Kitabı oku: «История и философия науки в вопросах и ответах. Учебное пособие для аспирантов сельскохозяйственных ВУЗов», sayfa 2
1.5 Концепция научных революций Т. Куна
В своей работе «Структура научных революций» Т. Кун (1922—1996) раскрыл концепцию исторической динамики научного знания. Центральными понятиями этой концепции являются такие понятия, как нормальная наука, парадигма, научная революция, научное сообщество и т. д. Для Куна нормальная наука означает исследование, прочно опирающееся на одно или несколько прошлых научных достижений, которые в течение некоторого времени признаются определенным научным сообществом как основа для его дальнейшей практической деятельности. Основной единицей процесса развития науки выступает парадигма – концептуальная схема, которая признается членами научного сообщества в качестве основы их исследовательской деятельности. Научная революция связана с полной или частичной заменой парадигмы.
Итак, в общем виде концепция развития научного знания, предложенная Куном, включает в себя три основных этапа:
1) Это нормальная наука, где безраздельно господствует парадигма, и 2) экстраординарной науки (работа научного сообщества над разрешением головоломок в момент аномалий и кризисов), и 3) научная революция – распад парадигмы, конкуренция между альтернативными парадигмами, и наконец победа одной из них, т.е. переход к новому периоду нормальной науки. Кун полагает, что переход одной парадигмы к другой через революцию является обычной моделью развития, характерной для зрелой науки. Причем научное развитие подобно развитию биологического мира представляет собой однонаправленный и необратимый процесс. Допарадигмальный период характеризуется соперничеством различных школ и отсутствием общепринятых концепций и методов исследования. Для этого периода характерны частые и серьезные споры о правомерности методов, проблем и стандартных решений. На определенном этапе эти расхождения исчезают в результате победы оной из школ.
Конкретизируя понятие «парадигма», Кун вводит понятие «дисциплинарная матрица». Важнейшим элементом ее структуры (наряду с символическими обобщениями, философскими частями и ценностными установками) Кун считает общепринятые образцы, признанные примеры конкретного решения определенных проблем. Этот процесс и обеспечивает функционирование нормальной науки. Кризис парадигмы есть вместе с тем и кризис присущих ей методологических предписаний. Банкротство существующих правил-предписаний означает прелюдию к поиску новых, стимулирует этот поиск. Результатом этого процесса является научная революция – полное или частичное вытеснение старой парадигмы новой, несовместимой со старой. В ходе научной революции происходит такой процесс, как смена понятийной сетки, через которую ученые рассматривали мир. Изменение данной сетки вызывает необходимость изменения методологических правил-предписаний. Ученые – особенно мало связанные с предшествующей практикой и традициями могут видеть, что правила больше не пригодны, и начинают подбирать другую систему правил, которая может заменить предшествующую и которая была бы основана на новой понятийной сетке. В этих целях ученые, как правило, обращаются за помощью к философии и обсуждению фундаментальных положений, что не было характерным для нормального периода науки. В период научной революции главная задача ученых-профессионалов как раз и состоит в упразднении всех наборов правил, кроме одного – того, который вытекает из новой парадигмы и детерминирован ею. Однако упразднение методологических правил должно быть не их голым отрицанием, а снятием, с сохранением положительного.
1.6 Критический рационализм и фальсификационализм К. Поппера
Карл Поппер (1902—1994) рассматривает знание не только как готовую, ставшую систему, но также как систему изменяющуюся и развивающуюся. Центральная проблема философии К. Поппера – проблема демаркации, т.е. разграничение науки от метафизики. Другой важный момент методологии К. Поппера- принцип фальсификации. На этих двух фундаментальных основоположениях строится попперовская модель развития научного знания. Поппер считал, что теория, не опровержимая никаким мыслимым событием является ненаучной, неопровержимость не достоинство теории, а ее порок. Каждая «хорошая» научная теория запрещает появление новых открытий в науке, поэтому критерием научного статуса теории является ее фальсифицируемость, опровержимость или проверяемость.
