Kitabı oku: «Птичья песня», sayfa 24
Тишина, глухой стук сердца – и больше ничего. Не знаю, сколько я просидела на кровати, глядя в пустоту. Солнце зашло, а сумерки сменились ночью, заполненной стрёкотом цикад и шелестом листьев.
Я вытряхнула рюкзак, разложила на полу вещи из полок и так и просидела до рассвета. Время и правда хитрая штука. Вроде бы два месяца – это так мало, но стоит их отнять, то сразу кажется, что в них могла уместиться целая жизнь. Время – недобрый шутник, оно сделало эту ночь стремительной, как падающая звезда. С первыми лучами солнца я вышла в тень мира, чтобы попрощаться со львами.
Глава 28. Домой
После того как мы, зажав уши, миновали алых бабочек, я сняла рюкзак с уставшей спины и тащила его то в левой, то в правой руке. Морской берег, серый песок и свинцовые тучи. Здесь как будто стоял вечный ноябрь. Я смутно помнила это место. У меня не было времени оглядеться – свободной рукой я держалась за плечо Джея, потому что не могла видеть серебряные искры перехода, а моя магия слабела по пути к старым мирам. Я бездумно смотрела вниз и сосредоточилась на том, чтобы просто переставлять ноги – от меня большего и не требовалось.
Поэтому я ничего не успела понять. Внезапно вместо плавного перехода, сопровождаемого лёгким головокружением, меня словно схватили за шкирку и вырвали из реальности. Я перекувырнулась через голову и рухнула на спину. Рюкзак приземлился в опасной близости от моей головы и завалился на бок. Я захлопала глазами. Через клочья молочного тумана проглядывало ночное небо, на котором сияли, перемигиваясь, звёзды. Пахло мхом.
– О, как неудачно! – раздался откуда-то сбоку расстроенный голос. – Мне так жаль! Лис, сколько раз я просил не говорить мне под руку!
Я села. Передо мной стоял интеллигентный старичок в вельветовом пиджаке и качал головой.
– Вы не ушиблись, девочка моя?
– Я… Ну… Нет. Это что, тень мира?
Мох покрывал не только всю землю, но и обломки чёрных и тёмно-красных с розовыми прожилками камней, раскиданных по небольшой полянке. Не забрался лишь на отполированный кусок угольно-чёрной скалы, служившей столом. Полянку окружал туман, через просветы в котором не только сверху, но и по бокам виднелось звёздное небо. Мы как будто парили в космосе.
– Именно! Моя личная тень мира. Прошу! – старичок помог мне подняться и подвёл к стулу на изящных ножках в форме львиных лап, обитому жёлтым сатином в широкую полоску.
На кружевных салфетках стояли три фарфоровые чашечки и тарелочки, а рядом лежали серебряные приборы. Центр каменного стола занимали кофейник, сахарница, сливочник и вазочка, наполненная печеньем и конфетами. Их теснил огромный шоколадный торт со свечками. Десять из двенадцати были оплавлены, а сам торт наполовину съеден.
– До моего дня рождения осталось совсем немного времени. Мы отмечаем каждый оставшийся месяц, – непонятно объяснил старичок.
– Мы? – опасливо переспросила я.
Из-за противоположного края импровизированного стола показалась хитрая лисья морда, оскалилась и тут же спряталась обратно.
– Расстроился. Я, представьте себе, творю заклинание, а он мне рассказывает, как правильно. Теперь ему полдня лисом ходить, раз превратился.
Лис запрыгнул на стул и сунулся носом в чашку. Он совершенно не выглядел расстроенным.
– Сейчас, сейчас!
Старичок разлил кофе по чашечкам, лису налил в блюдечко, а меня заботливо спросил:
– Сливки, сахар?
– Можно, я пойду? – попросила я.
– Всему своё время!
– Но меня…
– Ждут? О, я прекрасно знаю! И сам не рад, поверьте! Бегает, волнуется, ищет вас. Скоро обнаружит это место и начнёт штурмовать. Характер! – старичок смущённо засмеялся. – Но я его пока не пущу. Мне с вами отдельно поговорить надо, девочка моя.
