Kitabı oku: «Когда я встречу тебя вновь. Книга 3. Отблеск непогасшей свечи», sayfa 4
– Привет. У меня есть вопрос.
Я сразу поняла, что это сообщение от Шандора. Воспоминания отнесли меня на много лет назад, когда Шандор задал свой вопрос на семинаре по истории, который вел Король, и взбудоражил не только меня, но и всех наших одногруппников. Он тогда откликнулся на призыв Дмитрия Сергеевича задать мне вопросы по услышанному материалу и, не делая этого никогда до того дня, вдруг решил изменить своему молчанию. Тогда я справилась с ответом. Что же будет сейчас?
Я улыбнулась и написала:
– Привет. Я отвечу на любой твой вопрос.
Звук капли по воде двумя рядами дальше подсказал, что я не ошиблась в определении абонента.
– Я никогда не сомневался в твоем призвании. Ты определенно нашла свое место под солнцем.
Я поставила телефон на беззвучный режим.
– Спасибо, – написала я. – Твоя похвала всегда была для меня лучшей наградой.
И это правда. Вспомнить хотя бы как я стремилась произвести на него впечатление все годы нашей учебы, и как добилась этого только на четвертом курсе. Но тогда я не была так уверена в своих силах, как сейчас. Я действительно нашла себя. Моя работа – это не только материальный достаток, но и полное удовлетворение собой, а также ощущение своей состоятельности как личности.
Я не услышала ответного звука. Вероятно, тоже отключил его.
– Ты завтра работаешь? – А вот вероятно и вопрос.
– Нет, у меня выходной.
Следующего сообщения ждала дольше. Либо держал паузу, либо много писал.
– Мы можем встретиться и с детьми где-нибудь погулять? Что можешь предложить?
– Могу предложить вам прогулку в Витязево. Думаю, вы там не были. У нас есть парк аттракционов и аквапарк, открытый в этом году.
– Ты живешь в Витязево? Я даже не спросил.
– Да, там. В Анапе работаю.
– Идея с парком мне нравится.
– Наиболее красиво там вечером, когда зажигаются огни.
– Анфиса рано засыпает, боюсь, не дотянем до огней.
– Тогда с утра, – написала я. – Пока не жарко. Он работает с десяти часов.
– Хорошо. Как ты добираешься до дома с Анапы?
– На машине, за рулем.
– Вау! – написал Шандор, и я не сдержала смех. – Как тебя найти в Витязево? Мы тоже на машине.
– О! Когда выйдем из автобуса, объясню дорогу.
– Бери с собой Полину. Динара хочет с ней познакомиться.
– Ок.
Наступила затяжная пауза, и, взглянув на исчезнувшие «антенки» на экране мобильного, я поняла, что пропала связь.
Я воспользовалась затишьем, чтобы сохранить его номер в своем телефоне. Руки тряслись от волнения. Сбывалась одна мечта за другой. И лишь бы эта череда удач не оказалась сном.
Шандор выходил с детьми из автобуса предпоследним. Анфиса спала у него на руках, Софа еле стояла на ногах, видимо, тоже вздремнула в дороге. Только взгляд Динары оставался свежим и бодрым. Я вышла с ними, сказав Григорию, чтобы подождал пять минут. Мне нужно было ехать с ним до конца, потому что свою машину я оставила в начальной точке пути.
– Как тебя найти? – повторил свой вопрос Шандор.
– Давай утром созвонимся, я объясню. Малышка спит, да и остальные еле на ногах держатся, идите в отель.
– Хорошо. Позвоню часов в девять?
– Да, нормально.
– Тогда до завтра.
– До завтра.
Динара протянула мне руку.
– До свидания. Я так понимаю, завтра мы еще встретимся.
– Да, мы с твоим папой договорились, что завтра пойдем в парк.
– Здорово.
– До свидания, Динара. И тебе пока, Софочка.
– Пока, – устало сказала София, и они пошли в ту сторону, с которой пришли утром.
Я немного посмотрела им вслед. В душе была тревога, что больше не увижу их. Но отогнала эти мысли и заставила себя настроиться на позитив. Ведь негатива мне уже хватило.
