотах, неслись по крутым горкам извилин. А рука тем временем очень медленно, аккуратно нащупывала нужный карман на штанишках. Словно вор-карманник чужой кошелек достаю, право слово. Даже пот проступил. Только не ценные вещи – в дрожащих кончиках пальцев был зажат мел, который я очень осторожно извлекла «на поверхность». Хотя все, как всегда, относительно: сейчас этот кусочек, предусмотрительно взятый из церковно-приходской школы, на вес золота. Нет, даже платины.
А теперь настоящая дилемма: что делать? Рисовать защитный круг вокруг себя – призраку будет достаточно одного взгляда на пол, чтобы понять ситуацию. Не успеет, ох, не успеет Ферри среагировать: поймать мел и очертиться.
Кинуть сразу – хмм… тот же вариант, только вид сзади. Открытой перед Валентиной Петровной останусь я. И хоть вроде не моих рук дело, не я призрака вызывала, но в комнате с ритуалом присутствовала, была вроде как соучастницей, а девушек бабища очевидно недолюбливает, и снисхождения от нее можно не ждать. Убить не убьет, но покалечить может. Она ведь только с виду полупрозрачная, на грани реальности. На самом деле сил у призрака хватит и мебель повалить, и в стенку бедную Мону вмять…
Ломать мел на две части вообще не имеет смысла: обоюдоострый кусочек действует только в целостном виде. Вот уж не везет так не везет.
Что ж, похоже, второй вариант – наименьшее из зол. Хотя…
Глава шестнадцатая
Вот и пришло время проверить мои нынешние возможности. Не так я себе процесс представляла, ну да ладно. Думала, на турникете при случае повишу, по бревнышкам попрыгаю, в темном лесочке превращаться попытаюсь, подальше от чужих любопытных глаз.
В следующий момент я прыгнула к Ферри, по-звериному, оттолкнувшись ногами, «лапами» вперед, одним махом пересекая немалое расстояние между нами. Пролетая сквозь бестелесного призрака, как супергерои через хрупкие окна штатовских многоэтажек. Приземляясь на четвереньки прямо на котика. Он только и успел, что уши инстинктивно прижать да удивиться немного.
Крутанулась на месте, словно в попытках поймать свой хвост. Быстрее! Миг – и круг очерчен. Не очень ровно, конечно, да и места нам тут – вдвоем не разгуляешься. Но зато теперь мы оба в безопасности. Отодвигаюсь от котика, усаживаюсь поудобнее, скрещивая ноги по-турецки, чтобы ничем не вылезти за стену защиты. Удовлетворенно потягиваюсь. По моим подсчетам на все меньше секунды. Неплохо.
– Э-э-э? – выдавливает Фер и медленно (как же все-таки медленно он движется) переводит взгляд с призрака на мою довольную мордашку.
– Не-не, продолжайте, – даю отмашку. – Хотела посмотреть «из первых рядов».
Чувствую себя на седьмом небе от счастья. Тело прямо ломает от приятной истомы, а глупая улыбка так и лезет на лицо.
– А… – призрак тоже в недоумении, даже всю горячность подрастерял.
Еще бы, то орут и вызывают, то какие-то бешенные девицы насквозь прыгают. Наверное, Валентина Петровна забыла, зачем и пришла, хе-хе. Главное трюк с мелом даже никто не заметил! Ну и черт с ними, с лаврами, не для них старалась.
– Чего хотел-то? – по-простому тыкает блуждающий дух в Фера.
Смотрит настороженно из-под густых «брежневских» бровей, но уже куда более миролюбиво. Забавно видеть женщину, которая и после смерти остается человеком. То есть, нет ничего смешного, конечно же, в том, что она умерла. Но портить нервы людям и с того света – надо иметь талант, бесспорно. Интересно, удастся ли нам ее убедить по-хорошему? Или все-таки без магического таланта котика не обойдется?
– Многоуважаемая Валентина Петровна.
