Kitabı oku: «Увидеть Новый год», sayfa 5
– Варюня, как же тебя угораздило такое чудо раздобыть, и прямо под Новый год? – покачала головой женщина.
– Он сам меня нашёл, – улыбнулась Варя и от взгляда на русала, и от воспоминания их первой встречи, и от понимания, что теперь вся семья знает её секрет, и не надо им больше врать.
– Только что он здесь забыл? У нас тут не Карибы – хвост приморозит и не заметит, – спросил мужчина.
«Как такое можно не заметить?» – не понял Луан, и, кажется, даже начал подёргивать каждым плавником на теле, чтобы точно убедиться, что что-то отморозить и не заметить этого он точно не может.
Пока он был занят изучением своего хвоста, остальные имели возможность его услышать и удивиться.
Действительно, магия.
– Ему было интересно посмотреть на наш город изнутри, вот он и заплыл вглубь континента, но до морозов не смог вернуться обратно, – объясняла Варя, единственная, кого возня тритона только умилила.
Луан вновь хотел возмутиться, что ничего он не «не смог», а сам так захотел. Но всё-таки не стал на этот раз отрицать очевидное.
– Пап, у Луана проблема с хвостом. Ты можешь ему помочь, пожалуйста, чтобы он мог отсюда уплыть и не замёрз? – теперь же попросила девушка то, ради чего и задумывалась эта встреча.
На просьбу мужчина ответил не сразу, сначала нахмурился. В нём до сих пор теплилось и презрение, и страх, и недоверие.
– Витя, надо бы ему помочь. А то не по-человечески как-то получится, – настояла на согласии женщина.
Виктор вздохнул, глянул на своих детей, которых чуть не потерял за один день, и признал правду жены. Удивительно, как так всё могло совпасть, что бы русал, которого никогда не должно существовать, существует и оказался в нужное время в нужном месте, но он действительно спас их семью от трагедии. А, значит, неважно, что он не человек, главное, им надо самим оставаться людьми и оказать помощь.
– Помогу, – кивнул мужчина, а после снова направился к воде. – Варька, зови этого водяного, пусть хвост свой показывает, или что там у него.
– Пап, он тебя прекрасно понимает и без меня, – поправила отца девушка и спустилась следом за ним, правильно предположив, что тритону будет спокойней, если рядом с чужим человеком будет она.
Не скажешь, что осмотр прошёл быстро. Русал то и дело норовил поскорее вернуть хвост в воду, чем мешал рыбаку и получал от него упрёки. Когда же Виктору понадобилось разузнать подробности произошедшего, то наладить разговор человеку с тритоном из-за его ментальной речи получилось далеко не с первого раза. Когда же мужчина начал прощупывать хвост, чтобы разузнать о заражении и серьёзности последствий долгого онемения плавника, Луану становилось больно, и он снова начинал во все свои зубы скалиться.
Но, к счастью, потихоньку они друг к другу привыкали, прекращали бояться. Если русал скалился – это ещё совсем не значит, что он хочет напасть и что-нибудь откусить. Если человек ругается и кричит – это ещё совсем не значит, что он настроен враждебно и хочет напасть.
– Помогу я тебе с хвостом, но нужны инструменты, – озвучил окончательный вердикт мужчина, пока поднимался. – Варька, ты его уговорила помощь искать? Молодец. А то на нём всё заживает, как на собаке. Затянул бы подольше, рана бы с леской срослась, загноилась, и тогда бы была беда.
«На ком?» – не понял Луан, с кем сравнили скорость его регенерации, а сам, испуганно прижав уши к голове, глянул на девушку. Словами рыбака он проникся, понял, что всё могло закончиться для него очень плохо, если бы она не настояла на помощи.
– На собаке. Быстро, в смысле, – ответил Виктор, за время осмотра привыкнув к постоянным уточняющим вопросам.
Встреча на этих словах завершилась, и вся семья начала подниматься наверх. Слишком резко, да. Но прогулка до дома стала для них необходимостью. Не только ради инструментов, а скорее чтобы просто посидеть, обдумать новое знакомство, обсудить, узнать подробности от Вари без присутствия объекта обсуждения. И свыкнуться с мыслью, что, да, это русалка и, да, они не побегут кому-то о нём сообщать.
И, да, в Новый год действительно случаются чудеса.
