Kitabı oku: «Узы купидона», sayfa 2
Глава 3
Для принятия решения у меня есть время до полуночи. Мне не стоит ошиваться в магазине мадам Ганки, она точно выставит меня отсюда.
Я медленно бреду к стенам замка, чтобы находиться рядом с парнями, и стараюсь не походить на бродяжку. Не хочу, чтобы меня заметили другие стражи. Но далеко уйти тоже нельзя. Я не думаю, что смогу вернуться в физический мир, если мое тело вновь станет невидимым.
Я не хочу опять застрять в Завесе невидимым Купидоном. Лишь от одной мысли об этом внутри все скручивается тревожным одиночеством.
Я прохожу мимо магазинов, не выпуская стен замка из виду. Днем стражей столько же, сколько и ночью. После ночи на улице мое платье помялось и испачкалось грязью. Я одета явно не для жизни на улице.
Я двигаюсь параллельно стене, прохожу мимо городской площади и рынка, а затем оказываюсь в жилом районе. Здесь только особняки с высокими воротами и искусными лужайками.
Заметив на тротуаре скамейку, я присаживаюсь, чтобы передохнуть – ноги ужасно ноют. Шлейф платья почти весь в грязи. Конец обтрепался, а цвет из фиолетового стал коричневым. Туфельки выглядят не лучше.
Я провожу на скамейке весь день и гляжу на проходящих мимо людей. Большинство из них не обращают на меня никакого внимания. К вечеру меня начинает мучить голод.
Я не ела с тех самых пор, как вместе с парнями покинула остров Изгнания. Будучи бесплотным Купидоном, я не ела больше пятидесяти лет, и поэтому не люблю пропускать приемы пищи.
Под покровом ночи я пробираюсь к западной стене, окружающей замок. По запаху навоза и сена я понимаю, что по ту сторону находятся дворцовые конюшни.
А здесь, недалеко от проторенной дорожки, расположен небольшой лесной массив. Стражи ходят только по стене, поэтому я подбираю время и подхожу ближе незамеченной.
Я сажусь на траву и жду. И жду. И жду еще. Я хочу есть, живот сводит болью от разлуки с якорями, и в голове роятся всевозможные варианты провала. Наконец, когда на небе появляется огромная и яркая луна, я слышу шорох и вскакиваю на ноги.
Впереди, примерно в тридцати футах, отходит часть стены и со скрипом открывается потайная дверь. Я стискиваю край платья на случай, если потребуется задрать подол и бежать. Но это лишь принцесса Сура с фонарем в руках.
– Поторопись.
Оглянувшись и убедившись, что нас никто не видит, я следую за ней в логово льва. Я прохожу через дверь и вижу пожилую фейри. Судя по ее тугим каштановым кудрям, она брауни. У нее даже брови кучерявятся.
А еще она крохотная. Ростом всего около четырех футов, а на руках у нее мозоли от многочасовой уборки. Ее вид таким образом черпает силу. Фейри закрывает каменную дверь, берет у принцессы фонарь и ведет нас вперед.
Я следую за ними: мы проходим через узкий подвал, заставленный пыльными ящиками. Открыв люк, мы поднимаемся по короткой лестнице и оказываемся внутри дворцовых конюшен. Проходим мимо десятков спящих лошадей, минуем денники и беговой круг и входим в маленькую боковую дверь.
Мой желудок сводит от голода, когда мы оказываемся на дворцовой кухне. Здесь никого нет. На жарочных поверхностях не кипят котлы, но я чувствую запах остатков от ужина. Я оглядываюсь по сторонам в поисках объедков, но ничего нет. Проклятье.
Миновав кухню, женщины, по-прежнему молча, ведут меня по лестнице для прислуги, затем по простому коридору, а потом мы оказываемся в маленькой комнатке. Обставлена она просто, пол деревянный, стены каменные, но здесь чисто, и стоят аккуратно застеленная кровать и письменный стол.
Брауни закрывает за нами дверь, и все мы облегченно выдыхаем, потому что нам удалось добраться сюда, не попавшись.
– Полагаю, нам нужно как следует представиться. Я принцесса Сура, а это моя служанка Дуру.
– Я Эмили.
– Приятно официально познакомиться с тобой, Эмили.
Я вижу, что Дуру, похоже, не разделяет чувств принцессы. Она смотрит на меня так, словно готова выцарапать глаза.