Ферри сама галантность, говорит ласково и предупредительно, даже непривычно. Что-то совсем отступили мы от сценария «Высших сил», но тут не до него: разрулить бы ситуацию мирным путем.
– Вы уж простите, что я потревожил Вас…
– Ближе к делу – легче телу, – хмыкает гостья, закладывая руки на груди.
Вот это я понимаю Грудь, такой убить можно. Да уж, многогабаритная тетенька.
– Чего звал-то? Эка невидаль, кошек говорящих отродясь не видала. Кис-кис. Умереть не встать, ха-ха-ха. Ты, чай, – тыкает призрак толстым пальцем в мою сторону, – не чревовещательница? Твоя зверюга?
Киваю неопределенно: ни да, ни нет, сама думай. Делаю постное лицо, мол, меня вообще не втягивайте, я тут зритель. Сижу рядом. Мебель, одним словом. Фер недовольно ерзает на месте, м-да, самолюбие, мой друг, в таких случаях страдает, хорошо бы не напрасно. И продолжает:
– Так вот, разлюбезная Валентина Петровна, я хотел бы поинтересоваться…
– Ну что ты мямлишь, как шелухи в рот набрал? – уже начинает серчать призрак, явно не привыкший к столь витиеватому обращению. – Зачем вызывал, говори скорее!
Да, Ферри, краткость тебе не то что не сестра, но вовсе не родственник. Этак ты снова ее разозлишь. Впрочем, проблемы котика, встревать не буду, уже сделала все, что могла.
– Многоуважаемая Валентина Петровна, произошло явное недоразумение. Единственным моим желанием было узнать, не будет ли ваша светлость столь любезна…
Вот что значит тащить кота за хвост. Парламентер из Фера, как из меня физик. Должно быть, на экзаменах преподаватель так же морщился, словно от зубной боли, слушая, какую ахинею я несу.
– Будет, будет, шашлык из тебя будет! – гогочет привидение, которому явно надоел словесный… эээ… водосток кота.
И Валентина Петровна с достаточно явными намерениями приблизилась к кругу вплотную. Сейчас и правда попытается сделать шашлык. Нет уж, товарищ Субботина, я не просто так прыгала, не выйдет у вас ничего.
– Не соблаговолите ли вы уйти на покой добровольно? Или покинуть это место? – наконец-то закончил Фер и с наивной простотой взглянул на (уже вовсе не доброжелательного) призрака.
Надо заняться на досуге воспитанием друга. Интересно, есть ли книжки «для чайников» на тему: «Как говорить четко и по существу»?
– А хи-хи не хо-хо?
И массивное привидение снова воинственно упирает руки в боки. Вот у кого можно учиться говорить по существу. Четкая и вполне понятная позиция. Не подкопаешься.
– Я эту косоглазую со свету сживу! Это ж надо, добрым мужикам мозги дурит, вонючими палочками обкуривает да телесами соблазняет! Я ее, желтокожую, насквозь вижу и спасу ей не дам.
– Но гражданочка… – Фер моментально перестроился под советский стиль разговора. О, дошло, наконец, что бесполезно распинаться! Сразу бы так, а? – Поменьше расизма! Больше толерантности! Послушайте! Вы же человеку работать мешаете!
– Ах это теперь работой зовется? – Возмущению призрака нет предела. – Работают на заводе, а это, прости господи, срамота одна! Разжижение мозгов, сплошное ТНТ…
Ну-у… В чем-то товарищ Субботина права, не спорю. Наверное, надо было с котиком вначале обсудить план, продумать, так сказать, линию разговора. Заранее. Разделиться по репликам на «хороший-плохой коп» и подвести Валентину Петровну к какому-то компромиссу, с выгодными для нас условиями. В крайнем случае «перевести стрелки» на кого-нибудь еще. Мало ли в нашем городе, да и в этом доме, «срамоты»? М-да. Может и не мало, но не за всех велосипеды дают.
А теперь, судя по сорвавшимся переговорам – и, будем честны, полному фиаско Фера в качестве дипломата – придется по-плохому. Думаю, он и сам уже это понял.
