Kitabı oku: «Шофёрские НЕ байки», sayfa 2
Рига
Сам полёт описывать нет смысла. Всё происходило в штатном режиме. Взлёт, полёт, приземление… Прибыли мы около девяти вечера. Я вышел из самолёта, зашёл в здание аэропорта. Сразу пошёл к расписанию, благо багажа не было, ждать его получения не нужно было, я налегке путешествовал. Расписание самолётов меня не утешило, на Таллин рейс будет только двадцать девятого декабря. М-да… Что делать? Смотрю – рядом висит расписание поездов с железнодорожного вокзала. Я – к нему. О, есть поезд Рига – Таллин! Отправление в 00:10. Прибытие в Таллин в 9:00. Отлично! То, что мне нужно! Надо ехать на вокзал. Как? Не знаю… Может, такси взять? Дорого, наверное… Ладно, думаю, сейчас выйду из аэропорта, там разберёмся. Выхожу, смотрю – остановка маршрутных такси. Написано: «Маршрутное такси – экспресс. Аэропорт – железнодорожный вокзал». Прекрасно! Подхожу, вижу – несколько микроавтобусов РАФ, на каждом написано, что это маршрутка. Захожу в стоящий на остановке РАФик, спрашиваю водителя:
– Заходить можно, ехать будем?
– Да, заходи. Оплата 15 копеек.
– Не вопрос! – отдаю деньги и усаживаюсь в кресло.
Вот так я познакомился с маршрутками, которых сейчас пруд пруди. Но тогда это было редким явлением. Помнится, что эта тема освещалась даже в СМИ, как новое слово в пассажирских перевозках. А для меня это было вообще в новинку.
Спустя какое-то время маршрутка тронулась. Действительно, весь путь проехали экспрессом. Если и останавливались, то только на светофорах. Пока ехали, в окошко разглядывал Ригу. Любопытно было, ведь первый раз в Прибалтике! Много, правда, не высмотрел, темно уже было, но всё равно – ехал, глазел.
Прибыли на железнодорожный вокзал. Первое, что бросилось в глаза, это большие светящиеся буквы на здании вокзала – TERMINAL. Прикольно! Не помню, что ещё там, на здании вокзала было написано, скорее всего, что-то ещё было, но в памяти отложилась именно это. Зашёл в здание вокзала, нашёл кассы. Очереди нет, хорошо. Спрашиваю девушку-кассира:
– На Таллин один билетик найдётся?
– Найдётся. И не один. Вам купе или плацкарт?
Ничего себе, думаю, билетов валом…
– Плацкарта достаточно будет, – говорю.
– Верхняя полка или нижняя?
О, и тут выбор есть! Нормально!
– Нижняя, – отвечаю.
– С вас столько-то, – говорит девушка. Не могу сказать цену билета, просто забыл…
Отдал кассиру деньги, взамен получил билет. Поблагодарил, пошёл прогуляться по вокзалу. Время около десяти вечера, до отправления два часа. Захотелось перекусить. Зашёл в буфет, покушал. Немного пошлялся по вокзалу, посидел в зале ожидания, когда слышу, что поезд номер (не помню) «Рига – Таллин» подан на такой-то путь, посадка на такой-то платформе. Вот и хорошо. Поднимаюсь, иду на посадку, нахожу нужную платформу, свой вагон. Предъявляю проводнику билет, прохожу, нахожу своё место и сажусь на полку. В отсеке плацкартного вагона я пока один. Буквально за пять минут до отправления подошёл ещё один пассажир. Как выяснилось, моряк. Ехал в отпуск. Сам русский, живёт в Таллине, но работает в Риге, ходит на корабле в загранку. Кстати, почему я его упоминаю в рассказе? Будет ясно чуть позже.
Вот поезд тронулся. Спустя короткое время пришла проводница, принесла бельё. Мы постелились, немного поболтали с попутчиком, и легли спать. Заснул мигом.
Таллин
28 декабря… Проснулись мы в поезде около восьми утра. Мой попутчик расспросил меня о цели моей поездки. Мне скрывать нечего, я с ним поделился, рассказал, что в столице Эстонии мне нужно найти завод «Двигатель». Это предприятие выпускало установки для автокранов и ставило их на шасси МАЗ, которые приходили из Минска. Мой сосед по вагону рассказал, как добраться до нужного мне места. Рассказал очень подробно, даже схему, как пройти от остановки трамвая до завода, набросал на бумажке.
