Kitabı oku: «Бирюльки», sayfa 18
Хотя и далеко не сразу, но эта едва достигшая двадцати лет девушка в конце концов привязала меня к себе. Причинами тому были как ее настойчивость, так и вынужденный простой, возникший из-за большого числа раненых, появившихся после штурма черноангельского замка. Пока они не встанут уверенно на ноги, мы не могли двигаться дальше.
В общем, времени у меня было более чем достаточно, и она умела предложить, как нам его использовать. Как я уже говорил, поначалу это был только секс, затем к нему добавились прогулки, доверительные разговоры, разглядывание далеких звезд, ночное катание на лодке. Я учил ее грамоте и арифметике, а она меня – плаванию и ловле рыбы.
Часами я мог ей рассказывать о своих весдемонийских похождениях, о Королевской Битве, сайдексе и множестве других миров, существующих параллельно Реалму. Больше же всего ей нравились рассказы о нашем побеге из Воронежа, сражении в Крестограде и захвате Мертвого Города.
– Ты мой герой, Люка! – с горящими глазами она обнимала мою руку, по третьему разу слушая слегка приукрашенные истории. – Здорово, что ты не согласился на предложение этого глупого Сокола. Так бы ведь мы никогда не встретились!
– Да я-то, может быть, и согласился, – подшучивал над ней я. – Это Рэйка отказалась, ей спасибо скажи!
– Да, Рэйка нереально крутая! – Ингрид всегда говорила о ней с неподдельным восхищением и обожанием. – Вон, даже королева ей подчинилась.
В отличие от Рэйки и Александры, от Ингрид совсем не веяло силой. Да, она была слаба, намного слабее меня, и это мне даже нравилось. Я был для нее героем, смельчаком, мудрецом и просто мужчиной, опорой в не самой простой жизни. Ее восхищение воодушевляло, заставляло чувствовать себя сильнее, увереннее. Ее забота и нежность согревали, ее желание – возбуждало.
– Так что, все-таки любишь меня или нет? – спросила она после еще одной бурной ночи.
– Как вкусную еду или хорошую музыку? – вновь уточнил я.
– Нет, по-настоящему! Любишь?
– Это как?
– Это так, – мечтательно начала она, упирая свои глаза в звезды, – так, когда она значит для тебя больше, чем ты сам! Когда ты, не раздумывая, готов пожертвовать за нее своей жизнью! Когда сама твоя жизнь ничего не значит, если ее нет! Когда стоит расстаться с ней, а уже чувствуешь себя одиноко, как будто оторвали от тебя что-то! Ну так что? Любишь вот так?!
«Как Алиса?» – всплыло в моей голове само собой.
– Да, думаю, люблю, – без единого угрызения совести обманул я. – А ты?
– Я?! Не знаю даже, ведь чтобы так любить, надо быть таким сильным! – сделала она вид, что врет.
Как бы то ни было, с появлением Ингрид я стал смотреть на Реалм более позитивно.
«Если что, – говорил я себе, – я останусь с ней. У нас будет семья, дети и большой дом… Пусть и не большой, но если мы будем рядом, мне уже будет хорошо!»
Конечно же, я не задумывался о том, каким образом я смогу прокормить себя, ее и детей, не говоря уже о большом доме. Ведь ничего не изменилось, и я по-прежнему оставался никчемным и слабым сподвижником Рэйки, неспособным прокормить себя самостоятельно. Сама близость к Рэйке способствовала тогда тому, что я в какой-то момент перестал об этом задумываться – мне давали лучшую еду, алкоголь, одежду – и все просто так. В Крестограде я хотя бы платил за это монетами. Неудивительно, что в итоге это сильно расслабило и разбаловало меня.
Теперь снова вернемся к Рэйке.
Ей все еще было очень плохо, и ничто не указывало даже на возможность выздоровления, когда наш Тихон вдруг заявил, что все с ней будет хорошо.
После штурма черноангельского замка у него заметно прибавилось работы, старик трудился не покладая рук, мало спал, ходил с огромными синяками под глазами, вечно понурый и мрачный. Не забывал он и об Александриной угрозе – прибить его на хер, если он не сможет вылечить безнадежно больную.