Глава вторая
Когда я доехала до дома, на улице совсем стемнело. Но я нашла в себе силы, а главное желание, пробежаться до супермаркета, в котором был отдел с косметикой, и купить тушь и блеск для губ. Завтра я должна выглядеть на все 100%. Завтра у меня почти что свидание.
Когда я вошла в дом, мама с Полиной сидели за столом и пили чай. Мама испекла булочки. Аромат от них я учуяла еще за дверью.
– Ой, мама, ты такая красивая!
Невольно я посмотрела на свое отражение в зеркале. С чего бы мне вдруг стать красивой? На мне ведь ни грамма косметики.
– Обычная, – улыбнувшись и пожав плечами, сказала я.
– У тебя такой красивый румянец и глаза блестят.
Я снова посмотрела на свое лицо. Да, действительно, видимо обгорела на солнце, пока ехали по канатной дороге. А глаза? Я не заметила ничего выдающегося, но возможно со стороны виднее.
– Не поздно ли для булочек? – не удержалась я от вопроса. – Уже спать пора.
– Мы не устояли перед ними, они такие аппетитные, – изображая наслаждение, сказала Полина.
Я посмотрела на нее новыми глазами. После дня, проведенного в обществе черноволосых и черноглазых детей Шандора, невыразительность светловолосой и белобровой Полины стала очевиднее. Ее кожа за первый месяц лета немного загорела, но светло-серые глаза, обрамленные полупрозрачными ресницами, от этого стали только тусклее и невзрачнее, и лишь пухлые розовые губы хоть как-то скрашивали ее бледность. Вроде не дурнушка и обещала вырасти красоткой, но, несомненно, яркость ей сможет добавить только косметика.
– Завтра мы идем в парк, поэтому иди спать, – я налила себе чай и села за стол. – Нужно будет встать пораньше, чтобы помыть голову и заплестись.
– В парк – утром? – удивилась Полина. – Там же красивее вечером.
– Вечером не получится. Мы идем не одни.
– А с кем? – в один голос спросили мама и Полина.
– С моим другом и его детьми, – не сдержав улыбку, сказала я. – Старшей, кстати, как и тебе 8 лет. Я думаю, вы подружитесь.
– Кто это? Я их знаю? – спросила дочь.
– Не знаешь. Я с ним училась много лет назад.
На мамином лице отобразились все возможные чувства – от недоумения до любопытства. Не исключено, что она перебрала в памяти всех, кого знала. Интересно, когда дойдет до Шандора?
– Это Егор? Так звали того спортивного мальчика?
– Боже упаси, мама, – и, обращаясь к Полине, повторила: – Заканчивай с булочкой, иди мыться и спать.
– Ты сказала, там будут дети, значит эта девочка не одна? А сколько лет другим? – не унималась дочь.
– Шесть лет средней и… я не знаю, сколько младшей. Наверное, три или чуть больше.
– А как их зовут?
– Завтра познакомишься.
– Это видимо, очень хороший друг, если ты все время улыбаешься, – заметила Полина.
– Так, давай-ка и правда заканчивай с булкой быстрее и иди, – вдруг заторопила мама внучку.
Полина хотела помыть за собой посуду (к чему я всегда ее приучала, а мама порой делала ей поблажки, и из-за этого мы ссорились), но бабушка снова повторила свою просьбу. Только в этот раз, я подозревала, ее подстегивало любопытство, а не желание угодить внучке. Полина обиделась на нее. Она искала в бабушке поддержку, а та сама ее вытолкала из комнаты, отправив мыться.
– Ну рассказывай, кого ты встретила.
– Много вариантов?
– Есть один. Только он мне совсем не нравится.
Мама села напротив и пристально посмотрела в мои глаза.
– Главное, чтобы нравился мне.
– Это цыган?
– Не называй его так, пожалуйста. Тем более таким тоном. Его зовут Ша́ндор. Или Юра, если тебе так удобнее.
– Где ты его встретила?
– На экскурсии. Он отдыхает в Анапе с детьми.
– Ой, не нравится мне, как ты улыбаешься, – покачала головой мама. – Он до сих пор женат?
– Да, у них не приняты разводы.
– Какая замечательная традиция!
Я не прокомментировала ее сарказм. Видимо, в этот момент она думала о себе.
– Тогда чего вся светишься? – нахмурив брови, спросила мама.
