Kitabı oku: «Дневник Ребенка», sayfa 7
Внезапно Серая дверь распахнулась и в монстра ударила мощная струя воды. На пороге стоял Кутус в яркой оранжевой спецовке и с пожарным шлангом в руках. Он заливал визжащую тварь до тех пор, пока она не нырнула обратно под Пол. Кутус тут же перевёл струю воды на затягивающегося в недра Негатива Рихтора. Гоблина мгновенно вымыло сильным напором и грубо прибило к противоположной стене. Он с трудом очнулся и вяло сел на Пол, потрясая головой и борясь с тошнотой.
– Это… она? – едва слышно спросил он у Кутуса.
Тот в ответ что-то пропищал и помахал руками, выключая брандспойт. Потом показал на Хозяйскую дверь и изобразил руками что-то похожее на пугающего детей монстра.
– Это… Миа? Да? – ещё раз переспросил гоблин.
Кутус активно покивал и ушёл обратно в Серую дверь. Миа стала… монстром. Настоящим Монстром, ещё более жутким и сильным чем раньше. Она впервые открыто напала, она старалась поглотить его, затянуть к себе. Это из-за Камина. Да. Ничего больше не чистит это место. И Миа растёт. И будет только расти.
Рихтор продолжал сидеть на месте. Он вздрагивал от холода и шоковых воспоминаний, и ошеломлённо смотрел на Пол, погружённый в свои размышления. Не замечая того, он прикурил уже третью сигарету, затем с трудом поднялся и пошёл в Хозяйскую комнату. Проследовав напрямую к Окну, он устало ткнулся влажным лбом в стекло. Чувствуя колотящий холод и бешеную усталость, он сипло прошептал:
– Ты нужна мне… Здесь… Слышишь?
Ноги непослушно подогнулись под весом тела и маленький гоблин сполз по стеклу на ковёр, позволив себе очень тихо и горько заплакать.
Крыша
Ещё одним местом, куда вела та невзрачная дверь из Коридора, была Крыша жилого дома.
Старая, покорёженная, проржавевшая Крыша пятиэтажного дома ещё довоенного времени постройки. Особой обстановки здесь не было. Стояла лишь небольшая самодельная лавочка, под которой примостился мешок из яркого оранжевого брезента. В мешке всегда был неизменный набор для посиделок: литровый термос с чаем, тёплый мягкий плед, большой зонт и контейнер с бутербродами.
Время суток на Крыше, как, к слову, и на Кухне, не совпадало с таковым в Гостиной. Чаще всего здесь был рассвет или закат. Реже – поздняя ночь. Здесь всегда было прохладно, всего градусов пять или семь тепла, и дул лёгкий ветерок. Иногда здесь наступала зима, но чаще всего – осень. Временами шёл небольшой дождь или, наоборот, сильный ливень. Во время зимы ожидаемо выпадал снег, ложась красивыми крупными хлопьями на грязную жесть.
Ещё одной особенностью этой Крыши была Бездна. Здания внизу утопали в непроглядном сизом тумане, улицы внизу не было видно. Или просто не было вообще. Бездонная пропасть. Говорят, упавшие в неё люди бесследно пропадали отовсюду. Про них забывали все, будто их никогда и не существовало. Это звучало даже страшнее чем смерть. Так говорила Хозяйка Квартиры, ведь это она создала это место, как и все другие. И она больше всего любила сидеть здесь, на Крыше, и бывала здесь чаще всех остальных.
Это было прекрасное место, чтобы побыть в одиночестве. Не было ни единого намёка на живых существ в этом месте. Окна домов напротив всегда были зашторены и за ними никогда не мелькали тени. Иногда по ночам в некоторых окнах горел свет. Для уюта. Но когда ночь сменял рассвет, то все огни гасли одновременно, как по щелчку. На Крышу никогда не садились птицы, по ней никогда не гуляли коты. Только небо, звёзды и бездонная пропасть. Рай для интроверта.