Я взяла чашку и осторожно отпила. Старичок смотрел на меня своими болотно-зелёными глазами. В остальном у них с Джеем не было ни капли сходства.
– Вот теперь поверила! – обрадовался старичок.
Он потянулся к торту и кончиком пальца поджёг одну из целых свечей.
– Пока она горит, я расскажу вам сказку. А может, правду – вам решать, госпожа Екатерина.
Семьдесят лет назад тогдашний король по местной традиции решил отвоевать занятые горцами территории – ничего нового. Он слышал, что существуют на свете древние артефакты – драконьи когти, из которых можно вырастить яростного дракона, непобедимое оружие. Один коготь был найден его предками и хранился в тайном месте за тридевять миров. Король посылал колдунов, чтобы те нашли четыре оставшихся камня. Не знал он, как, впрочем, не знал никто, что коготь есть всего один, и существовал он ещё до разрушения мира. Колдуны возвращались ни с чем, и тогда король решил, что нужно создать новые. Колдуны все как один отказались, под страхом смерти Совет запретил им иметь дело с древней магией. Но нашлась парочка авантюристов – муж и жена. Начали они с охоты на алых бабочек. На этом, собственно, и закончили. Один коготь создан из сотни, значит, им предстояло отловить четыреста экземпляров. Четыреста из бесчисленной стаи хищных существ, жаждущих заполучить тело, тысячи лет назад загнанных в отдельный мир. Из-за неумелых колдунов бабочки вырвались и атаковали соседние планеты, разлетелись выше и ниже по спирали, предпочитая, конечно, молодые миры с яркой магией. Совет бросил все силы на то, чтобы изловить страшных существ. Даже той паре, что выпустила бабочек, было позволено искупить вину, помогая в их поимке.
Но на то они и были авантюристами, что качество для них стояло далеко не на первом месте. Главное – быстрее выполнить заказ и получить деньги, а как – неважно. Женщина была на тот момент беременна, и случилось, что во время начавшихся внезапно родов бабочка каким-то образом попала в ещё не рождённое дитя. Муж с женой решили, что сами разберутся быстрее, чем дождутся помощи – в тот момент они находились в мире с угасшей магией, и не оставалось времени искать других колдунов. План состоял в том, чтобы на пару секунд заморозить время для бабочки, тогда родители с ребёнком продолжат жить в настоящем, а бабочка всегда будет отставать на миг. И вот муж остановил время. Точнее, попытался – но никому не стоит играть со Временем.
Лис тявкнул, как будто рассмеялся удачной шутке, и потребовал налить ему сливок.
– Вышло так, что из-за неумелой и поспешной магии я родился спустя семьдесят лет в будущем.
– Это вы что же, путешественник во времени? – спросила я. – Прибыли из будущего?
– К сожалению, не совсем так. Я вот что скажу, птичка: времени нет, есть состояние. Настоящее – это та точка, в которой происходят изменения. Сейчас я говорю с вами, и с каждым моим словом меняется ход истории. В прошлом и будущем изменения невозможны. Там всё выглядит так же, как здесь и сейчас, но на самом деле люди там всего лишь фантомы.
Меня выкинуло в момент рождения другого ребёнка, и я занял его место, родившись у случайной женщины. Будущее очень подвижно. Фантомы людей, предметов, городов постоянно меняются. Я шёл в школу и мог обнаружить, что школы нет. В один день у меня было двадцать одноклассников, а на другой двоих недоставало, и никто не помнил о них. Моя мать вечером носила короткую стрижку, а утром у неё могли быть волосы до лопаток, сменившие к тому же цвет с чёрного на рыжий. В моём мире не было ничего постоянного, но я не знал другой жизни, пока в одиннадцать лет меня не выкинуло в настоящее. Я пробыл там два дня, в панике, не понимая, где я и как вернуться обратно. Я нашёл свой дом, но там жили другие люди. Одна из моих школ – старое кирпичное здание – стояла на месте, но никто не узнавал меня. Да и я не узнавал школу, потому что её только что построили. Ведь я попал почти на шестьдесят лет назад от своего рождения! Ни у кого не было телефонов, одежда казалась старомодной. Это был новый для меня мир, где ничто не менялось. Стояла жара, я спрятался в парке и переночевал на лавочке. Когда я проснулся, всё осталось прежним – и дома, и школа. Я снова пошёл в свой дом, и там жили те же люди, что и вчера. Тогда они вызвали участкового. К счастью, на следующее утро меня выкинуло обратно в будущее, но меня не оставляли мысли о том мире. Меня выкидывало ещё несколько раз, и через некоторое время я научился контролировать эти прыжки. Однажды я понял, что это и есть настоящее. Тот момент, когда слова имеют вес, а поступки приводят к ощутимым последствиям.
