Kitabı oku: «Люблю, скучаю… Ненавижу!», sayfa 2
4
Вспоминать Макса Радова было моим табу. Пока не вспоминаешь – не болит. Я просто отложила воспоминания об этом человеке в самый дальний уголок своей памяти, на самую верхнюю полку, закрыла её на ключик и постаралась забыть. Приказала себе не думать о прошлом, а если вдруг что-то напоминало о нём, старалась отвлекаться на любые домашние дела или учёбу.
Макса Радова для меня больше не существовало, он отбыл в параллельную вселенную – вместе с моими наивными детскими мечтами о принце на белом коне, скачущих по зефирным облакам розовых единорогах и прочих не существующих в реальном мире вещах. Он не должен был оттуда возвращаться, но тут моему братцу вдруг приспичило жениться на какой-то девице, которую он едва знал. Нормально вообще?
И теперь нам предстояло встретиться и провести вместе целую неделю. Неделю! Целых семь ужасных дней в обществе человека, которого ты терпеть ненавидишь! Боже…
Вот скажите, разве может что-то из прошлого вернуться, ворваться в твоё настоящее и всё перевернуть? Похоже, что да. Тем более, со мной это сегодня произошло дважды. Сначала Ян меня бросил из-за своей старой любви, а теперь моя старая заноза по имени Радов впилась мне прямо в зад, и я сидела, смотрела на девчонок и не знала, как сказать им, что именно меня когда-то связывало с Максом.
Он появился в моей жизни, когда мне было двенадцать. Однажды вечером за ужином папа стал обсуждать с мамой переезд в наш район семьи Радовых.
Мой отец гордился тем, что однажды смог перевезти нас из маленькой двушки в старой блочной трехэтажке в приличный двухэтажный дом в неплохом районе, а вот для обанкротившегося Радова-старшего переезд из шикарного особняка у моря в домишко для среднего класса на нашей улице был настоящим ударом.
Мать с отцом рассуждали на тему того, как же бывшие богачи справятся с новой жизнью, а я со скучающим видом жевала овощи и смотрела в окно. Мне было не интересно слушать о ком-то, кто не имел ко мне совершенно никакого отношения. А потом отец сказал, что сынок Радовых пойдёт в обычную школу и будет учиться с моим братом Вовкой в одном классе, и в этот момент по дороге возле нашего дома проехал большой красивый автомобиль.
Стекло заднего сидения было опущено, и я успела заметить лицо мальчишки, сидящего внутри. Золотисто-каштановые волосы, густые черные брови и напряженные карие глаза. Он всматривался в окружающие его дома и недовольно хмурился. Поджимал свои красивые пухлые губы, и выражение его лица становилось практически мученическим. В следующую секунду наши глаза встретились, и я чуть не обронила вилку.
– Дети бывают очень жестокими, – сказал отец, глядя на моего брата, – если Максима будут задирать, ты уж поддержи его, ладно?
Вовка не отличался острым умом, поэтому решил уточнить:
– Почему его должны задирать?
– Потому, что он совсем из другого мира, сынок. Другая одежда, другие привычки, мысли. Этот мальчишка вполне может оказаться высокомерным, и другие ребята быстро его осадят. Кто знает, может это и правильно, но лучше не перегибать палку, вы же ещё дети, понимаешь?
– Как же. – Хмыкнул брат.
Ничего он не понимал.
Но отец оказался не прав. Макс Радов не был высокомерным. Они с Вовкой быстро подружились, и так я узнала, что богатенький сынок сам продал все свои гаджеты, скутер и даже модные джинсы, чтобы помочь деньгами Радову-старшему, который к тому времени уже еле сводил концы с концами и был вынужден распрощаться со всей остальной недвижимостью, автомобилями и дачей.
Макс неплохо адаптировался на новом месте и уже через месяц выглядел так, будто ничем не отличался от любого мальчишки с нашего района.
– Это Карина. – Бросил Вовка, махнув в мою сторону рукой, когда Радов впервые пришёл к нам в дом. – Моя младшая сестра.
– Привет. – Насмешливо скользнул по мне взглядом Макс и без помощи рук избавился в прихожей от своих кроссовок.