– Вот видишь, всё получилось. Осталось совсем немного, и ты будешь свободен. Я пока пойду с ними, прослежу, чтобы всё было хорошо. Когда вернёмся – позову. На всякий случай раньше сам не показывайся, хорошо? – оставаясь пока у воды, Варя буквально светилась от счастья.
«Хорошо…» – устало произнёс тритон. Очевидно, за сегодняшний вечер он тоже набрался впечатлений, и ему требовалось передохнуть и свыкнуться, что теперь о нём знают на три человека больше.
Увидев его усталость, девушка не решалась его больше нагружать разговором и уже хотела подняться, чтобы поспешить за родными, однако в последний момент тритон одумывается, хватает её за куртку, чтобы она не вставала, а вновь обратила на него внимание.
«Варя, извини за сомнения, что не рассказал раньше, что не поверил», – вновь Луан был искренен в своих извинениях, загрустил, уши опустил, взгляд стыдливо отвёл в сторону.
Девушка понимала, как русалу было страшно решиться на правду и встречу, и его волнения по этому поводу, поэтому только улыбнулась ему, успокаивая.
– Ничего страшного, Луан. Я понимаю. Ты же мой друг.
«Друг?»
– Конечно же! Если ты не против.
«Не против. Друг-человек… Мне нравится», – обрадовался Луан…
Часть 6
Семейное обсуждение неожиданного знакомства ожидаемо затянулось. Варя постаралась рассказать как можно больше о своём мифическом друге, обо всём, о чём она сама узнала о нём за эти дни. Хотелось ей сложить у родных такое же впечатление о тритоне, какое было у неё. Но всё-таки многие свои догадки, способные разоблачить секреты, которые русал так тщательно хотел скрыть, она всё-таки утаила. Луан старался обезопасить свой народ, а, значит, и ей не стоит кричать всем подряд о фактах, которые в совокупности могли нести опасность для секретов подводных жителей.
Но, к счастью, обсуждение ныне семейного секрета не затянулось до глубокой ночи. Варе не пришлось переживать, что за сегодня они уже не смогут помочь русалу. Даже, наоборот, всё обговорив, свыкнувшись с мыслью о живой русалке, отец девушки довольно-таки быстро собрал необходимые вещи и был готов отправляться обратно на набережную.
Сейчас, идя по тёмному, почти уже спящему району, Варя не могла нарадоваться от сброшенного с плеч груза страха и неуверенности. Семья её поняла, не стала портить сказочность и волшебность приближающегося Нового года жадностью или иными корыстными целями. Их всех, даже взрослых, встреча с мифическим существом окунула в сказку, в детство, когда мир казался слишком большим, чтобы думать, что ты всё о нём знаешь, и не верить в существование существ, вроде этого тритона.
По этой причине вернуться на набережную они решили все вместе, хотели ещё раз увидеть русала, чтобы в очередной раз себе сказать, что он реален. Варя их понимала. Когда она шла на вторую встречу с ним, девушка испытывала абсолютно те же чувства и сомнения. Они даже оглядывались по сторонам так же, как она, потому что казалось, что сейчас взор всего города был направлен точно на них.
К счастью, это не так. И набережная была пуста, а площадь с лодками – ещё и темна из-за не доходящего до неё света уличного фонаря. Вскоре и они стали частью этого заснувшего берега, весь мир остался позади, скрыт за крутым спуском.
– Варька, давай зови этого водяного, – скомандовал Виктор – главная надежда сегодняшней операции по спасению хвостатого – и, сбросив рюкзак с нужными инструментами, взял в руки пешню.
Пешня, или лом для пробивания льда, была олицетворением мечты мужчины однажды пойти на зимнюю рыбалку, пока же была использована, чтобы сбить лёд с лестницы и сделать спуск к воде по ней безопаснее. Очевидно, Виктор постарался сделать всё, чтобы новогодние купания для его семьи действительно не стали традицией.
Морской обитатель после того, как его позвали, появился не сразу. Для Вари это было привычно, однако же остальные хоть и не хотели этого показывать, но всё-таки занервничали. Пошатывали их терпение именно не ушедшие сомнения в реальности существа.
