Kitabı oku: «(Не)мимолётный роман», sayfa 3
Глава 5. В нашем полку прибыло. Или в не нашем?
“Чтобы повелевать своей тенью, приготовь состав из молотой пшеницы, спелых ягод шелковицы, сырого кунжута и свежих трионов. Истолки их со свеклой”.
Трапеза проходила спокойно… тянулась эта трапеза. Непринужденная светская беседа о природе-погоде, урожае, столице. Ни один из малочисленных гостей не был обделён, каждый обласкан, облит вниманием. Отца.
Герцогиня то и дело косилась на часы. При этом она сохраняла спокойную невозмутимость, но то, как беззастенчиво бабуля это делала, ни у кого из присутствующих не должно было оставить сомнений в её пылком энтузиазме поддерживать разговор.
Тяжёлая, вязкая южная ночь плавным шагом сменяет уставший от жары день, но не приносит с собой ни прохлады, ни облегчения. Сквозь распахнутые витражные окна не проникает ни крупицы свежести. Только жар от электрической люстры, аккурат над столом.
Я в очередной раз промокнула под носом. Жаль, что нельзя так же незаметно и лоб утереть. В новом платье впервые чувствую себя на редкость не комфортно: декольте, кажется, вот-вот сползёт, и я уже заработала пару укоризненных бабушкиных взглядов, то и дело натягивая его. Причёска выглядит уродливой паклей в отражении бокала. Да и вообще… весь восторг от нового образа неминуемо скатился за горизонт. Вместе с солнцем.
Поэкспериментировать, что ли над зельем, чтобы не потеть…? Наружно, кажется, такое уже есть, а вот чтобы принять глоток и оставаться свежей маргариткой?
Перемена блюд. Тарелки с остатками остывшего супа заменены другими – с рыбой.
– Эльташа? – встрепенувшись, встретила взгляд небольших, с широкой радужкой глаз отца. Расправила плечи.
– Простите. Вы что-то сказали? – прекратила теребить хлопок салфетки.
– Его преподобие рассказывает удивительные вещи, – папа прищурился, – леди Эльташа, вероятно, устала с дороги.
– Не мудрено! Вторую часть пути такая духота стояла в поезде, – священник оживился и приосанился, голос бодр и звонок.
– Вы сегодня прибыли? – попыталась поддержать диалог. Надо бы и подбородок. Повыше держать.
Дотянуться, что ли к церковному служке магией, прощупать… оставаться таким живеньким в эту жару – нездорово.
Глаза герцога сузились уже некуда в ответ на мой невинный вопрос (или он в менталистике поднаторел и мысли читает?), а новый инженер (даже про себя не могу назвать его по чину) усмехнулся.
– Так и есть, леди, – этот приятный человек в чёрной рясе слегка поклонился. В чёрной!
– Ташенька, его преподобие только что поведал нам удивительно интересную историю своего путешествия из столицы в Итвоз, – от бабушки это прозвучало как издёвка. Да-да. С этой её, “особой” интонацией. Надо думать, я ничего не пропустила.
– О. Так вы из столицы?
– Я, милая, расскажу тебе потом, чтобы отцу Уоррену Одден, – бабуля сделала акцент на фамилии. Какой-то знакомой… – не пришлось повторять свой рассказ.
Я не стушевалась. Леди же может сделаться дурно, в конце-концов? Вот мне и сделалось!
Вместо игры в скромницу, подобралась, активировала все свои ресурсы и от души улыбнулась служителю церкви, сидящему напротив. Ответили мне не менее лучезарной улыбкой. Сияет, аки солнце.
– Ваша светлость, мне не трудно и повторить, я бы с радостью рассказал леди Эльташе эту историю, но не хочу утомлять такую молодую девушку своими рассказами, – молодец! Спасибо, Создатель, за такого твоего слугу! – Какая тема кажется мне действительно интересной, так это сама молодая леди…
Мне ведь не померещился писк комара в воцарившейся тишине?
Не то, чтобы я радела за репутацию служителя матери нашей, святой церкви, но… никогда не причисляла себя к числу рьяно верующих. Воскресной мессы мне, как знака внимания святого отца, более, чем достаточно.
