Kitabı oku: «Терять или находить», sayfa 4

– Если ты не уснешь, то по нервам ток пустят не только тебе, но и всем нам. Услышал он голос того же парня, словно подтверждение своих мыслей. Так что спи, завтра поговорим. И тут этот голос резко вскрикнул и замолчал. Видимо и он получил свою порцию электротока.

Утро было организовано чётко по стандарту и правилам. Пробуждение 3 минуты, встать и сразу заправить спальный отсек, и видимо, за ними следило око закона. Все делали всё по правилам, словно машины, а не живые и здоровые дети. Но вот он почувствовал, как его задели и, обернувшись, увидел взгляд мальчишки своего возраста, который посылал ему какие – то энергетические импульсы. Потом плюнул и просто сказал

– Мы тут все одного возраста, только ты новенький, как тебя звать? Петя показал на грудь, там была надпись, которая светилась. На ней было имя.

– Да нет, как тебя называть? Он отвернулся и Петя понял, что мальчик получил предупреждение. Он встал за ним в очереди к умывальнику и спокойно сказал: «Я панк, короче свободный человек, который не любит жить по правилам, понял?» И почувствовал опять, как тот посылает ему энергетический импульс, а в голове послышалось спокойное: «Первое предупреждение, после второго будет применен уже знакомый вам метод Павлова». Петю передернуло, он решил помалкивать и выполнять все требования и правила этой непонятной гимназии. Ведь наступит время отдыха и ему, наконец, объяснят, что случилось и отправят к маме. Но он то и дело чувствовал энергетические импульсы со всех сторон, и пытался понять, что они значат, кроме этого он видел много, очень много красных заплаканных глаз, особенно у девчонок. Потом все были направлены в блоки по воспитательному совершенствованию, где он увидел лектора – преподавателя. Женщина была словно сделана из камня, такое ощущение, что это машина, а не человек.

– Приветствую вас, дети, нарушившие постулаты великого закона, вы все будете исправлены в интернате воспитательно – коррекционного лицея на севере, это наше название. Это вы должны помнить постоянно и если не захотите исправиться самостоятельно, то будете перевоспитаны с помощью программирования, без права возвращения в свои родные семьи. А теперь приступим к вашему исправлению.

На рабочей поверхности засветился экран, а из сетки звуковой установки послышались слова: «Итак, мы с вами все в мире принадлежим великому и всевышнему закону, который стоит прежде всего. Прежде мироздания и рождения вселенной. Прежде космоса и атома, прежде энергии и всего человечества, которое обитает в семи галактиках. Только высшему закону известно все о жизни и вне ее. И все в мире подчинено, принадлежит и служит великому законнику, ибо нет ничего важнее и сильнее закона». Все слова звучали с сильным многократным эхом, их дублировал плазменный экран. Но вот картинка потухла, и музыка стала тише. Педагог – надзиратель встала и вышла на середину блока. Оглядела всех и произнесла.

– Вы слышали, что сейчас было вам сказано?

Все дети хором спокойно ответили

– Да, слышали.

– Видели, что светилось на мониторе?

– Да, видели.

– Запомнили вы, то, что услышали?

– Да, запомнили.

– Тогда давайте повторим, чтобы никогда не забывать. И сто раз все хором повторяли это. Потом опять загорался экран и звучал многократным эхом голос, объясняющий основные правила закона и так далее, и так далее. Через два часа их отпустили в релаксационную зону, где был спортивный блок, атмосфера – блок, блок отдыха и каждый из детей отправился в желаемый блок. Только Пете хотелось узнать, когда же ему можно будет вернуться домой. Но вот проблема, взрослых вокруг или машин-контролеров здесь не было. И покрутив головой, он увидел, как парень, с которым у него завязался ночной разговор, пошёл в блок отдыха, Петя решил идти за ним и прилечь на свою площадку для сна и отдыха. Войдя в блок, он увидел, что половина кроватей занята.

– Слушай, от их законов у меня голова раскалывается. Парень поднял голову.