Критическое отношение к индукции – индукция не участвует в логике науки; наука обходится без индукции. Зная, что его теорию ждет неминуемая фальсификация (ибо классы потенциальных фальсификаторов являются бесконечными классами), теоретик всегда находится в поиске новой теории. Однако, утверждает Поппер, некоторые ученые стараются во что бы ни стало спасти свои теории от опровержения, вводя вспомогательные гипотезы ad hoc. По Попперу, их введение допустимо, если они подтверждают теорию в новой области ее применения, где риск быть фальсифицированной очень высок. В любом ином случае мы теряем теорию как ценную.
Поппер исходил из того, что 1) истинность научного знания установить нельзя, но можно обнаружить его ложность; 2) критерий – лишь то знание научно, которое фальсифицируемо; 3) метод науки – метод проб и ошибок. Рост знания не является повторяющимся или кумулятивным процессом, он есть процесс устранения ошибок, дарвиновский отбор. Рост знаний не простое накопление наблюдений, а повторяющееся ниспровержение научных теорий и их замену более лучшими и удовлетворительными. Основным механизмом роста знаний является механизм предположений и опровержений. Рост научного знания состоит в выдвижении смелых гипотез и наилучших (из возможных) теорий и осуществлении их опровержений, в результате чего и решаются научные проблемы. Рост научного знания осуществляется методом проб и устранения ошибок и есть ни что иное, как способ выбора теории в определенной проблемной ситуации – вот что делает науку рациональной и обеспечивает ее прогресс. Рост научного знания – частный случай мировых эволюционных процессов. Поппер указывает на некоторые сложности, трудности и даже реальные опасности для этого процесса: отсутствие воображения, неоправданная вера в формализацию и точность, авторитаризм. К необходимым средствам роста научного знания относятся такие моменты, как язык, формулирование проблем, появление новых проблемных ситуаций, конкурирующие теории, взаимная критика в процессе дискуссии. Поппер выдвигает три основных требования к росту знания: 1) Новая теория должна исходить из простой, новой, плодотворной и объединяющей идеи; 2) она должна быть независимо проверяемой, т.е. должна вести к представлению явлений, которые до сих пор не наблюдались. То есть новая теория должна быть более плодотворной в качестве инструмента исследования; 3) хорошая теория должна выдерживать некоторые новые и строгие проверки. Теорией научного знания и его роста является эпистемология, которая в процессе своего формирования становится теорией решения проблем, конструирования, критического обсуждения, оценки и критической проверки конкурирующих гипотез и теорий.
Таким образом, всякий рост знания, как полагает Поппер, состоит в усовершенствовании имеющегося знания, которое меняется в надежде приблизиться к истине. Схема роста знания, предложенная в «Предположениях и опровержениях», имеет широкую сферу применения: P1-TT-EE-P2. Здесь P1 есть проблема, с которой все собственно и начинается (наука, по Попперу, начинается с изучения проблемы), TT – ее первое предположительное решение, EE – исключение ошибок в результате критического исследования этого предположения, P2 – новая проблемная ситуация, которая ведет нас к следующей попытке и т. д. Указанная выше схема отмечает важную связь между теорией и экспериментом. Теоретик ставит перед экспериментатором некоторые определенные вопросы, а последний в ходе своих экспериментов, как полагает Поппер, пытается получить определенный ответ именно на эти, а не на какие-либо другие вопросы. Экспериментатор прилагает максимум усилий, чтобы исключить все другие вопросы. Это означает, что именно теоретик указывает путь экспериментатору. Эксперимент, по Попперу, представляет собой планируемое действие, каждый шаг которого направляется теорией. Теория господствует над экспериментальной работой от ее первоначального плана до ее последних штрихов в лаборатории. Основные тезисы Поппера: 1) специфическая способность человека познавать, воспроизводить научное знание является результатом естественного отбора; 2) эволюция представляет собой эволюцию по построению все лучших и лучших теорий, это дарвинистский процесс; 3) устранение прежних теорий, которые оказываются ошибочными; 4) против бадейного принципа познания – традиционной теории познания, отрицание существования непосредственно чувственных данных, ассоциаций и индукции через повторение и обобщение; 5) необходимой предпосылкой критического мышления является наличие у человеческого языка дескриптивной или описательной функции, которая позволяет передавать информацию о положении дел или о ситуациях, которые могут иметь место или нет.