– Дуру, все в порядке, – говорит принцесса, заметив, какими взглядами мы обмениваемся.
– Она может оказаться врагом, принцесса. Вам не следовало приводить ее сюда. Что, если она притворяется? Что, если она использует вас и ведет свою игру?
– Я никогда не причиню вам зла и не предам, – сердечно заверяю я. – Вы меня не знаете, но клянусь: я ни за что намеренно не причиню вам боль.
Принцесса лишь кивает в ответ.
– Пока что ты останешься здесь. Эта комната предназначена для прислуги, в ящиках под кроватью ты найдешь униформу. Я назначила тебя своей горничной. Не волнуйся, тебе не придется быть среди людей, тем более рядом с принцем. Ты будешь следить за порядком в моих покоях, но Дуру будет помогать, – рассказывает она, жестом указывая на брауни. – А теперь, если позволишь, я наложу чары, сделав тебя похожей на высшую фейри.
– Эм-м…
Я знаю наверняка, что чары на меня не действуют, но ничего не говорю. Принцесса подходит ко мне и касается кожи. Я чувствую, как ее магия собирается вокруг меня, а затем просто исчезает.
Принцесса хмурится.
– Странно. Чары на тебя не действуют? – Я пожимаю плечами. – Хм. Все сложнее, чем я думала.
Брауни склоняет голову в раздумье.
– У нее розовые волосы как у высших фейри. Кожа – нет, но мы можем ее подкрасить, принцесса. Намокнуть нельзя будет, но я уверена, что это сработает. Еще нужны каблуки. А уши спрячем, – говорит Дуру, обходя меня по кругу. – Если она останется здесь, то должна научиться сливаться с толпой. Я не хочу, чтобы ее присутствие обнаружилось и принесло вам проблемы, принцесса.
Принцесса Сура одаривает брауни доброй улыбкой.
– Спасибо, Дуру. Таких изменений должно быть достаточно, если Эмили не будет лезть на рожон. – Наклонив голову, принцесса бросает на меня оценивающий взгляд. – Я помню твои красные крылья.
– Да, они и сейчас есть. Просто спрятаны.
– Значит, ты можешь прятать их, как это делают высшие фейри? Хорошо.
Я озадаченно на нее смотрю.
– Почему вы помогаете мне?
Она обдумывает свой ответ какое-то время.
– Возможно, я ошибаюсь, но мне показалось, что ты напала на принца из-за меня.
– О, ну… так и было.
– Почему?
Я пожимаю плечами.
– Он мерзкий изменщик.
Губа принцессы Суры слегка дергается.
– Кто ты? Должно быть, ты очень могущественна, раз смогла прорваться через магические барьеры замка и осталась незамеченной. Ни одно существо не способно оставаться невидимым в этих стенах. Не говоря уже о магии, которой тебя ударил принц. Ты должна была погибнуть.
Принцесса смотрит на меня изучающе, и мне не по себе от ее пристального взгляда.
– Кто ты?
– Даже если я скажу, вы все равно не поверите.
Она пропускает мой ответ мимо ушей.
– Скажи, почему ты не можешь уйти отсюда? Ты что-то ищешь?
Я не знаю, стоит ли отвечать на этот вопрос, но раз я умолчала о купидонстве и Завесе, то хоть что-то рассказать я должна. Приведя меня в замок, принцесса подставила себя под удар. Правда – самое меньшее, чем я могу ей отплатить.
– Я хочу увидеть заключенных, которые будут участвовать в Королевском отборе.
На ее лице возникает удивление.
– И ты знаешь кого-то из пленников? Из тех, кто будет проходить отбор?
Я перевожу взгляд с нее на брауни и обратно.
– Можешь довериться Дуру, так же как и мне, – заверяет принцесса Сура. – Дуру родом не отсюда. Она была моей нянькой на моем родном острове. Она верна мне, а не принцу.
При упоминании принца Дуру фыркает.
– Я бы предпочла быть верной гадюке. Меньше шансов, что меня укусят.
Она мне нравится.
– Три генфина, которых вчера доставили сюда с острова Изгнания. Я здесь из-за них. Я не могу их бросить.
Принцесса Сура кивает.
– Что ж, мне ничего неизвестно о пленниках, но я попробую незаметно разузнать, что к чему. Я знаю лишь то, что отбор состоится через неделю.