Я чуть не ахнула в восхищении – так круто это смотрелось.
– Она мелкая, поэтому играть мы её не возьмём. – Ухмыльнулся брат. – Пошли. – Развернулся и направился в свою комнату.
– Девчонок не берём. – Пожал плечами Макс и последовал за ним.
Они ушли играть на приставке, а я направилась жаловаться маме.
Знаете, в этом возрасте три года – целая пропасть. Когда тебе двенадцать, а им по пятнадцать, дело даже не в разности полов. Я была совсем ещё ребёнком, глупым, неуклюжим. Не интересовалась модой, косметикой, мальчишками. Мне нравилось кататься на велосипеде с моим другом Филей и его соседом Витькой. Мы залезали в чужие сады, воровали абрикосы и черешню, бегали на море, купались до одури, собирали камушки, рисовали мелом на асфальте или краской на заборах. Мы вместе смотрели мультики и пинали мяч во дворе, а Вовка с Максом казались нам совсем уже взрослыми из другого взрослого мира.
И, несмотря на это, я влюбилась. Тогда мне было почти тринадцать, и мама посчитала, что лучшим подарком к моему дню рождения станут уродливые брекеты, которые сделают меня «красивой-красивой, честно-честно». Конечно же, красоты они мне не добавили, и первым эффектом от брекетов стала моя сдержанная улыбка: я старалась не смеяться над шутками и улыбаться с закрытым ртом.
Сейчас, глядя на свои детские фотографии, я могу точно сказать: они меня ничуть не портили, даже наоборот. Но тогда взглянуть на вещи реально не было возможным. Мне казалось, что страшнее меня нет никого в округе.
– Привет, железяка! – Говорил Макс, когда приходил к нам за Вовкой.
– Привет, Гадов. – С гордо поднятой головой отвечала я.
5
И всегда делала вид, что мне до него и дела нет. А потом бежала к маме и жаловалась, что брат меня никуда с собой не берёт. Само собой, Вовка получал нагоняй, и ему приходилось таскать меня с собой на их «взрослые» гулянки.
Я приходила с ними на спортплощадку, садилась на скамейку и смотрела, как они выделывают разные трюки на великах или скейтах. Делала вид, что занята телефоном или книгой, а сама в это время осторожно косилась на Радова.
Разглядывала его, отмечала каждую деталь. Ловкие руки, сильные ноги, гибкость. Но больше всего мне нравилась его широкая улыбка. Он смеялся даже тогда, когда у него ничего не получалось. Даже падая и сдирая колени, он улыбался. А когда наши взгляды встречались, я неминуемо заливалась краской и не понимала, что же такое со мной творится.
– Иди, гуляй со своим толстым Филькой! – Возмущался брат, когда мать в очередной раз навязывала ему моё общество. – Или влюблённые поссорились?
– Он не мой. – Злилась я, толкая его в плечо.
– Мама, мы хотим нормально погулять с пацанами! – Взмолился Вова. – Все опять будут ржать, что я притащился с этой ябедой!
– Мама, они курят за гаражами! Я видела! – Не сдавалась я.
– Возьми сестру, – устало попросила мать, – Филипп уехал к бабушке, девочки все в лагере, что ей, одной, что ли, дома сидеть?
– Достали! – Ворчал Вовка, но, всё же, брал меня с собой в очередной раз.
И Радов картинно закатывал глаза, увидев, что я иду за ними.
Мальчишки специально шли торопливо или ехали слишком быстро, чтобы отвязаться от меня, а я старалась не уступать им: делала усилие, ускорялась и догоняла. А когда запиналась и вдруг падала, они оба смеялись. А если отвлекалась, убегали, и мне приходилось возвращаться домой одной.
Лето прошло, наступила новая осень, а за ней и зима. Макс больше не приходил к нам домой так часто, как в каникулы, но школьные будни дарили мне возможность видеться с ним почти каждый день. Тогда же я с неудовольствием обнаружила, что они с Вовкой начали интересоваться девчонками. Всё чаще стала замечать их обоих в компании старшеклассниц на переменках. Останавливалась и смотрела, как они разговаривают. Видела, какое глупое выражение лица становится у Вовки, и как горят глаза у Макса.
