Kitabı oku: «Чему улыбается Джоконда?», sayfa 9
Константиныч
Когда мы начали стройку в деревне, первым к нам подошел сосед из дома наискосок от нас. Звали его Константин Васильевич. Было ему лет шестьдесят пять. Он до войны родился и жил в деревне. В конце войны 1941–1945 годов служил летчиком. После смерти родителей, дом достался им со старшей сестрой пополам. Разгородили перегородкой, каждому по справедливости, аккурат по середине среднего окна, получилось у каждой семьи по полтора окна, открывать неудобно, зато по-честному. Первая жена у него рано умерла, женился на соседке по коммунальной квартире, которая была на двадцать лет моложе его, совместных детей не было. Летом они с Ниной Николаевной жили в деревне, зимовали в городе.
Знал он все грибные и ягодные места и с готовностью знакомил нас. Особенно любил брать по ягоды молодых женщин. Видимо в молодости был любвеобильным перцем. Всю эту женскую ватагу вел тайными тропами. На пути к месту сбора ягод протекала речка Малая ящера. Через нее он знал брод, чуть меньше метра глубиной. Чтобы не замочить одежду, молодкам приходилось слегка раздеться, по крайней мере, подвязать подол платья до самого не балуй. Девки особенно не стеснялись, что со старика взять, за свою жизнь и не такие виды видывал. Так-то оно так, но Константиныч (так мы звали его за глаза, для простоты произношения, почему не Василич, уже не помню) подзаряжался этими картинками. После брода усталость как рукой снимало, шел ходко, молодухи едва поспевали за ним. На обратном пути опять положенную дозу допинга получал. Вот тебе и дед устроился, дай бог каждому. Дома жена на двадцать лет моложе его ждет, волнуется, как там сердечко у папочки? А у папочки все чики-рики!
Еще была у него одна затея: как только солнышко греть начинает весенними лучами, девки в купальные костюмы облачаются и на грядки. Приятное с полезным совмещают. Константиныч тут как тут, вопросик у него есть. А где вопросик, там и беседа завяжется. А девки что? А че, жалко, что ли, не убудет. Дедок-то безобидный.
Принес он как-то Лене, жене моей, рассаду или что-то вроде того. Сидят, балакают, об истории деревни разговаривают. Говорит-то, в основном, Константиныч, Лена слушает, поддакивает, старожил всё-таки. А дело было в пятницу, я на работе в городе был. Константиныч на свои часы, подаренные командиром лётного полка за боевые заслуги, взглянул и говорит: «Ну ладно, скоро семь часов, я полетел до хаты, а то скоро Сашка с работы приедет, чего доброго приревнует». Лену аж в жар бросило, ну хрен старый, мне в дедушки годится, а все туда!
В деревне легковушек было мало, все добирались на электричке до Мшинской, там садились в автобус и доезжали до домка лесника, что в садоводстве. Далее на своих двоих через садоводство «Яблонька» идти километров пять. Поэтому всё ближайшее окружение соседей старалось забронировать плацкартное место в моем трудяге, «сорок первом Москвиче». Константиныч был вне конкурса. А как иначе, подарил нам шикарный куст крыжовника, «Черный Негус» называется, а жёлтые сливы, пальчики оближешь, да много еще чего полезного. Например, капканы для кротов и ловушки для мышей. После всего этого попробуй откажи.
Едем как-то на дачу, двигатель барахлит, у каждого столба останавливаюсь, свечи меняю. Наконец на проселочную дорогу свернули, до дома пять километров, но дорога после дождя разбита, жижу брюхом цепляем. Вот и ручей проехали, до дома с гулькин нос, километра полтора осталось. Машина глохнет! Константиныч облегченно вздыхает и на полном серьезе говорит: «Ну теперь-то я и пешком дойду!» Хотел я ему сказать пару ласковых, но сдержался и говорю: «Не суетитесь, Константин Васильевич, посидите в тепле, с Леной побеседуйте, а то дорога грязная, ноги промочите, чихать начнете. Хотя я вижу, вам и без простуды на нас начхать». Вылез, помесил глину городскими штиблетами, свечи заменил. Доставил ветерана прямо до калитки родного дома.
Инь и ян
К нам на дачу приехали навестить брат Тамары Василий с женой Соней. Приехали на денек, так-как встречаемся редко, а связи родственные надо поддерживать.