– Слышь, помолчи и сосредоточься на мне. Петя так и сделал и почувствовал те же колебания волн, что ночью и утром.

– Слушай – почудилось сначала слово, произнесенное подсознанием Юрки. Потом Петя понял, что ребята общаются на подсознании, да еще так, что только так можно было защититься от контролеров и технологии наблюдения за нарушителями. Петя стал слушать колебания, оттенки и силу, и так, постепенно, начал пока только чуть – чуть, познавать новое средство передачи информации на подсознательном уровне. Древние это называли телепатией. Раздался голос главного педагога: «Всем по своим блокам», и они опять поплелись подвергаться идиотским занятиям покорности закону…

Так прошло несколько дней. Занятия, отдых, питание, сон. Петя постоянно пытался научиться понимать все потоки энергии, которые он стал чувствовать все лучше и лучше, и через пять дней понимал все, о чем говорили дети, когда занятия подходили к концу, и тогда он понял, что все они мечтали о встрече с родителями. Однако, впереди их ждали несколько лет исправительного лицея «Север», до тех пор, пока они не исправятся и не пройдут испытания, которые определят, может ли ребенок вернуться в общество. А с родителями он теперь разговаривал по коммуникатору строго по расписанию. Не чаще одного раза в неделю по полчаса.

Когда Петя стал понимать мысленную речь, и вместе с этим научился сам передавать вопросы мыслями, то понял, как все дети несчастны. У них было всего два пути: либо быстро измениться и вести себя чётко по правилам, либо жить в изоляции от общества и родителей. Поэтому все дети старались по – быстрее выучить все постулаты и как можно быстрее вернуться к людям, но, скорее всего, они были сильно привязаны к своим родителям и рвались к ним.

Только небольшая группа детей – 13 человек, которые откровенно мечтали вернуться к родителям и были «непокорные», так они сами себя называли, отказывались жить по правилам, которые их не устраивают, не нравятся и просто дурацкие. Нет, они, конечно, вместе со всеми сидели на занятиях и слушали и учили все о великом законе, но это было только потому, что методы академика Павлова были очень уж жестокими. Самым непримиримым был тот парень, который и предупреждал его в самый первый день, чтобы он помалкивал. Его звали Юрка, но все его называли Молнией или Громом за вспыльчивый темперамент.

Один раз в неделю в специальном блоке, который носил название «контрольно-проверочный зал» с ними разговаривал контрольный экзаменатор. Это был мужчина с каменным лицом, который сначала разговаривал с каждым из группы приглашенных детей отдельно. Задавал разные хитрые и коварные вопросы о том, как им нравятся порядки в изоляционном интернате, скучают ли они по родным, как быстро хотят вернуться к себе домой. Во время этой проверки многие новички начинали плакать, просить, чтобы их отпустили, падали на колени, умоляли простить их за все нарушения, которые они совершили, обещали ничего такого больше не делать. И именно этих детей оказалось проще всего зомбировать (или программировать), воздействуя на головной мозг. А те, кто отвечал на все вопросы, пользуясь правилами и положениями закона о правилах поведения в данном учреждении, после проверки оставались и могли пять минут поговорить со своими родителями по очереди по коммуникатору, который находился на стене. Только беседа с родителями тоже была строго регламентирована, поэтому целью общения было показать, что дети живы и здоровы и через пару лет родители смогут с ними встретиться. После лекций все сходились в блоке отдыха и, делая вид, что изучают правила по спецучебникам, одев наушники, общались. Конечно, надзор пытался проследить за мысленной коммуникацией, но пока это было не под силу имевшимся технологиям.

– Эй, панк, ты чего такой грустный? – окликнул его толстый парень Джек( тоже непокорный)

– По матери соскучился, да и по отцу.

– Я тоже скучаю, только нос не вешаю. Лучше скажи, как будешь переучиваться в идиота. Тут Петя задумался, а сможет ли он превратиться в человека, который живет по правилам, потом поднял голову и вслух сказал: «Нет»

– Ты чего орешь, панк, сейчас надзорка прилетит и кранты нам. Тише. Петя уже мысленно повторил

–Нет, я не смогу, мне жить по закону тошно.

