Kitabı oku: ««Злой» ангел», sayfa 6

– Федя! – Алексей стоял, широко расставив ноги, заложив руки за спину.

– Чего? – Федор старался держаться непринуждённо, хотя внутри его бушевал вулкан ярости, готовый вот-вот взорваться. Федя вспомнил колледж, вспомнил тех, с кем он учился. У них всегда были такие же, как сейчас у Алексея, выражения лиц. Глядя на Алексея, Федя понял, что разговор с ним не сулит Феде ничего приятного.

– Давай отойдём в сторонку. Что людям мешать, стоять тут в проходе?

– Отойдём! – согласился Федор. Сейчас он понял, почему Алексей не один, а с товарищем. По пропитым лицам работяг было видно, что они чего-то побаиваются. И даже вдвоём они ничего не смогут ему сделать. Это придало Игнатьеву уверенности в себе.

«Главное, чтобы не повторилась ситуация, как в колледже! Я перегрызу им глотки, если он посмеют меня оскорбить!» – подумал Федя.

– Ты чего, урод? Я тебя по нормальному попросил сегодня сходить за пузырём, а ты что мне ответил? – Алексей начал кричать на Федю, как только они отошли от проходной и встали в тени разлапистых голубых елей.

– Во-первых, я не урод, а во-вторых, я не обязан для тебя в магазин бегать. В– третьих, по-нормальному так не просят! – Федор смотрел в глаза Алексею, сдвинув брови.

– Ты чего, щенок, учить меня будешь? – Алексей уже не говорил, а визжал. Его товарищ стоял рядом и улыбался отвратительной беззубой улыбкой.

– Если я – щенок, то ты, получается, пёс старый! – Федор улыбнулся собственному остроумию.

– Ах ты…– Алексей извлёк из кармана сильно поношенных штанов большой болт, сжал его в кулаке и размахнулся.

– А без болта слабо? – послышался знакомый голос за спинами пролетариев. Алексей обернулся, увидел Бориса Александровича, засунул болт в карман.

– Это наше дело, Борис! Иди…

– Нет, Алёша, это ты иди! Федя с тобой культурно общался, я слышал. На мальца не наезжай, а то будешь иметь дело со мной… Федь, нам с тобой в одну сторону ехать. Пойдём скорее, а то автобус уйдёт. Следующий будет только через полчаса.

– Пойдем, – согласился Федя, и они с Борисом пошли в сторону автобусной остановки. Они шли, не оглядывались. Федя не смотрел назад потому, что хотел показать пролетариям, что ему на них насрать. А Борису Александровичу на них и так было насрать. Для него они были никем, и звали их никак.

3

Алексей с приятелем долго стояли у проходной, глядя вслед удаляющимся Феде и Борису Александровичу. Они молчали, видимо каждый думал о чём-то своём.

– Ты же говорил, что дело плёвое, что сопляк нам пузырь поставит. И чего я в такую даль ехал? – Бомжеватый мужичок смотрел в глаза Алексею, на его лице было написано глубокое разочарование.

– Не переживай, Егорушка! Федя мне и так пузырь поставит. Я эту бутылку завтра из Феди выколочу. А сегодня я тебя угощу. Я обещал, я и угощу.

Алексей с Егором также молча пошли через дворы к трамвайной остановке. Настроение у Алексея было плохое.

Как только они подошли к трамвайной остановке, громыхая по рельсам, подъехал трамвай четвёртого маршрута. Это удивило и обрадовало Алексея. Меньше всего ему сейчас хотелось бы стоять на остановке и ждать трамвай. Его весь день мучила жажда. Хотелось выпить, как никогда в жизни.

– У меня нет денег на проезд, – шепнул Егор. – Пока я тебя ждал, мне пришлось выпить бутылку пива.

– Проедем так, без билета. На этом маршруте контролёры редко появляются.

–А куда мы едем? – поинтересовался Егор, дыша в лицо Алексея запахом пива и гнили.

– Поедем ко мне. Машка должна дома быть, она нам пожрать чего-нибудь сварганит.

У Егора загорелись глаза, когда он услышал слово «пожрать». Он не помнил, когда ел в последний раз, но зато помнил, что вчера он пил со Степанычем, а сегодня утром у него было похмелье.

«Остановка Восточная», – послышался хриплый голос водителя.

– Пошли, – Алексей дёрнул Егора за рукав и мужики вышли из трамвая.