Неделя. Я должна прятаться здесь, во дворце, под одной крышей с принцем, целую неделю.
Должно быть, на моем лице отразилось смятение, потому что принцесса мягко улыбается.
– Пока ты будешь делать то, что я говорю, останешься в безопасности. Дуру? Не могла бы ты собрать все, что нам понадобится? И принеси для Эмили еды.
Дуру колеблется, будто не хочет оставлять принцессу со мной наедине, но кивает и выскальзывает из комнаты.
Мы с принцессой Сурой некоторое время молча смотрим друг на друга. Принцесса по-настоящему красива, но в ее глазах прячется грусть. Через мгновение эта грусть превращается в нечто иное. В решимость.
– Боюсь, я привела тебя сюда не только по доброте душевной.
Что ж, вот это мне уже не нравится.
Глава 4
– Да? Так почему вы мне помогаете? – настороженно спрашиваю я принцессу.
Она задумчиво постукивает длинным пальцем по руке.
– Против нынешней монархии существует движение, – говорит Сура, совершенно сбивая меня с толку.
– Что?
– Фейри по всему королевству недовольны. Сформировано сопротивление. И я одна из них.
Если бы она встала на четвереньки и начала лизать землю, я бы и то меньше удивилась. Ого. Вот это да.
– Вы, может, не заметили, но теперь вы вроде как часть монаршей семьи.
– Да. Я надеялась, что смогу провести некоторые изменения изнутри, как только стану королевой. Но, увидев, как поступает принц Эльфар, я ясно поняла, что этот план обречен.
– Я-то что могу сделать?
– Зависит от обстоятельств. Почему ты шпионила за принцем?
Как же мне объяснить ей, что я не шпионила, а выполняла свою работу? Конечно, она забрала меня с улицы, но не могу же я просто взять и признаться, что являюсь существом Завесы.
– Я не шпионила за ним по политическим причинам.
– Значит, ты наемница? Признаю, непохоже, что так, но, возможно, это прикрытие.
Представив себя крутой наемницей, я фыркаю. Конечно, я хорошо владею луком и стрелами, но, касаемо других навыков, я не очень способная.
Я даже не середнячок.
Ладно, если совсем честно, я ужасна.
– Нет, нет. Не наемница.
– Тогда?.. – принцесса вопросительно на меня смотрит.
– Послушайте, наверное, это прозвучит жутко, но я здесь в большей степени из-за вас.
Ее фиолетовые брови взлетают на лоб.
– Из-за меня?
– Я хотела убедиться, что у вас с принцем счастливый брак.
Она мне не верит. Я понимаю это по выражению ее лица. Черт возьми, я сама себе едва верю, хотя знаю, что говорю правду. И все же, она во всех отношениях принцесса и не говорит мне в лицо то, что думает. Старается быть дипломатичной.
– Понятно. Что ж, в таком случае, мне жаль, что мы тебя разочаровали.
– Мы обе знаем, что это не ваша вина. Принц – вот кто настоящий болван.
– …действительно, – отвечает она с озорным блеском в глазах.
– Так зачем я вам нужна?
– Ты можешь становиться невидимой и противостоять вредоносной магии. Я хочу, чтобы ты была моим глазами и ушами.
Я ошарашена.
– Но я не могу. В смысле, становиться невидимой… – я вздыхаю, потому что не могу внятно объяснить, что со мной. – Ладно. Вы, наверное, подумаете, что я спятила, но я скажу все как есть. Я Купидон.
Принцесса удивленно смотрит на меня своими огромными глазами.
– Мне не знаком подобный вид фейри. Это смешанный вид?
– Я вообще не фейри. Если честно, мне здесь не место. Я должна жить в Завесе – измерении, которое отделяет меня от вашего физического мира. Купидоны используют свои силы, чтобы распространять любовь и желание. Мы прославленные свахи.
Сура хмурится, глаза приобретают темно-фиолетовый оттенок. От этой разительной и внезапной перемены я пугаюсь.
– Так это твоя вина, что принц…
Я перебиваю ее.
– Нет! Боги, нет. Он сам по себе кобель. Я пыталась его исправить, клянусь. Пыталась сделать так, чтобы он стал вам верен. Я все перепробовала, – с горечью рассказываю я. – Ничего не помогло. Этот парень скользче смазки.
Принцесса удивленно на меня смотрит, словно не может поверить, что такова ее жизнь. Наверное, про смазку было грубовато? Но ярость пропадает из ее глаз, так что все хорошо.
