Kitabı oku: «Ящик с костями», sayfa 4
Глава 7
Рэймонд ждал детектива в доме уже более получаса – снаружи стоял полицейский – и с каждой минутой нервничал все больше. Он забрал из психлечебницы только пару вещей: то, что никому никогда не понадобилось бы. Рэймонд волновался из-за приобретений более щекотливого характера, как ему нравилось их называть: вещей, которые не должны были оставлять здесь изначально. Так дело было в них? Или в его рисунках? Он часто рисовал маленькие лица на стенах, чтобы ориентироваться на местности: это были улыбающиеся лица, грустные лица, иногда издающие звуки – в зависимости от его настроения. Некоторые участки территории «Блэквотер» были настолько заросшими, что даже ему было сложно ориентироваться здесь. Иногда он разговаривал с нарисованными лицами – он называл их маленькими помощниками. Они никому не вредили, так что дело было не в них, верно? Внезапно в дверь постучали. Рэймонд встал и, несмотря на ситуацию, ощутил прилив гордости, открывая дверь своего дома – дома, который был бы снесен вместе с остальными постройками «Блэквотер», если бы Патрик Колдер победил.
– Мистер Свит? Я детектив Кирби, – произнес стоявший снаружи мужчина. – А это – детектив Андерсон.
Рэймонд взял себя в руки и выдавил:
– Здравствуйте.
– Мы можем войти? – спросил детектив. – У нас есть к вам несколько вопросов.
– Э, кхм, хорошо, – Рэймонд отошел в сторону и впустил мужчин в маленькую комнату, а потом закрыл дверь.
Они неловко застыли втроем в центре комнаты. Раньше у Рэймонда никогда не бывало гостей, по крайней мере таких – и он не знал, как себя вести. Он попытался представить, что бы сделала на его месте миссис Муир, но понял, что у него нет шерри, а уж тем более тех забавных бокальчиков, которыми она пользовалась.
– Нам бы хотелось поговорить с вами о прошлой ночи, – произнес мужчина, назвавшийся Кирби. – Почему бы нам не присесть?
– Э, кхм, хорошо, – пробормотал Рэймонд. Ему следовало перестать говорить «кхм», но он, не успев опомниться, снова это произнес: – Кхм, да, присаживайтесь. Вот сюда, – он указал на старый диван. – Я посижу на подлокотнике. – Он слышал, как миссис Муир пару раз так говорила. Я посижу на подлокотнике, милый. Почему-то из его уст это прозвучало иначе.
– Прошлой ночью… – начал полицейский.
Прошлой ночью. В голове Рэймонда пронесся целый рой мыслей.
– Можете сказать нам, где вы были? – прервал его размышления второй детектив, имя которого он уже забыл.
– Э, я был дома, – ответил Рэймонд, почувствовав облегчение оттого, что ему задали такой простой вопрос.
– То есть здесь, в этом здании?
– Ну, вообще-то… нет… – Он нервно посмотрел на детективов. Один из них осматривал комнату; его взгляд останавливался то на одном предмете, то на другом – включая коробки в углу, – словно муха, которая раздумывала, где бы приземлиться. Взгляд полицейского задержался на двери спальни, которую, к счастью, Рэймонд не забыл закрыть, а потом наконец вернулся к хозяину дома.
– Ну… я, кхм… – Он замолк. Возможно, лучше было говорить начистоту. – Я играл в карты с Лероем.
Детективы переглянулись и снова посмотрели на него.
– Прошлым вечером вы играли в карты с Лероем Симмонсом, охранником?
Рэймонд кивнул, гадая, чем его слова так их заинтересовали.
– Во сколько это было?
– Я… может, часов около восьми? – Часы в вагончике, в отличие от его собственных, работали на батарейке и показывали правильное время.
– И во сколько вы ушли? – Мужчина делал пометки в потрепанном черном блокноте, который понравился Рэймонду.
– Без четверти одиннадцать.
– И во сколько вы добрались сюда? – спросил человек с помятым блокнотом.
Рэймонд не хотел объяснять им ничего насчет часов и рассказывать о том, что он забывал их завести, так что попытался просто предположить:
– Без четверти двенадцать?
– Вы были с Симмонсом с восьми вечера до 22:45 ночи, а потом пришли сюда примерно в 23:45?
– Да, – он энергично закивал.