– А я должна плакать? Хватит с меня слез. Я встретила друга, которого не видела десять лет.
– Трое детей, женат, а она радуется. Ну, совсем с ума сошла!
– Мама, какое отношение имеет количество детей и его семейное положение к прогулке в парке?
– Если это закончится прогулкой в парке, то конечно никакого.
Я допила чай и помыла чашку.
– Он ведь уедет, да? – с тревогой спросила мама.
– Конечно, уедет.
– Ну, зачем эти прогулки? – беря меня за руку, заглянула она мне в глаза. – Ты снова будешь плакать!
– Мама, пожалуйста. Не мешай мне быть счастливой, – и, отчеканивая каждое слово, добавила: – Мы просто идем в парк. С детьми. Ты же не думаешь, что я запрыгну на него при них на карусели?
– То есть присутствие детей – это единственное, что тебя останавливает?!
– Спокойной ночи, мама.
Я вернулась за телефоном в прихожую, а затем пошла в спальню.
Увидела пропущенный звонок и сообщение от Шандора. Мобильный до сих пор стоял на беззвучном режиме, поэтому я не слышала его. Сердце радостно забилось, и я тут же забыла о разговоре с мамой. Хотела позвонить, но, заметив время его звонка, передумала. С тех пор прошло полчаса. Дети наверняка уже спали и не хотелось их разбудить. Зашла в сообщения.
– Забыл сказать тебе спасибо за прекрасную экскурсию. Детям очень понравилось, и мне тоже.
– Пожалуйста, я старалась. Они уже спят?
Ответ пришел не сразу. Может быть, Шандор сам уснул.
Тем временем я переоделась. Посмотрела, что лучше всего надеть завтра. Взгляд упал на белое платье с фотосессии, ставшее для меня пропуском в новую жизнь. Длина и фасон соответствовали случаю, и я остановила свой выбор на нем. К платью у меня имелись легкие босоножки бежевого цвета на невысоком толстом каблуке и светлая соломенная шляпа с полями средней ширины. Образ получался очень романтичным, особенно с распущенными волосами. Вот только не будет ли мне жарко от них? Но, решив, что игра стоит свеч, остановилась на этом образе.
Пришло СМС:
– Прости, был в ду́ше. – Я заставила себя не представлять его в этом месте. – Дети спят. Устали, но держались стойко.
– Они у тебя умнички. – Я выдержала паузу. – Забыла тебе сказать. Сегодня была встреча выпускников. Ты знал?
– Нет. Но догадывался. Я помню, что договаривались в первую субботу июля каждые пять лет.
Я хотела спросить, почему не приехал на первую, если помнил, но передумала. Лучше не по СМС.
– Удивительно, что мы встретились сегодня, – написала я.
Мог ли он подстроить это специально, если помнил?
– Да, это именно та встреча выпускников, о которой я мечтал. Пришли все, кого хотел увидеть.
Я рассмеялась. А потом перечитала еще раз и по коже пробежали мурашки. Были вопросы, которые боялась спросить в лицо, но написать оказалось еще страшнее. Когда не видно глаз, включается полет фантазии. С моим воображением так нельзя.
Спать не хотелось, но понимала, что надо, если решили идти в парк. Тем более ему. Сомневалась, что дети проспят долго. Но расставаться не хотелось, пусть по средствам связи, но я желала ощущать его присутствие в моей жизни.
Представляла, как он пишет свои сообщения, как улыбается. Возможно, что-то стирает и пишет заново. Думает обо мне. Мечтает? «Это та встреча выпускников, о которой я мечтал». Шутка или правда?
Возникла шальная мысль сорваться и приехать к нему в отель. Посидеть с ним на краешке стула или кресла в их номере, почувствовать его рядом; тихонько, чтобы не разбудить детей, проболтать всю ночь. Столько хотелось сказать, столько спросить! А главное, видеть его своими глазами, чувствовать дыхание и биение его сердца, знать, что мы делаем это в такт и желаем одного и того же.
Но я заставила себя успокоиться и отбросить эту затею. Навязчивость плохой попутчик. Я и так «сказала» больше, чем должна, выставив ролик в «Друзьях». Дальше его ход. Я приму любое его решение, но в душе желала, чтобы оно совпадало с моим.
