Kitabı oku: «Кобзарь (в переводе русских писателей)», sayfa 10

ДУМКИ

* * *

 
Для чего мне черны брови,
Годы молодые,
Красота моя девичья,
Очи голубые?
Даром годы молодые
В грусти пропадают.
Очи плачут, черны брови
Блекнут и линяют.
Сердце светом тяготится,
Как в неволе пташка;
Что мне в том, что я пригожа,
Если жить мне тяжко?
Тяжело мне жить на свете
Бедной сиротою;
Меж своими, меж родными
Вечно быть чужою.
Нет того, кто расспросил бы —
Что так плачут очи,
Отчего так сильно сердце
Ноет дни и ночи?
Отчего оно голубкой
День и ночь воркует?
Ах, никто того не знает,
И никто не чует!
Да зачем чужим то ведать,
Что меня терзает?
Пусть сиротка вечно плачет,
Пусть она рыдает!
Плачь же, сердце, плачьте, очи,
Если не устали; —
Громче, жалобней, чтоб стоны
Ветры услыхали;
Пусть их буйные относят
В дальний край, за море,
К чернобровому красавцу
На лихое горе!..
 

А. Шкафф

* * *

 
Тяжко, тяжко жить на свете
Сироте без роду.
Где деваться, приютиться?
Хоть с горы да в воду!
Утопился б, чтобы лишним
В свете не болтаться;
Утопился б! Тяжело мне,
Некуда деваться!
У иного доля в поле
Жатву собирает,
А моя, бедняга, где-то
За морем гуляет!
Хорошо тому, кто счастлив, —
Люди его знают.
А меня при встрече даже
И не замечают.
Богача, хоть и урода,
Красная девица
Любит, чтит и уважает,
Даже им гордится;
Надо мною же смеется,
Бедным сиротою.
Разве я в красе и силе
Обделен судьбою?
Над тобою я, девица,
Разве надсмеялся?
И к тебе не крепко разве
Сердцем привязался?
Так люби кого ты знаешь
Юною душою,
Но не смейся, не глумися
Ты над сиротою.
Я уйду теперь далеко
В сторону чужую
И погибну. А быть может
Там найду другую.
Буду счастлив… И тоскуя,
Он ушел далеко;
Не нашел себе там доли —
Бедный, одинокий!
Все глядел на край родимый,
Умирая в поле…
Сиротине на чужбине
Умирать легко ли?..
 

И. Белоусов

* * *

 
Отчего мне тяжко, отчего мне больно?
Отчего так сердце плачет и кричит,
Как ребенок малый? Чем ты недовольно,
Расскажи мне, сердце? Что тебя томит?
Голодно ты что ли, иль уснуть желаешь,
Чтоб забыть неволю в стороне чужой?..
Так усни навеки, и тогда не станешь
Биться ты и горя разделять со мной.
 

С. Дрожжин

* * *

 
Идут, проходят дни за днями:
Минуло лето; шелестит
Гонимый ветром лист осенний;
Без дум, без жизни сердце спит.
Все так спокойно, что не знаю —
Живу ли я, иль доживаю
Иль просто по свету влачусь, —
Уже не плачу, не смеюсь!
Боже, не дал Ты мне доли
В жизни никакой!
Если было жалко доброй —
Не жалел бы злой.
А без доли, да без счастья
Заживо умрешь;
Как негодная колода
Пропадешь, сгниешь!..
Боже добрый! Боже щедрый!
Дай душой мне жить
И весь мир твой – чудный, дивный
И людей любить!
Страшно, тяжко жить в неволе —
Взаперти сидеть;
Но страшней на вольной воле
Мертвецом глядеть
На борьбу, на труд упорный,
Что кипит кругом!..
Жить – и следа не оставить
По себе ни в чем —
Страшно!.. Доля, отзовися!
Где твой след пропал?..
Если доброй доли не дал,
Боже, злую б дал!..
 

И. Белоусов

* * *

 
За думою дума роем вылетает;
Одна давит сердце, другая сжимает,
А третья как будто тихо, тихо плачет
И с собой все слезы в самом сердце прячет.
Так кому ж я их доверю,
И кому, тоскуя,
В сердце спрятанную думу
Громко расскажу я?
Все оглохли, и поникли
Робко головою…
И никто понять не может,
Друг мой, нас с тобою.
До седых волос по свету
Нам пришлось скитаться,
Что же делать? Будем век свой
Плакать и смеяться.
 

