Kitabı oku: «Узы купидона», sayfa 4

Yazı tipi:

Глава 8

Ямирно сплю, но внезапно меня будит стук в дверь. Я вскакиваю на ноги и, пошатываясь, иду к двери. Распахиваю ее, сонно моргая и едва понимая, что происходит.

Передо мной стоит один из личных стражей принцессы Суры. Я понимаю это, потому что на нем цвета ее дома, напоминающие перья павлина, а на его нагрудном знаке изображена фиалка.

Он не высший фейри – это очевидно. Высшие фейри отличаются худощавостью и грациозностью. А этот не худой. И не изящный. Он сложен как медведь, и, хотя они с Ронаком совсем не похожи, меня одолевает тоска.

И если Ронак крупный, с идеально точеными мышцами, то этот фейри громоздкий и широкий, с такими же впечатляющими мускулами. У него на голове густой длинный ирокез, красный как знак «Стоп».

В носу у него золотое кольцо.

– Боги, однозначно было больно, – говорю я, указывая на пирсинг. – Больно, да? Неважно, можешь не отвечать. Осмелься я на подобное, то ревела бы в три ручья. Однажды я весь день наблюдала за тату-салоном. Мне нравятся парни с татуировками, так что место было просто идеальным. – Страж ничего не отвечает, поэтому я пожимаю плечами и продолжаю: – Ну, в общем, какой-то девушке прокололи соски. Соски! И, как будто этого мало, прокололи там, внизу, – насмешливо шепчу я, показывая на свой пах. – Я тогда даже не знала, что такое делают. Наверное, это еще хуже, чем нос проколоть? – Он все еще молчит, поэтому я продолжаю: – Она не плакала, но только потому что была под кайфом, я уверена. Она все время хихикала и говорила о вареных яйцах. Это ненормально. Если я когда-нибудь решусь сделать пирсинг, то тоже сначала накачаюсь наркотиками. Ты принимал наркотики, когда тебе прокалывали нос? Подожди… какие наркотики есть у фейри? Держу пари, действенные.

Я выжидающе смотрю на стража, но по выражению лица понимаю, что лишила его дара речи.

Когда я наконец перестаю смотреть на кольцо в носу фейри, понимаю, что он довольно красив. Вокруг радужки глаз очерчен красный круг, который вторит цвету волос. Еще я понимаю, что его взгляд направлен на мою грудь.

Я смотрю вниз. Оказывается, ночная сорочка сползла вниз из-за прорехи на спине, и грудь выставлена напоказ. Я сразу же натягиваю сорочку, и тогда его взгляд переходит на красные крылья за моей спиной. Я смущаюсь.

Черт. Мне стоит сначала думать, и только потом открывать дверь незнакомцам.

– Надеюсь, тебя прислала принцесса? – спрашиваю я. Страж кивает, и я вздыхаю от облегчения. – Хорошо. Тогда входи.

Я поворачиваюсь, пропуская его в комнату. Войдя, он замирает. Все его крупное тело напрягается, и он поворачивает голову в мою сторону.

Без всяких предисловий он приближается к изгибу моей шеи и обнюхивает меня.

Да. Обнюхивает.

Я цепенею от его горячего дыхания на моей коже.

– Что происходит?

Я незаметно принюхиваюсь к подмышке, на всякий случай. Хм, никакого неприятного запаха. Страж с большой неохотой отстраняется, и я понимаю, что красные ободки его радужек увеличились и… пульсируют.

– С твоими глазами происходит какая-то чертовщина. Ты, типа, сходишь с ума? У тебя припадок? Я плохо пахну? Потому что я принимала ванну. Прекрати так делать, это странно.

Его ноздри раздуваются, и он закрывает глаза, снова втягивая воздух. Когда страж открывает их, красный цвет в его глазах утихает. Очень низким, сиплым голосом он говорит:

– Ты не пахнешь плохо. Твой запах… – он запинается, не в силах подобрать нужные слова. – Ты моя пара.

