Kitabı oku: «Верни моё сердце», sayfa 9
Пока речь держал президент, Евгений открыл шампанское, а Карина открыла коробку конфет и поставила рядом фужеры. Под бой курантов они загадали желания и поздравили друг друга.
– Жень, а подарки? Неси пакеты из моей комнаты. Надо положить подарки под елку. Он первым делом, проснувшись, придет сюда. Вот так разложим, и будет порядок. Соберешь с ним завтра трехколесный самокат? Он в большом пакете от Беловых.
– Я купил ему смарт-часы. Может и рано, но он будет всегда на связи. Я привязал их к своему телефону. А это тебе, держи, – протягивая Карине футляр, в котором лежала цепочка с подвеской, говорил Евгений. – Карина, ты дашь мне шанс? – с надеждой спросил Евгений.
– Не дави на меня и не торопи. Этим ты ничего не добьешься. Маме своей позвони, пригласи в гости. Поживем цыганским табором, возможно, я что-то для себя и решу. За подарок спасибо. Спокойной ночи, – ответила Карина. – Посуду я уберу завтра утром.
Отдежурив первого января, Карина уже второго «принимала» на ужин всех Симоновых, а третьего – прилетела мама Евгения на неделю. Антон обрел сестру, а Надежда Ивановна внука. Новый год по старому стилю выпал на пятницу тринадцатое января. Жить в одной квартире с молодым мужчиной, который приходится отцом твоего ребенка и ждет от тебя взаимности, очень непросто. Прошло ровно две недели, как они встретились после четырех с половиной лет. Приезд матери Евгения был на руку Карине, а с ее отъездом все стало сложнее. Она устала притворяться и быть вежливой при сыне, и колючей в отсутствии его, и решила дать себе и Плетневу шанс. Он был очень нежный и внимательный, и Карине казалось, что все повторяется, но порой она чувствовала, что все по-другому. Он стал другим. Она давала себе отчет в том, что изменился не только он, но и она. Что прошло время, и она может воспринимать все иначе. Ей не в чем было винить ни себя, ни его. У нее не было претензий к Плетневу, но не было и того ощущения полета, которое она помнила. «Чего мне не хватает? – думала Карина. – Да, Женька изменился, но его отношение ко мне искрение, пусть чувства не такие пылкие, так он не мальчик, а мужчина. Он нашел общий язык с моей семьей. Максим тянется к отцу, а он к сыну. В доме у нас прекрасная атмосфера при любой погоде. Что не так, Карина? Вам лучше было одной? Антон, Илья и Степан, ты сама изменились не только внешне. Женька жил тридцать месяцев за границей и это наложило тоже свой отпечаток. Митя прежний? Не будь он все эти годы рядом, я могла заметить перемены. Либо ты принимаешь Плетнева таким, какой он есть, либо не принимаешь вообще и не морочишь мужику голову». Постепенно она себя убедила в том, что все так и должно быть. В марте Максиму исполнилось четыре года, в июле Евгению – тридцать два. Карина, отработав четвертого августа, вылетела ночным рейсом в город своего детства и юности, взяв обратный билет на вечер шестого. В аэропорту ее встречал Дмитрий. Было около восьми утра и они, перезвонив, поехали сразу на кладбище. Карина хотела убедиться в установке памятника, который заказывала сама, и навестить отца в годовщину смерти. После отъезда прошло больше десяти месяцев.
– Пап, я приехала, как обещала, – говорила она, возложив цветы. У нас все в порядке. Максим растет и уже читает. Правда, проблемы с некоторыми буквами есть. Рассуждает, как взрослый, а наивный, как все дети. С работой я справляюсь. Тебе не пришлось бы за меня краснеть. Дружим и с Симоновыми, и с Беловыми. Я так и называю Аркадия Николаевича. Он это понимает и принимает. Они мне очень помогли и помогают. «Двое из ларца», ты их так называл раньше, хорошие ребята. Жениться только не собираются. Женька вернулся, и мы сейчас живем вместе. Работает он вместе с Аркадием. Он считает, что у Плетнева талант, а значит, ты в нем не ошибся. Я, пап, не знаю, что будет дальше, но пока живем дружно. Квартира у нас хорошая, недалеко от центра и от дома Симоновых. Мы пешком ходим в гости. Я завтра вернусь домой, а сегодня попытаюсь встретиться с мамой и Мариной. Не огорчайся, что они тебя не навещают, я тоже смогу приехать только через год. Мне тебя не хватает, пап. Прости меня за все, родной.