С. Дрожжин

* * *

 
Не женися на богатой, – выгонит из хаты, —
Скажет: – «Вон пошел, оборвыш, из хором богатых!»
И наплачешься тогда ты вволю на просторе…
Не женися и на бедной, – много будет горя.
А женись-ка ты на воле, – на казацкой воле, —
Беззаботной и свободной, словно ветер в поле.
Не беда, что одиноким век свой скоротаешь,
Не беда, – зато и горя меньше ты узнаешь.
Заболеешь ли, не спросят: отчего хвораешь?
Отчего, легко иль тяжко, – знал один и знаешь.
Говорят, – вдвоем не трудно сжиться и с тоскою,
Говорят, – вдвоем и слезы легче лить порою, —
Да неправда, – легче плакать за пятью замками,
Чем открыто пред людскими зоркими очами…
 

С. Лютов

К СЕСТРЕ

 
Не проси моих ты песен,
Милая сестрица, —
В моих песнях, как в могиле,
Грусть-тоска таится.
Что же слушать, как на кровле
Филин завывает, —
Коль соловушка в садочке
Сладко распевает?
Не одно с тобой досталось
В жизни мне, сестрица: —
Твое солнце только всходит,
А мое садится!
Пусть же путь твой устилают
Розы расцветая;
Пусть весна твоя проходит,
Непогод не зная.
Пусть же доля, что смаленьку
На меня все злится,
Тебя счастьем наделяет,
Милая сестрица!..
 

И. Белоусов

РУСАЛКА

 
В барских каменных палатах
Мать меня родила;
Отнесла к Днепру украдкой —
Там и утопила.
Так, меня бросая в воду,
Тихо говорила:
«Ты плыви, плыви, родная
С синею волною;
Завтра выплыви русалкой
Ты ночной порою;
Завтра выйду с ним гулять я, —
Замани с собою
Своего родного батьку,
Пусть он не смеется, —
Не моими кровь-слезами,
А водой упьется.
Пусть в реке он погуляет
С дочкою родною…
Так плыви, плыви, сиротка.
С синею волною…»
И от берега, рыдая,
Побежала мать моя.
Поплыла, качаясь тихо,
По волнам Днепровским я —
И русалок повстречала, —
Захватив меня с собой,
Дно они мне показали,
Стали звать меня сестрой.
Вот неделя – как расту я,
С сестрами гуляю,
В полночь в заросли зеленой
Батьку поджидаю.
Да и думаю: быть может
Мать его простила,
И живет, и веселится —
Про меня ж забыла!
И русалка в Днепр глубокий
Бросилась, нырнула
Словно камень, только ива
Ветви всколыхнула…
Вышла мать гулять на берег
Полночью глубокой:
Пана Яна нету дома, —
Скучно одинокой.
Вот и вспомнилась ей дочка
Будто ненароком,
Как она ее топила
В омуте глубоком.
И опять пошла к палатам
В сердце без печали,
А ее в кустах русалки
Ждали, поджидали;
Обступили незаметно
Целою толпою
И со смехом потащили
В воду за собою.
Поиграли, посмеялись,
В вершу запихали…
У одной русалки только
Слезы засверкали!
 

И. Белоусов

* * *

 
Буйный ветер клонит лозу,
Тополь нагибает;
Мчится вихрем – дуб могучий
С корнем вырывает.
Так и доля: кого сломит,
Или нагибает;
Меня клонит, а где свалит —
Знать того не знает!
 

* * *

 
В каком краю меня схоронят?
Где тлеть судьбой мне суждено?
Умру – никто меня не вспомнит,
Когда мне счастья не дано!
Никто, хоть на смех мне не скажет:
«Покой ему в земле сырой, —
Он только тем был, бедный, счастлив,
Что рано кончил путь земной!»
 