И тут он выходит из дома, в котором лежит Рэйка, лицо его сияет, глаза светятся. Мы привычно сидим около костра и ждем, когда в конце очередного дня лекарь скажет нам о перспективах нашей драгоценной рады.
– Можно не переживать, братья, – он посмотрел на грозную Александру и сразу добавил: – и сестры… Она скоро поправится!
Он хотел тут же скрыться в темноте, но наша красавица остановила его.
– Объяснись, старик! Я была у нее час назад и не заметила ничего подобного. Она же дышала едва!
– Да, Сашенька, так и есть, – согласился он, подходя к огню, – но, тем не менее, теперь я уверен, что все с ней будет хорошо. С божьей помощью! – слеза упала с его глаза, верно, от радости, что у него самого появился шанс на спасение. – Да, иначе и быть не может.
– Тихон, пожалуй, хорош лепетать херню всякую! – вмешался Ниса. – Откуда у тебя эта уверенность?
Тихон тяжело выдохнул.
– Ладно, я расскажу вам, хоть меня и ждут другие раненые… Все же она вам как родная.
– Не тяни уже! – подключился Арси. – Вот, садись давай.
Тихон послушно подвинулся и сел на предложенное ему место.
– Было это, братья мои, лет двадцать пять назад, – неожиданно издалека начал он, забыв про «сестер». – Тогда старик Барби, который приводил к нам странников, как сейчас иногда приводит Рэдрик… Большой такой был, бородатый, дети его сильно боялись.
– Бля, Тихон, ты о чем вообще?! – возмутился Ваня.
– Да, да, что-то не о том я!.. Значится так, старик Барби привел к нам в Крестоград девушку, Тая звали…
– И причем тут это? – шептал мне на ухо Викта, скромничая ворчать на лекаря вслух.
– Так получилось, что не сразу ее наши приняли, хоть крест на щеке и поставили… Ну, значится, колотили ее не раз, даже убить пытались, когда она с голоду краюшку хлеба стащила.
– Тихон, ты все же головой с недосыпа тронулся! – уже добродушно заявил Ниса, видимо, заинтригованный его рассказом. – Ну, ладно, ладно, продолжай, я так…
– Так вот, значится, была у нее поразительная особенность, а я ведь уже тогда лекарем ходил… Даже после самых тяжелых ран, от которых бы и мужик крепкий окочурился, от любых ран она быстро излечивалась.
– Ага?!
– Вот так, Ванюша. Ей кости ломали, нож в спину втыкали, камнем голову расшибали, а она дней двадцать-тридцать, и снова на ногах, как и не было ничего! Все нипочем ей было.
– Ну, и в чем связь?!
– Да не шуми ты, Вань, пусть уже доскажет!
– Так вот, братья мои… и сестры. Наша Рэйка – это не кто иная, как сестра-близняшка этой самой Таи!
Застигнутые врасплох таким поворотом событий, мы все как один раскрыли рты.
– С какого хера? – разозлилась вдруг Александра. – Ты что, дедан, издеваться над нами вздумал?!
– Не кипятись, Сашенька, сейчас все объясню. Если так подумать, они похожи друг на друга, как две капли воды. Глаза, губы, нос, сложение тела. С женщинами это сразу не разберешь – под прической, одеждой и краской всякой вы все совсем разные.
– Хочешь сказать, ты так хорошо помнишь, как выглядела та девка?
– Нет, Арсюша, не очень хорошо… Я бы и не заметил, наверное, – он усмехнулся. – Только есть другой, более верный знак. Зашел я сегодня к ней, смотрю, не двигается совсем. Испугался уже, что померла, начал прислушиваться к сердцу – не слышно! Задрал, значится, я рубашку, одеяло, припал ухом – бьется!
– Ай-я-яй, какой же ты развратник!
– А голову поднимаю и вижу: два больших родимых пятна на правой груди. Одно круглое, с тремя точкам по востоку… а второе поменьше, как туча маленькая.
Так и было, я тоже видел эти родинки. Раз увидевший их вряд ли забудет.