– Можете объяснить, почему вам понадобился час на то, чтобы вернуться? Вряд ли дорога занимает больше двадцати мин…
– Двадцать две минуты, если я иду быстрым шагом, – перебил детектива хозяин дома. – Но вечером во вторник я забираю хрустящий картофель из закусочной «Скалистое Дно». Иногда мне оставляют треску или, если повезет, пирог «Питерс». Прошлой ночью он был с курицей.
Двое полицейских теперь пристально смотрели на него, и Рэймонду это не нравилось.
– Я… я сказал что-то не то? – спросил он.
– Так вы ушли от Симмонса в 22:45 и пошли купить жареную картошку? Каким выходом вы воспользовались? – спросил детектив с помятым блокнотом.
– Главным, на Баттерси-Филдс-драйв. Я им пользуюсь только для этого. Меня выпускает Лерой.
Второй полицейский, тот, что без блокнота, поднялся на ноги и достал телефон.
– Прошу меня простить, – произнес он и вышел на улицу.
– И что вы сделали потом, – продолжил задавать вопросы первый полицейский, – после того, как купили хрустящий картофель?
– Пирог «Питерс», – поправил его Рэймонд. – Хрустящий картофель у них закончился.
– Ладно, купив пирог, что вы сделали потом?
– Вернулся домой через вход со стороны Дейлсфорд-роуд. И пошел спать, – добавил Рэймонд, прежде чем его успели спросить об этом.
– Вы были один?
– Ну да… – Это вроде как было правдой.
– Вы видели вчера вечером что-то необычное по пути к вагончику или по дороге домой? – Полицейский встал и принялся бродить по комнате. Остановился у раковины и поднял взгляд на кухонную полку Рэймонда, где хранились чай и сахар – и где стояла урна.
– Нет, – выдавил он, чувствуя, как сердце начинает учащенно биться.
Полицейский повернулся к нему.
– Вы ничего не видели и не слышали?
Рэймонд снова отрицательно покачал головой. Вчера он сделал небольшой крюк и подошел к озеру – чтобы подрастрясти съеденный пирог – и увидел Проныру, но полиции вряд ли будет интересно слушать о привидениях. К тому же он, по идее, не имел права ходить туда, и ему не хотелось, чтобы Колдер узнал об этом.
– Как долго вы живете здесь, мистер Свит? – Полицейский прислонился к раковине и скрестил руки на груди, наблюдая за Рэймондом с другого конца комнаты.
– Очень долго, – ответил тот. Смена темы разговора слегка сбила его с толку. – У меня есть разрешение.
– Я знаю. Вряд ли вам по душе перестройка района.
Рэймонд не знал, что ответить. Это уловка? Он даже не понимал, было ли это вопросом.
– Что-то случилось? – осторожно спросил он. Он все еще не понимал, что здесь делает полиция.
– Было найдено тело. Лерой Симмонс обнаружил его во время утреннего обхода. Вы что-нибудь знаете об этом?
– Кто?.. – опешил он. – То есть… где? – Рэймонду наконец удалось задать вопрос.
– Отделение Китса. Со стороны озера.
Что-то тенью промелькнуло в подсознании Рэймонда и тут же исчезло. Внезапно у него пересохло в горле. Ему захотелось, чтобы детектив отошел от раковины, – тогда Рэймонд смог бы налить себе воды.
– Можете ли вы предположить, как тело туда попало?
– Я… нет, не могу, – ответил он, качая головой. Его охватило неприятное чувство, а сердце учащенно забилось.
– Или зачем кому-то могло понадобиться оставлять тело именно там?
Он снова отрицательно покачал головой.
– Вы сами в последнее время бывали в отделении Китса?
– Нет. – Он никогда туда не ходил. Вообще никогда.
– У вас есть женское пальто? – внезапно спросил полицейский.
– Простите? – его вопрос застал Рэймонда врасплох.
– Женское пальто. Мне показалось, что я видел его через окно вашей спальни, – теперь полицейский смотрел на него так пристально, что щеки Рэймонда запылали.
– Э, кхм, да, наверное, есть.
Зачем им могло понадобиться пальто его мамы?
– Вы не против показать его мне?
Это не было вопросом, и Рэймонд встал, радуясь возможности слезть с подлокотника кресла. Лишь одним небесам известно, как это удается миссис Муир. Наверное, она носит белье на мягкой подкладке.