На фоне всего этого напряжения стоящих на берегу людей появление невинного в своём дружелюбии тритона показалось даже чем-то комичным. Имея возможность изучать и привыкать к людям постепенно, Луан вряд ли мог знать, что за бурю эмоций испытывали сейчас его новые знакомые, а потому спустя несколько минут спокойно вынырнул и даже помахал им. Очевидно, так он старался повторить действия людей при встрече друг с другом.
Вид отдохнувшего и пребывавшего в хорошем настроении тритона заставил Варю улыбнуться, и она помахала в ответ, чтобы сказать ему, что он всё правильно делает. Помахал ему и Даня.
Но приближаться пока русал не спешил. Не потому что боялся. Совсем нет. Издалека он с любопытством наблюдал за действиями мужчины, изучал железяку в его руках, а сам тем временем уплетал рыбу.
У всех присутствующих появилась возможность увидеть, как тритон ест. И зрелище это, надо сказать… специфичное. Удерживая руками далеко не маленькую тушку рыбы, он впивался в неё первыми зубами и резким рывком отрывал кусок. И пока одна челюсть продолжала держать этот кусок, вторая, глоточная, его прожёвывала или как минимум измельчала до размеров, которые можно уже безопасно проглотить.
Люди хоть и впечатлились увиденным, но всё-таки отнеслись к его трапезе весьма спокойно, поскольку она была ожидаема. Если на руках у тритона длинные когти, значит, орудия труда (какое-нибудь там копьё) не основной инструмент охоты для его народа, и нет ничего удивительного в том, что бы увидеть, как он ловит добычу руками. А если его зубы сохранили животную остроту, значит, они употребляют пищу преимущественно без какой-либо обработки или инструмента (острого камня, например) для разделывания добычи, поэтому его отрывания зубами от рыбы кусков не должно удивлять.
А что он должен был сделать? Достать из ниоткуда вилку в одну руку, а нож – в другую и начать разделывать рыбу прямо в воде, утираясь салфеткой? Конечно же, нет. Если бы он так сделал – вот это бы уже точно по-настоящему шокировало и героев истории, и рассказчика заодно.
Отец семейства так вообще только и присвистнул от восторга и нотки зависти, мол, какого же большого судачка поймал тритон – загляденье!
– Неплохо он охотится с его-то хвостом, – прокомментировал Виктор. – Из-за такого нахлебника, чувствую, не видать нам с мужиками хорошего улова – всех красавцев переловит.
– Думаешь, он много ест? – задумалась женщина, с тем же любопытством посматривая на русала.
Варя, любящая слушать отца про рыбалку и водных обитателей, тоже заинтересовалась размышлениями взрослых.
– Само собой. Ему нужно много энергии, чтобы сохранять постоянную температуру на таком морозе.
– А, может, он холоднокровный? Рыбы же зимой мало едят.
– Не-е. Рыбы зимой вялые, а этот вон какой шустрый, – отрицательно покачал головой заядлый рыбак. – Да и не рыба он, а мурена какая-нибудь – хвост слишком гибкий.
Мужчина был прав. Несмотря на то, что у русала были рыбьи плавники, но его двойная челюсть и длинный, очень сильный и гибкий хвост сходу делали его больше похожим на мурену.
«Низшие существа – это наша еда, намного реже – друзья. У меня нет ничего общего с ними!», – возмутился Луан, которому не понравилось, что его называют то рыбой, то муреной.
– Так мы и не тебя сравниваем, Луан, а просто твой хвост. У нас же нет хвостов, вот нам и интересно, как устроен твой, – объяснилась Варя.
Помогло. Тритон присмирел, хотя потом поднял на поверхность свой хвостовой плавник, повертел им, пару раз ударил по водной глади, скептически посмотрел, мол, хвост, как хвост, что в нём может быть интересного?
В дальнейшем эта тема была закрыта. Люди оспаривать его мнение и переубеждать, что не так уж он на самом деле и далёк от братьев наших меньших, не стали. Честно слово, ну не теорию дарвинизма же ему сейчас рассказывать.
Через несколько минут тритон закончил ужинать, нырнул, чтобы смыть следы своей трапезы, а вынырнул уже совсем у берега. К тому моменту уже и лестница оказалась очищена ото льда, и по ней можно было безопасно спуститься. Варя с отцом как раз спустилась на нижние ступеньки, и вместе они выкладывали из рюкзака инструменты, которые могли понадобиться. Лежащие на ступеньке вещи, разумеется, не могли не заинтересовать тритона. Подняв своё тело на поверхность воды, тем самым всплыв, он положил руки на лестницу, на них – голову и начала изучать вещи. По большим серым глазам было видно, насколько сильно его утянуло любопытство, его даже близость людей не отпугивала.