– Точно такие же были у Таеньки… Точь-в-точь, как две капли воды… Тогда я уже оглядел все остальное: глаза, волосы, тело. У нашей Рэйки оно более сильное, мускулистое, но в остальном – сомнений нет, они близняшки!
Ошеломленные, мы не знали, что и думать.
– Все бы ничего, Тихон, – ухмыльнулся Ниса, – только двадцать пять лет назад нашей Рэйке было от силы лет десять. Как они могли быть близнецами, подумай сам?
Мы дружно рассмеялись над обескураженным Тихоном.
– М-м-м… – задумался старик. – Об этом я как-то и не подумал… Но сходство просто поразительное… как две капли воды!.. И еще, у той девушки никогда не было месячных, она так и не смогла забеременеть. Если у нашей Рэйки так же, то вы не убедите меня в обратном – близняшки они!
Теперь настала наша пора молчать. Никто из нас не видел у нее обычных женских кровотечений. Все знали, что она не ограничивает себя в сексе, но ни разу и ни от кого не понесла.
– Слышь, Тихон, – спросил я, зная о проделках ВсемПрава и Рэйкином происхождении больше остальных, – а что сталось с той девушкой, с Таей?
– Да ничего, Люка, ушла она.
Глава пятнадцатая. Все налаживается и все разваливается
Над Тихоном мои рады смеялись зря: прошло всего лишь около тридцати дней, а Рэйка снова была на ногах. Чуть похудевшая от вынужденного голодания, теперь с рваной стрижкой до плеч, а в остальном все та же Рэйка.
Сначала вместе с гноем вышел кусок металла, затем вышел сам гной, а потом затянулась и рана. Ее организм практически все сделал сам. За что можно поблагодарить Тихона, так это за то, что в ходе своего лечения он не сумел навредить ей достаточно сильно.
Проводя дни напролет с Ингрид, я во многом пропустил процесс выздоровления моей рады. По словам Алисы, первое, о чем она спросила, вернувшись в сознательное состояние, куда делись ее кинжалы!
– Как ты, Люка? – спросила она, когда я зашел проведать недавно пришедшую в себя больную. – Заскучал, наверное, пока я тут отлеживаюсь? – улыбнулась.
– Да не то чтобы, – смущенно отвечал я, не зная, как сказать об Ингрид и говорить ли вообще. – Хватало занятий, – решил пока не рассказывать.
– Говорят, ты опять показал себя молодцом, – и снова улыбнулась. – Здорово!
– Эт кто это говорит? – не удержался я, выпрашивая еще одну порцию похвалы.
– Лекса говорит, Арси. И Ниса тоже хвалил тебя.
– А… ну, чего, я рад, что смог оказаться полезным.
Вроде было понятно, что Рэйка еще не может нормально двигаться, и потому резкий изо рта запах – это нормально. Однако я ничего не мог с собой поделать и отодвинулся подальше, как будто бы просто поудобней усаживаясь.
Глядя на Рэйку, я невольно сравнивал ее с Ингрид, преувеличивал недостатки первой и, наоборот, акцентировал внимание на достоинствах второй. Не мог объяснить себе, как там, в Весдемонии, а потом и здесь, в Реалме, я мог считать ее очаровательной, ну или хотя бы привлекательной.
– Прости, слаба я еще, – в последний раз улыбнулась она и закрыла глаза, давая понять, что на этом сегодня все.
Ну а я не возражал, тем более что обилие неприятных запахов в этой теперь уже чистой и вполне уютной комнате меня жутко раздражало. Уходя, я поймал на себе удивленный взгляд ничего не говорящей мне Алисы.
«Хумирах, чего это она?! – спрашивал я себя. – Или мы всей толпой должны сидеть вокруг ее ненаглядной Рэйки?»
Объяснение Алисиному удивлению появилось очень скоро – из вопроса Нисы, которого я встретил, выходя из ограды Рэйкиного дома:
– Уже уходишь? Быстро же ты!
Я пшикнул, недовольный этим упреком.
– Уснула.
Белокурый Нильс поднял обе брови и, не говоря ни слова, прошел мимо меня к дверям. Пару минут я постоял около калитки, ожидая, когда он вернется от недавно заснувшей Рэйки. Короткий разговор казался неоконченным, обидным, хотелось убедиться, что неправ здесь именно он. Не просто убедиться, а показать это ему самому. Я даже фразу заготовил подходящую.