Алексей жил в коммунальной квартире. Он делил свою комнату с сожительницей Марией. Она была младше Алексея на десять лет, хотя в свои тридцать Мария выглядела на пятьдесят, Алексей ласково называл Марию «моя молодушка».

Мужики подошли к железной двери подъезда, Алексей достал из кармана брюк большой ключ, вставил его в замочную скважину, надавил на дверь. Замок с громким щелчком открылся. Алексей подошёл к квартире с номером «3», нажал на кнопку звонка.

– Ты же на втором этаже живёшь! – с удивлением в голосе произнёс Егор.

– Да. Здесь мой сосед живёт. Нужно сказать ему пару ласковых словечек.

Алексей давил на кнопку звонка. Егор слышал, как надрывается звонок за дверью, но открывать никто не торопился. Егора это удивило. Он только открыл рот, чтобы что-то сказать Алексею, но за дверью послышались шаркающие шаги, дверь открылась. На пороге стоял небритый сутулый мужчина в рваной тельняшке и в дырявых трико.

– Ты чего трезвонишь? – спросил мужик, глядя на Алексея красными глазами.

– Ваня, выручай! У меня у крестника сегодня день рождения, а я подарок ему не купил. Нас вот пригласили…

– Ты у меня на прошлой неделе занимал, говорил, что вчера отдашь. Я думал, ты мне деньги принёс…

– Ваня! Я с получки тебе отдам. Получка завтра. Завтра я тебе всё верну. Вот тебе истинный крест, – Алексей перекрестился.

– Это правда? – Иван вопросительно посмотрел на Егора. Тот утвердительно кивнул головой.

– Вот! Это всё, что есть, – Иван протянул комок смятых купюр. – Если завтра не вернёшь долг, я твой глаз тебе на жопу натяну! Ты меня понял?

– Спасибо, Ваня! Я верну!…Выручил, блин! – Алексей дрожащими руками разгладил смятые купюры и пересчитал. Запихнув деньги в карман, он вышел из подъезда.

–Ты куда, Лёха? – спросил Егор, на ходу закуривая папиросу.

– В магазин. У меня ведь у племянницы сегодня день рождения, нужно отметить!

–Ты ему сказал, что у крестника…

–Ну, и у крестника тоже! – Алексей засмеялся.

Мужики дошли до магазина.

– Подожди меня здесь. Я сейчас приду.

– Хорошо, но …– Егору не хотелось стоять на улице.

– Стой здесь! – резко сказал Алексей и зашёл в магазин.

Алексея не было минут пять-семь. Всё это время Егор стоял у входа в магазин и переминался с ноги на ногу.

«Когда же Лёха выйдет из магазина? Он что, уснул там, что ли?» – думал Егор, закуривая очередную папиросу. Прохожие старались обходить Егора стороной, некоторые кидали в его сторону неодобрительные взгляды.

– Чего смотришь? – спросил Егор у женщины, которая вела за руку мальчика лет пяти и смотрела на Егора с плохо скрываемым пренебрежением. Егору никогда не нравились такие косые взгляды. Женщина ничего не ответила, только сильнее сжала руку мальчишки, от чего тот вскрикнул, и пошла быстрее.

Из магазина вышел улыбающийся Алексей. В руке он держал большой пакет с ручками, сквозь который проглядывали очертания водочных бутылок.

– Что купил? – спросил Егор, глядя на пакет, который, судя по виду Алексея, был тяжёлый.

– Четыре пузыря водочки, шоколадку.

– А шоколад тебе зачем? Лучше хлеб купил бы – удивился Егор.

– Шоколад для Маньки. Бабам главное что? – Алексей вопросительно посмотрел на Егора. – Бабам внимание нравится, забота. Купишь ей шоколадку, а она, дура, радуется.

– А что водки так много взял? Я думал, по пузырику на рыло и шабаш.

– Нас ведь трое. А чего по сто раз бегать? Кстати, что-то рука устала. Возьми пакет, понеси до подъезда. Только не неси за ручки, оторваться могут. Вот, молодец!

Егор одной рукой взял пакет, второй рукой он поддерживал пакет снизу. Меньше всего сейчас ему хотелось разбить бутылки. Он даже под ноги себе смотрел, чтобы не упасть.

