Kitabı oku: «Пламя надежды», sayfa 3
Глава 5
Поднимаясь в лифте на 24 этаж, я всё ещё осыпаю ругательствами этого засранца.
Он видел её под платьем и молчал?! Тогда что ещё он видел?!
Теперь я сомневаюсь в правде всех его слов.
Выходя из прозрачных дверей навороченного лифта с прозрачным корпусом, мне всё ещё кажется, что этот негодяй знает куда больше, чем говорит. А это злит ещё сильнее, и я почти готова вернуться и надавать ему тумаков.
Решительно идя вперёд, смотря себе под ноги и мусоля скверный характер Кейдана, нечаянно врезаюсь в кого-то, не сбавляя хода. Не в силах удержать равновесие на высоких каблуках, я теряю контроль, когда нога подворачивается.
Тот, в кого я влетела, одним метким, резким движением хватает за локоть и притягивает к себе, спасая от удара об кафельный пол. Опираясь на его плечи, я пытаюсь встать, когда приятный мужской голос встревожено спрашивает:
– Вы не ушиблись?
– Прошу, извините. Я сегодня сама не своя…
Встав на обе ноги, всё же отпускаю его и наконец смотрю на своего спасителя.
Уже второго за это утро. Поразительная удача.
– Первый рабочий день? – парень тепло улыбается, убирая руки. Но не так далеко, будто готовится вновь поймать меня, если я оступлюсь.
– Это так заметно?..
«Какой позор, и в первый же день перед коллегой», – думаю я, когда чувствую слабый румянец на щеках.
– Не переживайте… Правда, поговаривают, что начальство здесь всю кровь из работников может выпить, – усмехается тот.
Где-то я это уже слышала…
Видимо, много людей, которые так считают.
Интересно, что это за владельцы такие, если их подчинённые такого мнения? И слухи водятся не только среди работников, а даже за пределами компании.
Кажется, день обещает быть тяжёлым…
– Да, наслышана уже. Но повторюсь, будь там хоть сам дьявол, я не отступлю.
Светловолосый парень вскидывает брови от удивления и сразу спешит спросить:
– Слышали?
– Ну да. Вы же только что об этом сказали…
Я пытаюсь выдавить милую улыбку. Правда, она больше походит на глупую, нелепую и более натянутую даже, чем прежде.
Вдруг это секретарь или глаза и уши директора? А я все карты ему уже выложила. Нужно быть поаккуратнее в словах, если не хочу, чтобы развернули домой, не дойдя я даже до своего стажировочного рабочего места.
– Ах, ну да, – соглашаясь, он кивает головой и мягко улыбается, – мне пора, ещё увидимся. – Слегка наклонившись, парень удаляется в сторону лифта, поправляя по пути бежевый распахнутый пиджак.
Я успеваю лишь кивнуть в ответ, когда его и след простыл.
Странный, но милый.
Надеюсь, мы с ним поладим. Неплохо заиметь хоть одного знакомого в этом огромном мире вечной работы.
Сделав лишь несколько шагов прямо, навстречу несётся женщина с кучей бумаг и папок, которая явно куда-то очень торопится.
– Это вы, мисс Хиз? На стажировку, верно? – Невысокая пухленькая женщина средних лет смотрит на меня снизу вверх и быстро тороторит, ища при этом нужный бланк.
– Хьюз. Верно.
Я стараюсь подавить в себе нервный смешок и миловидно улыбнуться.
Она не первая, кто ошибается с фамилией, но от крупнейшего в мире холдинга по поиску талантливых людей и работе с ними я ожидала большего.
– Ну да, ну да, – она протягивает мне лист бумаги, – заполните форму и отдайте её мне в течение десяти минут.
Поправив красные очки в стиле «кошачий глаз», она шустро разворачивается и начинает уходить.
– Вы так и будете стоять? Или уже передумали оставаться? – не оборачиваясь, женщина кидает мне эти слова с долей ехидства, цокая при этом широкими каблуками, эхо которых раздаётся по всему длинному коридору. И это торкает меня, будто хороший пинок, что я уже бегу за ней, скрипя зубами от негодования.
Если мне придётся сидеть с ней в одном кабинете, то лучше купить беруши. Потому что, судя по всему, милашкой её не назовёшь.
Вот и первая ложка дёгтя в бочке мёда.
Говоря о мёде, непроизвольно вспоминается тот паренёк возле лифта. Если такие сотрудники имеются у них в большинстве, в отличие от рядовых мухоморов, то готова терпеть эти выходки до её пенсии, которая не за горами.