И. Белоусов

КАЛИНА

 
– «Что все ходишь на могилу?»
Говорила – дочке мать.
«И о чем тебе так плакать,
«Убиваться и рыдать».
– Так я, матушка! – на это
Дочь старухе отвечала;
И ушла опять к могиле;
Мать все дочку поджидала…
Не сон-трава на могиле
В ночи расцветает, —
То девица на могиле
Калину сажает.
Просит Господа и плачет
Горькими слезами:
Ты полей, Господь, калину
По утрам росами,
Чтоб калина зеленела,
Листьями одета;
Прилетит, быть может, милый
Птичкой с того света.
Я совью ему гнездечко,
Стану дожидаться;
Сядя рядом, друг на друга
Будем любоваться; —
Будем плакать да друг другу
Думы поверять,
И на небо каждым утром
Будем улетать…
И калина принялася,
Ветви распустила:
Так три года на могилу
Девица ходила.
На четвертый – не сон-трава
В ночи расцветает, —
То девица под калиной
Плачет, причитает:
– Широкая, высокая,
Калина моя,
Не водой тебя поутру
Поливала я!
Широкие реки-слезы
Тебя полили, —
Их славою лукавою
Люди пронесли.
Осмеяли подруженьки
Подругу свою,
Осмеяли калинушку
Красную мою!..
Покрой мою головушку,
Росою умой
И ветвями широкими
От солнца закрой!
Люди сыщут, похоронят,
Да и осмеют;
Твои ветви зеленые
Дети оборвут!..
Рано утром на могиле
Птичка щебетала;
Под калиною девица
Крепко почивала:
Утомилась молодая,
Навеки заснула;
Вышло солнышко на небо,
На землю взглянуло.
Встали люди; – а старуха
Спать и не ложилась:
Все ждала с погоста дочку, —
Плакала, крушилась!
 

И. Белоусов

ТРИ ДОРОГИ

 
Три дороги в перекрестке
Вместе все сошлися;
По дорогам, мать покинув,
Братья разошлися.
Первый брат жену оставил,
А второй сестрицу;
Третий, младший брат, покинул
Красную девицу.
Три ясеня посадила
Старуха седая;
Посадила тополь в поле
Женка молодая.
Посадила при долине
Три дуба сестрица;
Посадила калинушку
Красная девица.
Не принялись тополь, ясень
И расти не стали;
Три дубочка и калина
Засохли, завяли…
Не идут назад три брата,
Плачет мать седая;
Плачет с детками своими
Женка молодая.
Поискать пошла сестрица
Братьев на чужбине,
А девица молодая
Сгинула в кручине.
Не идут назад три брата, —
По свету гуляют;
Три широкие дороги
Терном зарастают!..
 

И. Белоусов

ПОКИНУТАЯ ХАТА

 
Пред зарею шли гурьбою
Новобранцы из села,
А за ними, молодыми,
Красна девица пошла.
Да надумала, родная,
Дочку с милым разлучить,
И пришлось потом ей дочку
Уговаривать, учить.
Уговаривала дочку,
Утешала, как могла,
Только скоро дочь скончалась,
Мать же схиму приняла.
И стоит село, как прежде,
Мало изменилось,
Лишь покинутая хата
На бок наклонилась.
Перед ней хромой солдатик
Тихо ковыляет,
Смотрит в садик перед хатой,
В окна взор кидает.
'Но не выглянет, как прежде,
Девушка из хаты,
Мать-старуха не покличет
Ужинать солдата.
Был он близок им когда-то:
Полотенца ткались,
И платки ему на свадьбу
Шелком вышивались;
Думал жить он, припевая,
Целый век любиться,
А теперь… пришлось слезами
Бедному умыться!
И сидит он перед хатой;
Тень идет полями,
Из окна ж сова, как баба,
Хлопает глазами.
 

Пр. Б.