По дороге домой, она позвонила матери.
– Мама, здравствуй. Как твои дела, здоровье? Я в городе. Ты не хочешь со мною встретиться? Могу подъехать к тебе, можем встретиться на нейтральной территории.
– Что ты хочешь, Карина? – спросила мать.
– Я приехала ради папы и просто хотела встретиться, поговорить – мы почти год не виделись. Я вас обидела? Что я опять сделала не так? – расстроено спросила дочь.
– Ты нас обокрала, продав свою долю чужим людям, – как-то с вызовом сказала Татьяна Юрьевна.
– Странно. Мне сказали, что это вы меня обманывали много лет. Бизнес теперь весь ваш и делить мне с вами нечего. Я смогла рассчитаться с долгами. Я же не упрекаю тебя в том, что продав дачу, ты мне даже не предложила долю, не говоря о том, что не дала. Марина осталась довольна?
– Как сама живешь? – словно не слыша вопроса, спросила мать. – Где работаешь и кем?
– Хорошо живу. Плетнев, наш папа, вернулся, и мы теперь живем все вместе. Аркадий и Ольга Викторовна живут рядом. Вижусь с Беловыми.
– Максим сын Женьки? – удивилась мать.
– А тебе хотелось, чтобы это было не так? Мы и живем вместе и работаем. Мне приехать?
– Извини, я ни одна. Как-нибудь в другой раз, – сказала мать и отключилась.
– Мить, в одной встрече мне вежливо отказали, – говорила Карина, набирая телефон Марины. – Извини, сестра, я в городе, еду от папы. Ты не хочешь со мной встретиться?
– Ты не могла позвонить раньше? – недовольно спросила Марина. – Я еще сплю. Слышала, у тебя есть квартира. Когда в гости пригласишь?
– Ты встретиться со мной не желаешь, а что будешь делать у меня в гостях?
– Пошла ты к черту и с приглашением, и со своей встречей, – сказала Марина и отключилась.
– Не рады мне, Митя, в нашем городе, – грустно сказала Карина.
– Ты ни тем людям звонишь. Позвони нашим девчонкам, и вечером встретимся в ресторане. Какие у тебя планы?
– Я позвоню Городецкому, я должна это сделать, и отвезешь меня к Надежде Ивановне, – говорила Карина, набирая номер. – Виктор Андреевич, доброе утро. Я еду в город с кладбища. Это удобно? Хорошо, мы приедем. – Мить, нас Городецкий приглашает в гости. Он живет в Зеленой роще. Знаешь, как он тебя назвал, друг мой? Верный оруженосец. Я не ломаю твои планы на сегодня?
– Я в твоем распоряжении весь день. Командуй! – говорил он, разворачивая автомобиль. – Ты о себе не рассказываешь, а у меня есть новость. Я через месяц женюсь.
– Фомин! Дмитрий Борисович, Вы не шутите? – спросила Карина, улыбнувшись новости. – Кто она?
– Наташа Берестова. Второго сентября приглашаю на свадьбу.
– Хороший выбор, а главное правильный. Жалко, что ты это осознал с опоздание лет на пять. Я не упрекаю, Мить. Я очень рада за вас обоих. Часто мы не замечаем тех, кто рядом. Ищем счастье, а оно ходит за нами по пятам, стоит лишь оглянуться.
Больше часа они провели в загородном доме Городецкого, где им предложили завтрак. Виктор Андреевич, прощаясь, сказал:
– Я рад, что у тебя все налаживается. Мы можем не стать с тобой друзьями, Карина Анатольевна, но я буду рад помочь тебе в любом деле. Помни об этом.
– Вы бываете в Москве? – спросила Карина с надеждой.
– Случается, – улыбнулся Городецкий.
– Позвоните мне, когда это случится, и мы встретимся на моей территории. Договорились? До свидания. – Видишь, Мить, как бывает в жизни, – обратилась она к Фомину, садясь в машину. – Чужой человек, едва знакомый, принимает тебя у себя дома, а свои не хотят даже встретиться.