– Что ж вы, гражданочка Субботина, меня вынуждаете? Что ж вам, уважаемая, благоразумия не хватает по-мирному вопрос решить? – вздыхает Ферри.
И я окончательно убеждаюсь, что план «по-плохому» у него есть. Отлично. Обычно у меня план «А» – бей все, что движется; и «Б» – беги, если не выходит.
– А ты меня не пугай, не пугай! – грозит Валентина Петровна.
И, судя по всему, пугается, вспоминая, что она – лишь бесправный призрак. А раз котик был способен ее вызвать, значит, и остальное не пустые слова.
– Ишь, какой смелый. Сейчас за усы-то подергаю, мохнатый. Силушку-то я накопила: и на тебя, рыжего, и на подругу твою дикую, и на стерву бесстыжую, что мужа моего ворожила – на всех хватит!
С этими словами призрак начинает молотить кулаками по воздуху, который плотным слоем окружил нас по периметру мелового круга. Бесполезно, конечно. Как потуги мухи разбить окно. Но зато теперь круг с опозданием и удивлением замечает мой волосатый друг. Так-то, Фер, я тебе жизнь спасла, между прочим. Цени.
– Эх, Валентина Петровна, – снова грустно вздыхает Ферри. – Как же вы меня расстроили.
И тон его резко меняется на властный, требовательный. Голос звенит по комнате, отражаясь в зеркалах:
– Дьявольским именем хананейского бога Ваалберита, владыки соглашений, Великого Сановника Ада, князя Херувимов, с разрешения кровавого Легиона, заклинаю, scriptor! Прими своего Хозяина!
Все, допрыгалась, гражданочка Субботина. Я примерно представляю, что сейчас котик колдует. Сама я ни разу соглашение с призраками не заключала, в прошлый раз извернулась и обошлась без него, слава богу. Сделка эта, хоть справедливая, но в целом весьма невыгодная, для обеих сторон. Суть в том, что маг может загадать любое желание, но…
Правило первое: «Неупокоенная душа не может отказаться от соглашения». Значит, даже если причина пребывания на смертной земле исчезнет (я так понимаю, вместе с мадам Ким в нашем случае), договор не даст призраку уйти в мир иной.
Правило второе: «Маг, заключивший сделку, заплатит адекватную цену в зависимости от “тяжести” желания». Если загадать что-то глобальное, то стоит заранее купить белые тапочки необходимого фасона.
Правило третье: «Никто не запрещает магу вообще ничего не загадывать». Хоть всю жизнь думай, и на это время несчастный дух, как второй ангел хранитель, будет следовать за ним, оберегая от неприятностей. Только зачем нужен «живой» багаж? Меня, например, раздражал бы жуть как. Ходит за тобой следом призрачное создание, нудит что-то… Брр.
В целом подобные договоры весьма распространенная практика, ее часто в книжках описывают. Но почему-то во всех сказках соглашение Иванушки-дурачки заключают не с духами, а с бесами. Опасная дезинформация – за попытку договора любой бес магу голову откусит. Они, черти, вольные.
Замираю в ожидании. Ляпни сейчас Ферри «спой песенку», и по окончанию какого-нибудь «Ой, мороз-мороз» или «Черный ворон» гражданочка Субботина отправится на вечный покой, а у котика за такое желание ну, разве что, голова поболит пару дней.
– О дух Валентины Петровны, поскольку ты удовлетворил мои требования, ныне отпускаю тебя, чтобы ты ушел, не причиняя вреда ни зверю, ни человеку.
Хм, похоже Ферри все же решил какое-то время походить с «поводком». Что ж, его право, тем более он знает форму отправки духа «куда подальше», а жизнь нынче неспокойная. Лишняя удача и защита не помешает.
В любом случае, работа сделана, нахальный призрак больше не будет беспокоить мадам. А желание Фер всегда успеет загадать, если надумает. Такие вещи не делаются абы как и с бухты-барахты.