– Так вот почему ты была невидимой? Потому что ты существовала в Завесе? А вовсе не из-за сильной магии.
Я слегка вздрагиваю.
– Ну, может, я и не крутая наемница, но не надо меня недооценивать. Купидоны наделены потрясающими магическими способностями, если позволите.
– Например?
– Например, я могу начать оргию быстрее, чем вы произнесете слово «групповушка».
Ладно, вслух звучит не так классно, как в голове. Но все же.
– …хорошо. То есть, ты Купидон. Значит, нам придется использовать твои уникальные… сильные стороны.
Не стану позориться и уточнять, что сильных сторон, окромя хороших волос и характера победителя, не так много.
– Ладно.
– Пока не о чем беспокоиться.
– Кое-что меня смущает, – признаюсь я.
– Что?
– Я как бы… ну, мне нравилось присматривать за вами. Летать следом, знать, что с вами все в порядке. – «Присматривать» же звучит не так жутко, как «преследовать»? Надеюсь. – Я наблюдала за вами по ночам. Вы так плакали. Сильно плакали.
Ее взгляд становится жестким.
– В чем твой вопрос?
– Прошло всего пару месяцев. Как вы от слез по принцу и его нелюбви к вам перешли к руководству восстанием и желанию насадить его голову на пику?
Сура невесело смеется.
– Ты думаешь, я плакала по нему?
Я хмурюсь.
– Ну, да. Я чувствовала, как у вас разрывается сердце.
– Мое сердце разрывалось. Но не из-за него.
– О, – потом: – Ооо. Вы любили кого-то другого? До того, как вышли замуж за принца?
Она не отвечает, но по ее взгляду я понимаю, что так оно и есть.
– Я не знала. Мне жаль. Но почему же вы вышли замуж за принца Кретина?
– Ради фейри, которые жаждут перемен. Ради власти, которая даст шанс все изменить.
– Значит, вы планировали все это какое-то время.
Принцесса кивает.
– Тот, кого вы любите… где он?
Сура тяжело сглатывает.
– Этого человека больше нет.
– Это принц?.. – я не заканчиваю вопрос. Если принц убил фейри, которого любила принцесса Сура, то я возненавижу его еще сильнее.
– Мы не будем это обсуждать.
Я поднимаю руки в примирительном жесте.
– Простите. Привычка Купидона. Острая необходимость исцелить разбитое сердце. Словно глоток воды для путника в пустыне, – отвечаю я, проводя языком по зубам. Кто бы мог подумать, что сухость во рту – побочный эффект разбитого сердца? – Я была уверена, что это принц разбил вам сердце, – признаюсь я, – и, если я хоть как-то могу все исправить, то сделаю это. – Я склоняю голову в раздумье. – А может, вы просто захотите ему отомстить, а? Помогу с радостью! Хотите «прокатиться» с его лучшим стражем? Подобное его взбесит. А еще я могу заставить его возжелать какую-нибудь мерзкую гоблинку. Было бы уморительно.
Уголок ее рта слегка приподнимается.
– Не в этот раз, но спасибо.
– В любое время.
– Итак, Эмили, могу ли я на тебя рассчитывать?
– Конечно да, но чего именно вы хотите?
Сура смотрит мне прямо в глаза и говорит:
– Свергнуть короля и принца, разумеется.
Я бледнею.
– Вы несерьезно.
– Нет, все именно так.
– Но он убьет вас.
Сдержанная леди внезапно исчезает, и на ее месте уже стоит неистовая принцесса.
– Нет, если я убью его первой.
Я присвистываю.
– Ого. Вы сейчас просто суперстрашная.
Мои слова вызывают смех у принцессы, и этот звук настолько заразителен, что я тоже смеюсь. Мне приятно смеяться, но потом я вспоминаю, что моих парней заперли в башне, и улыбка угасает.
– Я помогу вам, но не могли бы и вы помочь моим генфинам?
После секундного раздумья она кивает.
– Не буду лгать. Я не могу сделать многого, пока они ожидают отбора или даже пока проходят его. Но я сделаю все, что в моих силах.
– Спасибо.
Боль в животе внезапно усиливается, заставляя зашипеть.
Принцесса Сура хмурится.
– Ты заболела?
– Не совсем.