В девять часов утра поезд прибыл в Таллин. Мы вышли из вагона, мой попутчик провёл меня до самой трамвайной остановки, и даже дождался со мной нужного трамвая. Спасибо ему за это.
В трамвае я ехал, прислушиваясь к объявлениям вагоновожатого, который называл остановки. В какой-то момент мне показалось, что я уже проехал нужное место. Обратился с вопросом к стоящей рядом женщине. Она ответила, что рано ещё, мы не доехали. Завязался разговор. Женщина спросила меня – что именно мне нужно в том районе, видимо, поняла, что я не местный. Я рассказал. Женщина решила мне помочь. Ей надо было ехать дальше, но, несмотря на это, она не доехала до своей цели две остановки, чтобы показать мне путь к заводу. Мы вышли, она провела меня метров сто, пока в поле зрения не стали видны корпуса завода. Я от всей души поблагодарил мою помощницу, мы распрощались и я пошёл на завод.
Подошёл к нужному мне предприятию. Куда идти? В какой отдел обращаться? Пойду, думаю, для начала на проходную, расскажу ситуацию, может быть, подскажут…
Зашёл на проходную, рассказал. Мне посоветовали пойти в отдел сбыта. Рассказали, как туда пройти и к кому обратиться. Поблагодарив охрану, иду в означенный отдел. Там рассказываю о своем задании и о том, что я разыскиваю нашего крановщика. Мне говорят, что, да, был такой, получил автокран, оформил документы и уехал в гостиницу.
Вот тебе и раз! Уехал! Где теперь его искать? Говорю сотрудницам отдела сбыта:
– А наш крановщик случайно не говорил, в какой гостинице он остановился?
– Да, – отвечает одна из сотрудниц, – я краем уха слышала, что он живёт в гостинице такой-то. (К сожалению, я не помню название гостиницы, поэтому и не пишу его здесь)
– А как мне найти эту гостиницу?
Девушки мне подробно рассказывают, я благодарю их, прощаюсь и ухожу из отдела сбыта.
Возвращаюсь на трамвайную остановку. Дожидаюсь нужного мне трамвая, еду, считая остановки, чтобы не проскочить свою. Доехал. Выхожу, иду, как советовали. И правда – вижу гостиницу. Думаю, сначала к администратору с вопросами не пойду, обойду вокруг, может быть, увижу автокран. Ведь даже если Коля и уехал от завода, то всё равно, без топлива двигаться домой он не сможет. Следовательно, скорее всего, он будет в гостинице, а кран должен стоять где-то рядом. Возле гостиницы парковки нет, наверное, она находится во дворе. Захожу во двор, и – ТАДАММ! Стоит автокран, и Коля с баллонным ключом подтягивает колёсные гайки! Ура! Нашёл! Камень с души свалился, ответственное задание практически выполнено!
Подхожу потихоньку к Николаю. Метра за три выдаю фразу:
– Товарищ водитель, вам помочь?
Коля поднимает голову, удивляется, а потом в его глазах появляется радость.
– Привет, Робик! Это тебя прислали с талонами?
– Меня, Колёк, меня! Вот они, талоны, в кармане, у сердца, – с улыбкой отвечаю.
– Вот и хорошо, – говорит Коля, – сейчас я колёса до конца протяну, потом пойдём ко мне в номер, перекусим. А после обеда быстренько пробежимся по магазинам, кое-что прикупим, да и поедем.
Как решили, так и сделали.
Колёк окончил протяжку колёс. Мы поднялись к нему в номер, сварили пельмешек и покушали. Потом Коля собрал свои вещи, мы спустились к администратору, чтобы сдать номер. Сдали, вышли на улицу, подошли к автокрану. Николай положил свои вещи в кабину, замкнул её, и мы пошли по магазинам. Прикупили еды в дорогу, кое-что ещё, а для себя я взял десять бутылок Пепси-Колы. В наших краях она была в дефиците. И ещё для родителей купил целый килограмм нежнейшей свиной колбасы. Вкусная была колбаска!