А однажды Макс положил руку одной красивой девушке на талию, и я, увидев это, убежала. Не понимала тогда, что чувствую. Мне стало трудно дышать, было так больно и так обидно, что всё горело изнутри. Мне не хотелось, чтобы он дарил свои красивые улыбки кому-то ещё, не хотелось, чтобы он улыбался всем этим симпатичным девочкам, но, надо было признать, – все старшеклассницы буквально сами прыгали к нему на шею.
Я ненавидела его. За то, что смеётся надо мной, за то, что не замечает, за то, что не принимает всерьёз. Ненавидела и… любила. Наверное, это было очевидно для всех, кроме него. Потому что, кроме насмешек от Макса мне по-прежнему ничего не доставалось.
Однажды он опозорил меня перед всем классом. Был День Учителя, и я знала, что уроки у нас будут вести старшеклассники. Обычно все такие занятия проводятся для галочки, поэтому учить стих, который задали на дом, я не стала. Прозвенел звонок, и на пороге появился он – в модном свитере, узких джинсах, и даже волосы зачесал набок, как порядочный. Только озорство из взгляда ему не под силу было убрать.
Он вошёл, и мы послушно сели на свои места.
У меня язык к нёбу прилип от волнения.
Радов представился, что-то сказал классу, что-то спросил, а я всё не могла оторвать глаз от его лица. Любовалась, витала в облаках.
– Кто у нас здесь отличница? – Бросив на меня взгляд, он быстро пробежался пальцем по списку в журнале. – О, Зимина. Вот с неё и начнём. Иди к доске, Зимина, рассказывай стих, который задали на дом. А двоечникам я даю время выучить, повторяйте пока.
– Я… – Я с волнением поднялась с места.
Он сделал это специально. Он издевался! Даже не учитель, просто старшеклассник, да как он мог…
– Я… – Стала заикаться я.
– Не готова? Ясно. – Радов посмотрел на меня свысока и ядовито улыбнулся. – Ну, что ж, двойка. Потом исправишь.
И жирно вывел в журнале оценку, хотя не имел никакого права этого делать.
Под общий смех я пулей вылетела из класса.
– Ненавижу! Ненавижу! – Кричала на бегу.
Впервые я не стала жаловаться маме. Прорыдала весь вечер у себя в комнате, а потом наорала на брата:
– Вы придурки! Оба! Ты и твой Гадов!
– Вот и держись от нас подальше. – Заржал он.
– Вот и буду! Буду! Это вы ко мне не подходите! Ненавижу вас обоих! – И хлопнула дверью. – Козлы!
Тринадцать лет. У меня не было ни намёка на грудь и прочие округлости. Я была тощим, нескладным подростком, а Радов – уже привлекательным юношей. Не удивительно, что он не принимал меня всерьёз. Я была для него всего лишь «соплёй», неразумным дитём, малявкой, над которой так весело было смеяться вместе с её братом. И я почти смирилась с тем, что так будет всегда, но в этот вечер Макс пришёл к нам в дом с ночевой, и, когда я совсем этого не ожидала, дверь в мою комнату отворилась.
– Что тебе здесь нужно? Пришёл поглумиться? – Я отложила книгу, которую читала, и встала с постели.
Комнату освещал ночник, и Радов мог наслаждаться моим идиотским видом в старомодной длинной пижаме. Но он застыл в дверном проёме, не двигался и смотрел куда-то в сторону.
– Можешь выдохнуть. – Макс улыбнулся и дёрнул плечом. – Я не поставил тебе двояк, только сделал вид. – Радов говорил негромко, явно не желал, чтобы кто-то из домочадцев застал его за визитом в мою спальню.
Я прислушалась. Из гостиной доносился шум телевизора. Парень посмотрел на меня, сделал осторожный шаг, и теперь между нами оставался всего лишь метр.
– Да мне плевать. – Сказала я, задрав нос. – Даже, если в самом деле поставил. Я уже привыкла к тому, что ты такой придурок!
