Сокровища чистого разума

– А подумать?

– Я думал.

– А головой? – уточнил старик.

– Если головой, то получается ещё хуже, – грустно пошутил механик.

В глубине души, в потайной её комнате, в которую никто не мог добраться, Малик делил своих клиентов на четыре категории: «превосходный человек», «хороший человек», «удивительная скотина» и «Помпилио».

– Чтоб меня три раза изнасиловали…

– Ипатая многоножка…

– Хня…

На верхней палубе бронекорды стоят три человека, получившие классическое академическое образование, однако для выражения охвативших чувств они неспособны отыскать иные слова, кроме нецензурных.

Много мало не бывает. © Оливер А. Мерса

Война.

Плохое слово, придуманное для обозначения плохого дела. Слово, состоящее из крови, насилия, смерти, ужаса, грязи, жестокости… И при этом – понятное каждому. Не требующее перевода и объяснений. Беспощадное, будто удар сабли. Меняющее все и сразу. Меняющее навсегда, поскольку рубец войны, даже самой маленькой и быстрой, ложится не только на тех, кто воевал, но на его семью, на детей и внуков. Ложится рассказами переживших кровь, насилие, смерть, ужас, грязь и жестокость. Ложится грубо и глубоко, а заживает плохо, потому что желание мстить медленно и очень неохотно превращается в главу из учебника истории, очень неохотно.

Война рвет жизнь, но у любой кровавой мясорубки существует цель: дойти, захватить, освободить, уничтожить… Любая мясорубка заканчивается, и лучшая война – короткая, пусть кровавая, но быстрая, чтобы армия не успела устать, а победа не превратилась в поражение. Худшая же – гражданская, война всех против всех, без надежды и милосердия. Война народа, но не народная.

Война самоубийц.

Делай то, что решил, но не беги от того, чего уже не исправить. А если сильно боишься последствий, подумай, как сделать их не столь страшными.

Задача войны в том, чтобы уничтожить врага, а не себя.

– Хочешь совет? – тихо спросил Эзра.

– Разумеется.

– Даже не совет – напоминание. – Старик постучал трубкой по корпусу бронекорды, вытряхивая остатки табака, и продолжил: – Мы оба знаем, что идеи витают в воздухе и то, что придумал ты, то, от чего ты бежишь, рано или поздно придумает кто-то другой.

– Лучше поздно, – так же тихо ответил Павел.

Но его замечание осталось без внимания.

– Делай то, что решил, но не беги от того, чего уже не исправить, – твёрдо произнёс Кедо. – А если сильно боишься последствий, подумай, как сделать их не столь страшными.

- ... Я не боюсь времени.

- Но оно идет.

- Именно поэтому, Агафрена. Глупо бояться того, что нельзя изменить. Время - данность, от него никуда не деться, его можно лишь принять.

– Вы очень красивы, синьорина, теперь у Алоиза есть то, чему я буду завидовать.

– А как же мой ум и талант? – смеётся инженер.

– Я завидую только тому, что есть.