ПЛАТОК

 
То была ли Божья воля,
Иль ее такая доля? —
Сиротою вырастала,
Друга по сердцу сыскала,
Был и сам он сиротою,
Подружившись с молодою;
Вместе ночи коротали,
«Покрова» лишь ожидали.
Дождалися…
В Чигирине,
И по всей-то Украине
Звоном войско созывали,
Чтоб скорей коней седлали,
Сабли острые точили,
На гулянье выходили, —
На веселый пир кровавый,
Собирались в путь за славой!..
В воскресенье рано-рано
Громко трубы затрубили.
Стройным войском запорожцы
На дорогу выходили.
Мать-вдова родного сына
Провожала в путь далекий.
И прощался сиротина
С сиротинкой одинокой.
Коня ворона девица
У колодца напоила,
Сбрую вынесла и саблю
И далеко проводила;
Проводила за три поля,
Попрощалась при долине
И дала платок свой другу,
Чтобы помнил на чужбине…
Ой, платок мой, много, много,
Я трудилась над тобой!
Ради славы, друг мой милый,
Им седло коня покрой!..
Воротилась, горько плача:
Сиротой опять осталась! —
Все смотрела на дорогу, —
Друга сердца дожидалась.
Каждый праздник уходила
На курган она высокий, —
Дожидалась, – не вернется ль
Запорожец черноокий.
Год проходит незаметно;
Вслед за ним идет другой,
А на третий – запорожцы
Возвращаются домой.
Рать за ратью выступает; —
Их, бедняга, не считай! —
Ждет тебя за третьей ратью
Горе злое, – это знай.
Гроб везут, китайкой крытый,
А за гробом тем идут
Старшина, полковник старый,
Есаулы же несут,
Плача, ратные доспехи:
Вместе с саблей золотой
Пистолеты-самопалы,
Панцирь, кровью залитой.
И коня ведут. Уныло
Конь поникнул головой;
А седло платком покрыто, —
То подарок другу твой!..
 

И. Белоусов

ВЕЧЕР

 
Вишнёвый садик возле хаты;
Жуки под вишнями гудят;
Плуг с нивы пахари тащат.
И, распеваючи, девчаты
Домой на вечерю спешат.
Семья их ждет – и все готово.
Звезда вечерняя встает, —
И дочка ужин подает,
А мать сказала бы ей слово,
Да соловейко не дает.
Мать уложила возле хаты
Малюток – деточек своих;
Сама заснула возле них…
Затихло все: одни девчата,
Да соловейко не затих.
 

Л. Мей

* * *

 
За байраком – байрак,
Дальше – степь и могила;
Из могилы казак
Встает старый, унылый; —
Он один лишь встает,
Ночью степью идет,
Грустно песню поет:
«Наносили земли
И домой все ушли —
И про нас позабыли.
Триста всех, как стекло,
Наших братьев легло; —
Нет покоя в могиле!..
Как в неволю гетман
Запродал христиан, —
Мы же братьев и гнали, —
И зарезали их!..
Кровью братьев родных
Землю мы поливали; —
Так все в братней крови
И в могилу легли…»
Замолчал и с тоской
Он поник головой,
Опершись на копьё,
Вспоминая житьё
Прежних дней, и рыдал,
И на Днепр взор бросал; —
Глухо волны шумели,
Эхо лесом прошло, —
Там, где было село.
Петухи уж пропели. —
Провалился казак,
Встрепенулся байрак, —
Застонала могила!..
 

И. Белоусов

* * *

 
Ох, одна я, одна,
Как былинка в поле!
Обделил меня Бог
И в счастье, и в доле!
Наделил лишь меня
Ясными очами,
Да и те выжгла я
Жгучими слезами.
Я ни брата, сестры,
Ни родных не знаю,
Меж чужими живу —
Вяну, засыхаю!..
Где же суженый мой?
Где же мой желанный?
Видно век жить одной —
Бедной, бесталанной!..
 

И. Белоусов

* * *

 
«Останься!» Мать тебе сказала,
Ты не осталась, ты ушла;
Мать и искала, и ждала,
И ждать, бедняжка, перестала —
Скончалась, плачучи… С тех пор
Все пусто там, где ты играла:
Собака без вести пропала;
Зарос травой широкий двор;
Тиха покинутая хата;
В зеленом садике ягнята
Днем травку щиплют, а в ночи
В нем стонут совы да сычи,
И не дает их крик проклятый
Соседям спать; и твой крещатый
Заглохнул барвинок, красу
Невесту тщетно осуждая;
И, понемногу высыхая,
Весь высох пруд твой в том лесу,
Где ты купалась в полдень знойный,
И лес, старик, когда-то стройный,
Поник, горюя. Не слыхать
В нем птичек пенья, словно взять
И их с собой ты ухитрилась…
В овраге речка засорилась;
Засохла верба, прилегла
И ветви в воду опустила,
И та тропа, где ты ходила,
Колючим терном заросла.
Куда ушла ты? Где ты скрылась?
Легко ль тебе в земле чужой?
В чужой семье! Чей взор собой
Ты веселишь? Кому решилась
Себя отдать? Сдается мне,
Что ты там счастлива вполне,
Что дом твой – пышные палаты,
Что ты любима и не жаль
Тебе покинутой здесь хаты…
Дай Бог, дай Бог, чтобы печаль
Тебя до смерти не смутила,
Чтоб след к палатам не нашла;
Чтоб Бога ты не осудила,
И мать свою не прокляла!
 

