Kitabı oku: «ВинАдельня. Беседы с духовными учителями о чувстве вины, кризисах и развитии», sayfa 2

– Поговорим о том, как вы стали учителем йоги. Когда я готовилась к нашей встрече, увидела в другом интервью, что вам однажды пришлось выйти на замену преподавателя, с этого и началась ваша карьера. Это правда?

– У многих начиналось с того, что первое занятие было неожиданным для самого преподавателя – просто сказали: давай, некому больше. Так было и у меня. Преподаватель сообщил, что не может вести занятие, поскольку физически не форме, а люди уже собрались – давай, проводи. Я провел, и оказалось, что все прошло более-менее. Я ответственно подхожу к преподаванию чего-либо, всегда стараюсь получить соответствующее образование, да и сам доверяю только тем, кто по-настоящему квалифицирован в той или иной сфере. До того, как начать вести йогу, я никакого тичерс тренинга не проходил, но опять вышло так, что меня «заставили», однако вскоре после я осознал, что, если хочу учить, следует самому учиться. Я по сей день продолжаю получать знания в тех областях, которые интересны, всегда совершенствую собственное образование, я вообще фанат образования. Может быть, это и есть цель моей жизни. Раз уж так сложилось, что я занимаюсь именно преподаванием и получаю от процесса удовлетворение. Никогда у меня не было нелюбимой работы, мне повезло, что все, чем довелось заниматься, действительно нравилось и увлекало.

– Любовь к образованию привела вас к регрессионной психотерапии?

– Я изучал философию, и у нас даже была социальная психология в РГГУ. Понятно, что философия и психология очень близкие дисциплины, они нередко пересекаются. Многие выдающиеся психологи, такие как Юнг или Эрих Фромм, были и философами. И я почитывал время от времени какие-то книги по психологии. Трансперсональная психология очень тесно соприкасается с тем, что изучает традиционная йога, поэтому, естественно, это меня всегда интересовало. Трансперсональная психология занимается тем, что мы в обычной жизни называем духовным опытом, духовными исканиями. Психотерапия может решать бытовые, семейные вопросы. Для этого созданы целый ряд школ, направлений психотерапии. Однако некоторые люди сталкиваются с такими проявлениями психики, как духовный опыт, духовные переживания. Это никуда не денешь, такие проявления спонтанно происходят в определенный момент жизни. По этой причине и возникла трансперсональная психология. Она так или иначе опиралась на изучение более древних духовных традиций, но уже не с позиции конкретных адептов того или иного подхода, а используя все подходящее наследие в целом. Был такой американский психолог Уильям Джеймс, написавший в конце XIX – начале XX века книгу «Многообразие религиозного опыта». В ней он исследовал с позиции психологии духовный опыт людей разных культурных и религиозных традиций. Тем же занимался и Кен Уилбер, известный американский философ и психолог. В древности люди жили только своей культурой, других культур они не знали, а современный человек может изучать наследие разных духовных традиций, как-то анализировать, сравнивать их и что-то заимствовать. Этим занимается трансперсональная психология. Узнав о направлении, работающем с подсознательной памятью, с исследованием воспоминания прошлых воплощений – ключевой темой всех традиционных текстов по йоге, где реинкарнация – одно из фундаментальных понятий, я тоже начал это изучать, мне было очень интересно.

– Было просто интересно или появилась потребность что-то узнать о себе?

– О себе, конечно, тоже интересно было узнать, потому что в принципе любая йога – метод самопознания.

– У большинства людей периодически в жизни происходят разные кризисы. Вам это знакомо?

– Да, бывает, что к регрессионной терапии человека приводят именно психотравмы, желание избавиться от их последствий. В таком случае он обращается к этому методу в первую очередь как к терапии. Такие случаи встречаются и в моей практике. Но я не припомню какой-то собственной психотравмы, которая бы беспокоила меня и мотивировала искать психотерапию. Меня привел к регрессионной терапии философский познавательный интерес.

– Ваш стиль как учителя определили практики регрессии?

– Нет явных противоречий между регрессионной терапией и индийской традицией. Все, что касается реинкарнации, и там и там в значительной степени совпадает. Я рассматриваю регрессионную психотерапию как еще один инструмент йоги. Тем более что в йога сутрах метод регрессии упомянут, не описан подробно, но сказано, что о нем знали и его практиковали.

– Те, кто приходил к вам на практики регрессии, делились своим опытом? Может быть, расскажете о каких-то интересных случаях, вдруг это поможет читателю.