Женщина ведёт меня по коридору, усыпанному множеством кабинетов, в самый конец. Больше похоже на муравейник, нежели на крупную корпорацию…
Ну, дарёному коню в зубы не смотрят, а посему я захожу вслед за ней в ближайшую дверь справа от кабинета, на котором висит табличка «Босс».
На удивление, здесь только один стол, и когда миссис Фисч – так, кажется, она представилась, пока разъясняла мои обязанности – кладёт всю эту кипу бумаг, видимо, уже на временно моё рабочее место, всё равно облегчённо выдыхаю.
Бумажки не проблема, если нет назойливых мошек, которые летают под носом и суетятся. А потому киваю и говорю, что всё поняла, когда она уходит.
Уходит в кабинет напротив.
Миссис Фисч садится за свой стол и смотрит на меня поверх очков и самодовольно улыбается. Только мне её улыбка совсем не нравится. Чую, что с ней мы за чашкой кофе не посплетничаем. Если я встану и закрою свою дверь, будет слишком очевидно, что она мне неприятна?
Думаю, да.
А пока меня даже не утвердили на должность, лучше быть подружелюбнее. Особенно с теми, кто сидит рядом с кабинетом начальника. Судя по всему, эта маленькая женщина не последний по значимости винтик в этой гигантской свирепой машине творения, в которой место достать так же нереально, как и звезду с неба.
Спустя пару часов бумаги всё не уменьшаются, и я решаю сделать перекур, иначе моя спина рассыплется на кусочки.
Уф, не думала, что эта бумажная волокита достанется мне в первый же день, будто они специально копили её для меня. Хотя нужно отдать должное – их кабинеты; по крайней мере, тот, в котором я сейчас нахожусь, обустроен на совесть. Он достаточно просторный, и даже есть своя кофемашина, что однозначный плюс в карму их руководству. Только нет чашек.
Отлично.
Надеюсь, хоть пульт от кондиционера не игрушечный.
Я вздыхаю и пытаюсь заглушить желание выпить чашку ароматного кофе, который мог бы помочь взбодриться и отдать уже эти бумажки даме напротив.
Но сами себя они точно не проверят и не проставят печати, поэтому возвращаюсь к широкому светлому столу и берусь за чёрную гелевую ручку, собираясь вновь выводить каждую закорючку в росписи бумаг, чтобы вдруг не смазать чернила. Не успев взять и первый лист, как коридор, а вместе с ним и кабинет, заполняет противный громкий звук сирены.
Красный маячок над входной дверью разрывается, пытаясь выгнать всех из здания как можно скорее.
Пожарная сигнализация?
Серьёзно?
В первый же рабочий день?
Вселенная так не хочет, чтобы я нашла себе работу лучше, чем предыдущая, что решила спалить дотла мой последний шанс?
Класс.
Но, не растерявшись, хватаю со стола все документы и бегу к двери. Спасибо университету за его ежемесячные учения по ЧС.
В коридоре меня встречает миссис Фисч и говорит поторопиться к выходу, не пользуясь лифтом.
За кого она меня держит?
Ну, если объясняет такие элементарные вещи, то, видимо, не особо дальновидной, от чего я почти готова кинуть ей эти бумажки в лицо. Но времени на разборки нет, и я, опять скрипя зубами, проглатываю все накопившиеся едкие словечки и бросаюсь к запасному выходу, который находится левее от лифта. Стоит мне сделать несколько шагов, как вывихнутая утром лодыжка вновь напоминает о себе, отдаваясь тупой болью в ноге, что затрудняет движение.
Я вижу, как впереди бегут сотрудники, попутно хватая свои вещи с рабочих мест. В ближайшие перспективы сгореть заживо или задохнуться от дыма точно не входило, и решаю спастись любой ценой.
Снимая каблуки и держа их в одной руке, а в другой документы, будто от них зависит моя жизнь, я сливаюсь с толпой в направлении лестницы. Страшно подумать, что придётся спускаться с 24 этажа пешком – пока пройдёшь несколько лестничных пролётов, вся эта с виду прочная огромная конструкция холдинга сложится в миг, как бумажный домик.
Пробежав три этажа, ощущается лёгкая толкучка возле чего-то впереди. Подойдя ближе и уже ощутив горечь во рту от запаха гари, хотя самого дыма не видно, я молюсь, чтобы это оказалось розыгрышем.
Или сном.
Да, лучше сном. Кошмаром, но сном.