Н. Пушкарев

КОСАРЬ

 
Он по полю идет, да покосы кладет,
Не покосы кладет он, а горы;
Под ногой косаря стоном стонет земля,
И гудит – отзывается море.
Только старым сычам виден он по ночам;
Беспрерывно он косит и косит.
И, занятый трудом, не уважит ни в чем
Никому, если кто и попросит.
Хоть проси не проси – он не точит косы
И работы на миг не бросает;
Дашь ли город ему, дашь ли хатку одну, —
Все, как бритвою, старый снимает.
Мужика и купца, и сиротку-певца,
Припевая, кладет он под ноги;
По дороге большой косит все он косой,
Не минет и царя на дороге.
И меня не минет, на чужбине сомнет,
За решеткой нежданно задавит,
И никто обо мне и не вспомнит нигде,
И креста надо мной не поставит!..
 

Пр. Б.

* * *

 
Ох, вы думы мои, думы!
Хоть бы вы-то в час лихой
Не скрывались, оставались,
Думы верные, со мной!
Прилетайте же, голубки,
От Днепровских берегов
Степь наведать, да разведать
Про киргизов-голяков.
Пусть проходят средь лишений
И в убожестве их дни,
Да на воле, хоть и голы,
Богу молятся они…
Прилетайте ж, мои дети,
Мои верные друзья!
Тихой речью я вас встречу
И заплачу с вами я!
 

Пр. Б.

МОИМ СОЮЗНИКАМ

 
Друзья, припомните (дай Бог
Те годы к нам не возвращались!),
Как сквозь решетки мы тогда
На Божий свет взглянуть старались,
С надеждой думали: когда,
Когда же вырвемся на волю?
Беседу тихо заведем
Про жизнь, про счастье и про долю…
Знать ничему тому не быть, —
Нам из Днепра воды не пить!
В леса дремучие и степи
Свою недолю понесем, —
Недолго поживем надеждой,
Потом, как все, мы заживем!..
А пока то будет, братцы,
Родину любите,
За Украину родную
Господа молите,
А что было – позабудьте
И не вспоминайте,
И меня порой в неволе
Лютой вспоминайте!..
 

И. Белоусов

* * *

 
В неволе тяжко, – но и воли,
Сказать по правде, я не знал;
Хоть на чужом, но все же поле
Кой-как я время коротал.
О. как бы я теперь желал
Недоброй этой старой доли!..
И жду ее я, поджидаю,
Свой глупый разум проклинаю,
Что дал себя я одурить
И в луже волю утопить!
И страшно мне! и я боюсь,
Что не в Украйне схоронюсь,
Что не в Украйне буду жить,
Людей и Господа хвалить!..
 

И. Белоусов

* * *

 
Не спалося; а ночь, как море…
Кругом лишь мрак тюрьмы глухой,
И некому души больной
Поведать тягостного горя, —
Не говорить же со стеной!?.
Не сплю я, жду лучей дневных,
А за дверями про свое
Солдатское житье-бытье
Толкуют двое часовых.
Первый.
– «… Ну, и красавица собой!
И меньше белой не дарила.
А барин плохонький такой!
Вот раз нас вместе и застали;
Меня в Калугу тот же час,
Да там в солдаты и отдали!
Вот видишь, случай-то какой!
Второй.
А я… так страшно и подумать!..
В солдаты я охотой шел.
Да слушай вот: – в своем селенье
Невесту я себе нашел;
И мать ее – вдова-старуха
Была согласна дочь отдать.
Пошел я к барину, – ответил:
«Мала еще!» – Пришлося ждать!
Вот через год опять пошел я,
Старуху-матку захватил: —
Опять ответ: «Коль хочет свадьбы,
Пятьсот, а меньше б не носил!»
Ах, бедный я! Что было делать?
Где столько сразу денег взять?..
Пошел я, братец мой, работать,
Пошел я денег добывать!
И где я только не работал? —
На Черноморье, на Дону…
Раздобылся; купив подарков,
Шел, думу думая одну: —
Приду домой да и за свадьбу!
Пришел домой уже в ночи,
Взошел в знакомую избушку, —
Лежит старуха на печи,
А печь разваливаться стала;
Зажег огня я над больной, —
Она меня не узнавала:
От старой пахло уж землей!
Я побежал к попу скорее,
Чтобы старуху приобщить,
Пришел с попом, да поздно было:
Она велела долго жить!..
И стал я спрашивать соседа:
«Где ж дочь ее? Что ж не идет?
– Ты разве, говорит, не знаешь, —
Она в Сибири, ведь, живет!
Все с нашим баричем гуляла;
Детину, слышь, с ним прижила,
Да и в колодце утопила,
За то и сослана была!..»
Я нож схватил, из хаты вышел,
Не чуя под собой земли, —
Хотел покончить я с поганцем, —
Его же в Киев увезли, —
Там в школе, видишь, он учился….
Так вот тебе судьба моя, —
Оставил мать свою и батьку
И продался в солдаты я!
А и теперь бывает страшно,
Когда я вспомню о былом; —
Хотел себя лишить я жизни
И барский дом спалить огнем,
Да Бог помиловал!.. А знаешь,
Его в наш полк перевели
Из армии?..
Первый.
– Так что же?
Ну, вот теперь и приколи!
Второй.
Нет; пусть! Господь поможет
Забыть. Не буду вспоминать!..
Они так долго говорили;
Я перед светом стал дремать,
Да барчуки мне тут приснились
И не дали поганцы спать!..
 