– Хорошо, что я тебе не нравлюсь. – Хмыкнул Макс. – Не у всех хороший вкус.
– А я… я не обязана быть в восторге от твоего присутствия, так что проваливай.
И кивнула на дверь.
– Я – не придурок. Я просто за пределами твоего понимания. – Прошептал он, почти нависнув надо мной.
– Будет здорово, если ты свалишь и закроешь дверь с той стороны. – Произнесла я, ощущая себя взрослой и сильной.
Я впервые смогла дать кому-то отпор.
– Надо чаще тебя злить, – усмехнулся он и вышел.
А я ещё долго пересчитывала в уме чертенят, которых увидела в этот момент в его глазах.
6
– Какая?
Девочки продолжали непонимающе смотреть на меня.
– Что? – Я тревожно нахмурилась и взглянула на карточку с приглашением.
– Какая проблема? – Перепросила Нина.
– Проблема? – Кажется, я немного отрешилась от происходящего.
– Да. – Кивнула подруга. – Ты сказала, что проблема в друге жениха.
– А, это… Да. – Я прочистила горло. – Дело в том, что мы с ним с детства органически не перевариваем друг друга.
– Почему?
Две пары глаз продолжали смотреть на меня неотрывно.
– Ну, бывает такое. – Я пожала плечами. – Встретишь человека и с первого взгляда понимаешь, что… хочешь прожить без него всю свою жизнь. Понимаете? Этот Макс… он… он невыносимый. Ужасный.
– Так значит, Макс? – Нина села поближе.
– Макс Радов. – Я решила подлить себе вина. – Они с моим братом дружат с юности.
– Ты не рассказывала нам о нём. – Заметила Орлова.
Нана кивнула – девушка тоже ни разу не слышала от меня упоминаний об этом человеке.
– Разве? – Попыталась прикинуться я. – Ну, может быть.
Выпила залпом ещё бокал и отвела взгляд.
– У-у-у… – Многозначительно протянула Нина, глядя на меня.
– У-у-у! – Подхватил за ней Пупсик.
– Что? – Не выдержала я.
– Судя по твоему виду, этот Макс для тебя не просто твой старый знакомый.
Нана опять кивнула.
– Он… друг моего брата. – Решив быть честной хоть отчасти, сказала я. – И он изводил меня всё моё детство. Дразнил, подначивал, издевался. Обзывал меня Железякой из-за брекетов! Думаете, приятно было? Конечно, мне теперь не хочется встречаться с ним на этой свадьбе!
– Ясно. – Прищурилась Нина, изучая моё лицо.
– Что тебе ясно? – Мне стало неуютно под её взглядом.
Но подруга молчала. Во время её молчания я думала только о том, что, кажется, все парни, которые мне когда-либо нравились, лишь соревновались друг с другом, кто сделает мне больнее. Наверное, все эти эмоции отразились сейчас на моём лице, потому что Орлова вдруг в удивлении широко распахнула глаза:
– Он что, твой бывший?!
– Что?! Нет! – Вскочила я. Заходила туда-сюда по комнате, размахивая руками. – Кто? Радов? Да он мне… отвратителен! Мы с ним… мы бы… да мы никогда не нашли бы с ним общий язык! У нас… неприязнь! Я не переношу его!
– Точно бывший. – С печальным видом заключила Нана. – Давай, Карин, колись уже.
– Да не бывший он мне! – Я рухнула на диван, и Пупсик, воспользовавшись всеобщим замешательством, умыкнул со стола новое угощение и рванул за штору.
– Но у вас что-то было? – Нина села ко мне.
– У нас… – Я отчаянно замотала головой. – Нет. Я его любила. А он… он – чудак на букву «М», вот и всё.
– У тебя есть его фото? – Нана села ко мне с другой стороны.
– Нет. Я специально не следила за его жизнью и не искала в соцсетях. Мы не виделись с момента окончания мной средней школы.
– Может, он уже разжирел, облысел и женился? – Предположила Ниночка.
– Нина, да Макс всего на три года старше меня!
– Так какой он этот твой Макс?
