Kitabı oku: «Мегрэ и привидение», sayfa 5
2
Обед «У Маньера»
Создавалось впечатление, что муж консьержки специально выбрал момент, чтобы произвести театральный эффект. Но может, он уже давно подслушивал за дверью. Не успела консьержка произнести слово «привидение», как дверная ручка повернулась, дверь слегка приоткрылась и в проеме появилась голова мужчины, хотя тела не было видно.
Лицо мужчины было бледным, помятым, веки полузакрыты, уголки губ опущены. Мегрэ сразу и не сообразил, что мрачное выражение лицу мужчины придавало отсутствие вставной челюсти.
– Рауль, ты не спишь?
Консьержка представила мужчину, словно в этом была какая-то необходимость:
– Это мой муж, месье комиссар…
Он был намного старше своей жены. На нем была мятая пижама и халат ярко-фиолетового цвета.
Вероятно, в «Паласе», за стойкой, он производил впечатление импозантного мужчины. Но здесь, небритый, сутулый, с недовольным выражением лица человека, которому не дают спать, он выглядел смешным и одновременно жалким.
Держа в руках чашку с кофе, он вяло приветствовал Мегрэ, а потом уставился на гипюровые занавески. За ними можно было разглядеть темные силуэты зевак, которых постовые тщетно пытались удерживать на расстоянии.
– И долго все это будет продолжаться? – простонал он.
Мужчину лишали сна, в котором он так нуждался, сна, на который он имел полное право. Судя по выражению лица, для него это было настоящим бедствием.
– Почему ты не принимаешь лекарство, прописанное тебе врачом?
– От него у меня болит живот.
Шаркая домашними войлочными туфлями, он подошел к креслу и уселся в уголке. На протяжении всего разговора мужчина открывал рот только для того, чтобы сделать глоток кофе и вздохнуть.
– Мадам, постарайтесь вспомнить, минуту за минутой, все, что происходило с того момента, как вас попросили открыть дверь.
Почему эта привлекательная женщина вышла замуж за человека, который был лет на двадцать старше ее? Похоже, не заметила, что у него вставная челюсть. Впрочем, комиссара это не касалось.
– Я услышала: «Откройте дверь, пожалуйста». Потом знакомый мне голос добавил: «Я с пятого». Как я вам уже говорила, я машинально взглянула на часы. По привычке. Было двадцать минут третьего. Я протянула руку к кнопке, поскольку у нас нет больше шнура, а есть электрическая кнопка, нажав на которую можно открыть дверь. В то же мгновение мне почудился шум мотора, словно остановилась машина, но не перед нашим домом, а скорее перед соседним. Но мотор не стали глушить. Я подумала, что это возвратились Ардсены – супружеская пара, живущая в соседнем доме. Они часто приезжают под утро. Все это продолжалось лишь несколько секунд. Я также слышала, как месье Лоньон шел по коридору. Затем хлопнула дверь. И сразу же взревел мотор, машина рванула с места… Раздался выстрел, потом второй, третий… Мне показалось, что в последний раз стреляли нарочно в наше окно, поскольку я услышала сильный удар по ставням, звон разбитого стекла и свист прямо над моей головой…
– Машина уехала? А вы уверены, что была машина?
Муж консьержки, опустив голову и помешивая ложечкой кофе, смотрел то на Мегрэ, то на свою жену.
– Я в этом уверена. Улица у нас крутая. Поднимаясь на нее, машины всегда прибавляют газ. И эта машина, ехавшая в сторону улицы Норвен, тоже неслась на всех парах…
– А криков вы не слышали?
– Нет. Сначала я даже не решалась выйти – так мне было страшно. Но вы ведь знаете, женщины всегда хотят быть в курсе всего, всё увидеть своими глазами. Я зажгла свет, надела халат и бросилась в коридор.
– Входная дверь была закрыта?
– Я же вам сказала, что слышала, как она хлопнула. Я припала ухом к двери, но услышала только шум дождя. Тогда я приоткрыла дверь и увидела метрах в двух от парадной лежащего человека.
– Он лежал головой к входной двери или к спуску улицы?