Однако, открытое лицо мужчины озарила улыбка, так шедшая ему.
Если бы я так часто улыбалась, у меня бы щёки болели. Я знаю, я пробовала.
– Создатель, отец мой! Я, совсем не привык к высшему обществу! – юморист в сутане развеселился невесть чему. Я сжала покрепче прохладный серебряный стилет вилки. – Я только хотел сказать, что в городе я всего ничего, но уже успел познакомиться с несколькими прихожанами, – тут, очевидно, мы должны восхититься его прыти, – и был очень удивлён их рассказам, – ох, не нравится мне этот разговор. – Как все они любят маленькую леди! Вас только так и величают. Вы знали? – глотнув воды, он продолжил: – рассказывают о том, как вы ладите со всеми, всегда помогаете, никому не отказываете. Жители города вас очень любят.
– В этом нет ничего удивительного, святой отец. Однажды, да отсрочит Создатель этот день, мне предстоит стать здесь хозяйкой, так что, все эти люди – мои люди. Их беды – мои беды. Почти тысячу лет моя семья заботится об этой земле и мой долг – продолжать это делать, – я выдохнула и, наконец, наколола кусочек пахнущей морем белой рыбы. Пресновато, но лучше жевать, чем говорить. Да попустит мне его величество этикет, но лучше быть леди, которая ест, чем леди, которая хамит священнику.
– Тем более, что это завещано нам предками, – бабуля перехватила поводья.
– Это же так странно, вы согласны? Я про то, что нигде, кроме Эстесадо, женщина не сможет наследовать титул и имущество, если есть родственники-мужчины, – сановник и не думал униматься. Вытянувшиеся лица хозяев дома его ничуть не смутили.
В университете нам рассказывали, что существует ряд травок, отвар которых вызывает онемение в ротовой полости. Буквально. Жалко, что незаконно.
– Не нам судить. Эти законы писаны сотни лет назад. Уверена, у предков были основания, – герцогиня конкретно дала понять, что тему пора закрывать, и только дурак не поймёт такого жирного намёка.
– А вы, ваша светлость? Что вы думаете по этому поводу? Вы, ведь, племянник короля. Как никто вы должны радеть за сохранение надлежащего порядка в нашем государстве, – всё! Заявляю официально, что этот вербовщик всяких там королевских племянников, больше не кажется мне симпатичным. Ненавижу дураков.
Мне уже даже его не жалко. Так филигранно испортить отношения со своим землевладельцем – надо изловчиться.
Носитель голубой крови собрался было выдать звук, как прозвучало:
– Довольно. Как священник, принимающий наш приход, полагаю, вы должны знать, что в этом доме. Городе. В этом герцогстве, подобные разговоры не приветствуются, – голос отца прозвучал скорее надменно, чем грозно. – Стало быть, вы прекрасно осведомлены о членах королевской семьи, но плохо знаете историю места, куда приехали служить. Леди Эльташа…
– С удовольствием одолжит святому отцу несколько книг по истории Эстесадо, из нашей библиотеки, – закончила за папу, с интересом разглядывая мякоть, плавающую в бокале вместе с соком.
А всё же любопытно было бы узнать мнение герцогского отпрыска по поводу наших порядков. Ага, как и любой незамужней девице, мне прекрасно известны имена всех холостяков страны. Сыновей герцогов и племянников короля среди них не много. Единственный, другого недавно казнили. Этот единственный, кстати, обручён… только с кем не знаю, на знании имён и титулов обязательная информация заканчивается, а на необязательную мне глубоко плевать с этой самой башни. Было. Сейчас любопытство приподняло голову, чуток, совсем чуточку.
– Тем более, что леди Эльташу без прикрас можно назвать одной из образованнейших женщин нашего времени! – я бросила быстрый взгляд на ловкача-священника, которому, кажется, чувство страха, или хотя бы пиетета, вообще неведомо. Это уже становится интересно. Почти как в цирке. – Только совет принял новую реформу, разрешив женщинам посещать университет, – “посещать университет”! Создатель! Откуда столько пафоса?! – Как леди стала одной из первых институток!
Папа поперхнулся вином, маркиз спрятал смешок в бокале, бабушка выглядит так, словно последнее слово – единственное, сказанное шутом.