– Не знаю. – Я закрыла глаза, вспоминая. – Он язвительный, гадкий, наглый, и… все девчонки от него без ума. – Тряхнула головой. – Нет, я не могу, не поеду! Если он будет там, я не переживу этого! Не хочу снова быть той девчонкой, которая бегала за ним хвостиком. Девчонкой, которую он отталкивал, над которой смеялся.
– А как насчёт утереть ему нос? – Нана погладила меня по руке. – Зимина, это же свадьба твоего брата. Праздник. А ты уже не школьница в брекетах, ты – свободная, независимая девушка.
– И одинокая. – Напомнила я.
– А ещё ты самая весёлая и красивая девчонка из тех, что я знаю. – Улыбнулась Нина. – И в язвительности с тобой этому Радову ещё придётся посоревноваться. – Она обняла меня. – Пришла пора вспомнить, что ты сильная и храбрая, Карин. Пусть увидит тебя и поймёт, что потерял. Такая девочка, как ты, ему, козлу, точно не светит.
– Предстань перед ним успешной и красивой. – Подмигнула мне Нана. – Пусть он обалдеет!
– Да. – Поддержала её Орлова. – Тебе точно нужно поехать на свадьбу. Вдруг ты встретишь там свою любовь?
Однажды я уже нашла в этом городе свою любовь, а потом бежала от неё так быстро, что сверкали пятки.
– Не знаю. – Неуверенно протянула я.
– А хочешь, я поеду с тобой? – Предложила Нина. – У меня ближайшие две недели совершенно свободны. Возьмём мою машину, Пупсика, кучу вкусняшек и проведём два самых весёлых дня в пути!
Я бросила взгляд на Пупсика, доедающего кусок пирога за шторкой.
– Весёлых? С Пупсиком?
– И со мной. – Нинка прижалась к моему плечу щекой.
– А как же мой магазин?
– Я могу присмотреть за ним. – Вызвалась Нана. – Потихоньку распродам все имеющиеся цветы, а когда ты вернешься, организуешь новый привоз. Я же помогала тебе на первых порах, помню кое-что по поводу упаковки. А насчет ухода за растениями могу спросить совета у Марли. Помнишь его? Учится на параллельном. Марат – Марли? Кажется, он разбирается в ботанике.
– Марат? Конечно, помню. Он хорошо разбирается в растениях! Скурит все мои цветы, и дело с концом! Почему, думаешь, его прозвали Марли?
И мы дружно рассмеялись.
– В любом случае, твой магазинчик не останется без присмотра, – сказала Нана, – обещаю, что справлюсь.
– Давай, решайся! – Толкнула меня в бок Нина. – Поедем, повеселимся! Тебе же со мной ничего не страшно, так?
– Дерьмо собачье. – Вздохнула я устало.
– Вот именно! Соглашайся! – Улыбнулась Орлова.
– Да я в прямом смысле! – И указала на Пупсика. – Твой ненаглядный опять навалил!
– Не может быть! – Ниночка подорвалась с места. – Пупся, детка, как же так? Ой… Говорю же! Точно. Он не покакал, он просто блеванул!
– Это всё меняет. – Поморщилась я.
Нана согнулась от смеха.
– Мой малыш просто переел. – Ласково причитала Нина, кружа возле пса. – Тебя тошнит, зайка? Нет температуры? Дай потрогаю носик. – Она взяла собаку на руки и покачала головой, глядя на рвоту. – Кариночка, а где у нас совок, бумага, тряпка, хоть что-нибудь?
Мы с Наной переглянулись.
Иногда дружба требует от нас слишком больших жертв.
7
Макс
– Так, значит, это не шутка? – Спросил я.
Вовка решил проигнорировать мой вздох разочарования и продолжил:
– Конечно, нет, дружище! Ты же видел мою Натусю, она просто прелесть. Огонь – девушка! Если я упущу эту знойную красотку, то зачем дальше жить?
Я бросил взгляд назад, через плечо, на сидящую на кровати незнакомку. Как её звали? Кажется, Оля. Или Маша? Неважно.
