Kitabı oku: «Кровавая Месть», sayfa 3
Глава 5. Виноватые
Велиал
Казалось, меня порезали и убили вместо нее. Такая боль пронизывала изнутри, выжигала, уничтожала. Как я мог не прислушаться к своему чутью? Ведь я ощущал угрозу, но не сопоставил тревогу со смертной. Не сохранил, не уберег. Кто я после этого? Какой я, к черту, друг? Ангел-хранитель хренов. Не справился с возложенной на меня ношей. Я ведь так был ей нужен…, и не пришел. Не проверил.
Скай лежала в крови, поломанная, побитая, порезанная, и казалось, что и собрать-то ее будет нереально. Но Аиррэль бросился спасать смертную без оглядки на время и возможности. Он верил и заразил меня надеждой и уверенностью, что все получится.
Однако мы столкнулись с непредвиденными обстоятельствами: у нас не было крови. Бросился в Терру, искал хранилище с донорской кровью и молился найти. Хорошо, что я часто бывал здесь и понимал людей лучше других, поэтому отыскал и кровь, и капельницу. А что делать и как вводить кровь в вену, не знал. Пролетел по палатам и проследил за медсестрами, понаблюдал, как они ставили капельницы, и решил, что разберемся. Хуже же быть не может?
Кое-как мы восстановили смертную. Аиррэль использовал весь резервуар своих целебных сил и выглядел опустошенно и бледно. Покачивался, но не замечал даже, что едва сам стоит на ногах. Не думаю, что он осознавал случившееся, потому что выглядел максимально растерянно и жутко, рыдал и скулил. Я впервые видел слезы у бессмертных, думал, мы не умеем плакать. Оказывается, умеем.
Аиррэль со слезами лишался крупиц своей души, а я своей, потому что привязался к смертной, полюбил ее как сестру и дорожил сильнее, чем мог представить. Она принесла в мою жизнь много эмоций и чувств, сблизила нас с братом и остальными. Рядом с ней я всегда чувствовал себя лучше, чем есть на самом деле. Скай никогда не судила меня, пыталась понять, узнать и доверяла, не боялась и не стеснялась. Прощала все и не держала зла, хоть вначале я грубил ей и делал больно, смотрел и оценивал, как она себя поведет и отреагирует. А она терпела и прощала.
Этот ненормальный решил посмотреть то, что случилось… А я боялся, не хотел видеть, не мог. Испугался. Струсил. Не переживу. Не хочу видеть, мне и того, что я увидел, достаточно. Не знаю, как Аиррэль осилил.
После… он не выдержал и напился со мной, а потом скулил возле смертной и молил о прощении, ругал себя, уничтожал и выл, словно дикий зверь. Не думал никогда, что он может так любить… Не мог поверить, что брат плачет и ползает на коленях возле человека. Обезумевший дурак. Кретин. Так долго не мог понять свои чувства, а сейчас вопил о любви, кричал на весь дом. Вилли и Маршал попрятались по комнатам, оставляя нас втроем в гостиной.
Мы не отходили от Скай ни на шаг, но должного облегчения пробуждение смертной не принесло. Она кричала, дралась и отбивалась. Аир боялся за нее, пытался вернуть к жизни, заперся в за̀мке и никуда не ходил, не летал и наплевал на все обязанности. Надо отдать должное Митраэлю: он с пониманием отнесся к ситуации и изредка навещал нас, справляясь о самочувствии смертной. Но новости были не самые радужные.
– Аиррэль, ты же помог ей справиться с болью в душе, когда она переживала смерть близких, почему ты не можешь сделать то же самое сейчас?
– Потому что я заставил ее жить, вернуться в тело. Подчинил своей воле, Велиал. Она подчинилась, потому что я Архангел, а не потому, что хотела вернуться сама. Смертная упрямая, упертая, как демоница, и спорщица еще та.
– Но этим она тебе и нравится.
– Да, мне редко кто противостоит, а еще… она добрая и искренняя, – он печально усмехнулся. – Когда я найду ее, могу попробовать воздействовать на душу снова, попытаюсь. Но воспоминания слишком свежи.
– Шрамы…
– Нужно найти способ свести их, – в глазах брата мелькнул упертый опасный огонек, он взял ладонь Скай и провел пальцем по шраму.
– Это невозможно, – категорично заявил я. – Хорошо, что varpi не испортили ей лицо.