Поппер рассматривает науку как гипотезу, как предвосхищение, а не как раз и навсегда установившуюся истину. Прогресс науки и, соответственно, приращение знания, по Попперу, состоит в том, что исследовательский процесс никогда не стоит на месте – нет догматической защиты теории и построения «защитного пояса» вокруг нее. Выводы и ответы науки никогда не могут быть окончательными; все научные теории рассматриваются в этом контексте как временные, которые обязательно будут фальсифицированы. Наука, согласно Попперу, никогда не ставит перед собой недостижимой цели сделать свои ответы окончательными или хотя бы вероятными. Ее прогресс состоит в движении к бесконечной, но все-таки достижимой цели – к открытию новых, более глубоких и более общих проблем и к повторным, все более строгим проверкам наших всегда временных, пробных решений.
1.7 Концепция научно-исследовательских программ И. Лакатоса
«Научно-исследовательская программа» – основное понятие концепции науки Имре Лакатоса (1922—1974). Она является основной единицей развития и оценки научного знания. Под «научно-исследовательской программой» Лакатос понимает серию сменяющих друг друга теорий, объединяемых совокупностью фундаментальных идей и методологических принципов. Любая научная теория должна оцениваться вместе со своими вспомогательными гипотезами, начальными условиями и, главное, в ряду с предшествующими ей теориями. Строго говоря, объектом методологического анализа оказывается не отдельная гипотеза или теория, а серия теорий, т.е. некоторый тип развития. Каждая научно-исследовательская программа, как совокупность определенных теорий включает в себя: 1) жесткое ядро – целостная система фундаментальных частнонаучных онтологических допущений, сохраняющаяся во всех теориях данной программы; 2) защитный пояс – состоящий из вспомогательных гипотез и сохраняющий сохранность жесткого ядра от опровержений, он может быть модифицирован, частично или полностью заменен при столкновении с контрпримерами; 3) нормативные, методологические правила и регулятивы, предписывающие, какие пути наиболее перспективны для дальнейшего исследования (положительная эвристика), а каких путей следует избегать (негативная эвристика). Рост зрелой науки – это смена непрерывно связанных совокупных теорий, за которыми стоит конкретная научно-исследовательская программа – фундаментальная единица оценки существующих программ. А это важнейшая задача методологии, которая должна давать эти оценки на основе диалектически развитого историографического метода критики. Иначе говоря, сравниваются и оцениваются не две теории, а серия теорий, в последовательности, определяемой реализацией исследовательской программы.
Научно-исследовательские программы, по Лакатосу, являются величайшими научными достижениями, и их можно оценивать на основе прогрессивного или регрессивного сдвига проблем; при этом научные революции состоят в том, что одна исследовательская программа вытесняет другую. Своей методологической концепцией Лакатос предлагает новый способ рациональной реконструкции науки.
Исследовательская программа, по Лакатосу, считается прогрессирующей тогда, когда ее теоретический рост предвосхищает ее эмпирический рост, то есть когда она с некоторым успехом может предсказывать новые факты (прогрессивный сдвиг проблем); программа регрессирует, если ее теоретический рост отстает от ее эмпирического роста, то есть когда она дает только запоздалые объяснения либо случайных открытий, либо фактов, предвосхищаемых и открываемых конкурирующей программой (регрессивный сдвиг проблем). Если исследовательская программа прогрессивно объясняет больше, нежели конкурирующая, то она вытесняет ее, и эта конкурирующая программа может быть устранена. Прогресс некоторой программы играет роковую роль в регрессе ее конкурента Также Лакатос указывает на то, что некоторые величайшие научно-исследовательские программы прогрессировали на противоречивой основе. Здесь он ссылается на Н. Бора, который в своем принципе дополнительности сумел выразить некоторые реальные диалектические противоречия микрообъектов.
В отличие от К. Поппера, подход И. Лакатоса более либерален. Его интересуют не отдельно взятые теории, а исследовательские программы. Исследовательской программе отводится достаточно много времени для того, чтобы она перешла от «нового» объяснения старых фактов к предсказанию новых фактов. В качестве примера И. Лакатос приводит кинетическую теорию тепла, которая уступала феноменологической теории. Но она наверстала упущенное после объяснения теорией Эйнштейна-Смолуховского броуновского движения в 1905 г. Эти обстоятельства, когда отстающие теории в ходе развития научного знания нередко догоняют лидирующие, и дают лучшие объяснения фактов, привели И. Лакатоса к мысли о том, что любая подающая надежды исследовательская программа может и должна быть спасена. Ее следует увести с попперовского поля предположений и их последующих безжалостных опровержений.