Мужики дошли до коммунальной трущобы. Алексей достал из кармана ключ, открыл железную дверь, и они поднялись на второй этаж. Подойдя к двери своей квартиры, Алексей трижды постучал кулаком. Егор только сейчас заметил, что дверной звонок отсутствовал. Словно поняв его мысли, Алексей гоготнул и сказал: – Система-ниппель.

Дверь открылась. На пороге стояла Мария в старом рваном халате, который застёгивался только на одну пуговицу, и с лиловым синяком под глазом. Глядя на Марию, Егор вспомнил слова Алексея: «Бабам внимание нравится, забота».

– Посторонись! – Алексей ввалился в коридор, отодвинув Марию рукой в сторону. – Проходи, Егор!

– Какой сегодня праздник? – осипшим голосом спросила Мария, испуганно хлопая глазами.

– Никакой! Просто я обещал набухать этого хорошего человека, я обещание сдержу!

– А на какие деньги? – спросила Мария, придерживая рукой ворот халата.

– Не важно…Ты это, сходи и переоденься во что-нибудь приличное. Я же тебя предупреждал, что ко мне гости вечером придут.

– Ничего ты не предупреждал, – пробубнила Мария и скрылась за дверью комнаты.

Егор прошёл в коридор, хотел снять свои дырявые ботинки.

– Не разувайся! Проходи так! – Алексей махнул рукой.

– А где у вас кухня?

– Зачем тебе кухня? – Алексей поморщился. – Будем пить в моей комнате. Кухня-то общая. Сейчас весь вечер соседи будут шляться. Кому пожрать, кому попить чай, кто-то попросить налить водочки…. Не дадут культурно отдохнуть! Проходи в комнату.

Алексей открыл дверь комнаты, сделав гостеприимный жест. Егор зашёл в комнату и в нерешительности остановился.

Комната была небольшой, не больше двенадцати квадратных метров. Из мебели в комнате была лишь табуретка, на которой стояли пустые бутылки. Вместо кроватей на полу лежали матрасы. Оборванные обои свисали со стен, как крылья гигантских птиц.

– А куда бутылки ставить? – спросил Егор.

– Ставь на стол… На табуретку. – Алексей смахнул с табуретки пустые бутылки и похлопал по табуретке рукой. – Манька, сваргань нам пожрать что-нибудь.

Мария послушно вышла из комнаты. Когда она проходила мимо Егора, он отметил, что Мария успела переодеться. Сейчас на ней были грязные спортивные штаны и такая же грязная футболка.

Егор вынул из пакета бутылки, поставил их на импровизированный стол.

– Хорошо у вас, уютно! – сказал Егор, оглядывая комнату.

– Всё собираюсь ремонт сделать, да всё руки не доходят! – Алексей сел на матрас, сложив ноги по-турецки. Егор последовал его примеру.

В комнату вошла Маня, неся в одной руке надкусанную булку хлеба, а в другой – початую банку тушёнки.

– Начнём! – скомандовал Алексей, потирая руки.

И вечеринка началась. После стандартных тостов : «За любовь!», «За дружбу», пошла обычная пьянка. Тушёнка закончилась вместе с первой бутылкой. Вместе со второй бутылкой водки закончился хлеб. Глядя на Марию, как мастерски она проглатывает рюмку за рюмкой, Егор подумал, что водки взяли мало.

Несмотря на небольшое, по мнению Егора, количество водки, его быстро разморило и потянуло в сон. Егор сидел на матрасе, то проваливаясь в темноту, то выныривая из неё, чтобы выпить ещё одну порцию. Сквозь толщу небытия Егор слышал голос Алексея и хриплый смех Марии.

– Смотри, Маня! Егорка-то в осадок выпал. А я думал, что люди с зоны покрепче будут.

– Не трогай ты его! Пусть спит. Ты-то, главное, на работу завтра не проспи!

– Я? Проспать? Обижаешь! Моё второе имя – пунктуальность! Давай ещё выпьем по маленькой и на завтра оставим, на опохмел. – Алексей наполнил стакан Марии и свой стакан. – Я могу хоть до утра пить…. Я – сильный! – с этими словами он опустошил стакан, упал на матрас и через две минуты захрапел.

4

Алексей проснулся среди ночи. Он был абсолютно трезвым, сна не было ни в одном глазу. За окном было темно, а в комнате горел свет. Алексей лежал на боку, лицом к окну и видел, как за окном в лунном свете деревья гнутся на ветру, махая ветками. Деревья напоминали чудовищ, танцующих какой-то дикий танец и машущих руками с длинными крючковатыми пальцами.

