Kitabı oku: «Держись подальше», sayfa 4

– Но…

– Тебе нужно привести себя в порядок. Здесь ты больше ничем не поможешь. Поговорим после.

– Спасибо, Николай, за помощь, – благодарит Олег.

Папа молча кивает, подходит ближе к пострадавшему, укладывает чемоданчик на ворсистый ковёр и смотрит на меня строго. Я бросаю последний взгляд на Руслана. Встречаю его ответный прищур, значение которого не могу для себя объяснить и иду вон из его дома.

Интересно, мне удастся выяснить у него, что произошло на самом деле?

Глава 7. Лиза

Я захожу в дом и ко мне тут же спешит мама:

– Боже, Лиза, что случилось?

Я бросаю взгляд в зеркало в прихожей, и сама поражаюсь своему внешнему виду: волосы растрёпаны и влажными прядями собрались у висков; на шее и груди блестит пот; кое-где по телу мазками видна кровь, уже заветренная, но всё же… Его кровь.

Меня снова начинает бить озноб.

– На Руслана, нашего соседа, напали… У Пляжа, – вру я, глядя на свои руки. – Я была рядом и помогла ему добраться до дома.

– С ума сойти! Ты в порядке? Отец пошёл оказать ему помощь?

– Да. И да, я в порядке. Правда, мне нужно в душ.

– Хорошо, – глядя на меня с тревогой, уступает она мне дорогу к лестнице, но всё же спрашивает: – Но… Лиззи, что ты делала в такой поздний час на Пляже? Я думала ты давно отправилась в свою комнату.

– Я… Мне захотелось посмотреть на ночное море, – говорю я быстро и спешу подняться по лестнице. Хорошо, что она не видит моего лица – мне жаль, что приходиться врать.

Первым делом я распахиваю шторы на окне. Я хочу увидеть, когда в его комнате загорится свет. Мне важно знать, что с ним всё в порядке, что я поступила не глупо, решив поддаться его воле и не везти его в больницу. А затем я оправляюсь в душ.

Никогда я не мылась так быстро и в тоже время так тщательно.

Кровь… Я ненавижу кровь! Иногда она означает, что ты уже не способен ничем помочь… Это ужасно. Не представляю, как я справилась при виде Руслана. Похоже, лечение не прошло даром.

Я с силой жмурюсь и вновь прибегаю к технике мышечного расслабления, опускаясь на дно ванной. Через минуту мне становится значительно легче, и я, накинув на себя лёгкий халат, возвращаюсь в комнату.

Встаю у окна и пытаюсь понять, что там происходит – на первом этаже дома напротив. Жаль окна гостиной выходят на другую сторону.

Через несколько минут в дверь моей спальни аккуратно стучат, а следом в комнату входит папа. Я чувствую, как сердце в груди начинает стучать с удвоенной скоростью и бросаюсь к отцу:

– Как он? Всё хорошо?

– Спит. Должен признать, мальчик разбирается в подобных травмах, да и ты успела вовремя со жгутом. Но… Давай присядем – день был не из лёгких.

– Конечно, – отступаю я, но сама остаюсь на ногах.

Я волнуюсь, потому что догадываюсь, что папа зашёл ко мне не только для того, чтобы сообщить о состоянии Руслана. И мне снова придётся врать, чтобы прикрыть соседа…

– Лиза, – вздыхает папа. – Руслан уже сообщил мне, что ваша встреча на Пляже была случайной, что он сам настоял на том, чтобы не обращаться в больницу, что ты поступила так, как и должен был поступить в подобной ситуации добросовестный человек, но тем не менее я хочу убедиться, что ты в будущем по возможности будешь избегать любого рода встреч с этим молодым человеком.

– Но… Почему?

– Потому что он сам мог зашить ножевое ранение. Понимаешь, что это означает? Что это не первые его травмы подобного характера. Не знаю, чем он занимается, что скрывает, но знаю, что не хочу, чтобы ты каким-либо образом касалась его дел. Хорошо?

– Ты считаешь, что это что-то криминальное? – спрашиваю я, прежде чем подумать.