На самом деле та Серая дверь из Коридора могла вести ещё много куда. Например, на Склад, где жил Кутус. И во многие другие места, ещё только создаваемые Хозяйкой. Нужно было точно знать, куда тебе надо, и хорошо представлять в голове это место, максимально детально и чётко. Что при недоработанном мире было сложно для соседей, поэтому они туда не ходили без острой нужды. И обязательно нужно было держаться за ручку двери и ни на что не отвлекаться. Чёткая визуализированная мысль. Звучит довольно хлопотно, но местные жители за долгое время научились делать это не задумываясь.
Серая дверь не могла вывести гостей только в Белый Мир.
Эпизод 25. Рейд
– Тук-тук…
Капитан сосредоточенно всматривалась в свои расчёты. Она старательно искала ошибки и неточности, по несколько раз сверяла пути на картах, высчитывала скорости своих суден, прикидывала необходимые объёмы провианта и арсенала. В общем, готовилась к вылазке в море.
С тех пор, как она разобралась со своим врагом – предателем, погубившим её отца и всё её детство в целом, она занялась более серьёзными делами. Имея в своём распоряжении три корабля, полных верных ей матросов, она вернулась в свой портовый город, где работала в борделе. Лилиан вычистила от сброда весь порт, распустила публичный дом и основала в том же здании таверну. Город был благодарен ей за это, и они заключили негласный контракт, по которому команда мисс Шелест защищает город от набегов других пиратов, а они закрывают глаза на некоторые её дела. И дела-таки пошли гладко.
Пиратство незаметно отошло на второй план. Лилиан наладила поставки товаров морскими путями. Предоставляла охрану для сопровождения кораблей с особо ценным товаром. Помогла городу развить собственное кораблестроение, пришедшее в упадок из-за пиратов. Сотрудничая с городскими властями, по-немного очищала местные питейные и таверны от проституции. Помогала бывшим «девушкам по вызову» вновь встать на ноги и почувствовать себя полноценными людьми. В общем, дел было невпроворот… Но море звало её. Команда начинала скучать в обыденности и спокойствии. А потому она решилась вновь отправиться на поиск приключений. В конце концов, город устоит без неё месяц, верно?
– Тук-тук-тук!
Она шумно вздохнула и пошла открывать дверь. На пороге стоял растерянный Винсент с гребнями в руках и распущенными волосами.
– П…прости пожалуйста, Лили, что отвлекаю тебя, просто я подумал, ты могла бы мне помочь в одном непростом деле, если, конечно, ты не силь…
– Реще! – рявкнула женщина.
– Заплети меня, – сдавленно выпалил Король, – пожалуйста.
– А весь твой зал придворных тебе на что? – она вздёрнула бровь, оглядывая внезапно неловкого как до перевоплощения Винсента.
– Я… м-м-м… Они по-прежнему чужие для меня… Мне не нравится, как они плетут… И так как ты, никто не смог, хоть там и умелиц не мало…
– Тебе прямо вот сейчас надо?
– Ну… если ты очень занята, то я могу подождать, – Винс опустил голову, виновато смотря на порог. Струящиеся пряди тёмно-синих волос переливчатым водопадом ниспадали вниз, касаясь пола самыми кончиками.
– Заходи, – скомандовала Пират и пошла вглубь каюты, – я отплываю сегодня вечером, мне будет некогда потом.
Король эльфийский нерешительно вошёл в каюту Лилиан. Она ещё раз осмотрела бумаги и карты, и, протерев усталые глаза, решила, что отвлечься будет не лишним. Когда Винсент подошёл к ней, она бесцеремонно выхватила у него из рук гребни и усадила на низкий пуф. Зайдя к нему со спины, женщина принялась неторопливо расчесывать волосы, необычно переливающиеся серебром.
Лилиан начала заплетать Винсента с того самого момента, как он вернул себе роскошную шевелюру. Король при всём своём дружелюбии действительно был недотрогой, он не любил чужих рук. По-настоящему он это понял, когда ему понадобилось регулярно убирать волосы. К тому же, никто не мог заплести его так, как он хотел: тугими мелкими прядями и без лишних дурацких украшений – только королевская атласная лента. Лилиан аккуратно брала волосы, прядь за прядью, уверенно затягивая их и не боясь сделать эльфу больно. В отличие от придворной прислуги, которая то и дело извинялась за любое резкое движение и вообще слишком роптала из-за королевской прически.
