Kitabı oku: «Хроно-Хранители Вечности. Том 1», sayfa 2
Чангпа, не поддаваясь общей панике, взглянул на Сару. Его лицо оставалось бесстрастным, несмотря на столь критическую ситуацию. По всей видимости, буря эмоций, охватившая остальных, оказалась бессильна перед его выдержкой: на его лице не дрогнул ни один мускул. Он обратился к девушке абсолютно спокойным тоном:
– Мисс, не стоит паниковать. Дайте мне немного времени – и я найду выход. Не гарантирую, что он будет легким, но все же это будет выход, и мы сможем двигаться вперед, – его слова прозвучали как тихое обещание, пронизанное твердой уверенностью, ощутимой в каждом слове.
Сара неосознанно кивнула ему, чувствуя, как успокоение обволакивает ее, словно теплый плед, и обессиленно прислонилась боком к огромному камню, взгромоздившемуся неподалеку.
Проводник быстро скрылся из виду, отправившись на разведку. Время тянулось мучительно долго. Каждая минута ожидания казалась часом, а рев потока усиливал напряжение и без того натянутых нервов. Наконец, он вернулся через двадцать минут, вынырнув из-за скалы, как тень.
– Сэр, – обратился он к профессору, – я нашел тропинку. Она узкая и скользкая от водяных брызг, так как ведет вокруг потока, но, если мы рискнем, она выведет нас на прежнюю дорогу. Однако путь удлинится, и мы потеряем время. Решение за вами.
Милтон взглянул на собравшихся. В его глазах блеснула привычная решимость:
– Пойдемте посмотрим, – сказал он, скрывая свою тревогу за уверенным голосом, и жестом пригласил всех следовать за собой. – После этого примем совместное решение. Я не хочу брать на себя ответственность за всех.
Молча все двинулись за Чангпой, не теша себя надеждой на легкий выход, но настраиваясь на опасное испытание, которое проверит не только их физические возможности, но также и эмоциональные.
Вскоре подошли к обнаруженной Дордже обходной тропинке. Она действительно огибала поток и была очень узкой и скользкой.
– Да, опасный выход из создавшегося положения, – протянул МакКелли, – но, как я предполагаю, единственный.
– Что будем делать? – тяжело вздохнув, спросил Вэнс Милтон.
Несколько прядей густых седых волос упали ему на лоб, придав его облику несколько растрепанный вид, но проницательные глаза, в которых читался многолетний опыт и накопленная мудрость, вселяли уверенность. Годы, проведённые в полевых экспедициях, наложили свой отпечаток: его кожа была загрубевшей от солнца, а лицо покрыто тонкой сетью морщин, придававших ему суровый, но дружелюбный вид.
В ожидании ответа он, переступив с ноги на ногу, вопросительно посмотрел на своих коллег.
– Вы должны понимать всю рискованность затеянной переправы, – добавил он. – Хотя, если честно, выбор у нас невелик: идти вперед или вернуться назад. Третьего, как видите, не дано. За всех решать я не имею морального права, а потому предлагаю голосование. Кто за то, чтобы обогнуть поток по этой узкой тропинке?
И профессор махнул в ее сторону рукой.
Образовалась томительная пауза, во время которой никто не шелохнулся. Потом Генри МакКелли поднял руку. Вслед за ней в воздух поднялась рука Болларда. Почти одномоментно с ним проголосовал Милтон. Доктор Джеймс медлила – и все посмотрели на неё в томительном ожидании. Словно нехотя она слегка подняла руку, а затем безвольно ее уронила.
– Значит, единогласно? – уточнил профессор, не сводя взгляда с Сары.
– Да, – тихо ответила она и в отчаянии закрыла глаза, чтобы остальные не увидели в них страх, который пронизал каждую клеточку ее напряженного тела.
– Тогда отправляемся в путь, – преувеличенно бодро произнес Вэнс Милтон и уверенным шагом направился за Дордже к тропинке, которая предательски блестела, предрекая опасность.