Как мне все объяснить? Я не хочу признаваться, что могу снова стать невидимой. Что, если она захочет использовать это? Я не могу так рисковать, не могу утратить свое тело из плоти и крови без шанса вернуться из Завесы. Нет, нельзя рассказывать.
– Если я отхожу от плененных генфинов слишком далеко, то мне становится… не очень хорошо.
– Понимаю. Боюсь, у меня нет сил, чтобы снять заклятие.
– О, все в порядке. Не волнуйтесь. Я справлюсь.
– Нет ли каких-нибудь трав или настойки, которая бы помогла?
– Нет, мне просто нужно их увидеть.
– Не думаю, что это возможно. Вероятно, тебе придется дождаться окончания отбора.
Я вздрагиваю. Не знаю, есть ли у меня столько времени. Похоже, дело не только в расстоянии, но и в количестве часов порознь.
– Итак, легенда такая: ты была моей служанкой на моем родном острове, и я вызвала тебя сюда. Никто не будет сомневаться в этом, но не ожидай, что тебя здесь примут. Кроме как от Дуру, хорошего отношения ты здесь не встретишь. Ни при каких обстоятельствах ты не должна доверять хоть кому-нибудь в этих стенах. Преданность здесь – это просто слово из одиннадцати букв.
Поскольку я прожила здесь несколько недель во время моего последнего купидонского задания, я и сама это знаю. В этом месте больше подковерных игр, чем в подготовительной школе.
– Поняла.
Дуру снова заглядывает в комнату.
– Я все приготовила, принцесса.
– Очень хорошо, спасибо, Дуру, – затем принцесса Сура обращается ко мне: – Мне пора, но Дуру отведет тебя в купальню и поможет. Сейчас там никого не будет. Дуру покрасит твою кожу, чтобы ты стала похожа на высшую фейри, и принесет все, что нужно.
– Спасибо, – отвечаю я, снимая сумку и оставляя ее на кровати.
– И, надеюсь, мне не нужно напоминать о секретности, не так ли?
– Не-а. Все понятно, – и, глядя на ее заломленную бровь, добавляю: – То есть, нет, мэм. Королевское Высочество. Принцесса. Сверхсекретное восстание равняется закрытому на замок рту Эмили.
Губы принцессы подрагивают от моего поразительного красноречия. Нельзя ее винить. Затем она покидает комнату.
Глава 5
Мне остается только следовать за Дуру в купальню для прислуги. Помещение довольно большое. В каменный пол встроено несколько ванн.
– Все слуги моются здесь, – объясняет Дуру, все еще неся с собой сумку. – Залезай и потяни за цепочку. Появится вода. Имей в виду, она холодная.
Я стону. Холодные ванны. Проклятье моего существования.
Я быстро снимаю испачканное и сильно помятое платье и шагаю в каменную ванну.
Потянув за цепочку на стене рядом с ванной, я выдергиваю пробку, и из отверстия льется холодная вода. Когда воды достаточно, я вставляю пробку обратно.
Дуру не теряет времени даром. Она бросает мне кусок мыла со сладким ароматом, и я намыливаю волосы и тело. Хочется выпустить крылья и помыть их, но я не хочу так рисковать. Вдруг кто-то войдет и увидит.
Как только я заканчиваю купаться, Дуру достает из сумки бутылочку и льет красную жидкость в воду, та станоится ярко-розовой.
– Годится. Опускайся под воду и не вылезай столько, сколько сможешь.
Сделав глубокий вдох, я погружаюсь в воду. Я держусь до боли в легких, а затем всплываю на поверхность.
– Еще раз, – приказывает Дуру.
Я снова ныряю. И снова, и снова, и снова, пока Дуру не убеждается, что моя кожа стала достаточно розовой, как положено высшей фейри.
– Хорошо, – говорит она.
Посмотрев на руки, я понимаю, что моя кожа больше не цвета слоновой кости, теперь ее цвет напоминает лепестки фуксии.
– Волосы тоже стали немного темнее, – довольно кивает Дуру. – Выходи, но придется обсохнуть на воздухе. Полотенце снимет цвет.
Я вылезаю из ванны и стою словно дождевая тучка. На полу появляются лужи. Я не могу унять дрожь, и кожа покрывается мурашками.
– Где-нибудь есть камин? Мне холодно.
Ненавижу, когда мне холодно.
Дуру упирает кулаки в широкие бедра.