Через пять минут я уже колебался: то ли зайти внутрь, разобраться, понять, что происходит, то ли плюнуть и уйти к Ингрид. Плюнул.
«Значит, только со мной говорить не хочет! – таки нашел я объяснение, тут же обидевшись. – Может, нашептали ей про меня чего симурашного? Или про Ингрид?»
Прошло всего десять минут, каких-то шестьсот секунд, а я уже забыл, что только что Рэйка была со мной добра, сама проявляла обо мне беспокойство, хотя по долгу ситуации это должен был делать я.
Дело в том, что о семье Ингрид в Мертвом Городе ходили дурные слухи, и не только потому, что ее замужество сорвалось так пикантно. Поговаривали, что отец ее не держал слово, частенько хитрил с дележом пойманной рыбы, уговоры не соблюдал, а за счет личной приязни помощника Дьявола получал от него несправедливую защиту. В основном я этому не верил – там все друг на друга наговаривали. Ну а с другой стороны, разве относится это к Ингрид?
Как бы то ни было, я понимал, что очернить ее в глазах Рэйки несложно.
С того случая я стал навещать ее реже, через день, и так, чтобы по возможности не оставаться с ней один на один. Я знал, что Арси обычно бывает у Рэйки аккурат около полудня, и старался совместить свой приход с его посещением. Меня даже злило, что все трое – Арси, Александра и Нильс – ходят к ней по два раза за сутки. Она ведь уже шла на поправку и беспокоиться было не о чем!
Еще до того, как Рэйка окончательно поправилась, замершая было жизнь Мертвого Города начала быстро набирать темп.
Все чаще я слышал на берегу мощный голос Арси, готовящего обитателей к дальней дороге. Все больше суетились рыбаки, ручейки пахарей непрерывно тащили к месту общего сбора последние запасы своего урожая. Все громче гремели молотки, дребезжали пилы и грохотал механизм «Арабеллы», дающий сайдексу жислу.
Александра, Алиса и Отто – единственный, кто мог чинить постоянно ломающийся механизм, – наконец-то приступили к тому, для чего этот сайдекс было разумно использовать. Целыми днями они вытаскивали из Большой Библиотеки информацию, призванную выполнить Рэйкины обещания крестоносцам. Александра надевала маску, Алиса была проводником по миру бумажных знаний, а Отто записывал и зарисовывал – прямо на страницах тех книг, что мы нашли в комнате Дьявола.
– Собираются сделать в Крестограде электростанцию! – с восхищением делился со мной Ваня, занятый обучением рыбаков и неопытных воинов арбалетной стрельбе.
– Чего-чего?
– Знаешь, Люка, не могу тебе объяснить, сложно очень! Но штуковина охеренно полезная! Когда ее сделаем, у нас там будет чудной свет, такой же, как с этого корыта!
Нильс каждый день водил отряд пахарей на правый берег. Впервые я видел, как они прошли мимо меня, все как один с лопатами на плече. Нильс ехидно подмигнул нам, жуя в зубах свою привычную травинку, и прошел мимо. Вечером они возвращались уже без лопат, смертельно уставшие, и только их командир весело продолжал вертеть свою соломинку.
Тихон тоже постоянно мелькал на глазах – долечивал раненых у корабля и в черноангельском замке, неизменно бывал у Рэйки, а по утрам вместе с Ольгой и еще десятком девушек бродил по полям и высохшему руслу реки, собирая «волшебные» травы.
Суета и шум раздражали меня. Нам с Ингрид стало сложно уединяться. Постоянно встречались мои рады, куда-то торопящиеся и как-то косо на меня поглядывающие. Мне даже стало стыдно, что я ничего не делаю, а только гуляю по окрестностям да Ингрид лапаю. Помню, я поделился с ней этими переживаниями, и она сразу же заявила, что это ее вина:
– Любимый мой, прости меня, дурочку! – от показного стыда она прикрыла лицо руками. – Я по глупости все твое время украла!
– Да ладно те, о чем ты? – удивлялся я. – Сибцу не неси!