Мои брови взлетают на лоб, и я открываю от удивления рот. И прежде чем я успеваю что-то сказать, он притягивает меня к себе за шею и накрывает мои губы своими.

Ого.

Поцелуй не мягкий, не вежливый и даже не настырный. Он означает лишь одно: страж на меня претендует.

И да, я позволяю ему это, потому что он очень хорошо целуется. Поворот лица, прикосновение к волосам, сосание языка – все это он проделывает замечательно.

Плюс каждый раз, когда страж вдыхает, он как будто пытается впитать меня.

Проходит несколько горячих и тяжких секунд, прежде чем я открываю глаза и нахожу в себе силы оттолкнуть его. Страж не двигается.

Он слишком огромен, и моих жалких сил не хватает. И давайте признаем, я не очень-то и пытаюсь.

Конечно, именно в этот момент я замечаю, что пропала не только кисть, но и рука до самого плеча. Я пищу стражу в рот. От этого звука он наконец открывает глаза и отстраняется.

Я шокированно пялюсь на свое плечо.

– О нет, о нет, о нет.

Он касается моего плеча, внимательно смотрит на то место, где должна быть рука, и хмурится.

– Принцесса Сура предупреждала меня об этом, – гудит он. – Поэтому она и прислала меня к тебе. Я должен охранять тебя и наблюдать, на случай, если ты совсем исчезнешь.

Услышав, что я могу полностью уйти в Завесу, я замираю от ужаса и чувствую, как глаза щиплет от слез. Страж заставляет меня посмотреть на себя, нежно касаясь щеки.

Его ладонь такая большая, что он практически накрывает половину моего лица, заставляя меня улыбнуться сквозь слезы.

– Я в порядке, – говорю я. Я вытираю глаза и отступаю. Он убирает руку.

Я чувствую, что мои губы опухли от его столь дерзкого приветствия.

– Итак… я не буду жаловаться на поцелуй, потому что мы оба знаем, что мне понравилось, но… кто ты?

Он смущается.

– Прошу прощения, если напугал тебя. Обычно я так себя не веду. Я благородный фейри, клянусь. Запах пары застал меня врасплох, – искренне говорит он.

От того, как умоляюще он на меня смотрит, я таю.

– Я Окот, возлюбленная моя.

Мои брови снова взлетают.

– Твоя возлюбленная?

Он кивает.

– Да. Я ламашту¹. Мы мгновенно узнаем свою пару, когда улавливаем ее запах. Твой запах. Он опьяняет. Я хочу поцеловать тебя еще раз.

Я ухмыляюсь.

– Понравилось, да?

– Конечно, – отвечает он очень серьезно и бросает взгляд поверх моей головы. – У тебя красные крылья.

Я оглядываюсь через плечо.

– Ага. Как и твои волосы. И глаза. Мы подходим друг другу.

Теперь наступает его очередь ухмыляться.

– Да.

За окном серо, и я понимаю, что еще совсем рано. Еще даже колокол не звенел. Моя комната кажется крошечной, когда в ней находится Окот. Он занимает так много места, что выглядит почти комично.

– Итак, Окот. Чего хочет от нас принцесса Сура? Как видишь, дела мои все хуже, – говорю я, приподнимая растворяющееся в пространстве плечо.

– Я не дам тебе исчезнуть, – заявляет он со всей серьезностью.

Оу.

– Это мило, но я не уверена, что это можно остановить.

– Мы найдем способ.

Боги, мы только познакомились, а он уже стал моим заступником.

Я так и знала. Я невероятно привлекательна. Не зря ведь генфины были так быстро мной очарованы. Этот парень от меня без ума, и я от этого в восторге. Жаль, что парни этого не видят.

– Жаль, что я не встретила тебя раньше. К сожалению, я находилась в другом мире. И в другом измерении. Я бы с удовольствием стала твоей парой еще тогда.

Страж хмурится.

– Раньше?

– Да, – разочарованно вздыхаю я и сажусь обратно на кровать, чтобы одной рукой распустить и так распавшуюся косу.