– О, конечно. Давай-ка я отведу тебя в личные покои принцессы, чтобы ты смогла погреться у огня, как подобает настоящей леди. Может быть, тебе еще и ноги помассировать?
Я усмехаюсь в ответ на ее саркастичный тон.
– Было бы здорово, спасибо.
Дуру закатывает глаза.
– Достаточно. Надень это, но будь осторожна, не сотри краску. Она высохнет и впитается в кожу, но через несколько дней, возможно, придется вновь искупаться в окрашенной воде.
Дуру бросает мне ночную сорочку, которая висит на мне, как мешок из-под картошки. Ткань прилипает к еще влажной коже, но уж лучше так, чем голяком.
– Что, не шелк?
Я понимаю, что она хочет улыбнуться. А еще я знаю, что лужа на полу действует ей на нервы. Держать все в идеальной чистоте – инстинкт, присущий всем брауни.
– Пойдем, – говорит она, бросая тоскливый взгляд на лужу. – Тебе лучше побыстрее оказаться в своей комнате. Стражи заходят сюда каждые пару часов.
Фейри отводит меня обратно в комнату, а затем вытряхивает сумку, с которой не расставалась все это время. Улыбка сразу же озаряет мое ярко-розовое лицо.
– Дуру, а я тебе правда нравлюсь, – говорю я, торопливо подходя к ней. Я хватаю еду, которую она принесла, и запихиваю в рот хлеб и сыр.
Дуру качает головой.
– Добрая богиня, ты ешь как дикий вепрь. Удивительно, что не хрюкаешь.
Я смотрю на нее, набив рот.
– Если ты таким образом пытаешься заставить меня не любить тебя, то у тебя ничего не выйдет. Ты накормила меня и оскорбила принца. Теперь мы практически лучшие подруги. – Дуру снова закатывает глаза, но меня не обвести вокруг пальца. – Я тебе нравлюсь, признайся.
– Перестань разговаривать с набитым ртом, – отчитывает меня Дуру. – А теперь иди спать. Утром ты услышишь колокол для прислуги. Надень униформу. В сумке, которую я тебе принесла, пара туфель на каблуках. Варианта лучше я не смогла найти так быстро, и, возможно, они тебе не по размеру, но придется носить то, что есть. Тебе нужно выглядеть выше. Ты слишком низкорослая для высшей фейри. Как только услышишь первый колокол, у тебя будет всего десять минут, чтобы собраться. Затем еще пятнадцать, чтобы прийти в столовую для прислуги и поесть. Встретимся там, и я провожу тебя в покои, которые нужно убирать каждый день. Я буду тебя инструктировать.
Я прикладываю ко лбу два пальца.
– Есть, мэм.
– Не опаздывай, – говорит она, тыча пальцем мне в лицо.
– Даже не мечтай об этом.
– Хорошо. Отдыхай. Колокол прозвенит уже через несколько часов.
Дуру открывает дверь и хочет уйти, но я окликаю ее.
– Эм, – говорю я, проглатывая огромный кусок хлеба. – Спасибо, Дуру.
Она бросает на меня слишком тяжелый взгляд.
– Не попадись. И даже не думай предать мою принцессу, иначе я сама тебя убью. Поняла?
Ого. Смерть от брауни. И я вовсе не о шоколадком десерте. Дуру бы, наверное, задушила меня половой тряпкой.
– Ммм, да.
– Хорошо. Увидимся утром.
Она закрывает за собой дверь, и я быстро доедаю остатки хлеба, а затем забираюсь под одеяло и устраиваюсь на животе. Спать тут гораздо приятнее, чем на улице, прижавшись к твердой стене.
Я выпускаю крылья и со вздохом их расправляю. Так-то лучше.
Я чистая, сытая и розовая. Я закрываю глаза и засыпаю, думая, как, черт возьми, я оказалась в центре восстания фейри, когда всего лишь хочу защитить своих генфинов, остаться в материальном мире, влюбиться и заняться фееричным сексом.
Я засыпаю, представляя секс.
Как раз, когда все так прекрасно, бьет колокол, вырывая меня из сна.
Я хватаю подушку и накрываю ей голову, пытаясь заглушить звук. Стараюсь снова погрузиться в мир блаженных сновидений, но звон будит меня вновь и вновь.
Чертов колокол. Кто вообще звонит в колокола?
На меня обрушиваются воспоминания, и я резко сажусь.