– Для тебя это новость? Звони девочкам, договаривайся о встрече, – предложил Фомин.
Дмитрий отвез ее в квартиру матери Плетнева и простился до вечера. Встретившись с Надеждой Ивановной, Настей и ее мужем, Карина раздала небольшие подарки.
– Ты где все это время была? Мы уже волноваться начали, – задала вопрос Настя. – Позвонить было лень?
– Мы поехали сразу к папе. Памятник установили так, как обещали. К службе претензий нет. Я позвонила маме и Марине. Встречаться они не захотели, а вот Городецкий пригласил в гости, там мы и позавтракали. Вечером я встречаюсь с подругами. Митя за мной заедет. Вы знаете, что он женится второго сентября? – говорила Карина. – Я уже думаю: почему я не взяла билет на сегодняшний рейс? На что я надеялась?
– Уже скучаешь? Поменяй билет и лети. Кто тебя держит? Все подарки розданы, – шутила Настя. – В этом случае ты не попадаешь на встречу.
– Рейс после полуночи, а встречаемся мы в семь вечера. Я успею и напиться и наговориться. Вы не обидитесь?
– Это ты на нас не обижайся. Лети, раз не сидится. Купи от нас Максиму подарок, – говорила Надежда Ивановна. – И приходи к обеду. У нас будет время поговорить.
Карина обменяла свой билет и теперь должна была улететь в четыре утра. Митя заехал за ней в половине седьмого. Встреча в ресторане прошла в теплой обстановке. Они не встречались целый год и у многих были перемены не только на работе, но и в личной жизни.
– Карина, я был уверен, что ты поменяешь билет, – говорил Дмитрий, провожая ее на такси. – Если вы не явитесь ко мне на свадьбу, я не приеду на вашу свадьбу.
– А кто тебе сказал, что мы собираемся жениться? Мить, я не прилечу из-за спокойствия Наташи. Ты не заметил, что она все еще ревнует? Это будет ваш день и невеста должна быть счастлива. А Плетнева могу переслать по почте.
Карина заказала такси на два часа и до отъезда проговорила с Надеждой Ивановной.
– Вы не собираетесь в загс? – спросила мать Евгения.
– Мы не говорим с Женей на эту тему. Что изменит штамп в паспорте?
– Я меньше всего думаю о вас с Женькой. Вы люди взрослые и сами решите, что делать. Меня беспокоит, прежде всего, Максим. Мальчик растет и скоро спросит: почему в его свидетельстве папа другой? Как вы ему это объясните? Подумайте об этом.
Время перелета Карина провела во сне и проснулась перед посадкой. До дома она добралась общественным транспортом и открыла дверь своим ключом. Часы показывали 07:30. Она заглянула в комнату сына, который еще спал, прикрыла дверь и включила кофеварку. Вымыла руки под кухонным краном. « Как же хорошо дома», – подумала она, оглядывая гостиную и прикрывая глаза. Она не слышала, как подошел Евгений, а скорее почувствовала его присутствие.
– Доброе утро, – сказал он, целуя Карину. – Я рад, что ты приехала раньше срока. Как я тебя отпущу в отпуск, если начинаю скучать, проводив тебя за порог?
– Попроси десять дней, и поедем вместе или смирись. Я обещала Максиму море.
– Рассказывай, а я приготовлю тебе завтрак на скорую руку.
Карина коротко рассказала о короткой, но «результативной» поездке, упустив разговор с матерью Евгения о признании его отцовства. «Он сам должен решить и решиться на эту «процедуру». Дело только в загсе и он об этом знает», – думала она.
– Значит, Митяй женится. Это хорошо! Теперь я перестану его к тебе ревновать.
– Твоя ревность надуманная. Митя в семье белая ворона, как и я, поэтому он понимает меня лучше всех. Отец так и не смирился с выбором профессии сына. Он рассчитывал оставить свой бизнес на Романа и Дмитрия. Роман, в свои сорок лет, так и остался «ветреным», а Митя далек от бизнеса.
– Митька может переквалифицироваться, – сказал Плетнев, не уверенный в том, что говорит.