Она прекрасно понимала, зачем я привёл её к себе, но всё ещё строила из себя недотрогу. Будь она тем, за кого себя выдавала, то не пошла бы в бар, не познакомилась бы там с первым встречным и не уехала бы с ним оттуда.
– Володя, мне иногда кажется, что ты идиот. – Не выдержал я. – А, может, не кажется. – Отвернулся. Взял со стола приглашение на свадьбу и повертел в руках. – Вы знакомы сколько? Два месяца? Меньше? Что ты знаешь об этой Наташе?
– Я знаю о ней достаточно, чтобы понимать, что хочу провести с ней всю свою жизнь. – Твёрдо сказал друг.
Его тон не давал мне надежд на то, что он может передумать.
– Ты понимаешь, во что хочешь вляпаться?
– Понимаю, Макс, и очень этого хочу.
Я выдохнул и отшвырнул от себя карточку.
– Я тебя не узнаю.
– Я всё ещё твой друг. – Заверил он. – Просто перехожу на новый уровень. Я влюбился, Макс. Влюбился по-настоящему, понимаешь? Никто меня не хомутал, не загонял под каблук, я просто хочу сделать счастливой одну конкретную женщину. Её зовут Наташа.
– А если тебе надоест? Через месяц, год, два?
– Я должен попробовать. – Твёрдо сказал друг. – И знаешь. Все эти лозунги типа «Свободу семяизвержения», которыми мы руководствовались в институте, это весело, конечно, и прикольно, но я повзрослел.
– Я понимаю. – Кивнул я, бросив очередной взгляд на гостью. – Но ты же мог попробовать пожить с ней просто так. Да? Кто тебе мешает? Я же не против твоей Наташи и твоих отношений с ней. Я просто не понимаю, зачем нужно всаживать столько денег в торжество и связывать себя обязательствами? Ты ещё молод, Вова.
– Давай, я сам решу, нужно мне это всё или нет, ладно? – Его голос наполнился сталью. – Скажи, ты придёшь или нет? Если нет, я отлично сэкономлю, и, может, у нас даже хватит денег на свадебное путешествие.
– Я знаю, как тебе сэкономить. – Не удержался я. – Отмени свадьбу, брат.
– Радов, я сделаю вид, что не слышал. Так ты придёшь?
Я беззвучно выругался.
– Конечно, приду. Как я могу оставить тебя в такой беде?
– Отлично. – Обрадовался Вовка. – Ставлю плюсик напротив твоей фамилии. Сейчас буду обзванивать остальных. До Каринки не дозвонился, наберу-ка ей ещё раз.
– Она приедет? – Мой голос неожиданно дрогнул.
– Пусть только попробует не приехать! Мы несколько лет с ней не виделись! Судя по фоткам в инстаграме, моя мелкая выросла настоящей красоткой.
Я до боли сжал челюсти. Друг был не прав. Его младшая сестра всегда была красоткой. Следить за её жизнью после её отъезда – единственная слабость, которую я себе не позволял.
Ничего интересного там для меня не было.
– Её парень – спортсмен, надо будет спросить, не собирается ли она притащить его с собой. – Довольно хрюкнул Вова.
– Мне пора. – Хрипло произнёс я. – Нужно идти.
– А, ладно. До связи. – Беззаботно воскликнул он. – Скоро увидимся!
– Да.
Я скинул звонок и, с трудом нацепив на лицо вежливое выражение, повернулся к гостье.
Девушка сидела на краю кровати, закинув ногу на ногу. Хлопала длинными накрашенными ресницами и улыбалась. Она больше не изображала невинность, смотрела на меня зазывно и не скрывала своих желаний.
Ещё одна маленькая лгунья. Как же хорошо, что мы с ней больше никогда не увидимся. Серьёзных отношений я не заводил с момента отъезда Карины.
Чёрт, я опять о ней думаю… Ненавижу это состояние.
– Что такое, красавчик? – Спросила девица, облизнув губы.
– Каждый раз, когда одна моя знакомая появляется в моей жизни, всё идёт наперекосяк. – Тихо ответил я, приближаясь.
Мои слова о другой женщине ничуть её не смутили.
– Иди сюда, сейчас снимем это проклятье. – Улыбнулась она.