– Как долго вы пробудете в Анапе? – не удержавшись, спросила я.
– Пятнадцатого уезжаем.
Впереди целая неделя!
– Какие мысли по поводу дня рождения Динары? – оправдывая свое любопытство, спросила я.
– Думал, ты подскажешь. Что есть увлекательного в Анапе, чего мы не видели, и на экскурсиях нам не предложат?
– В жаркую погоду лучше всего в какое-нибудь закрытое помещение, где кондиционеры. Есть очень хорошие детские центры с лабиринтами и батутами. Можно заказать аниматора. Если интересно, могу узнать всю информацию.
– Хорошо, я подумаю до утра.
– Твои дети любят купаться? – Вдруг пришла мне в голову новая идея.
– Конечно.
– Тогда возьми им завтра купальники… Ну или в чем они у тебя купаются в море?
– В купальниках… Я думал, мы идем в парк аттракционов.
– Да, но потом мы пойдем в другое место.
– Аквапарк?
– Нет, хотя у нас тут очень красивый аквапарк, оформленный в греческом стиле. У нас вообще очень многое стилизовано под Грецию. Завтра увидишь. Если интересно, можете сходить в аквапарк одни.
Я понимала, что идти с ними было бы чересчур. Не хотела смущать Шандора своим видом в купальнике. Только не при детях.
– Мое погружение в воду тоже предусмотрено программой дня?
Я рассмеялась. Представила Шандора, погружающегося в детский надувной бассейн. Конечно, бассейн был большим, и даже Шандор бы в него поместился в сидячем положении, но это выглядело бы весьма забавно.
– Я думаю, что лучше эту радость предоставить детям, – я нарисовала смайлик. – Наверное, тебе пора спать. Дети проснутся рано.
– Да, Анфиса точно встанет раньше всех.
– Тогда спокойной ночи. И не брейся, пожалуйста.
– Спокойной ночи. Хорошо. Завтра позвоню.
Хотелось добавить: «Целую», – но стерла. Куда это меня понесло?
Я отложила телефон и пошла в душ. А когда я вернулась, мама уже пришла в спальню. Она думала, я давно сплю. А я не знала, как вообще смогу это сделать. В глазах не было и намека на сон.
– Мама, ты приготовишь завтра обед?
– Конечно. Могла бы не спрашивать.
– Я имею в виду побольше, с учетом гостей.
– Я только успокоилась, а ты опять за свое!
Я опустилась на пол перед мамой и положила ей голову на колени.
– Мама, пожалуйста, сделай, как я прошу. Это очень важно для меня.
– Ну почему из всех мужчин на земле ты выбрала его? – кладя руку на мою голову, с надрывом спросила она.
– А почему ты выбрала папу?
– Не говори мне о нем.
– Мама, столько лет прошло, а ты не можешь забыть и простить. Потому что любишь. Почему ты не допускаешь мысль, что я тоже не могу забыть Шандора? Ты же знаешь, как я жила эти годы, неужели ты не хочешь видеть свою дочь счастливой?
– Хочу, девочка моя. Но он женат.
– Он женился не по своей воле. Ему жену выбрал отец, когда он был совсем мальчишкой. Он дал обещание отцу жениться на той девушке взамен его разрешения на учебу в университете. И этим словом он был связан пять лет. Он не мог обмануть отца. Даже ради меня.
– Неужели такое бывает в наше время?
– Да, мама, я тоже отказывалась в это верить. Но как никто испытала на себе силу этого обычая и данного слова. Но сейчас он здесь, и я не могу не быть счастливой, когда вижу и слышу его. Позволь мне насладиться теми недолгими минутами, что он рядом.
– А что же потом, когда он уедет?
– Я не знаю. Я подумаю об этом потом.
Я подняла голову и посмотрела на маму.
– Ты приготовишь нам обед?
– Хорошо.
– И бассейн нужно накачать и набрать воды.
– Он, правда, так хорош?
– Да, мама. Другого такого нет. Сегодня я узнала, что он защитил диссертацию и имеет степень кандидата исторических наук. Одно это заслуживает моего уважения к нему.
– Поразительно. Он точно цыган?
Я улыбнулась.
– Да, самый лучший их представитель.