– Я отказываюсь верить в невозможное. Уверен, способ есть, и я найду его. Воды в Асхаре обладают целебными свойствами.
– Но шрамы убрать не получится. И время течет там иначе.
– Я сделаю для нее все, что смогу, пока она здесь, – заключил он и громко позвал вурхийца. – Маршал.
– Господин? – Он услышал зов из соседней комнаты и явился в гостиную.
– Узнайте с Вилли все о клинке Проклятых. Любые упоминания и свитки несите мне в кабинет, – он помедлил и задумчиво добавил: – Маршал, попытайся создать лекарство, может, выйдет у тебя.
– Слушаюсь, – вурх внимательно посмотрел на меня и кивнул.
– Ты ничего не найдешь. Ничего не выйдет.
– Я не привык сдаваться и проигрывать.
Знаю, что не привык и не смиришься с проигрышем, будешь искать, пока не найдешь. В этот раз не получится: шрамы останутся с ней до конца жизни и даже после смерти. Потому что клинок режет по телу и по душе. К сожалению, даже ты, Аиррэль, не сможешь ничего с этим сделать. Промолчал.
– Почему ты хочешь свести их? Ради себя или ради нее?
– Ну, я не настолько ужасен, чтобы думать постоянно о себе. Ты так хорошо меня знаешь, зачем спрашиваешь? – голос прозвучал негодующе и недовольно. – Я в ответственности за случившееся и хочу постараться исправить все, даже если не получится. Однако должен хотя бы попытаться помочь и сделать легче. Она не заслуживала того, что с ней случилось. Никто не заслуживает того, что с ней сделали. Изверги.
– Скай слишком добра даже ко мне.
Аиррэль улыбнулся.
– Ты узнал, что я просил?
– Люцифер не имеет к нападению никакого отношения, но он позволил им это сделать, надеялся, братья принесут ему Диадему, но тех интересовала лишь месть.
Архангел хмуро кивнул, размышляя и поглядывая на спящую Скай.
– Сейчас я должен найти ее. Остальное подождет, – он снова проник в разум смертной.
***
Я ходил взад и вперед, наблюдая за братом и Скай.
– Сколько уже прошло времени?
– Вторые сутки, – Вилли фыркнул.
– Ты поил ее?
– Да, но она упрямится.
– Неважно.
– Что делать с Аиррэлем?
– Не трогай его. На него вся надежда. Надеюсь, он знает, что делает.
Прошло еще два дня. Аир не возвращался, Скай тоже. Я позвал Митраэля.
– Давно они так сидят?
– Четыре дня.
– Думаю, сейчас решается судьба. Мы можем все испортить.
Архангел ушел, оставил меня следить за ними.
На пятые сутки веки Скай дернулись единожды и дальше без изменений. На шестой день ее глаза забегали под веками. Аиррэль сидел без изменений. Маршал и Вилли переживали, кружили вокруг смертной, кормили с ложечки. Я ждал.
На седьмые сутки веки смертной подрагивали, словно в лихорадке, я вскочил с кресла, Вилли и Маршал стояли рядом. Саймон топтался на улице, не решался войти в дом и винил себя в случившемся, не мог видеть ее такую. Мы все винили себя, корили и уничтожали. Каждый переживал боль по-своему. Непривычно осознавать, что мы все любили ее, но по-разному.
Внезапно Скай очнулась и закричала. Вскочила с кресла и упала. Я растерялся, не зная, что делать. Ее шатало: после восстановления мышцы забыли, как ходить, и тело ослабло. Она же ни разу не двинулась с места. Мы окружили ее, как коршуны. Аиррэль пришел в себя, перепрыгнул диван, оказался рядом, был наготове.
– Скай? – Я медленно присел на корточки, выставляя вперед ладонь, словно приручая дикое животное. Обрадовался неимоверно, что она вернулась к нам.
Смертная попыталась встать. Но упала. Посмотрела на руки. Скользнула взглядом по шраму на левом запястье. Я поморщился, вспоминая, как мы собирали ее по кусочкам.
Села на колени, ощупывая тело и сгибая пальцы, подняла руки к голове, тронула то, что осталось от волос, затем коснулась груди, и когда палец зацепился за шрам, она закричала. Нет, завыла протяжным воплем.