Теперь каждый из присутствующих мог убедиться, что русалом, заплывшим так далеко от родного океана, движет исключительно интерес. И, разумеется, он не мог удержаться, чтобы самому всё не потрогать.
«Можно?» – с невинностью ребёнка спросил Луан и котом из Шрека глянул на девушку.
Варя не могла не улыбнуться и, не услышав возмущений от отца, кивнула другу в знак разрешения.
Исследование неизвестных ему «штук» утянуло тритона на несколько минут. Остальные же не торопили его. Ведь, показавшись на поверхности, он дал и им возможность его изучить.
– Эй, ты бы был поосторожней с силовыми кусачками, ими гвоздь можно перекусить. Оттяпаешь себе палец – и не пришьёшь потом, – пригрозил Виктор, когда тритон добрался до бокорезов.
У русала не было ни одной причины проигнорировать предостережения мужчины, ведь ему прекрасно было известно, что людские вещи могут быть очень опасны. Испугавшись за целостность своих пальцев, Луан почти бросил кусачки, с которыми игрался. Однако, вовремя вспомнив, как ругалась на него Варя, когда он выронил из рук бинокль, тритон решил не столь радикально избавляться от опасной вещи, а, удерживая инструмент двумя пальцами за край рукояти, поспешил положить его обратно.
– Ты без воды можешь протянуть какое-то время? – завершив приготовления, спросил мужчина.
«Могу.»
– Тогда давай вылезай на берег.
«Зачем?», – насторожился морской житель и сполз обратно в воду по шею. «Одного хвоста будет недостаточно?»
– Ты мне ещё в прошлый раз своими ёрзаниями надоел, на берегу хоть не будешь так крутиться, если, конечно, не хочешь, чтобы вместо крючка кусачки тебе хвост перекусили.
Разумеется, Луан не горел желанием появляться на берегу полностью, сомневался. И в поисках ответа он глянул на ту, которой больше всех доверял. Но Варя лишь подтвердила слова отца, что им будет намного удобнее, если тритон выберется на берег, где у него не будет манящей возможности, резко дёрнуться, уплыть и всё испортить.
Сегодня русал быстрее обычного поборол сомнения, без какой-либо задней мысли доверился подруге. И уже вскоре подплыл к берегу вновь. Расценив это за согласие, Виктор протянул ему руку и собирался оказать помощь в восхождении хвостатого по лестнице. Однако Луан отреагировал на протянутую руку очень резко: зубастым оскалом и рычанием. Но это опять не было нападение, а скорее странный способ сказать «я сам!». Потому что, когда Виктор даже отшатнулся от неожиданности и больше не предлагал помощь, Луан подтянулся на руках, подтянул хвост и выбрался на поверхность. Но это карабканье по лестнице ему пришлось проделывать несколько раз, чтобы, когда он уже сел, его хвостовой плавник не болтался в воде.
– Ты когда-нибудь точно схлопочешь веслом по зубам, – пробурчал рыбак, наблюдая за восхождением тритона. Хотя он искренне удивлялся его силе. Лестница узкая, он склизкий, хвост на поверхности – тяжелейший балласт, а он всё равно умудрился вскарабкаться почти до самого верха.
«Почему?»
– Потому что у нас принято, что если на тебя кто-то скалится и рычит, значит, он хочет напасть, и надо треснуть его веслом по зубам, а потом быстрее уносить ноги, – объяснял мужчина, а потом как-то задумчиво глянул на тритона. – А если это делает человек, значит, с головой у него не всё в порядке, и надо бы треснуть веслом ещё и по его голове. Для профилактики, так сказать.
«Но я же только дал понять, чтобы мне не мешали…» – растерялся Луан и, разумеется, не горел желанием получить веслом по голове. Зато теперь он знал, как плохо думают о нём люди.
– А слова тебе на что? Мог просто сказать, а не бросаться, словно бешеный.