Винсент боялся сбить подругу, а потому довольно долго молчал. Но он видел карты на столе, и любопытство взяло своё:
– А куда ты плывешь, Лили?
– За новым товаром.
– Надолго?
– Как пойдет. По плану – на месяц.
– Новое место торговли? – Винс кивнул на карты.
– Скорее… новые соседи. Перед которыми мне нужно… представиться.
– О… так у тебя рейд? – с некоторой печалью в голосе спросил эльф.
Лилиан хищно улыбнулась, ничего не ответив. Через пару минут она закончила и, хлопнув Винсента по плечу, кинула ему в руки серебряные гребни.
– Готово. Всё, свободен.
– Спасибо, Лили, – спокойно ответил Король, внезапно притихшим голосом. Он встал и неуверенно направился к выходу.
– Ну и чо ты раскис-то? – женщина облокотилась на высокий комод, криво улыбаясь вслед удаляющемуся эльфу.
Подойдя к двери, он обернулся к ней.
– Знаешь, Лили… Я понимаю, что это совершенно не моё дело. Но мне обидно, что ты так бездарно тратишь свой потенциал, – он взял в руки конец искусно сплетенной косы и едва заметно улыбнулся. – Ты способна творить прекрасное. Созидать, а не разрушать. Помогать, а не грабить.
– Пхаха, я полгорода перестроила, принцесса, о чём ты вообще?! – со смехом возразила она. – Да до меня этот город был компостной ямой! Я убрала отсюда всю шваль! Вычистила почти все закоулки! Прищучила прогнившую до дна знать и вымела всю преступность!
– Не всю, – возразил эльф, смотря ей прямо в глаза, – ты по-прежнему Пират, Лили, чем бы ты здесь не славилась. Ты не исправилась, нет. Ты сама себе и прогнившая знать и преступность.
– Ты не чужой территории, королишка, помни об этом, – начала заводиться Шелест.
– Ты перестроила весь этот город под себя, – холодным голосом проговорил Винсент. – Признайся, ты старалась не рад блага этих людей. А только лишь ради собственной выгоды. Чтобы иметь крепость и диктовать народу свою тиранию. Убрала помехи и конкурентов. И напоминания о своём прошлом, конечно, болезненном и горьком. Но ты не стала чище. Ты только сильнее увязла в собственной грязи. Это омерзительно, Лилиан.
Он очень колко посмотрел на неё взглядом истинного Короля, оглядев с ног до головы. Недовольно и печально покачав головой, он плавно вышел из каюты. Лилиан осталась стоять на том же месте, эхом слыша в голове последние слова Винсента. Фыркнув, она вернулась к своим расчётам. Да вот что-то концентрация куда-то ускользнула, а замечания Короля не на шутку разозлили её. Она вдруг схватила чернильницу и швырнула её в дверь кладовой, грязно выругавшись вслух.
Король прошёл Гостиную насквозь, мельком посмотрев на самый верхний гамак. Когда Винсент скрылся в листве четвёртой «двери», маленькая кукла шута в самом верхнем гамаке подумала про себя:
«Второй»
Эпизод 26. Подарок
– Когда ты успел так вырасти?
Беременная девушка сидела на диване в Гостиной и наблюдала за работой маленького уборщика. Кутус старательно чистил Пол пылесосом-торпедой. Свой красно-чёрный балахон он уже давно сменил на оранжевый комбинезон на молнии. Глубокий капюшон, прячущий голову, стал теперь серым. Ноги венчали массивные резиновые сапоги, а руки – толстые резиновые перчатки. Уборщик явно прибавил в росте и массе, а за спиной у него появился приличный рюкзак, полный разнообразных хозяйственных прибамбасов.
– Да, прибавилось тебе работы, конечно, – Крисс оглядывала стены Гостиной, – после взрыва Камина-то.
Уборщик равнодушно дёрнул плечами. Он смирно выполнял свою работу, а детали его не волновали. Грязь есть грязь, и её надо убирать. Тем временем, стены в Гостиной островками затягивали странного вида наросты, похожие на рыхлую пыль или на мохнатую плесень. Где-то валялся обычный бытовой мусор – как результат неряшливости гоблина. Ну и, конечно же, куда без чёрных масляных пятен от беготни Мии по стенам.