Волосы путаются, я разочарованно вздыхаю, но чувствую, как кровать прогибается. Окот садится позади меня и берется за дело. Нежность, с которой он медленно распутывает мои волосы, не вяжется с его неуклюжим видом, и от этого я улыбаюсь.

– Почему раньше? – тихо переспрашивает он, в его тоне заметно напряжение.

Я колеблюсь.

– Принцесса Сура рассказала тебе, кто я?

– Рассказала. Но она взяла с меня клятву хранить тайну, так что можешь не беспокоиться. Она сказала мне, что ты Купидон, хотя, признаюсь, я не знаю, что это значит. Еще она рассказала мне, что сильная магия принца проявила тебя в материальном мире, но эта магия угасает, потому что рядом нет твоих якорей. Она доверила эту информацию только мне. Я служу принцессе и ее семье уже много лет. Ты можешь мне доверять.

Я киваю.

– Ну, помимо того, что мне не место в этом мире, и что я, вероятно, полностью исчезну через несколько дней, если не смогу добраться до якорей… есть еще одна вещь, которую ты должен знать.

– Какая? – спрашивает он, массируя крупными пальцами кожу головы, и от этого бегут мурашки. Думаю, я просто выложу все как есть. Не люблю я ходить вокруг да около. Какой в этом смысл? Никакого, вот именно.

– Что ж, видишь ли, есть одна стая генфинов…

Глава 9

– Иэти генфины мне важны. Очень важны, надеюсь, ты понимаешь, – объясняю я.

Пальцы Окота замирают. Я поворачиваюсь и смотрю на него, оценивая выражение лица. Он выглядит так, будто я только что вытащила из банки последнее печенье и растоптала.

– О, не смотри на меня так. Мне жаль. Я ничего не знала про запах пары. Может, это просто совпадение? Может, ты просто думаешь, что я твоя пара, потому что Купидоны пахнут иначе?

Страж качает головой.

– Нет. – Он наклоняется ко мне и ведет носом от макушки до плеча. – Нет. Этот запах. Он зовет меня. Ты моя пара.

Я прочищаю горло, потому что его обнюхивание определенно на меня действует. В хорошем, сексуальном смысле. Обнюхивание – не совсем эротичный процесс, но с Окотом оно ощущается иначе.

Я хочу лежать в подушках, пока он проводит щетиной по моей коже и хорошенько работает носом.

Он прочищает горло.

– Эти генфины… это те, что в тюрьме?

– Да.

Я меньше всего хочу причинить Окоту боль. Богиня знает, как долго я ждала, чтобы кто-то отдал мне свое сердце. Но не сказать правду было бы нечестно. Окот слишком очаровательный и искренний. В отличие от всех других фейри в этом проклятом замке. Он не притворяется, и мне это нравится. Он не скрывает своих чувств и говорит что думает. Совсем как я.

И от того, как он смотрит на меня, будто хочет остаться со мной навсегда, мне тоже хочется остаться с ним. Не верите в любовь с первого взгляда? Пф. Я создала эту фигню. Однажды я обставила все так, что двое влюбились друг в друга всего за четыре минуты. На заправке. Пока уплетали хот-доги под соусом чили. Да. Вот настолько я крутая.

– Мне жаль, – говорю я. – Но я не знаю, получится ли у нас, если…

Я не успеваю договорить, потому что Окот наклоняется, его лицо оказывается в изгибе моей шеи, и он снова глубоко вдыхает. Этот большой парень никак не может мной надышаться.

Откинувшись назад, он смотрит на меня, и его голос звучит еще ниже, чем раньше.

– Теперь ты.

Мое сердце отстукивает миллион ударов в минуту.

– Что?

Когда мой голос стал таким хриплым?

Он отводит голову в сторону и оголяет шею.

– Теперь ты.

Я вдруг чувствую неловкость, но у него такое горячее выражение лица, что я, не успев опомниться, уже вдыхаю его запах.

И… святая мать парного запаха. Я только что застонала?

– Ты пахнешь… ты пахнешь… – Я не успеваю вымолвить ни слова, как снова вдыхаю. – Ты пахнешь теплом. Солнечным светом на деревьях. Или костром в зимнее время. Пряностью. Самой сладкой на свете пряностью. О, боги.