Утром я вышла во двор и окинула взглядом небо. Вновь не было ни единого облачка, легкий ветерок колыхал листья плюща на беседке и по прогнозу синоптиков на сегодня ожидалась жаркая и сухая погода. Со всех сторон слышалось радостное щебетание птиц, и, мне казалось, моя душа откликается на птичью трель таким же заливистым пением.
Я встретилась с нашими постояльцами, которые собрались на пляж, и поинтересовалась, все ли их устраивает, и как проходит их отдых. Получив от них массу положительных отзывов, я пожелала им доброго дня, и, наполненная позитивом, вернулась в дом.
Мама заплела Полине французскую косу, и мне оставалось только погладить дочери белое платье с крупными маками и панамку красного цвета. К этому наряду у нее были красные сандалии. Может и перебор с ярким цветом, но мне не хотелось, чтобы она потерялась на контрасте с детьми Шандора.
Когда он позвонил, я назвала ему наш адрес и как до нас доехать. Парк находился недалеко от нашего дома, и я планировала дойти до него пешком.
После этого целый час я провела около зеркала в нерешительности, стоит ли накрасить глаза? Вчера я была не накрашена и, как заметила Динара, выглядела естественной. А если сегодня она решит, что я прихорошилась для ее отца? Не слишком ли откровенно я заявлю о своих притязаниях на его внимание?
Но мне хотелось стать чуточке ярче, и, отбросив прочь сомнения, я все же нанесла неброский макияж. Для чего я, в конце концов, накануне бегала в поисках более-менее приличной туши и блеска для губ?
Не меньше получаса ушло, чтобы завить на плойку волосы и распустить их по плечам кудрявыми локонами.
И когда мой образ был готов, я вдруг испугалась, что перестаралась. Восхищенные возгласы Полины, заметившей, «какая я красивая», лишь добавили мне нервозности. Что подумает Динара? От ее изучающего взгляда не ускользнет ни одна деталь. Ей хоть и «почти девять», но, кажется, что ума у нее на все тридцать.
Но что-то менять было поздно, Шандор уже приехал.
Он сделал звонок, и мы с Полиной вышли на улицу.
Возле ворот стоял белый минивэн, чистенький и как будто новенький, и рядом с ним высокий брюнет в светлых льняных брюках и полосатой рубашке бело-синего цвета. Его голову покрывала шляпа, сильно надвинутая на лоб, и я сразу узнала ее. Свисавшие из-под ее полей волосы пробудили во мне давно забытые ощущения и желание пропустить их через свои пальцы. Как и щетина, еще отчетливее обозначившаяся на лице, которой так и хотелось коснуться руками. А лучше губами… Но о чем это я?
Я разволновалась. Таким сногсшибательным и сексуальным я его никогда не видела. И аромат его парфюма лишь усиливал производимый им эффект. Ох, если бы не дети…
А как же реагирует на меня Шандор? Его взгляд медленно скользит по мне, задерживается на моих волосах, движется ниже к моим рукам, в которых я держу шляпу, и снова возвращается к лицу. Он улыбается и лишь кадык, судорожно дернувшийся вверх-вниз, выдает его волнение.
Дети увидели меня и стали рваться из машины. По крайней мере, две из них. Шандор им открыл.
– Здравствуйте, Лиза! – выкрикнула Софа. – Вы такая красивая!
На девочке снова было платье – на этот раз зеленое в белый горох.
– Здравствуй, Софа, спасибо.
– Здравствуйте, – все также серьезно встретила меня Динара, оценивая мой вид.
Динара была в том же платье, что и вчера, и это указало на аккуратность девочки, позволившей ей быть чистой и опрятной два дня подряд. А может и больше.
Я поздоровалась с остальными и представила Полину. Старшая дочь Шандора протянула ей руку и назвала свое имя. Ростом Динара превосходила Полину почти на голову. Моя дочь ответила на рукопожатие и улыбнулась. Потом ей представились две другие девочки и повторили за своей старшей сестрой, подав руку.
– Полина, а это… – я растерялась, не зная, как назвать Шандора.
– Ша́ндор, меня зовут Ша́ндор, – помог Слобода.
Он тоже протянул Полине руку.
– Я вас знаю, – я не успела понять, о чем она, как дочь продолжила: – Я видела вашу фотографию у мамы в кошельке.
