Kitabı oku: «На другой стороне», sayfa 10

Глава двадцатая, манёвр

Лида бросилась к своему компьютеру, задала параметры скорости и скомандовала компьютеру рассчитать время, за которое корабль совершит полную остановку. Программа произвела расчет и через несколько секунд выдала результат, что корабль сумеет остановиться через час с несколькими минутами.

В это же время Шамиль занял место сержанта Курника, задал параметры для вычисления и, когда компьютер справился с поставленной задачей, вывел на экран два таймера. Первый отсчитывал время до момента, когда ракеты достигнут астероида, а второй – мгновение, когда «Циолковского-3» окажется в точке координат взорванного астероида.

Лида взглянула на результаты.

– Инерция слишком велика, – вздохнула она. – Мы остановимся прямо в эпицентре взрыва.

Она закрыла глаза и постаралась выровнять взволнованное дыхание. Гудящая тишина давила на уши, мужчины тихо о чём-то перешептывались.

– Полная остановка невозможна, – говорил низким грудным голосом Карл Сомович. – Скажи ей, – настаивал он, обращаясь к Шамилю. – Нас всё равно будет притягивать. Мы уже во власти гравитационного поля планеты-гиганта.

Лида ухватилась за эту мысль и попыталась найти решение, опираясь на новую информацию. Откуда-то издалека до её слуха донесся голос капитана, надменно насмехающегося над Лидой.

– Вы снова сеете панику, дорогуша, – с усмешкой в голосе произнес Смирнов. – Ваша женская натура склонна всё драматизировать. А между тем, я знаю, что нужно делать. Кто-нибудь, – обратился он к подчиненным. – Отдайте приказ замедлить ход двигателей. Так мы подлетим к зоне поражения, когда всё уже развеется.

Лида вздрогнула. Голос Смирнова вызвал у неё вспышку обжигающей ярости. Адреналин растекался по её телу, приводя нервные клетки в возбуждение. Лида тяжело задышала, стараясь справиться с желанием наброситься на глупого человека, весь путь подталкивающего экспедицию к неминуемой гибели.

– Я работала с вами много лет, капитан, и многому у вас научилась, – произнесла Лида взволнованным голосом. – Например, упрямству и отстаиванию своей точки зрения до конца. Правда, между нами есть некоторая разница. Вы упрямо совершаете одну ошибку за другой, стремясь нас убить. А я стараюсь всё исправить и дать нам шанс хотя бы выжить. О возвращении домой, на которое вы так рассчитывали, капитан, я даже не говорю, поскольку вашими стараниями мы оказались в чужой и неизученной звёздной системе. И я вам не дорогуша. Своего звания лейтенанта военно-космических сил и пилота межгалактического корабля я добилась сама долгим и упорным трудом. Мне не понадобились связи, чтобы мою кандидатуру утвердили в эту миссию, которую вы так усердно заваливаете. Поэтому я требую от вас уважительного отношения ко мне, прошу вас сложить полномочия и дать нам всем возможность спасти корабль и всех пассажиров на его борту.

Лида замолчала, почти не слыша ничего вокруг, из-за грохота собственного сердца, пульсировавшего в артериях за ушами. Она огляделась по сторонам, озарённая внезапной идеей. Адреналин, подстегнувший Лиду осмелиться и высказать капитану в лицо всё то, что она о нём думала, оказал благотворное влияние на её мозговую деятельность, и решение задачи не из лёгких вдруг оказалось невероятно изящным и простым.

– Наивные глупцы! – рассмеялась Лида, оглядываясь на своих коллег. – Мы полагали, что всё знаем о космосе и смело бросились покорять его просторы. А меж тем, Вселенная подкинула нам невероятный сюрприз! Это почти как получить долгожданный подарок на Новый год!

– Девчонка сошла с ума, – усмехнулся Смирнов. – Ничего удивительного.

Лида не обратила внимания на слова капитана. Она подошла к сержанту и, положив руку ему на плечо, продолжала.

– Представь, что ты идёшь по пустыне в жаркий день. Идти очень-очень далеко. Тебя мучает жажда. Ты находишь крохотное озеро, думая, что в нём таится живительная влага. Обрадовавшись, ты прыгаешь в него с головой, а когда выныриваешь, то обнаруживаешь, что оказался на северном полюсе.

Сержант Курник несколько секунд хлопал глазами, обдумывая слова лейтенанта. Лида терпеливо ждала, когда пластичный ум самого молодого члена экипажа адаптирует метафору к действительности. Она знала, что именно сержант поймёт её, благодаря открытости своего мышления.