– Это не сибца, Люкочка! Значит, так! – она многозначительно подняла свой указательный палец. – Завтра до вечера я вся занята, и это не обсуждается! И помни, Рэйке нужна твоя помощь!
И это действительно обсуждению не подлежало – как я ни пытался убедить ее, что Рэйке сейчас ничем помочь не могу, она своего решения не изменила.
Придя к ее лечебному дому, я не осмеливался войти. Не находилось нужных слов, изящных оправданий, желание попросить прощения боролось с желанием поговорить на повышенных тонах. Все еще стоя в нерешительности, я украдкой заглянул в окно. Не поверил, протер ослепленные солнцем глаза, присмотрелся.
Нет, мне не показалось: Рэйка тренировалась! Я отчетливо видел, как она отжималась от пола, затем приседала, выпрыгивая высоко вверх и имитируя нанесение в прыжке серии кинжальных ударов. После перешла к другим атакующим приемам, начав стремительно передвигаться по ширине всей комнаты. Тут она заметила меня, остановилась. Дверь открылась.
– Заходи. Нечего подглядывать!
– Привет, что ли, – я вошел внутрь.
– И тебе! – едва улыбнулась, заняла боевую стойку, достала кинжалы. Медленно она стала наносить один и тот же обводящий удар по воздуху.
– Смотрю, ты уже неплохо восстановилась.
– Не сказала бы, – ответила Рэйка, продолжая сосредоточено отправлять вперед руку. – Ни скорости, – взмах, – ни точности, – еще один, – ни выносливости! – остановилась и обернулась ко мне.
– Из-за этого и торчишь тут? – продолжал задавать я не относящиеся к делу вопросы.
– Нет, из-за этого! – не убирая кинжалы в ножны, она сначала растянула в сторону серую неопрятную рубашку, а затем и мешковатые штаны. – Не могу же я в этом людям показаться.
– Да уж, видок у тебя потрепанный… Слышь, Рэйка, – наконец решился я, – чего бы мне поделать, а? Все ж заняты чем-то… ну, того… полезным, что ли.
– Пока у меня нет для тебя заданий, Люка. Но скоро будут, не переживай!
– Ну, может, я хоть пока домики твои поищу?
– Незачем, Ниса уже нашел их.
– Вот как.
Оказалось, что все мои рады уже вовсю выполняли ее поручения. Нильс нашел и теперь откапывал склад с оружием. Арси готовил поход в Крестоград. Александра блуждала по сайдексу. Даже Ваня – и тот нобитов натаскивал. Хотелось высказать ей свое возмущение и недоумение, однако она опередила меня.
– Слышала, ты целыми днями ходишь с местной девчонкой, – отдохнув, Рэйка снова вернулась к оттачиванию обводящего, теперь левой. – Зачем?
– А чего, нельзя?! – ощетинился я.
Рэйка не ожидала такой реакции. Удивилась.
– Хумирах, ты слишком смышлен, чтобы делать это без причины, – слева удар получался лучше, и она каждый следующий раз ускоряла его.
– Ну, – осекся я, – мне просто хорошо с ней, – и тут же засмущался своих слов.
– Просто хорошо? – удары понеслись один за одним, пока она не закончила. – Почему тебе с ней хорошо? Можешь сказать?
– Хм… – мгновение я думал, издевается она надо мной или впрямь настолько черства, что не понимает. – Просто хорошо и все, не могу объяснить почему! – и это была правда.
– Берегись, мой друг. Не утеряй контроль!
Неплохой совет, да запоздалый. Все уже случилось.
Через пару дней Рэйке сшили новый наряд, и она наконец покинула свой домик. Мы встречали ее всей нашей компанией, плюс Отто и Юрген.
Дверь открылась, и мы увидели обновленную Рэйку. Неровная стрижка, затянутая маленькими завязками на боках челка, те же длиннющие ресницы, коричневая куртка из кожи, такие же брюки, но теперь еще яркие черные ногти и маленькие металлические пластины на животе. Естественно, с замысловатым узором.