– Нет! – открыла область с вырезанной буквой М и попятилась в истерике. Оперлась о стол и закрыла лицо руками, из глаз брызнули слезы: – Не может быть. Не сон? Это не сон! – Безумно зашептала она и снова скользнула взглядом по шраму на руке и попыталась встать. Я хотел помочь ей подняться, но смертная покосилась на мою ладонь и дернулась в противоположную сторону. Намек понял. Не трогать.
После второй попытки она встала сама, покачнулась. Оглядела нас. Сделала неловкий шаг. Еще один. Покачнулась, Аиррэль поймал ее. Она взвизгнула. Отпихнула его руку. Снова сделала шаг увереннее и побежала. Упала, встала и продолжила бежать. Споткнулась и упала, но встала и не сдалась.
Мы не сразу поняли, в чем дело. Она бросилась на лестницу, по ступеням на второй этаж, а затем на третий и выше. Я посмотрел на Аиррэля, и мы кинулись следом.
Скай влетела в башню брата и с разбега прыгнула в распахнутое окно с четвертого этажа. Благо смертная не умеет бегать быстрее бессмертных и летать тоже, и Аиррэль ловко поймал ее. Она закричала, начала бить, брыкаться, вырываться. Кричать. Нет, вопить!
– Отпусти меня! Не трогай меня! Отпусти!
Брат поставил ее на землю. Скай отскочила от него и смотрела под ноги, не поднимая взгляда.
– Хочешь умереть и попасть в Нижний мир? Этого добиваешься? – Я разозлился и чуть не схватил ее за плечи и не затряс в гневе. Аиррэль одернул меня и покачал головой, запрещая говорить.
– Мне нужно в туалет.
– Хорошо, – мы переглянулись.
Она не побежала, а медленно побрела в за̀мок, ссутулившись и обхватив себя руками. Вошла в свою комнату и захлопнула дверь, явно не желая нас видеть.
– У меня плохое предчувствие, – сказал брат и нервно постучал ногой по мраморным плитам. Раздался грохот и битье зеркал. Мы влетели в комнату и услышали шорохи из ванной. Аиррэль выбил дверь. Скай стояла в осколках от зеркала и дрожащими руками срезала себе кожу там, где тянулись шрамы. И снова была в крови.
– Любимая, отдай осколок, – Аир медленно выставил руку.
– Не подходи. Убирайтесь, оба! Пошли вон! – Скай поднесла осколок к шее. Смотрела буйным ошалелым взглядом, пятилась и боялась. Наверное, смертная впервые осознала нашу силу и по-настоящему испугалась. Да, она боялась нас. Я впервые увидел в ее глазах страх, настоящий и живой, который и почувствовать можно. Оглядел ауру девушки, не уверен, заметил ли Аиррэль, но говорить ему не стал. Тьма протягивала к ней руки, упивалась ее болью, эмоциями и чувствами и распаляла негативные волны, подбивала на резкие необдуманные поступки.
Я незаметно заставил ее убраться, приказал отпустить девушку, но та противилась, не хотела уходить. Произнес древнее заклинание, но знал: если Скай не поправится, Тьма будет преследовать ее и пытаться высосать силы, забрать душу во мрак. Этого нельзя допустить. Я должен проследить за старой подругой. За очень старой и очень ненасытной подругой.
Скай воткнула осколок зеркала в букву М, сдержала крик и принялась вырезать кусок тела вокруг. Аиррэль сделал шаг.
– Убирайтесь! Пошли вон!
Я растерялся. Вилли плакал, как и Счастливчик, Маршал увел их, не позволяя смотреть.
– Скай, мы найдем способ свести шрамы.
– Ты врешь, демон, – она злостно улыбнулась, словно была не в себе. В глазах виднелся нездоровый блеск, похожий на сумасшествие или безумие. – Они сказали, что останутся шрамы. Ладно шрамы, но точно не буду ходить с клеймом на теле!
Аиррэль незаметно приблизился. Дал мне знак, чтобы я отвлек ее.
– Любимая, мы отыщем способ.
Она посмотрела на меня, потом на Аиррэля и… отрезала кожу. Прикрыла глаза от боли, стиснула зубы, но не вскрикнула, не произнесла ни звука. Сильная смертная и упрямая. Аиррэль воспользовался заминкой и поймал ее руку с осколком.
– Прошу, позволь забрать.
– Не отдам. Что будешь делать? Пальцы ломать станешь? Так не стесняйся, я знакома с ощущениями.
