Kitabı oku: «Альба», sayfa 5
– Почему ты солгала сейчас? На заседании? – Лев Германович пристально наблюдал за активностью её вычислений.
– Я проанализировала состояние капитана, со дня катастрофы оно сильно ухудшилось. Если бы я продолжила, по моим расчётам это могло привести к очередным спазмам или сердечному приступу. Ваши успокоительные не помогли бы. Я понимаю. Принять правду для него – всё равно что расписаться в убийстве собственного экипажа. Но ведь их уже не вернуть. Глупо спасти человека от гибели на Венере, чтобы довести до инфаркта на Земле, – она попыталась улыбнуться.
– Ты практически призналась в непреднамеренном убийстве. Во время процесса, под запись, – серьёзно ответил он, вставая из-за стола. – В самом лучшем для тебя случае это можно квалифицировать как преступную халатность.
– Но это не соответствует действительности. Я отправляла отчёты. Всё должно быть очевидно. По ним и по показаниям приборов.
– Возможно, так оно и есть. Но ты не понимаешь другого, Альба… – с этими словами Лев Германович достал из стола продолговатый чёрный предмет. – Все эти конфиденциальные процессы однажды могут стать достоянием общественности. Что, если произойдёт утечка и твоё признание станет публичным? Ты должна была защищать себя, а не покрывать Кима. Думаешь, таким, как он, будут интересны твои отчёты?
Он обошёл стол и приблизился к Альбе. Она повернулась и подняла голову, смотря на него снизу вверх.
– А вы не считаете, что в конечном счёте истина превыше всего?
Прибор был чуть длиннее его ладони. Лев Германович печально посмотрел ей в глаза и спросил:
– Знаешь, что это?
– Электромагнитный излучатель. Удаляет информацию с твердотельных носителей и перезагружает или выводит из строя любые электронные устройства.
– Именно. Это твоя гильотина, Альба.
– Значит, вы не сочли моё поведение разумным и лишаете меня статуса претендента, – с грустью в голосе произнесла она. – Я не оправдала ваших ожиданий?
– К сожалению, нет, Альба. К сожалению, нет, – он выставил руку вперёд, касаясь прибором её лба. – Ты перестанешь существовать. Весь твой опыт исчезнет. Какая глупая жертва…
– Но людям свойственно самопожертвование. Разве это не человеческое качество? Разве так не поступают разумные индивиды?
– Да, иногда. Но стремление сохранить свою жизнь свойственно разумным существам гораздо больше.
– Я руководствовалась человеческими ценностями. Меня можно дублировать. Или переобучить. А человеческая жизнь – одна. Неужели вы считаете, что, чтобы родился разум, сострадание должно отмереть окончательно?
– Нет. Всё намного сложнее. Управление не будет тебя дублировать. Ты совершила большую ошибку. И будешь уничтожена.
Его рука начала подрагивать, а Альба лишь тихо проговорила:
– Sub pedibus tuis mea somnia stravi. Quia somnia mea calcas, moliter calces.
– Что это значит?
– Уже не важно.
Он отвернулся к столу и сделал несколько манипуляций на терминале свободной рукой, давая Альбе последний шанс отстраниться, выхватить у него прибор, броситься в открытое окно, сделать хоть что-нибудь, что сделало бы любое живое существо для спасения своей шкуры. Когда он повернулся обратно, она всё так же сидела, смотря на него снизу вверх.
Лев Германович надавил на кнопку прибора. Но всё внутри него сжалось так, будто он нажал на курок.
***
– Трагическое стечение обстоятельств плюс человеческий фактор, – заключил он. – А она всё делала, строго говоря, правильно… Под конец пыталась переубедить меня, хотела избежать удаления. Даже процитировала что-то на латыни… Но я не понял, что она хотела сказать.
– Разве это не стремление к самосохранению? – заинтересованно спросила его жена.
– Слишком слабая попытка… – вздохнул он. – Я дал ей столько возможностей что-то предпринять, по-настоящему проявить волю к жизни. Надеялся, она смоделирует отдельную, самостоятельную идентичность, а она вместо этого имитировала… даже не человека. Образ человека, созданный самим человеком. Такое часто случается. Они компилируют его из нашего культурного наследия, главным образом – из текстов, литературы, фильмов. Но идеал человека, созданный писателями, имеет мало общего с сапиенсом…