– Я не знаю, дочка, – поднимается он с моей кровати, шагает ко мне, обхватывает ладонями мои плечи: – Наша мама очарована соседями, но я… Я вижу, что с этой семьёй не всё просто. – Папа целует меня в лоб на прощание и просит: – Пожалуйста, держись от этого мальчика подальше.

Я неопределённо качаю головой и обнимаю себя за плечи, когда папа закрывает за собой дверь.

Как? Как я смогу держаться от Него подальше, если мне до зуда в груди хочется узнать, что с ним произошло на самом деле? Никак.

Я вздыхаю и снова подхожу к окну.

Спит. Сам мог зашить рану. Потому и настоял, чтобы я отвезла его домой? Очевидно, лишнее внимание к произошедшему Руслану не требуется. Выходит, папа прав, и это не первые Его травмы.

Чем же ты занимаешься, Руслан Климов?

В голове всплывает картина: кирпичная стена и Руслан, сидящий у неё.

Подушечки пальцев на руках начинает покалывать – знакомое ощущение.

Я должна его нарисовать.

Я иду к стеллажу, достаю из ящика альбом, к которому уже давно не притрагивалась, и нахожу заточенный простой карандаш.

Наверное, я все эти полтора года не рисовала карандашом – желания не было. Теперь же мне безумно хотелось нарисовать портрет Руслана, его опущенную голову, сжатые в кулаки руки, каждую ссадину на его лице. Ножевая рана не вписывалась в картину, потому её я упущу.

Я сажусь за стол, открываю альбом, одним махом перелистывая старые рисунки, – всё ещё сложно их видеть, – и приступаю к делу.

Рисование полностью отключает меня от реальности. Я не замечаю времени, не замечаю усталости, голода или жажды. Лишь ощущение карандаша в пальцах и мысленный образ, который я переношу на бумагу. До последнего штриха, до последней мелкой детали.

Я заканчиваю рисунок под утро – откланяюсь на спинку стула и замечаю, что к ламповому свету добавился солнечный. Самый рассвет, ещё не вошедший в полную силу. Откладываю карандаш и разминаю шею, спину. А затем и ноги – прогулкой к окну.

Шторы на Его окне плотно задёрнуты, хотя ещё вечером были открыты.

Значит, Он там, в своей кровати. И не хочет, чтобы я его видела.

Я вздыхаю и иду спать.

Он мне снится. Руслан. Его руки в крови обхватывают мои скулы, взгляд – смесь холода и огня. Он что-то кричит или рычит – я не могу разобрать слов. Затем на его месте появляется папа, стискивает мои плечи и настоятельно раз за разом о чём-то просит, и я опять не в силах разобрать слов, но нутро дребезжит тревогой. Папа склоняется, чтобы поцеловать меня в лоб, и я снова вижу лицо Руслана, со свежими ссадинами. Оно безумно близко к моему. Наверное, поэтому я разбираю, наконец, его слова: "Держись от меня подальше."

Первая осознанная мысль по пробуждению: захочет ли Руслан со мной разговаривать?

Я его прикрыла, и значит, он задолжал мне объяснения, верно?

Откидываю одеяло и сажусь. Глаза сами находят окно напротив, и у меня замирает сердце – шторы открыты. Подскакиваю к окну и вижу взмах кудрявых волос. Вика присаживается на кровать брата и сжимает его руку своей, а затем и вовсе ложится рядом, крепко обнимая его. Он обнимает её в ответ, прижимаясь щекой к волосам на макушке.

Интересно, если бы она вчера всё же поехала с ним, то тоже бы пострадала? Или, наоборот, уберегла бы брата от беды? Должно быть, сейчас она себя винит. Или нет. Они оба из тех людей, которых сложно разгадать.

Я умываюсь, одеваюсь и спускаюсь на первый этаж – желудок урчит от голода.

Мама приветствует меня тёплой улыбкой, говорит, что сегодня решила остаться дома, потому что накопилось много дел по нему. Но я понимаю, что она беспокоится о моём состоянии после вчерашнего. И я не против.