Так случилось, что накануне мы поссорились с Тамарой и играли в молчанку. Каждый считал себя несправедливо обиженным и продолжал накачивать себя, вспоминая все негативные случаи из прожитых совместно тридцати лет.
Разговор за обедом не клеился, Василий пошел покурить на улицу, я следом за ним подышать кислородом. Дамы остались пить чай.
Сидим с Васей у гостевого домика, беседуем о жизни, вспоминаем случаи из прошлых лет. Вася все больше о рыбалке, это его конек. Приходит спустя какое-то время Софья. Присаживается рядом и начинает меня воспитывать. Я понял, что она откровенно побеседовала с Тамарой, во время чаепития, там они промыли мне косточки и осудили мое черство-сердечное поведение.
«Саша, ты же образованный человек, большой начальник, у тебя руки золотые, а вот с характером справиться не можешь. Внимательнее надо быть, ласковее, ты же Тамару старше на девять лет, уступать во всем ей должен!» Ну, думаю, понесло коней на переправе. Соня хлопает ресницами, ждет оправданий с моей стороны.
Так, решаю я, пора переходить в круговую оборону, применять старинную китайскую философию. Спрашиваю нападающую: «Соня, тебе приходилось встречаться с символом мироздания? В идеальном круге, в соитии вписаны два головастика, черный и белый. Инь и ян по-китайски называются». Соня удивленно смотрит на меня и отвечает: «Ну вроде что-то видела по телевизору, и что из того?» – «А то, что в каждом из нас, в тебе и во мне, и во всех живых существах два начала, две противоположности, которые уравновешивают наше бытие. Белые – положительные качества, а черные – отрицательные. Все, что ты перечислила в первой части своего нравоучения и есть мой белый головастик, а мой скверный характер – это черный его собрат». У Сони мозги начинают закипать, но стойко выслушивает мои бредни, в её понимании. Я продолжаю атаковать: «Приходилось мне встречаться с индивидуумами мужеского пола, у которых наоборот, характер в белой зоне. И ласковый и обходительный и приятные слова говорит, полный букет нежностей, а в черной зоне: лодырь, каких свет не видывал, гвоздя в стенку не вобьёт. Бабник, Донжуан отдыхает. Жена, естественно, боготворит его. Пашет без устали, как пчелка Майя. Кормит, поит его, из последних сил выбивается. Так что, Соня, все люди разные, кому как повезет с начинкой». Набрал полную грудь воздуха и продолжаю: «К тому же, есть такое русское слово, СУДЬБА называется. Она, плутовка, такие кружева нам вяжет, что никакой паук не способен повторить. Вот тебе, скажем, повезло, она тебя с Васей свела, а Тамаре выходит не очень повезло. Ну и что делать? Тридцать лет узелки развязывали, сына вырастили. Бог даст, внуков успеем понянчить. Не резать же эту косичку, сплетенную судьбой? Так что Соня, иди смотри свое реалити-шоу „Дом-2“, там скандалов хватает для поддержания адреналина. А мы как-нибудь еще помучаемся, будем развязывать узелки хитросплетений на изнанке нашей семейной паутины». Ну, думаю, опять меня понесло, наговорил лишнего насчет «Дома-2», еще одну обидел.
Света посмотрела на меня, как на человека окончательно конченного, взяла свою постоянную спутницу – кинокамеру – и пошла по участку снимать мотыльков и козявок, поднимать себе настроение. Валера во время нашего философствования сидел молча, выкурил полпачки сигарет и только подхыкивал от першения в горле табачных паров.
Когда Соня удалилась, он сказал: «Не бери в голову нравоучения, будто у нас все идеально». На том и закрыли тему.
Сидим, смотрим друг на друга, удивляемся. Один седой, как лунь, другой и того хуже, лысый.
– А помнишь какая шевелюра у тебя была? – продолжает Вася.
– Да, были и мы когда-то рысаками, все зубы свои были. Не то, что ноне, зубной протез на ночь в стакан с водой, утром почистил, и опять Голливуд. Удобно!
Василий сетует:
– Оно, конечно, удобно, но вот в прошлом месяце на рыбалку поехали с Сонькой. Спали в палатке. Я свою искусственную желваку снял и под изголовье, утром хотел надеть, нету. Все обыскал, не нахожу. Ну, думаю, наверное, снежный человек взял поносить. Правда потом Соня в кустах нашла, скорее всего крыса стащила ночью».