– А что делать думаешь? Учить правила, вернуться домой и делать вид, что все хорошо и пытаться, как родители выжить под контролем? И так всю жизнь?

– Хорош трясти языками, парни – перебил Молния. Вы лучше подумайте, почему наш интернат называется «Север». Петя, вспоминая то, что слышал и прочитал из маминых книг, сказал, что так обычно называли разные места, которые находились в северных широтах или на северном полюсе.

– Ну, допустим, мы не на полюсе, но все равно, смотрите, как тепло одеваются наши преподаватели, лектора, да и у нас тоже одежда не такая тонкая, как дома, почему? – вмешалась девочка Света по прозвищу «Ядовитая». Если вы хотите узнать, где мы с вами содержимся, то можно словить несколько уроков академика Павлова.

Джек поежился и мысленно спросил: «А почему ты так думаешь ?»

–Просто я самая ядовитая. Тут в блок вошла контролер надзора и, обведя всех строгим и даже злым взглядом, попросила всех встать и отправиться на прогулочно-оздоровительное занятие в крытый блок, который назывался «двор». Все отправились гулять, чтобы не нарушать распорядок интерната.

Шли дни, занятия, словно капли воды, капали монотонно кап, кап, кап и сводили с ума. Некоторые ребята прямо на глазах становились какими – то неживыми, словно замороженными или под гипнозом.

Однажды непокорные сидели в блоке дополнительных занятий. Здесь надзиратели меньше всего следили за детьми, ведь блок существует для того, чтобы еще больше задурить мозги. Молния, Джек, Наташка (по прозвищу Игла), Света, Панк и Лена стали здесь собираться после того как сообразили, что чем больше учишься, тем меньше тебя контролируют. Иногда к ним присоединялись и другие ребята: Катя, Вундеркинд, Танька и особенно Пете нравилось, когда с ними сидела на совещаниях Леночка. Она была очень худенькой девочкой, которая почти не участвовала в беседе, а только смотрела на каждого и взглядом говорила больше чем словами, то есть мыслями.

– Я с вами, я против правил и законов. И она была такая красивая и беззащитная, что Пете хотелось всегда прикрывать ее спиной.

–Слушайте, Наташка смогла забраться в общую базу и узнала, что наш распрекрасный интернат находится на краю.

– На краю чего? – спросил Джек.

– Да на самом краю севера, дальше ничего и никого нет, только вечные снега и холод. Петя вступил в беседу.

– Я знаю о севере. Моя мама особенно много рассказывала о морозах и древних людях, которые пытались там жить, но так и не смогли приспособиться к тамошним холодам.

– Расскажи все, что знаешь – попросила Света. Петя прикрыл глаза, вспоминая то, что ему рассказывала мама о северной стороне Ойкумены.

–Север – это место, где полгода ночь и полгода день. Там до сих пор живут свободные животные. Они смогли приспособиться к холоду. Там всегда лежит снег, который может согреть человека, если он зароется в сугроб. Но там нельзя долго прожить.

– Почему? – спросил Молния.

– Там холод отмораживает руки, носы и уши, у людей отваливаются пальцы, и они медленно умирают.

– Лучше умереть от мороза, чем терпеть эти занятия – сказала Света.

– А еще на севере нет правил и законов и никто не следит за исполнением положений и пунктов.

– Нет законов?– все выдохнули.

– Да такого не бывает – сказал Джек.

– Бывает, бывает – подтвердила Лена, ведь где нет людей, там и следить незачем. Некоторое время стояла тишина, а потом Молния сказал

– А давайте сбежим на север. Там наверно огромные звезды, хоть немного на свободе поживем. Сбежим. Каждый оставил эту мысль при себе, чтобы потом, в одиночестве поразмышлять над ней. Потом все разбрелись, но побег, слово «побег» росло и крепло в мыслях у Панка, и однажды он поделился этой мыслью с Леной. Каково же было его удивление, когда она прижалась к нему и мысленно прошептала

– Я с тобой сбегу из этого мозголомательного учреждения. Я уже готова на все что угодно, только бы не слышать предметников. А мама с папой меня считают виновницей всех своих бед, я им не нужна, так, что с тобой сбегу, не сомневайся. Обняла его, словно брата, и резко отпрянула. Оба сразу получили разряд тока. Лена вскрикнула, а Петя скорчился и решил – все, ухожу.