– Я не смогу по ней пройти, – не скрывая ужаса, прошептала Сара, цепко ухватившись за рукав МакКелли. – От страха у меня подгибаются коленки. Да еще этот рюкзак и спальник… Простите меня, простите! Я не хотела вас всех подвести, но я не в состоянии преодолеть этот путь.
Повисло молчание, подогреваемое недовольством, которое каждый удерживал в себе. Девушка закрыла глаза, сжав пальцы в кулаки. Через минуту она решительно выпалила, обведя всех предательски блестевшими глазами, в которых трепыхалось отчаяние:
– Я попробую.
Дордже, кивнув головой, прошел вперед и замер в ожидании Сары. Она стояла на тонком каменном выступе шириной не больше сорока сантиметров и силилась поставить ногу на узкую скользкую тропинку. Течение было сильным, и ей показалось, что оно безжалостно затягивает ее. Она ошеломленно смотрела на воду, объятая все более растущим страхом: «Как я могла подумать, что буду готова к этому? Вся моя жизнь – это раскопки, находки, академические исследования, но здесь… Это не просто экспедиция, это борьба за выживание. Моё тело дрожит, как никогда. А вдруг я сорвусь? Смогу ли я тогда простить себе этот страх? Но если я сдамся сейчас, что обо мне подумают остальные? Профессор Милтон, Генри… Я не хочу быть слабой, не хочу подвести команду. Но эти горы словно сами против нас. Как они могут быть такими красивыми и в то же время столь беспощадными? Что если эта переправа станет моим последним шагом?»
– Простите, но я не могу! – выкрикнула девушка, отступая назад и не пытаясь скрыть дрожь, охватившую ее хрупкое тело.
Никто не сказал ни слова, но по лицам мужчин легко читалось неодобрение.
– Наверное, жалеют, что связались со мной, – подумала Сара, до боли прикусив нижнюю губу. Во рту появился солоноватый привкус крови, который вызвал тошноту. Она отвернулась, чтобы никто не увидел слез, наполнивших ее потемневшие фиалковые глаза.
Самым спокойным из всех был Чангпа. Он смотрел вдаль что-то обдумывая. Сара кротко посматривала на него в надежде, что он, словно чародей, придумает нечто такое, что будет ей под силу. Никто не решился потревожить проводника, пока какие-то мысли теснились в его голове. Наконец он заговорил:
– Можно попробовать перейти этого самозванца в самом узком месте.
– Как?
Этот вопрос не был произнесен вслух, но он наполнил собой напряженный воздух.
– Сейчас мы срубим два дерева и перекинем их через поток.
Сказав это, он направился к двум каштанам и, достав топорик из чехла, прикрепленного к поясу, срубил два дерева диаметром около двадцати сантиметров. Очистив стволы от боковых веток, он взял их в руки и сказал:
– Я перебегу по ним на другой берег и буду держать за концы, чтобы вода не снесла их. Кто не уверен в своем равновесии, переберется по ним на четвереньках. По-другому никак. Мисс Джеймс, дайте мне свой рюкзак и спальник. Без них вам будет легче преодолеть поток.
Сара молча сняла свою поклажу и передала Дордже. Тот ловко перебросил бревна через бурлящий поток и, распределив рюкзак и спальник на две руки, словно эквилибрист, пошел по ним к противоположному берегу.
– Кто-нибудь держите концы бревен, – крикнул он, – а мисс Джеймс на четвереньках попробует пройти по ним.
Генри опустился на корточки и придавил концы бревен всей массой своего тела.
– Идите, – приказал он девушке тоном, не терпящим возражения.
Она беспрекословно подчинилась, приняв некрасивую позу. Но думать об этом времени не было, да и ситуация не способствовала тому, чтобы испытывать стыд или неловкость.
– Опирайтесь на руки и локти, а не на ладони. Это позволит вам лучше удерживать равновесие, – инструктировал с другого края Чангпа. – Двигайтесь медленно и осторожно. И не смотрите вниз.
Сара медлила, глядя на бревна, перекинутые через поток параллельно друг другу. Они показались ей тонкими и скользкими. «А вдруг они сломаются под моим весом?» – мелькнула предательская мысль, но девушка раздраженно избавилась от неё, боясь попасть её под влияние.