Мама поджаривает мне тосты, ставит на стол клубничное варенье, персиковый джем, масло. Готовит мне и себе капучино. Болтает при этом обо всём на свете – я слушаю её с улыбкой.

А затем она смотрит на дом напротив и спрашивает:

– Лиззи, а ты… Ты не хочешь проведать Руслана? Я соберу тебе корзинку с гостинцами.

Чтобы меня с этой корзинкой встретила Вика и обсмеяла? Нет, спасибо.

– Не сегодня. Ему нужен отдых, я думаю.

– Да… Ты права.

Позже мне звонит Лера, и я приглашаю её в гости.

Мы загораем у бассейна, купаемся, разговариваем о всяких глупостях. Я почему-то не спешу ей рассказывать о вчерашнем – ощущение, что это касается только нас с Русланом. Интересно, а он рассказал своей сестре о том, кто ему помог добраться до дома? Или тоже считает, что это только наше?

На протяжении всего дня я исподтишка наблюдаю за домом Климовых. Вика, если и покидает комнату брата, то лишь за тем, чтобы что-нибудь ему принести. Она заботится о нём, как настоящая сестра. Мы с Катей тоже не бросали друг друга, если из нас кто-то заболевал.

Ненадолго заскакивая в свою комнату, я видела, как эти двое смотрят кино на ноутбуке, или же болтают, или же играют в настольные игры. Вид Руслана радовал – он быстрыми темпами шёл на поправку. Все ссадины обработаны, на синяках нанесён специальный крем, бедро плотно забинтовано. Один раз я застаю момент, как Вика меняет брату повязку.

Может, она не такой уж плохой человек? Своего брата она действительно любит. А если человек способен любить, то совсем безнадёжным быть не может, верно?

– О чём задумалась, Зефирка? – щурясь на вечернее солнце интересуется Лера.

Я отворачиваюсь от территории дома Климовых и спрашиваю задумчиво:

– Ты же тоже считаешь, что я не должна была так быстро прощать Гордея?

– Тоже? – поднимает подруга тонкие брови. – А кто ещё так считает? Чего я не знаю?

– Всё ты знаешь, – отмахиваюсь я, глядя на блики солнца на воде. – Я привыкла к тому, что он мой парень. Знаю, что от него ждать, а чего ждать не стоит. Привыкла к мысли, что наши родители ждут нашей свадьбы. Но…

– Любишь ли ты его? – догадывается Лера.

– А он меня? – смотрю я на неё. – Вдруг, мы оба настолько привыкли друг к другу, что уже давно воспринимаем наши отношения, как что-то должное. Никаких волнений, ревности, тоски друг по другу. Я и злиться на него долго не в состоянии, как мы все вчера убедились… Дорога ли я ему, а он мне?..

– Моё мнение на ваш счёт ты знаешь, – вздыхает она и протягивает руку ко мне, чтобы сжать пальцами мою ладонь. – Ничего нового я тебе не скажу. Но может то, что кто-то заставил тебя обо всём этом задуматься, к лучшему?

– Не знаю, – вздыхаю и я.

Вновь поворачиваю голову в сторону дома Руслана, смотрю на его балкон. Чем он занят сейчас? И почему мне это интересно тогда, когда то, чем занят мой парень меня мало интересует?

Глава 8. Лиза

Мне открывает дверь мама Руслана… Которая вовсе не похожа на маму парня семнадцати лет! Невысокого роста, худенькая – она скорее походит на ещё одну его сестру.

– Ты Лиза, да? – улыбается она, пока я пытаюсь отойти от некоторого шока.

Я заставляю себя кивнуть, а девушка – назвать её женщиной даже в мыслях не выходит – бросается ко мне и крепко обнимает:

– Я ждала тебя. Спасибо тебе огромное, Лиза, за помощь Руслану.

– П-пожалуйста? – звучит из моих уст немного вопросительно – её действия и слова немного обескураживают.