После затянувшихся поздравлений, радостных возгласов и шуток мы двинулись к нашей давнишней цели – серым домикам за «колючим» забором. Пока мы туда шли, я отметил, что сторонюсь занять свое обычное место рядом или чуть позади Рэйки, и как-то само собой оказался позади всех.
За стенами с колючими проводами мы обнаружили большой двор, в котором тут и там высились горы земли, а ближе к основному зданию зияла огромная яма глубиной метра полтора или два. В углублении серела каменная преграда, едва заметная ровная щель посередине, а сбоку, в отдалении – стальной короб с уже открытой крышкой.
– Любовь моя, а что значат эти «2047»? – Нильс указал на стену двухэтажного здания, в самом верху которой выступающие камни образовывали это число.
– Не знаю, Ниса, но без них нам пришлось бы перекопать половину поселения!
– Пожалуй! Скажу тебе, мои ребята и здесь-то чуть не померли, – усмехнулся он, осматривая творение их рук. – Теперь твоя очередь, ненаглядная, полагаю, ты знаешь, что делать с этими крутилками!
Внутри стального короба оказалось шесть вращающихся круглых ручек с мелкими насечками. Присев над ними, Рэйка уверенно повернула первую, вторую, третью… Когда она закончила с последней, раздался скрежет, перестук, а затем каменные плиты под нами разошлись в сторону, расширив щель до полуметра. Дальше мы уже сами увеличили ее до комфортного размера, позволяющего даже Арси спуститься вниз не поворачиваясь.
Да, именно спуститься! Раздвинув каменные плиты, мы обнаружили под ними пологий спуск вниз, по которому уже и забрались глубоко под землю. Зажгли факелы. Первое, что мне бросилось в глаза, – это стоящий прямо за спиной Вани боероб. Круглая жестянка тихо покоилась на каменном полу, не подавая никаких признаков своей механической жизни. Увидев его, Отто чуть не обезумел от счастья, запрыгал вокруг, начал заглядывать сверху, снизу, теребить оружейные отверстия.
Подземный склад был просто огромным. Сотни квадратных метров, заставленных видавшими виды боеробами, самоходными бронированными механизмами и прочей чудной техникой. Мы прошли мимо всего этого, оставив среди них Отто, еще не догадывающегося, что эти игрушки придется оставить здесь.
Лишь в самом конце подземного хранилища мы обнаружили то, что и искали – горы пистолетов, дальнобойных ружей, автоматов и им подобной дряни.
– Разрывные гранаты, станковый пулемет, ракетная установка, патроны, – кидалась названиями Александра, заранее разведавшая Большую Библиотеку.
– Что скажешь, Отто?! – прозвенела Рэйка. – Годное тут оружие?
– Оружие – класс! – восхищался тот. – Смазка немного высохла, но это мы быстренько поправим!
Еще дней десять ушло на то, чтобы перетащить найденное на левый берег. Рэйка справедливо опасалась, что если привлечь к этому местных рыбаков и пахарей, они по незнанию трупанут или себя, или других. Использовали только надежных и умелых воинов.
Меня от этой работы освободили. Как она и обещала, я получил свое задание – изучить возможности каждого вида еще неизвестного нам оружия и на этой основе подготовить возможные тактики наших боевых действий. Кроме того, сопоставить оружие и заряды к нему, определить, каким воинам и в каком количестве их дать.
Назначенный для выхода из Мертвого Города день откладывали три раза. Эта троица – Отто, Алиса и Александра – никак не успевали выудить из Большой Библиотеки всю необходимую им информацию. Не знаю, сколько бы мы откладывали еще, но в один день механизм, дающий кораблю энергию, дал сбой, да так, что ведущие к сайдексу провода загорелись, и он стал непригодным для использования. Ремонтировать столь сложную технику, само собой, там никто не умел.
Покидали Мертвый Город толпой в несколько тысяч человек. Большую часть найденного снаряжения, еды и питья погрузили на специально изготовленные для этого случая телеги, каждую из которых тянули и толкали по восемь человек. Остальное тащили на себе.
Корабль Лысого Дьявола оставили тем, кто все-таки струсил и захотел остаться. Нашлось таких немного – около сотни, из которых только семеро были воинами. Что-то держало их в этих умирающих руинах. То ли привычка, то ли привязанность… То ли усталость.