«Не думал, что у человеков это считается настолько неправильным», – расстроился тритон. Видимо, теперь он понял, почему иные его попытки выйти на контакт с людьми заканчивались лишь агрессией со стороны последних.
– И, кстати, о «человеках». Нет такого слова. Мы так не говорим. Есть «люди», – озвучил Виктор ещё одну претензию, которая давно уже режет его уши.
– Ну, пап. Какая разница? Пусть говорит так, если ему удобнее, – вступилась Варя.
Луан, тоже не понимая, какая принципиальная разница между двумя этими словами, закивал словам девушки.
– В таком случае я буду называть его «русалкой», мне так, знаете ли, тоже удобнее, – хмыкнул тогда отец, но спор больше продолжать не стал, считая свою позицию в данном вопросе единственно правильной.
Пока русал, с одной стороны, бурчал, что его называли так, как ему не нравилось, а, с другой, старался переварить всё услышанное, Виктор получил от жены большой плед, который они так же взяли с собой.
– Варька, прикрой его, – скомандовал мужчина, передал дочери этот тканевый свёрток, а сам спустился вниз к плавнику русала.
«Зачем?» – тут же занервничал и заёрзал Луан, с недоверием косясь на ткань.
– Чтобы спрятать тебя, – объяснила Варя и расправив покрывало, набросила его на русала, который, судя по виду, уже пожалел, что выбрался на берег, и мечтал вернуться в воду.
«Я хочу видеть, что он делает!» – воскликнул он, когда девушка уже хотела накинуть плед ему на голову, чтобы видимым оставался только плавник.
– Наоборот, будет лучше, если ты отвлечёшься и не будешь смотреть. Так ты легче боль перенесёшь, – настояла Варя опять на обратном.
Луан возмущённо, с подозрением глянул на неё, не хотел верить, что так действительно ему будет лучше. Но Варя тоже не собиралась отступать, веря в правильность своих слов. В конечном итоге русал сдался первым и просто обречённо уронил голову на лестницу. Он хотел получить помощь от людей, но боялся принять такие условия – об этом отчётливо говорили его прижатые к голове от испуга уши. Но выбора у него не было, ведь он сам решился довериться этим людям, вложил в их руки свою жизнь, когда выбрался на поверхность и оказался беззащитен.
«Варя, пожалуйста, не уходи», – в итоге смиренно произнёс Луан только это, а его жгутики-волосы двинулись к руке девушки, прижались.
– Конечно, Луан, – поспешила успокоить его Варя и сама аккуратно обхватила его волосы, их огладила. Вроде помогло, взгляд русала стал менее испуганным. – Просто постарайся не думать о ранах и не шевелиться, чтобы папа побыстрее закончил.
«Хорошо», – произнёс русал и дал согласие закрыть себя пледом с головой, лишиться возможности контролировать ситуацию.
Выполнив запланированное, Варя присела рядом, всё так же держа осязательные жгуты русала. Тем временем её отец, убедившись, что водяной вроде как успокоился, включил фонарь и приступил к операции по спасению белого хвоста. Остальные же поднялись наверх, чтобы предупредить, если по набережной вдруг пройдут посторонние. И даже порадовались тому, что они догадались взять плед. Поскольку, если их кто-нибудь заметит, то лежащий у воды ковёр (а издалека он действительно напоминал ковёр) будет ещё хоть чем-то объяснимым, чем настоящая белая русалка.
– Если станет неудобно или душно – скажи, – заговорила Варя, чтобы отвлечь друга, и сама отвела взгляд в сторону, когда её отец приступил к вытаскиванию крюка. Одно дело видеть, когда что-то похожее вытаскивают из рыбы, и совсем другое – из разумного существа, наполовину человека.
«Терпимо. Не так тяжело, как тогда», – ответил Луан, вспомнив, как был вынужден сидеть в куртке. «Только пахнет чем-то… вкусным.»
– Эт я вчера сок пролил. Ты только матери не говори, она вроде не заметила, – объяснил Виктор, обращаясь к дочери.
Варя захихикала, но кивнула, обещая сохранить секрет вкусного запаха.
«Сок?» – из-под пледа показались серые глаза, смотрящие на девушку.
– Луан, не смотри так на меня. Сок, может, и вкусный, но для тебя он вреден, – уверенно произнесла девушка, помня сколько в этом напитке сахара и химических добавок.