– Я могу предположить, что озеро таковым не являлось, – протянул сержант задумчиво, – это был своего рода вход в другое пространство-время. Скопления тёмной материи могут образовывать колодцы, или тоннели, соединяющие разные точки пространства во Вселенной. Это принцип моста Эйнштейна-Розена, – заключил юноша, удивлённо и восторженно глядя на Лиду.

– Но это лишь теория, не имеющая ни каких доказательств, – запротестовал младший лейтенант Белооков. – Ни один эксперимент по искривлению пространства не сумел подтвердить эту гипотезу.

Лида подошла к компьютеру и привела в действие механизм металлических ставень. В панорамном окне зажглась точка Денеба, освещавшая свои планеты-спутники.

– Повтори это теперь, – усмехнулась Лида.

Кирилл с отвращением поглядел на Вселенский пейзаж, после чего, разозлившись, отвернулся. Его пугал этот чужой вид и напоминал о том, о чём он боялся думать. Вероятно, он никогда не вернётся домой.

Лида запросила у сержанта снимки с телескопа, сканировавшего пространство вокруг в инфракрасном и рентгеновском излучении. Она внимательно просмотрела снимки и обнаружила пятно, не излучавшее ни единого кванта.

– Где оно находится? – спросила Лида у сержанта.

Юноша некоторое время определял координаты, после чего удивлённо оглянулся на Лиду.

– Позади нас, – прошептал сержант и громко сглотнул. – Это те координаты, которые начала фиксировать навигационная система, когда, наконец, заработала.

– Значит, – подытожил Шамиль, – мы отдаляемся от предполагаемой точки выхода из гиперпространства.

Сержант закивал.

– Выходит, – несмело выдохнул Кирилл, – если мы развернёмся и направимся обратно, – тут он ткнул пальцем в черное пятно на снимке, – то сможем вернутся… сможем вернуться.. – голос Белоокова задрожал, он откашлялся и прохрипел, – мы вернёмся домой?!

Лида кивнула в ответ.

– Конечно, – сказал Шамиль, подшучивая над младшим лейтенантом. – Это всего лишь теория.

Кирилл ударил программиста по плечу и сел в своё кресло, чтобы прийти в себя. Он был крайне взволнован, напуган и рад.

– У нас много работы, – объявила Лида, усаживаясь в своё кресло и пристёгивая ремни. – Начнём с подготовки двигателей, – продолжала она, оглядываясь на инженера Карла Сомовича. – Мы не станем снижать скорость, однако по моей команде необходимо активировать торможение по правому борту.

– Но нас перевернёт, – ответил худощавый инженер.

– Значит, надо пристегнуться, – ответила Лида, с холодной уверенностью глядя в глаза Карлу Сомовичу.

Инженер некоторое время молчал и глядел на лейтенанта с недоумением. В одно мгновение в его черных зрачках вдруг зажглась ясность, а черты лица смягчились и расплылись в едва заметной улыбке.

– Нужно не тормозить, а просто развернуть тягу двигателей по правому борту, – прозвучал задумчивый голос Карлсона. – Таким образом, мы сможем сменить курс.

Карл Сомович вдруг нахмурил брови и закусил нижнюю губу.

– Я ещё пока не знаю, – тихо протянул он, – как нам зафиксировать полученное положение корабля и не войти в неконтролируемое вращение. Но если всё получится, мы продолжим полёт, не совершая полной остановки, и будем двигаться вспять на средней скорости.

– Отлично, давайте приступать, – воодушевленно закивала Лида.

Шамиль восторженно хлопнул в ладоши и кинулся к своему компьютеру.

– Вот что бывает, когда умные люди берутся за дело, – говорил программист. – Все знают, что нужно делать. Я напишу для вас подпрограмму, которая рассчитает время и точный угол вращения для каждого двигателя. Думаю, компьютер поможет войти в разворот наиболее плавно и, затем, вовремя из него выйти. Так что, дорогие мои, – Шамиль хрустнул костяшками пальцев, – вам даже не нужно будет управлять разворотом вручную.

По истечении тридцати минут все вычисления были сделаны, данные собраны, обработаны и пущены в работу. Лида скомандовала приступать к маневру, младший лейтенант Белооков нажал на кнопку «старт», и компьютер, бесшумно обработав команду, приступил к её выполнению.