– Ступай, говорю, но будь готов добровольно явиться, когда будешь призван священными ритуалами магии. Заклинаю тебя уйти с миром, и да пребудет мир Божий между тобой и мной. Аминь.
Вот ведь странно… Пока котик заключал договор, в зеркале позади него мелькнула низенькая фигура плешивого уже не молодого мужичка. На долю секунды, не более, но теперь мои глаза способны уловить незаметные блики. Серый, какой-то невзрачный человечек с длинным носом и, кажется, небольшими рожками. Показалось? Наверное. Креститься надо, Мона, когда кажется. Хотя когда крестишься, как говорят в народе, еще больше кажется.
– Уф…
Призрак покорно исчез, и Фер позволил себе расслабиться.
– Молодец, работа сделана на «пять», – шепчу в острое ушко. – Сейчас денежку получим, угощу тебя чем-нибудь вкусненьким. Голодный, наверное? Еще и сил столько потратил.
Я сама уже в предвкушении. Сейчас бы мясного чего-нибудь. Целого кабана бы съела! Что, кстати, может оказаться вполне реальным – я ведь о способностях собственного тела пока что только понаслышке. На практике не проверяла.
– С-спасибо, – робко шепчет Ферри. – За защиту тоже. Совсем про круг забыл.
И прижимается ко мне. На душе приятно, аж мурлыкать хочется. Люблю я его все-таки, балбеса рыжего. Как друга, естественно.
Глава семнадцатая
Мадам Ким отпускать нас не спешила.
После «прощания с Великими силами» рыжий кот снова стал немым домашним животным, а не великим магом. Я же преспокойненько, с чувством выполненного долга, уселась в шикарное кресло. Давая понять, что страшное позади и работа завершена.
Не тут-то было. Видимо, камера все же была или молчаливый «корейчик» следил за действиями в щелочку, или портрет и правда моргал, скрывая за стеной любопытную мадам. Потому как стоило расслабиться – и в гримерную с хохотком и прибаутками ворвались Юмис и Янус. Карлики-близнецы мне всегда напоминали Траляля и Труляля, разве что, шума от них было больше, да и яблока раздора, вроде погремушки, они не находили, всегда действуя слаженно. Значит, на подхвате у мадам парочка осталась, только гостям их больше не показывают. Правильно, к гостям надо поворачиваться выгодной стороной.
Ничуть не стесняясь моего присутствия и даже не подавая виду, они каждый по разу дернули Фера за хвост (глубину его возмущения стоило бы измерять эхолотом, шипел он громко), несколько раз покрутили меня в стороны, обворачивая портняжной рулеткой, и бесцеремонно полезли в хозяйский гардероб.
– Э-э? Э-э-э!
Я лишь успевала нечленораздельно протестовать, пока с меня стаскивали кофточку и любимые практичные штанишки, засовывая во что-то невообразимо длинное и светлое.
– Эй, черт побери! В чем дело?!
Котик стеснительно отвернулся. Да-да, я так и поверила, что ты не подсматриваешь в зеркале напротив, рыжая морда! Хотя да, не подсматриваешь, хе-хе, меня там нет.
– Быстренько-быстренько. Хозяйка велела. Переодеть и привести, – тараторил Юмис.
– Да-да, переодеть и привести, – вторил ему Янус. – Быстренько-быстренько.
– Хозяйка велела. Ужин стынет. Быстренько-быстренько, – снова запричитал Юмис.
– Да-да, ужин стынет. Быстренько-быстренько, – снова подхватил Янус.
Несмотря на бесцеремонность, я чуть не расхохоталась. Их любимая поговорка «быстренько-быстренько» вместе с прибалтийским акцентом – ядреная смесь. А вообще, они ж как дети, даже переодеваться в их присутствии не стеснительно. Котик меня в этом плане и то больше беспокоит. Хотя… в целом я барышня без особых комплексов, да и стесняться мне нечего – природа одарила.