Пришли к машине. Скоропортящиеся продукты положили в кабину крановой установки. На ходу она не отапливалась, так что прекрасно могла служить холодильником. Туда же отправилась и моя колбаса.
Всё, теперь мы были готовы к отправлению. Коля завёл двигатель, прогрел его, и мы поехали на ближайшую заправку. Немного поблукали, пока её нашли, но топлива хватило, хотя лампочка на указателе уровня топлива уже давно горела, напоминая нам о том, что пора бы и накормить нашего железного коня. Бак на нашем МАЗе был объёмом всего двести литров. Наполнив его до отказа, мы тронулись в путь. Было 18:00, 28 декабря. В нашем распоряжении оставалось трое суток плюс шесть часов. И две тысячи километров…
Едем
Маршрут мы построили такой – Таллин – Псков – Остров – Невель – Витебск – Смоленск – Рославль – Брянск – Орёл – Курск –Белгород – Харьков – Славянск – Красный Луч. Поначалу всё шло гладко. В эстонском городе Выру мы добавили в бак топлива и поехали дальше. Выехали из Эстонии, заехали в Псков. Было ещё темно, поэтому Коля проскочил нужный поворот, и мы заблудились. Заехали, не пойми куда. Пока выбирались, рассвело. И было это уже утром 29 декабря.
Довольно большой отрезок пути мы проехали без проблем. Правда, Коля уже утомился, хотел спать. Но, пока на улице было светло, он ещё держался. Как только стемнело Коля стал заставлять меня болтать без умолку, чтобы не дать ему уснуть. Я решил предложить ему подмену за рулём, мол, давай я поеду, а ты подремлешь. Николай ответил отказом. Сказал мне:
– Ты ведь ни на чём, кроме своего Газончика не ездил. Опыта у тебя ещё мало. А тут МАЗ. Да ещё со стрелой впереди. И зима на дворе. Нет, не будем рисковать. Лучше я сейчас где-нибудь остановлюсь, да посплю пару-тройку часов.
– Да, Коля, ты прав, я понимаю, – ответил я, – но остановиться надо. Эта твоя усталость становится опасной.
– Спорить не буду… – согласился Коля, – будем искать место для отдыха.
Вскоре нашлось местечко, на котором можно было постоять и поспать. Мы заехали на площадку, но глушить мотор не стали. Зима, как-никак. Николай полез на спальник. Да, МАЗы пятисотой серии все шли со спальным местом, независимо от предназначения автомобиля. Наш МАЗ исключением не был. Вот только в отличие от дальнобойных МАЗов, спальное место не было оборудовано матрасом. Была всего лишь тонкая прошитая подстилка из искусственной кожи, только лишь прикрывавшая голый металл на спальном месте, и во время сна комфорта она не добавляла. Эта подстилка совершенно не смягчала спальное место, и человек лежал на ней, как на твёрдом полу. Долго на ней не поспишь.
Пока Коля спал, я тоже дремал, сидя на пассажирском месте. Сном моё состояние назвать можно было с большой натяжкой. Так… Не сон, а какое-то забытьё…
Прошло часа три. Николай отлежал все бока, слишком твёрдая поверхность дала о себе знать. Проснулся, сел на спальном месте. Я тоже вышел из своего полусонного состояния.
– Ну что? Я подремал, – сказал Коля, – двигаем дальше?
– Ну, если ты нормально себя чувствуешь, то двигаем.
– Нормально. Поехали.
На часах было 00:30. И уже 30 декабря…
Поломка
Увидев название этой главы, вы спросите: «Какая может быть поломка? У вас новая машина!»
Да, машина была новая, но даже новая машина не застрахована от поломок. Часа в четыре утра, не доезжая километров сорок до города Рославль, Коля говорит:
– Что-то не пойму… Давление воздуха в тормозных контурах меньше стало…
– В чём причина? – спрашиваю.
– Не знаю, – отвечает товарищ, – воздух прихватить не должно, мороз небольшой… Не знаю, что и думать…
Чем ближе мы подъезжали к Рославлю, тем меньше становилось давление в контурах.