– Такое впечатление, что он направлялся на улицу Коленкур. Несчастный держался за живот обеими руками, а между пальцев струилась кровь. Он смотрел на меня широко открытыми глазами.
– Вы склонились над ним и услышали (или вам показалось, что вы услышали) слово «привидение»?
– Могу поклясться, что именно это слово он и пробормотал. В доме стали открываться окна. У жильцов нет телефона, и они звонят из нашей привратницкой. Два жильца, подавшие заявку на установку телефона, вот уже больше года стоят на очереди. Я вернулась и стала искать в справочнике номер Центрального дежурного полицейского участка. Конечно, такие вещи надо знать на память, но ведь о плохом никогда не думаешь, тем более что дом у нас тихий…
– В коридоре горел свет?
– Нет. Только в привратницкой. Полицейский, подошедший к телефону, стал задавать мне вопросы, решив, что я разыгрываю его. Так что прошло некоторое время…
Телефон висел на стене, и с того места коридор не просматривался.
– Начали спускаться жильцы… Я вам уже говорила… Повесив трубку, я подумала о Маринетте и бросилась на пятый этаж…
– Благодарю вас. Позвольте мне воспользоваться вашим телефоном?
Мегрэ позвонил в Сыскную полицию.
– Алло!.. Это ты, Люка?.. Посмотри, там у тебя должна быть записка от Лапуэнта по поводу Лоньона… Нет, я не в больнице… Еще неизвестно, выкарабкается ли он… Я на авеню Жюно… Поезжай-ка в Биша́… Да, лучше сам… Держись официально, там не любят посторонних. Постарайся найти интерна, который ассистировал при операции. Профессор Мэнго, наверное, в такой час тебя не примет… Полагаю, что они извлекли пулю, возможно, две… Да… Я хочу знать как можно больше подробностей до получения отчета. Пули отнеси в лабораторию…
Прежде подобную работу поручали городскому эксперту Гастин-Ренетту. Но теперь баллистическую экспертизу проводили специалисты из лаборатории Сыскной полиции, располагавшейся в здании Дворца правосудия.
– Скоро увидимся, вероятно, около полудня…
Комиссар повернулся к Лапуэнту.
– Тебе и в самом деле не хочется спать?
– Нет, не хочется, патрон…
Ночной портье из «Паласа» бросил на Лапуэнта завистливый и одновременно осуждающий взгляд.
– В таком случае, поезжай на авеню Матиньон. В Париже не так уж много салонов красоты, и ты наверняка найдешь тот, где работает Маринетта Ожье… Конечно, вряд ли она на работе… Но постарайся разузнать о ней побольше.
– Понял, патрон.
– А я поднимусь наверх…
Мегрэ был немного раздосадован, что не подумал о пулях, когда находился в Биша́, но это расследование ничем не напоминало обычные дела. Можно было сказать, что оно принимало более личный характер, поскольку речь шла о Лоньоне.
В Биша́ Мегрэ думал в основном об инспекторе, к тому же на него произвели сильное впечатление старшая медсестра, профессор, палаты и больные, не спускавшие с него глаз.
В доме на авеню Жюно не было лифта. Не было и ковровых дорожек на лестнице. Зато перила были гладкими, а деревянные ступени, отполированные от непрерывного хождения по ним, были натерты воском. На каждом этаже располагалось по две квартиры. На некоторых дверях висели медные таблички с фамилиями жильцов.
На пятом этаже Мегрэ толкнул приоткрытую дверь, прошел через темную прихожую и оказался в гостиной. Инспектор Шенкье сидел в кресле, обитом цветастой материей, и курил сигарету.
– Я ждал вас… Она вам все рассказала?..
– Да.
– Она вам говорила о машине?.. Вот это-то меня больше всего удивило. Посмотрите…
Инспектор встал и вытащил из кармана три блестящие гильзы, завернутые в обрывок газеты.
– Мы нашли их на улице… Если стреляли из движущейся машины, что представляется вполне вероятным, стрелявший должен был открыть дверцу… Обратите внимание на калибр: 7,63.
Шенкье был добросовестным полицейским, знающим свое дело.