Движение сотен людей в одном направлении впечатляло своим масштабом. Особенно когда мы шли по ровной местности, не одаренной даже маленькими лесками. Оглядываясь назад, невозможно было увидеть конца этой разношерстной людской толпы, бормочущей, гудящей, медленно увлекающей вместе с собой тяжело груженные телеги.
Мы с Ингрид двигались вместе. Она – с переполняющим ее чувством радостного ожидания чего-то неизвестного. Я – с тревожными мыслями относительно того же самого неизвестного. Как встретит Сокол весь этот народ? Что скажет Рэйке? Как все они разместятся в Крестограде?
Чего и говорить, Игорь этим пришествием был просто ошеломлен. Он спешно вывел на подступы к Крестограду несколько сотен вооруженных воинов.
Рэйка скомандовала остановиться где-то за двести метров до войска Сокола. Собрав нашу старую группу и добавив в нее Александру, Нильса и Юргена, мы вышли на середину поля, разделявшего две человеческие толпы. Сокол и его двенадцать двинулись нам навстречу.
– Пришло пополнение! – не удержался Ваня, счастливый от возвращения домой.
– Кто это? – сурово бросил Игорь, обращаясь к Рэйке.
– Это будущие крестоградцы! – заявила она, складывая руки на висящем у нее на шее автомате. – Или ты не примешь их?
Мудрый Сокол перевел глаза на оружие, тяжело вздохнул и, разумеется, согласился.
– Рэйка, и ты, Люка, – погрустнев, выдавил из себя он, – зайдите ко мне вечером. Есть разговор. И не смотрите так, он гораздо важнее, чем вы даже можете себе представить!
Сокол ничуть нас не обманул. Это был действительно серьезный разговор.
Встретил он нас безоружным, уже ощутимо выпивший, грустно сидящий со стаканом в своем реликтовом кресле. По лицу его было видно, что он заранее смирился с поражением и теперь лишь ждал, какую участь Рэйка ему уготовит.
– Прежде чем ты перережешь мне горло, выслушай… и ты тоже, Люка! Ты должен будешь напомнить ей об этом, чтобы защитить всех, кто живет здесь. И тех, кого вы привели, тоже.
– О чем ты? – поморщилась Рэйка.
– Я не родился и не вырос в этом херовом захолустье! – неожиданно заявил Игорь. – Первые пятнадцать лет своей дрянной жизни я прожил в большом городе, развитом, не в пример Крестограду. Этот город создали мои отцы и деды, с нуля, в чистом поле! – рассказывая, он то затихал, то снова начинал горячиться. – У нас были каменные дома, литейные цеха, целые фабрики, в нем жили сто тысяч человек!
– И что с того?!
– Его разрушили, – мрачно произнес Сокол. – Мы только запустили электроустановку, которая дала свет и энергию всему городу… Казалось, вот оно, благоденствие. Но нет! Прошло всего несколько дней, как прибыли летающие стальные шары и разнесли все к чертям собачим!
– Боеробы? – на всякий случай спросил я.
– Да хуй бы их знал, Люка! – снова разошелся он. – Выжгли все дотла! Хотя, блять, нет, не дотла – эти вот книги, – Игорь кивнул на шкаф, – я оттуда притащил. И знаете, в них хватает информации, чтобы опять запустить паровой двигатель! Но как, блять, вы думаете, почему я этого не сделал?!
Резать ему горло Рэйка не стала, просто предложила уйти из поселения самому. Игорь удивился, да и я, признаться, тоже. Небезопасно было вот так отпускать того, кто наверняка захочет вернуться и поквитаться с тобой.
Добротой тут, конечно же, и не пахло. За ушедшим у всех на виду Соколом вскоре последовал Нильс, который и свел все возможные риски его возвращения к нулю. Зато Рэйка аккурат перед вечерней молитвой собрала народ на площади и объявила о том, что их бывший предводитель признал свою слабость, передал ей все полномочия и предпочел удалиться, чтобы не разжигать в поселении ненужную вражду.