В шоколадном торте попадались пропитанные ликёром вишенки. Я вытаскивала их и кидала лису, который уже выковырял все из своего куска. Шоколад он не уважал.
– Чуть позже я научился перепрыгивать через настоящее в прошлое, – продолжал дедушка. – Это было удивительно! Если в будущем всё постоянно меняется, то чем глубже в прошлое, тем оно плотнее, словно наскальная живопись на полотне времён. Но даже в ближайшем прошлом нельзя заговорить с людьми, они просто не слышат. Нельзя и спасти человека, если знаешь, что он умрёт от несчастного случая… Я не смог спасти свою настоящую мать, когда она умерла во время родов, не смог остановить отца, когда тот, вернувшись домой, принял яд. Это было первое, что я попытался исправить, когда обнаружил, что могу путешествовать в другие миры, создавая этот небольшой замшелый островок.
Лис положил голову на стол и прикрыл глаза, но уши его стояли торчком – он внимательно слушал.
– …предметы в прошлом будто прибиты гвоздями. Но там я многому научился. Я садился за стол к мастеру и наблюдал, как он пишет картину. Я слушал, как люди говорят на мёртвых языках. Я следил за рождением великих поэм! Я видел, как строились пирамиды!.. Впрочем, это не так важно. Важно то, что я совершил ошибку, на исправление которой ушло много лет. Ещё кофе?
Я кивнула. Кофейник оставался полным, а кофе не остывал.
– Как я уже говорил, в настоящем любое слово имеет вес. Я сразу пообещал себе, что ни в коем случае не буду влиять на решения людей, не буду подсказывать им, не буду пытаться изменить будущее. Буду незаметным. Уже тогда я знал, что есть события, которые зависят от любой мелочи – как цвет волос женщины, которая родила меня. Кстати, вы с ней знакомы.
– Как это?
– Мы вместе ехали в автобусе, – усмехнулся старичок, – нет-нет, меня не было там, с позволения сказать, в двух экземплярах. Она сейчас всё ещё носит своего собственного ребёнка и вот-вот родит. Но вернёмся к сказке или не сказке.
Есть те события и предметы, которые остаются неизменными, например, пирамиды – как стояли, так и стоят. В отличие от моей школы, которую то реставрировали, то сносили и строили новую, а иногда и вовсе разбивали на её месте сад… Я пообещал себе не вмешиваться ни в те, ни в другие события. Но когда мне было около тридцати, я путешествовал по родному миру моих родителей и увидел её. Темноволосая, голубоглазая, высокая… Сообразительная, острая на язык. Я влюбился по уши, очаровал её. Я рассказал ей всё о себе, и она поверила – прошло не так много времени с тех пор, как поймали последнюю алую бабочку, и живы были свидетели тех событий. Я пообещал ей, что стану жить как обычный человек. Мы построили домик на окраине её деревни, и настали счастливые дни. Но недолго они продлились.
Мне начало казаться, что Время не любит, когда я подолгу остаюсь на одном месте – ведь для настоящего я никогда не существовал. А быть может, это моё подсознание не могло смириться с тем, что я сам отрезал себе путь в восхитительные миры до и после настоящего. Как бы то ни было, меня снова начало выкидывать то в будущее, то в прошлое. Она терпела, она ждала. Но настал день, когда я пришёл в пустой дом. Я не пытался вернуть её. Намного позже я узнал, что она вышла замуж и родила шестерых детей. Я ощутил лёгкую грусть, но вместе с тем и радость, что исполнилась её мечта о большой семье и простой жизни.