Тут дело в другом. Без своих штанишек с кармашками (и их содержимым) я чувствую себя голой. Незащищенной, безоружной. Впрочем, (делаю глубокий вдох и выдох) кого тут бояться? Не сидят ведь у мадам Ким бесы по углам салона? Не бегают кровожадные жутики в поисках легкой добычи? Не притаился в туалете демон из преисподней? В конце концов, я бы их почувствовала. Да и сильный маг со мной, защитит, поддержит. И сама по себе я теперь смертельное оружие, правда пока толком не опробованное… Неизвестное, экспериментальное, но судя по чужим словам – чертовски сильное…
В общем, аккуратно сложив одежду на кресле (и сделав еще пару дыхательных упражнений, для успокоения нервов), я решительно оставила ее там. Взглянула в зеркало. Опа…
Пока суть да дело, под болтовню и смехушочки (стоило лишь отвлечься на Фера, который судорожно стягивал с шеи замысловатый бант: морских узлов навязали, что ли?) эта безумная парочка облачила меня в подобие кимоно, соорудила на голове замысловатую прическу а-ля «бабушкин клубок ниток со спицами», а теперь путалась под ногами, пытаясь то ли уронить, то ли снять сапоги.
– Быстренько-быстренько. Переобуем и бежим.
– Переобуем и бежим. Быстренько-быстренько.
Им все-таки (не без моей помощи) удалось стянуть с меня обувь. И на смену сапогам предполагалось, что я залезу в странные деревянные сандалии, больше напоминающие скамейки в парке. К скамейкам прилагались ремешки, призванные, видимо, держать их на ноге. Кажется, обувь зовется «гэта». Чувствую, ходить в них будет сущим мучением – привет японским инквизиторам. Буквы «л» и «п» на одинаковых скамейках отсутствовали, так что одевала я их методом «научного тыка» (то есть прославленного русского рандома). Постояла пару минут, шатаясь и пропуская «быстренько-быстренько», и, только найдя точку опоры, зашагала следом за близнецами.
«Бежим» – слишком громко сказано, очень. «Ползем» – более подходящее определение.
Пробираясь коврами (отчего квартира уже представлялась мне лабиринтом множества тайных проходов), мы оказались в простой оформленной под дерево кухне. Ее аскетизм после помпезности коридора, восточной роскоши приемной и гротескности костюмерной несколько ошарашивал. Никакой громоздкой мебели, даже привычного для глаза гиганта-холодильника. То, что эта комната именно – кухня, угадывалось лишь по небольшой газовой плите, стыдливо выступающей из ниши у окна.
Мадам Ким уже ждала нас, восседая во главе низкого столика в центре комнаты. «Корейчик» весьма ловко занимался его сервировкой, белоснежные перчатки так и сверкали в воздухе. Покрутив головой по сторонам (акварель с тигром и неизменные иероглифы на стенах… интересно, что же они означают?) и в который раз воздав почести интерьерному вкусу хозяйки, я уселась на предложенное место.
И тут же поймала себя на раздраженнности. Сидеть на полу на подушках – это, конечно, красиво выглядит, но чертовски неудобно. Особенно на коленях, особенно со скамейками на ногах. И как-то даже унизительно, не привыкла я, на коленях-то. Это только Феру хорошо – вон с какой блаженной мордой на подушку пристроился. А главное, как естественно! Никто даже не подумал согнать наглое животное.
Черт, и платье узкое: чтобы пересесть по-турецки, мне пришлось бы поднимать его до пояса. И кореец этот постоянно молчит, только и знает, что за локти хватать да руками размахивать. В спину дышит, напрягает.
Заметив мое настроение, мадам Ким мягко улыбнулась.:
– Это Тиммоку, мой помо-ощник. Имя мальчику ро-одители дали не случайно, о-оно означает «молчание».
Заметив мой красноречивый вопросительный взгляд, поспешила объяснить:
– Нет-нет, о-он нормальный, про-осто ему так привычнее.