Однако, наблюдая, как люди прыгают и исчезают в этой непонятной трубе, которая не вызывает абсолютно никакого доверия к её надёжности и в том, что я не застряну в ней или не сломаю себе шею, невольно вспоминается цепкая фраза Молли, сказанная ещё в школьном туалете, пока я умывалась от слёз: «…ты можешь не верить в себя, но знай и помни, что я верю в тебя. Я всегда верила и буду верить…». Не знаю почему, но именно этот обрывок её ободряющей речи помогает мне решиться в трудной ситуации.
«Эта не исключение», – думаю я, когда собираюсь уже сесть на край туннеля, ведущего только сам бог знает куда, но кто-то слишком торопится спасти свой зад, не подумав о моём, и толкает в эту узкую чёрную дыру.
Глава 6
Я лечу вниз, прижимая бумажки к себе так, что потом на груди точно останутся синяки от своих же костяшек.
Слышится звук над головой – кто-то едет по этой трубе следом за мной, а значит, если я неудачно приземлюсь, куда бы ни вела эта дорожка, то вот этот сверху раздавит мне голову, словно бегемот своей пастью арбуз.
Благодаря наглядности своему воображению, я распахиваю глаза и уже вижу свет… в конце туннеля.
Венка под правым глазом заметно задёргалась, и приготавливаюсь выпрыгивать, стараясь не потерять при этом туфли где-то здесь.
Свет становится всё ближе и ярче, что когда эта труба наконец выплёвывает меня, я жмурюсь и скатываюсь по матрасу, смягчившему моё падение. Кто-то быстро помогает подняться, видимо, по той же причине, по которой я представляла себя арбузом.
– Вы в порядке? – Парень отводит в сторону от толпы, образующейся возле быстрого спуска вниз.
Не сдержав радостной улыбки, когда теперь ясно вижу его лицо, я отвечаю ему:
– Спасибо, сейчас гораздо лучше.
Теперь уже он улыбается своей лучезарной улыбкой, которая готова затмить это палящее дневное солнце, клянусь. Он оглядывается назад и говорит, повернув голову вновь ко мне, установив при этом странный зрительный контакт, который достаточно сбивает с толку:
– Ну вот, план в этом месяце выполнен, можно выдохнуть.
Я наблюдаю за несколькими хохочущими людьми, что остались возле запасного выхода из здания, куда ведёт сеть из раздвижных труб, по одной из которых я съехала буквально пару минут назад, и с нескрываемым удивлением спрашиваю:
– План?
Усмехаясь и пожимая плечами, тот отвечает:
– Пару раз в месяц учебная пожарная тревога, после которой все свободны.
Парень смотрит на мои руки, а потом и на ноги, когда я заливаюсь краской и наигранно закатываю глаза, отчего сама же смеюсь.
– А вы ответственно подошли, молодец. – Слегка посмеиваясь и протягивая руку, добавляет: – Я подержу.
В одну он берёт мои мятые и влажные бумажки, над которыми я тряслась и оберегала, как зеницу ока, а вторую сгибает и выдвигает чуть вперёд, давая возможность опереться, чтобы смогла надеть туфли.
Раз все свободны, думаю я, то могу отправиться домой и наконец-то отдохнуть и выспаться. Стоит отнести документы и забрать вещи, о которых даже и не вспомнила, выбегая из, как я тогда думала, горящего помещения, ведь бумаги в таких фирмах гораздо ценнее, нежели обычной сумки и пиджака. Но откуда тогда был этот отчётливый запах гари? Или у них есть какое-то проецирование задымления, чтобы люди не думали, что это вновь проверка?
– Как вы на это смотрите?
Парень усмехается, когда я в недоумении смотрю на него.
– Вы не слушали, да?
– Простите, задумалась…
Делая виноватое лицо, всё же переспрашиваю:
– Так о чём вы?
– Я хотел предложить пройтись, но думаю, вам будет лучше…
– Нет, нет, – тут же перебив его, я быстро добавляю: – Простите, это замечательная идея. Мне хотелось бы узнать побольше о компании и…
Однако, видя его красивые острые черты лица, русые короткие волосы, уложенные назад, и большие небесно-голубые глаза, которые смотрят прямо в мою душу, я невольно выдаю:
– …о вас.
Только после его моментальной реакции в виде скромной улыбки и неотведённых глаз я хочу зарыться в землю прямо здесь и откусить себе болтливый и не особо сообразительный язык, понимая, что тот сейчас ляпнул.