– Проклятье!
Я не имею ни малейшего представления, когда начал звонить колокол для прислуги и в первый ли это раз. Я вскакиваю и рывком снимаю ночную сорочку. Оказывается, я вчера нечаянно порвала ее, выпустив крылья, но да ладно.
Я прячу крылья и бросаю порванную сорочку на пол.
Покопавшись в ящике под кроватью, я натягиваю положенную мне униформу служанки. Колокола перестали звонить, но я не знаю, хорошо это или плохо. Мне действительно нужны часы.
Платье сшито из толстого грубого материала серого цвета. Ткань собирается у ног. Я хватаю пару черных сапог со шнуровкой, которые оставила мне Дуру, и, обувшись, понимаю, что каблуки высотой минимум четыре дюйма.
Уф.
Я с трудом встаю, едва не падая розовым лицом на пол. Я поправляю волосы, чтобы они как следует прилегали к ушам, а затем заплетаю их.
Зеркала нет, так что я понятия не имею, насколько глупо выгляжу, но я рискую опоздать, так что направляюсь к двери и, дернув ее на себя, сталкиваюсь с раздраженной Дуру.
Она отступает на шаг и хмуро на меня смотрит.
– Ты опоздала! Ты пропустила завтрак.
– Прости! Я не лажу с колоколами. И ранними подъемами.
Дуру всплескивает руками и поворачивается ко мне спиной.
– Ступай за мной, и побыстрее.
Я ковыляю за ней, стараясь не отставать, но, скажем прямо, я босиком-то едва ли могу ходить не шатаясь.
Мое бедное, только что обретшее материальность тело просто не в состоянии бежать на четырехдюймовых каблуках.
Лодыжка подворачивается, и я едва не валюсь с лестницы, сумев удержаться только благодаря перилам.
Дуру бросает раздраженный взгляд через плечо.
– Хватит дурачиться, идем!
– Дуру, если для тебя это похоже на веселье, то тебе нужно чаще развлекаться, – пыхчу я. Черт, для коротышки она очень быстрая.
Как только мы выбираемся из коридоров для прислуги в основную часть замка, я впервые вижу других его обитателей.
Стражи и слуги трудятся внутри величественного замка. Они бросают на меня любопытные взгляды, некоторые фейри откровенно ухмыляются.
Я стыдливо потираю розовую руку, но мне помогает то, что я узнаю большинство из них. Я не могу их бояться, памятуя об их тайных похождениях в чуланах для метел.
Ладно, да, я и была причиной этих встреч. За один день я устроила целых двадцать шесть свиданий с горячей концовкой. Напряженный выдался у чуланов денек.
Мне становится совершенно нечем дышать, но наконец Дуру останавливается перед дверью и ведет меня в чулан с постельным бельем. Она начинает сортировать простыни, а затем складывает их мне на руки. Дуру не останавливается, пока стопка не становится выше моей головы.
– Пойдем, – говорит она.
Дуру протискивается мимо меня, и я едва не роняю белье. Мне не видно, куда ступать, приходится постоянно вертеть головой, чтобы не потерять из виду мою фейри.
Когда я в очередной раз спотыкаюсь, стопка белья чуть не летит на пол вместе со мной, но, к счастью или к несчастью, в зависимости от точки зрения, я натыкаюсь на спину Дуру и не падаю.
– Добрая богиня, ты держишься на ногах, словно новорожденный теленок, – шипит она. – Не смей ронять белье.
Я подхватываю стопку и выпрямляюсь.
– Ага, поняла. Совершенно не собираюсь ронять простыни.
Я слышу, как Дуру хмыкает. Затем она открывает дверь, и я следую за ней.
– Положи на банкетку.
Я опускаю белье и наконец могу осмотреться. Покои принцессы Суры выглядят так же, как и раньше. В приемной разожжен камин, у стен высятся книжные полки, а на небольшом письменном столе лежит вышивка. Через двери видно гардеробную, спальню и ванную комнату. Окна распахнуты, пропуская свежий воздух. Красивый балкон заставлен растениями в горшках.
– Я так люблю эти покои, – говорю я не подумав.
Дуру перестает собирать в стопку простыни и смотрит на меня прищурившись.
– Ты была во многих дворцовых покоях?
Да. Во всех.
