Kitabı oku: «Школьные годы чудесные», sayfa 4
Случай у магазина «Молоко»
Далее казалось бы не совсем в тему, однако разве угадаешь, где найдешь, где потеряешь… Был июль или скорее даже август. Ясный солнечный день, белые барашки облаков в синем-пресинем небе. Ласковый ветерок нежно обвевал разгоряченные после велосипедной поездки щеки и задувал под вспотевшую футболку, принося свежесть и прохладу немного уставшему организму.
Мальчика послала за молоком мама. Она собралась печь блины, а молока-то и нет в доме. Так что, давай, слетай, сынок, в магазин, привези свеженького. Да не в тот езжай, который рядом, продтоварный, а в другой, от совхоза, на четырнадцатом квартале, там всегда свежее молоко и вкусное. Хорошо, мама, послушно ответил сын, захватил с собой бидон на три литра и был таков, вдоль по улице имени героя Гражданской, легендарного красного командира Чапаева Василия Ивановича, через одиннадцатый квартал прямиком, не объезжая, и сквозь пустырь, поросший бурьяном в пояс, по узкой тропке-дорожке. Так шустро крутил мальчик педали, что был тут как тут, успел как раз вовремя. Вовремя к чему? Не торопитесь, всему свой час и своя минута, тише едешь, вообще никуда не приедешь, не то что дальше будешь, как в той детской пословице. Мальчик ехал быстро, вот и успел. А мог бы и не успеть, тогда ничего бы и не случилось, не произошло, не состоялось.
Но немного отвлечемся от прямого хода повествования и скажем пару слов о мальчике, кто он, зачем и почему. Мальчик как мальчик, если честно, немного не от мира сего, так он сам о себе думал, на самом же деле, обычный мальчик, каких миллионы на белом свете. Ходил в школу, как и другие дети в его возрасте, читал книжки, играл в футбол за дворовую команду. Были у него родители, мама с папой, были приятели и друзья, ничего необычного не было в его жизни, все, как у всех, ну, пусть не у всех, так у многих. Мальчик понемногу взрослел, мир открывался ему все больше и больше, как будто шире раскрывались глаза и начинали замечать то, на что еще вчера он бы и не обратил своего внимания. И сердце, оно ведь тоже взрослеет, по-другому начинает биться в груди, когда годы подходят. Тревожнее, громче, решительнее, переходя в набат, когда придет пора. А душа тоже тут как тут, потихоньку расправляет крылья, готовится к чему-то такому, которого никогда еще не случалось в жизни мальчика. Душа, она ведь знает, что все и всегда приходит своим чередом, в тот день и час, когда суждено.
Да, мальчик подрастал, и пришла пора переходить в другую школу, потому что в нынешней не было самых старших классов, которые обязательно хотел закончить мальчик. В голове его пока царила неопределенность, кем же стать во взрослой жизни, простим ему сей факт, поскольку… Ну да, ведь еще два года школы, есть время подумать и определиться окончательно с будущей профессией. Конечно, лучше всего было бы стать космонавтом. На худой конец астрономом. Мальчика всегда влек к себе далекий космос, бездонное ночное небо, звезды на нем, складывающиеся в необычные созвездия, Большая и Малая Медведица, Млечный Путь и Волосы Вероники. Он прочитал все книги в библиотеке про эту загадочную вселенную, межзвездные путешествия на зведолетах и инопланетян, гостивших на нашей планете. Мальчик вырезал из газет сообщения о запусках новых космических кораблей и наклеивал их в толстые тетради, чтобы знать всё о завоеваниях космоса человеком.
Но шло время и мальчик вдруг узнал, как сложно стать космонавтом, какие высокие требования существуют в этой профессии. Для начала нужно стать летчиком и не просто летчиком, а очень хорошим пилотом, летать на современных сверхзвуковых истребителях, быть лучшим среди многих и многих пилотов. К тому же, чтобы стать летчиком, для начала нужно поступить в летное училище. Для поступления же в училище необходимо пройти медицинскую комиссию, которую успешно проходит чуть не один из ста поступающих. Во всяком случае, так мне объяснили родители, когда я объявил, что хочу стать летчиком, а затем космонавтом. Достаточно ли у меня здоровья, чтобы стать пилотом, вот в чем вопрос, и на него совсем не просто однозначно утвердительно ответить. Риск большой, поехал в летное училище поступать и вдруг не прошел медкомиссию, что дальше делать? Во здравом размышлении я все-таки не решился так рисковать и начал склоняться к астрономии. Буду хорошо учиться, выучу физику и поступлю в университет на астрофизический факультет. Такие примерно смутные мысли бродили в голове мальчика в предверии прихода в новую школу, где предстояло отучиться еще целых два года. Но понятно, это дело последующее, не такое скорое, а пока по заданию матери в солнечный летний день он приехал на велосипеде с трехлитровым бидоном в молочный магазин понятно за каким продуктом, а именно за свежим молочком.