Так, неуклонно мысль о том, чтобы сбежать из интерната заполняла умы шести ребят. Они пытались придумать, как это сделать, что нужно взять с собой и как там выжить. Строили планы и спорили, только Молния почти не участвовал в спорах, он о чём – то думал.

– Ты чего так напрягся? Как – то спросил у него Джек.

– Знаете, я, кажется, знаю, как мы сможем сбежать.

– Как?– спросила Света.

– Помните, на первом уровне, у главной проходной в зону прогулок для выпускников есть отсек техников.

–Ну и?

– Так я видел один раз, что техники там проверяли подачу тока. С помощью каких – то кнопок и рычагов они выключали и включали подачу в разные блоки и отсеки интерната. Так вот, я могу пробраться в этот отсек и выключить ток и энергопотоки во всем интернате и что -нибудь сломать, так, чтобы не сразу опомнились. Мы сможем преодолеть силовое поле и уйти за край.

– Хорошо. Мы все подумаем – сказал Петя, и через три дня вернемся к этой идее.

– По рукам – сказал Джек и хлопнул его по плечу, тут всех вокруг ударило слабым разрядом тока, призывая к порядку в поведении.

– Вот твари – простонал Петя про себя. Ну, ничего, мало времени вам осталось издеваться.

Наступал очередной день и вечер, только теперь они словно марионетки учили и зубрили правила и другие лекции, не замечая смысла. Каждый из них думал о побеге. Наступал вечер, и они снова находили возможность перекинуться идеями и мыслями о том, что лучше взять с собой, как лучше сбежать и так далее. Потом наступало время отдыха и даже в своих отсеках они не могли сразу уснуть – думали, думали, пока не пришли к общему решению. Спланировали, как отвлечь контролеров, как незаметно выйти за периметр «Севера», что и кто должен взять с собой и как они должны бежать уже там, за стенами интерната.

Света и Молния должны были вечером обратиться к дежурному контролеру с проблемой, сказать, что у них то боли в животе, то в голове, в общем, плохо себя чувствуют. И потом пойти в медицинский блок, когда их туда направят. Только вместо медицинского, они пойдут в хозяйственную часть, где есть аварийный выход, который находится под постоянным напряжением. В это время Джек и Игла обесточивают основной энергоблок и открывают аварийный выход. Потом снова включается энергия, только теперь выход за периметр открыт и, спустя минут двадцать, остальные четверо: Джек, Игла, Петя и Лена выходят наружу, и они парами, чтобы видеть впереди идущих, уходят строго на север. У каждого синтезатор пищи, дополнительный комплект одежды, магнитный компас, один на всех из музея интерната и специальные ботинки, универсальные с роликами и полозьями, которые находятся в камерах хранения контролерского блока. Они опять же защищены током, именно этим и должны были заняться во время отключения энергии Петя и Лена. То есть, проникнуть в первый основной блок и камеру хранения и похитить 6 пар маленьких вездеходов, как они называли эту прекрасную обувь. Постепенно выбрали самый подходящий день. Когда работают самые спокойные и ленивые контролеры и когда их бывает в интернате меньше всего.

Наступил предпоследний вечер их жизни в интернате. Петя сидел один в читальном блоке и просматривал, ничего не видя, сегодняшние задания по логике закона. А мыслями он был далеко отсюда. Петя перенесся туда, где его мама и папа. Он вспомнил запах рук мамы и голос отца.

– Ведь я сейчас с ними прощаюсь – сразу ясно понял Петя. Неужели больше никогда, никогда я не увижу свою семью. Ему стало очень грустно, но вдруг в памяти зазвучал голос мамы

– В твоем возрасте дети раньше умели охотиться и держали на войне оружие наравне со взрослыми мужчинами, и семьи они создавали лет в четырнадцать.