– То есть, я имела в виду, – губы опять оправдываются быстрее, чем сама я успеваю обдумать слова, – что было бы здорово познакомиться хоть с кем-то в этом огромном холдинге.
Я протягиваю руку, чтобы забрать помятые бумажки, и пытаюсь скрыть ноющую боль в лодыжке, уже представляя, как буду выглядеть нелепо, хромая на таких каблуках по улице, на что прохожие, а главное, сам этот парень, будут думать, что я просто не умею на них ходить.
– Мне нужно вернуть документы миссис Фисч, забрать свои вещи, и сможем идти…
– Агнесс, верно? Можем ведь на «ты»? – спрашивает парень, хотя мне кажется, что больше утверждает, однако документы не отдаёт.
– Да, конечно, а…
Не успеваю договорить, как он кивает в сторону позади меня, слегка улыбнувшись, и продолжает:
– Если ты подождёшь меня здесь, пока я заношу бумаги миссис Фисч, было бы прекрасно.
Обернувшись назад, в метрах пяти замечаю деревянную скамейку и хочу сказать ему, что я сама, но когда поворачиваюсь, никого уже рядом нет.
Что это сейчас было?
Я надеюсь, он не выкинет их в мусорку по пути, тем самым подставив меня под удар. То, что он помог сегодня, ещё не означает, что с удовольствием не плюнет мне в спину при удобном для него случае. Будем надеяться, что я не ошиблась в его доброжелательности и красивых глазах.
Идя в сторону, чтобы присесть, думаю, откуда он уже узнал моё имя? Или в их компанию новичков берут настолько редко, что меня уже знает весь офис? Но эту мысль быстро перебивает другая, от которой сильнее колотится сердце, что вызывает лёгкий трепет в груди.
За всю мою жизнь ещё ни один парень не сделал хоть одного правда мужского поступка, кроме Лефу. Может, Молли была права, говоря о моём гардеробе? Стоило надеть более женственную одежду, хоть и деловую, как люди стали обращать внимание абсолютно иначе. Но, если смотреть правде в глаза, то это благодаря вкусу Кейдана, а не моему. Мой костюм из серой юбки и пиджака с белой рубашкой смотрелся бы настолько уныло, что взгрустнулось бы даже птицам, и они в этот день бы не пели, устроив не просто минуту молчания в знак ухода моей молодости и красоты, а целый день.
Или он просто решил так сбежать от меня? С одной стороны, это умно. А с другой…
В голове получается какая-то каша от разных мыслей насчёт этого парня.
Уф. Где твоя утренняя уверенность, Агнесс?
Ещё и этот негодник, который скупится на словах, Кейдан. Готова почти что душу продать, лишь бы заиметь возможность побольше расспросить его.
– Скучаешь?
Я резко поворачиваю голову назад и вижу, как коллега стоит с моим пиджаком и сумкой с вечеринки. Видя моё смущение и как я пытаюсь вспомнить его имя и говорил ли он его вообще, тот вновь радует своей милой улыбкой, от которой трепет в груди внезапно распаляется ещё сильнее.
– Кристофер. И нет, я не называл его ранее, поэтому не переживай. Как твоя нога?
Парень посматривает на мою лодыжку, которую я потирала буквально минуту назад.
Как долго он здесь уже стоит? Не мог же он так быстро подняться и сделать все дела?
Видимо, прочитав мои мысли, он усмехается, когда говорит:
– Миссис Фисч встретила меня в холле первого этажа у охраны, уже держа твои вещи.
– Спасибо тебе, – искренне благодарю Кристофера за помощь, облегчённо выдыхая, но виня себя за то, что оговорила парня, и вставая, чтобы забрать своё приданное, – уже гораздо лучше, можем идти.
Погода стоит потрясающая: полуденное солнце поблёскивает в окнах ближайших небоскрёбов, играя солнечными зайчиками, но при этом не жарит, как в сауне, благодаря уже более осеннему ветерку, хоть до него ещё и две с половиной недели. Щебечут птицы, паря достаточно высоко над землёй, чьё пение сплетается с лёгким шелестом высоких и стройных деревьев.
Неспешно проходя в почти обеденной тишине по аллее в небольшом сквере, я замечаю, что Кристофер также наслаждается прогулкой, хоть мы и не разговариваем друг с другом. Он тоже, как и я, просто ловит момент и живёт им, не думая ни о чём другом, будто это первая его вылазка за долгое время.