6,5 атмосфер… 6,0… Давление падает – 5,5… Продолжает падать – 5,0… Ещё ниже – 4,5… Коля не на шутку встревожился. Говорит:
– Сейчас доезжаем до Рославля, ищем какое-нибудь автопредприятие и ждём там до утра. Утром ищем проблему и постараемся её исправить.
– Есть догадки, что это может быть? – спрашиваю я.
– Возможно, клапана в компрессоре, – отвечает Николай, – утром рассветёт, посмотрим.
Доехали до Рославля. На манометре 4 атмосферы. Всё, дальше ехать нельзя, останемся без тормозов, они пневматические на МАЗе. Энергоаккумуляторов, как на современных грузовиках, на МАЗах в то время не было, поэтому без воздуха такая махина была сродни торпеде. На наше счастье прямо рядом с дорогой мы увидели автотранспортное предприятие. Безо всяких раздумий мы припарковались на площадке возле АТП. На часах было пять утра. До начала работы АТП у нас была пара-тройка часов, которые мы решили посвятить сну, что с успехом и воплотили в жизнь.
Около половины восьмого мы с Колей проснулись. Мой товарищ решил поискать причину проблемы. В первую очередь он собирался проверить клапана компрессора. Для этого нужно было откинуть кабину. Но на автокране это не так-то просто. Для этого нужно приподнять стрелу. А крановая установка включалась поворотом рукоятки в кабине, но для этого нужен был воздух. А его уже оставалось 3,5 атмосферы, чего никак не хватало для включения. Замкнутый круг… Чтобы устранить проблему с воздухом – нужно поднять стрелу. Чтобы поднять стрелу – нужен воздух…
На наше счастье в этот момент из ворот АТП выезжал КАМАЗ. Мы остановили его, попросили подкачать нам в систему воздух. Шланг подкачки у нас в комплекте был, камазист согласился, и вот уже стрелки манометров полезли вверх. Накачав в систему воздуха, мы отсоединили шланг, поблагодарили камазиста, и тот поехал по своим делам.
Коля прыгнул в кабину, легко включил крановую установку, перебрался в будку крановщика и поднял стрелу. Потом заглушил двигатель, поднял кабину и полез искать проблему. Первым делом открутил одну из двух пробок на головке компрессора, под которыми находились клапана.
– Ха! Кто бы сомневался?! – радостно произнёс Коля, – я так и знал!
– Что там, Колёк? – заинтересованно осведомился я.
– Клапан пополам!
– Это большая проблема?
– Нет, – ответил Николай, – такой мелочи в каждом гараже хватает. В этом, рядом с которым мы стоим, наверняка будут. А ну-ка я вторую пробку откручу.
Под второй пробкой тоже оказался лопнувший клапан. Коля извлёк поломанные детали из своих мест. Клапана оказались всего лишь небольшими металлическими пластинками квадратной формы с закруглёнными углами.
Эх, такая мелочь, а нервничать заставила по-крупному.
Колёк пошёл в АТП просить запчасти. Через время вышел с довольной улыбкой.
– Живём! Дали то, что нужно, выручили!
Ура! Сейчас установим новые клапана и поедем дальше.
Так и получилось. Детали установили на место, закрутили пробки, опустили кабину. Завели двигатель, проверили, качает ли компрессор воздух. Качает! Отлично! Коля полез в крановую установку, опустил стрелу, помыл руки, и мы поехали дальше.
Советский дефицит даёт о себе знать
Пока мы ехали по Эстонии, а потом по средней полосе России, проблем с топливом не было. Но, когда проехали южнее, стали наблюдать неутешительную тенденцию. Сначала на заправках нам давали топлива столько, сколько закажешь. Потом только по сто литров. А уже, начиная с Орла, на каждой заправке мы могли заправить только пятьдесят. Приходилось останавливаться на каждой АЗС, чтобы не остаться совсем без топлива. Доехали до Белгорода. Коля уже совсем валился с ног. Да и я был, как варёный. Усталость накапливалась… Решили поспать. Было около десяти вечера. Коля, как всегда, полез на спальник, а я скрутился калачиком на пассажирском месте. Часа в три ночи мы проснулись. Наступило 31 декабря…
В кабине почему-то стало холоднее. Я высунул нос на улицу. Ого! Давит морозец. Градусов двадцать, не меньше. Говорю об этом Коле.