– А куда ты деваешь весь этот мусор?
Кутус что-то пропищал на своём наречии и показал головой на Серую дверь.
– Там целый Склад уже? – искренне удивилась девушка. – Получается, это всё просто копится?
– Камина-то нет, жечь нечем, – зевая ответил Рихтор из гамака. – Наш подарочек-то только собирать умеет. Демоверсия, блин.
– Ну монах говорил, что Кутус будет помогать мне, а не решать за меня проблемы, – философски подумала вслух Крисс, а после вновь обратилась к уборщику. – Эй, тритончик, твой бывший хозяин передавал тебе привет.
Кутус остановился на минутку, подозрительно прищурил огоньки глаз, и проговорил нечто более шипящее и щёлкающее, чем обычно.
– Фу, как грубо, Кутус, – посмеялась Крисс. – Кстати… Нам, наверное, стоит сделать ответный ход. Пойду подумаю.
Она встала и тяжёлой походкой проследовала в свою комнату. Подойдя к Окну, она не сбавляя шаг, прошла его насквозь. Обстановку комнаты сменило белое пространство. Во все стороны белое и бесконечное. Спокойно дойдя до Капсулы, Крисс помахала грозному металлическому великану. Страж никак не отреагировал на присутствие постороннего, оставаясь совершенно неподвижным. Девушка подошла к шлюзу и постучала в дверь. Спустя короткие мгновения, дверь раскрылась, впуская девушку.
– Здравствуй, милая, – поздоровалась Крисс с ней.
– Здравствуйте, Хозяйка, – тихо и смущённо ответила Девочка.
– Как твои дела? Не заскучала ли ты здесь?
– Оу, нет. Я нахожу себе всё новые и новые занятия. У меня широкий круг интересов, – Девочка поджала плечи и убрала руки за спину, потупив взор, – столько всего оказывается можно делать взаперти.
– Это хорошо. У меня к тебе будет одна просьба, – Крисс осторожно присела на край кресла. – Помнишь того монаха, что подарил нам уборщика Кутуса? И чей племянник так полюбился…
– Боевой монах ордена Матери Всех Богов?! Несущий благую весть Матери Всего Сущего Святой Айи?! – с неподдельным восторгом вскрикнула она.
– Да, он самый, – усмехнулась Крисс, – вижу, он тебя взаправду впечатлил.
– Он же потрясающий! – крупные розовые глаза распахнулись, блестя от радости и восхищения, Девочка почти прыгала на месте от восторга. – Он ведь такой сильный, такой стойкий, непоколебимый! Как стена! Он практически непобедим, а ещё всегда так спокоен и невозмутим! Потрясающее равновесие!
– Любишь ты грозных и молчаливых, – беременная девушка посмотрела на шлюз и одобрительно покачала головой. – В общем, я решила, что не лишним будет сделать ему ответный подарок. Может у тебя есть…
– Я знаю! Я знаю! – Девочка повернулась к своей постели и сдёрнула с неё своё живое одеяло, недовольно зашевелившееся из-за нарушенного покоя.
– Мурчияло? А ты как же…
– Новое выращу, – она небрежно махнула рукой, – это дело нескольких недель. Берите, Хозяйка! Оно очень послушное и кормить не надо.
– Хорошо, милая, – с тёплой улыбкой ответила Крисс и уже было собралась уходить.
– Стойте! Вот ещё! – белоголовая Девочка ринулась к комоду и достала оттуда белый двояковыпуклый диск. Она положила диск на ладонь и нажала на кнопку в центре. Перед присутствующими появилась голограмма девушки с весёлым лицом и в одежде, похожей на ту, что носит она.
– Приветствую, гражданин! Я МИС – Миниатюрный Интуитивный Собеседник! Готова вам помочь в любом вашем деле! – девчушка с короткими выстриженными в ровное каре волосами присела в реверансе.
– Классно, – Крисс удивленно разглядывала чудо высокой технологии, – так… Что дарить? Одеяло или эту вот штуку?
– Всё! Берите всё!
Девочка вытащила из-под кровати белый чемоданчик и очень резво уложила в него Мурчияло. Она аккуратно захлопнула чемодан и положила в небольшое явно предназначенное для этого углубление на крышке диск с МИС. Девочка легко подняла чемодан и вручила его Крисс.