Таким образом, И. Лакатос выдвигает новый критерий демаркации между «зрелой наукой», под которой философ подразумевает исследовательскую программу, и «незрелой наукой», опирающейся на попперовскую систему проб и ошибок. Будучи полем борьбы исследовательских программ, а не отдельно взятых теорий, методология исследовательских программ, по И. Лакатосу, обеспечивает непрерывность в науке, и, таким образом, служит прогрессу научного знания.
1.8 Методология эпистемологического анархизма П. Фейерабенда
Пол Фейерабенд (1924—1974) исходил из того, что существует множество равноправных типов знания, и данное обстоятельство способствует росту знания и развитию личности. Он считает необходимым создание такой науки, которая будет принимать во внимание историю. Это путь для преодоления схоластичности современной философии науки. Пролиферация – максимальное увеличение разнообразия взаимно исключающих гипотез и теорий, как необходимое условие успешного развития науки. Нельзя упрощать науку и ее историю. История науки, и научные идеи, и мышление ее создателей должны рассматриваться как нечто диалектическое – сложное, хаотичное, полное ошибок и разнообразия, а не как однолинейный и однообразный процесс. Наука, ее история и философия должны развиваться в тесном единстве и взаимодействии. Фейерабенд считает недостаточным абстрактно-рациональный, т.е. неопозитивистский, подход к анализу науки, развитию знания. Ограниченность этого подхода в отрыве науки от культурно-исторического контекста, в котором она пребывает и развивается. Чисто рациональная теория развития идей сосредотачивает внимание главным образом на тщательном изучении понятийных структур, включая логические законы и методологические требования, лежащие в их основе, но не занимается исследованием неидеальных сил, общественных движений, т.е. социокультурных детерминант развития науки. Фейерабенд считает односторонним социально-экономический анализ социокультурных детерминант развития науки, так как этот анализ впадает в другую крайность – выявляя силы, воздействующие на наши традиции, забывает, оставляет в стороне понятийную структуру последних. Он ратует за построение новой теории развития идей, которая была бы способна сделать понятными все детали этого развития. А для этого она должна быть свободной от указанных крайностей и исходить из того, что в развитии науки в одни периоды ведущую роль играет концептуальный фактор, в другие – социальный. Вот почему всегда необходимо держать в поле зрения оба этих фактора и их взаимодействие. Изменение, развитие научного знания есть одновременно и изменение научных методов, методологических директив, которые Фейерабенд не отвергает, но и не ограничивает их только рациональными правилами. Его методологическое кредо «ВСЕ ДОЗВОЛЕНО!» означало, что исследователи могут и должны использовать в своей научной работе любые методы и подходы, которые представляются и заслуживающими внимания Фейерабенд резко выступал против неопозитивистского схоластического конформизма с его требованием оставлять все так, как есть. Подчеркивает, что методологические директивы не являются статичными, неизменными, а всегда носят конкретно-исторический характер. Наука, как сложный, динамический процесс, насыщенный неожиданными и непредсказуемыми изменениями, требует разнообразных действий и отвергает анализ, опирающийся на правила, которые установлены заранее без учета постоянно меняющихся условий истории. Данные истории играют решающую роль в спорах между конкурирующими методологическими концепциями. И кроме того, эти данные служат той основой, исходя из которой можно наиболее достоверно объяснить эволюцию теории, которую нельзя не учитывать в методологических оценках.