Ну и ладно, тоже мне, Молчалин, «в мои лета не должно сметь свое суждение иметь», подумаешь. Нет мне до него дела. Куда важнее сейчас ужин. Я, когда голодная, и раньше нервничала, а теперь, похоже, голод вызывает фатальную ярость. При мысли о еде прочие мыслишки прячутся в страхе, только одна замешкалась: «Интересно, чего еще от меня хочет мадам Ким?». Ведь ничего дамочка не делает просто так. Неужели мне не удалось обмануть ее насчет Фера? Или она тянет с оплатой и прощанием по другой причине? Покормить нас решила, надо же.
– Да, жаль немного разнопёстро-ое получилось сочетание, но ничего, – продолжает мадам.
О чем-то она? О своем, о женском…
– М-м? – отвлекаюсь от наблюдения за сервировкой стола на светскую беседу.
Все равно съедобного пока нет, приправы одни (острый нюх подсказывает мне содержание: соевый соус, уксусный соус и другие компоненты), ложки, палочки, салфетки. Видимо, подано и сервировано строго по традициям, остается лишь гадать – я ничего в этом не понимаю. Хотя даже мне заметно: легкий европейский налет в виде ароматических свечей и винных бокалов присутствует. Вселяет надежду.
Как я палочками есть буду? Интересно, если вилку попросить, я сильно оскорблю нежную душу хозяйки? А если руками? Есть хочу… Хоть край стола грызи. В животе уныло урчит. Фер тоже жадно смотрит: когда, когда же дадут чего-нибудь съедобного для кошачьего организма? Понимаю, друг. Терпи. Тут, видишь ли, эстетика, чтоб ее…
– Япо-онский интерьер, ко-орейская кухня, китайская и маньчжурская о-одежда… – продолжает мадам.
Понятно, вот она о чем. По мне так нет особой разницы.
– Например, на тебе, Мо-оночка, так называемая о-одежда народа Хань, то есть ханьфу.
«Хан-тьфу», – усмехаюсь про себя.
– О-очень похожее на кимоно, но это древняя китайская одежда. Такую теперь мо-ожно увидеть разве что в китайских сериалах про-о старо-одавние времена.
По чесноку, меня больше волнует кухня. Корейская, она сказала? А что у нас едят корейцы?.. СОБАК?! Брр, надеюсь все не так плохо. Переглядываемся с котиком, одновременно приходя к этой мысли. Ну я, конечно, понимаю, будет извращенная месть для Фера, но не до такой же степени…
О, началось! Еда-а-а, иди ко мне, моя прелесть… Первое блюдо, подставленное мне Тиммоку – суп с фрикадельками.
– Гук и Тхан, – комментирует мадам Ким, довольная тем, что есть с кем поделиться информацией.
Наивная. Можно подумать кто-то из нас сейчас оценит глубину ее познаний. Фрикадельки я тщательно вылавливаю ложкой и съедаю быстрее, чем корейчик ставит на стол следующее блюдо. Фер, и вовсе не церемонясь, засовывает морду в свою миску, и едва не захлебнувшись от супа, фыркая и чихая, заглатывает комочки мяса все сразу и целиком. Правильно, что с него взять? Животное.
Глубокая тарелка со вторым блюдом вызывает у меня куда меньше радости. «Бап», распаренный ячмень с рисом, точнее, рис с ячменем. Целая бадья риса, бр-р. Травмирую хозяйку просьбой о вилке. А, получая ее, немного для приличия, ковыряюсь в предложенном блюде. Вилка мне про запас нужна, на случай действительно чего-то серьезного, мясного. Поэтому третье блюдо с пастой из соевых бобов и дикого чеснока вообще отставляю подальше. Боже мой, чуть не задохнулась – какой едкий запах! Не для моего нежного обоняния.
Фер посматривает настороженно. Ему, понятное дело, ни палочек, не вилки, ни ложки не предлагали, и единственное блюдо, поставленное перед котиком, был тот самый злополучный суп. Видимо напрягается, рыжик, что больше ничего не получит, и не зря.