Грозная громадина стремглав неслась в безмолвии ледяного космоса. Корабль «Циолковский-3» продолжал своё движение, будто не замечая попыток экипажа что-либо изменить. Правые двигатели, задний и передний, были развернуты в положение реверса, создавая обратную тягу. Подача энергии в двигатели по левому борту была снижена, их скорость заметно сокращалась. И когда сила противодействия превысила инерцию, экипаж на мостике ощутил не большой толчок.

Лида наклонилась к микрофону и спокойным голосом призвала пассажиров корабля занять страховочные кресла и пристегнуться.

– Мы готовимся к совершению маневра, во время которого возможна потеря устойчивости корабля и могут наблюдаться сбои в работе гравитационной платформы.

Шамиль включил камеры наблюдения. Пассажиры «Циолковского-3» послушно исполнили поручение своего нового командира.

– Бьюсь об заклад, – засмеялся Шамиль, – если бы эти слова произнёс Смирнов, такой картины мы бы не увидели.

Прошло ещё нескольких минут и корабль начал медленно разворачиваться. Металлическая громадина делала это неохотно, неуклюже, со стоном и массой неприятных вибраций.

Капитан Смирнов, долгое время наблюдавший за слаженной работой своей команды, испытывал острый приступ зависти. Экипаж трудился с охотой и увлеченностью, разрешая сложные задачи, и безоговорочно принимал к исполнению приказы лейтенанта Хорошевой. Смирнов не мог вынести такого положения дел. Лётная комиссия наделила властью именно его, присвоила звание капитана корабля именно ему! Но вдруг на пути Смирнова возникла эта девчонка, которая то и дело компрометирует его, перечит, выпячивает свои знания, выставляя его дураком в глазах подчиненных, и тем самым ставит под сомнение его авторитет, как капитана корабля.

Смирнов решил не подчиняться своему заместителю и пропустил мимо ушей просьбу пристегнуть ремни. Он принялся прохаживаться на мостике взад-вперёд, бурча под нос проклятия.

– Вас ждёт на Земле трибунал. Всех вас! Это не подчинение! Это захват власти! Как можно?! Вас всех слишком плохо воспитывали. Когда я учился в военной академии, за одно слово поперек воли старшего по званию нас пороли, нас наказывали так, что отпадало всякое желание противоречить.

Корабль тряхнуло, Смирнов с трудом удержал равновесие, уцепившись руками за кресло сержанта Курника. Он выпрямился, оправил китель и продолжал изливать желчь:

– Всему виной реформа образования! И вот что мы имеем! Неуважение к старшему товарищу, никакого соблюдения субординации. Но впрочем, делайте ребятки, что вам вздумается! Я составлю протокол на каждого из вас, и вас будут судить.

В это время корабль достиг пиковой фазы разворота. Программа, прописанная Шамилем, дала команду отключения обратной тяги, и двигатели по правому борту развернулись, приняв обычное положение. Выравнивая ход, корабль задрожал и немного завалился на бок. Лида дала распоряжение отключить гравитационную платформу, чтобы не тратить энергию сгорающего топлива зря.

Услышав это, Смирнов поспешил добежать до своего кресла, впрыгнул в него и пристегнул ремни. Он ещё пробовал протестовать, но вскоре затих.

Спустя ещё полчаса «Циолковский-3» завершил разворот, и корабль неспешно поплыл вспять, возвращаясь к скоплению вещества, полностью поглощавшего свет.

Лида вернула кораблю притяжение и разрешила пассажирам покинуть страховочные кресла. Экипаж мостика восторженно зааплодировал, поздравляя друг друга и своего лейтенанта с успешно выполненным манёвром. Но Лида быстро пресекла вольность команды. Её внимание привлекла красная точка, заморгавшая на большом экране. Она обернулась, затаив дыхание. Один из таймеров дошёл до нуля.

– Ракеты достигли астероида, – заключил сержант Курник.

Глава двадцать первая, Капитан Мертвец

«Не всё должно заканчиваться плохо» повторяла Лида слова своей подруги. И это верно. Жизнь Лиды, как и жизни сотни человек на борту «Циолковского-3» не могут в один миг прерваться. Это не честно! Все эти люди усердно трудились многие годы, чтобы вырваться в глубины враждебного, но такого магически притягательного космоса, что будет не честно и не справедливо, умереть в самом начале пути.