– А чем мы отличаемся от древних, да ничем, так, что я просто иду на охоту и может когда – нибудь, вернусь к маме с папой, а за спиной у меня будет добыча. Так он пытался себя взбодрить. Потом он нашёл Лену, которая тихонько плакала, прикрывшись ладонями. Петя провел рукой по ее волосам и сказал

– Ты, Лен, не плачь, мы вместе прорвемся и я тебя не оставлю.

– Это правда? – спросила она, вытирая кулачком слезы.

– Конечно, правда.

Она подвинулась к нему

– А если нас поймают, точно превратят в зомби или очистят память и начнут учить заново.

– Нас не поймают – уверенно сказал Петя – и мы станем свободными, первыми свободными людьми на земле. Наступило время сна. Вдруг Молния вылез из своего отсека и двинулся к выходу из блока. Голос контролера спокойно спросил, в чём дело, почему он покидает свой отсек.

– Мне срочно нужно в уборный отсек. Ему открылась перепонка прохода в общий коридор. Так он пытался приучить контролеров к тому, что они могут и во время сна вставать и выходить из блока. Вскоре вернулся и спокойно улегся в свой отсек, наступила, по уговору, очередь отправляться в уборный отсек Джека, и он тоже почти беспрепятственно выполнил свою миссию.

Наконец наступил последний день их жизни в этом идиотском месте, ночью они станут свободными людьми. Молния, как и вчера, отправился к контролеру, сказав, что у него что – то режет в желудке. А за ним и Джек, а вот и Петя встает и с разрешения контролера идет вроде как в туалетный отсек. Также и девочки в своем блоке должны были поступить. В коридоре, в условленном месте, он, словно случайно встретил Лену, и они пошли по коридору тоже в сторону больничного блока. Вдруг резко все вокруг погрузилось во мрак. Значит, Света с Молнией вырубили энергоблок. Петя включил свой припасенный излучатель света, и они с Леной бросились в блок надзирателей. Впервые они делали вместе то, что хотели и никто им не мешал, не бил током, не напоминал про всякие правила. Вот они возле отсека с обувью. Каждый взял по три пары и быстро рванули в хозяйственную часть к открытой двери, вбежав в блок, пронеслись мимо разных отсеков, пока не увидели открытую дверь, выбросили обувь наружу, в проем двери и сразу отправились обратно туда, где их застало отключение энергии. Вдруг мигнул свет, осветив коридор, и они отправились в свои отсеки отдыха, а Молния и Света должны были ждать их через полчаса недалеко от запасного выхода. Петя вошёл в отсек и сообщил контролеру, что Молнию отправили на осмотр, и он проведет ночь в медицинском блоке. Вернулся Джек и подтвердил слова Пети. Также должно было произойти в блоке девочек. Прошло полчаса и Петя, а потом и Джек опять попросились в медицинский блок, но отправились в хозчасть и спокойно вышли на долгожданный, свежий, прохладный воздух. Панк теперь быстро надел ботинки -вездеходы. Его действия повторила Лена, которая появилась справа, и они бесшумно заскользили прочь от блока, держа в поле зрения первую пару, потом пропустили вперед Джека с Иглой и пошли последними. Так продолжалось почти два часа, они ехали на роликах- полозьях с большой скоростью, наверно как одноместный электролёт. Теперь они увидели, что такое снежное поле. Большими хлопьями прямо на них падал снег. Все остановились, чтобы одеть теплые вещи, которые припасли заранее. Петя почувствовал, что внутри него появляется какое – то предчувствие, стало страшно, и он, подхватив Ленку за руку, показал ей в сторону от ребят, они свернули, прибавив скорости до максимума. Неизвестно сколько миль пролетели в капюшонах со склоненными головами, чтобы ветер не превратил лица в замерзшую маску. Наконец Панк сбавил скорость и Лена тоже.

– Почему мы повернули немного в сторону, ведь мы теперь одни, мы потеряли ребят?