Я чувствую, как его огромная лапа снова накрывает мой затылок, а затем мы одновременно вдыхаем запахи друг друга.

– Я подумал об этом, – говорит он, прижимаясь носом к моей щеке.

Я чувствую холод металлического кольца на своей раскрасневшейся коже.

– А? – Мой голос все еще хриплый, а носом я утыкаюсь в его шею, словно голодный вампир. – Подумал о чем?

– О том, что придется оставить тебя генфинам.

Мои глаза распахиваются, и я отстраняюсь. Разочарование захлестывает с головой. Да, я только-только встретила его. И что? Я хочу, чтобы он остался со мной, черт возьми.

– О.

– Я подумал об этом и решил, что этого не произойдет.

Во мне вновь загорается надежда.

– Не произойдет чего?

– Что я тебя оставлю. Ты моя пара. Я – твоя. Раз в твоем сердце есть любовь к другим, я приму и их, – говорит Окот романтично. – Если только они не причинят тебе боль. Если они причинят тебе боль, я покончу с ними.

Последнюю фразу он произносит с такой уверенностью, что я понимаю – эта угроза не на словах. И по его огромным размерам понимаю, что даже Ронаку будет трудно сойтись с ним лицом к лицу. Я похлопываю стража по огромному предплечью, чтобы осознать это.

Я снова ухмыляюсь. Ничего не могу с собой поделать. Этот здоровый, красивый плюшевый фейри только что объявил меня своей парой. От него очень вкусно пахнет, и он играл с моими волосами. К тому же он целуется как бог.

Собираюсь ли я сопротивляться ему? Да ла-а-адно.

– Ну, хорошо. По-моему, звучит недурно.

Кажется, он удивлен моим согласием.

– Звучит хорошо?

– Да. Мы пара. А есть какой-то особый ритуал, который мы должны провести?

– Наша связь будет подтверждена, когда мы займемся сексом.

Ну, брачный секс звучит отлично. Вот только мы действительно только что встретились, и…

– Может быть, можно все оформить бумажно?

Окот поник.

– Ты не хочешь быть моей парой? Ты отвергаешь нашу связь?

Из-за его полного разочарования взгляда я спешу объясниться.

– Нет! То есть да. То есть… боги, – выдыхаю я. Потрясающее красноречие, Эмили. Я произношу по-настоящему гениальные вещи. – Я пытаюсь сказать, что мне бы хотелось узнать друг друга получше. Я не отвергаю нашу связь. Вовсе нет. Любая, кто отвергла бы тебя, оказалась бы самой большой дурой в любом из миров. И я говорю это не только потому, что ты очень сексуальный. Хотя, если честно, это ощутимый плюс. Мне нравятся твои ирокез и пирсинг. – Он ухмыляется. – И, судя по тому, как ты целуешься, в постели ты тоже хорош. Поверь мне, я десятилетиями мечтала о потрясающем сексе. Но помимо того, что мы познакомились всего пятнадцать минут назад, я сейчас вроде как исчезаю, а моим генфинам светит отбор, и я просто…

Окот останавливает меня, положив руку на шею. Нежно поглаживает большим пальцем. Его прикосновение собственническое и в то же время сладкое. Я чувствую, как исчезает беспокойство.

– Тебе не нужно больше ничего объяснять. Я так долго ждал тебя. И буду дорожить проведенным вместе временем. Когда ты будешь готова, мы подтвердим нашу связь. Спешить некуда. Пока ты не отвергла меня, я счастлив. Договорились?

Я вздыхаю с облегчением.

– Хорошо. Спасибо, что понял.

– Можно я снова тебя поцелую? – спрашивает он.

Я уж думала, он никогда не спросит.

Я прижимаюсь губами к его губам. Не успев опомниться, я оказываюсь на спине, мои пальцы путаются в красном ирокезе, а руки Окота обхватывают мое лицо. Боги, какой же он. За опасной внешностью скрывается очень нежное сердце.