– Это станция преобразования, идёт в комплекте с МИС, – ответила она на немой вопрос гостьи. – Всё непонятное можно напрямую у МИС и спросить. Берите…
– Спасибо, …
Крисс произнесла её имя. Оно прозвучало как нежная мелодия нескольких скрипок и флейт. Как шелест листьев на тёплом летнем ветру. Как тихое и трепетное дыхание любящего всё живое на свете сердца. Девочка прикрыла глаза, глубоко и спокойно дыша. Только Хозяйка могла произнести её инопланетное имя, такое сложное для чужих ушей и языков. Чрезвычайно сложное, но необычайно красивое.
– Расскажите мне потом, как он отреагирует, пожалуйста, – тихо попросила Девочка.
– Хорошо, милая, – Крисс поцеловала её в макушку и, попрощавшись, вышла из Капсулы.
Подарок был передан немногим позже. Говорят, адресат носит одеяло Мурчияло на плече, как мантию, и даже дал ему новое имя. А маленькая весёлая голограмма обрела физическое тело и стала крошечной частью его длинной нитки с бусами.
Капсула
Окно Хозяйской комнаты открывало вид на бесконечно белую равнину. Нескончаемое пространство без пейзажа и с одной единственной постройкой в нём. Окно являлось проходом в Белый Мир, но по ту сторону стекла самого Окна не было видно. Его там вообще не существовало ни для кого кроме Хозяина. Никто кроме него самого не мог проходить через Окно. Жители Белого Мира не имели возможности выйти из него в Гостиную или другие части Квартиры. Они были буквально заперты здесь волей создателя.
А пребывало здесь всего двое персон. Путешественник и его верный Спутник. Гость из иного мира и его Защитник. Они были настолько разными, насколько непохожими, что сложно было поверить в их союз. Разгадка была в том, что вторые целиком и полностью были творением первых, а потому безоговорочно подчинялись им. Слуги своих создателей.
Жили эти компаньоны в том самом необычном строении, видимом из Окна Хозяйской комнаты. Инопланетной Капсуле. Она напоминала лежащее на боку яйцо, глянцевое и блестящее. В одной из боковин этого «яйца» находился круглый футуристический шлюз, закрывающийся изогнутыми треугольными секторами, примыкающими друг к другу до полной герметичности. Каких-либо окон или иллюминаторов Капсула не имела. Один вход. Один выход.
Внутри Капсулы не было ничего необычного. Классический интерьер с цветовой палитрой от белого до тёмно-серого цветов, состоящий из кровати, письменного стола, рабочего кресла на колесиках, трех книжных шкафов, биомолекулярной установки восстановления органики, бельевого комода, забавного кресла-мешка, сверхточного голографического компьютера с интерактивным интерфейсом по всему окружающему пространству… Да, футуризм был присущ этому месту. Но в целом, это была просто жилая комната. Обыкновенная для местного обитателя.
Помещение не имело не только окон, но каких-либо осветительных приборов. Освещение исходило прямиком из стен и подстраивалось под состояние проживающего, увеличивая и уменьшая интенсивность по мере необходимости. Например, в моменты сна или пробуждения. Система сама считывала состояние жильца и происходила авторегулировка. А ещё здесь всегда было чисто. Пыль и грязь не задерживались на поверхностях, поскольку те имели свойство отталкивать от себя любые загрязнения. Пылинки просто улетали прочь, а различные жидкости путём хитрых химических реакций трансформировались в воду. Вода тут же испарялась с поверхностей, благодаря свойствам здешних материалов и постоянной вентиляции. Воздух в Капсуле непрерывно вентилировался и очищался, попутно обогащаясь всеми необходимыми составляющими. Да и бардака здесь никогда не было, хотя это скорее говорит о привычках жителя, чем о высоких технологиях.
К слову, что касается пыли и грязи, то здесь работали ещё кое-какие особенности данного места. В этом мире ничего не было подвержено влиянию времени. Вещи не старели, потому что молекулы не распадались. Люди не старели, потому что процесс деградации клеток прекращался. Так что здесь в принципе и не было никакого сора и естественных загрязнений. Жители этого измерения находились в стазисе уже много лет. А вот грязь, привнесенная извне, не задерживалась на поверхностях благодаря супертехнологиям, оговоренным ранее.