Потом она рассказала им о тех чудесных технологиях, что мы героически доставили сюда, о мощнейшем оружии, с которым им теперь не страшны ни иваногородцы, ни даже стремляне. И о том, что прямо с завтрашнего дня начнется строительство неподвластных огню каменных домов и… специальной установки, которая лет через десять будет давать свет и энергию всему поселению!
Хумирах, я чуть не ахнул от изумления! Не терпелось прямо там же подойти к ней и потребовать объяснений. Но сразу не получилось, а потом я получил ответ, что «мы с этим справимся». Успокаивало лишь то, что десять лет – это очень большой срок.
Как бы то ни было, а очень скоро жизнь в Крестограде забурлила. Первым делом соорудили водонапорную башню, организовали водопровод и полив восточных полей. Рыбаки наладили добычу рыбы. Один за другим появлялись каменные дома. Поселение уверенно разрасталось вширь.
Я тоже участвовал в этом бурлении, помогая Отто с внедрением всех этих новых технологий и устройств. Не думаю, что я был ему сильно полезен, однако Рэйка велела Отто советоваться со мной и посвящать во все его проекты. Тот аккуратно выполнял это указание, каждый день заходя за мной с утра и увлекая в свои работы до самого вечера. Надо сказать, он действительно прислушивался к моим советам, хотя они, наверное, чаще вредили, чем помогали ему.
Отто быстро прижился в Крестограде, а благодаря своему доброму нраву и порядочности, воспринимался истинными крестоносцами как свой. Как и все пришедшие с нами из Мертвого Города, он торжественно получил на щеку свой крест и звался теперь «главным механиком».
Арси принял на себя споры и тяжбы. Поначалу люди шли к Рэйке, а она поручала их ему. После они уже приходили прямо к Арси – врожденная справедливость позволяла ему вершить эти суды честно, невзирая на обстоятельства. Он оказался прирожденным «главным судьей», хотя некоторые припоминали его происхождение и просили судить непосредственно Рэйку.
Кстати, по его просьбе она постепенно выкупила у крестоносцев всех иваногородских рабов, часть из которых отправили в Ивангород в качестве подарка, а остальные пожелали основаться здесь, вместе с прибывшими из Мертвого Города переселенцами. Подарок не остался незамеченным и вскоре между двумя поселениями возникла оживленная торговля.
Александре поручили сбор податей и охрану порядка, которого с нашим возвращением больше не стало. То и дело возникали потасовки и ссоры, все больше между старыми и новыми обитателями.
Безразличный к руководству другими и жадный до приключений Нильс вместе с небольшой группой подчиненных ему воинов занимался разведкой. Да и остальные без дела не сидели. Казалось, все поселение очень спешит, несется куда-то с огромной скоростью.
Правда вот, чем занималась Рэйка, я сказать не могу. Наверное, всем понемножку.
Для нее выстроили очень красивый каменный дом на берегу реки. «Как и положено королеве», – говорила Ингрид. Рэйка обитала в нем вместе с Алисой, которая, как и прежде, повсюду следовала за ней.
У нас с Ингрид тоже был свой дом – не такой красивый, не в таком славном месте, но очень уютный и милый. По крайней мере поначалу именно таким он мне и казался. Раздражал лишь поросший сорняком внутренний двор, на котором Ингрид наотрез отказывалась работать сама.
Удивительно, но мирная жизнь, без приключений и рядом с Ингрид оказалась мне по вкусу. Каждое утро я с удовольствием уходил вместе с Отто и каждый вечер с не меньшим удовольствием возвращался обратно – в наш дом, где меня ждала желанная Ингрид, сытный ужин, неспешная прогулка под звездами и все остальное, само собой.
Не испортило моего умиротворения и нападение стремлян, которых мы с треском разбили, отняв у них более сотни драгоценных лошадей. Последние пришлись очень кстати, учитывая объемы разных камней и материалов, которые со всей округи теперь стекались в Крестоград.
Все чаще я задумывался о детях, большой семье, которая будет весело и счастливо обитать в этом самом или каком-то еще более просторном и милом доме. Представлялись мне исключительно улыбки, смех, радость, веселье… и музыка, куда ж без нее! У Ингрид никак не получалось забеременеть, однако я был уверен, что рано или поздно это произойдет.
