Kitabı oku: «Неправильно, но сладко», sayfa 2
Пробую опять.
Мужик бормочет что-то и отмахивается.
Подает, короче, признаки жикзни.
Попробовать поднять и отправить домой? И все? Все рекомендации?
– Девушка, – с подкупающей откровенностью отвечает мне усталый голос диспетчера, – конечно, я могу зафиксировать вызов и отправить бригаду, хотя мы не вытрезвитель… Но ехать они будут долго, вызовов много, сами понимаете, праздники же… Придется долго ожидать… Он все это время будет спать? На морозе? Вызывайте полицию, пусть его забирают… Или просто отвезите его домой, раз уж вы ввязались…
Я в оторопи кладу трубку и опять смотрю на спящего мужика.
Ну надо же… Ввязалась… А можно было не ввязаться? Можно было оставить замерзающего человека на улице? На верную смерть?
Звонок в полицию тоже ничего не дает, кроме направления в скорую…
Замкнутый гребанный круг!
Я в отчаянии пинаю опять мужика по заднице, а он неожиданно резко разворачивается, ловит меня за ногу и роняет на себя!
Взвизгнув от неожиданности, я лечу прямо в снег, только сапожками любимыми успеваю взбрыкнуть!
Оказываюсь на животе, упираюсь ладонями в плотную куртку защитного цвета, а подо мной громадная грудь найденного мужика! Поднимается и опускается! И смотрю я прямо в его не особенно осмысленные, но вполне живые глаза!
Он смачно дышит на меня спиртом, усмехается в оледеневшую бороду:
– Снежная баба. Нихуясе…
А затем, всхрапнув, дергает меня прямо на меня! Да так придавливает лапами к груди, что даже выдохнуть не сразу получается!
Ох, е-мое!
Пыхчу, ругаюсь уже в голос, наплевав на образ “девачки в сапожках”, бестолково ерзая ногами по снегу, но мужик только счастливо угукает мне в шею и сгребает в свои объятия, полностью обездвиживая.
Бляха, да я тут с ним вместе и замерзну! Не выберусь просто! Медведь здоровенный, надо же как скрутил! Не вырвешься!
Понимаю, что силу тут применять смешно, и решаю немного схитрить:
– Милый… Милый… Давай домой пойдем? Давай? Холодно, замерзла я…
Мужик неожиданно открывает глаза, опять дышит на меня спиртягой (боги, да что же он жрал такое, что сама от его выхлопа пьянею?) и бормочет:
– Замерзла? Ну тогда домой…
И неожиданно резко встает, только чуть пошатнувшись!
И вытягивает меня за собой!
Да так шустро и легко, словно и не валялся только что в счастливой алкогольной отключке!
Ого!
И только я собираюсь, радостно выдохнув, оставить уже этого снеговика на волю судеб, как он снова резко притягивает меня к себе, бомочет:
– Какая беленькая…
И целует!
И я, в полном шоке от неожиданной активности недавнего бревна, не сопротивляюсь! Просто тупо повисаю в медвежьих лапах, позволяя себя тискать и целовать.
И вот что удивительно: выхлоп у него жуткий, спиртовой, а вот вкус губ… Приятный. Такой горьковатый, с табачными нотами и холодом, словно курил и снегом закусывал…
Мужик целует умело и глубоко, держит грубо, но не больно, и я в этой глупой ситуации могу только бессмысленно дергать руками и пытаться найти опору ногам, и без того уже омертвевшим из-за проклятых сапог.
Получается откровенно херово, потому что моего копошения даже не заметно. По крайней мере, мужику оно не мешает. Он легко поднимает меня повыше, прямо в процессе, так сказать, поцелуя, лезет лапами под короткую шубку, и его пальцы почему-то очень горячие, касаются моей обнаженной спины.
Ну да, не только сапогами я сегодня блистала…
С губ он переходит на шею, смачно целуя и облизывая, пыхтя при этом, словно большой шумный морж, а я, обрадовавшись неимоверно полученной возможности говорить, тут же ею пытаюсь пользоваться, упираясь ладонями в каменные плечи мужика и бомоча возмущенно:
– Что вы себе позволяете? Отпустите немедленно… С ума сошли? Да пустите же, я говорю! Что вы… Ах…
Он в этот момент добирается до подола, и одновременно губами до груди в распахнутой уже шубке, проявляя недюжинное упорство и опытность, потому что я, к своему стыду, наичнаю ощущать некоторое… возбуждение?
Это, конечно, жуть жуткая, вот так, прямо на улице, позволять незнакомому пьяному мужику, который совсем недавно на снегу валялся, между прочим…
И, наверно, в любой другой ситуации… Но сейчас мне страшновато и волнительно.
И все внутри почему-то замирает в ожидании, некстати напоминая, что последний раз радости секса я испытывала год назад, да и радостями их можно назвать с огромной натяжкой…
А я еще и выпила прилично… А он ведет себя совсем неприлично… Так прямо очень-очень… неприлично… Ай… Очень-очень-очень неприлично!
– Горячая беляночка… – бормочет он и опять целует. И в этот раз я не сопротивляюсь.
Поцелуй получается долгим, горячим настолько, что я буквально таю, уже безвольно обвисая в его лапах и покорно подставляя под опытные губы шею и грудь… В конце концов… Можно оправдать себя тем, что нет возможности сопротивляться… Он слишком сильный…