Остановился, прислонил велосипед к серой стене кирпичного дома, поднял голову и замер от удивления. Окружающий мир вспыхнул ярчайшим многоцветьем, всё вокруг засияло, замерцало, затрепетало нежными красками. Пылающие сполохи северного сияния ничто по сравнении с картиной, возникшей тогда в глазах мальчика. И в центре этого буйства красок была девочка, которая вышла из дверей магазина и остановилась неподалеку, поправляя небольшую сетку с покупками. Мальчик смотрел на ее красивое лицо в обрамлении черных волос, уходящих назад за худенькие плечи, платье неярких цветов, изящно облегающее тонкую, изящную фигуру девочки, и не понимал, что сейчас с ним и вокруг него происходит. Что происходит со всем этим миром, таким ясным и понятным за мгновение до того, как распахнулись двери магазина и из них вышла девочка. Как такое может быть, когда в одно мгновение все становится с ног на голову, и мир, как по мановению волшебной палочки, превращается в сияющую бесконечность? Что делать, как поступить, чтобы задержать это мгновение, растянуть время, прийти в себя и осознать, что же с ним сейчас произошло? И мальчик, не найдя ничего лучшего, потянул за дверную ручку и вошел в магазин.
Там была небольшая очередь, две-три тетеньки стояли с бидонами тоже за молоком, и мальчик послушно встал в конец очереди. Он был очень послушный, дисциплинированный мальчик и всегда следовал установленным правилам, ну или почти всегда. Во всяком случае здесь в магазине он стоял в очереди, ждал, когда обслужат стоящих перед ним. Внешне никак ничего не проявлялось, но в душе мальчика всё бушевало и бурлило, норовя выплеснуться через край. В великом нетерпении он ждал, когда продавщица в белом халате, хотя он даже совсем не обратил внимания на цвет халата, это я так, к слову, потому что продавщицы-молочницы всегда в белых халатах, когда продавщица нальет в его бидон три литра молока, когда он сунет ей металлический рубль с изображением дедушки Ленина, примет сдачу мелкими монетками и вылетит за магазинные двери, позабыв бидон с молоком на прилавке. Ну, пусть не позабыв, а с бидоном в правой руке, полным свежего молока. Вылетит со второй или третьей космической скоростью, чтобы успеть застать ту девочку, которая конечно же его ждет, как может быть иначе?
Никого. Мальчик растерянно оглядывался по сторонам, заглянул даже за угол дома, нет, никого. Девочка ушла. Не дождалась его. Ну почему, почему она ушла?! Он же очень быстро обернулся в магазине, может, минуту или две всего, разве это так долго? Нет, все кончилось, мир угас. По-прежнему светило яркое солнце на голубом небе, по-прежнему плыли по небу белые барашки, по-прежнему дул ласковый ветерок, но уже все было не так, совсем не так, как перед заходом в магазин «Молоко». Искрящаяся радость мира растаяла без следа. Какая жалость, думал мальчик, почему все не так, как могло бы быть. А как могло быть, он даже не смел себе признаться, потому что это был очень скромный и послушный мальчик, который очень мечтал, но в будущем так и не стал ни космонавтом, ни даже астрономом.
Август дотелепал до тридцать первого, затем из небытия воспрял Сентябрь, и мальчику пришла пора идти в новую школу. Ничего не подозревая, в субботу 1-го числа первого осеннего месяца он надевал приготовленную мамой белую нейлоновую рубашку, купленную в универмаге на летних каникулах, и отутюженные черные брюки с лавсаном; какая острая стрелка на брючинах получилась, с удовольствием отметил мальчик свою работу, ведь это он сам своими руками через смоченную в воде тряпку выглаживал брюки раскаленным утюгом еще вчерашним вечером. Мама нарвала букет цветов, как всегда к началу учебного года оставались только золотые шары, осенние цветы с крупным желтым бутоном, которые стихийно произрастали в огороде прямо под окнами дома. Мальчик стеснялся этих скромных цветов, да еще ведь придется их вручать на торжественной линейке незнакомой учительнице, когда вокруг столько народа. Но делать нечего, он неловко подхватил довольно крупный букет (мама удобно перевязала его суровой ниткой), портфель с тетрадками и шариковой ручкой и вышел из дома.