– Курсисток, ваше преподобие, – кто-то должен открыть ему правду. На вопросительный взгляд ответила: – слушательниц университетских курсов называют курсистками. Институт даёт техническое или военное образование. Женщин в институты пока не принимают.
– Но в газетах пишут… – растерялся рясник.
– То есть вы из этих? – подал голос второй гость. Я и позабыла, что он говорящий.
– Нет. Я из тех. Которые считают, что не наличие юбки или брюк наделяет человека умом. А вот вы, явно окончили институт. По какой специальности?
– Я военный инженер, леди, – ответил собеседник, не скрывая превосходства. Создатель, он и спит с этой… пусть будет горделивой… миной?
– Грядёт война?
– С чего такие предположения? – прозвучало скучающе.
Конечно, если бы я закончила институт, я бы тоже на всех вот так глядела…
– Эльташа. Крепости не помешают некоторые усовершенствования… – я вновь решилась попытать удачу и нацелилась на закуску – маленький пирожок с рубленым мясом, – … замок построен довольно давно. Стало быть, военная наука шагнула далеко с тех пор, и нет ничего странного в том, что на такой важный стратегический объект был направлен такой специалист, – дипломатично, читай – расплывчато, поведал герцог.
И пирожок оказался что надо.
Только кое-кто так увлёкся тактикой и стратегией, вкупе с форпостами, что от души полил себя мясным соком. Аккурат на грудь.
Повезло, что платье с декольте – не придётся выбрасывать.
Объяснения я приняла. Промокнула губы салфеткой, быстро коснулась ею груди.
– А ваши родные, леди Эльташа, поддерживают ваше стремление к обучению? – снова подала голос сутана. Да чтоб тебя!
– Конечно. Разве не превосходно, что во главе герцогства однажды станет умная и образованная женщина? – не красиво, конечно, вот так, вопросом на вопрос, но ладно уж. Гулять так гулять. Ем, как пастушка, беседы веду так же.
– Даже вы, ваша светлость?
– По моему мнению, место женщины в доме, – такими речами ба заработала одобрительные взгляды заезжих шовинистов. – Но когда ещё до этого дойдёт? Нет ничего плохого в пылких увлечениях, – прозвучало двусмысленно от этой старушки, учитывая недавний разговор. Особенно, что смотрела она на меня, не на священника. И подведённые глаза хозяйки дома сияют почище коньячных бриллиантов в её же парюре. – Тем более, если это наука.
И вот всё понятно, вроде. Но такая двусмысленность, вкупе с задумчивостью бабули… словно говоря это, она имеет в виду вовсе не учёбу.
– А ваш жених разделяет ваши интересы? Создатель учит, что муж и жена должны быть едины.
– Разделяет, – сухо бросил герцог и принялся жевать.
Надо всё же пересмотреть список тех травок. Вдруг, снизив концентрацию отвара, если добавить чего-то ещё, можно будет повысить легальность такого зелья. Просто интереса ради.
Глава 6. Чудные открытия.
“В руках профессионала смерть могут нести даже яблоки, абрикосы, вишни. Амигдалин, что они содержат, распадаясь в пищеварительной системе человека, высвобождает цианид”. Запрещённая книга неизвестного владельца.
– Да, да … – Змей сосредоточенно листал моё сокровище. В каких-то местах стопорился и читал подольше, какие-то пролистывал. Систему мне понять не удалось, как ни пыжилась, скоро бросила бесперспективное занятие и занялась делами – подготовкой ингредиентов.
Запахи смешались в маленьком пространстве: сухие травы и ягоды, живые цветы и коренья, – работы предстоит много! Всё лето впереди!
Дом спокоен. Выждав пару дней и убедившись, что вездесущность Лиззи, а значит и ба, распространяется только на замок, я всё же решилась выдернуть Змея. Пора приниматься за работу! Пусть сидит в лаборатории.
Дух, поболтавшись в небытии, окреп, поздоровел (ха!) и с лёгкостью отодвинул шкаф с книгами, из-за которого я с протяжным скрипом сняла стенную панель, вытащила на свет здоровенный талмуд. Тяжёлый, здоровенный талмуд. Оплетённый грубой кожей, сбитой и поцарапанной во многих местах.