Молчание затягивалось. Будто все ждали, что как только этот таймер обнулится, начнёт происходить что-то ужасное. Но никаких изменений не наступало, и от волнующей неизвестности напряжение только усиливалось.

Раздался пульсирующий сигнал одного из датчиков. С замиранием в сердце Лида подняла глаза на экран, отражавший возникшее изменение.

– Это датчик радиации, – озвучил Кирилл удивлённо. – Почему сработал датчик радиации?

Сержант Курник вывел на экран изображение эхолокатора. Позади корабля разлетелся на осколки громоздкий астероид. Поддавшись импульсу взрыва, его брызги распределились неравномерным сферой. Рано или поздно всеобъемлющие волны гравитации медленно и неумолимо притянут частицы расколовшейся каменной глыбы, чтобы сине-зелёный прожорливый гигант рано или поздно поглотил их. Неукротимые волны радиации от залпа ядерных ракет, охватили собой в десятки раз большую территорию, и смогли дотянуться до кормы убегающего корабля.

– Взрывная волна, – процедил сквозь зажатые челюсти сержант. – Радиация уже здесь. А скоро до нас дойдет ударная волна.

Лида подумала о докторе Сандовал. Они простились, когда ещё была ночь. Сейчас Асмия уже в лаборатории, разговаривает с только что проросшими растениями, руководит новыми посадками, занимается сбором урожая. Почему они не встретились на Земле? Тогда бы перед ними предстала совершенно другая жизнь, полная радости от совместного проживания, преодоления бытовых трудностей, и огромный сад, залитый теплым солнечным светом, в котором Лида вместе с верной подругой коротали бы долгие летние дни. Почему они не встретились на Земле?

– Здесь мы в безопасности, – фыркнул капитан, как бы посмеиваясь над испуганными подчиненными.

– А что же с нашими пассажирами? – Лида поглядела на капитана в упор.

– Раз вы спрашиваете, – махнул рукой Смирнов, – вы и придумайте что-нибудь.

Лида удивлённо смотрела на начальника. Всякий раз ей кажется, что Смирнов уже больше ничем удивить её не сможет. Но всякий раз, он пробивает очередное дно своего бесчеловечного и эгоцентричного поведения, чем неминуемо удивляет Лиду.

– Мы сделали не мало, – продолжал капитан. – Прошли сквозь неизученный объект, собрали очень важные данные. Ещё никто из Землян не достигал того, что удалось совершить нам! Мы выполнили нашу миссию и можем вернуться домой. Так что, лейтенант, потрудитесь над этим.

– Ну почему? Почему вы вообще отправились в экспедицию, если всё о чём вы можете думать, это поскорее вернуться домой? – изумилась Лида.

– Я думаю, – вмешался Шамиль, – ты спрашиваешь не о том.

Программист поднялся из-за стола и, сложив руки на груди, посмотрел на капитана с изумлением и призрением.

– Он знал, – выдавил из себя Шамиль. – Он с самого начала знал, что мы должны направить корабль в это пятно. Мерзавец! Они все мерзавцы! – Шамиль схватился за голову. – Как же я мог так наивно согласиться на эту работу? Я должен был догадаться! Должен был! Лейтенант! – обратился Шамиль к Лиде голосом, в котором ощущалось разочарование и обреченность. – Они готовы были рискнуть жизнями людей, чтобы узнать, что скрывает за собой пылевое облако! Они рискнули нашими жизнями!

Лида переводила взгляд с Шамиля, менявшегося в лице каждую секунду, на капитана, с наглой ухмылкой восседавшего в своём кресле.

– Это правда? – спросила Лида у Смирнова.

Капитан поднял глаза на своего заместителя. Это был взгляд самовлюбленного, отравленного властью человека. Он улыбался кривой усмешкой и в ответ на испуганный и недоумевающий взгляд Лиды смотрел с надменным восторгом победителя.

– Вы слишком наивны, – процедил сквозь зубы Смирнов. – Юны и наивны. Ваш эгоцентризм не поддается объяснению. Мните себя гениями и уникальными личностями. Но вы всего лишь орудие. Винтики в огромной машине. Как вы этого не поймёте? Партия взращивает вас, вкладывает в вас знания и задаёт направление для вашего роста. И вы обязаны отплатить ей. Скулите здесь, как щенки! Нас бросили! Нас обманом заставили рисковать своими жизнями! – передразнил Смирнов Шамиля и громко расхохотался. – Это ваш долг! Ваша прямая обязанность – вознести свою жизнь на алтарь науки и будущего! Только так наша держава может развиваться, расцветать и устремляться к будущему, к прогрессу!