– А ты смог бы? Ты, оперирующий сосудистый хирург, смог стать, скажем, заведующим отделением частной клиники. Это не операционная, это штат, финансы, медикаменты, планы, отчеты и куча всего, в чем ты не соображаешь. Не забывай о конкуренции. Чтобы пациент пришел к тебе – нужно очень постараться.
– Я точно бы не потянул, – улыбнулся Плетнев. – Для этого нужно иметь не только образование и опыт, но и интуицию. Они работают по двадцать часов в сутки, и я им не завидую. Да, живут в достатке, но он им достается не так просто.
– Мы заезжали к Городецкому, и я видела двух его сыновей за завтраком. Один – готовый мажор! Думаешь, отец этого не видит или не знает? Для него было бы лучше, если бы его сын стоял у операционного стола, а вот Фомин считает иначе. Мы с тобой делаем то, что умеем лучше всего, а бизнес оставим другим. Давай завтракать.
Глава 9
Двенадцатое августа выпало на субботу. Это был день, когда Карине исполнялся тридцать один год. Ее разбудил запах кофе.
– Который час? – спросила она Евгения, державшего поднос, на котором стояла чашка кофе. – Доброе утро!
– И тебе всего хорошего. На часах семь. Как там, у писателя Грибоедова? «Чуть свет уж на ногах! И я у ваших ног…» – прочел он крылатую строку. – С днем рождения!
– Цветы откуда? – спросила Карина, разглядывая букет на тумбочке. – Когда ты успел?
– От верблюда! Утром принес. Держи чашку и не задавай лишних вопросов – кофе остынет.
– Спасибо, – сказала Карина, принимая из рук Евгения чашку на блюдце. Она сделала глоток кофе и заметила на блюдце кольцо, которое до этого скрывало донышко чашки. – Фантазер!
– Карина Анатольевна, вы выйдете за меня замуж?
– Плетнев, я всегда знала, что ты практичный и экономный, но не предполагала, что настолько. Ты решил сделать предложение в день рождения и обойтись одним сюрпризом? Иди сюда, я с тобой разберусь.
– Сумасшедшая, задушишь, а я еще согласие не получил, – смеялся Евгений, крепко целуя ее.
– Мамочка, у меня тоже есть подарок, – сказал Максим, стоя в дверях спальни.
– Иди сюда, моя радость! Неси свой подарок, – сказала мать, протягивая руки к сыну. – Дай я тебя поцелую. Присаживайся. Что у нас здесь? Как красиво! Это море, это солнце, а это мы на пляж идем. Правильно?
– Правильно. Как ты догадалась? – улыбнулся Максим. – Люди на нас не похожи.
– Художники не должны рисовать только портреты. У них свой взгляд на многие вещи. Ты только учишься рисованию, и видишь нас вот такими. Мне очень нравится. Я куплю рамку и поставлю рисунок на тумбочку, а когда ты подрастешь и нарисуешь другой, мы их сравним. Спасибо. Мы с тобой обязательно поедем к морю. Нужно немного подождать до отпуска. Потерпишь? А сейчас завтракаем и готовимся к приему гостей. Дедушка с бабушкой придут в любом случае, а значит, нужен праздничный обед. Будешь принимать по моему смартфону все поздравления.
От Антона и Дмитрия курьеры принесли цветы, а братья Беловы приехали сами. Карина встречалась с ними за лето раза три, выезжая в Щелково. Они общались по-родственному, но старались не злоупотреблять гостеприимством хозяев. Когда к обеду пришли Симоновы, Илья и Степан собрались уходить, отказавшись от обеда, но выпив кофе с тортом, который сами и принесли.
В отпуск, на десять дней, Карина полетела с Максимом и Евгением. Они вылетели второго сентября, взяв обратный билет на четырнадцатое число. Карина давно не видела море. Ей казалось, что это было в другой жизни, когда они отдыхали с сестрой и родителями. Максим был в восторге. Ему нравилось буквально все. Жили они в небольшой частной гостинице с завтраком, обедом и ужином, что для Карины было наиболее важным. Жилье без особого комфорта. Комната квадратов на десять с кроватью и креслом, холодильник, кондиционер, санузел с душем и телевизор, показывающий три программы. Стоимость проживания в сутки была равна стоимости трехразового питания на троих. Время пролетело быстро. Карина давно так не «выкладывалась». Она сама не лежала на пляже и не позволяла своим мужчинам этого делать. Ей хотелось и самой посмотреть, как можно больше, и чтобы у сына осталось ощущение праздника. Они купались еще до завтрака, а потом отправлялись оговоренным маршрутом. Обедали, час-два отдыхали и снова «путешествовали». Чаще всего, ужин дожидался их перед сном после душа. Засыпали мгновенно и крепко.