– А что сделаешь? Природа, – отвечает Николай, – против неё не попрёшь…
Да, против природы не попрёшь…
– Ну что, Колёк, пошлёпали дальше? – говорю.
– Пошлёпали, – соглашается Коля, – только заправиться бы…
– Давай заправимся, – отвечаю, – на первую попавшуюся АЗС и зарулим.
Тронулись. Вот и АЗС. Заезжаем – вот те на! На колонке дизтоплива шланг обмотан вокруг самой колонки. Это знак, что топлива нет. Идём спросить у оператора. Точно – солярки нет. Не дают никому, только спецтранспорту. Просить бесполезно. Вот засада! Решаем ехать дальше.
На следующей заправке такая же картина. Ёлки-палки! А нам ехать надо!
Что ж, едем. Коля говорит:
– Сейчас в Украину зайдём, может там будет топливо? Всё-таки другая республика.
Надежды на Украину не оправдались… На всех заправках колонки обмотаны шлангом. Подъехали к Харькову. Прошли всю Харьковскую объездную дорогу от заезда со стороны Белгорода до выезда на Ростов-на-Дону. Топлива – ноль!
Коля говорит:
– Поехали до Чугуева, там, на выезде из города всегда топливо есть.
– А если и там топлива не будет? – допытываюсь я.
– Должно быть, – не очень уверенным голосом отвечает Николай, – ну, а если и там не будет, то вырываться за Чугуев смысла нет. Встанем в чистом поле, будем торчать, как три тополя на Плющихе… Надо будет искать солярку в Чугуеве…
Поехали мы в Чугуев. Это нам по пути. Проходим город, на выезде заезжаем на ту заправку, о которой рассказывал Коля. Бабах! А на колонке дизтоплива вообще снят шланг! Это знак, что тут топлива нет. Вообще! Даже для спецтранспорта… Приехали…
– Что делать будем? – спрашивает у меня Колёк.
Мне в голову приходит идея. Я делюсь ею с товарищем:
– Надо попробовать в автобусный парк заехать. Он снабжается топливом получше, чем другие предприятия. Может быть, там немного прикупим за наличку?
– Давай попробуем, – соглашается Коля, – надо только разузнать, где здесь автобусный парк.
На часах шесть утра. Город спит, только-только начинает просыпаться. Народу никого. Мы выезжаем с АЗС, снова едем в сторону города. Видим, на противоположной стороне мужичок на автобусной остановке стоит. Коля его видит, решает спросить у него дорогу. Проезжает немного дальше, чтобы развернуться и подъехать к тому мужичку. Разворачиваемся, подъезжаем и останавливаемся.
Удачное знакомство
Я открываю дверь и спрашиваю у мужичка:
– Здравствуйте! Не подскажете, где в вашем городе автобусный парк?
– Подскажу! – отвечает мужчина, – Мне как раз в ту сторону. Если подвезёте, то до самого автобусного парка вас доведу.
Годится, мы не против! Мужичок садится к нам в кабину, и мы с надеждой на удачу, едем втроём к автобусному парку. Мужичок и спрашивает:
– Ребята, а зачем вам автобусный парк?
Рассказываем ему о своей проблеме.
– Э-э-э, ребята, не нужен вам тот автобусный! Я на нефтебазе работаю!
Родной ты наш! Мы с Колей готовы были расцеловать этого мужичка!
– Так что, дружище, ты нам поможешь?
– Да не вопрос, ребята, поехали! Залью вам хоть полный бак!
О, прекрасно! Жизнь налаживается!
Приехали на нефтебазу. Этот мужичок уходит, сказав нам, чтобы мы стояли, где стоим, он сейчас всё организует. И действительно, минут через пятнадцать идут уже вдвоём с кем-то, тащат молочный бидон на 38 литров. Видно, что бидон тяжёлый, значит с соляркой. Приносят, говорят:
– Давайте, переливайте.
В комплекте МАЗа был шланг, но тонкий. Через него долго будет течь топливо. А лейки не было. Из молочного бидона в горловину не попадёшь, половину разольёшь. Эх, незадача… Мужичок, видя нашу проблему, говорит:
– Не мучайтесь, сейчас лейку принесу.