Боковым зрением я пытаюсь уловить его эмоции, мысли и не замечаю, как спотыкаюсь на мелком камне. Кристофер моментально подхватывает под руку, будто для него это становится обычным и даже уже привычным делом.
– Сегодня не твой день, да? – он тихонько усмехается, когда я пыхчу от злости на свои туфли.
– Это так очевидно?
Благодаря своему состроенному страдальческому выражению лица, он начинает смеяться.
И, о боже. Это самый искренний смех, который я когда-либо слышала. Его мягкий и приятный мужской голос заполняет пространство вокруг нас, отчего уже моя улыбка сама ползёт вверх.
Этот парень явно добрая душа, готовый всегда всем прийти на помощь и поддержать в трудную минуту, ощущение, будто встретила своё второе «Я», только в мужской версии. Хотя… Его макушки мне точно не увидеть, в отличие от того, когда мою он наверняка наблюдает, не напрягаясь. И где же берутся такие парни, когда за всё время учёбы Лефу был самым высоким, а остальные просто дышали в затылок?
Смотря на искренность Кристофера, сейчас я благодарю Бога, что он работает вместе со мной. Потому что именно из-за таких людей по утрам и хочется вставать на нудную рутинную работу.
– Агнесс? Земля вызывает Агнесс, приём?
Я быстрее начинаю моргать и убирать эти дурацкие мысли из своей головы, чтобы они не запустили меня вновь в облака.
– Прости, – опять виновато смотря на него, я вздыхаю, – без кофе я сегодня как выжатый лимон.
И это чистая правда.
После вчерашней буйной ночки мне нужно проспать дня два, чтобы снова чувствовать себя человеком. И желательно одной и в своей кровати.
– Тут за углом есть неплохое место, можем отдохнуть, если ты не против.
Кристофер смотрит на свои чёрные наручные часы и потом на меня. Видимо, этот парень очень любит контактировать с другими, особенно взглядом, от которого мне не по себе, и я постоянно отвожу глаза в сторону.
– Было бы здорово, – отвечаю я.
Почему это приглашение на обычный кофе вызывает у меня такую волну радости?
«Да что же с тобой не так, Хьюз?» – проносится в голове, когда замечаю уже учащённый пульс и некое предвкушение глубоко внутри.
Но предвкушение чего?
С каждой минутой, проведённой рядом с ним, мне кажется, что пары алкоголя не до конца выветрились и я туго соображаю из-за этого. А вернее, слишком эмоционально там, где должно быть лишь рабочее любопытство.
«Соберись же», – твержу я сама себе, напоминая, что необходимо узнать побольше о коллективе, а главное, о начальстве, которое он сам же недолюбливает, судя по всему. И это будет первый вопрос, который я задам ему в кафе.
Глава 7
Сидя уже за столиком в дальнем углу, официант приносит напиток, по шлейфу очень напоминающий кофе. Кристофер сказал, что такое готовят только в одном месте в городе, и это здесь, и что я обязана это попробовать, если люблю кофе.
– А теперь возьми трубочку и закрой глаза, – он лукаво улыбается, от чего мои щёки заметно розовеют. – Сегодня не будет ничего запрещённого, даю слово, – усмехнувшись, Кристофер настойчиво повторяет: – Смелее.
Почему-то мой мозг решает безоговорочно начать слушаться с первого же раза, что, уже закрыв глаза и опустив широкую трубочку в высокий бокал, я жду дальнейших указаний.
– Наклонись поближе к бокалу и скажи, что ты чувствуешь?
Он расположился на небольшом диванчике напротив и спрашивает тихим голосом, но ощущение такое, что нет в этом кафе больше никакой толпы обедающих людей, а только я и он, потому как его голос – это единственное, что слышу сейчас.
Приблизившись настолько, что уже ощущаю прохладу от напитка у себя на губах, я делаю лёгкий вдох.
– Это очень странно, – в недоумении отвечаю я.
– Агнесс, что ты чувствуешь?
Кристофер монотонно задаёт вопросы, будто вводя в гипнотическое состояние специально или же, наоборот, делает так, чтобы не мешать мне сосредоточиться именно на напитке, а не на его волшебном голосе?
Я начинаю подбирать ассоциации к ароматам, которые поселились у меня в голове, однако парень тут же добавляет:
– Не думай, говори сразу. Когда начинаешь думать – начинаешь сомневаться в правде.
– Это ваниль…
– Хорошо, ещё? – подтверждает он.
– Клубника… – вдыхаю запах ещё раз, но уже глубже.
– Ещё?