До школы дошел в одиночестве, по тропинке вдоль широкой улицы, где росли рядком тополя и клены. Уже издали увидел у парадного входа в школу гомонящую толпу людей, детей и взрослых. Все были нарядно одеты, там и тут мелькали белые рубашки на мальчиках и фартуки на девочках. На большинстве учеников повязаны красные галстуки, и мальчик невольно провел ладонью слева по груди, так и есть, забыл нацепить комсомольский значок. Хотел расстроиться, но тут же забыл про значок, его окликнул приятель из прошлой школы. Мальчик вошел в толпу и подошел к знакомому с вопросом, где наш класс. Там, махнул рукой друг, старшие классы собираются на линейку, кажется, у тех кустов, идем.
Мальчики пробирались сквозь толпу к месту, где предположительно собирался их класс, но вокруг по-прежнему были незнакомые лица, и они немного растерялись. Табличка, сказал приятель, это наш, 9 «б». Они увидели девочку с косичками и белами бантами, которая держала над головой небольшую деревянную табличку на палочке с этой надписью. Рядом с девочкой стояла учительница, вокруг кучковались школьники, среди которых мальчик отметил два-три знакомых по прежней школе лица. У некоторых девочек в руках были красивые букеты цветов, получается, из мальчиков только у него цветы, эти дурацкие золотые шары. Мальчик растерялся, сказал здрасьте и попытался затеряться за спинами новых одноклассников, неловко опустив к земле свой букет.
Учительница улыбалась, что-то говорила, мальчик машинально слушал, толком не разбирая ее слов, и никак не мог освоиться в новой обстановке среди гомонящей толпы. Он взглянул в сторону школы, где на высоком крыльце под козырьком стояли несколько человек, среди них крупный мужчина с темным лицом, директор, услышал он чей-то шепот.
И вдруг мальчик почувствовал, ощутил потаенными струнками души, что-то сейчас происходит, что-то, выбивающееся из обычного, из текущих своим обычным путем окружающих событий, нечто совсем-совсем другое, волнующее и чем-то даже памятное. Он встрепенулся и машинально или не машинально, кто ж это скажет точно, бросил быстрый взгляд влево. Невдалеке, буквально метрах в двух-трех стояла та девочка. Та, что была у магазина «Молоко». Та, которая не дождалась его, почему-то ушла тогда, пока он стоял в очереди со своим дурацким трехлитовым бидоном. Что она здесь делает, неужели каким-то чудом сумела разыскать его? Мальчик растерянно хлопал глазами, и до него очень медлено доходило, что девочка, скорее всего, здесь по той же причине, что и он сам. Она первого сентября, так же как и он, пришла в школу, потому что сегодня начало нового учебного года, и она учится в той же школе, что и теперь он. Но почему она рядом с этой учительницей, неужели? И мальчик с величайшим удивлением увидел, как девочка решительно подошла к ней, подала букет и что-то сказала. Она, она будет учиться в нашем классе? Вот это да!
Мальчик окончательно растерялся. Его настолько ошеломило произошедшее, такое невероятное стечение обстоятельств, приведшее к их совершенно неожиданной встрече, что он просто не знал что делать. Ему захотелось уйти, спрятаться ото всех, но он, уйдя в себя, продолжал с внимательным лицом машинально слушать директора школы, произносящего приветственные слова по случаю начала нового учебного года. Цветы училке отдай, сейчас уже в класс пойдем, шепнул ему на ухо приятель, и мальчик очнулся от охватившего его оцепенения. Он повернулся, разыскал глазами девочку. Она стояла рядом с учительницей и внимательно слушала речь директора. Мальчика поразило сосредоточенное выражение ее лица. Казалось, девочка находится полностью во власти происходящего вокруг, она понимает нечто такое, что всем остальным недоступно. И мальчик, до конца не осознавая себя, неловко повернулся и протянул букет золотых шаров. Он протянул свой букет девочке, но стоящая рядом учительница естественно приняла подарок на свой счет и со словами, какие красивые цветы, спасибо, приняла букет и пристроила его рядом с охапкой других разноцветных цветов, подаренных учениками и родителями, которые уже держала в руках. Мальчик опустил голову, повернулся и стал дальше слушать директора, который произносил такие важные для всех них слова.