Через время приходит, даёт нам хорошую, большую лейку. Начинаем заливать солярку в бак.
Тут вижу, что топливо какого-то необычного цвета. Какое-то мутное, непрозрачное с зеленовато-жёлтым оттенком. Но молчу. Я тогда был совсем молодой, зелёный, многого не знал, работал на карбюраторной машине и заправлял её бензином. Как солярка выглядит я, конечно, видел, но был не в курсе, что на морозе она меняет свой цвет, прозрачность и свойства. Коля был гораздо старше меня, естественно, он об этом знал, и видел, что топливо выглядит неестественно. Но раз он, дизелист, молчит, то что буду я, пацан зелёный, ему подсказывать. Стою, молчу.
Вот первый бидон слит, ребята идут за вторым. В конце концов, мы залили целых пять 38-литровых бидонов. Это сто девяносто литров. Бак полон. А это значит, что на момент заправки у нас в баке оставалось всего десять литров. Да, вовремя нам попался этот мужичок!
Коля достаёт десять рублей и отдаёт их нашему спасителю. Тот чрезвычайно доволен. Ведь в то время государственная цена дизтоплива составляла всего три копейки за литр. В этом случае 190 литров стоили бы 5 рублей 70 копеек. Я думаю, мужичок рассчитывал на пятёрочку, а тут целый червонец!
– Ребята, спасибо, дорогие! – благодарит он нас, – Приезжайте в любое время, спросите меня, помогу без вопросов!
– Брат, это тебе спасибо, и твоему помощнику, – говорим в ответ, – чтоб мы без вас делали? Вы нас очень, очень выручили!
Наконец взаимные благодарности исчерпаны, мы поздравляем ребят с наступающим Новым Годом, прощаемся с ними и уезжаем.
Новые проблемы
Довольные тем, что нам так повезло, выдвигаемся в сторону дома. Рассвело. Тут Коля и говорит:
– Как-то не так наш МАЗ едет…
– А что не так?
– Тяга не та… Как будто кто-то за задницу держит…
– Что это может быть? – интересуюсь.
– Скорее всего, солярку прихватывает, – отвечает Николай, – морозяка видишь какой?
Да, действительно, мороз давит двадцатку, не меньше, а то и все двадцать пять.
– А что делать в таком случае?
– Пока ничего, просто будем ехать, может быть, обраткой прогреет топливо…
Если кто не в курсе, обраткой на дизельных двигателях называется линия возврата топлива. Для чего она нужна? Дело в том, что топливный насос имеет постоянную производительность, то есть закачивает топливо из бака в систему под постоянным давлением. Двигатель же работает на разных режимах, потребляя разное количество топлива, в зависимости от его нагрузки. За этим следит регулятор давления топлива, который сливает излишки топлива обратно в бак через линию возврата топлива, так называемую обратку. При этом топливо по обратке возвращается в бак уже тёплым после прохождения через систему, заодно прогревая топливо в баке. Вот на это и надеялся Николай. Кстати, он меня и просветил по этой теме. Рассказал об устройстве топливной аппаратуры дизельных двигателей.
Пока ехали по равнине, машина шла сносно, потери тяги почти не ощущалось. Но вот мы заехали в город Изюм, при выезде из которого нас ждал крутой затяжной подъём на гору Кременец. Так пролегала трасса. И здесь холодное топливо, фигурально выражаясь, показало нам свои зубы… До половины подъёма мы кое-как выкарабкались, дальше встали. Машина на холостых оборотах работала, но тяги не было совсем. Даже на самой низшей, первой передаче наш МАЗ не хотел трогаться с места. Обороты падали, двигатель практически глох.
– Надо греть бак, – говорит Коля, – факел делать.
– Давай, – отвечаю, хотя сам с таким ни разу не сталкивался.
Но для начала Николай решил посмотреть на само топливо в баке, и на состояние топливного фильтра. Открыли бак, а топливо выглядит в нём, словно мутный зеленовато-жёлтый кисель.
– Видал, – говорит Коля, – мороз как работает?
Я, по своей молодости и неопытности такое видел в первый раз. А Николай, тем временем, начал откручивать топливный фильтр грубой очистки. На МАЗах он конструктивно находился в корпусе топливного бака. Открутив четыре болта, Коля вынул из корпуса сам фильтр. Тот был весь облеплен парафином.