«Почему я проснулся? Почему в комнате горит свет?» – подумал Алексей.

Внезапно за спиной раздался шум, а потом он услышал чьё-то приглушённое дыхание и стоны.

Алексей перевернулся на другой бок и увидел то, от чего у него чуть глаза из орбит не выпрыгнули, а рот открылся от удивления. На соседнем матрасе, на котором спал Егор, лежала Манька, широко раздвинув ноги. Её волосы разметались по матрасу, глаза были закрыты. На Маньке лежал Егор, уперевшись руками в матрас и они занимались любовью. Егор двигал тазом вперёд-назад, покрывая лицо Маньки поцелуями. Манька при этом сладострастно постанывала. Её, некогда обвисшие и дряблые груди, сейчас упруго торчали, подпрыгивая, как мячики, в такт движениям Егора.

–Вы чего делаете? – закричал Алексей вне себя от ярости. – Вы что, совсем охренели?

Егор продолжал двигаться вперёд-назад, не обращая внимания на Алексея.

–Вы что, падлы! Я вас сейчас…

Маня приоткрыла глаза, посмотрела на Алексея.

–Заткнись, импотент хренов! Не мешай нам, – голос Марии был не хриплым, как обычно, а томным, сексуальным.

– Ну, черти! – Алексей вскочил с матраса, схватил с пола пустую бутылку, изо всех сил ударил ею по голове Егора. Егор обмяк, перестал двигаться. Бутылка разбилась, осыпав Егора мелкими осколками. Из раны в голове Егора потекла кровь. В руке Алексея осталась «розочка». Он пинком ноги спихнул Егора с Марии.

– Что, сука, потрахаться захотела? – Алексей чувствовал, как его трясёт от злости.

– А почему бы и нет? – невозмутимым голосом ответила Мария, глядя на Алексея снизу вверх. – Я – женщина в самом соку, у тебя не стоит, так в чём проблема?

– Я тебе покажу, в чём проблема! – Алексей резанул «розочкой» по лицу Марии. Из глубокой раны на щеке сразу же потекла кровь, заливая её плечо и грудь с торчащими сосками.

Мария приложила руку к ране, потом посмотрела на окровавленную ладонь, покачала головой.

– Ну и скотина же ты, Иванов! Ты – ничтожная, глупая тварь. Ты – недочеловек!

– Кто я? – закричал Алексей и принялся резать «розочкой» Марию. Она прикрыла лицо руками. Алексей резал её руки, тыкал «розочкой» в грудь, в живот. Пол и стены окрасились кровью Марии, а она даже не кричала. Она смеялась. Алексей отошёл от неё на шаг назад, Мария убрала руки от окровавленного лица.

– Ты жалкий импотентишко! – продолжая смеяться, сказала она.

– Сдохни, сука! – Алексей размахнулся и воткнул «розочку» в горло Марии. Из раны в разные стороны фонтаном брызнула кровь.

Внезапно с пола поднялся Егор. Он стоял, абсолютно голый и, тяжело дыша, смотрел на Алексея.

Алексей выпрямился, сжал кулаки.

– Это ты сейчас сдохнешь! – прошипел Егор. Тело его стало покрываться тёмно-серой шерстью, на пальцах ног и рук появились острые когти. Лицо Егора вдруг стало превращаться в кошачью морду. Он выпустил когти и показал Алексею два острых клыка. Зашипев, существо, в которое превратился Егор, прыгнуло на Алексея и вонзило свои когти в его бока. Острые зубы вонзились в шею. Алексей, пытаясь скинуть с себя эту тварь, стал пятиться назад, потерял равновесие и начал падать. Падая, он краем глаза заметил нож на табуретке. Это был тот самый нож, которым он не так давно резал хлеб.

Тёплая кровь текла из ран, тело ныло от нестерпимой боли. Собрав все силы, Алексей оттолкнул от своей шеи кошачью морду, схватил с табуретки нож и принялся колоть им существо, с которым три – четыре часа назад пил водку. А сейчас эта тварь хотела его съесть. Алексей вонзал нож в бока и в спину чудовища. Существо визжало, но продолжало вонзать когти и зубы в тело Алексея. Кровь фонтаном лилась из ран существа, заливая Алексею лицо. Он кричал от боли, но продолжал наносить удары, пока Егор не затих. С трудом спихнув с себя тяжёлое окровавленное тело, Алексей поднялся на ноги, посмотрел на окровавленное кошачье тело на полу, зло сплюнул.