Соединение у Фейерабенда плюрализма теорий с тезисом об их несоизмеримости порождает анархизм. Каждый ученый, по Фейерабенду, может изобретать и разрабатывать свои собственные теории, не обращая внимания на несообразности, противоречия и критику. Деятельность ученого не подчиняется никаким рациональным нормам. Поэтому развитие науки, по Фейерабенду, иррационально: новые теории побеждают и получают признание не в следствие рационально обоснованного выбора и не в силу того, что они ближе к истине или лучше соответствуют фактам, а благодаря пропагандисткой деятельности их сторонников. В этом смысле наука, считает Фейерабенд, ничем не отличается от мифа и религии. Поэтому следует освободить общество от «диктата науки», отделить науку от государства и представить науке, мифу, религии одинаковые права в общественной жизни. Он вводит правило контриндукции, которое гласит, что необходимо вводить и разрабатывать гипотезы, несовместимые с хорошо обоснованными теориями, существовавшими ранее, с фактами и данными экспериментов. В теории, по его мнению, не менее, а может быть, более важную роль играют внерациональные элементы, зачастую противоречащие элементарной логике. В этом смысле история науки – это история проб, ошибок и заблуждений, она гораздо сложнее и интереснее, нежели ее последующие рационалистические реконструкции. Фейерабенд считает, что, по сути, истина навязывается. Из разнообразного исторического дискурса вычленяются только те факты, которые работают на современный стандарт, а все конкретно-индивидуальное и психологически-личностное отбрасывается как случайное и несущественное. Оформляющийся при этом образ науки наделяется характеристиками высшего арбитра в вопросах познания, а это, как убежден мыслитель, категорически недопустимо. Своими установками на объективацию и стандартизацию знания наука пресекает гуманистический интерес к личности, индивидуальности, загоняя человека в искусственные тиски всеобщих истин и штампов. Методологический анархизм, провозглашаемый Фейерабендом, выступает тем самым как способ преодоления консервативных и антигуманных традиций научной рациональности. Итак… все дозволено. Мы, говорит Фейерабенд, можем использовать гипотезы, противоречащие хорошо подтвержденным теориям или обоснованным экспериментальным результатам. Можно развивать науку, действуя контриндуктивно. Таковы в общих чертах основные характеристики программы методологического анархизма П. Фейерабенда.
1.9 Эпистемология неявного знания М. Полани
Майкл Полани (1891—1976) – британский физик, химик и философ. Он, как и многие другие представители философии науки XX века, не был профессиональным философом, а пришел в философию из области физической химии. М. Полани считается родоначальником т.н. исторического направления в философии науки XX века. Он отказался от позитивистского противопоставления философии науке. Его взгляды идут вразрез с критическим рационализмом К. Поппера. Если К. Поппер исходил из возможности автономного существования «третьего мира» (эпистемология без познающего субъекта), то М. Полани решительно опирался на наличие «человеческого фактора» в науке. Основой философской концепции М. Полани является эпистемология неявного знания, представляющая, по мысли автора «иной идеал научного знания».
Основу эпистемологии неявного знания М. Полани составляет существование двух различных типов знания – 1) центрального или явного, эксплицируемого, и 2) периферического или неявного, скрытого, имплицитного знания. М. Полани исходил из того, что в процессе познания познавательная активность субъекта направлена либо непосредственно на объект, либо на систему, включающую этот объект в качестве составного элемента. В процессе познания происходит постепенное расширение рамок неявного, периферического знания, компоненты которого включаются в центральное, явное знание. М. Полани подчеркивает роль чувственных ощущений и восприятий в процессе познания, настаивая на том, что получаемая через чувственное познание информация богаче той, что проходит через сознание: «человек знает больше, чем может сказать».
Неявное знание, как считает М. Полани, есть по определению знание личностное. Роль этого знания определяется личным участием и вкладом ученого в суть исследовательской задачи, выполняемой внутри научного коллектива. Приобретение членами научного коллектива общих интеллектуальных навыков способствует успешному функционированию данного сообщества в научной среде. Но вместе с тем, М. Полани указывает на определенные трудности, связанные с раскрытием содержания неявного знания, обусловленного познавательной характеристикой такого типа знания как скрытого, имплицитного.
М. Полани настаивал на том, что человеку свойственно не абстрактное проникновение в существо вещей самих по себе, а соотнесение реальности с человеческим миром. Поэтому любая попытка элиминировать человеческую перспективу из нашей картины мира ведет не к объективности, а к абсурду.
М. Полани утверждал, что главным фактором, определяющим принятие ученым той или иной научной теории, является не степень ее критического обоснования, а исключительно степень личностного «вживания» в эту теорию, степень неявного доверия к ней. Категория веры является основой для понимания познания и знания. Она заменяет, вытесняет механизмы сознательного обоснования знания. Исходя из этого, М. Полани делал вывод: критериев истины и лжи не существует.