И вот уже с добрый час он самозабвенно штудирует книгу, бережно переворачивая страницы, что-то бормоча себе под нос, судорожно перелистывает назад, с чем-то сверяясь, и вновь возвращается…
Я и ингредиенты подготовила, которые знала наизусть, и защиту сарая проверила, чтобы никто из итвозцев, проходя мимо маленькой пристройки, что круглый год оплетена плющом, ни лишнего звука не услышал, ни, упаси его Создатель, не увидел ничего в оконце, задёрнутом лёгкой занавеской.
Всё готово!
Придвинула к себе тарелку с ранней кислой вишней.
– Звезда моя, у меня для тебя две новости: хорошая и плохая, – вынес вердикт Змей, или Золотой Дракон (ха-ха!), как он сам требует к себе обращаться. Серьёзность его никуда не делась, и я немного, самую малость, напряглась. – С которой начать?
– Давай с хорошей, там, глядишь, плохая и не понадобится, – подобралась, отставляя в сторону блюдо. Косточку сплюнула в руку.
– Не думаю. Итак… та-да-да-дам! – лицедей никуда без варьете. – Я поздравляю нас обоих, потому что у меня в руках сейчас, бесценное сокровище! Склонен думать, весь ритуал описан правильно и хорошенько потрудившись мы сможем его воспроизвести!
– Я знала! Знала, жёваный крот, у нас всё получится! Давай за работу! – повизгивая и приплясывая, хотела было забрать книгу, но Змей удержал. Даже больше! Мерзавец потянул фолиант на себя.
– Руки грязные – это раз. Теперь плохие новости – это два. И боюсь, их будет больше одной, – вмиг насмешник исчез и его место занял крайне душный тип, под чьим брезгливым взглядом я обтёрла руки. И что, что о платье. – Почему ты скрываешь эту книгу?
– Понятия не имею, – ответила правду, которая сорвалась без обдумываний, – заклинания там, словно и не заклинания. За год учёбы я, даже в университетской библиотеке ничего подобного не видела. Это всё, что могу объяснить. Она просто странная.
– Понятно, – протянул задумчиво, оглядывая меня. – Почему сменила гардероб?
– Это бабуля, говорит, пора взрослеть, – пожала плечами, – а что, тебе не нравится? – крутанулась волчком.
– Да нет, нравится, очень нравится, только если ты будешь такое носить, недолго тебе в девицах ходить. Передумала блюсти честь? – продолжил дух свой странно-бессвязный допрос.
– Не то, чтобы… но знаешь… если всё же ничего не выйдет… если вдруг окажется… бабушка найдёт доказательства… окажется, что он и правда не виноват… я бы хотела попробовать, каково это… побыть с молодым и красивым мужчиной, а не со стариком, который мне в отцы годится.
– Звезда моя… я столько сотен лет слонялся по мирам, знаю, что не смогу тебя убедить: ты молода, горяча, но поверь мне, сластолюбие не то, чем нужно руководствоваться. Знал бы, открестился от этого греха ещё при жизни.
– Я ещё ничего не решила!
– Не ври ни мне, ни себе, – подвёл черту этот “пуританин”. – Ты изменилась за эти дни: я чувствую тебя, да и одежда другая, волосы уложила… Раньше тебя такие мелочи не заботили… я сейчас только начал кое-что понимать, но нужно убедиться, пока же… Поклянись, что не плюнешь хотя бы на одно правило. С невинностью расстанешься в замке!
– Клянусь! – с ответом не замешкалась.
– Нет! Не так. Магией клянись!
– Ополоумел? Стану я рисковать магией из-за такой ерунды!
– Эльташа! У меня есть резоны думать, что все эти твои семейные присказки не такая уж и блажь. Поверь мне, пока на слово, хочу перепроверить. Неужто считаешь, не будь всё серьёзно, я стал бы просить?! Ты не хуже меня знаешь, что если что случится с твоей магией или с тобой – болтаться мне века в безвременье. Без крохотной надежды на смерть. Клянись!
Кинжал по запястью, слова клятвы.