Брат побелел, поджал подрагивающие губы. Смертная крепче сжала в руке осколок, разрезая руку. Я подошел и коснулся ладони.
– Прости, – разжал ее пальцы. – Мне жаль, Скай. Прости, что приходится применять силу.
Она отвернулась, обижаясь.
– Правильно. Вы намного сильнее!
Смертная расслабилась. Аиррэль восстановил ей порезы и кожу, к сожалению, метка вернулась.
– Неважно, сколько слоев кожи ты снимешь, – Аир отстранился, поднял осколок зеркала, демонстрируя вернувшееся клеймо. – Умоляю, не делай так больше.
Скай оттолкнула его и вышла из ванной. Села на кровать, насупилась и обиженно отвернулась. Мы принялись убирать осколки, надеясь, что смертная остепенится. Увлеклись уборкой, предаваясь хмурым мыслям и переговариваясь с братом о ее состоянии, высказывали опасения, а Скай под предлогом жажды уличила момент и ускользнула из комнаты. Мы прислушивались, но вскоре шаги смолкли, и послышался шум воды.
– Ты чего?
– Не слышу шаги.
– Вода льется.
– Именно, – он распрямился. – Пойду, прослежу…
Но он не успел выйти из комнаты, как на улице послышались крики. Мы выбежали во двор. Саймон ползал на коленях перед Скай, но она не смотрела на него и кричала.
– Надоели! Прекратите спасать меня!
– Что случилось?
– Архангел, Скай попыталась выпасть из окна.
– Снова? – Аиррэль сжал зубы, закинул смертную на плечо и понес в дом. Она брыкалась, орала, била его кулаками по спине. – Я посажу тебя под замок, если ты не прекратишь.
– Я все равно сбегу! Слышишь! Все равно сбегу!
– Попробуй. Только попробуй! – Брат злился, переживал за нее. Сильно переживал. Никогда не видел его таким и не думал, что увижу. Аир жить не мог без нее. Просто с ума сходил все те дни, что она провела без сознания. – Я ведь могу не успеть спасти тебя.
– И не надо! – ярости смертной позавидовал бы сам Люцифер.
Аиррэль больше не отходил от Скай ни на шаг. Ни на долю секунды. Он приказал Легионам, Маршалу и Вилли, убрать все зеркала и острые предметы из за̀мка. Смертная забилась в угол и спряталась, пока ангелы сновали туда-сюда. А потом Аир сдержал слово и запер ее на ключ. Предварительно принес поднос с едой, но она отказалась есть. Я пытался уговорить смертную, но она лишь смотрела с упреком.
– Заставь, демон. Насильно. Я есть не стану!
Аиррэль просил ее, уговаривал, молил поесть, но она упрямилась и на него не смотрела. Воротила нос и закатывала глаза. Не хотела с ним разговаривать и всячески избегала.
Ночью мы дежурили возле ее двери. Скай уснула, а потом начала кричать. Мы ворвались в комнату, она в холодном поту отбивалась и плакала.
– Умоляю! Пожалуйста! Не надо!
– Кошмары вернулись, – Аиррэль сел на кровать, попытался разбудить Скай, прижал к себе. Она проснулась в драке, сначала прижалась к нему, а потом оттолкнула.
– Не трогай меня. Убирайтесь!
У меня сердце сжималось. В эти дни я словно был сам не свой. Не понимал, как помочь Скай и можно ли ее спасти, вернуть к нормальной жизни? Я чувствовал вину за то, что забрал ее сюда. Из-за моего эгоизма случилась трагедия.
– Аиррэль. Они сломали Скай. Не думаю, что получится вернуть ее. Она боится нас, – я прикрыл веки, сжал кулаки.
– Мне все равно, Велиал. Я люблю ее и не позволю им победить.
– А если она не будет тебя больше любить?
– Наплевать. Я просто буду рядом.
На второй день Скай немного успокоилась, но шарахалась от нас. Боялась, обнималась со своим драконом и ничего не ела. Правда, потом сдалась, когда в комнату залетел Вилли и плакал, умоляя ее поесть. Сказал, что готовил ради нее. Скай обняла зверюгу и взяла ложку. Аиррэль выдохнул.
В течение дня брат приходил к ней в комнату, но она прогоняла его и пряталась под одеялом со своим драконом. А под вечер застучала в дверь.
– Позови демона! Срочно!