И. Белоусов

* * *

 
Живем мы в мире и не знаем
Зачем на свет мы рождены?
На зло ль, добро ль осуждены?
Куда идем? Чего желаем?
И без ответа умираем,
Бессилья жалкого полны.
Какой пошлешь Ты суд свой правый,
Господь, за все дела мои?..
Ах, лучше б дети не росли,
Которые, родясь в неволе,
Не видя в жизни светлой доли,
Хулу по свету пронесли!..
 

И. Белоусов

* * *

 
И самому чудно! Что ж делать?
Куда деваться, что начать?
Людей и долю проклинать
Я не могу. Так как же быть —
В чужой далекой стороне
И одному? Что делать мне?
О, если б кандалы разбить
Иль перегрызть их! Так не те,
Не те их кузнецы ковали,
Не так железо закаляли,
Чтоб перегрызть… О, горе нам
Невольникам и сиротам
В степи бескрайной за Уралом…
 

И. Белоусов

* * *

 
Солнце за горы садится; темнеет;
Птички замолкли; поле немеет;
Люди, измучившись, крепко уснули.
Думы в Украйну меня потянули.
В темном садочке я думой витаю, —
Сердцем измученным в нем отдыхаю…
Вот потемнели поля и леса,
В небе зарделась зари полоса, —
С грустною думой гляжу, на нее:
Видят ли там, на Украйне, ее?
Радостно ль зорьку на небе встречают?
Бедного часто ль меня вспоминают?
Знаю там карие очи одни, —
Помнят меня, иль забыли они?
Если не видят зари золотой —
Значит забыт я в Украйне родной!..
Пусть же те очи погаснут тогда,
Чтоб им меня не видать никогда!..
 

И. Белоусов

* * *

Привыкнет, говорят, собака за возом бежать, так бежит и за санями.

 
Так вот и я теперь пишу, —
С чернилами бумагу трачу;
А прежде (право не брешу!)
Так напишу, что сам заплачу,
И хоть на миг перелечу
Я на Украину мечтою;
Как будто сделаю добро
И отдохну я там душою.
Нельзя сказать, что не люблю,
Что я Украйну забываю,
Людей лукавых проклинаю
За то, что я теперь терплю, —
Ей-Богу, братцы, все прощаю,
И взоры к небу обращаю,
Чтоб злом не помнили меня, —
Ведь худа вам не делал я?!
Всю жизнь ведь я средь вас скитался, —
Так, может, след какой остался?!
 

И. Белоусов

* * *

 
Сойдемся ли с тобой мы снова?
Иль наши разошлись пути?
И довелось нам правды слово
В вертепы, степи понести…
Пусть так!.. Хоть не Украйну мать
Пришлося, брат, нам уважать, —
То воля Господа! Смириться
И Богу надо нам молиться
И завещать один другому
Украйну милую любить,
Любить ее во время люто,
И ей в последнюю минуту
Добра у Господа просить!..
 

И. Белоусов