– Бросьте эти пафосные речи, капитан, – прервала начальника Лида. – Мы не на политпросвещении. Просто объясните сейчас, когда уже ничего невозможно исправить, просто скажите, отчего нельзя было рассказать нам правду в начале пути?

Смирнов поглядел на Лиду, как взрослые смотрят на несмышлёных детей.

– А вы бы согласились рискнуть? Хоть один из вас, умников?

Кирилл Белооков, обернувшись со своего места, глядел на капитана мутным взглядом. В одно мгновение он подскочил, преодолел пару метров одним прыжком, и набросился на капитана Смирнова, пытаясь придушить того.

– У меня маленькие дети на Земле! Подонок! – кричал младший лейтенант. – Маленькие дети! Маленькие дети!

Лида и Шамиль оттащили Белоокова от капитана.

Смирнов откашлялся, поправил ворот униформы и ответил, поджав губы:

– Не устраивайте истерик, юноша. О ваших детях позаботятся, если вы не вернётесь домой. Им расскажут о героизме отца, и возможно, они пойдут по вашим стопам.

Смирнов сложил руки на груди и поджал губы. Лида наблюдала за капитаном пару минут и заметила, что даже в порыве неожиданного откровения, лицо Смирнова подёрнуто тайной. Она не знала в чём дело, но ей показалось странным, что человек, жаждавший вернутся домой, решился на такую отчаянную авантюру. Спустя какую-то долю секунды разум Лиды просиял от пришедшей мысли.

– Вы тоже не знали, – произнесла она, поглядев в серые и напуганные глаза.

Смирнов попытался отвернуться и скрыться от пронзительного взгляда своего лейтенанта, но ему это не удалось.

– Вы были обмануты так же, как все мы. Командование прислало вам истинное задание после отправления. Верно?

Смирнов не отвечал, и Лида продолжала.

– Вы военный человек и не осмелились возражать, взамен вам наобещали орден, звание, солидную пенсию.

Капитан фыркнул и с ненавистью поглядел на Лиду.

– Приказы не обсуждаются, – бросил Смирнов в ответ и отвернулся, не желая более говорить.

Лида схватилась за голову руками и закрыла глаза. Всё о чём она могла думать, это была доктор Сандовал. Её чувственное женственное лицо стояло перед глазами. Лида должна защитить свою возлюбленную, вернуть её домой в безопасности. Но она ощущала себя обескураженной и раздавленной и не имела никакого понятия, как всё исправить?

– Если мы не вернёмся, – бормотал Шамиль, – они просто пошлют следующую группу. Им это легко, проклятые канцелярские крысы! Они играют жизнями людей, как бездушными фигурками в шахматной партии.

– Перестань, – выдавил из себя младший лейтенант Белооков. – Замолчи. Хватит нести чушь!

Шамиль подбежал к Кириллу и, наклонившись к его лицу, процедил сквозь зубы:

– Ты боишься, что нас услышат? Что нас накажут? Как бы не так! – программист рассмеялся в лицо Белоокова. – Нас уже наказали! Нас послали на смерть! Мы для них всего лишь подопытные мартышки!

Шамиль переменился в лице, словно на него снизошло озарение. Он отпрянул от младшего лейтенанта и рывком направился к Смирнову.

– А ты глупец, капитан! – Шамиль расхохотался и схватил Смирнова за плечи. – Каков глупец!

– Вам стоит следить за своими словами, – небрежно кинул капитан, стараясь выглядеть непринужденно.

– Скажи-ка мне, приятель, – нервно хихикая, продолжал Шамиль. – Ты настолько туп, как я полагаю?

– Прекратите немедленно, юноша. Ведите себя достойно, – капитан попытался высвободиться из цепких рук разгневанного программиста.

– Глупый военный человек! Твой мозг способен воспринимать только приказы сверху и исполнять их. Твоё крошечное сознание не способно функционировать самостоятельно.

Шамиль отпустил капитана и повернулся к нему спиной.

– Но я не удивлён. Ведь именно такие люди как ты могут служить в угоду беспощадной машине власти, перемалывающей человеческие жизни в прах.

– Перестаньте молоть чушь, юноша, – капитан продолжал держаться с горделивой самоуверенностью.

– Как скажешь, капитан, – снова расхохотался Шамиль. – Капитан мертвец!