Я оказался в комнате в мгновение ока, она схватила меня за руку и увела дальше. Держалась поодаль и побаивалась меня. Помялась и задала вопрос.
– Сколько я валялась без сознания?
– Около трех недель. Да. Две плюс одна вместе с Аиррэлем.
Она побледнела. Стала белее мела и бумаги.
– Кто за мной ухаживал, пока я была овощем?
– Все. Мы по очереди.
– Ты не понял, – Скай сжала зубы и принялась теребить манжеты огромной кофты. – У меня должны были начаться месячные. Неделю назад.
Я поднял брови.
– Не было их.
– Как это? – она обхватила себя руками. – Слушай меня внимательно, демон. Архангелу ни слова, понял? Обещай мне.
– Да в чем дело?
– Я могу… забеременеть от бессмертных?
– Теоретически. В Терре женщины беременели.
– А от них…?
Я медленно кивнул, опасливо.
– Принеси мне сейчас же тест на беременность и таблетки. Если тест окажется положительным… – смертная сглотнула, отвернулась и ссутулилась, зажалась. – Мне нужны сильные таблетки, чтобы случился выкидыш.
– Скай… – таким беспомощным я давно себя не чувствовал. – А если ребенок от Аиррэля?
У нее задрожали губы.
– А если нет? – посмотрела на меня с паническим ужасом на лице. – А если нет?! Я не могу видеть их рожи, а если родится с их глазами? С их мимикой? Жестами?
– Но шанс…
– Не говори ни слова. Какие дети? Я за себя-то не могу постоять. И что буду делать потом, оставлю Аиррэлю? Или с собой заберу? Ты в своем уме?
– Ты не простишь себе, если ребенок от него.
– Я все решила. Срок еще маленький.
– Ты можешь больше никогда не иметь детей, если примешь таблетки.
– Пусть так. Не смей говорить ему, ты меня понял?
Я вылетел за дверь, обливаясь потом. Братец ждал на кухне и сновал из угла в угол.
– Что случилось?
– Молчи, – схватил его под руку и потащил в кабинет. – Дай мне перо и свиток.
– Да в чем дело? Скажи словами.
– Я дал слово не говорить, но ничего не сказал про письмо.
Аиррэль протянул мне бумагу и нетерпеливо ожидал, пока я начеркаю буквы. Протянул ему листок. Он сел в кресло, схватился за голову, отбросил свиток.
– Что мне делать-то? – я нервно ходил по кабинету и курил.
– Принеси ей то, что она хочет.
– Но Аиррэль?!
– Мы с тобой права голоса не имеем. Даже если это мой ребенок. Я сказал, что буду делать все, чтобы она была счастлива. Иди, брат.
Я улетел, чувствуя, что эти двое совершают ошибку. Большую ошибку.
***
Вернулся под вечер с пакетами, которые утащил из больницы. Постучал в дверь. Скай схватила меня за запястье, заволокла в комнату, выхватила из рук тест и побежала в ванную. Ее не было минут десять.
– Где таблетки?
– Тест положительный?
– Дай сюда таблетки!
Я сжал коробку. Попятился.
– Скай, подумай еще раз, – практически молитвенно попросил я.
Смертная вышла из ванной красная и взвинченная.
– Ты – мой друг-демон. Дай сюда эти чертовы таблетки, не тебе рожать и вынашивать ребенка. Он не твой, черт побери!
– Смотреть на это я не стану, – бросил ей в ноги коробку и ушел, хлопнув дверью. Она вздрогнула и испуганно отскочила. Я запоздало понял, что испугал ее.
На следующий день Скай снова позвала меня.
– Таблетки сработали, кажется. Но… может кто-то точно сказать…? Что… ну…?
Я нахмурился, стискивая зубы и пылая изнутри адским пламенем.
– Вельда, наверное, могла бы.
– Что ж ты молчал?
– Иди к ней одна. Меня она не примет и помогать не станет, а у тебя есть шанс.
Скай кивнула, накинула бесформенную кофту с капюшоном и вылетела за дверь. Пронеслась мимо гостиной на второй этаж. Я сел возле камина вместе с Аиррэлем.
Вернулась смертная минут через десять в слезах, пролетела мимо нас, остановилась. Скользнула глазами в сторону брата и скрылась в своей комнате.
– Следовало настоять. Зря я послушал тебя и дал ей таблетки. Нужно было заставить.
– Заставить? – Брат напрягся и сжал подлокотники кресла. – Не трогай ее. Я уважаю ее решение.