– Вот же жаба тошная! – сорвалось с языка. Заживлять не стала, пожалела магии, просто прижала тряпку, что пропахла лавандой: свою кровь не стоит оставлять, даже на собственном платье, – что там ещё?
– Всё плохо. Хвост даю на отсечение – это ведьмин гримуар.
Моргнула. Ещё и ещё… И это не тик, это шок!
– Жёваный крот… кккак гримуар… откуда?
– Вероятно, его хозяйка когда-то жила в крепости, не понимаю, не представляю… если тысячу лет назад ведьм в этом мире истребили… Вполне возможно, что это единственная уцелевшая книга, как она попала к тебе… как тебе удалось её найти…
Буквально на рефлексах я проверила защиту и шумоизоляцию. Разговоры о проклятом отродье – не то, что следует слышать посторонним.
– Да никак! Как, – на всякий случай осмотрелась: не дай создатель, кто услышит,– жёваный крот, она и спрятана-то не была… я и сама уже не помню… может в библиотеке, может на чердаке. Я не сразу и добралась-то до неё… Хватала что приглянётся, тащила в покои, а уже потом, как руки доходили, разбирала.
Поверить не могу!
– Как-то ты почувствовала, что о книге никто не должен знать… Несмотря на то, что костры инквизиции здесь давно отгорели… Не думаю, что ребятки в рясах погладят тебя по головке за наши опыты… Странно, что тебе вообще даются эти заклинания…
Но я его уже не слушаю, даже не подумаю отказываться от мечты из-за какого-то там страха. Ведьм давно нет, маги и церковники извели их ещё в немытом средневековье. В моём теле бурлит (ладно, булькает) магия, крохотный источник, но я его чувствую. А даже я знаю, что ведьмы черпали силу из мира, своей магии у них не было. Мой дар крохотный, его хватает только на подпитку зелий, но он есть. Бояться церковников мне нечего. Я магичка с собственным резервом!
Шум голосов снаружи – кто-то прошёл прямо под оконцем, просто проходной двор какой-то!
– Да и меня же ты как-то дозвалась…
– Ничего странного, бабушка – сильный некромант, не каждому удаётся подчинить и привязать к себе неупокоенного духа, вот крупицы её силы достались и мне. Жёваный крот, да просто повезло! Повезло, что в тот миг ты ошивался где-то рядом с нашей изнанкой, – я уже стала порядком уставать от препирательств. Во рту пересохло, – и если ты забыл, то это твоя обязанность: приходить на зов женщин!
– Женщин! Никогда меня не призывала невинная девица. Только исходящие в тоске вдовы! Или, что реже: обманутые, но уже не невинные девы, сходящие с ума от горя, путающие явь с навью! – как всегда, в запале Змей посыпал словечки из родного мира, которые мне не разобрать: – шаврик! Я просто прошу тебя быть особенно осторожной. Не хватало ещё вызволять тебя из застенок!
– А ты сможешь? – невзначай поинтересовалась, на всякий случай, чтобы иметь в виду.
Белобрысый амбал замер, забыл о том, что бегал взад-вперёд:
– Нет. Не думаю, что в этом мире борцы за веру не защитили свои твердыни от бестелесных. И тогда мне придётся показаться твоим родным, я наконец-то увижу этого вашего подчинённого духа.
– Да что там смотреть: обычная эманация, остатки неупокоенной души, которую ба подавила и подчинила.
– Это и смотреть, говорю тебе: не может быть такого, чтобы не осталось никакой индивидуальности. Звезда моя, сколько б душа не болталась, зачатки личности должны были остаться!
– Ничего нет, она почти как механизм, полностью подвластна бабушке, её глаза и уши в крепости. Лиззи чует и знает обо всём: даже кто где чихнул. Она, как сам дом, его душа.
– Она! Имя же у неё есть!
– Ба сама и выдумала, – пожала плечами, поднесла тряпку к горелке. Хорошая была идея – хранить ветошь в шкафу с сухой лавандой: такое амбре даже кровью не перебить. – Давай за работу. Что думаешь?
Ничего хорошего он не думал, как ни больно мне разочаровываться, но дух не знал и половины перечисленных ингредиентов, так же как и я.