– Мм, что? Вовсе нет. То есть не совсем. Возможно, я видела одни или… шестьдесят. Но эти, на мой взгляд, лучшие, ты не согласна со мной? Оформлены очень красиво. У принцессы Суры хороший вкус.
– Ты шпионила за моей принцессой, пока была невидима? – задает прямой вопрос Дуру.
– Шпионаж – отвратительное слово. Я предпочитаю называть это «наблюдением».
Дуру усмехается и бормочет себе под нос что-то о розововолосых плутовках.
В покои входит пара слуг и замирает на месте, увидев меня. Они тоже брауни, но в отличие от Дуру, чья униформа темно-фиолетовая, одеты в белое.
Молодые парень и девушка, едва вышедшие из юношеского возраста. Тугие кудри, торчащие во все стороны, добавляют их росту дюймов шесть, не меньше.
– Кто эта девушка? – спрашивает юная брауни, скривившись.
– Это Эмили, – отвечает Дуру, не отрываясь от сортировки белья. – Сегодня вы мне здесь не понадобитесь. Можете пройтись по коридорам. Не забудьте вычистить ковры. Я заметила пятнышко, пока поднималась.
Парень вытягивается по струнке.
– Я сам чистил ковры два дня назад, и там не было никаких пятнышек.
Дуру смеряет его пристальным взглядом.
– Там было пятнышко.
Щеки парня слегка краснеют, но он держит рот на замке.
Ого. Пятнышки – дело серьезное.
Девушка скрещивает руки на груди.
– Почему это высшая фейри занимается уборкой? Они ничего в этом не понимают.
О, боги. Политика уборки брауни.
– Эй, высшие фейри запросто справляются с уборкой, – защищаюсь я. Даже не знаю почему. Я просто не могу удержаться.
Она фыркает, словно это самая нелепая вещь, которую ей когда-либо доводилось слышать.
– Достаточно. Вы впустую тратите время, – говорит Дуру. – Идите.
Брауни поворачиваются и уходят, но успевают одарить меня еще одним презрительным взглядом. Дуру и я снова остаемся одни, я смеюсь.
– Вот это да, я и не знала, что мне попадет за уборку на территории брауни.
– Не обращай внимания. Они просто обижаются. Уборка в этих покоях дает им больше энергии, чем в холле. Там меньше блестящих поверхностей.
Ха. Кто бы мог подумать?
– Ну! Не стой столбом. Снимай постельное белье. У нас впереди долгий день, – говорит Дуру с блеском в глазах. Ого, брауни на самом деле обожают убираться.
Позже я понимаю, что она не шутила. Мы сменили белье в спальне и ванной, отскоблили полы и стены, протерли пыль на полках, вымыли окна и полили растения, счета которым не было.
К тому времени, когда снова звонит колокол, у меня до дрожи болят руки, а ноги опухли и ноют от целого дня на неудобных каблуках.
Дуру цокает, глядя на мой растрепанный и измученный вид. Я выгляжу так, словно меня кошки драли. Не помогает и то, что благодаря магии брауни Дуру выглядит энергичнее, чем когда-либо. Клянусь, она будто сбросила десять лет. Она буквально сияла, пока чистила туалет.
Дуру поднимает мою руку и качает головой, глядя на мое предплечье.
– Слабые руки. И кожа совсем не грубая, – говорит она, с издевкой глядя на мои покрытые волдырями ладони.
– Уборка – тяжелое занятие, – хнычу я.
Дуру закатывает глаза.
– Лучше бы тебе привыкнуть и не показывать явную неопытность. Слуг наказывали и за меньшее. Пойдем, поедим.
– А вот теперь ты говоришь на моем языке.
Мы идем в столовую для прислуги, я следом за Дуру. Боги, как болят ноги. Если бы не предстоящий прием пищи, я бы села прямо здесь, в коридоре, и на этом бы все закончилось.
А может быть, я могу дыхнуть немного Страсти в лицо какому-нибудь стражу и заставить его отнести меня в столовую на руках?
Прежде чем я успеваю найти стражей и привести свой план в действие, мы доходим до места.
Внутри более сотни жующих слуг. Здесь расположено несколько длинных обеденных столов со скамьями, в том числе один длинный, уставленный едой.
Взяв тарелку, я иду за Дуру и накладываю себе столько еды, сколько может на ней уместиться. Я пропустила завтрак и умираю с голоду, да и боль от разлуки с якорями ситуацию не улучшает.