– Оно здесь, – сказал хозяин дома, проводя полицейского в спальню. – Вот, – показал он. – Оно принадлежало моей матери.
Пальто висело на старой анатомической модели, которую он нашел в подвале одного из складских помещений. Из нее получилась отличная вешалка.
Полицейский подошел и внимательно изучил пальто.
– Оно кажется обожженным, – заметил он, поднимая рукав.
– Случился пожар… – начал Рэймонд, но замолк. Полицейский теперь смотрел на открытые сердце и легкие на анатомической модели.
– Что это? – спросил он.
– Это все не настоящее, – быстро ответил Рэймонд. – Я нашел это. Они загораются, смотрите, – он заглянул за дверь и нажал на выключатель. Пальто его матери засветилось; подсвеченные органы засияли сквозь дыры, прожженные огнем.
– Это что-то с чем-то, мистер Свит, – сказал полицейский улыбаясь. – Коллекционный предмет, полагаю.
Рэймонд пожал плечами. Он и понятия об этом не имел.
– День определенно удался, – произнес полицейский. – Это поразительно.
Рэймонд проследовал за полицейским из спальни обратно в гостиную.
– Скажите, знаете ли вы, как еще можно попасть в «Блэквотер», если не через те два входа?
Рэймонд отрицательно покачал головой.
– Уверены? – продолжил настаивать полицейский.
– Со стороны реки? – предположил Рэймонд, чувствуя, что нужно сказать что-то полезное. Он не знал, каким путем приходил и уходил Проныра, но Проныра мог, вероятно, проходить сквозь стены.
Детектив кивнул.
– Хорошо, спасибо. А другого известного вам способа попасть на территорию нет?
Рэймонд в миллионный раз отрицательно помотал головой, задаваясь вопросом, почему это так важно. Напомнив ему, что он не должен бродить по территории и что ему лучше оставаться на своем участке, детектив наконец ушел. После его ухода Рэймонд встал у окна и осмотрел свой маленький клочок земли, пытаясь решить, что делать дальше. По правде говоря, он уже много месяцев откладывал неизбежное. Задача была слишком пугающей, но реальное положение вещей предельно ясно: ему нужно каким-то образом, незаметно для остальных, переместить свою коллекцию.
Глава 8
Кирби сидел в ненавистной ему «Корсе», над которой потешалась даже его мать, называвшая ее «машиной студента». Он находился у главного офиса «Отдела по расследованию убийств № 29», который был известен всем под названием «Маунт-Плезант». Их участок был одним из двадцати четырех отделов столичной полиции по расследованию убийств в Лондоне и располагался в здании бывшей скотобойни в Саутуарке. Почему его именовали «Отделом по расследованию убийств № 29», было загадкой для всех, как и название «Маунт6-Плезант7» – это место не было ни приятным, ни стоящим на горе.
Босс Кирби, главный детектив-инспектор Идрис Хамер, назначил на 20:00 оперативное совещание, чтобы обсудить информацию, которую удалось получить за день. Прежде чем зайти в здание, Кирби решил собраться с мыслями и подытожить то, что на данный момент имелось по делу: пожилая женщина, личность которой все еще не установлена, жестоко избитая и оставленная на больничной койке заброшенной психбольницы; мобильный телефон; бывший пациент лечебницы с доступом на ее территорию. А еще – чертова погода, стирающая любые следы убийства и сбивающая с толку собак-ищеек. И это подводило его к самому главному вопросу: как убийца и жертва попали в больницу? Ни одной камерой над двумя входами в психбольницу не было заснято, что кто-то приходил или уходил с пожилой женщиной – живой или мертвой. Кто-то поработал над камерами и впустил убийц? Может, это был Рэймонд Свит или Лерой Симмонс? А теперь добавилась еще одна проблема: Лерой Симмонс пропал. После того как Кирби поговорил с ним в вагончике, его отвезли в участок, где он дал показания. Несколько часов спустя Кирби и Андерсон в разговоре с Рэймондом Свитом обнаружили, что показания Свита и Симмонса не согласуются друг с другом, но к тому времени Симмонса уже отпустили. А теперь он исчез.
Стук в окно машины вернул Кирби в реальность. Это был Хамер.
– Готов к оперативному совещанию, Лью? – спросил он через стекло.