Так что главный жилец всегда был молод и чист. И буквально, и фигурально, к слову, тоже. Ведь его собственная структура тоже отличалась от привычной нам, а потому, хоть он и выглядел как человек, но таковым не являлся. Он очищал, всё, к чему прикасался. Даже без вмешательства сверхразумного ИИ и инопланетных технологий. Такова была его натура. И он мог бы очистить всю Квартиру одним своим присутствием, если бы только мог выйти из своей «камеры».
Около шлюза возвышался верный его Охранник. Он не пропускал посторонних внутрь округлого домика, более того – он был запрограммирован уничтожать любого постороннего пришлого гостя. Но, к счастью или, к сожалению, гости здесь были по истине редкостью.
Эпизод 27. Глубина
– Вы заметили?
Мирно сидящие в Гостиной соседи посмотрели на эльфа. Крисс оторвалась от вязания, Макс вынырнул из книги, а Рихтор, лежавший головой у Крисс на коленях, приоткрыл человеческий глаз. Король Винсенто стоял около двери, ведущей на Корабль, и внимательно её разглядывал.
– О чём ты?
– Стало очень тихо. Никто больше не шумит на весь дом.
– Хм, и правда. Лил давно не было видно, – согласился «гоблин».
Крисс внимательно посмотрела на влажную дверь. Выглядела она как обычно, ничего подозрительного, разве что…
– Свет не горит, – поняла она и, кряхтя, встала, предварительно бережно отодвинув голову Рихтора. – Проём тёмный, света из щелей нет. Это не нормально.
Подойдя к двери, она громко постучала. Отклика не последовало. Она постучала ещё раз. Тишина. Не выжидая лишнего, Крисс уверенно схватилась за дверную ручку и потянула на себя. Дверь не сдвинулась с места. Не поддавалась и даже не люфтила на закрытом засове, как бывало раньше. Девушка нахмурилась, ситуация всё больше настораживала. Она упёрлась ногой в стену, нелепо раскорячившись из-за беременного живота, и изо всех сил потянула дверь на себя.
– Ну куда ты напрягаешь живот! – буквально выбросив книгу в сторону, Макс подскочил к девушке и, мягко отодвинув в сторону, перехватил инициативу.
Винсент тоже подключился и встал бок о бок с Максом. Они одновременно потянули дверь за кованную ручку. Полотно начало медленно сдвигаться, но что-то основательно мешало ему. Макс и Винс стискивали зубы от напряжения, но не сдавались. Постепенно дверь всё же поддавалась, и когда между косяком и дверным полотном показался узкий проём, к труженикам подскочил Рихтор. Он уперся ногой перпендикулярно в стену и на свой страх и риск запустил пальцы в эту щель, вцепившись когтистыми ногтями в сырое дерево. Безмолвно договорившись, они одновременно рванули дверь на себя. Притяжение внезапно пропало и дверь распахнулась настежь, отчего соседи повалились на Пол.
– Что такое? Где всё? – тут же спросила Крисс, первой заглянув в комнату.
По ту сторону двери, где должна была быть каюта капитана, не было ничего. Только непроглядная темнота без каких-либо признаков жизни. Девушка подошла к черноте и уже собиралась войти, как вдруг внутри пустоты показался тусклый огонёк. Она заинтересованно пошла к нему, но её за руку схватил Макс.
– Стой, это не…
Тусклый огонёк стал быстро расти, разгораться, за ним начал просматриваться нечёткий силуэт. Очень скоро таинственный огонёк превратился в маленький люминесцентный отросток, растущий из тела большой уродливой зубастой рыбины. Она оглядела присутствующих, выпустила несколько пузырьков и резко уплыла восвояси.
– Удильщик, – тихо произнес Винсент.
– Это не пустота, это вода, – договорил немец, и показал на край водной глади, примыкающей к косяку по ту сторону прохода. Линия соприкосновения едва колыхалась от возмущений, созданных уплывшей рыбой.
– То есть, – соображал Рихтор, – это…
– Океан, – закончил за него Король, с нескрываемым испугом на лице. – Глубинный. Не менее полутора миль в глубину.