– Жалеть не будешь?
– Я жалею лишь, что не могу быть рядом с ней и поддержать.
– Ты мог бы стать хорошим отцом.
– Нет, – утвердительно отрезал он, а в словах слышались боль, разочарование и трагедия. – С Ихилем не вышло.
– Это другое, Аир, – попытался изменить его взгляд на ситуацию. – Ты сравниваешь неправильно. Ихиль познакомился с тобой уже взрослым, а этот ребенок… от любимой женщины. Ты присутствовал бы в их жизни с самого начала – это иной опыт, которого у тебя не было. Не ставь крест, лишь опираясь на негативный исход.
– А скольких женщин мы бросили в Терре, оставили с детьми и никогда не возвращались? В этом Ихиль прав, мне не было до них дела, – брат печально вздохнул, горько усмехнулся. Здесь мне нечем было апеллировать, ведь я поступал точно так же.
Выглядел братец плохо, осунулся, и глаза светились тускло, без прежнего блеска и радости. Зрачки стали пустые, безжизненные. Моретти принесли в нашу жизнь столько боли, что я не мог никак прийти в себя. Что уж говорить о Скай и Аиррэле?
Ночью брат незаметно прошел в комнату смертной и снова залечил ее внутренние раны и остатки боли после проклятых таблеток, надеясь, что это поможет девушке избежать бездетного будущего, наслушавшись моих причитаний и рассказов о негативном свойстве лекарств. Да, он и правда любил ее и готов был сделать все что угодно, лишь бы она стала счастливой. Мне оставалось надеяться, что эти двое смогут найти в себе силы жить дальше, несмотря ни на что. Я любил их в равной степени, возможно, брата чуточку больше, потому что знал его дольше, у нас доисторическая связь, проверенная временем: много дерьма мы вместе отведали и пережили достаточно, но за обоих отдал бы свою жизнь не раздумывая.
Через пару дней девушка вышла на завтрак в удлиненном худи с капюшоном на голове, уселась в самый угол, спиной ко всем, и ела в одиночестве. Внезапно ее рука начала отбивать нервозную чечетку, вилка задрожала, Скай сжала другой ладонью запястье, пытаясь успокоиться. Но столовый прибор выпал из пальцев, соскочил со стола и с громким стуком ударился о мраморный пол, оставляя звенящее эхо.
Она, уязвленная, сорвалась с места, недоев, и побежала к себе в комнату, но наткнулась по пути на Аиррэля и сделала кое-что необычное: ударила кулаками ему в грудь с какой-то неизбежностью и потерянностью. Он замер.
– Ты! Зачем ты сделал это со мной?! Зачем вернул меня к жизни в этом теле?! Я ненавижу жизнь! Ты должен был отпустить меня! Позволить умереть, но ты даже это забрал у меня: выбор!
– Скай…
Но она резко убрала руки и отскочила от него.
– Я все равно убью себя… – зло прозвучали слова с нотками сумасшествия.
– Я никогда не допущу этого, – заботливо сказал брат, делая тон голоса как можно мягче.
– Где твое милосердие? Сжалься надо мной и убей!
– Нет, – Аир стоял как громом пораженный. Такой потерянный был у него вид, да и я не знал, что делать и как реагировать на подобные слова. И действительно? Правильно ли мы поступили? Я уже не уверен.
– Велиал, – она обернулась, но лицо так и осталось скрыто во тьме капюшона. – Значит, это сделаешь ты!
– Нет.
– Ты мой друг! – разозлилась она. – Один взмах меча.
– Нет.
– Да пошли вы. Оба! Изверги, – смертная разнесла нас в пух и прах, ее слова, словно пули, прошлись рикошетом по нашим душам, изрешетили, не применяя оружие, и мы, поверженные, пали у ее ног.
– А где Ихиль? – внезапный вопрос поверг нас в еще большее замешательство. Аиррэль подбирал слова и молчал, но Скай продолжила пытку: – Он сказал, если выиграет, ты позволишь ему пройти Обряд. Я хочу знать, как прошел бой?
– Он выиграл, – внезапно встрял Саймон, который до сих пор едва ли мог спокойно смотреть на смертную. Но следил за ней тенью, по приказу Аира, да и без приказа он бы делал это все равно.
– Хорошо, – прозвучало с придыханием и облегчением. – Ты же сдержишь данное ему слово?