Прежде чем все заходит слишком далеко, раздается еще один стук в дверь, а затем внезапно в комнату врывается Дуру и хмуро смотрит на нас сверху вниз.

Она наклоняется и отвешивает Окоту подзатыльник, заставляя его заворчать, но подняться. Несмотря на то, что он выше Дуру на целых три фута, под ее взглядом он выглядит очень виновато.

Положив руки на бедра, брауни смотрит на нас, поправляющих одежду и волосы, как на парочку озабоченных подростков, которых она только что поймала за трибуной.

– Что вы себе позволяете?

– Простите, леди Дуру, но Эмили Купидон – моя пара.

Он произносит «Купидон» словно это моя фамилия и объявляет меня своей парой, будто это исчерпывающий ответ на любой вопрос, который может задать Дуру. Мне нравится его подход.

Дуру вздыхает от отчаяния, а затем начинает поднимать грязную одежду, которая лежит у меня на полу. Она не может удержаться.

– Пара вы или нет, но принцесса Сура послала тебя сюда не для того, чтобы ты мог делать все что хочешь с мисс Эмили.

Окот вытягивается по струнке.

– Да, госпожа.

Я встаю и пытаюсь скрестить руки на груди, но в итоге просто неловко прижимаю левую ладонь к животу. Уф. Одна рука – это ужасно.

– Эй, не кричи на него. Может, это я на него набросилась.

Дуру фыркает в ответ на мою жалкую попытку защитить парня, которого я только что встретила. Она решает вытереть пыль с подоконника уголком своего фартука.

– Неважно, кто из вас решил поступить столь безответственно, но на подобные шалости нет времени. Принцесса только что прислала меня к вам с новостями.

– Какими новостями?

– Об отборе. Он начинается сегодня.

Мое сердце застревает в горле.

– Сегодня?

Дуру встает на четвереньки и начинает оттирать пятно на полу, которое, я уверена, лишь составляет рисунок камня. Она хмурится оттого, что оно не оттирается.

– Да. Одевайся и спрячь крылья. Мы с Окотом отведем тебя к порталу. Заключенные покинут замок в течение часа.

Черт. Мы должны успеть, иначе я погибну.

Окот, должно быть, понимает, в какой я панике, потому что снова прикладывает руку к моей щеке и заставляет на него посмотреть.

– Что случилось?

– Мне нельзя быть от них далеко. Если это произойдет, то пока-пока, Эмили. Нельзя, чтобы они ушли через портал без меня.

Меж его густых красных бровей появляется морщина.

– Я не дам тебе исчезнуть.

Он поворачивается к Дуру, которая все еще оттирает пятно на полу.

– Нам нужно точно знать, как и когда их переправят.

Дуру поднимается на ноги, но продолжает сердито глядеть на пол, словно не верит, что пятно ей не поддается.

– Всех заключенных, участвующих в отборе, отправят порталом рядом с башнями.

– Когда?

– Я уже сказала: в течение часа.

– Этого недостаточно, – возражает он. – Нам нужно знать точное время.

– Я что, похожа на тюремного стража? – огрызается Дуру.

Они буравят друг друга взглядами, и я осторожно встаю между ними.

– Ладно, вы двое. Давайте просто сосредоточимся на той проблеме, до которой ладошкой подать. – Я смотрю вниз на свою невидимую конечность. – Или, в нашем случае, всей рукой.

Никто не смеется над моей глупой шуткой. Я бросаю взгляд на Окота. Разве истинная пара так поступает? Он пытается улыбнуться, но мы оба знаем, что момент упущен.

– Могу ли я как-нибудь пройти с ними через портал? – с надеждой спрашиваю я.

Дуру качает головой и трет кучерявые брови. Мне так и хочется провести по ним пальцем и посмотреть, как быстро волоски вернутся на место.

– Нет, определенно нет. Тебя сразу же схватят, если ты появишься рядом.

– Ладно… тогда можем ли мы каким-нибудь образом сделать так, чтобы я прошла через свой портал в то же время, что и парни через свой?