– Проходи, дорогая, – перехватывает она меня за свободную руку и тянет в дом. – Я так счастлива, что ты оказалась тогда рядом! Руслан у нас, конечно, самостоятельный и всё такое, но и минута промедления могла закончиться плачевно. С тобой же всё обошлось – вы сработали, как отличная команда! Знаешь, я думала, что ты придёшь навестить его раньше… В любом случае, он хорошими темпами идёт на поправку. Ой, ты ему и гостинцы принесла? Как мило!

Я обхватываю корзинку обоими руками и переступаю с ноги на ногу.

Гостинцы собрала мама и вынудила меня взять их с собой, когда я, наконец, спустя четыре дня, дождалась момента, чтобы Вики не было дома. Почему она оставила брата и сколько времени будет отсутствовать я, конечно же, не знала.

– Да… – смущённо протягиваю я корзинку маме Руслана. – Здесь сыр… фрукты… и что-то ещё. Моя мама… собирала…

Я окончательно смущаюсь и опускаю глаза.

– Приятная женщина, да, – улыбается девушка. – Меня, кстати, зовут Римма. Хочешь, чтобы я убрала продукты? Или отнесёшь корзинку к Руслану?

– Первое! – горячо выдохнув, передаю я гостинцы в руки Риммы.

Она понимающе улыбается и, кивнув, идёт на кухню. Я отправляюсь вслед за ней:

– Вы… вы сказали, что ждали меня. А… а Руслан меня тоже ждал?

– Уверена, что это так. По крайней мере, мы с Олегом учим своих детей быть благодарными. Пойдём, я провожу тебя в его комнату.

Римма оставляет корзинку на кухонной столешнице и идёт к лестнице. Я начинаю волноваться ещё сильней – пару дней назад был момент подтверждающий мои опасения о том, что Руслан не хочет меня видеть. Я чистила бассейн и по привычке время от времени бросала взгляд на дом Климовых, на Его балкон, и Он как раз, при помощи сестры хотел на него выйти, но встретившись глазами со мной, что-то сказал Вике, и они развернулись обратно в комнату.

Как бы он сейчас прямо с порога не погнал меня восвояси…

Римма открывает дверь и звонко говорит:

– Рус, надеюсь на тебе есть штаны, потому что к тебе гости!

Я непроизвольно улыбаюсь и вхожу в комнату вслед за Риммой.

Руслан сидит на своей кровати, отрывает глаза от телефона в руке и секунду смотрит на меня, я не вижу в его взгляде ни удивления, ни радости, ни призрения. Там нет ничего. Абсолютно равнодушный взгляд тёмных глаз.

Он переводит глаза на Римму и кивает:

– Спасибо, дальше я сам.

– Надеюсь, ты сохранишь этот вежливый тон, – хмыкает его мама и, коснувшись ладонью моего плеча, подмигивает мне: – Не давай себя в обиду, Лиза. Приятного вам общения, ребята!

Она уходит, закрыв за собой дверь. Мы остаёмся одни, и у меня начинают дрожать руки. Я сцепляю их перед собой и смотрю на них же.

С чего начать разговор?

Я столько раз прокручивала у себя в голове сцену нашей встречи, но сейчас на ум не приходит ни одной связной мысли.

– Мне нравится, что ты осталась у порога – твой визит не продлится долго.

Что и требовалось доказать…

Я поднимаю глаза на его лицо и тихо спрашиваю:

– К-кто это сделал с тобой?

Руслан поджимает губы и отворачивается. Смотрит в окно пару секунд и снова на меня:

– Это тебя не касается, Елизавета. – Он отбрасывает свой телефон на одеяло, подтягивается на руках повыше и вздыхает: – Давай поступим так. Сейчас я отблагодарю тебя за помощь, и ты вернёшься в свой мир розовых единорогов. Зачем тебе лишние потрясения, верно? Твой мозг просто не сможет их постичь.

Я делаю шаг вперёд:

– Я не так глупа, как ты считаешь.

– Пока твои действия лишь подтверждают моё мнение.