Мне захотелось провалиться сквозь землю. К щекам прилил жар, и они запылали. Мне стало стыдно не столько перед Шандором, сколько перед детьми. Что они обо мне подумают? Уж Динара точно.
Я посмотрела на дочь вытаращенными глазами.
– Полина!
Но слово, как известно, не воробей… Хотя… причем здесь воробей? Разве его можно поймать?
– Что? Я же не трогаю ее, почему ты опять злишься на меня?
– Все хорошо, Лизавета, – откликнулся Шандор, и сменил тему: – Вы готовы идти?
– Да. Парк совсем рядом. Отсюда видно колесо обозрения.
Я надела на голову шляпу. Передние поля загнула кверху, чтобы лучше видеть Шандора, и мы пошли в парк. Старшие девочки шагали впереди нас, идя друг за дружкой по узкому тротуару, но это не мешало им вести оживлённую беседу. Полина легко сходилась с другими детьми, и мне было приятно, что и это знакомство не стало исключением.
Мы с Шандором держали Анфису за руки, и для удобства общения он шел по краю дороги слева от нас.
– Что за фотография? – спросил Шандор.
Я смущенно улыбнулась.
– С госэкзамена.
– Я помню ее. У меня тоже такая есть. Не обижайся на Полину.
– Я не ожидала, что она про нее вспомнит.
Девочки передвигались поспешнее, и Шандору пришлось взять младшую дочь на руки, чтобы не отставать от старших. Анфиса довольно улыбнулась и принялась разглядывать все по сторонам с высоты своего положения.
– У тебя большая машина… – заметила я.
– Для большой семьи это лучший вариант.
– И часто вы куда-то на ней выезжаете?
– У нас родственники по всему краю и в Абхазии, мы часто их навещаем.
– Давно водишь?
– Лет пять. Это уже вторая машина. До этого была меньше. Но семья растет, взял побольше.
– Дорогая, наверное? – не удержалась я от вопроса.
– Недешевая. Я брал ее с салона и в кредит. А ты давно за рулем?
– Семь лет. Начала ездить еще в Краснодаре, но там время от времени и на чужой машине, а когда стала переезжать сюда, то купила свою. Тоже в кредит, и бабушка с отцом помогли.
– О! Как твой отец?
– Хорошо. Все также работает врачом онкологом. Женился на Ларисе.
– Значит, они все-таки развелись с твоей мамой? – с горечью спросил Шандор.
– Да, почти десять лет назад.
– Мне очень жаль.
Я заметила, как Шандор нахмурил брови.
– Это дела давно минувших дней, – улыбаясь, сказала я. – Отец счастлив, и я за него рада. Кроме того, у него появилась еще одна дочь.
Шандор повернул ко мне голову и от хмурости не осталось и следа.
– У тебя есть сестра?
С годами я стала спокойнее реагировать на это слово, но все еще ревновала Машу к отцу – когда видела их вместе.
Но Шандору об этом знать не обязательно. Ему этого не понять.
– Да. Сейчас ей уже десять лет.
– Ты не говорила про нее.
– Я узнала позже. Когда ты уехал.
На дороге показалась машина, и Шандор велел девочкам уйти на тротуар, и сам юркнул на него позади меня. Я тем временем перебросила волосы на левое плечо, потому что солнце припекало мою спину и от волос становилось жарко.
– Ты все-таки обрезала волосы, – вернувшись на дорогу, сказал Шандор.
Я повернула к нему голову, и наши взгляды встретились. Он тоже вспомнил то утро, когда целовал мои волосы?
– Да, уже давно, – вновь устремляя взгляд вперед, ответила я. – Но как видишь, не слишком коротко.
За заборами виднелись многоэтажные отели и гостевые дома, и Шандор с любопытством осматривал окружающую местность.
– Я думал, Витязево – это небольшой поселок с маленькими домишками.
– В моем детстве он был именно таким. Но время не стоит на месте, и чтобы конкурировать с Анапой приходится изощряться. Нынешний турист требует максимального комфорта.
Мы повернули направо и оказались на центральной улице поселка. С двух сторон расположились павильоны со всякими курортными принадлежностями, одеждой и сувенирными лавками. Кое-где попадались ларьки с фруктами, тиры и другие развлекательные точки для детей. Особой популярностью они пользовались поздно вечером, когда зажигались огни.