Долгое время я посвятил прошлому нашего с вами общего мира. Другие миры не интересовали меня. Чем только я не занимался! Много времени я изучал искусства, особенно меня увлекала китайская живопись. Вы знаете, горы, цветы, рыбы, птицы, драконы… Драконы. Я припоминал, что в будущем мира моих родителей всегда происходила крупная катастрофа с участием дракона. Это было одно из тех непоколебимых течением времени событий, след от которого тянулся далеко вперёд, словно дым от потухшего костра. Ещё бы – разрушена столица королевства Трёх рек, окрестные поселения разорены, тысячи погибших! Я решил, что должен непременно посетить тот день, тем более что я и так мало времени проводил в мире моих родителей. Настала пора изучить и его. Вооружившись кистями и чернилами, я выбрал холм с видом на Чернильную реку, прочерчивающую зелёные поля и разделяющую столицу, Анкарне, на две части. Я видел, как чёрная фигура, с каждой секундой увеличиваясь в размерах и теряя человеческие очертания, пересекает Старый мост, раскидывает людей, словно игрушки, мчится к Дому всех богов, по пути сея хаос, сжимает лапой шпиль, а затем издаёт рёв, который сотрясает землю. Горб на его спине лопается, обнажая куцые перепончатые крылья: они не позволяют взлететь высоко, но он парит над городом, выпуская струи едкого алого пара.
Старичок вздохнул и замолчал, а потом потянулся и извлёк из-под стола картину в чёрной раме.
– Красиво? – грустно спросил он.
На белой бумаге с рельефной фактурой был изображён китайский дракон с плоской мордой. Брови угрожающе сдвинуты над маленькими глазками, из-под чешуи на лбу торчат ветвистые рога. Из носа и пасти с острыми клыками растекается акварельным облаком алое пятно. Когтистые лапы разведены в стороны, тонкое змеевидное тело, заканчивающееся длинным хвостом, изогнуто буквой «S». Он шагает среди повисших в воздухе обломков, кирпичей, вырванных с корнем деревьев.
Я помнила и чешую, и алый пар. Свежи были воспоминания об острых шипах и пульсирующем горячем камне в моей ладони. Лис спрыгнул со своего стула, подошёл и положил голову мне на колени. Я хотела погладить его шёрстку, а потом вспомнила, что это никакой не милый зверёк, а самый настоящий мужчина, притом король. Я отдёрнула руку, а Лис зафыркал лисьим смехом, но голову не убрал.
– Я так увлёкся, – печально продолжил старичок, – что несколько раз приходил в этот день, прежде чем решил узнать, откуда взялся дракон. Но вы уже догадываетесь, что я обнаружил?
Я промолчала, да ему и не требовался ответ.
– Моя любимая бросила меня, когда узнала, что беременна. Ей нужен был человек, на которого можно опереться, а не искатель приключений, которого никогда нет не то что дома – его даже нет в этом дне. В течение года я метался от настоящего к будущему, пытаясь понять, почему это событие никак не хочет меняться. У меня до сих пор лишь один ответ: для настоящего я не существую, поэтому оно старается выкинуть меня. И так же, хоть и с меньшей интенсивностью, оно предпринимает попытки избавиться от моего сына.
И вот, двадцать лет назад я начал войну с будущим, в очередной раз нарушив данное себе обещание. На этот раз я поклялся спасти моего мальчика во что бы то ни стало, пускай бы мне пришлось перетрясти основы мироздания!
Лис фыркнул, а я, забывшись, почесала его за ухом.
– Да, мой друг прав! Всё оказалось до нелепого прозаично. Первые годы я ходил в будущее как на работу. Я завёл ежедневник, куда тщательно записывал события до появления дракона. У меня были таблицы, схемы, содержавшие все имена и встречи, все связи между людьми, вплоть до цвета их одежды. Я отслеживал малейшие изменения, пока наконец не решился действовать. Как я жалел, что не начал раньше! Ведь пятнадцать лет – это ничто, когда нужно изменить ход истории.