Я поддерживаю тему:
– Хорошо, что нашлась, а то вон, видишь, баня Левы, соседа. Большой любитель попарится. Выскочит из бани, разгоряченный, голышом, и в пруд, бултых! Недели две назад, попарился, нырнул, естественно, без трусов, а вынырнул и без трусов, и без верхнего зубного протеза. Нырял, нырял, пытался найти, но дно илистое, где там найдешь.
Лет через пятьсот раскопки будут делать, археологи, подивятся на своих предков, какие дремучие мы были в XXI веке. У них то теперь, в XXVI веке, зуб удалили, отсканировали его и на 3D принтере изготовили новенький из композитных материалов. В свежую дырку его чпок, и вечный зуб на месте удаленного. На раненую десну заживляющий луч лазера направят, через пятнадцать минут аппарат пик-пик, и гуляй, Вася, жуй свои ананасы.
Сидим, хохмим, обоим за седьмой десяток перевалило, а мы все, как пацаны, хихоньки да хахоньки. Может это первые признаки старости? Вот, она, какая, философия жизни!
Глава шестая. Взгляд из Эпохи перемен в Эпоху застоя
Нравы семидесятых и восьмидесятых
«Времена не выбирают,
В них живут и умирают.
Большей пошлости на свете
Нет, чем клянчить и пенять.
Будто можно те на эти,
Как на рынке, поменять».
Александр Кушнер
Что это было за время? Кто-то называет этот период, годами Брежневского застоя, кто-то годами Железного занавеса, а кто-то скажет – эпоха грандиозных строек и освоения космоса и создание атомной энергетики. Обыватель упрекнёт – время сплошных дефицитов, жители провинции вспомнят колбасные электрички, политик скажет – эпоха двухполярного мироустройства СССР – США. Болельщики вспомнят «Красную машину» сборной страны по хоккею и золотой бросок Александра Белова в корзину американской сборной и стремительный бег трехкратного олимпийского чемпиона Валерия Борзова. Театральная публика взгрустнёт по спектаклям БДТ. И, конечно, русский балет!
Пенсионеры заворчат, вспоминая бесплатные квартиры, медицинское обслуживание, доступную работу и достойную пенсию. У каждого на то будут свои законные основания – стыдиться, обижаться или гордиться своей страной.
А ты, мой молодой, или не очень молодой, читатель, сможешь сегодня с гордостью сказать: «Это наше, российское достижение!» Ах, да, извините, я совсем забыл про наше достояние – «Газпром», только хочу огорчить тебя, все месторождения и основная инфраструктура для добычи транспортировки природного газа и нефти были открыты и построены в советский период. Хотя, если честно, тебе и задуматься некогда, после перестроечное поколение зомбировано Интернетом, кстати, тоже американский продукт, созданный в далёком 1969 году. Гениальный инструмент для воспитания общества потребителей. Бесспорно, Интернет сегодня играет огромное значение, без него и без мобильной связи трудно представить сегодняшнее существование, но ещё раз напомню, что не наша в том заслуга. Мы гордились учёными и конструкторами, космонавтами и актёрами, имена которых знали и уважали на всей планете Земля. Курчатов, Сахаров, Капица, Патон и нобелевским лауреат Ж. Алферов (без фундаментальных открытий которого вряд бы мы пользовались и Интернетом, и мобильной связью), Королев, Юрий Гагарин, Ростропович, Вишневская и Солженицын, и Андрей Тарковский. Этот список нашей гордости можно было бы продолжать на десятках страниц. Список гордости представителей нашей страны за последние тридцать лет уместится на одном листе, список долларовых миллиардеров ежегодно публикует рейтинг «Forbes», он, правда, стремительно растет по мере обнищания российского населения. За тридцать послевоенных лет Советский Союз освоил космос, разработал и внедрил лучшую в мире атомную энергетику, создал надёжную военную технику. Всё за те же тридцать лет! Об этом лучше и правдивее всех написано в трудах писателя Михаила Веллера, читайте и вы поймёте, где она, правда!