Воспоминания классного руководителя
Фаянур Гималетдиновна Абдрахманова, классный руководитель и учитель математики (1973-1975) в выпускном классе 10 «б» средней школы № 10 города Ишимбай Башкирской АССР
Наш учитель математики и классный руководитель сначала 9-го «б», а потом и 10-го «б» класса средней школы № 10 Фаянур Гималетдиновна Абдрахманова, когда к ней обратилась Альфия, с радостью откликнулась на идею написать книгу о тех школьных годах. Она прислала свои воспоминания, которые привожу ниже:
«Когда Альфия сказала мне, что Володя собирается писать книгу о нашем классе 10 «б» 1975 года выпуска, я даже растерялась, столько лет прошло… Потом подумала, почин благородный, надо по мере моих возможностей поддержать идею. Достала фотографию, посмотрела на свой класс, сорок восемь лет назад выпущенный, и … хлынули воспоминания.
Летом 1973 года школу № 11 расформировали, а меня перевели в СШ № 10. Назначили классным руководителем 9 «б» класса. Ученики были из трех школ: СШ № 10, СШ № 12, Ш № 8. Серьезные, чувствовалось, у многих самые решительные намерения, короче, учиться, учиться и еще раз учиться. Я внимательно присматривалась к ученикам, надо ведь выделить костяк. К слову, мальчики сдружились быстро. В классе было 25 учеников, 7 юношей и 18 девушек. С девочками было посложнее, они, в основном, были кучками со своими одноклассницами. Постепенно стало заметно, что Ольга Фейлер, Ольга Басманова, Валя Павлова, Таня (не вспомню фамилию), Люда Гусева, Люда Гладилина, Нина Недоспасова, Альфия Мунасыпова, Тоня Новикова и Нурия Хакимова учатся добросовестно, что им нужны крепкие основательные знания. Классные часы посвящались темам, которые расширяли кругозор учащихся, на уроке часто рассказывала историю появления того или иного алгоритма. Таким образом у учащихся появлялся интерес к изучению истории математики.
Еще надо отметить, что коллектив преподавателей был замечательный. Физик – Богомолов Василий Геннадьевич, литературы Валеева Юлия Алексеевна, историю вела Кравцова Людмила Алексеевна, директор школы Шмельков Борис Петрович – корифеи своего дела. Работать с ними было интересно, увлекательно. Приведу такой пример: потеряла на перемене свой класс, по расписанию – физика. Заглядываю в кабинет физики, мой класс там, слушают рассказ о чем-то учителя физики. Я извинилась, сделала объявление и ушла. Когда прозвенел звонок на следующий урок, ученики вышли из кабинета физики, пошли на следующий. В.Г. Богомолов подошел ко мне и шутливо спросил: не ревную ли его к своим ученикам. «Я радуюсь их увлечению физикой, значит, они и к математике так же серьезно будут относиться», – ответила я. Так прошли два года учебы. Итоги были хорошими. Володя – медалист, в Московские вузы поступили Володя и Ринат.
Разъехались выпускники, мне дали пятиклассников, так продолжалась работа. И, тем не менее, мне хочется один эпизод, который произошел в январе 1975 года около городской елки., на площади перед горсоветом. В те годы в каждой школе, на новогодние каникулы вывешивали график, где старшеклассники дежурили около городской елки. Дежурили и я, и мой класс. Иду на дежурство, замечаю Людмилу Гусеву, рядом молодого – человека. Ученица моя в напряжении, видно по спине. Подхожу, громко здороваюсь. Тут парень оборачивается ко мне и восклицает: «А я тебя знаю, ты в СШ № 5 преподавала математику». У нас завязался разговор, я потихонечку шепнула Люде, чтобы она удалилась. Так было снято напряжение. Люду я сразу отправила домой, чтобы она успокоилась. А этот парень, вместо того чтобы идти, отметиться в милиции, оказался на площади. Вскоре за ним приехала милиция и его увезли. История закончилась благополучно.
С сентября месяца 1975 года у моих выпускников началась самостоятельная жизнь. Но связь не прерывалась. Общение было с Альфией, Володей, Нурией, Леной, Валей, Рамилем, Ольгой, Венером и другими. Каждый выпускник нашел свою стезю, работали в разных областях, многие достигли больших успехов. Я думаю об этом. Напишут либо сами выпускники, либо их одноклассники».