– Именно. Наешься и всплывёшь потом кверху брюхом.
«Но вы же не всплываете», – раздался обиженный тон морского жителя из-за того, что ему что-то запрещают.
– Мы уже привыкли к такой еде. А тебе вот может стать от неё плохо. Как нам – от сырой рыбы.
«Сырой?»
– Такой, какой ешь её ты. Мы её готовим, варим там или жарим. А если уж что-то едим сырым, например, икру, то обязательно добавляем приправы для вкуса, – объясняла Варя.
«Для вкуса? Мы иногда так делаем, смешиваем с водорослями. Но это не необходимо. Рыба и так вкусная», – удивлялся Луан.
– Опять же для тебя. Но не для нас.
«Мне точно не поверят», – ахнул русал, представив, что испытают его сородичи, если он им расскажет то, что он узнал о людях.
А пока шёл разговор и тритон был отвлечён, крюк, застрявший в его хвосте, был извлечён и теперь покоился на руке мужчины.
– Луан, смотри, – улыбнулась Варя, взяв крюк у отца.
Тритон, вновь выглянув из-под пледа и увидев ненавистную вещь, даже ахнул. Нет, не от размеров крюка и не от крови на нём, а от скорости, с которой его извлекли. Учитывая, сколько раз он старался избавиться от железки и как ему было больно, проделанная работа, быстрая и почти безболезненная, взрослым человеком его впечатлила. Дёрнув хвостом и не почувствовав боли, Луан засмеялся по-своему, по-дельфиньи, и продолжил вертеться.
– А ну-ка щас как свяжу! – заругался недовольный рыбак, что тритон начал ему мешать.
Конечно, угрозу не стоит рассматривать всерьёз, но на Луана эти слова всё равно подействовали. Сжавшись и стыдливо прижав уши к голове, он тут же сам спрятался под пледом и снова замер в предвкушении скорого освобождения от сети.
От вида, наконец, повеселевшего друга, Варе самой становилось радостно.
Прошло ещё несколько минут. Девушка постаралась снова отвлечь тритона разговором. На этот раз получилось с трудом, потому что, поверив в буквально волшебную способность рыбака владеть всеми теми инструментами, Луан боялся шевелиться, весь сжался, плавники прижал к телу, чтобы даже не вздрогнуть, когда становилось больно. А вытаскивать застрявшую во множестве ран сеть было больнее и ощутимее, чем за один рывок – крюк.
В итоге он так сильно приготовился терпеть боль, что, когда операция по спасению подошла к концу, морской житель даже не заметил.
– Луан, всё. Смотри, – произнесла Варя и, когда получила подтверждение от мамы и брата, что посторонних на набережной нет, скинула с тритона плед.
Луан даже с первого раза не поверил. Сначала он глянул на девушку в поисках на её лице эмоции, которая бы значила, что она шутит. Но, не найдя таковой, тритон уже поспешил глянуть на свой хвост. Увидев, что свет от фонаря был выключен, рыбак собирал отрезанные ошмётки лески, а на плавнике отсутствовала сеть, пострадавший русал тут же поднялся на локтях, чтобы увидеть всё получше. Он выворачивал хвост, чтобы убедиться, что везде остались только раны, которые, впрочем, его заботили в последнюю очередь. Он раскрывал большой плавник и осознавал, что его больше ничто не сковывает. Он начинал махать хвостом и не чувствовал боли. И чем дольше он это делал, тем сильнее становилась радость в его глазах, тем интенсивнее шевелились уши и тем громче был издаваемым им крик.
И, конечно, когда он окончательно поверил, что наконец-то его хвост свободен, Луан поспешил его испытать. Опять помощь людей в этом ему не понадобилась. Моментально подняв своё тело практически вертикально, он оттолкнулся сильным хвостом, почти что прыгнул, и тут же нырнул в воду.
Сложно сказать, когда тритон попался в эту сеть, но если судить по его реакции, то достаточно-таки давно. Он был рад. Очень. Под водой тритон развивал фантастически большую скорость, раз в несколько секунд выпрыгивал из воды в совершенно разных местах. Да и сами его прыжки тоже были чем-то фантастическим. То русал выпрыгивал из воды практически вертикально и очень высоко, а то в процессе прыжка выполнял какие-то сложные перевороты прямо в воздухе.