Оба родителя вышли на работу шестнадцатого числа, а двадцатого с утра позвонил Дмитрий Фомин.
– Карина, я прилечу на конференцию. Примете на два дня? – спросил Дмитрий.
– Из аэропорта приезжай прямо к нам. Адрес помнишь? На конференцию отправишься с Плетневым. Ждем! – ответила Карина.
– Митяй приезжает? Интересно, кого мы еще можем на ней встретить? – размечтался Плетнев.
– Возможно, Митя едет ни один. После работы зайду в магазин. Обедать вы, скорее всего, дома не будете, а вот ужин я, пожалуй, приготовлю. Митя у нас еще не был.
– Помощь моя нужна? – поинтересовался Евгений.
– Определись со спиртным, а с остальным я справлюсь. Митя не чужой и ему не важна сервировка, ему нужен теплый дружеский прием, пусть и со скромным меню.
Фомин прибыл двадцать первого в шесть утра. Если он виделся с Кариной и Максом год назад, то с Плетневым они не виделись больше пяти лет.
– Ребята, вы выглядите счастливыми, – сказал Дмитрий за завтраком. – О своей семейной жизни я расскажу за ужином. Две недели позволили отдохнуть, и мы слетали на Кипр. Максим подрос за год. Карина, ты иди на работу, а мы отведем его в сад и поедем на сборище бездельников.
– Почему так мрачно, Мить? – спросила Карина.
– Потому, что так оно и есть. Зачем я сюда приехал? Зачем меня сюда отправили? Мне покажут, как работают коллеги, или предложат самому поделиться проблемами на местах? Выслушаю я доклад, а что я из него почерпну? Организаторы поставят галочку, прокомментируют, а на местах ничего не изменится. На деньги, потраченные на данное мероприятие, больницу отремонтировать можно, а, возможно, и две, – говорил недовольно Фомин. – Скажи, что дает тебе твой сертификат, который ты должна подтверждать каждые пять лет? Ты, практикующий врач, станешь хуже работать? А может ты, заплатив деньги, узнала что-то новое, получив штамп о курсе? Они умудряются проводить занятия дистанционно, при этом пользуются материалами двадцатилетней давности. У меня складывается впечатление, что если там, на самом верху, когда и учились, то никогда не работали в муниципальных больницах. Это, как с зимой, которая приходит каждый год внезапно. Ни условий, ни зарплаты, а одно сплошное недоразумение.
– Мить, не заводись. Это разговоры для кухни. Поговорим, выпустим пар, на том все и закончится. Что ты предлагаешь, а главное, кто к тебе будет прислушиваться? Если сложить твою зарплату и зарплату главного врача, вы оба неплохо устроились. Ты подумай, как мне на все это смотреть, после Германии? – говорил Евгений. – Расскажи лучше о наших ребятах.
Утром на следующий день, Карина простилась с Дмитрием, которого в аэропорт должен был проводить Плетнев. Забрав сына из сада, она вернулась домой. Вечер прошел в ожидании Евгения. Она не слышала, когда он пришел, не слышала, когда он поднялся утром. Часы показывали десять утра. «Сколько же я проспала? Часов десять, если не больше», – успела подумать она, когда в спальню вошел Плетнев.
– Укатали Сивку крутые горки? Доброе утро! – одновременно спросил и сказал он весело.
– Мне кажется, я выспалась на три недели вперед. Вы что завтракали? Когда вернулся? Митю проводил?
– Еще не проснулась, а уже столько вопросов. Вернулся поздно, но на часы не смотрел. Рейс постоянно откладывали. Мы позавтракали и идем на прогулку, возможно, попадем в цирк. Ты нас, пожалуйста, не теряй, а будешь скучать – звони. Хотя, можешь пойти и с нами, но тогда поторопись.