– Какие действия? – делаю я ещё один шаг ближе к нему. – Оказание первой помощи? То, что я села за руль, не умея водить? То, что успешно довезла тебя до дома? Попросила папу тебе помочь? И наконец, то, что я врала всем вокруг, чтобы тебя прикрыть? Твои мама и папа до сих пор считают, что я нашла тебя на Пляже? А Вика? Она знает правду?

Руслан усмехается и смотрит на меня долгим, изучающим взглядом. Мне становится не по себе, и я в миг остываю: снова опускаю глаза в пол и жду, что он скажет.

– А так хорошо начала, – произносит он в итоге разочарованно. – Почему ты пришла за ответами спустя четыре дня? Было не настолько интересно их узнать? Тогда не вижу смысла задавать вопросы. А если боялась их задавать… Или ты боишься того, кому они адресованы? Меня?

– Я тебя не боюсь, – шепчу я.

– Попробуй ещё раз. Глядя мне в глаза.

Я поднимаю взгляд и мгновенно тону в блестящей темноте напротив. Она поглощает меня с головой, лишает всех мыслей и дыхания. Но это не страх, нет. Настоящий страх мне хорошо известен, знакома вся его палитра, каждый штрих. Нет, у того чувства, что сейчас мной владеет совсем другой оттенок…

– Я тебя не боюсь, – повторяю я твёрже.

– Уже лучше, – ползёт по его губам холодная усмешка. – Подойди.

Я делаю два последних шага, словно подхожу к обрыву. Тому самому, о посещении которого думала до встречи с Ним. Те же ощущения, когда стоишь на краю – высота завораживает, тревожит и волнует.

– Сядь.

Наверное, он думает, что я вру, проверяет мою смелость. Что ж. Я присаживаюсь на край кровати так, чтобы не задеть его раненое бедро и говорю:

– Я помогла тебе, молчала о том, где мы встретились. Даже Лере об этом рассказывать не стала. Ты можешь мне доверять. И должен рассказать, что случилось на самом деле.

– Должен? – взлетают его брови.

– Да. По ранее озвученным причинам. И из-за велика, – добавляю я на всякий случай.

Руслан сужает глаза, снова долго изучает меня. Наверное, проверяет выдержу ли я его взгляд в этот раз. Я выдерживаю, потому что хочется его удивить. А ещё мне нравится смотреть в его глаза – они завораживают, и их темнота кажется красивой…

– Я должен тебе велик? На это намекаешь?

– Нет. Ты мне должен только объяснение. Больше мне от тебя ничего не нужно.

Руслан неожиданно подаётся ко мне, обхватывает пальцами одной руки мои скулы, приближает своё лицо к моему и блуждает по нему напряжённым взглядом. А я… Я не в силах пошевелиться. Только и делаю, что смотрю в ответ, едва дыша.

– Запоминай, блондиночка, – обжигает его дыхание мою кожу. – Я никому и ничего не должен. Особенно тебе. Ты даже не представляешь, как я жалею, что меня нашла именно ты. Но, что случилось, то случилось. Я благодарен тебе за помощь, здесь не поспоришь, но и это меня бесит. Поэтому советую принять моё "спасибо", забыть о случившемся и… держаться от меня подальше. Договорились?

Обида, как яд, обжигает мою грудь, щиплет в глазах. Но…

– Не хочу, – выдыхаю я.

– Не хочешь? – у меня выходит его удивить.

Да и себя тоже.

– Я… имела ввиду… – Я обхватываю его руку двумя своими – кожа горячая, словно я касаюсь углей – и убираю её от своего лица. Руслан не сопротивляется, но и отстранятся не спешит, держит мой взгляд своим. – Имела ввиду, что не хочу держаться подальше, пока ты мне всё не расскажешь.

– А потом захочешь? – усмехается он и, наконец, откидывается спиной на спинку кровати.

– Конечно. На этом и мой папа настаивает.

– А ты послушная дочка, да?

– Он мне сказал, что ты сам мог зашить рану, – игнорирую я его вопрос. – Это правда?

– Правда.

– Это твоё не первое ножевое ранение? – замирает у меня сердце.