– Да, конечно. Уже иду, – Кирби взял с пассажирского сиденья телефон и блокнот и выбрался из машины.
Хамер был примерно одного возраста с Андерсоном, 45–50 лет. Он возглавлял «Отдел по расследованию убийств № 29» почти два года. Кирби считал, что тот эффективно руководил несколькими командами по расследованию убийств и прекрасно справлялся с тем, что самому Кирби было бы ненавистно, если бы он когда-нибудь поднялся по карьерной лестнице: Хамер хорошо смотрелся в кадре и пресмыкался перед высшими эшелонами столичной полиции. Не то чтобы Кирби был враждебно настроен против начальства; просто пытался свести общение с ним до разумного минимума. Впрочем, это не помешало ему заметить, что за последние шесть месяцев или около того босс изменился. Впервые он это подметил на прощальной вечеринке коллеги. Хамер вел себя как-то скованно и, казалось, все время был начеку. Возможно, причиной были проблемы в браке – насколько Кирби знал, детей у начальника не было – или давление на работе.
– Кто-нибудь уже нашел охранника? – спросил Хамер, когда они зашли в главный офис «Отдела по расследованию убийств № 29».
– Еще нет. Мы были у него дома, но его там нет. Мы пытаемся разыскать его друзей или родных.
Хамер проворчал:
– Нам нужно найти его как можно быстрее. Последнее, что нам сейчас нужно, – это пропавший подозреваемый.
– А то я не знаю.
Они стали ждать лифт. Хамер глянул на Кирби.
– Кое-что в этом деле уже меня беспокоит.
Кирби чувствовал то же самое.
– Что-то определенное?
– Место, жертва, отсутствие свидетелей, – Хамер загибал пальцы. – Что-то подсказывает мне, что тут не все так просто. Для прессы будет раздолье.
Он был прав, так все и будет. Как только появляется какая-нибудь новость, связанная с «Блэквотер», – пресса тут как тут.
– Даже моя жена говорит, что «Блэквотер» – проклятое место, – продолжил Хамер. – А ведь обычно она очень скептично настроена по отношению к таким вещам.
Кирби знал об этих слухах: начиная от рассказов о призраках бывших пациентов и странных огнях в ночи – и заканчивая уверениями, что сама земля, на которой размещалась больница, была проклята. Все глобальные планы новой застройки территории по той или иной причине проваливались, и это лишь добавляло масла в огонь. Не говоря уже о тех нескольких бедолагах, которые за прошедшие годы погибли на территории «Блэквотер»: сталкер, двое наркоманов и самоубийца, попавшие на первые полосы газет.
– Начинаем через десять минут, – произнес Хамер, проходя через главный офис. Он зашел в свой кабинет и захлопнул за собой дверь.
Кирби подошел к своему столу и, сев в кресло, принялся рассеянно просматривать гору записок, большинство из которых можно было сразу выкинуть в мусорное ведро. Впрочем, лежавшая наверху записка, написанная рукой Андерсона, стала для него сюрпризом: «Джон Кирби звонил в 19:40». Его отец. Детектив проверил мобильный телефон и увидел пропущенный звонок. Интересно, что тому было нужно. Они виделись не так часто, как хотелось бы, – его отец жил в Корнуолле, и они оба были занятыми людьми. Странным было то, что он позвонил в офис и оставил сообщение.
– Ты говорил с моим отцом? – спросил он, взглянув на Андерсона, чей стол стоял напротив.
– Ага. Он звонил как раз перед твоим приходом.
– Он сказал что-нибудь?
Андерсон отрицательно покачал головой.
– Только то, что пытался связаться с тобой. Все в порядке?
– Надеюсь.
– Скорее всего, хочет познакомиться с твоей новой девушкой. Кстати, как идут дела? Ну, ты знаешь… – он вопросительно поднял брови.
– Прекрасно, спасибо, – отрезал Кирби.
– Это хорошо. Значит, чучело лисицы ее не отпугнуло, – усмехнулся Андерсон.
– Нет, хотя она переживала из-за отсутствующей ноги, – Кирби взглянул на свои часы – если он поторопится, то успеет позвонить отцу. Детектив взял в руки телефон, но тут услышал свое имя.
– Лью, – к его столу подошел молодой сержант по имени Стив Кобрак.
