Kitabı oku: «Паладин четвёртой заставы», sayfa 4

Рыцарь сунул руку в карман.

– Нет, – покачала головой девушка. – Золото не поможет. Я не могу нарушить требование отца.

– Пустите меня хотя бы на часть ночи, – попросил Михаил. – Я отдохну немного и до рассвета уйду. Батюшка ваш и не узнает об этом. А деньги я оставлю вам.

Девушка, казалось, немного смягчилась.

– Ну, ладно, – сказала она, ещё чуть-чуть помявшись для виду, – я вас пущу. Но смотрите: в сумерках вы должны уйти.

– Обещаю, – сказал обрадованный рыцарь и протиснулся в дом.

Внутри жилище оказалось просторнее, чем выглядело снаружи. В нём имелось несколько комнат. Девушка провела Михаила в самую большую. У дальней стены стоял стол, накрытый скатертью с вышивкой. В центре находился очаг, где тлели угли. Над ними покачивался на цепях котелок, и запах из него раздавался довольно вкусный.

– Садитесь, – девушка указала на лавку возле стола. – Вы, наверное, голодны?

– Мне неловко вас утруждать… – начал Михаил.

– А мне будет неловко, если вы подумаете, что я плохая хозяйка, – сказала девушка. – Раз уж я вас пустила, то вы – мой гость.

Она вдруг заливисто рассмеялась и, взмахнув рыжей косой, убежала в соседнюю комнату за тарелками. Михаил невольно проводил взглядом её упругую фигуру.

– Как вас зовут? – спросила девушка, вернувшись к рыцарю и расставляя посуду.

– Михаил.

– А я – Катерина, – улыбнулась она. – Дочь дровосека. Повезло вам, что отец уехал по делам. Не то пришлось бы вам ночевать в лесу.

Катерина от души потчевала рыцаря, то и дело подливая в его стакан сладкие вина. К концу ужина Михаил немного захмелел.

– Благодарю вас за прекрасную трапезу, – сказал он очаровательной хозяйке. – С вашего позволения, мне, наверное, будет лучше сейчас отойти ко сну.

– Я постелю вам в спальне отца, – кивнула дочь дровосека.

Через несколько минут рыцарь уже лежал в кровати на чистом белье и мягкой перине. Михаил и не думал, что найдёт в Чёрном лесу такой гостеприимный дом. Однако, несмотря на усталость и сытные кушанья, рыцарю не удавалось заснуть. И одной из причин этого были мысли о прелестной красавице.

Михаил проворочался с полчаса. Вдруг в коридоре послышался шелест тонкого платья. Рыцарь вздрогнул: Катерина что, шла к нему? Неужели?! Дверь отворилась, и девушка действительно скользнула в комнату. Не веря удаче, Михаил сделал вид, что спит, а сам наблюдал за дочерью дровосека из-под опущенных ресниц.

Стоя на пороге спальни, она распустила волосы. Рыжие пряди разметались вокруг её головы, шеи, плечей подобно огненному ореолу. Катерина взволнованно вздохнула и, вибрируя соблазнительными изгибами тела, приблизилась к ложу. Замерла на миг…

Украдкой Михаил скользил взглядом по её груди и лицу. Вдруг он заметил, что глаза девушки светятся странным жёлтым огнём. Губы её шевелились, беззвучно произнося неведомые слова, и рыцарь запоздало понял, что Катерина колдует.

Михаил попытался вскочить, однако с изумлением почувствовал, что не может пошевелить ни руками, ни ногами. Он силился крикнуть, но даже язык и горло сковал этот странный паралич. Рыцарь видел, как девушка ещё ближе подошла к кровати. Грациозно изогнулась, затем взяла с табурета его меч и занесла над горлом лежащего. Последняя секунда тянулась бесконечно…

– А-ай! Заклято! – вдруг раздался её голос, надтреснутый болью.

Эфес клинка под пальцами Катерины задымился. Руки судорожно разжались, и меч со звоном упал на каменный пол. Девушка недоумённо уставилась на свои обожжённые ладони.

– Не заклято, а освящено! – поправил Михаил, освобождаясь от чар и спрыгивая с кровати. Над оружием в церкви был проведён обряд, и силы зла не могли коснуться его.

Рыцарь схватил девушку за горло и вжал в стену.

– Кто ты?

Она поняла, что попалась. Отпираться не имело смысла.

– Ведьма, – прохрипела Катерина.

Михаил швырнул её на пол. Падая, она с грохотом опрокинула стул. Платье треснуло.

Подняв свой меч, рыцарь подошёл к чертовке, чтобы покончить с ней. Но только никакой чертовки на полу не было.

Всхлипывая и дрожа, там сжалась обычная девчонка. Вся магия с неё слетела. От страха Катерина расплакалась. Она сидела жалкая, беспомощная, напуганная. Разорванное платье обнажило беззащитные полусферы грудей. Плечи мелко вздрагивали… Убить её не хватило решимости.

– Вытяни руки вперед, – приказал Михаил.

Девушка зарыдала сильней и в отчаянии замотала головой. Она подумала, что он хочет отрубить ей руки.

Поняв причину её паники, Михаил убрал клинок в ножны.

– Я только свяжу их. Не бойся.

Катерина позволила стянуть свои запястья верёвкой. Рыцарь дал девушке время, чтобы успокоиться и, когда она немного пришла в себя, спросил:

– Нет никакого отца-дровосека, ведь так?

– Нет…

– Ты специально заманивала меня? Нетопырь, жаба – твоя работа?

– Моя.

– А зачем ты хотела меня убить?

Серые глаза взглянули на паладина с искренним сочувствием.

– Тьма знает о тебе, Михаил. И всем её слугам отдан приказ: новый командующий не должен добраться до Четвёртой заставы.

***

Остаток ночи рыцарь не спал: караулил ведьму. Когда за окнами домика начали разгораться первые солнечные лучи, Михаил разбудил Катерину, прикорнувшую возле кровати. На мгновение ему даже стало жаль девушку, спавшую на холодном полу. Однако рыцарь мгновенно вспомнил, что пленница хотела его убить, и сочувствие к ней сменилось суровостью.

– Вставай! – Михаил потянул за верёвку, которой была связана девушка. – Пора ехать.

– Куда? – ведьма ощутила страх, потому что по-прежнему не понимала, что её ждёт.

– Со мной, – не объясняя лишнего, сказал Михаил.

Он решил отдать пленницу гарнизону Третьей заставы, и пусть они определяют, как с ней поступить: посадить в темницу, казнить за колдовство или же отпустить.

Рыцарь проверил, надёжно ли связаны руки девушки, потому как заметил, что для того, чтобы колдовать, ей необходимо особым образом жестикулировать. Удостоверившись, что узлы на верёвках достаточно крепкие, Михаил усадил Катерину впереди себя на коня и взобрался в седло. Бедному скакуну теперь будет вдвойне тяжелее, но ничего – справится.

Хижину ведьмы рыцарь сначала хотел поджечь, однако, поразмыслив, не стал этого делать. Кто знает, может дом ещё послужит кому-нибудь доброму: птицам ли, зверям, разведчикам гарнизона или заплутавшему путнику. А нет, так пусть стоит пустой…

Вновь начался путь через лес. Вокруг шумели деревья: живые – шептали листвой, мёртвые – клацали сухими сучьями. Чаща становилась все более мрачной и дикой. На пути попадалось много бурелома. Огромные стволы лежали поперёк дороги, словно рухнувшие колонны. Перебираться через них приходилось с трудом.