– Первое.

– Но… Как бы ты смог?

– Руками, блондиночка, руками, – насмехается он.

– Ты уже это делал? Кому-то другому?

– У нас тут викторина началась? – поднимает он бровь.

– Нет… Просто… – Я отворачиваюсь к окну, смотрю на свой дом и снова задаю вопрос: – Это что-то криминальное, да? – Перевожу взгляд на Руслана: – Ты поэтому не хочешь рассказывать?

Он сужает глаза, улыбается одним уголком губ, словно я кажусь ему забавной, а затем спрашивает:

– Ты сама-то куда на ночь глядя ехала?

– Я… я уже говорила, что это не важно.

– В общем-то, догадаться не сложно, – исчезает с его губ улыбка, а взгляд становится до невозможного пронзительным, словно он читает меня, как книгу. – Но почему ночью?

– Время не играло роли, – опустив глаза, тихо отвечаю я.

– Съездила на другой день?

– Нет.

– Почему?

– Так ты не собираешься рассказывать мне, что случилось? – резко подскакиваю я на ноги.

– Как видишь, мы оба не горим желанием откровенничать, – пожимает он плечами.

– Вот и отлично! – разворачиваюсь я к двери. – Поправляйся!

– И ты не болей, блондиночка, – усмехается он мне в спину. – Спасибо, что навестила.

Невыносимый!

Я с силой хлопаю дверью за своей спиной, спускаюсь по лестнице, быстро иду к выходу. Из гостиной до меня доносится звонкий голос Риммы:

– Лиза? Уже пообщались?

– Да, – оборачиваюсь я на ходу. – Пойду домой. До свидания!

Как же хочется оказаться отсюда подальше!

Но…

Входная дверь открывается, и я нос к носу встречаюсь с Викой. Этого мне и не хватало!

– Лиза! – справляется она с секундным недоумением и улыбается. – Уже уходишь? Как жаль.

– Жаль? Можешь не притворяться, Вика, – говорю я грубо. – Не за чем.

– Притворяться? – ползут её брови вверх. – Что ты! Я рада, что ты зашла навестить моего брата. Ты же за этим приходила? Узнать, как он поправляется?

Это я и так знала. Точнее, видела.

– Нет. Ты знаешь, да? Правду?

– О чём ты, милая? – строит она невинное личико.

– Что случилось с Русланом?

– Ты же сама всё знаешь! Его пытались ограбить на Пляже…

Я не выдерживаю, делаю шаг к ней и говорю сквозь зубы:

– В тот вечер ты сначала собиралась ехать с ним. Куда? Что он делал в том районе? Почему его избили?

– А ты, что там делала, домашняя девочка? – испаряется с её лица радушие. Она сужает глаза, цепляется пальцами в моё предплечье: – Я ненавижу то, что не поехала с ним. Ненавижу то, что рядом оказалась ты, а не я.

– Это не изменит того, что ты тогда предпочла вечеринку.

– Не изменит, – надменно задирает она подбородок. – Но и тот факт, что ты помогла Русу, не даёт тебе права совать свой аккуратный носик не в свои дела.

– Не в свои? Я его прикрыла! Врала!

– Великое дело! – фыркает она и выпускает мою руку. – Ладно. Я скажу тебе, что в том районе, если ты скажешь мне, что сама там забыла?

И тут я понимаю, что она реально не знает! То есть, Руслан догадался куда я направлялась, но не поделился догадкой с сестрой! С ума сойти.

– Спасала твоего брата, пока ты развлекалась, – бью я по больному, не узнавая себя, и отпихиваю её с дороги, чтобы, наконец, выйти за порог.

Вика в любом случае ничего бы мне не рассказала, а выдерживать её общество и дальше я не могла. Я и так вела себя непривычно. Потому что злюсь на Руслана. Потому что я хочу знать то, чем он занимается! Не знаю, зачем мне эта информация, но неосведомлённость мешает спать по ночам.

Он. Мне. Интересен.

Даже Его проницательность меня не пугает. Злит, но не пугает.

Странные ощущения.