Она осторожно подползла к краю бревен и остановилась, чтобы осмотреться. И хотя была напугана до полусмерти, Сара знала, что это единственный способ перейти поток. Она не имела права во второй раз подвести своих коллег.
Глубоко вдохнув, она начала движение, четко соблюдая рекомендации Дордже. Вниз не смотрела, чтобы не потерять равновесие. Вода в потоке бурлила и пенилась, и Сара чувствовала, как она затягивает ее, словно воронка, но изо всех сил старалась не думать о том, что может случиться, если она упадет.
С трудом девушка добралась до середины потока и остановилась, чтобы перевести дух. Она была так напугана, что ее руки и ноги дрожали. Взглянув вперед, она увидела Дордже, который спокойно улыбался ей.
– Вы молодец, мисс Джеймс! – подбодрил он её. – Еще столько же – и я вас встречу.
Сара улыбнулась ему в ответ и с новыми силами продолжила движение. Она двигалась еще медленнее, чем раньше, но была полна решимости добраться до другого края.
Наконец, она доползла до конца бревен и ощутила, как крепкие руки подхватили ее подмышки и, приподняв, опустили на каменную поверхность. Сара была измотана, но чувствовала себя счастливой. Она преодолела препятствие, которое казалось ей непреодолимым. И не только. Она преодолела себя и свой страх.
Мужчины на другом берегу приветствовали ее радостными криками – и Сара в ответ лучезарно улыбнулась им. Она помахала рукой, испытывая удовлетворение и радость, что все трудности остались позади. И хотя вокруг нее была дикая и суровая природа, прежнего страха перед ней в душе уже не было.
Мужчины переправились относительно быстро. Правда, Вэнс Милтон, пройдя треть пути, вдруг поскользнулся – и Сара в ужасе закрыла глаза, нарисовав в своем воображении, как бурлящий поток, словно хищный зверь, злобно проглатывает профессора.
Однако страхи ее были напрасны. Милтон сумел удержаться на бревнах и успешно добрался до края, где его уже все ждали. Препятствие было преодолено, и воодушевленные археологи продолжили свой путь.
Пережив сильный стресс от этой переправы, все с удвоенной радостью поднимались вверх по тропинке, наивно решив, что это было самое большое испытание на сегодняшний день. Круто уходящая вверх тропа и тяжелый рюкзак, казались им теперь легкими после пережитых волнений. Спустя некоторое время тропинка поменяла свое направление и стала спускаться вниз, приближаясь к реке.
Уклон горы выглядел почти вертикальным, а тропа, помимо того, что скользила, начала ещё и осыпаться. Идти по ней было очень сложно, поскольку ухватиться было практически не за что. К тому же отвесный обрыв перед ними устремлялся прямо в несущуюся с грохотом реку. Тропа, спустившись метра на три вниз, поворачивала вправо и снова резко уходила вниз. Справа от них была стена горы с большим углом наклона, слева – обрыв в реку. Однако надо было спуститься вниз. Другой дороги не было.
– А теперь что делать? – обреченно спросил Вэнс Милтон.
Чангпа улыбнулся, вызвав досаду на лицах археологов.
– Нам не до улыбок, – буркнул профессор. – Что ты можешь нам предложить?
– Есть единственный способ, который и вызвал мою улыбку, – сказал он, не обратив никакого внимания на раздражение руководителя экспедиции. – Но, думаю, он вам не понравится.
– Выражайся яснее, – потребовал Милтон. – Нам не до головоломок.
Дордже, почесав щеку, произнес:
– Первым спущусь я, таща рюкзак за собой. Вы так не сможете, так как поклажа у вас тяжелая и может завалиться под собственной тяжестью с обрыва в реку и вас за собой потянуть. Поэтому перед тем, как спуститься вниз, каждый из вас будет сталкивать свой рюкзак вниз ко мне. Риск, что он покатится под уклон в реку, конечно, есть, но будем надеяться, что удача на вашей стороне.