– Нет, – резко ответил брат, а смертная вздрогнула от звука его голоса. Почему-то именно Аира она боялась сильнее всех, сторонилась и избегала. Даже этот разговор давался ей с преодолением. – Ихиль ослушался моего приказа. Поединок уже был назначен на другой день, но он решил схитрить и сыграть на твоей доверчивости и доброте. Нет, Ихиль не заслуживает Обряда, крыльев и звания легионера.
– С кем должен был состояться поединок?
– Со мной, – вновь встрял Саймоэль.
– Вот значит как… – она хмыкнула и звонко цокнула языком. А мы, три мужика, побелели и осунулись, потому что не знали, как реагировать, и терялись в догадках. – Значит, Ихиль виноват за желание выиграть бой? Мечтал доказать, что достоин своего отца? А вы подложили ему свинью, а теперь сделали козлом отпущения? Ловко! Достойно вашего мира, и слова, видимо, как и обещания, ничего не стоят. Твой сын лишь хотел выслужиться, а ты поставил его в пару с Саймоэлем?
– Не я подбирал партнеров, – осторожно ответил брат.
– Но дозволил, – слова просвистели со скоростью выпущенной стрелы и влетели ему в голову. – И вам не стыдно? Мне за вас стыдно, мальчики. Я просила дать парню шанс, но ты его отобрал вновь. Как отец ты его предал, как командир не позволил взлететь… Из-за вас меня убили. Из-за вашей гордыни (плевок в сторону Аиррэля), обид (пощечина в лицо Саймона) и презрения (пуля мне в лоб).
Завершив свою пламенную речь, Скай развернулась на пятках и ушла, оставляя нас разлагаться в этой смолистой яме, в которой мы ненароком очутились.
– Она права, – буркнул Саймон, осознавая низменность своих желаний и поступков. Понимая, что хотел поквитаться за прошлое.
– Тысячу раз права, – кивнул Аиррэль и бесцеремонно выхватил из моей руки бокал с ромом, опрокинул в себя одним махом весь остаток и даже не поморщился от непривычки, а потом потянулся к бутылке и сел за барный стул. Молча отвинтил крышку и заполнил сосуд янтарной жидкостью с характерными булькающими звуками, которые так непривычно звучали на весь этаж.
– Будешь? – обратился к Саймоэлю.
Воин молчаливо согласился, и брат отыскал второй бокал и заполнил его до середины. Наш общий друг присел за соседний стул, а я оказался в роли ошарашенного таким раскладом бармена.
– Что ж, святейшие, я таки смог исполнить волю рогатого и споил вас. Пойду за повышением и медалькой!
Братец хмыкнул с горькой усмешкой и сделал новый глоток, задумчиво посмотрел на разводы.
– Для полного комплекта нам тут еще Ихиля не хватает, – заметил, громко ставя бутылку рома на барную стойку и прикуривая самокрутку.
– Погоди, – Аир исчез и через пару мгновений за шкирку притащил сына, усадив его с одного рывка на соседний стул по правую руку. – Налей и ему. Что уж тут!
Ихиль выглядел максимально озадаченно и даже чуть склонился вперед, рассматривая количество расставленных на столе напитков.
– Отец? – с полуужасом в голосе уточнил парень. – Ты пьешь?
– А на что еще это похоже? – Он покрутил в ладони золотисто-оранжевую жидкость.
– Вау, я никогда не видел, чтобы ТЫ… пил, – почти что с восхищением озадачился Ихиль и повторно оглядел нас вытаращенными глазами. – Думал, ты весь такой изнеженный и до жути правильный.
– Ну, ты много обо мне не знаешь, начнем с этого, – буркнул Аиррэль и уперто добавил: – Крылья я тебе не верну.
– Да нет. Я и сам не приму. Это было заслуженно, – вдруг признал он и залпом опустошил стопку, которую я ему протянул. – Как она?
– Плохо, – ответил Аир. – Но жива. Про тебя вот спрашивала…
– Винила, – обреченно мотнул головой Ихиль, на его лицо набежала черная тень.
– Нет, – Саймон сделал глоток. – Заставила нас почувствовать себя ничтожными уродами. Аиррэля обвинила во лжи, я стал злопамятным, а демон… Ну, неуважительный.
– А ты разве умеешь лгать?
– Выходит, что так. Я дал тебе слово, но сдержать его не могу.