– Ничего, я почувствовал опасность. Словно нас стали преследовать, а теперь все спокойно. Моя мама называла эту штуку интуицией. Она есть у немногих современных людей.

– Значит, мы спасены и можем спокойно ехать дальше? Спросила Лена.

– Да.

Они не знали, что их друзей уже поймали и вернули в интернат, сразу же отправив их на очистку памяти. Друзья не рассказали, что их было не четверо, а шестеро. И контролеры считали еще несколько дней, что сбежало только четверо, а когда поняли, что случилось, то было слишком поздно. Как они не искали Петю и Лену, так и не смогли найти.

А Петя с подругой были уже очень далеко и начинали понимать, что и в заснеженном заполярье тоже есть свои законы и правила, и если их не соблюдать, то можно быстро заболеть или просто окоченеть и превратиться в сосульку. Только почему нужно выполнять эти правила, было очень хорошо понятно. Наконец – то Петя почувствовал, что такое свобода и возможность жить, как тебе хочется. Так они и стали вместе жить вдвоем в снежных пустынях, в пещерах из снега и охотиться на разных животных, которые тоже жили рядом с ними.

Это еще одна легенда о том, как появились поселения людей на севере за полярным кругом. Кто знает, может быть, они действительно самые свободные люди на земле.

ожидание

Сейчас мне почти тридцать лет и вот что я думаю сегодня, если очень коротко. Нужно стараться думать о том, что ты говоришь, и какой результат твои слова принесут – желаемый или нет. Но в любом случае, стараясь быть проще и естественнее, нужно быть прямым, но не до идиотизма. У меня есть несколько жизненных принципов, которые я не нарушал или не помню об их нарушении. Если я обещаю что-то сделать, то расшибусь в лепешку, даже в ущерб себе, но сделаю. Чувство ответственности не сразу стало почти основным руководством для моих действий, но теперь я почти любой шаг моих родных или товарищей могу взять на себя. Это не самопожертвование. Просто понимаю, что иногда они не могут в полной мере ответить за свои поступки и может быть, только потом осознают свои ошибки. Это я понял, когда стал один, лично, отвечать за детей, за их безопасность. Я человек настырный и целеустремленный, но недавно осознал, что этого мало, мне не хватает смирения. Всего нужно добиваться целеустремленно, но со смирением, то есть спокойно, без дергания, стараться психологически настраивать себя. Никогда не предаю, не прощаю обмана и всегда готов защитить женщину, помочь немощному или ребенку, умею признавать ошибки и просить прощения, но пока еще очень вспыльчивый и часто агрессивный. У меня нет по-настоящему преданных друзей, недавно развелся с любимой женой, но я думаю, что все-таки мы можем сами создавать свою судьбу своими руками. Просто нужно внимание, ум, немножко везения и тогда все получится.

Итак, я – человек.