За это время все люди на берегу вновь собрались вместе и наблюдали за тритоном. Увиденное их впечатлило. Носящийся в воде от эйфории свободы русал на фоне ночной реки, освещаемой белым таинственным светом Луны, был воистину сказочным зрелищем. Единый секрет наполнил эту набережную, сердце каждого: и молодых, и взрослых – захватило волшебство происходящего. Новый год прекрасный праздник, позволяющий мечтать, верить в чудо. И они это чудо нашли, хвостатое любопытное чудо. Наблюдая за радостью мифического существа, они сами поддались этой маленькой радости, улыбнулись. Никто не жалел, что секрет происходящего на этой набережной должен оставаться секретом.
Людям, которые всю жизнь тянутся к сказке, подальше от обыденности, пора бы научиться относиться с уважением к этой сказке. И тогда она обязательно придёт…
– Папочка, спасибо большое, – обняла отца радостная Варя.
Конечно же, девушку больше всех радовало, что всё получилось. Получилось помочь другу. И получилось убедить семью принять ныне их общий маленький секрет. А принять точно получилось, потому что от вида радостного тритона родители сами беззаботно улыбнулись.
Довольно-таки скоро, высказав миру свою радость и подустав, Луан вернулся к берегу и посмотрел на людей. Громкие крики сменились на симфонию из треска и свистов. Пусть такой его язык они не понимали, но по взгляду больших серых добрых глаз можно было легко догадаться, что так он говорил им спасибо.
– Теперь ты рванёшь к морю поближе? – поинтересовался Виктор.
«Пока останусь, чтобы увидеть красивые огни в небе.»
– Луан, попросил меня показать ему Новый год. Вот я и попросила его остаться до тридцать первого, чтобы он увидел салют, – пояснила Варя родителям.
– Но ведь, Варюнь, Новый год это не только салют, – покачала головой мама.
– Я знаю. Я бы очень хотела пригласить его к нам на праздник… – вздохнула девушка.
– Эт да. За столом с таким хвостом не посидишь, – согласился Виктор.
– Если только нам самим собраться где-нибудь на берегу.
– А мы, правда-правда, можем? – неизвестно точно это женщина подкидывала варианты или просто размышляла, но Данька, как и Варя, сразу же ухватился за слова матери.
– А почему бы и нет? Не всё ж вам дома сидеть, – даже мужчина проявил заинтересованность к задумке приобщить тритона к людским традициям, ну, или как минимум к традициям их семьи. – Только надо думать, где собираться. Где-то за городом, чтоб его не увидели. Да только это ещё искать надо хороший подъезд к реке, не хотелось бы пешком по сугробам топать. И салютов никаких загородом не увидишь.
Слова Виктора почти разбили надежды девушки провести праздник озвученным образом, пригласив её нового друга. Но не только она загорелась этой идеей, и поэтому набережная погрузилась в молчаливые раздумья, как бы этой идеи достичь. Молчал даже Луан и только с придыханием ждал решения людей. Конечно же, ему тоже нравилась эта идея, но он об их мире не знал почти ничего практического, и не мог подкинуть какого-то решения.
– На том берегу чуть выше по реке находится наша база домов отдыха, – вдруг произнесла женщина. Говоря «наша», она имела в виду компанию, в которой она работала и которой эта база принадлежала. – Эти дома из-за пристройки обычно арендуют. Она стоит прямо на берегу, имеет спуск к причалу, и обзор из окон очень хороший. Площадь, конечно, не увидишь, а вот салют – вполне.
– Ага, и сколько стоят эти хоромы? Да и ты сама говорила, что там на месяц вперёд всё поскупали, – скептически хмыкнул мужчина.
– Там в одном доме пожар случился. Теперь до весны будет простаивать в ожидании ремонта. Так что, думаю, смогу договориться, что бы нас туда пустили на пару часиков. Нам дом всё равно не нужен, а пристройка у него уцелела полностью.
Шансы, что у них всё получится, были велики, поэтому все решили остановиться на этом варианте, и действительно впервые встретить Новый год не в стенах родной квартиры.
– Луан, будешь нашим гостем на празднике? – обрадовалась Варя и тут же поспешила обрадовать морского друга.
Впрочем, спрашивать и не нужно. Конечно же, любознательный тритон согласился и уже с нетерпением ждал того самого дня…