– Встречались, например, те, кто в прошлых жизнях довольно-таки серьезно практиковали восточные традиции, но какие-то аспекты остались ими непроработаны, или были совершены разные жизненные ошибки, и люди родились уже в западном мире. Но в санскритских текстах, в той же Бхагавадгите, есть строки о том, что собственные самскары приводят людей снова к тем практикам, которыми они когда-то занимались, пусть даже они растут в среде, где об этих практиках никто не знает. Получается, что даже если с детства человек никогда с этой темой не сталкивался, в определенный момент он находит то, что не доделал когда-то, и продолжает развиваться в этом направлении. Бывают совсем необычные истории, когда люди вспоминают воплощение не на Земле, а в других мирах, измерениях. Со стороны это кажется чем-то забавным, но на самом деле такие люди часто страдают от серьезного психологического напряжения, проблем. У них мало опыта жизни на Земле, и у этих душ обычно все складывается очень непросто. Они не адаптированы к жизни среди людей. Это кажется фантастическим с обыденный точки зрения, но и Майкл Ньютон такими случаями занимался, несмотря на то, что был весьма консервативным психологом, далеким от какой-либо эзотерики и мистицизма. Однако он сталкивался с этим в работе с клиентами и описывал души, прожившие большую часть своих воплощений в других измерениях или на других планетах и воплощавшихся на Земле всего лишь раз или два. И они не адаптированы внутренне к жизни среди людей, ко многим аспектам, которых не было в тех мирах, где прошли их прежние воплощения. Обычно такие люди страдают от тяжелых психологических проблем, которые приводят их на терапию, где, собственно, человек и узнает об этом.

– Вы рассказывали в интервью, что к вашему учителю приходил человек, жаловавшийся на боль в левом боку, с которой ему никто не мог помочь. На обследовании ничего не могли найти. Практика регрессии помогла понять, что в прошлой жизни его тяжело ранили именно в левый бок и он до сих пор чувствовал эту боль, а благодаря регрессии исцелился. Такое часто бывает?

– Да, именно этот случай привел Майкла Ньютона к регрессионной терапии, поскольку раньше он не верил в реинкарнационную память. Он был классическим гипнотерапевтом, можно сказать, материалистом. Об этой истории он рассказал в своем известном интервью в 1990-е годы. Майкл Ньютон сообщил, что избавил клиента от психосоматической боли, от которой никакие врачи годами вылечить пациента не могли, именно за счет перепросмотра прошлой жизни. Не понимая еще весь потенциал регрессии, он просто заинтересовался практическим результатом. Естественно, основная задача психотерапевта – избавить клиента от проблемы. В результате он увидел, что метод работает, проблема ушла. Это и зацепило его в первую очередь, а уже вопросы духовного самопознания пришли позже с опытом.

– Еще в другом интервью вы упоминали, что практики регрессии иногда помогают женщинам забеременеть, если у них внутренние ограничения или зажимы, связанные с прошлыми воплощениями. Это правда?

– Не знаю, как часто, никакой статистики я на этот счет не проводил, но в психотерапии известно, что встречаются проблемы с беременностью, лежащие не в плоскости физиологии, а в плоскости психосоматики. Если психосоматическое состояние меняется в лучшую сторону, то ранее недоступная беременность наступает, такие случаи изучены в психотерапии, в том числе в регрессионной психотерапии. Они встречаются и в других школах тоже, и в телесно ориентированной, и в гештальте. О том, что психосоматика может препятствовать беременности, давно известно.

– Иногда люди говорят, что не подвержены гипнозу и поэтому для них такие практики не работают. Что это за категория людей, на которую трансовые методы не влияют?

– Это как шутка, которая приписана то ли Ганнушкину, то ли Кащенко, о том, что нет психически здоровых людей, есть недообследованные. Выведено такое понятие гипнабельность – способность человека входить в транс, в измененное состояние. Она, действительно, у разных людей разная, но нельзя сказать, что есть те, кто вообще не подвержен гипнозу. Просто одни от природы легко входят в транс, а у других есть те или иные препятствия на пути, которые могут быть проработаны и сняты, если человек в этом нуждается. Те, кто полностью не погружается, могут задаться целью научиться входить в транс. Тогда эту способность можно развить с помощью методичного избавления от психосоматических напряжений, мешающих входить в транс, или от предубеждений, или от жестких психологических программ и тому подобного. Просто кому-то, чтобы погрузиться, нужно больше работать с подготовительными предварительными практиками. За семь лет мои сеансы прошло много сотен людей, и лишь дважды совсем не получалось погрузиться. И то, если бы эти люди были мотивированы и несколько месяцев делали предварительные практики релаксации, я уверен, что потом у них бы получилось, просто, видимо, пропал интерес, и больше я с ними не пересекался.