Основная масса людей того времени, несмотря на бытовые сложности, вспоминает тот период с ностальгией и не только потому, что мы были молодыми, а потому, что нам есть с чем сравнить. Если положить трудности и недостатки семидесятых на одну чашу весов, а на другую сложности сегодняшних, двухтысячных, даже без учета лихих девяностых, то сегодняшние неприятности значительно перевесят. Особенно это касается справедливости по отношению к значительной массе людей. С моими рассуждениями, естественно, не согласятся счастливчики залоговой приватизации, нынешние долларовые миллиардеры, особы к ним приближенные и диссиденты, а также непонятые поэты и писатели семидесятых, но речь не о них, они, и к ним примазавшиеся хамелеоны, за последние тридцать лет всё наболевшее высказали в адрес ими свергнутой власти. Господа-миллиардеры, посчитайтесь сколько вас на теле многострадальной России? Вместе с Чубайсом вы затеряетесь, как сопля в фартуке, среди трудового народа. Все ваши миллиарды создавались трудом и потом наших родителей, всеми гражданами Страны советов.
Перекосы семидесятых никто не отрицает, но не надо забывать условия существования государства после Великой Отечественной войны, забравшей более двадцати миллионов наиболее работоспособного населения страны, а также наследия предыдущих поколений и сталинских репрессий. Главной бедой того периода стали последние годы правления Брежнева. Великовозрастное окружение не хотело отпускать его на пенсию, чтобы самим удержаться у власти до траурного марша при погребении. Не подготовили достойную смену и в предсмертной суматохе передали власть человеку, который моментально развалил Советский Союз. Хотя варианты были, пример тому – успехи Китайской Народной Республики.
Теперь, что касается некоторых перекосов, с моей точки зрения, с которыми приходилось столкнуться в жизни.
Например – один из перекосов того времени – чтобы вступить в ряды КПСС, рабочему было достаточно желания и приличного поведения. Для того, чтобы стать членом партии инженеру, библиотекарю, артисту или прочему интеллигенту надо было очень сильно постараться и показать свою лояльность к постулатам партии. В нашем институте работала тысяча семьсот инженеров и техников, коммунистов среди них – двести двадцать человек. Естественную убыль поддерживали за счет приема новых через комсомол. Но было условие сверху – для приема кандидата из ИТР требовали второго претендента их рабочих (в нагрузку), а где же их взять, всех водителей и слесарей уже приняли в КПСС, остались одни уборщицы неохваченными, так они или старые, или больше года не работают на одном месте. У нас ведь не завод или чулочная фабрика, пролетариев меньше одного процента. А без партийного билета инженеру, даже с красным дипломом, пробиться в светлое и счастливое будущее очень проблематично.
Второй перекос – зарплата инженера, научного работника или представителя творческой интеллигенции в два раза ниже зарплаты рабочего. Как можно стимулировать творческую молодёжь стремиться к светлому будущему, если отбросить идеологию? Но на одной идеологии долго не протянешь, времена Павки Корчагина канули в лету!
Третий перекос – инженера государство бесплатно обучало пять лет, тратило средства, чтобы он, получив диплом, мог создавать станки и машины, заменяющие ручной труд, повышать производительность труда. Но придя в конструкторское бюро или научно-исследовательский институт, инженер вынужден был треть своего рабочего времени заниматься общественными, сельскохозяйственным и прочими вспомогательными работами. То есть выполнять работу неквалифицированных работников. Поскольку девиз партии «Диктатура пролетариата», и на полях необъятной родины гегемон редко участвовал в качестве шефской помощи колхозникам. Это высокое доверие было оказано инженерно-технической и творческой интеллигенции, а также ее резерву – студенчеству.
Можно долго перечислять перекосы тех лет и той системы, но об этом столько книг и статей написано, что продолжать смысла нет. Все перечисленное выше является преамбулой к дальнейшим эпизодам из моей жизни того периода времени.
В начале семидесятых, поступив на работу в проектный институт, первое время удивлялся количеству разнообразных общественно-полезных обязанностей, возлагаемых на сотрудников. То были и сезонные работы на полях подшефных совхозов, и работа на плодовоовощной базе, работа на комсомольско-молодежных стройках. В засушливое лето – дежурство в лесах Карельского перешейка, предотвращая лесные пожары. Кроме того, постоянное дежурство в добровольной народной дружине (ДНД) по охране общественного порядка. Были и другие, менее значимые, или эпизодические, например, добровольное общество содействия армии и флоту (ДОСАФ), встреча делегаций высокопоставленных иностранных гостей, не говоря уже о праздничных демонстрациях и Ленинских субботниках. Разумеется, все перечисленные прелести жизни ложились на плечи молодёжи, аксакалы свое отпахали и учувствовали в редких случаях.