Утром на остановку приехал автобус и из его дверей вышел мальчишка в рубашке, брюках и кепочке, а на плече у него легкая сумка, почти пустая. Он вышел, встал на остановке с улыбкой на лице и стал ждать, кого-то или чего-то. Мимо едут машины, троллейбусы, ходят люди, кто с сумками, кто с колясками, в которых сидят дети; или школьники бегут куда – то, весело размахивая рюкзачками. А он стоит и чувствует, как хорошо сверкает солнце, веет легкий ветерок и никаких тяжелых забот. Интересно, приедет ли тот человек, которого он ждет, а если приедет, то когда? Наверно, вон из того автобуса выскочит, подойдет или подбежит, обнимет, улыбнется и скажет: «Привет, дружище» или просто вон из-за того проулка выйдет и, стесняясь подойдет, остановится, посмотрит в глаза. Но вот он посмотрел на часы и удивился: « Где же тот, которого ждут?» Оказывается, он уже целый час простоял. «Может его задержала мама, наверно она прихворнула и тот, кого ждут, сначала пошел в аптеку за лекарством, надо еще пол часика подождать и обязательно дождаться его». Вот старушка с большим пакетом подошла к автобусу и ей трудно подняться, парень подошел и помог ей, в ответ она с благодарностью ему улыбнулась. А вот мамаша с двумя детками: один крутится рядом, второй на руках, он еще маленький и ходить не может. И мать то со старшим поговорит, то младшего поцелует, посмеется ему или что-нибудь прощебечет. Вот подошли к остановке два алкоголика, от которых так перегаром разит, что просто ужас. Мамаша с детьми сразу отошла в сторону, и парень тоже шагнул вправо. У алкоголиков лица непонятного цвета, стоят развязно, матерятся, в руках бутылки с водкой, они то и дело прикладываются, никого не стесняясь, и их покачивает в стороны. Тут парню показалось, что сумка тянет плечо, словно в ней лежат кирпичи( а ведь была почти пустая), он перевесил ее на другое плечо и снова посмотрел на часы. Брови его поползли вверх, оказывается он стоит уже три часа, а друга всё нет. Что же могло случиться, что произошло? Может обидел кто, или по дороге пристал с вопросом дай сигаретку и у него неприятности, или с младшим братишкой что- то в школе и ему оказалась нужна поддержка. Что же делать, уйти не дождавшись? Нет, а если я уйду, думает он, а он, этот человек придет через минуту, вот досадно будет ему и мне тоже. Нет, нужно все-таки, несмотря на солнцепек, дождаться его. Паренек почувствовал, как что-то капнуло на нос и понял, что это пот. Снял кепку и протер лоб, оказывается, он вспотел так, словно пробежал кросс. Как, все-таки, тяжело людям в жизни. Вот они рождаются, идут в школы, потом в институт или техникум, влюбляются и женятся. И всё время против них, против их желаний встают какие-то люди или обстоятельства. Надо стучаться головой, чтобы пробить себе дорогу вперед или придумать обход вокруг препятствия, а иногда люди опускают руки и останавливаются, и некому их поддержать, и они ломаются, как ветки сливы или яблони, когда слишком много плодов. Человек также под грузом проблем, неурядиц и жизненных препятствий ломается.

Так парнишка думает, а в это время солнце покатилось за тучку и вот совсем скрылось, небо затянула пелена, и начал покрапывать дождик, а к остановке подкатил троллейбус, и из него выскочила красивая девчонка, остановилась, посмотрела на небо, потом на него, задумалась и подошла.

– Привет, а что ты стоишь, дождик идёт, может тебе помочь чем, а?

– А почему ты думаешь, что мне нужна помощь?

– Да лицо у тебя грустное. Не грусти, все будет отлично.

– Конечно будет, если такая девчонка будет стоять рядом со мной.

Она улыбнулась и помахала рукой, – ну давай, не грусти – и быстро пошла прочь. Вдруг он почувствовал, как болит плечо и вновь перевесил тяжелую сумку, но это не помогло, у него болела вся спина, снова посмотрел на часы. Уже не было сил удивляться. «Может тот, кого он ждет, просто забыл про встречу или пошутил вчера, когда они договаривались, или просто посмеялся надо мной. Ладно, подожду еще немного и пойду. Хорошо, что на голове кепка, не надо прикрывать глаза от капель дождя, вдруг случайно они будут искать друг друга на противоположных остановках, и он увидит того, кого ждет, первым, и сам побежит ему навстречу; и пусть здесь нет светофора, но он перебежит дорогу и ничего, если сразу же влепят штраф. И машина его не собьёт. Ведь тогда в чем же смысл, если он ждал все это время, весь день. За мыслями он не заметил, как прошел дождь и наступил вечер, неожиданно поднял голову к небу и увидел темное, в звездах, небо. «Бог, ты меня слышишь?» Где он, мне одному тяжело, посмотри, у меня на плече сумка, а там всего маленький подарок, а она уже мои плечи оттягивает, словно там кирпич. Если ты есть там, то помоги ему, тому, кого я столько ждал, помоги вырваться и прийти, или просто помоги, чтобы ему стало легче, ведь у него, что – то случилось. А если он просто посмеялся надо мной, дай разума ему понять свою ошибку и найти в себе силы просто позвонить мне завтра и снова договориться о встрече». В этот момент он почувствовал, как кто – то толкнул его в спину, он опустил лицо, оторвал взгляд от неба и повернулся. Перед ним стоял старый, чуть сгорбленный старичок, с палочкой и мудрыми глазами с морщинками, стоял и смотрел на него.