– Так… Корабль на дне?
Они молча смотрели на колыхающуюся гладь, не зная, что и говорить.
– А дверь-то есть, – подумал вслух «гоблин».
– Значит, она жива. Надо с ней связаться, – Крисс повернулась к Максу.
– Лилиан живет в эпохе 16 века. Там нет электричества, – явно смущённый Учёный, вглядывался в черноту.
– Ну, может… сунуть бутылку в воду?
– И какова вероятность, что она её найдет?
– Можно нырнуть туда и…
– И ты умрёшь. Погружение на глубину должно происходить постепенно, чтоб адаптировать тело к давлению. А здесь высокое давление тебя встретит сразу.
– А если построить мини-субмарину? Батискаф?
– Даже если мне удастся построить такую машину, которая пройдет в дверной проём, что тоже ещё вопрос… И даже если она выдержит это барьерное погружение в зону высокого давления… – Макс сделал паузу, осматривая черноту с видимой печалью в глазах. – Я не уверен, что целесообразно нарушать этот слой. Есть вероятность, что при проникновении барьер разрушится и нас затопит к чёртовой матери…
– Нет у него матери, – задумчиво ответил Рихтор, – отец только. И дяди…Не суть. И что нам делать-то, умник?
Макс опустил глаза. Соседи выжидающе смотрели на него, но Учёный молчал и нервно переминался с ноги на ногу. Он аккуратно закрыл дверь и отошёл в сторону, старательно не поднимая лица. Крисс первая нарушила тишину.
– Значит, она там застряла, так? И помочь мы ей не можем, так? – девушка сурово смотрела на немца, у которого уже начали блестеть глаза. Тот молча кивнул.
– Понятно, – девушка набрала воздуха в лёгкие, оглядывая дверь, – тогда я снесу её.
– Что?! НЕТ! – «гоблин» юркнул к двери и преградил дорогу.
– Не надо, Кристеллина! – присоединился к нему эльф, – она умная женщина, она что-нибудь придумает!
– Да, она головастая! Макс, скажи!
Учёный молчал и смотрел в Пол влажными глазами, сунув руки в карманы брюк. Рихтор рванул к немцу и в сердцах резко ударил поддых. Тот сразу сложился пополам, но на ногах устоял.
– Я против сноса, – прохрипел он торопливо, – По крайней мере сейчас. Нужно попробовать позвать на помощь.
– У вас неделя, – сухо ответила Крисс тихим голосом. – Лил, это не тот человек… за которого мне хочется бороться.
Она развернулась на месте и быстрым шагом вышла в Белую дверь. Макс совсем опустился на Пол, за ним по стене сполз Король. Оба мужчины заплакали, тихо, не слышно, пряча лица. Очень горько. Они очень любили Лилиан, какой бы стервой они ни была. Винсент был первым после неё, а Макс вторым. Они «выросли» вместе с ней.
Рихтор же тревожно ходил по Гостиной туда-сюда и изобретал в голове план по спасению Лилиан. Он материл внезапно размякших друзей и судорожно думал, кого же звать на помощь.
Эпизод 28. Призрак
– О чём они там говорят?
Гоблин елозил на диване и с нескрываемым недовольством наблюдал за сидящими друг напротив друга Шико и Фантазию. Сущности уже несколько часов неподвижно сидели в гамаке под «потолком» и молча смотрели друг на друга. Зрелище настораживало. Взъерошенный Учёный, уставший после долгих ночных посиделок в Лаборатории, расслабленно лежал в своём кресле, искоса поглядывая то на нервного гоблина, то на парочку наверху.
– Они ведь… общаются так, да? – вслух предположил Рихтор.
– Телепатически, – кивнул немец.
– О чём они вообще могут говорить?
– Ну… один из них уже давно мёртв. Второй только недавно рождён. Думаю, им есть что обсудить.
– Выглядит… напряжно. Как два демона, – Рих поёжился.
– Они оба безобидны, – Макс дёрнул плечом.
– Скажешь тоже: безобидны, – фыркнул Зелёный. – Личность для опоры не нашли ещё?
– Как видишь.