После этих слов он уселся на задницу и, таща за собой рюкзак со спальником, с ветерком спустился вниз. Все в недоумении смотрели, как он отряхивался уже внизу, проворно вскочив на ноги.
– А теперь бросайте по очереди свои рюкзаки, – донесся до них голос Чангпы.
Борясь с сомнением в успехе этой авантюры, Генри стал толкать друг за другом рюкзаки и спальники, а все остальные молились, чтобы они благополучно достигли безопасного места, где их ловил Дордже. И бог, по всей видимости, услышал их молитвы. Вслед за вещами, уже поджидавшими их внизу, все четверо, следуя примеру своего проводника, спустились без приключений вниз.
Получив очередную дозу адреналина, экспедиционная группа пошла дальше по каменистому берегу вдоль реки. Они не знали, что через некоторое время их ждет гора, которая вплотную подходит к воде и состоит из камней разного размера, а их тропа идет по этим самым наклонным камням. Чангпа об этом им не сказал, чтобы не нервировать раньше времени. Другой ведь дороги все равно не было.
Подойдя вплотную к очередной преграде, все остановились, вопросительно глядя на Дордже из-под нахмуренных бровей.
– Все не так страшно, как кажется на первый взгляд, – поспешил он всех успокоить, почему-то глядя исключительно на Сару. – Правда опасно. Вы должны постоянно помнить, что ни при каких обстоятельствах нельзя отклоняться от тропы, какой бы неудобной и трудной она вам не казалась. Один неверный шаг – и камень выскользнет из-под ноги, полетев в стремнину. Тот, с кем это случится, рефлекторно попытается удержать равновесие с рюкзаком и отправится вслед за камнем. Так что идите строго по тропе, хотя она и плохо прослеживается между камней.
– Мисс Джеймс, отдайте мне свой рюкзак и спальник, – обратился он к девушке. – Без них вам будет сподручнее преодолеть это препятствие.
Через какое-то время каменное испытание сменилось на растительность. Но радоваться археологи теперь уже не спешили, зная, что радость в горах ранней весной – весьма эфемерное чувство. И вскоре убедились в этом, так как самое сильное впечатление сегодняшнего дня ждало их впереди.
Всё по такой же узкой извилистой тропинке они приближались к непонятному грохоту. Высокие густые деревья с мощным подлеском кустарника сразу превратили солнечный день в таинственные сумерки.
– Немедленно наденьте водонепроницаемые плащи, – бросил через плечо проводник, вытаскивая из рюкзака эластичный плащ. Едва успели облачится в глухие длинные плащи с капюшонами, как неожиданно с неба полилась вода. Дождь, несмотря на ясную погоду, все усиливался, и скоро стало трудно идти по ставшей еще более скользкой тропинке. Сам воздух настолько грохотал вокруг них, что заложило уши. Они сделали еще несколько шагов – и увидели его…
Деревья будто специально расступились на несколько метров на краю каменистого обрыва, чтобы путники могли увидеть незабываемое зрелище. Перед ними разверзлась узкая бездонная яма, которая уходила в никуда, а возможно, в самое сердце земли. Напротив, всего в тридцати-сорока метрах от них, стена неистово бурлящей воды, разбрызгиваясь и пенясь, срывалась с обрыва и проваливалась в этот гигантский природный резервуар. Где-то глубоко внизу она ударялась в его дно и превращалась в тучи смешавшихся между собой встречных брызг и пара, со свистом вырывавшихся из преисподней и устремлявшихся на сотни метров вверх в самое небо, образуя белое облако, из которого вниз проливался непрерывный дождь.
Им повезло: дул сильный боковой ветер, сносивший в сторону белую пелену, что позволяло видеть этот участок водопада во всей его незабываемой красе. Впечатлял не только его вид, но и голос: дробясь на гребенке из камней, вода возмущенно гремела и грохотала.
– Боже мой! – воскликнула Сара, сраженная увиденным. Она прижала к груди сцепленные руки, зачарованно глядя на это чудо природы. Затем перевела взгляд на Дэйтона, который делал снимки водопада с разных ракурсов, и остановила его на Дордже.