Дуру и Окот молчат, обдумывая мои слова.

Через мгновение Дуру щелкает пальцами и выпаливает:

– Феечки!

– Будь здорова.

Она бросает на меня хмурый взгляд.

– Что?

– Ничего.

Она вздыхает.

– Мы можем воспользоваться помощью феечек. Они могут говорить друг с другом на расстоянии. Нужно послать одну к заключенным, а вторая останется с нами.

– Их не заметят?

– Нет. Они крохотные, не больше бабочки.

– Хорошо, отлично. Как их уговорить?

Дуру слюнявит уголок своего фартука и начинает полировать дверную ручку.

Буквально. Я не шучу.

– Они любят брюссельскую капусту, – отвечает она задумчиво.

Стоящий за моей спиной Окот смеется.

– Невозможно. Никто не любит брюссельскую капусту.

Дуру пожимает плечами.

– По крайней мере, я слышала, что это так.

Я никогда не пробовала брюссельскую капусту и не видела феечек, так что кто я такая, чтобы знать, что к чему?

– Ладно… мы можем где-то раздобыть мерзкие кочанчики и приманить феечек?

Дуру кивает и опускает руки. Моя ручка теперь практически сверкает. Моя дверная ручка. Ну и дела.

– Эмили, собирайся. Надень что-нибудь, чтобы скрыть твою… невидимость. – Ну и выражение. – И не суйте языки друг другу в рот, пока меня нет, – строго добавляет она.

– Есть, мэм, – отвечаю я.

Дуру пыхтит и уходит. Как только за Дуру закрывается дверь, Окот обхватывает мое лицо руками и снова целует меня.

Я отстраняюсь и пристально на него смотрю.

– Если ты моя пара, ты должен смеяться над всеми моими шутками, – назидательно говорю я.

Окот со всей серьезностью кивает.

– Конечно, возлюбленная моя. Я больше тебя не подведу.

Я улыбаюсь. Быть парой – забавно.

Глава 10

Портал похож на вертикальный водоворот, подвешенный прямо в воздухе. Он установлен во внутреннем дворе замка, и через него каждую минуту или около того проходят фейри, которых вызывают из очереди стражи, отвечающие за портал. Я стою впереди вместе с Окотом и Дуру, но Дуру каждый раз качает головой, и я пропускаю фейри вперед.

Стражи, следящие за порталом, бросают на меня любопытные взгляды, но поскольку со мной Окот, они ничего не говорят по поводу моей нерешительности.

Я задираю голову и понимаю, насколько у Окота суровое выражение лица. На месте стражей я бы тоже смолчала. Потом я вижу, как Дуру слегка наклоняет голову, прислушиваясь к крошечной феечке, которая спряталась в ее кудрявых волосах. Никто и не догадывается, что здесь феечка.

Дуру снова качает головой, я вздыхаю и поворачиваюсь к группке из трех слуг.

– После вас.

Фейри удивленно на меня смотрят, но пользуются возможностью, идут к стражам и исчезают в портале. Я думаю, что их удивление в большей мере вызвано моей одеждой. В этом наряде жарче, чем в тарелке с перечным супом.

Плащ предназначен для зимы, но больше мне нечем скрыть пропавшую руку. Я стою под палящим солнцем, и каждая минута кажется часом, да еще и обуться пришлось в туфли на каблуках. Ноги болят жутко. Зато зад выглядит великолепно.

Я чувствую, как все сильнее прижимаюсь к Окоту. Наконец он обнимает меня рукой за талию и помогает стоять. Боги, какой он заботливый.

Я бы запрыгнула ему на спину и заставила нести меня, если бы не все эти чертовы любопытные фейри. Думаю, он позволил бы мне это сделать.

Окот почти все время молчит, но я и так знаю, что он человек немногословный. В отличие от меня. И всех остальных в очереди, очевидно. Все возбужденно обсуждают отбор, отчего я нервничаю все сильнее. Я слышу, как фейри уже делают ставки и рассуждают о том, кто из заключенных победит. Судя по всему, «претендентов» около двух десятков. Я не знаю других заключенных и не знаю, сильнее они или слабее моих генфинов, но мне очень не нравится ажиотаж вокруг фейри по имени Дракон. Судя по всему, он злобный мерзавец. Я не хочу, чтобы его выставили против моих парней.