Сезонно-полевые работы
Наиболее массовой из всех мероприятий была работа на полях подшефного совхоза. За коллективом института был закреплен совхоз «Победа» в Горелово. Весной занимались подготовкой рассады, летом – прополка, осенью – уборка урожая. Основные культуры – капуста и морковка. Для организации этих работ в штате института был специальный работник, который занимался только полевыми работами. Такого человека не так-то просто было найти, дело на любителя. У нас занимался отставной майор, военный летчик, Антонов Владимир Васильевич.
На поля в пиковых сезонных ситуациях выезжали до пятисот человек ежедневно, не так-то просто было их рационально организовать и мобилизовать на выполнение установленной нормы. Дома у многих инженеров хранилась спецодежда и необходимый инвентарь для этих целей. Ножи, топорики, тяпки и прочие приспособления, облегчающие крестьянский труд. Следует отметить, что в каждом отделе находилась группа энтузиастов, желающих поработать на свежем воздухе, и к тому же с удовольствием. У них был свой ритуал и распорядок. У нас в отделе для этих целей Олег Березин, выпускник Военмеха, завел специальную кассу, в которую любители агрономических работ вносили ежедневно по двадцать копеек, формируя таким образом фонд для банкета после трудового дня на полях. В основном этот фонд тратился на спиртное, так как бутерброды и соленые огурчики им собирали дома заботливые жены или мамы.
Если взглянуть на проблему с другой стороны – с точки зрения того времени – все сотрудники имели возможность запастись бесплатно свешавшими овощами на всю зиму. Овощи привозили на грузовике во двор института, и люди набирали мешками морковку и капусту, предварительно позвонив мужьям, имеющим автомобили, чтобы развести добро по квартирам.
Зимой нас уже ждали на «Невской плодовоовощной базе». Переборка картофеля, моркови и квашение капусты. Промышленный процесс квашения капусты на базе меня удивил. Цепочка бетонных ям глубиной два метра и размером в плане три на три метра. В яму спускались два мужика в резиновых сапогах с высокими голенищами, такие сапоги в народе называются «болотные», в руках вилы. Сверху, у края ямы, стоит промышленная шинковочная машина, которая за секунду распускает кочан капусты в мелкую лапшу. Кочаны в машину загружают две женщины. Те, что внизу ямы, с вилами, распределяют шинкованную капусту ровным слоем, утрамбовывая ее сапогами, и каждый слой посыпают солью и шинкованной морковью. А что тут странного? Челентано в известном фильме «Укрощение строптивого» тоже давил виноград ногами, к тому же босыми.
Бывали и вкусные участки – разгрузка арбузов, яблок, винограда и других фруктов. На этих участках народ отводил душу сполна, это действие называли праздник живота на месте работы, ешь сколько влезет, никто не запрещал. Взять с собой для семьи было не так просто, но наш народ не такие загадки разгадывал, и всегда находилась щель в заборе, чтобы через нее принести домой отборных, а иногда и экзотических, по тем временам, фруктов.
А че, если мы интеллигенты, пусть даже вшивые (так пренебрежительно рабочий класс называл прослойку общества, члены которой вышли, в основном, из рабочих семей), хуже других, что ли? Вон, у рабочих на заводе, девиз тоже себе ничего, содержательный: «Ты здесь хозяин, а не гость! Тащи с работы всякий гвоздь!»
Выполнение продовольственной программы, обеспечение населения овощами и фруктами строго контролировалось партийными органами. В каждом райкоме КПСС был инструктор, который курировал данный вопрос. Составлял разнарядку для предприятий и строго следил за ее исполнением. Если нет конкуренции, как-то надо было сводить концы с концами. Социализм! Можно ностальгировать, можно критиковать, можно удивляться или возмущаться, но мы другой жизни не знали. Да, жили бедно, но для основной массы советских граждан в главных житейских вопросах справедливости было гораздо больше, чем при диком капитализме в течение трех последних десятилетий.