Я во все глаза наблюдал за действиями товарища, и, увидев такую картину, был весьма удивлён. Для меня всё это было впервой. Николай попутно мне всё объяснял, я впитывал информацию, как губка воду. Я впервые узнал, что при замерзании дизельного топлива из него выделяется парафин, который и забивает фильтры и топливную систему. Это сейчас существует множество разных присадок к топливу, которые препятствуют замерзанию топлива. Да ещё и зимние сорта солярки практически на каждой заправке есть. А тогда выход был один – греть топливо.
– Так, значит будем действовать следующим образом, – говорил мне Коля, – фильтр ставить я не буду, доехать хватит и фильтра тонкой очистки, а этот мы сейчас подожжём, и будем снизу греть бак.
– Не опасно? – спрашиваю.
– Нормально, – отвечает Николай, – не мы первые, не мы последние.
Он ставит крышку корпуса фильтра на место, находит палку, на неё приспосабливает фильтр грубой очистки, представляющий собой нечто вроде катушки с толстыми нитками, намотанными на металлическое основание.
Мы поджигаем наш импровизированный факел. Он нещадно коптит, но Коля подносит его снизу под бак и начинает равномерно водить факелом по днищу бака.
– Ты посматривай, – говорит он мне, – на цвет топлива в баке. Когда потемнеет, скажешь.
Время от времени я поглядываю в горловину бака, чтобы контролировать цвет солярки. Коля продолжает водить факел под днищем бака.
Через время фильтр полностью сгорел, но топливо слегка потемнело. Я сказал об этом Коле.
– Что ж, пробуем заводить, – был ответ.
Запуск проблем не доставил. Мотор завёлся, как говорят, с полтыка.
– Пробуем ехать? – говорит Николай.
– Давай! – соглашаюсь я.
Поехали. МАЗ довольно уверенно пошёл в гору. Выбрались наверх. Дальше дорога представляла собой спуски и подъёмы. Машина вела себя нормально. Видимо, тепла обратки уже хватало, чтобы не дать топливу замёрзнуть вновь.
Теперь я понимаю, почему так произошло. На нефтебазе в Чугуеве, где нас выручил мужичок, топливо в емкостях хранилось как обычно, безо всякого подогрева, то есть, какой была температура на улице, такой же была и температура топлива. О зимнем сорте солярки в то время слышали, пожалуй, только жители Крайнего Севера. А в наших краях был всего один сорт – дизельное топливо. Просто дизельное топливо. И всё. Безо всякого выбора… К тому же, несмотря на наши южные широты, природа частенько нам преподносила суровые зимние сюрпризы. Поэтому при морозах, чтобы солярку не прихватывало, шофера разбавляли её керосином, тогда было немного полегче. Практически во всех автобазах был запас керосина на случай сильных морозов. А когда мы залили 190 литров подзастывшей солярки в практически пустой и холодный бак, обратка не смогла прогреть такой объём, и топливо просто запарафинило фильтр грубой очистки. Из-за этого пропускная способность фильтра упала, соответственно двигатель не получал достаточного количества топлива и не развивал мощности.
Ну, а мы уже продолжали движение к дому. Нам осталось немного. В итоге часам к трём дня мы прибыли на завод. Нас там ждали. Завгар лично вышел встречать. Поздоровались, коротко расспросили, что и как. Мы так же коротко отвечали. В разговоре выяснилось, что у нас осталось талонов на триста литров топлива, ведь их нам дали с запасом. К тому же 190 литров мы брали за деньги, поэтому не была использована часть талонов. Завгару не хотелось, чтобы они пропали. Он попросил нас и ещё одного водителя на КрАЗе съездить на городскую заправку, реализовать талоны. Пока мы ехали от Чугуева домой, мы сожгли около ста литров топлива, так что место в баке было. Также и на КрАЗе, который с нами поехал, бак был почти пустой.
Поехали, заправились. На нашей городской заправке топливо было. Без ограничений. Вернулись в гараж. Я забрал свою Пепси-Колу и замёрзшую до состояния камня свиную колбасу, попрощался со всеми и ушёл.