Сам ритуал привязки фамильяра плёвый. Я бы справилась с ним ещё год назад, но трудность его в зелье. Перед ритуалом мы с вместилищем, в смысле с котом, должны выпить зелье. Проблемка начинается именно с этого места. Проблемища! Катастрофа!
Если учесть, что книгу писали тысячу, а то и больше, лет назад, то неудивительно, что какие-то названия составных изменились. Старые, иностранные, простонародные наименования канули в лету, и мне очень крупно повезёт, если какие-то из ингредиентов ещё не перевелись.
Привязать фамильяра. Магического помощника, который будет качать силу извне, аккумулировать её и передавать мне, это если я правильно понимаю их назначение в прошлом. Без сомнений, Змей (Дракон. Золотой) хорош и так. Много знает, в быту полезный, но пока он не заимеет тело, ничем, кроме советов, он мне не поможет. Услуги грузчика, по случаю, не в счёт. Только обретя плоть, он сможет впитывать магические потоки и направлять их в меня. Сказки и глупости. Но! Другие стишки ведь работают? Я всё больше и больше уверяюсь – сработает и этот. Первую-то часть ритуала я выполнила: неупокоенную душу мага нашла, привязала, а вот поместить её в тело (тогда дамской собачки) не вышло. Змей, конечно, острил, что такое тело не соответствует его внутреннему миру… Здорового рыжего кота мы покупали уже вместе. И снова без толку! Перепробовав так и эдак, вывод остался прежним – ошибка в зелье. Вот если её исправить, если разработать (ладно-ладно, восстановить) и запатентовать схему усиления, пусть не внутреннего резерва, но возможностей мага! Это будет прорыв!
А прорыв в магической науке – это самостоятельность, независимость, власть, в конце-концов!
Дорого обставленный кабинет, а за столом хозяин – немолодой, но очень красивый мужчина, с шикарной бородой (был бы таким Дортконд!). Высокий и статный (знаю по портретам). Он приветствует меня, поднявшись с места, стоило только мне войти. Провожает к креслу для посетителей. Портреты не врут, сложно сдержать дрожь от ауры силы, власти. Помогает присесть, не выпуская моей руки, обтянутой в нежнейший шёлк (это я вчера придумала. Платье отныне будет без рукавов и с декольте), отпускает взглядом секретаря и адъютанта. Вздыхает с сожалением, не имея возможности коснуться кожи, (приличия-с!). Целует ручку, задерживаясь губами дольше положенного, возвращается в кресло. Приглушает магией свет лампы, а я сижу не дыша, не смею поднять глаз и, тем паче, заговорить.
– Что привело ко мне прекраснейшую и умнейшую женщину моего королевства?
– Я нуждаюсь в помощи… меня не спасти никому, кроме вас! Жизнь или смерть моя отныне в ваших руках! – подаюсь вперёд всем телом в неудержимом порыве, прикладываю к глазам гладкий батистовый платочек.
– Поведайте, душа моя, что случилось? Я всё сделаю, чтобы вас спасти! Светило науки ничто не должно омрачать, а ваши слёзы рвут мне сердце! – голос короля пышет решимостью к немедленным действиям.
– Расторгните мою помолвку и разрешите мне никогда не выходить замуж! Принять герцогство и заниматься магией дальше, иногда приезжая на балы! – медленно слизнула солёную воду с губ. В романах это, зачастую, аргумент.
– Ну конечно! Конечно я всё ради вас сделаю! Кроме одного, вы не лишите меня вашего общества и останетесь в столице!
Дальше следуют остервенелые торги за моё право жить в Эстесадо, которые заканчиваются…
Вот чем, сказать по правде, я пока не придумала. Раньше я мечтала, что монарх предлагает мне стать его фавориткой – обещаю подумать. А вот вчера…
Не выдержав напряжения, мы не замечаем, кто первый бросается с места… и его величество делает меня своей прямо в рабочем кабинете, подарив небесное наслаждение, но отпускает в Эстесадо, поняв, что я не разделю его возвышенных чувств. Только плотские, когда буду приезжать по важно-деловым делам в столицу и останавливаться во дворце, построенном когда-то для Элькерии. Что-ты-дорогой, не стоит, не нужно выселять королеву из её покоев!