– Это про Обряд?
Аиррэль вздрогнул и поежился, но медленно кивнул и посмотрел на сына.
– Почему ты не пришел ко мне? Не сказал, что хочешь сменить оппонента?
– Здрасьте! И что бы это дало? – Ихиль усмехнулся. – Да и предпоследний наш разговор вышел слегка натянутым.
– Ты его сделал таким. Я тебя за язык не тянул, а оскорблять ее никому не позволю.
– И все равно Скай тебе не подходит, – упертостью Ихиль пошел в отца. Впервые увидел отголоски генов и характера.
– Не собираюсь это обсуждать. Вопрос был: почему ты не пришел ко мне? – Аир повернулся на стуле, распрямился и внимательно оглядел взрослого сына. Участливо. Пытался понять, где оступился.
– А ты бы поменял Саймоэля или записал меня в слабаки и трусы? – с усмешкой уточнил он. – И тут дело не в слабости, ты бы не стал вмешиваться. Даже если бы попытался уговорить его…
– Я бы не уступил, – вдруг встрял воин. – Не тогда…
– Видишь?
Аиррэль раздосадовано потер лоб, словно испытывал головную боль.
– Я думал, ты… зануда, – Ихиль с таким искренним недоумением произносил слова, чем развеселил меня.
– Вряд ли бы мы подружились, если бы Аир был занудой, – напомнил о себе. И три пары глаз уставились на меня, будто собравшиеся только что вспомнили о моем присутствии.
– Я до сих пор не понимаю, что вас может связывать. Ты так вообще оплот греха и порока, – махнул в мою сторону сынок. – Это он тебя развратил?
– Ты меня не знаешь, и Велиала тоже, – Аир беззлобно огрызнулся. – Что ты знаешь про демона? Ни черта, но судишь!
– Как же ты вступаешься за него…
– Потому что только мне позволено издеваться над ним, – брат засмеялся и подмигнул мне. – Другим нельзя.
– О, Ихиль, тебе никогда не встать между ними, – Саймон сегодня прям бьет все рекорды.
– Это камень в чей огород? – удивился я его неожиданным обвинениям.
– Будто неправда? Сколько бы лет ни прошло… Разницы не имеет, по какую сторону миров вы находитесь. Итог один.
– Говоришь так, словно не считаешь себя важным, – тут удивился Аиррэль.
– Так я прямо и говорю. Ты отдаешь мне приказы, ведешь себя как командир. Хоть раз слыл другом?
Брат сделал еще глоток и теперь повернулся к воину.
– Потому что ты лучше меня. Во всем, Саймоэль, ну кроме владения оружием, – поразмыслив, заключил он и чуточку улыбнулся. – Ты первый, кому я доверил Скай и рассказал о ней, потому что знал: с тобой она в безопасности. Доверил тайну. Однако ты был очень строг и зажат, даже скован. А сейчас… изменился. Рядом с ней.
– Рядом с ней изменился не только я, но и ты, Аиррэль, – впервые он обратился к брату по имени без приставки «Архангел».
– Не отрицаю.
– Раньше этого разговора не могло случиться, потому что ты не позволял фамильярности.
– Как же много грязного белья можно раскопать, стоит лишь ветру начать разгребать кучу, – Ихиль присвистнул. Три головы повернулись в его сторону.
– Ты мне все равно не нравишься, – объявил Саймон свою позицию и посмотрел Ихилю в глаза. Нет, я аплодирую стоя. Где мой попкорн?
– Взаимно, – не остался внакладе Ихиль и вновь обратился к отцу. – Я думал, ты только и делаешь, что тренируешь легионеров, следишь за порядком и контролируешь всех и вся.
– Это моя работа. Я люблю свою работу, – разоткровенничался Аиррэль. Вообще, сегодня он напоминал оголенный нерв – бери и делай что хочешь, задавай вопросы – получай ответы. – Это все, что ты смог пронюхать? Негусто же.
Аиррэль мельком поймал мой тяжелый взгляд, и в этих молчаливых переглядках пролетело много того, чего хорошим мальчикам знать не следует, даже если эти мальчики – уже взрослые дяденьки.
– Скай слишком хорошая для этого мира и даже для тебя. Не думал, что староват для нее?
– Чтобы судить о возрасте, нужно охватывать всю картину происходящего, а таких доподлинных знаний у нас нет, – зачем-то брякнул я и очутился в западне.