– Чувствую… аромат корицы, клубники и кофе.
– А теперь проверь себя и попробуй.
От интереса, что это может быть, у меня даже вспотели ладошки. Прикоснувшись к трубочке и сделав маленький глоток, я пытаюсь собрать в кучу свои рецепторы. Недоумевая, делаю ещё глоток и ещё.
– Это похоже на смузи, только кофейное. Очень странный вкус… Но бесподобный.
В восхищении я делаю ещё глоток.
И это правда что-то нереальное. Такое сочетание вкусов и текстур в одном стакане я не пробовала никогда: специи, карамель, фрукты и кофе.
Кристофер, довольный собой, откидывается на спинку тёмно-зелёного кожаного дивана и наблюдает за моими скачущими эмоциями, а также заблестевшими глазами от удовольствия.
И готова поспорить, что ему это нравится.
– Так… Ты тоже работаешь в K&K Корпорации? – Любопытство берёт верх узнать о нём получше и о том месте, куда я мечу на должность помощника главного менеджера по работе с талантами.
Он улыбается одним уголком губ, но старается подавить эту улыбку, отвечая:
– Да, и это скука. А ты, насколько мне известно, новенькая и… – сделав задумчивый вид и глядя в потолок, добавляет: – …и всё. Поэтому лучше расскажи о себе. – Кристофер придвигается к столу и сосредотачивает своё внимание на мне.
После некоторого проведённого времени вместе уже становится комфортнее находиться рядом и даже поговорить, как приятели, поэтому я не отнекиваюсь от его вопросов.
– На самом деле это скучная история. Я окончила институт культуры, но…
– Расскажи о себе, – на последнем слове делает акцент и смотрит прямо в глаза, от чего я начинаю теребить под столом край юбки, знатно занервничав, что сердце начинает работать в ускоренном темпе.
Он что, флиртует?
Или я все обычные мужские дружелюбные действия романтизирую?
– Я… Э-э… Прости, когда задают такой вопрос, вся информация улетучивается из головы, и я…
Наш разговор прерывает звонок, идущий на его телефон.
Кристофер смотрит на экран и хмурит брови:
– Извини, этот звонок нельзя не принять, как бы мне этого сейчас не хотелось.
Я понимающе киваю и жду, пока коллега освободится.
Стоит ему поднести телефон к уху, и какая никакая улыбка с каждой секундой меркнет с его лица, сменяясь настороженностью и раздражением, которые он старается от меня скрыть.
Сейчас предо мной совершенно другой человек, уже не тот, с небесными, сияющими радостью глазами, а с тёмно-синими, как мне кажется, почти что чёрными, похожими на мрачные грозовые тучи. Уже не с мягкой и нежной улыбкой, а со стиснутыми зубами, челюсть которых ходит взад-вперёд.
Всё его тело напрягается, что вены на шее буквально виднеются из-под белоснежной рубашки, заправленной в бежевые брюки.
Интересно, что его так разозлило?
Посматривая мельком на свои наручные часы, он тяжело выдыхает.
– Встретимся на месте. – Это единственное, что Кристофер отвечает собеседнику перед тем, как сбросить.
Тревожно потирая переносицу и всё ещё не проронив ни слова, я начинаю переживать и не могу не спросить:
– Кристофер, всё хорошо?
Он плавно поднимает глаза, и его хмурый взгляд дополняет кривая улыбка, состроенная специально для меня.
– Не буду врать, что всё в порядке, но и волноваться тебе не о чем. – Его улыбка становится мягче, а мышцы на лице постепенно расслабляются.
Выждав несколько секунд, всё же продолжает, стуча пальцами по столу, словно подбирает слова.
– Прости, но мне нужно идти, – Кристофер произносит это с явной неохотой, – но надеюсь, что это наша не последняя неформальная встреча и ты всё-таки вспомнишь, на чём мы остановились.
Я лишь киваю ему, не скрывая огорчения от его быстрого ухода, но тот не настаивает на большем и просто дарит свою кроткую любезную улыбку, когда мельком подмигивает и уходит из кафе, оставляя официанту щедрые чаевые.
Так меня не бросал ещё ни один парень, хоть и не по своей вине. Надеюсь, что у него нет серьёзных проблем и он быстро всё разрешит.
Я вновь улавливаю звук телефона, но на этот раз похоже, что это мой. Приняв звонок и услышав настойчивый командный женский голос, отвечаю лишь «Да, мисс».
А что ещё можно сделать против тяжёлой артиллерии?