– Я воспользуюсь вашим отсутствием и займусь домашними делами. Ты отлично выглядишь, – глядя на Плетнева, говорила Карина. – Максиму, много колы вредно. Ты это помнишь?
Ее мужчины пришли после двух, когда она, закончив все дела, успела сходить и в магазин. По выражению их лиц, Карина поняла, что «выход в люди» не удался, мягко говоря.
– Что случилось и что с настроением? – спросила она, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Перегуляли, – ответил Евгений. – Я пообедаю позже, голова болит, – сказал Плетнев и направился в спальню.
Карина прошла в комнату сына, который лежал на кровати.
– Максим, сынок, ты поссорился с папой? Что не так, родной? Не хочешь, не говори, но поесть надо. Время обедать. Ты устал и хочешь отдохнуть? Я не буду мешать. Надумаешь – приходи. Я твой пирог любимый испекла с яблоками. Я старалась, а вы оба голодовку объявили. Буду обедать одна, – сделала вид Карина, что расстроилась.
– А что у нас на обед? – тихо спросил Максим.
– Я тебе налью борщ, и в тарелку ни одна капустинка не попадет. На второе тефтели с пюре и салат. На закуску – пирог.
– Пойду мыть руки и будем обедать, – сказал Максим, направляясь в ванную.
– Вот это правильно, – сказала Карина, решив помирить отца с сыном за обедом. Она прошла в спальню, чтобы пригласить к столу Плетнева. Он спал! Лежал на спине и даже посапывал. Она вернулась в кухню, поставила перед сыном тарелку с первым блюдом. – Приятного аппетита. Давай, мы вместо дневного сна, соберем конструктор, который тебе Митя привез. У нас это дело получится?
– Получится. Там инструкция есть и детали крупные. Мама, мне кроссовки пальцы давят, – глядя на мать, сказал виновато сын.
– Почему ты молчал, когда обувал их? За лето нога выросла, вот они и стали тебе маленькие. Ничего страшного. Завтра поедем и купим новую обувь. – Карина хорошо знала характер сына. Он не мог так расстроиться из-за прогулки. Была причина, но он о ней молчал, а мать не настаивала. Она знала, Максим расскажет об этом сам и давала ему время. Убрав со стола посуду, они расположились на ковре в детской и занялись конструктором. Работа двигалась, хотя и медленно. Через два часа они собрали машину и вертолет, а посмотрев мультфильмы, Максим забыл об огорчении. Ужинали все вместе, но обычного оживления за столом не было.
– Может, ты расскажешь, что между вами произошло? – спросила Карина перед сном Евгения.
– Карина, ничего не случилось, – ответил он, не глядя на нее.
– Тогда ответь мне: почему ты не знаешь о том, что ребенку давит обувь? Он тебе говорил или ты пропустил это мимо ушей? Как можно гулять в тесной обуви и при этом быть довольным этой прогулкой?
– Слушай, это уже перебор. Он что не чувствовал этого, когда обувался? – рассержено сказал Плетнев.
– Возможно. А походил немного и понял, что давят. Ты об этом знал? – настаивала Карина.
– Знал. Знал, черт возьми. Виноват. Что я должен был сделать?
– Здесь два варианта: либо вернуться домой, посадив его к себе на плечи, либо зайти в магазин и купить новую пару обуви. Чего ты злишься, если признаешь свою вину? Ты попробуй себя представить в тесной обуви с улыбкой на лице.
– Спокойной ночи. У меня завтра днем дежурство, подменяю Фирсова, – отвернувшись от Карины, сказал он.
Утром Карина слышала, как Евгений вставал и уходил на работу. Впервые за восемь месяцев, она не встала, не накормила завтраком и не проводила его. «Что-то между нами не так. Причина здесь не в тесной обуви», – думала она, поднимаясь с постели. Позавтракав и померив Максиму зимнюю обувь, они отправились в магазин, где купили сандалии в сад и кроссовки для улицы. Теперь сидели здесь же в кафе, поедая пиццу и запивая ее колой.
– Живот не заболит? – улыбаясь, спросила Карина сына.
– Я вчера сам выпил полную бутылку, пока папа разговаривал с тетей Олей. Ой! Папа просил не говорить, чтобы ты не обижалась, что мы не взяли тебя в гости.