– Нужно быть волшебником, чтобы преодолеть это препятствие, – сказала она, и голос ее дрогнул.
– Я воспользуюсь волшебством, чтобы оставить водопад позади, – сказал он, улыбаясь и показывая ей свои слегка искривленные зубы. – Не волнуйтесь, мисс Джеймс. Вы уже преодолели более трудные участки пути. Так что этот будет вам под силу. Хотя он тоже нелегкий и потребует внутреннего напряжения.
Сара только головой кивнула. На большее сил у неё не нашлось. Опять пришлось идти по узкой дорожке, тянущейся вдоль обрыва, цепляться за мокрые камни, чтобы не соскользнуть вниз. Осложнялось их продвижение тем, что приходилось закрывать капюшоном плаща непрерывно заливаемые водой лица. Они не сразу поняли, что в какой-то момент вышли под самый поток.
Падающая вода казалась отсюда густой пористой белой стеной из тумана и пены. Видимость составляла не более полутора метров – и понемногу начала теряться ориентация в пространстве. От чувства прострации спасал только рёв воды.
Оставшийся путь они проделали по образу и подобию уже пройденного. Наконец, выбрались на свет Божий и, немного отдохнув, пошли вдоль ущелья.
Однако нужно было спешить, чтобы до заката солнца преодолеть намеченный на сегодняшний день отрезок пути и добраться до пещеры, в которой им предстояло заночевать.
Сара и Генри еле передвигали ноги. Они уже так устали, что казалось еще немного – и их нижние конечности перестанут им подчиняться. Но они, сжав зубы, продолжали идти, преодолевая усталость и боль в мышцах. Сказывалось отсутствие физической подготовки. Однако МакКелли все же был сильнее девушки. Он внимательно следил за ней и тотчас приходил на помощь, когда она спотыкалась, поддерживал в ней надежду, когда она начинала ее терять…
Чтобы не показаться в глазах мужчины уж слишком беспомощной, Сара попыталась оправдаться:
– Я первый раз участвую в горной археологической экспедиции. В предыдущие разы они проходили в песках и на равнинной местности. Поэтому физически я оказалась не готова к таким нагрузкам. Однако, поверь, я выдержу. Силы воли мне не занимать. Тем не менее, я благодарна тебе, Генри, что ты стараешься меня подстраховать.
– Не стоит меня благодарить, – смущенно ответил тот. – Я бы помог любому, видя, что он выдыхается из сил.
На этом тему закрыли и продолжили подъём.
В запоздавший полдник обошлись сухими пайками и снова двинулись в дорогу, хотя усталость после короткого отдыха уже начала проявляться в каждом движении даже тех, кто показывал пример выносливости. Да и вес рюкзаков и спальных мешков, казалось, стал намного тяжелее. Идти все время под нагрузкой и круто вверх было трудно, но все пока с этим справлялись.
Глава 2
Закат в Гималаях оказался величественным и завораживающим зрелищем, которое, вероятно, было создано для вдохновения. Солнце плавно скатывалось за горные вершины, оставляя за собой огненные следы на небесном своде.
Переливы оранжевых, пурпурных и глубоких синих оттенков раскрывались на фоне высочайших вершин, словно художественное полотно, на котором кисть невидимого мастера создавала уникальные узоры, краски и оттенки.
Горные пики, окруженные туманными завесами, казалось, стремились дотянуться до последних лучей солнца, прежде чем оно исчезнет за горизонтом. А воздух… воздух наполнился умиротворенной тишиной, словно природа сама замерла, чтобы увидеть собственное великолепие.
По мере того, как солнце скатывалось за вершины, небо продолжало оставаться озаренным его последними лучами, постепенно прощаясь с окружающим миром. Гималайские горы, обрамленные золотым светом, создавали иллюзию того, что они останутся в этом волшебном моменте навечно.
– Какая красота! – не удержалась от восторженного возгласа Сара, зачарованная изумительным предвечерним пейзажем.