Мой мальчик похищал драконий коготь из-под носа у прислужников старого короля, прятал его в своём отражении и оказывался в заключении. Только попытавшись остановить его в тот момент, когда он находил камень, и потерпев несколько неудач раз за разом, я осознал весь ужас ситуации: мой сын забирает артефакт, чтобы помешать королю создать чудовищное оружие. Даже если мне удастся спасти его, то дракон овладеет телом другого человека, и город всё равно будет разрушен, ведь дракон неуправляем. Я занялся проработкой других вариантов. Покинув зеркало, мой сын всегда возвращался домой. И начинал расти дракон. Ведь вы наверняка знаете, девочка моя, в зеркалах всё замедляется, вот и дракон долгое время спал. Как это ни печально, решение Совета запереть его в зеркале было гораздо мудрее, чем они сами думали. Тогда я сосредоточился на нашем с вами мире.
Я был ограничен тем, что из семи зеркал осталось одно, стоявшее в безлюдном месте. Два зеркала приказала разбить Белая ведьма в качестве наказания. Колдун, запертый в зеркальном зале, испытывает мучительную боль, когда теряет одно из зеркал. Одно оставалось у неё для наблюдения, но тут я позволил себе самое что ни на есть прямое вмешательство, чтобы лишить её этого удовольствия. Ещё три зеркала были разбиты случайно, и я не смог их спасти – рано или поздно они переставали существовать. Дальнейшее я тысячи и тысячи раз менял, но результат оставался всё тем же. Я мог лишь сдвинуть его на несколько лет вперёд или назад. Чего я только ни перепробовал! Я не пускал экскурсию в отель, но в мирах с угасшей магией всегда находятся самоучки, которых так и тянет влезть в неприятности. Да и какой смысл, если срок заключения рано или поздно заканчивался, и мой сын, потерявший молодость, возвращался в свой мир, чтобы непременно разрушить его!
Наконец, я нашёл лазейку: чаще всего мой сын уходил один, но бывали дни, когда он брал ученика. Я ведь мог отправить правильного человека, вооружив его, подготовив. Но в мире с угасшей магией почти невозможно найти того, кто бы смог освоить управление ей с нуля.
Каждый раз, внося изменение в настоящем, я мчался в тот день, но всё было по-прежнему. С вариациями, конечно – иногда заговорщикам удавалось подкупить ученика, и тогда дракон, защищая себя, освобождался, когда они нападали на дом. Иногда ученика не было или он не доверял Сету, но дракон всё равно появлялся.
Я решил использовать госпожу Сай, заранее внушив ей мысль, что она должна заплатить колдуну из зеркала за то, что он рассказывал ей, где найти магические безделушки, и помогал оценивать стоимость и силу имевшихся в её коллекции.
Я перебирал учеников, посылая по очереди раз за разом всех участников тура, не глядя на возраст и пол. Неудача следовала за неудачей. Настоящее никогда не стоит на месте, и будущее становилось всё определённее. Времени оставалось всё меньше, счёт шёл на месяцы! Подходил срок моего рождения. Понимаете, когда родится нормальный ребёнок, это перечеркнёт моё нелепое магическое появление на свет. Я не знаю точно, чем это грозит для меня, но уверен, ничего хорошего не ждать не стоит. С каждым днём я чувствую, как слабею, и мне всё тяжелее сопротивляться настоящему, которое выталкивает меня то вперёд, то назад. Скорее всего, я просто перестану существовать, ведь в будущем я проживал запланированную для этого мальчишки жизнь. Поэтому сейчас я и сижу на своём островке тени мира и никому не мешаю, а в день своего рождения уйду в Лисий город, над которым не властно время.