Он обернулся на Смирнова, лицо которого онемело и побледнело.

– О! Вы только поглядите на него! Кажется, наш высокопоставленный разумник понял, что я хочу ему сказать. Скажи мне, капитан, почему, когда ты получил приказ о смене маршрута, ты не посчитал нужным посоветоваться с нами? Рассказать всё, как есть? Почему?

Шамиль вышагивал взад-вперёд, заламывая себе руки, хватаясь за голову, срываясь на крик и заливаясь истерическим смехом.

– Почему? Почему? Ну почему ты продолжал раз за разом отстранять единственного человека, который пытался сохранить наши жизни? Почему ты продолжал спорить, если не понимал сути дела? Почему ты запустил эти чёртовы ракеты? Почему?

– Прекратите истерику сейчас же! – взвизгнул Смирнов, потеря власть над ситуацией и самим собой.

Шамиль подбежал к нему, замахнувшись кулаком, но остановил себя и продолжил измерять помещение широкими шагами.

– Могу поспорить, – усмехался он, – что ты до последнего считал себя важной шишкой! О да! Поглядите на него! Настоящий капитан экспедиции! Ты так был занят самолюбованием, упивался своей властью, что твой крошечный мозг не заметил, что ты часть команды этого корабля, набитого смертниками. Мы все мертвецы здесь! Это лишь вопрос времени. И я полагаю, ждать осталось недолго.

Шамиль замолчал, тяжело отдуваясь. Адреналин в крови иссяк, и он обессиленно повалился в ближайшее свободное кресло.

Смирнов казался растерянным и напуганным. Не пытаясь оправдаться или возразить, он рассеянным взглядом уставился в пол и надолго замолчал.

– Спасательные шаттлы, – прошептал Карл Сомович.

В грузной тишине его слова разнеслись над мостиком как раскаты грома.

Он подождал, пока на него обратят внимание.

Лида, стоявшая всё это время с плотно сжатыми глазами, погрузилась в своё отчаянье и тонула в нём, захлебываясь паникой и страхом. Она уже была готова сдаться, опустить руки, но голос инженера, как спасительный канат, вытянул её на поверхность. Сбросив оцепенение, Лида обернулась и вопросительно посмотрела на инженера.

– Спасательные шаттлы, – повторил мужчина и едва заметно улыбнулся уголками губ. – Они произведены на немецкой судостроительной верфи на орбите Марса и покрыты высокопрочным сплавом из титана и каллистиния. Это самая безопасная часть нашего корабля. Пассажиры могут укрыться там, пока мы не покинем область поражения.

Лида улыбнулась Карлу, глазами благодаря его за то, что в эту трудную минуту он один не потерял присутствие духа. Лида подошла к пульту управления, включила микрофон и сообщила пассажирам, что корабль входит в опасную зону, и для безопасности всем пассажиром следует проследовать в спасательные шаттлы.

– Это не учения, – твердила Лида, прижавшись губами к микрофону. – Повторяю, это не учения. Возьмите с собой самое необходимое и проследуйте на спасательные шаттлы. Сохраняйте спокойствие и не поддавайтесь панике.

На мостике раздался громкий стук. Лида оглянулась по сторонам, ища, причину шума. Воцарившуюся тишину снова разорвал настойчивый стук. Грохот повторялся раз за разом, становясь настойчивее, и тогда стало понятно, что кто-то стучится в дверь.

Белооков, не вставая с места, открыл двери, и на мостик вбежала взволнованная доктор Сандовал. Она набросилась на Лиду, охватив крепкими объятиями, и принялась шептать слова, исполненные страхом и радостью. Спустя мгновение доктор Сандовал сделала шаг назад, поправила длинные волосы и строгим голосом спросила у Лиды:

– Что происходит?

– Конечно, только вас тут не хватало, – подал голос капитан Смирнов.

Он вылез из своего кресла и, вальяжно вышагивая, подошёл к доктору Сандовал.

– Идите, занимайтесь своими цветочками, не мешайте работать! Капитанский мостик не просто так называется капитанским.

Лида засмеялась и отмахнулась от назойливого капитана. Она вытолкала Шамиля со своего кресла и усадила в него подругу.

– Здесь самое безопасное место, – пояснила она. – Но мне нужно работать, чтобы весь корабль снова был безопасным для каждого пассажира.

Асмия понятливо кивнула.

– Я рада, что ты пришла, – шепнула Лида и, не сдерживая себя, поцеловала подругу в губы.