– Здравствуйте, кто вы?

– А ты меня не узнаешь?

– Нет. Хотя, – он присмотрелся внимательнее и понял, что никого перед ним нет, а это просто его отражение в магазинном стекле, понял и пошел прочь.

звонок телефона

Мобильная связь появилась чуть меньше двадцати лет назад, но сегодня сотовая связь покрыла почти весь земной шар. Вышки сотовых станций стоят в полях и в горах, в деревнях и пустынях, даже в морях на островах и за полярным кругом. В Европе, в Америке, в Азии – везде люди пользуются удобными и необходимыми мобильниками. Дети и пожилые, мужчины и женщины постоянно прижимают коробочку к уху и слышат родной и нужный голос. А может, узнают о том, что их жизнь круто изменилась. Но в основном люди просто общаются ни о чем и мобильник, помогая, поддерживая связь постоянно с важными вам людьми, мешает людям встречаться. А зачем? Итак можно все сказать, и связи между людьми становятся слабее, они уже не чувствуют необходимости видеться чаще, и личный контакт сводится к минимуму. Вы не можете почувствовать запах, который исходит от человека, не можете потрогать его волосы. Не чувствуете его биополя, его энергетики, постепенно разрываются мощнейшие связи в обществе и людьми руководят не чувства, вызываемые другими людьми, то есть эмоции и мысли, которыми мы руководствуемся, а информация, которую мы получаем через трубку.

–Привет! Я сегодня плохо себя чувствую, гулять не выйду.

Другой звонит-

– Привет! Как дела?

– Заболел, сижу дома.

– Ладно, тогда давай завтра увидимся.

Так контакт откладывается на неопределенное время. Вот паренек в рубашке сидит на лавочке, не весел он почему – то. Наверно у него что-то случилось. Он достает мобильник из кармана, смотрит на небо грустными глазами и набирает номер. Ту- ту – ту- длинные гудки и потом номер сбрасывает, короткие гудки, он опускает голову и спустя некоторое время снова звонит и снова сначала длинные гудки и потом скидывают. Он звонит человеку, которому предан до конца целиком и полностью, ему не нужно объяснений. Ему нужно просто услышать голос, хотя бы просто сказать: « Удачи, мой друг». Но и это невозможно, только нервное теребление телефона и буря чувств в душе. Он набирает Смс. Пожалуйста, если ты не можешь ответить, то напиши мне, я пойму и больше не позвоню. Никакого ответа, он звонит без результата вот уже три дня. Она не отвечает и дома ее тоже нет. Что же с ней? Ее мать ничего не говорит. Парень заходит в интернет, пишет в электронную почту: « Что случилось? Почему ты не берешь трубку. Я хочу услышать, что все в порядке. И все. Я очень беспокоюсь «. И никакой реакции. Он еще 25 раз звонит и пытается сообщить через все источники и каналы, через друзей, через социальные сети. Звонит ей домой и все без толку. Наступил вечер. Он встал, засунул трубку телефона в карман, подошел к её подъезду, открыл дверь и поднялся на лифте на последний этаж, вышел сначала на чердак, а потом на крышу и спокойно, словно уже все решил, подошел к краю крыши, достал мобильник, набрал Смс: « Я буду тебя ждать всегда, вечно». Убедился, что доставлено и, размахнувшись, швырнул мобильник с крыши. Когда тот упал на землю, было слышно, как он разлетается. Кто – то там вскрикнул и он, наклонившись, увидел ее, она стояла, задрав голову вверх, с испуганным лицом, а он улыбнулся и крикнул: « Привет! Я заждался». Она махнула рукой и тоже улыбнулась в ответ.