– Что такое? – спросил он, убирая телефон.
– Пришел первый отчет из Ньюлэндса насчет найденного в «Блэквотер» телефона, – Кобрак передал Кирби документ.
Тот просмотрел его содержание.
– Отличная работа. Пробил его по системе?
Кобрак кивнул.
– Он чист. Двое офицеров уже едут к нему на квартиру.
– Хорошо, спасибо, – Кирби встал и направился к кабинету Хамера. Он постучал и, не дожидаясь ответа, зашел внутрь. – Мы узнали имя владельца телефона, – сказал он. – Это ассистент учителя в школе Роял-Оук по имени Эдвард Блейк. Офицеры уже едут к нему.
– Хорошо, – ответил Хамер, глядя на часы. – Ладно, давайте начинать.
Кирби проследовал за главой отдела и вышел из кабинета.
– Прошу вашего внимания, – Хамер хлопнул в ладоши, и все замолчали.
Кирби подошел к кулеру и налил себе стакан воды. В помещении было душно, несмотря на арктическую температуру снаружи.
– Вот что нам на данный момент известно, – начал свою речь Хамер. – Сегодня утром около 7:30 охранник из «Эмерис» по имени Лерой Симмонс услышал, что внутри психиатрической больницы «Блэквотер» звонит телефон, и пошел проверить, что там. В одной из заброшенных палат он обнаружил тело пожилой женщины. Раны на ее лице указывают на то, что ее жестоко избили; скорее всего, это произошло в другом месте. Хотя криминальному эксперту еще нужно подтвердить причину смерти, он считает, что возможными причинами являются удар по голове и переохлаждение. Приблизительное время смерти – между десятью вечера и полуночью. В центральном Лондоне сильный снегопад начался примерно в одиннадцать вечера и не прекращался до четырех утра, а значит, у убийцы было достаточно времени, чтобы бросить тело в больнице и сбежать, не оставив и следа.
Все сидящие в комнате обменялись взглядами. Смерть ребенка всегда была худшим из возможных происшествий, но подозрительная гибель пожилого и уязвимого человека по-своему была не менее шокирующей. Фотографии жертвы повесили на доску, как и снимки здания, в котором ее нашли, а также окружающей территории.
– При жертве не было никакого документа, удостоверяющего личность, – продолжил Хамер, – как и пальто или какой-то другой теплой одежды, так что ее, возможно, забрали из дома. Охранник Симмонс исчез после допроса этим утром.
В помещении со всех сторон раздалось бормотание.
– Рэймонд Свит, шестьдесят семь лет, – продолжил Хамер, постучав пальцем по фотографии Рэймонда. На снимке тот выглядел гораздо моложе, чем при встрече с Кирби. – Бывший пациент «Блэквотер», живущий в старом доме привратника на территории психиатрической лечебницы, утверждает, что прошлым вечером между 22:00 и 22:45 играл в карты с Симмонсом. Затем Симмонс выпустил его через главный вход на Баттерси-Филдс-драйв, и тот отправился в закусочную «Скалистое дно». Ник Катсарос, сын владельца заведения, это подтверждает. По вторникам вечером они продают Рэймонду то, что осталось, за полцены.
– Прошлой ночью они отдали пирог «Питерс», – произнес Кирби, вспомнив свой изматывающий разговор со Свитом.
– С какой начинкой? – спросил Марк Дрейтон, отчего в помещении отовсюду раздались смешки.
– Курица, по его словам.
– Ну, хорошо, теперь мы знаем, что Рэймонд Свит ел, направляясь домой. Двигаемся дальше… – сказал Хамер. – Камера у входа на Дейлсфорд-роуд засняла, как он зашел на территорию психбольницы в 23:36. Что он делал, оказавшись там, мы знать не можем. Но он был один, когда уходил оттуда, и вернулся тоже в одиночку.
– Нам нужно найти Симмонса, – проговорил Кирби. – И выяснить, почему он солгал.
– В охранной фирме «Эмерис» сказали, что его смена начиналась в шесть утра, а перед этим на ночную смену должен был выйти Дэнни Монахэн по прозвищу «Чипс». Из показаний Монахэна следует, что Симмонс захотел отработать двойную смену, поскольку испытывает трудности с деньгами, и Монахэн согласился, – сказал Хамер, зачитывая показания, которые держал в руке.