Вернёмся же к истории. Времени не оставалось, я пытался привлекать и других людей, и менять состав экскурсии. Нет, нет и нет. Но настоящее, как я говорил, не любит меня и уж совсем против того, чтобы я вносил свои поправки в течение жизни. Настал момент, когда я в отчаянии пустил всё на самотёк и день за днём наблюдал за рождением дракона, уж простите, нажравшись в хлам. Однажды утром, прихватив бутылку отличнейшего рома, я устроился на своём привычном наблюдательном пункте и стал ждать. Но ничего не происходило. Я спустился в город, я проследил за моим мальчиком, я ничего не понимал. Камня больше не было в нём. Я мигом протрезвел, бросился искать следы, пока всё снова не изменилось. Мне на глаза попалась газета, где говорилось о заговоре и упоминалась ученица колдуна. И тогда я увидел грустную птичку. Нужно было отпустить контроль, и решение нашлось само! Как жаль, что я потерял годы, чтобы понять эту простую истину…
Старичок улыбнулся мне и ненадолго прервал рассказ, чтобы налить ещё кофе. Он предпочитал его со сливками и сахаром. Свеча почти догорела, оплавившийся воск стёк некрасивой лужицей, запачкав торт. Для тоненькой свечки она держалась очень долго. Лис отошёл и разминался, как кошка, вытягивая то задние, то передние лапы.
– И что же дальше? – спросила я.
– Дальше, – ответил старичок, выбирая конфету из вазочки, – я вернулся в настоящее, которое неумолимо бежало вперёд, и присмотрелся к вам. До этого вы даже не всегда были в составе группы. Я пару раз отправлял вас в качестве ученицы, но как и с другими, ничего не получалось, а иногда бывало и хуже. И только теперь я заметил, что вы тот редкий человек, который, не имея доступа к качественной магии, каким-то образом научился управлять ею. Ваши фокусы с зеркалами неуловимы, а уж в мире с угасшей магией это настоящее чудо! Это был мой шанс. Я сделал так, чтобы каждый раз вы следовали за моим сыном. Однако будущее так и не могло определиться – быть или не быть дракону, но второй вариант хотя бы появился!
Я усиливал его вероятность, как мог. Оставалось всего несколько дней до вашей встречи с моим сыном в настоящем. Мне бы уже не удалось задержать или перенести экскурсию, или каким-то образом отправить вас в этот отель на пару месяцев позже. Поверьте, я пытался, но вы были всегда как будто приклеены к своему дивану! Сдвинуть вас с места труднее, чем изменить русло реки.
Старичок развёл руками и продолжил:
– В последние дни, трясясь в этом автобусе, я дорабатывал заклинание в записке. Мне нужно было постоянно быть рядом с вами, чтобы персонализировать его. Это особенно важно, чтобы организм не отверг рисунок. Я нагромоздил в это заклинание столько всего, что уже точно не упомню: кроме ловушки для сай, там была вплетена и удача в дороге, и лёгкий путь, и изменяющийся текст. Мой самый огромный проект! И всё получилось, как надо. Город стоит, дракон не родился, а главное – мой сын спасён. И всё благодаря вам! Вы спасли моего мальчика, и за это я вам благодарен.
Старичок с гордостью смотрел на меня, как на часть своего проекта.
– Но я не понимаю, – протянула я, – как же это я его спасла, если я его предала?
– Это была самая туманная часть будущего, которая менялась день ото дня. Вы не верили заговорщикам – тогда никто не узнавал о ваших способностях, никто не успевал остановить дракона, и все погибали. Вы договаривались с Сетом, но спокойно сидели в комнате, а он нападал на моего сына, и тогда дракон вырывался, чтобы защититься. Иногда вы не могли отправить сообщение Робину. Отследив этот вариант, я и придумал птицу-проводника. Простите за всё, что вам пришлось пережить, девочка моя, но поверьте, моя вина только в том, что я затащил вас в это приключение. Я не мог контролировать происходящее. Я лишь отполировал ваше оружие. Любая фраза, любое неосторожное слово могли повлиять на результат.
Старичок погрозил пальцем Лису, который демонстративно зевнул в ответ.
– Я верю.
Я и правда верила. Моя слабость – принимать решения мгновенно, не успев подумать – неожиданно стала моей силой. Никто, даже я сама, не смог бы отследить тот момент, когда у меня в голове щёлкал переключатель, и я неслась совершать очередную глупость.
– Я сказал, что сижу здесь и никому не мешаю, но я слукавил, – хитро улыбнулся старичок. – Это моё последнее вмешательство в историю. Вы знаете, милая моя, какой упрямый у меня сын – придумает что-то и идёт до конца.
