«Джейн Эйр» adlı sesli kitaptan alıntılar, sayfa 64

Любящий взгляд могущественнее любого талисмана. Для него вы уже красавец, а вернее ваш суровый облик не нуждается в красоте, он выше неё.

Я писал об одном несчастье, которое случилось со мной давным-давно, и о том, как бы мне хотелось, чтобы для меня настали счастливые дни.

- Ах, как мне надоели нынешние молодые люди! Слабодушные, слабосильные сморчки, которые не смеют шага ступить за ворота родительского парка, да и туда дойти могут только с разрешения маменьки и под ее опекой. Они только и знают, что ухаживать за собственными смазливыми физиономиями, холить свои белые руки и выставлять напоказ маленькие ступни! Как будто красота хоть что-то значит в мужчине!

I loved him very much—more than I could trust myself to say—more than words had power to express.

Я любила его очень сильно - сильнее, чем могла высказать, сильнее, чем вообще можно выразить словами.

Саркастичность, отталкивавшая меня, резкость, столь прежде меня пугавшая, теперь стали лишь острой приправой к бесподобному кушанью! Они обжигали, но без них оно стало бы пресным.

Мужчина ничего не стоит, если в нём нет чего-то дьявольского

Предрассудки труднее всего искоренить из сердца, почва которого никогда не была вспахана и оплодотворена образованием; они произрастают упорно, стойко, как плевы среди камней.

Правила и законы существуют не для тех минут, когда нет искушения, они как раз для таких, когда душа и тело бунтуют против их суровости.

Если весь мир будет ненавидеть тебя и считать тебя дурной, но ты чиста перед собственной совестью, ты всегда найдешь друзей.

Не насилием можно победить ненависть, и уж конечно не мщением - загладить несправедливость.