Я пропускаю еще четыре группы, и вот наконец, Дуру начинает кивать, услышав феечку.

– Они следующие, – шепчет Дуру. – Приготовьтесь, нужно немного потянуть время.

Я киваю и подхожу к стражам.

– Наконец-то решились? – спрашивает один из них.

Я нервно смеюсь.

– О, да. Я просто нервничаю, понимаете? Это мой первый раз и все такое. Можно сказать, вы лишаете меня портальной невинности.

Страж кашляет, будто ему слюна попала не в то горло. Он таращится на меня, а его зеленые щеки темнеют от смущения.

Окот сверкает глазами.

– Нет.

Страж бледнеет, а затем быстро отводит взгляд, словно пытаясь избавиться от похотливых мыслей, которые роятся у него в голове, лишь бы Окот не уложил его одним ударом.

– Так, эм, это… эм… мне нужны только имена и звания.

– Офицер Окот. Личный страж принцессы Суры, сопровождаю Дуру и Эмили, личных служанок принцессы, – отвечает Окот, все еще недобро глядя на стража.

Второй страж записывает нас, а первый робко кивает, глядя куда угодно, только не на меня.

Дуру хватает меня за руку и сжимает.

– Они уже проходят! – шепчет она.

Я судорожно смотрю на стражей, но они все еще записывают и проверяют наши имена. Черт. Я не собираюсь становиться невидимкой из-за чертовой бюрократии.

Прежде чем стражи успевают остановить меня, я проталкиваюсь мимо них к порталу и прыгаю.

Порталы – штука странная. Я словно мокрая. Как будто прыгнула в бассейн со слизью. И в то же время кожа словно покрыта пылью. Затем возникает ощущение вращения. Только это мир вращается, а я стою на месте. Потом я падаю. Я определенно падаю. Или взлетаю?

Я вываливаюсь из портала и тяжело приземляюсь на ноги. К несчастью для меня (и моих ног), я все еще на каблуках, поэтому обе лодыжки подворачиваются, и я падаю на землю лицом.

Из легких выбивается воздух, но прежде чем я успеваю встать самостоятельно, сильные руки Окота обнимают меня и помогают оказаться на ногах.

Я морщусь от боли в лодыжках, и Окот хмурится.

– Тебе больно.

– Каблуки ужасны.

Прямо за нами появляется Дуру, и нас отпихивает в сторону скучающий страж.

– Пошевеливайтесь.

Я шагаю через боль. Окот подхватывает меня на руки и несет. Я практически таю в его объятиях и зарываюсь лицом в его грудь, чтобы вдохнуть запах.

– Запах пары – штука просто потрясающая.

Я слышу одобрение в его низком урчании, пока он обнюхивает мои волосы.

– Вы двое, прекратите или нет? – зло спрашивает Дуру.

Я оглядываю новый остров. Мы находимся на вершине холма. Далеко внизу я вижу огромный амфитеатр. Громадный.

– Это здесь проходит отбор?

– Да, – кивает Дуру, недовольно глядя на амфитеатр. – По мне, так это просто изощренный способ казнить неугодных. Не обманывайтесь помпезностью. Принц не хочет, чтобы кто-то из изгнанных фейри остался в живых. Он сам придумал испытания отбора, чтобы лишь единицы могли пройти их целыми и невредимыми.

Я решительно стискиваю челюсти, хотя внутри все обрывается от страха.

– Мои парни обязательно выживут.

Окот поворачивается и направляется подальше от портала. На другой стороне холма я вижу сотни квадратных деревянных зданий.

– Что это?

– Это домики, в которых будут жить фейри в течение недели, пока длится отбор.

– Хм. Даже принц и принцесса остановились в одном из них?

Дуру бросает на меня взгляд, ясно значащий «Нет, идиотка», а затем показывает себе за спину.