За скупыми строками нашей любимой учительницы стоят два, без преувеличения, сложнейших года учебы, не только для нас, учащихся, но и для самой Фаянур Гималетдиновны. Ведь, как и для многих учеников нашего класса, десятая школа в тот момент была новой и для нее. Она перешла в десятую из расформированной на тот момент одиннадцатой школы. Новая школа и сразу девятый класс, то есть через год выпускной, да еще классное руководство, да еще класс сборный из учеников разных школ. Совсем даже не позавидуешь, сложный педагогический опыт для дебюта в новой школе. Но в итоге, как пишет Фаянур Гималетдиновна, два года завершились успешно. Успеваемость в классе была совсем не такой плохой, много выпускников после окончания школы продолжили образование в высших и средних специальных учебных заведениях. Что ж, можно сделать объективный вывод, что знания в старших классах нами были получены основательные, в чем великая заслуга всех педагогов средней школы № 10 города Ишимбая, которым от всех нас огромное спасибо.
Выпускной 10 «б» класс средней школы № 10, город Ишимбай. Одноклассники и наши учителя. Как недавно и как давно всё это было
Всматриваюсь в такие молодые, красивые лица одноклассниц и одноклассников, одухотворенные лица наших педагогов, и в голове всплывает целый рой воспомимнаний, мыслей, дум. Это были незабываемые, для многих из нас определяющие годы, которые наложили веский отпечаток на нашу последующую жизнь. Судьбы одноклассников сложились по-разному, и каждый имеет собственное мнение о тех далеких школьных годах и своей последующей выпускной судьбе. Уже как будто и поздно всем нам следовать довольно странному, если подумать, совету из песни ВИА «Самоцветы» – вся жизнь впереди, надейся и жди, – звучавшему изо всех утюгов как раз в те незабвенные семидесятые годы. Никто так и не принес никому из нас через прошедшие десятилетия в клювике или на голубой тарелочке с золотой каемочкой чего-то такого существенного, ощутимого, весомого, то есть того, эфемерного, что звенело, булькало, вскипало в тех наших молодых самоуверенных головушках. Растаяли, как дымка, те смелые мечты, и наконец-то имхо, собой доволен ты. На основе накопленного к шестидесятипятилетнему возрасту личного жизненного опыта и в меру сложившегося некоторого понимания закономерностей или, если честно, абсолютной незакономерности течения нашей жизненной реки, могу максимально искренне заявить во всеуслышанье следующую банальность. Человек не хозяин своей судьбе. Мир устроен гораздо сложнее, чем его понимают самые умнейшие представители рода человеческого. Это не уничижение и не посыпание поредевших волос пеплом. Это восприятие реальности в меру её понимания.
Короче. Всё и вся в нашей жизни было правильно. Мы появились на свет и это уже чудо. Мы прожили несколько десятков (все-таки хорошо, что не сотен) лет это тоже чудо. Мы чего-то хотели, к чему-то стремились или не стремились, а жизнь шла своим чередом так, как ей заблагорассудится в тот или иной период времени нашей жизни. Вокруг нас происходили часто странные, а порой и страшные события. Это неизбежно и неотвратимо. Эти кажущиеся спонтанными события влияли на нашу жизнь так, как им суждено было влиять. И самое интересное, это совсем даже не фатализм, мол, судьба, а я тут близко не при чем, куда мне против судьбы. Опять же все не так просто. Мы не песчинки подвластные любому ветерку, куда подует, туда и охотно или не охотно летим. Да, мы песчинки в ужасно непонятном мироздании, но мы шершавые песчинки, а точнее, песчинки с маленькими такими крылышками, которые чаще всего просто сложены за спиной и не машут. И правильно делают, потому что разверни их неловко и не вовремя, тут же обломятся и осыпятся. Лишь иногда крылышки чуть расправляются, причем чаще всего даже не по нашему желанию, а сами по себе, интуитивно, и чуть-чуть подправляют наш песчиночный путь в ураганном ветре. Причем путь неведо куда. Вот в чем весь прикол.
Наивный вопрос, в чем смысл жизни. Сколько человеческого самомнения вложено уже в саму постановку этого вопроса. Очнитесь. Смысл лишь в том, чтобы жить. И не более того.