Остановившись, чтобы полюбоваться окружающим великолепием, она спросила:
– Дейтон, ты запечатлел эти невероятные картины на пленку?
– Естественно, – односложно ответил тот, продолжая снимать.
Болларда несколько обидел вопрос девушки, которым она уравняла его, профессионала, с фотографом любителем.
«Откуда ей знать, – обиженно думал он, что с каждым снимком я ловлю моменты, которые больше никто не заметит. Взять хотя бы эти обломки… Для кого-то это просто камни, но для меня – это следы ушедших времён, которые мы обязаны сохранить. Фотография – это не просто изображение, это способ увековечить прошлое. Что мы сможем узнать об этих людях, если всё, что от них осталось – всего лишь тени на камне? И всё-таки я здесь. Я – глаза истории. Каждый снимок – мой вклад в то, чтобы их забытые жизни обрели вторую жизнь. Но что, если однажды я сделаю снимок, который перевернёт всё, что мы знаем о мире? Вот для этого я здесь. Снимок, который откроет миру новую тайну».
– Стань на этот высокий камень напротив ущелья и вершины в снежной шапке, – попросил он девушку, прервав собственные размышления. – Это будет фото века. Ты и закат… А зрители сами определят, кто из вас красивее. По возвращении отправлю снимок в журнал. Только сбрось с себя рюкзак и спальник.
Смеясь, Сара взобралась на камень и расставила руки, словно готовясь взлететь. Она была девушкой с тонкими, но выразительными чертами лица, которые сочетали в себе мягкость и решительность. Её светлые волосы свободно спадали до плеч, слегка завиваясь на концах и добавляя ей мягкости и женственности. Но более всего обращали на себя внимание фиалковые глаза, которые излучали спокойствие и загадочность, словно в них отражались скрытые тайны, и делали ее особенной.
– Осторожно, – крикнул Генри, вздрогнув от опасности, которая подстерегала девушку. – Слишком рискованно изображать из себя птицу.
– Не волнуйся, – услышал он в ответ и замер от улыбки, озарившей ее лицо.
На какой-то миг Генри забыл о своем предостережении, завороженный очарованием, которое, словно сияние, исходило от девушки, но, опомнившись, подбежал к камню и протянул Саре руки, помогая ей спуститься.
– На этом фотосессия закончилась, – нарочито грубоватым тоном сказал Вэнс Милтон, не сумев скрыть добродушной улыбки. – Чангпа сказал, что вон за тем дальним поворотом пещера, где мы заночуем. Так что нам надо поторопиться, чтобы дойти к ней до темноты, которая в горах довольно плотная и коварная.
Не пререкаясь, все отправились по тропинке, которая, по всей видимости, стала еще уже. С одной ее стороны была отвесная стена, а с другой на небольшом расстоянии зияла пропасть, край которой был обрамлен редкими тонкоствольными кривыми березками. По её наклонной плоскости изредка с шумом скатывались камни, вызывая непроизвольную дрожь по спине.
– Это горные духи озорничают, – обронил спокойно Дордже, видя напряженные лица своих спутников. – Они здесь хозяева в ночную пору. Им не нравится, что мы нарушаем их покой. Вот и стараются напугать. Не обращайте на них внимания. До пещеры нам осталось идти всего ничего.
Сара горных духов не боялась, но вот бездонный обрыв справа ее явно пугал. Однако она всеми силами пыталась не показать этого. Ей не хотелось, чтобы кто-то посчитал ее слабой и стал сочувственно опекать. Поэтому, сжав зубы и неотрывно глядя себе под ноги, она шла вперед, убеждая себя, что сильная.
Сосредоточившись на своих мыслях, девушка не заметила, как все остановились, и уткнулась в спину Милтона, который шел впереди неё. Наверно, она бы не смогла устоять на ногах, если бы не Генри, который ухватил ее за спальник.
– Извините, – промямлила она профессору и благодарно улыбнулась МакКелли. Силы покидали ее, но разве она могла признаться в этом?