– Как вы считаете, ваш метод онлайн так же эффективен?

– Я считаю, что вживую всегда эффективнее, но онлайн, как показывает опыт, тоже работает. В моей практике много интересных и позитивных случаев с онлайн-сеансами. Но и на живом сеансе, и на онлайн у кого-то может получиться, у кого-то нет. Мне как приверженцу традиционных стилей что в йоге, что в психотерапии, конечно, вживую больше нравится работать. Но поскольку порой люди оказываются в разных уголках мира, то лучше онлайн, чем вообще никак. Некоторые даже говорят, что онлайн у них лучше работает. Одним не по душе практиковать в группе, другим, наоборот, нравится, и они ходят на йогу на групповые занятия, их вдохновляет, что мы все вместе занимаемся. А у кого-то другой психотип, они одиночки, которым проще окуклиться где-то в своей комнате. Они-то и говорят, что у них в группе не очень идет процесс, все время что-то отвлекает, а дома в своей постели погружение происходит прекрасно. Это индивидуальные вещи, но, как я чувствую, вживую все равно процесс эффективнее проходит.

– Получается, что прошлые жизни увидеть можно, а будущие воплощения?

– Я думаю, что невозможно увидеть будущие жизни. Но есть трансовая прогрессия – это техника американского психотерапевта Левинсона, который не занимался регрессиями прошлых жизней, а посвящал время актуальной психотерапии текущих жизненных задач и проблем. Трансовые прогрессии – это перспектива. Подсознание показывает человеку, что ему более полезно и эффективно делать в ближайшие годы в этой жизни. Это как бы теоретическое перемещение в будущее на несколько лет вперед. Скажем так, получение от подсознания советов и подсказок, чем было бы наиболее эффективно и полезно заняться в ближайшие годы конкретному человеку, к чему у него есть склонности, способности, задатки.

– Есть ли у вас обратная связь по поводу практик прогрессий?

– Обратная связь есть, я работаю уже не один год, отзывы о совпадениях периодически приходят. Например, женщина пишет: «Я была у вас в 2019 году на сеансе прогрессии, увидела девять каких-то событий. Из них пять уже произошли практически в точности, как я их запомнила на сеансе». То есть иногда срабатывает, иногда, наверное, нет. Никакой метод не даст стопроцентной гарантии. Все индивидуально.

– Самое приятное в вашей работе – получать обратную связь?

– Да, она мне всегда очень интересна. Это и мотивирует, и расширяет мои представления о методике. Я же работаю для людей.

– Можете назвать три лучшие книги или фильма для тех, кто задумался о духовности, духовных практиках и хочет встать на этот путь? Что бы вы посоветовали для первого знакомства?

– Поскольку всю жизнь я занимаюсь именно индийской традицией, порекомендую начать с доступных художественных книг, но с тех, что являются частью духовной литературы. Это Свами Рама «Жизнь среди гималайских йогов», это Парамаханса Йогананда «Автобиография йога». Может быть, я бы посоветовал в качестве приключенческой захватывающей литературы трилогию Роберта Свободы «Агхора. По левую руку Бога». Она рассказывает об экстремальном и очень редком в Индии направлении – тантризме левой руки. Это такой духовный боевик, скажем так, захватывающий в процессе чтения. Нужно понимать, что тантризм левой руки – довольно редкая экстремальная религиозная ветвь, которую внутри индийской традиции большинство людей толком не знает и может даже осуждать, зато книга об этом очень увлекательна.

– А какие фильмы порекомендуете?