– Я не обижаюсь, сынок. Мне дома было чем заняться. Долго гостили? Чем занимались? – спросила Карина, и нехорошее предчувствие поселилось в душе.
– Мы сразу поехали в гости. Мы с тетей Светой сидели на кухне и смотрели мультики. Это она дала мне чипсы и колу. Папа разговаривал с тетей Олей в другой комнате. Он сказал, что разговор важный. Потом мы поехали домой из-за кроссовок.
– Вы не гуляли? – удивилась Карина.
– Нет. Мы сразу поехали на метро домой.
– Раз папа сказал, что разговор важный, значит, так и есть, – говорила Карина сыну, а у самой внутри все похолодело. Она достала свой смартфон и, подумав пару минут, позвонила Мите. – Митя, привет. Почему не доложил о том, как долетел?
– Карина, если бы я не долетел, ты узнала бы об этом из новостей. Я простился с Женькой у дома и на такси уехал сам в аэропорт. Самолет и взлетел по расписанию, и сел, – говорил Дмитрий. – Чего вас лишний раз беспокоить, я мальчик взрослый. Как Женька?
– Сегодня дежурит. Мы с Максимом собрали твой подарок. Не пропадай надолго. Звони. Наташе привет. – «Задержка рейса, важный разговор – это цветочки. Ольгу он мог встретить на конференции. Если и сегодняшнее дежурство фикция – это уже ягодки, – думала она, глядя на сына. – Как ему объяснить, что папа обманывает меня и его сюда впутывает. Женька оправдываться не будет и вину свою признает с легкостью, только я уже не смогу его простить. Трижды начинать сначала и заканчивать все по одному сценарию непростительно. Зачем я уступила ему сейчас? Особых чувств уже не было. Чего я хотела и ради сына или себя? Он казался мне искренним. Возможно, так и было. Сколько вопросов и ни одного достойного ответа. У меня было все, кроме мужчины, а теперь, вместо мужчины, у меня появилась головная боль. А может мужчина и появился потому, что у меня все было? Нет! Женька не мог так со мной поступить. А если мог? Если, он и предложение мне сделал, чтобы удержаться в Москве с максимальными для себя удобствами? Что я о нем знаю? Только то, о чем он мне рассказал. Теперь нашел более удачную партию. Кто его может упрекнуть? Даже если это и так, зачем врать? Ильина, ты наивная и темная тундра! Как рыба ищет, где глубже, так и человек стремится к лучшему. Женька понимает, что если мы расстанемся, Симонов не сможет с ним работать, а значит и Штерн примет сторону Аркадия Николаевича. Они возлагали на него большие надежды, гордились, помогали и учили. Только они не простят ему меня в память о папе. Значит, у него есть более влиятельный покровитель. О себе я думаю меньше всего. Как к уходу отца отнесется Максим?» – Едем домой? – спросила Карина сына, расправившегося с остатками колы.
– Мам, давай мы будем гулять в выходной с тобой, а не с папой, – неожиданно попросил сын.
– Как скажешь. Давай позвоним бабушке Оле и заедем в гости, – предложила мать.
Симоновы приходу гостей обрадовались. В последнее время они редко виделись. То Ольга Викторовна уезжала к Антону, потом Карина улетала в отпуск.
– Молодцы, что зашли. Будем обедать, – суетилась Ольга Викторовна.
– Мы наелись пиццы, напились колы и купили обувь.
– Как дела у Женьки? Я его после конференции не видел, – спросил Аркадий Николаевич.
– Утром ушел на дежурство, – ответила Карина.
– На какое дежурство? Мы его не ставили на выходные, – сказал он, набирая номер телефона. – Катя, Симонов беспокоит. Кто у нас сегодня дежурный врач? С утра был Плетнев, подменял Фирсова. Да Фирсов просил меня о подмене, я разрешал, но забыл. Спасибо, Катя. – Слышала? Теперь твой Женька уже дома.
– Боюсь, что нет, – сказала с грустью Карина.
– Что значит, нет? Говори, как есть. – Симонов посмотрел на нее вопросительно.