– Может это и не обязательно? Изма же как-то работает без личности…
– И она откровенно битая, если ты не заметил, – Учёный поднял глаза на Фантазию. – Когда Крисс убирала изначально заложенную в ифрита личность, то она вообще не позаботилась о последствиях. Насколько известно мне, Крисс не собирается её переделывать. А я, откровенно говоря, устал чинить и паять Изму. Ты хочешь ещё одного сломанного неполноценного соседа?
– Мда, не стоит, – поморщился гоблин и продолжил наблюдать за странной парочкой. Макс прикрыл глаза в надежде покемарить, чувствуя, как неприятно пульсируют виски. Немного помолчав, гоблин вновь нарушил покой немца.
– А Шико… что-то типа мумии, правильно?
– Нет.
– Восставший мертвец?
– Нет, он вообще не материален.
– О, так он призрак? – не унимался Рих.
– Он, что-то вроде… – нехотя отвечал Макс, посмотрев на Шута, – Что-то вроде одушевленной мысли. Идея во плоти. Только без плоти, – усмехнулся немец. – Он олицетворение самой Справедливости. Персонификация Возмездия. Аллегория Праведного Гнева и Кары Небесной.
Рихтор хмуро глянул на Учёного в ожидании объяснения попроще. Немец тяжело вздохнул и продолжил:
– Короче… он как голограмма. Иллюзия. То есть его здесь физически нет. Даже больше, чем нас с тобой. Но мы его видим и слышим. И даже физически контактировать с ним можем, что его отличает от той же голограммы. Так вот. Вследствие того, что у него за душой острая боль потери близкого человека в целом, и ребёнка – в частности, то он стал неупокоённой душой. Душой жаждущей Справедливости и Возмездия.
– Типа злого духа? Проклятой души?
– М-м-м, ну да. Допустим. С натяжкой, с очень большой натяжкой, – Макс отмахнулся и закончил мысль. – А для нас он стал хранилищем для Хозяйской Совести. Он учит нас Честности. Пронзающей, всепоглощающей и безразличной к чинам и роду.
– Промывает мозги, ага, – кивнул Рих.
– М-м-м… можно и так сказать, – немец неопределённо покачал головой, – но цели у него благие.
– А он не научит этому фокусу Фантика?
– Сомневаюсь. У них разные цели и функции. Скорее всего, Шико помогает ему осознать своё место в этом пространстве. Объясняет базу и направляет…
Макс остановился, потому что мальчик вдруг мягко спустился к беседующим друзьям. Фантазия очень взволнованно махал руками, неловко улыбался и долго кланялся, после чего вручил им обоим по листу бумаги невыносимо белого цвета.
– «Привет, друг!..– вслух прочел гоблин, щурясь от чрезвычайной белизны листа, – Я рад быть здесь с тобой! Я всегда готов помочь тебе в твоих замыслах! Взамен я прошу лишь одного – наполни меня своими Идеями!»
Гоблин громко и весело засмеялся. Он вскочил на ноги на диване, ощутив внезапный энтузиазм.
– Парниша-а-а, ты как раз по адресу! У меня сто-о-олько идей! – он оскалился в улыбке, приветственно хлопнув Фантазию по плечу. Тот отшатнулся, едва устояв на ногах, и ухватился рукой за плечо, напугано улыбаясь.
– Не думаю, что Крисс одобрит использование Фантазии в интимных целях, – настойчиво напомнил Макс, вертя в руках свой экземпляр письма.
– Добро Пожаловать, Фантик, – Рихтор сверкнул глазами и протянул мальчику когтистую руку для рукопожатия. – Поверь мне, ты не останешься разочарованным! Я просто ма-а-астер на выдумки, отвечаю.
– Bitte hör auf8, – Макс закрыл ладонью глаза, полные стыда перед новым соседом. – Он ещё так юн и чист, Рихтор. Ты его испортишь.
Наблюдавший за всем этим Фантазия вдруг беззвучно засмеялся и замахал руками перед собой, давая понять, что он ничуть не смущён и всё в порядке. Он несколько раз очень низко поклонился, потом резко крутанулся на месте и исчез в радужной вспышке своих крыльев.
– Брезгливый что ли? – несколько обижено пробухтел Рихтор, убирая так и не пожатую руку.