Лис тявкнул.
– Да, мой друг, есть в кого, ты прав! И вот он вбил себе в голову, что некая птичка обязательно должна вернуться в родное гнёздышко. Но я позволю себе с ним поспорить: я хочу предоставить птичке выбор. Я подсмотрел варианты будущего, и сдаётся мне, что вам будет лучше идти вперёд вместе. Настоящее не очень жалует нас с моим сыном, а вот ваша опрометчивость ему по нраву. Чем больше необдуманных решений – тем больше вариантов. Это в природе миров – стремиться к многообразию. Хоть миры и скопированы друг с друга, но не найти ни один, как две капли воды похожий на соседа! Сейчас я верну вас домой, а потом поговорю с сыном. Через несколько дней он придёт и спросит, хотите ли вы остаться его ученицей. Подумайте хорошенько, Екатерина. Это большая ответственность – быть чьим-то якорем в океане времени. Но вы всегда можете выбрать старую жизнь, моя милая девочка.
Старичок замолчал и довольно потирал руки, а я вдруг разозлилась. Демиург недоделанный! То он дёргает за ниточки, распотрошив ткань мироздания, то предоставляет выбор, от которого зависит всё! Но знаешь что, Екатерина, ведь если бы он не дёрнул за твою ниточку, ты так бы и потратила свою жизнь, наблюдая через монитор ноутбука за чужими. Смогу ли я теперь выбрать старую жизнь? Не лукавит ли вновь старичок, не скрывается ли за скромной внешностью расчётливый кукловод?
– Мне пора, – довольно сухо произнесла я, вставая из-за стола.
Пламя свечи захлебнулось в воске. Старичок тоже встал, улыбнулся и начал выводить пас руками.
– Постойте, я забыла спросить! – воскликнула я. – Как вас зовут?
– Каждый день по-разному, – хитро улыбнулся старичок.
На меня рухнуло звёздное небо.
Ну нет, это не Лис ему под руку говорил, это дедуля сам так колдует! Всем мирам станет легче, когда он уйдёт на пенсию! Я лежала на земле, а рюкзак придавил мне ногу. Звёзды больше не сияли драгоценными камнями, рядом ослепляюще светил фонарь, а земля была холодной и влажной. Я поднялась и потащилась к подъезду, на ходу доставая из бокового кармашка рюкзака ключи.
Я открыла дверь своей квартиры и включила свет в коридоре. Пахло непривычно, но не потому, что я давно отсутствовала – это был запах мужского одеколона. Шумела вода в ванной комнате, приглушая музыку. Из кухни вышел невысокий плотный парень с бутылкой пива.
– Ты кто? – спросил он.
Я не успела ответить, потому что из ванной комнаты выскочила Алина с мокрыми волосами, завёрнутая в розовое полотенце.
– Катька! – воскликнула она и обняла меня. – Это что у тебя на футболке?.. Ты упала?
На её ладонях остались кусочки мха. Я вопросительно мотнула головой в сторону парня.
– А это?..
– Это Макс. Я подумала, раз ты уехала, то ничего, что мы тут вдвоём живём?
Я так мечтала вернуться домой, в привычный мир, а он взял и поменялся, не дождавшись меня. На следующий день в тревожном расположении духа я пошла к родителям.
– Катя? – папа удивлённо поправил очки.
Он был такой же длинный, нелепый и растрёпанный, как и я.
– А мы тебя не ждали! Ты проходи, проходи… Не ужинала ещё? У меня сейчас ученик, но я скоро освобожусь. Как раз к маминому приходу что-нибудь приготовлю.
Я ушла в гостиную, полистала старый фотоальбом и убрала его обратно. От фотографий веяло прошлым, тем, которое никак нельзя изменить. Только наблюдать и пытаться чему-то научиться.
В холодильнике обнаружились овощи. Я не стала дожидаться, пока уйдёт ученик, и рискнула приготовить своё коронное блюдо. Рис переварился, а овощи самую малость подгорели, но это был мой лучший результат. Папа прибежал на запах, несказанно удивился и пошёл выпроваживать ученика. В дверях он столкнулся с мамой.