В пещеру пришлось взбираться по небольшим выступам, что оказалось довольно трудно из-за сгустившейся темноты. Однако все преодолели это препятствие без происшествий. Внутри нее, сырой и холодной, находилось несколько плоских камней. Усевшись на них и вытянув с легким стоном уставшие ноги, все четверо закрыли глаза, испытывая облегчение, что наконец могут отдохнуть. Поэтому не заметили, как Дордже покинул пещеру.
Обнаружив его отсутствие, все всполошились, но вскоре он заявил о себе, закидывая в темный зев пещеры обрубленные стволы и ветки молодых березок. Вслед за ними появился и сам Чангпа.
– Сейчас разожгу костер, – сказал он и начал складывать их друг на друга, положив снизу пучок сухого хвороста, который небольшой кучкой лежал в одном из углов пещеры.
Вскоре вспыхнул огонь, осветив непроглядную черноту каменного пристанища. И вдруг стало уютно и тепло. На стенах заплясали отражения языков пламени, создавая фантасмагорическую картину. Хотелось забраться в спальник, закрыть глаза и отправиться в страну снов, но нужно было приготовить ужин, поскольку все были голодны, как гималайские волки, потерявшие среду обитания.
– Жаль, что у нас нет воды, – сказала огорченно Сара. – Я бы приготовила из тушёнки и риса кашу, а потом заварила бы ароматный индийский чай.
– Это не проблема, – сказал Чангпа и, взяв котелок, направился вглубь пещеры, освещая себе путь фонарём. Боллард, схватив фотоаппарат, поспешил за ним.
Минут через десять они вернулись. Пока закипала вода в котелке, Дэйтон успел описать озеро, которое привело его в восторг.
– Вы не представляете, какое это чудо природы, – делился он своими впечатлениями. – Темная пещера, извивающаяся узкими проходами, внезапно раскрылась перед глазами как большой зал, освещенный ярким светом фонаря. Казалось, его лучи, танцуя на гладкой поверхности воды и создавая игру теней и света, пробиваются сквозь земные глубины.
Подземное озеро, словно зеркало, отражает сталактиты и сталагмиты, рождая в воображении иллюзию двойного мира, где земля и вода соединяются в единое целое, погружая в новую, загадочную среду обитания. Тишина пещеры пронизана настолько тонким эхом, что отражает даже дыхание…
Дордже ничего не добавлял. Его невысокая крепкая фигура с развитой мускулатурой оставалась в тени. Только снисходительная улыбка блуждала по его смуглому лицу, а темные миндалевидной формы глаза щурились, глядя на огонь, который освещал его широкий, прямой нос, большой, с полными губами рот и прямые черные волосы, побеленные на висках сединой.
Затем, нарушив тишину, сказал, понизив голос:
– Это Озеро Забвения. Местные жители избегают говорить о нём, и многие даже не знают, что оно существует. Но те, кто живёт в этих горах, передают друг другу историю, которую я услышал от своего деда. Она старая, как сами Гималаи.
Он сделал паузу, чтобы его слова смогли проникнуть в сознание слушателей, а затем продолжил:
– Много веков назад в этих горах жили мудрецы, которые искали ответы на самые глубокие вопросы бытия. Они верили, что для достижения истинного знания нужно полностью отречься от прошлого, забыть всё, что связывает с этим миром. И вот один из них нашел это место… он погрузился в глубины этих пещер в поисках покоя и полного освобождения. Когда он взглянул на воду озера, его прошлое начало медленно растворяться, исчезая, как дым в ветре. Говорят, что в тот момент он забыл всё – своё имя, свою жизнь, свои мечты и цели. Он стал тенью, скитающейся по этим пещерам, потерянной навеки в темноте.
Чангпа вновь замолчал, позволяя тишине наполнить пещеру, прежде чем завершить свой рассказ:
– С тех пор мы называем это место Озером Забвения. Говорят, что всякий, кто смотрит в его глубины, рискует потерять свою память, утратить всё, что делает его человеком. Мудрецы верили, что в этих водах скрыты древние тайны, но те, кто решится их раскрыть, могут потерять не только воспоминания, но и самих себя, став частью этой вечной тьмы.