– Очень хороший фильм «Самсара». Его режиссер – Пан Налин, индиец-буддист, базирующийся в Германии. Это не развлекательное индийское кино, а очень глубокий философский фильм про судьбу тибетского монаха-аскета, ушедшего в семейную жизнь. Есть интересный фильм «Сиддхартха» индийского режиссера Конрада Рукса. Сюжет посвящен жизни индийского брахмана, ставшего учеником Будды. Тоже не развлекательный совершенно, что редкость для индийского кино. Снят фильм по одноименной повести Гессе, которого вдохновило жизнеописание Будды. Вообще, я люблю итальянское кино 1960–1970-х годов: Феллини, Антониони, Пазолини. Их творчество скорее основано на культурных кодах эпохи Возрождения. Я очень редко смотрю современные фильмы, чаще пересматриваю старую классику. Еще вспомнилась документальная американская картина «Тибетская книга мертвых», 1990-х годов. Там текст на английском языке читает Леонард Коэн. Фильм доступно пересказывает содержание тибетского трактата «Бардо Тхедол» о реинкарнации. Его можно найти на YouTube. В фильме съемки в Тибете чередуются с интервью с американскими интеллектуалами, увлеченными этой темой. Другими словами, показан и западный, и восточный взгляд на проблемы осознанного умирания и реинкарнации.

– Сколько времени сейчас у вас занимает личная практика?

– Я практикую крийя-йогу Лахири Махасайи. Мой наставник Шри Шайлендра Шарма – учитель в прямой линии передачи от самого Лахири Махасайи. Там есть разные уровни сложности, и, соответственно, занятие может занимать минимум час, максимум четыре. Технически это последовательность пранаям с задержкой дыхания и определенными аспектами внутренней концентрации, все выполняется в позе лотоса, без разных асан. Хатха-йогой я занимаюсь от случая к случаю, иногда 15 минут, иногда час, в зависимости от настроения и количества свободного времени. Обычно делаю пранаямы. Также практикую джапа-йогу, то есть чтение мантр, минут 30 в день, как правило, где-то на природе.

– Физическое тело, по-вашему мнению, важно тренировать?

– Для тренировок физического тела я занимаюсь разными видами спорта. Надо поддерживать форму. Многие индийские учителя не уделяли внимания физическому телу, настолько далеко они ушли в своих внутренних опытах, что уже перестали интересоваться им, и потому умирали от болезней достаточно дряхлыми и довольно рано. Западный человек думает: какие же это просветленные? Посмотрите на Рамана Махарши – весь скрюченный, с палочкой, или Свами Шивананда какой толстый был. Представителю западной культуры трудно понять, что эти учителя действительно настолько отдалились от отождествления себя с телом, что просто забыли о нем. Тело стало уже просто не нужно на том уровне, где они находились. Это не означает, что они другим предписывали то же, вовсе нет! Свами Шивананда всячески агитировал за хатха-йогу и поддерживал популяризацию йоги как оздоровительной практики, помимо духовных. Но сам лично он достиг уже того уровня, где физическое тело перестает интересовать. Не нужно сравнивать себя с такими людьми: если заботиться о собственном теле естественно для вас, непременно делайте это. Если бы мы поднялись до высоты Свами Шивананда или Рамана Махарши, возможно, и мы стали бы равнодушны к своему телу, но постичь такое можно только с их уровня. Оттуда, где мы находимся сейчас, этого не понять. Поскольку нам хочется быть здоровыми и не страдать от болезней, важно следить за состоянием физического тела, на нашем уровне это разумно.

– Каким вы себя представляете через 10–20 лет? Задумывались ли вы об этом?

– В моих мечтах я бы жил в каком-нибудь ретритном центре и преподавал. Не позиционировал бы себя как восточный гуру. Хотелось бы быть таким, как, например, Майкл Ньютон – преподавателем, экспертом в определенных областях знаний, которые ты действительно можешь качественно передавать людям. Садхгуру – фигура, на мой взгляд, позитивная: он знакомит широкие массы западной аудитории с восточной культурой. Но чтобы нести эти знания в широкие массы, ему приходится быть, грубо говоря, популярным. Садхгуру во многом похож на фигуру из шоу-бизнеса. Таких людей в Америке называют мотивационными спикерами, как Тони Роббинс, например. Только в нашем случае Тони Роббинс, представляющий восточную индийскую культуру. И, наверное, для мира в целом это полезно, потому что Садхгуру несет гуманистические идеи, рассказывает о необходимости очищения природы, об экологии, преподает основы медитации и так далее. Естественно, на очень широком уровне серьезные практики передавать не получится, поскольку такое количество людей не готово их практиковать. Что-то, может быть, даже придется упрощать, но это его миссия. Мне было бы не интересно быть таким шоуменом. Но Садхгуру – позитивный шоумен, работающий на благо человечества. Возможно, у него есть внутренний круг учеников, где все более серьезно, но на массовом уровне это довольно коммерческий ашрам², с высокими ценами, предназначенный для западных туристов. Я не считаю, что это плохо, потому что западные туристы в традиционном индийском ашраме – обители мудрецов и отшельников – не продержались бы и трех дней: отсутствие бытовых удобств стремительно вышвырнет их оттуда. Они бы просто не смогли вписаться в такие жесткие реалии. А тут такой йога-санаторий, где все чисто, все в белых одеждах. Бесспорно, там получают некоторые знания о восточной философии и определенных практиках, и, бесспорно, они гораздо проще, комфортнее и легче. Каждому – по его готовности. Люди, готовые получать то, что дает Садхгуру, к нему приходят. В целом это все равно хорошо. Но я, например, не испытываю потребности учиться у Садхгуру. С моими наставниками уровень, который дает Садхгуру, не интересен – он слишком прост. Меня, конечно, увлекают беседы со Шри Шайлендрой Шармой или Чандрашекхара Шивачарью Махасвами, шиваитским гуру, у которого я тоже получал посвящение. Но неподготовленный человек не понял бы и семидесяти процентов того, о чем они рассказывают, без глубокого знакомства с традицией и культурой.