– Наденька! – раздался папин голос. – Там на кухне сюрприз!
Я вышла в коридор.
– Опять что-то купил не по списку? О, птица наша прилетела!
Мама скинула туфли, расстегнула серый пиджак, вынула невидимки, и её светлые волосы рассыпались по плечам.
– Дай-ка я тебя обниму! – она подошла, и мне пришлось ссутулиться, чтобы быть с ней одного роста.
Она чмокнула меня в щёку, оставив след розово-коричневой помады.
– Смотри-ка, загорела, похудела… Гоняют тебя на работе?
Когда мы сели за стол, мама не преминула отметить, что огонь для овощей надо делать слабее, а рис не забывать помешивать. Несмотря на поучительный тон, в её голосе слышалось удовлетворение: наконец-то кто-то взялся за её дочь-растяпу и делает из неё человека.
– Когда обратно едешь?
– Я пока не знаю.
– Уволили? – сурово спросила мама, и я, как в детстве, сжалась под её напором.
– Надя, расслабься, – вмешался папа. – Что, зарплату вовремя не платят? Начальник плохой?
– Это она переживёт, – недовольно перебила мама.
– Да нет, всё нормально. Мы с ним просто… Мы с ним слишком похожи, – внезапно сказала я.
Мама как-то неоднозначно пошутила по этому поводу, а папа возмутился. Они ругались, а я не слушала. Меня поразило моё случайное открытие. Колдун лет сорока из другого мира и бестолковая девчонка почти в два раза младше его… И всё же у нас было много общего. Помолчать, когда нечего сказать. Украсть и спрятать так, чтобы никто не нашёл. Закопаться в свои чувства, когда надо поговорить. Принять решение и не сдвигаться с места, защищая его.
– Ты лучше на подчинённых своих шутки оттачивай, – говорил папа.
– Ой, да что с ней будет, – фыркнула мама и вышла.
Папа принялся рассказывать про свой институт, вспоминал смешные случаи со студентами, которые обязательно сопровождал восклицанием – как они такие тупые вообще школу закончили! Затем хвастался особо выдающимся школьником, который брал у него уроки.
Я почти что наяву видела, как мой отец, сияя абсолютной белизной, собственной рукой накидывал покрывало черноты на своих учеников, а они, студенты, школьники, покинув класс, так же сияя, судили его. Я тряхнула головой – сама сейчас занимаюсь тем же!
– Мне, кажется, пора идти.
Папа не возражал – у него ещё лежала стопка контрольных работ на проверку. Мама вышла из комнаты в домашнем костюме и с аккуратно забранными в хвост волосами.
– Приходи завтра в девять, пойдём к моему парикмахеру – я уже договорилась. У тебя на голове чёрт знает что.
– А тебе на работу не надо?
Мама закатила глаза и упёрла руки в бока:
– Сегодня пятница. Я бы на твоём месте позвонила в этот отель, прежде чем ехать обратно. Может, тебя там не ждут.
Я покорно кивнула. Алло, это резиденция «У спящего льва»? Ах, сегодня «У проснувшегося»? Опять перепутала дни недели! Я хотела бы уточнить, требуется ли вам ещё помощь бестолковой птицы? У нас стандартный набор – путаться под ногами, обижаться на пустом месте, считать себя истиной в последней инстанции и принимать молниеносные решения – качество не гарантируется. Бонусом идёт обуглившаяся еда и испорченные продукты. Рыдания по поводу и без мы убрали по пожеланиям клиентов.
Джей может просто не прийти. Ведь у него тоже есть выбор.
– Мама, я не пойду к твоему парикмахеру, – сказала я, прежде чем покинуть квартиру.
Мне казалось, что я застряла в аэропорту в зале ожидания. Рейс отменили, другой задерживается, посадку не объявляют. Все витрины изучены, попробованы самые дорогие духи в магазинах, выпит кофе. Всё по кругу, и ничего не происходит. Я старалась не думать, и у меня почти получалось. Этот мир становился гораздо более реальным, чем тот, в котором я провела последние месяцы.