– Насколько я помню, твоя бабушка тоже сдавала номера отдыхающим.
– Да, но она умерла. Теперь этим занимаемся мы. Хотя правильнее будет сказать, мама.
– Мама?
– Да. Она живет с нами.
Шандор переменился в лице. Неужели вспомнил, как недобро она встретила его у нас дома? Иногда хорошая память только вредит.
– Что за история с купальниками? – вновь заговорил Шандор.
– Хочу после парка пригласить вас к себе в гости. Нас будет ждать обед, и после него дети покупаются в бассейне. Мы надуваем его в летний период. Ты не против такой программы дня?
– А как к этому отнесется твоя мама?
– Она не возражает.
– Она знает, кто придет?
– Да, Шандор, знает. Все будет хорошо.
Но я видела, что новость о моей маме его встревожила.
В парке поговорить с Шандором почти не удавалось, дети постоянно тянули нас с одного аттракциона на другой. Где-то на аттракционах катались старшие девочки, на других младшие, и нам с Шандором приходилось разделяться – он сопровождал одних, я – других. Надежда воссоединиться была на колесе обозрения, но оказалось, что Анфиса боится высоты, и я предложила остаться с ней.
И пока все катались на аттракционе, мы с девочкой подошли к киоску, где продавали гелиевые шары, и купили четыре штуки. Также я взяла мыльные пузыри. Когда я повязала один шарик Анфисе на руку, она спросила, не улетит ли она вместе с ним. Я обнадежила ее, что одного шарика для этого недостаточно.
Когда вернулись остальные дети, я вручила им шары и мыльные пузыри.
Потом мы ходили в кафе, и дети ели мороженое в креманках. А мы с Шандором единодушно заказали себе кофе. Как оказалось, в эту ночь плохо спала не только я, и сознание, что я была не одна в своей бессоннице, бодрило лучше любого кофе.
Мы снова вернулись на аттракционы. Я тоже покаталась на нескольких вместе с младшими дочерями Шандора. А он сходил на автодром с Динарой, Полиной и Софой. Моя дочь поехала с Динарой, а он – с Софой. Я заметила, что Полина лучше управляла машинкой, чем сменившая ее Динара. Моя дочь делала это уже не в первый раз, а для старшей дочери Шандора, видимо, катание на автодроме было в новинку. Шандор доверил руль Софии, при этом контролировал ее движения и помогал в случае необходимости. Мы с Анфисой лишь наблюдали за ними, девочка радостно выкрикивала имена тех из них, кто проезжал мимо, и махала им руками.
Затем мы сходили в зеркальный лабиринт и комнату смеха, поблудили в первом, посмеялись во втором. Особенно комната смеха понравилась младшим девочкам, которые хохотали громче всех.
Шандор предложил сходить нам вдвоем на экстремальные виды аттракционов, куда детей не пустят, даже старших, и сказал, что Динара присмотрит за младшими сестрами, пока мы отсутствуем. Девочка согласилась, и Полина обещала ей в этом помочь. Я никогда не ходила на такие аттракционы – было страшновато, но возможность побыть с Шандором наедине подстегнула пойти на риск.
Мы выбрали «Камикадзе». Это огромные две качели в виде молотов, разлетающихся в разные стороны, – то делающие полный круг, то замирающие на высоте и вновь стремительно летящие вниз.
Мы с Шандором сели на ряд сидений, которые установлены в «голове» молотов. Нас надежно закрепили при помощи удерживающих устройств, закрыли клетку, и мы стали раскачиваться из стороны в сторону, довольно быстро набирая высоту. У меня захватывало дух, я кричала и жмурила глаза. Мы делали несколько оборотов вокруг оси и, мне казалось, этому вращению не будет конца. Когда я решила, что мы идем на снижение скорости, на самом деле мы изменили направление качели и теперь крутились спиной вперед. Это оказалось еще более захватывающим и устрашающим, чем движение лицом.
Когда аттракцион замедлил ход и качание уже не казалось таким страшным, я обнаружила, что держу Шандора за руку. Наши ладони сомкнулись, а большие пальцы перекрестились между собой. Он сжимал мою руку крепко и уверенно. И от этого прикосновения жар растекся по всему телу. Я как завороженная смотрела на наши руки и не решалась пошевелить пальцами, чтобы не вспугнуть своими движениями Шандора.