– Что-то происходит, только не знаю что. Говорил, что рейс Мити задерживается, а Митя расстался с ним у дома и прилетел по расписанию. Вчера пошли с Максимом гулять, но нигде не были, кроме как в гостях у тети Оли. Женька мне врет, – говорила Карина огорченно.
– Поговорить не пробовала?
– Не успела. Максим мне час назад рассказал о поездке в гости. Очень переживал, что выдал секрет. Я позвонила Мите и просто подвела его к разговору о полете. Не могла же я спросить у него об этом в лоб.
– Аркаша, ты думаешь…
– Я, Оля, не думаю, я знаю, что Женька всегда искал, где лучше, – перебил жену Симонов. – Он умел приспосабливаться к ситуации, которая его устраивала. Умная голова и золотые руки не гарантия щедрого и доброго сердца. Согласись, очень удобно жить на всем готовом, не особо напрягаясь. Я теперь сомневаюсь и в его искреннем порыве создать семью. Возможно, любовь и была, но не настоящая, а корыстная. Он знает, что я не дам Карину в обиду и все равно паскудит. Это значит, что не боится потерять работу.
– Не рано вы его записали в предатели? – задала вопрос Ольга Викторовна, глядя на обоих.
– Хотелось бы обратного, Оленька, но я в этом сомневаюсь. Есть в его рукаве козырный туз, иначе он себя вел осмотрительнее.
– Зря я вам все рассказала, – грустно произнесла Карина. – Если все так, как мы думаем, я его не прощу. Но, как мне быть с сыном?
– Правильно сделала. Держать все в себе нельзя, а я должен знать, кого пригрел на груди. Толк из него в профессии будет, а вот мужиком он не станет. Жил за счет женщины, ее же и обманывает. Прости, Карина, что наступаю на больную мозоль, но это факт. Могу предположить, что он на конференции и встретил Шацкую. Она теперь в городском минздраве работает. Это и другие деньги, и другие возможности. Не думаю, что он внезапно воспылал к ней любовью, но расчет верный. Не грусти, девочка моя. Ты любишь у нас правду? Вот тебе суровая правда жизни. Нового он тебе ничего не скажет, – огорченно говорил Симонов.
– Аркадий Николаевич, пока я с ним не поговорю – молчите. Он может испортить жизнь не только мне, но и вам.
– Кишка у него тонка! Я могу уже завтра уйти на пенсию. Пусть он еще сможет меня заменить. И ты не бойся. Хирургов много, а хороших хирургов мало. Тебя твой заведующий просто так не отдаст, а будет настаивать, найдем другое место. Оля на пенсию пойдет и присмотрит за Максимом. Не пропадем! Неприятно осознавать, что человек, которому ты старался помочь, плюет тебе в душу. Такова человеческая натура: одни чисты, как горные реки, другие напоминают гнилые болота.
Карина возвращалась с сыном домой в пятом часу после полудня. Погода полностью соответствовала ее настроению. Небо покрыли темные тучи, и начинал моросить мелкий дождь. Плетнева в квартире не было. Он пришел, когда Карина закончила утюжить постиранное вчера белье. Часы показывали 17:30. Она решила не откладывать разговор, но ее опередил Максим.
– Пап, мы купили новые кроссовки, а я нечаянно выдал маме наш с тобой секрет. Не сердись, он сам вырвался, когда я пил колу, – виновато сказал сын.
– Ничего страшного, – ответил Евгений. – Беги к себе, а нам с мамой поговорить придется. – Какие выводы ты сделала? – спросил он Карину.
– А ты сам ничего не хочешь мне рассказать? – спросила она, глядя на Плетнева в упор.
– О чем? – его голос звучал обыденно и не выдал ни волнения, ни настороженности.
– О том, что происходит. Я никогда не ограничивала твоей свободы и не требовала от тебя каких-либо обязательств. Почему не сказать обо всем и уйти туда, где тебе лучше? Задержка рейса, прогулка, которой не было, но был очень важный разговор с тетей Олей, дежурство, которое закончилось пять часов назад – это то, что я знаю. А чего я не знаю? – Карина говорила спокойно, чтобы не сделать Максима свидетелем разговора. – Тебе лучше собрать вещи и вернуться в ту далекую страну, откуда ты вернулся на нашу голову, как можно на дольше.