– Что такое интуиция?

– По-моему, это скрытые ресурсы нашего подсознания или то, что в индийской традиции называли буддхи – высшая часть нашего сознания, подсказывающая правильные ответы даже без работы логического мышления. Человеку кажется, что ответ или нужное решение пришло как бы из ниоткуда, на самом деле высшая часть его сознания подсказала – вот это и есть интуиция.

– Что такое любовь?

– Есть разные уровни любви. У индусов они прекрасно описаны: есть кама – желание прекрасного, желание наслаждений в мирском смысле, есть ананда – духовное блаженство, бхакти – любовь к божеству. Термин «любовь» сам по себе слишком абстрактный.

– Для вас это что?

– Я не стану отвечать: там все будет банально. Скажу только, что любовь – как раз тот уровень, который невозможно передать словами. Если озвучиваешь эти переживания, кажется, что слова не могут отразить сути.

– Что такое боль?

– Это дисбаланс. Аюрведа говорит, что дисбаланс души приносит страдания. Потому что страдания – отсутствие баланса. В физическом теле отсутствие баланса приводит к физической боли, отсутствие баланса в душе – к психологическим страданиям.

– Что такое для вас «здесь и сейчас»?

– Это, кстати, непростая штука. Многие тренеры, учителя говорят: просто будь здесь и сейчас. То, что они подразумевают под этим, – мегапродвинутый уровень работы сознания. На деле речь идет об умении отключать колебания сознания и добиваться непосредственного восприятия без внутреннего диалога. К тому, что Кастанеда описывает как отключение внутреннего диалога, сами наставники шли годами, практикуя, используя разные растения и так далее. Редко у кого это встроенная функция по умолчанию. Быть здесь и сейчас – значит уметь использовать ум как инструмент, то есть включать и выключать его, когда тебе надо. Девяносто девять процентов людей не в состоянии выключить ум, поэтому он является не инструментом, а хозяином. Человек, утверждающий, что он уже все понял, но на проблемные ситуации реагирующий как любой другой, не просветленный человек. Обычно те, кто утверждает, что ничего практиковать не надо, они уже все осознали, находятся в сладкой иллюзии. Как только возникает любой дискомфорт, они начинают истерить, и все просветление куда-то исчезает. Помните известный мем: «Думаешь, что ты просветленный? Поживи в гостях у родственников, и твои иллюзии о просветлении быстро развеются». Иногда проблески такого состояния приходят в ходе практики, но я бы не сказал, что все время в нем нахожусь. Было бы здорово, конечно, все время находиться в просветлении.

– Вы счастливы?

– Тут как с вопросом о любви – все, что озвучиваешь про счастье, кажется слишком плоским и банальным.

– Я, например, в радости и благодарности проживаю каждый свой день. А вы?

– Тот, кто утверждает, что все время счастлив, лукавит. Иногда приходит состояние счастья, а иногда нет. Это Сансара³, так у всех происходит.

– Практика приводит к тому, что это состояние к вам чаще приходит?

– Мне вспоминаются строки Пушкина: «На свете счастья нет, а есть покой и воля». Это пришло в голову не потому, что я считаю, будто счастья нет. Думаю, Пушкин имел в виду, что описывать счастье словами слишком ограниченно и банально.