Археологи не проронили ни слова, а Генри даже посмотрел в проем, за которым находилась пещера, скрывавшая Озеро Забвения.
Дэйтон хохотнул, глядя на него:
– Неужто ждешь в гости тень мудреца, потерявшего память? Решил пригласить бедолагу на ужин?
Сара хлопотала над кашей, но это не помешало ей с укоризной взглянуть на Дейтона, но тот не отреагировал, продолжая ухмылкой смотреть на МакКелли.
– За водой для кофе к озеру мы пойдем с тобой, Генри, – заявила она, посмотрев на него с мольбой в глазах.
Разве он мог отказать ей? Конечно, нет. Поэтому тотчас согласился, заверив девушку, что сам хотел предложить ей то же самое.
Каша получилась отменная. А может, голод был причиной тому, что доели ее до последней ложки. Как бы там ни было, но к озеру отправились с пустым котелком. Вернулись под таким же сильным впечатлением, как и Боллард, однако делиться им не стали, поскольку предстояло заварить чай.
Вскоре воздух наполнился чайным ароматом. Взяв по небольшой плитке шоколада, все приступили к чаепитию, наслаждаясь тонким вкусом этого напитка. Говорить ни о чем не хотелось. С каждой минутой усталость брала свое и клонила в сон. Этому способствовали тепло костра, тихое потрескивание веток и убаюкивающая тишина наступившей ночи.
– Ложитесь спать, – сказал Чангпа, – а я посижу у костра, пока он не затухнет. Я умею спать сидя, а потом переберусь в спальный мешок.
Как оказалось, никого упрашивать не пришлось. И вскоре Дордже остался один, тихо напевая песню на пхё-кэ, своем тибетском языке. Костер догорел, и он, забравшись в спальный мешок, отправился в свою долину сновидений.
Горы тоже были объяты паутиной сна. Только затихающий ветер шуршал в кронах деревьев, робко нарушая тишину. Да изредка подаст свой голос испуганная кем-то птица. В воздухе стоял запах хвои. Полусонная безмятежность повисла над долинами. Мир и покой властвовали в Гималаях.
Вдруг в самый разгар ночи Сару и Генри, спавших рядом, разбудило странное ощущение. Земля под ними задрожала, словно от удара могучего молота.
Они выбрались из спальников и прислушались. Но больше ничего тишину не нарушало.
– Что это было? – спросила Сара сонным голосом, в котором звучала хрипотца. Она повернулась к МакКелли и протянула к нему руку, чтобы убедиться, что он был рядом.
– Понятия не имею, – задумчиво ответил тот, сжав ее пальцы.
Сердце стучало настолько громко, что было готово выскочить наружу. Генри даже машинально приложил руку к груди, надеясь успокоить его. Сара застыла. Её дыхание стало неуправляемым. Казалось, будто не хватало воздуха, чтобы насытить легкие. Чувствовалось, что девушка скована страхом.
– Успокойся, милая, – нарочито уравновешенным голосом сказал Генри, не чувствуя собственного спокойствия. Однако о себе он сейчас думал меньше всего.
– В горах подобные толчки наблюдаются часто, поэтому к ним надо относиться философски, – продолжил он, согревая своим дыханием ее руки, ставшие поистине ледяными.
И снова удар, еще сильнее, чем прежде. Земля затряслась более ощутимо. Стены пещеры задрожали, словно их охватила лихорадка, а затем её наполнил глухой рокот, сменившийся грохотом падающих камней. Воздух тотчас наполнился пылью.
– Это землетрясение, – объятая ужасом, прошептала девушка, ощущая, как её тело дрожит в такт с подземными толчками.
Мелкая фракция каменного песка заполнила ей нос и глаза, вызвав в них режущую боль. Непроизвольно потекли слезы. Стало трудно дышать даже ртом. Казалось, страх парализовал ее, и она перестала соображать. Её лицо окаменело. Только широко распахнутые глаза жили своей жизнью, уставившись в темноту и пытаясь безуспешно что-то рассмотреть в ней. Ей казалось, что время замедлило свой ход.