– Монаршая семья будет жить там.

Замок.

Конечно, замок. Не такой большой, как дворец в Хайвейле на Королевском острове, но тоже ничего.

– Да, это куда логичнее, – соглашаюсь я.

Замок из серого камня окружен лугами и соединен с деревянными домиками и амфитеатром поодаль единственной грунтовой дорогой.

– Поскольку тебе хуже, ты будешь жить в одном домике с Окотом, – поясняет Дуру. – Мое место рядом с принцессой, поэтому, пока мы здесь, мы не будем встречаться. Только в том случае, если принцесса захочет передать тебе сообщение.

– Хорошо.

Дуру смотрит на нас.

– Ведите себя хорошо. Не высовывайтесь, и вот, – она протягивает Окоту сумку. – Осталось немного краски, вдруг нужно будет подкрасить кожу. И новая одежда. Когда ты, Эмили, пойдешь смотреть отбор, оденься как младшая дворянка, а не служанка, иначе тебя никуда не пустят. Окот попытается выяснить, где держат твоих генфинов. Но не дай тебя схватить.

– Всегда знала, что нравлюсь тебе.

Дуру фыркает, но я вижу, что на ее губах играет едва заметная улыбка.

– Моей принцессе никакого прока от тебя мертвой.

Я хихикаю.

– Ты такая добрая.

– И, если тебя поймают, я буду отрицать, что мы знакомы.

– Прекрати, твоя преданность меня смущает.

Дуру закатывает глаза и начинает спускаться с холма к замку.

– И не надо так часто обнюхивать друг друга на людях. Это неприлично, – говорит она через плечо.

– Значит, фейри могут заниматься грязным сексом в разгар вечеринки, но, если паре нравится запах друг друга, то это неприлично? – спрашиваю я, смотря на Окота.

Он пожимает плечами. Фейри странные.

– Эй, как ты сказал, кто ты?

– Ламашту.

– О… точно. Ламашту. Да. Конечно.

Окот окидывает меня взглядом.

– Ты ведь понятия не имеешь, что это такое?

– Даже не представляю.

Он ухмыляется, показывая крупные зубы.

– Я тебе покажу. Сможешь стоять?

Я киваю, и он осторожно ставит меня на ноги. Лодыжкам еще больно, но не слишком. Я крепкая.

Окот делает несколько шагов назад, а потом горбится. Вот он только что был передо мной, а через мгновение на его месте оказывается исполинский крылатый бык.

A. Исполинский. Крылатый. Бык.

– Ого. Свя-я-ятая корова! – восклицаю я.

И смеюсь над собственной непреднамеренной шуткой, потому что ну смешно же!

Как и в человеческой форме, на его голове ярко-красный ирокез и золотое кольцо в носу. И он огромный. Копыта размером с мою голову.

Кроме ирокеза, все его тело черно. Я подхожу ближе, и Окот роет копытами землю. Я протягиваю руку, чтобы погладить его, но колеблюсь. Он наклоняет голову, чтобы ткнуться носом в мою руку. Я смеюсь.

– Ты очаровательный.

Он недовольно рычит.

– О, точно. Я имею в виду… ты очень сильный. Лютый. Свирепый. Пугающий. Большой. И… – я выдыхаю, не находя больше слов. – Достаточно мужественных прилагательных? У меня закончились идеи.

Окот снова рычит, и я думаю, что прощена. Без предупреждения он возвращается в форму фейри.

– Впечатляет. Ты самый красивый летающий бык, которого я когда-либо видела.

Он наклоняет голову и смотрит на меня.

– Мне приятно, что ты довольна моей формой ламашту.

Я оглядываю его с ног до головы. Это не единственная форма, которой я довольна.

– Покатаешь меня как-нибудь?

Он кивает.

– Конечно, возлюбленная моя.

Возлюбленная. Ха. Каждый раз пробирает.

Наконец-то и этот Купидон получил немного любви.

– Пойдем, найдем наш домик, и ты сможешь отдохнуть.

Я так и привыкнуть могу к постоянной заботе.