«Алиса в Стране чудес / Alice’s Adventures in Wonderland. Алиса в Зазеркалье / Through the Looking-glass, and What Alice Found There» kitabından alıntılar, sayfa 28
— Интересное дело! — с глубочайшим презрением сказала Голубка. — Я видела множество маленьких девочек, но ни у одной не было такой шеи. Нет, нет, ты змея, отрицать бесполезно. Ты еще мне скажи, что ты никогда не пробовала яиц!
— Яйца я пробовала, — ответила Алиса (она была правдивым ребенком), — но, если хочешь знать, девочки едят яйца ничуть не меньше, чем змеи.
— Не верю, — сказала Голубка. — А если даже это так, то, значит, они просто разновидность змей. Вот и все.
— Но когда вы в один прекрасный день превратитесь в куколку, — а этого-то вам не миновать,— а потом в бабочку, я думаю, вы немножко удивитесь, не правда ли?
— Нимало, — сказал Шелкопряд.
— Ну что же, с вами может быть иначе, — сказала Алиса. — А я удивилась бы.
— Ты кто такая?
Мало обнадеживающее начало для беседы. Алиса ответила, пожалуй, даже робко:
— Я... я затрудняюсь сказать, сэр, кто я такая сейчас. Я знаю, кем я была утром, когда встала с постели. Но, по-моему, с тех пор меня несколько раз превращали в кого-то другого.
— И ты сама это заметила? — спросил Шелкопряд.
— Боюсь, сэр, что уже не я сама, — ответила Алиса. — Потому что, когда я заметила, что я не я сама, по-моему, я уже была не я сама.
"Вот оно что! Значит, Билли велено пробраться сюда по дымоходу, — сообразила Алиса. — И все они валят на Билли. Ох, не хотелось бы мне быть на месте Билли. Тут тесновато, ничего не скажешь, но, по-моему, пиночек получится славный!"
Она вытащила, насколько возможно, ногу из камина и притаилась. Когда какое-то маленькое животное, не сообразить какое, зашуршало в трубе где-то поблизости, она пробормотала: «А вот и Билли!» — резко ударила ногой в пустоту и стала ждать, что же теперь будет.
Прежде всего до нее донесся общий хор:
— Билли! Глядите, Билли!
Мышь умолкла. Алиса, с любопытством следившая за мышиным хвостом, тут же спросила:
— А что дальше?
— А дальше точка, — сердито ответила Мышь.
— Точка? А что точили? — немедленно заинтересовалась Алиса.
— Я исполню вам печальную канцонетту, — вздохнув, сказала Мышь. — Канцонетту, потому что она короткая.
— Почему же? Если конца нету, значит, она должна быть очень длинной, — недоуменно возразила Алиса.
— «Эдвин Мерсийский и Моркар Нортумберлендский высказались в его пользу. А Стиганд, архиепископ Кентерберийский, несмотря на свои патриотические убеждения, нашел нечто единственно возможное...»
— Что нашел? — перебил Утя.
— Нашел нечто! — довольно резко ответила Мышь. — Вы, само собой разумеется, понимаете, что значит «нечто»!
— Когда я нахожу нечто, — сказал Утя, — это обычно бывает червячок или головастик. А когда нечто находит архиепископ, это совсем другое дело. Разве не так?
Алиса никогда до сих пор не обращалась к мышам и решила, что «О Мышь» — это самые подходящие слова. У ее брата в учебнике латинского языка было написано, как склоняется слово «Мышь»: Именительный — мышь, Родительный — мыши, Дательный — мыши, Винительный — мышь, Звательный — О Мышь.
Как ни удивительно, рост ее оставался прежним. Вообще-то, когда ешь пирожки, так оно обычно и бывает, но Алисе настолько понравились здешние чудеса, что обычная жизнь показалась ей вовсе глупой и неинтересной.
— Что без толку плакать! Мой вам совет — прекратите сию же минуту! — довольно резко обратилась Алиса к собственной персоне. Она очень любила сама себе давать добрые советы (хотя очень редко им следовала) и даже сама себя бранила, да так, что доводила до слез. Однажды, играя сама с собой в крокет, она сама себя надула и пыталась за это надрать самой себе уши. Это удивительное дитя просто обожало раздваиваться. «Но теперь-то вряд ли стоит придумывать, что нас двое, — уныло думала Алиса. — Меня на одну меня и то едва хватает».