Но вдруг он ослабил хватку и его большой палец погладил мою кисть. Я чуть повернула к нему голову и подняла глаза. Он смотрел на меня с улыбкой и нежностью, и это мгновение хотелось остановить. Но останавливались только качели. Я улыбнулась ему в ответ и высвободила руку. Детям это видеть ни к чему.
– Пойдем на другой? – выходя из клетки, спросил Шандор.
– Давай немного передохнем, меня еще от этого трясет, – смеясь, ответила я.
Дети подбежали к нам, отдали наши вещи, которые мы просили их подержать. Я водрузила на голову шляпу и отчиталась о своем состоянии любопытствующим детям.
– Страшно и завораживает, – сказала я.
Анфиса смотрела на нас во все глаза.
– Вы очень храбрая, – сказала она и… обняла меня за ноги. – Я боялась за вас.
Эти слова и поступок тронули меня до глубины души. Какая чувствительная девочка! Я едва не проронила слезу. Шляпа помогла мне укрыться от глаз Шандора.
– Все хорошо, – я наклонилась к Анфисе и погладила ее по голове. – Видишь, со мной все в порядке.
Я подняла глаза. Полина наблюдала за этой сценой с непонятным мне выражением лица. А потом она отвернулась.
– Может еще по мороженому? – предложил Шандор.
– Да! – в голос поддержали его дети.
В этот раз взяли мороженого старшим меньше. Мы тоже с Шандором взяли по шарику. Лица у детей раскраснелись от жары и от эмоций, волосы под панамками взмокли. Они сняли их, и Динара заметила косу у Полины.
– Какая красивая! Лиза, это вы заплетали?
– Нет, – я пожалела, что не могла ответить по-другому. – Это бабушка Полины. Моя мама.
– Но вы тоже умеете?
– Нет, – опередив меня, сказала Полина, – мама это делает больно.
По мне прошла волна негодования.
– У Полины просто непослушные волосы. На твоих волосах, я думаю, будет удобнее плести косу. Их надо только хорошо расчесать. Если хочешь, можем сегодня попробовать.
Динара улыбнулась.
– Да, хочу. А когда?
– Чуть позже.
И снова я поймала напряженный взгляд Полины. Что не так? Чем она недовольна?
– Я тоже хочу косичку, – стала причитать Софа.
– И тебе попробуем, – согласилась я.
– А мне? – вторила им Анфиса.
Мы посмеялись.
– Тебе можем сделать только много-много маленьких хвостиков. Будет очень мило, – коснувшись своим пальцем ее носика, сказала я.
Я обратила внимание, что Шандор стал каким-то молчаливым и задумчивым. Может, сказывалось солнце и усталость, а может, он над чем-то размышлял. Но он не спешил поделиться своими мыслями, и я терялась в догадках, отчего он вдруг поник.
– Вам здорово! – послышалось от Полины. – Вас трое и вам никогда не бывает скучно.
Мне стало не по себе от этих слов. Они прозвучали как упрек в мой адрес.
– Нас четверо, – ответила ей Динара.
Я обернулась к ней. Что значит – четверо?
– А кто четвертый? – тоже не поняла Полина.
– Дома у нас еще есть маленькая сестренка. Она родилась недавно, – радуясь, сказала Софа.
Я посмотрела на Шандора. Он тоже смотрел на меня – взгляд был непроницаем. Еще одна дочь… Что это? Очередная попытка заиметь сына? Не может же кандидат исторических наук не знать о средствах предохранения. Неужели настолько сильно желание самоутвердиться среди своих, что готов идти до конца?
Чувствовала ли я себя от него дальше с каждым ребенком? Нет. Я его желала хоть с одним, хоть с десятью детьми.
– Поздравляю, – невольно сорвалось с моих уст. – Как ее зовут?
– Аня.
Я улыбнулась.
– Как и твою маму…
– Да. У Анны очень много именин в году.
– Класс! – сказала Полина. – Везет вам.
– У тебя есть брат, – напомнила я. – И скоро ты поедешь к нему в гости. А еще Маша. Так что не прибедняйся.
– Слава еще маленький и далеко. И Маша далеко.