На лице Ферри обиженное выражение. А справа от меня, тем временем, Тиммоку ставит четвертую тарелку. С мясом, ура! «Тим и Чжорим», свинина-гриль со специями. Ха-ха-ха, обломайся, Фер. Допивай свой суп, мясом делиться я с тобой точно не буду, и не проси.
В общем, огибая стороной всякие там «Намули» и «Чжуки», отсекая, к неудовольствию хозяйки, тем самым все овощные, бобовые, капустные и прочие растительно-неаппетитные блюда, я вылизала до дна все чаши с мясными. Что поделать, «я это не ем, я не козел». И если организм требует, не буду сопротивляться. Чтобы вконец не обидеть мадам Ким, я даже хряпнула «на пробу» предложенную рюмку соджу (перекрестилась левой пяткой про себя, дав зарок больше никогда не пить эту гадость) и, сделав большой глоток гранатового сока, приготовилась слушать. И не ошиблась.
– Мо-оно-очка, у меня к тебе еще о-одна небольшая про-осьба…
Надеюсь, действительно небольшая. Все-таки время к ночи, я вроде как в бегах от неизвестного мне иллюзиониста, пугающего звонками на отключенные телефоны. Самое время взять расчет и дать дёру: подальше от города, петляя, словно заяц, и старательно заметая следы.
– Клиент, про-о ко-оторого я говорила, вот-вот по-одъедет. Не мо-огла бы ты…
– М-м?
Интересно, я-то тут при чем? Клиент же в «Кимбанду» на спиритический или гадальный сеанс нагрянет. Проблему с призраком мы решили, теперь мешать никто не будет. Работайте, мадам Ким.
– Еще раз продемо-онстрировать тот ритуал, с вызово-ом Великих сил?
Хмыкаю. Я была права, узнай мадам о существовании говорящего кота, сегодняшний ужин мог бы быть последним. Зацепило хозяйку, ох как зацепило. А теперь получается, что это я, а не котик – то, что ей нужно. Самой бы уйти отсюда…
Мадам еще не знает, что мы скрываемся и в городе – последнюю ночь. Только поэтому ты, Мона, не прикована к батарее наручниками, хе-хе. Пока что. Если сейчас театральное представление пройдет удачно, клиент поверит, впечатлится и расскажет друзьям-олигархам о чуде, Ким предложит мне работу, даже не сомневаюсь. Соглашусь, конечно, для проформы. И даже зарплату потребую в процентах. И еду три раза в день, нормальную, без восточно-рисовых изысков.
Соглашусь, потребую и уеду «в туман», иначе что прикажете делать? Ну не тут же прятаться!
Эх, телефонный всезнайка, ты меня теплого места лишаешь! Мы б с котиком уже карьеру сделали, имя забабахали, денег заработали. Эх.
Ладно, что ни делается, все к лучшему. Деньги и слава, знаете ли, портят людей. И котов. Перестали бы мы быть друзьями, а стали партнерами. Очень тонкая связь, непростые отношения. Зазвездился бы Фер, пошел искать нового «вызывателя Великих сил»… Ведь без него ни одно животное у меня не заговорит. Доверился бы не тому человеку, попал в лапы амбициозного прохиндея. Держал бы тот Ферри в клетке, как чудовище непонятное и наукой необъяснимое, а значит, опасное.
На долю секунды представляю себе Фера, сидящего в клетке, кричащего что-то вроде: «Свободу попугаям! Пусть всегда будет солнце…», а то и вовсе поющего Марсельезу…
Нет, решено. Нельзя использовать друзей для обогащения. Но один раз уступить мадам Ким все-таки придется. Поглядываю на котика: сыграем последний раз, ты ведь не против? А потом получаем кровные, возвращаем одежду и уходим на все четыре стороны.
Наверное, мое молчаливое размышление затянулось. Потому как мадам Ким начала нервничать. Но я ждала одобрительного взгляда от Фера, и лишь получив его, согласилась:
– Хорошо. Только если это не долго, сегодня я очень спешу.