Послышался шум в противоположном углу комнаты. Алексей повернул голову и увидел Марию, стоящую на четвереньках. Её тело покрылось серой шерстью, лицо стало вытягиваться вперёд, приобретая кошачьи черты.

– Импотент хренов! – Мария с громким шипением бросилась на Алексея. Из горлышка бутылки, торчащего у неё из горла, лилась струя крови. Если бы Алексей инстинктивно не выставил руку перед собой, Мария, скорее всего, вцепилась бы ему в шею и завершила бы то, что не получилось у Егора. Вцепившись острыми клыками Алексею в локоть, Мария стала царапать его когтями. Алексей размахнулся и вонзил нож по самую рукоятку в живот кошки, с которой он сожительствовал больше трёх лет. Из раны брызнула тёплая кровь. Алексей сделал рывок рукой вверх, и что-то тёплое повалилось ему на ноги, хватка Марии ослабла. Посмотрев вниз, Алексей увидел кишки Марии, похожие на кровавые сосиски, лежащие на полу. Вытащив нож из брюха животного, Алексей вонзил его в бок. Мария зашипела, дёрнулась всем телом и стала оседать на пол.

– Асталависта, бэби! – прошептал Алексей фразу, услышанную им в каком-то фильме. – Я с детства ненавижу кошек.

Не выпуская из руки ножа, он стал осматривать своё тело. Грудь, бока, живот были покрыты глубокими кровоточащими ранами. Постанывая от боли, шатаясь из стороны в сторону, Алексей дошёл до зеркала, висящего на стене, посмотрел на отражение своего лица. В зеркале он увидел кровавый кусок мяса с глазами, с запёкшейся кровью в волосах, даже отдалённо не напоминающий его лицо.

– Падлы! Кожу с лица содрали! Это же на всю жизнь! – Алексей, позабыв про боль, в бешенстве подскочил к распростёртым на полу в лужах крови, кошачьим телам и принялся колоть их ножом, передвигаясь от Марии к Егору и обратно. – Ненавижу! Ненавижу! Нена…

Вдруг послышался громкий стук в дверь.

– Что у вас там происходит Алёша? – взволнованный голов соседки, Нины Васильевны.

– Сколько можно? Время – четыре часа ночи. Вы что, совсем охренели, алкаши грёбаные? – Это был голос Петра Ивановича, отставного военного.

Голоса за дверью вывели Алексея из оцепенения. Он словно проснулся после глубокого сна и увидел Маню, лежащую на пропитанном кровью матрасе, с торчащей из горла «розочкой». На ней были пропитанные кровью спортивные штаны и футболка. На втором матрасе, лицом вниз, лежал Егор. Его рубашка и брюки были в крови, на шее была глубокая рана. Егор плавал в луже собственной крови.

Алексей застонал, выронил из руки окровавленный нож, ещё раз внимательно осмотрел себя. Да, он был весь в крови, но это была не его кровь. Ощупав голову, шею, тело, осмотрев руки, Алексей не обнаружил ни одной раны. С бешено колотящимся сердцем, он подбежал к зеркалу. С зеркальной поверхности на него смотрело его же лицо, с обезумевшими глазами, забрызганное каплями крови.

–Нет! – закричал Алексей, схватившись окровавленными по локти руками за голову – Нет! Маша, Егорка!

Он подошёл к телу Марии, опустился над ней, потряс, словно пытаясь разбудить её. Мария не дышала. Её остекленевшие глаза были широко открыты. Алексей на четвереньках подполз к Егору, перевернул его. На лице Егора застыла страшная гримаса. Он также не подавал признаков жизни.

– Господи! Что я натворил? Простите меня! – Из глаз Алексея потекли слёзы. – Я – убийца. Убийца!

С диким воплем он выскочил из комнаты, чуть не сбив с ног Петра Ивановича и Нину Васильевну, и побежал по длинному коридору к выходу из квартиры. На пути он зацепил ногой лыжи Петра Ивановича. Лыжи с грохотом упали на пол.

Выбежав из дома, Алексей добежал до детской площадки. На площадке рос большой тополь с толстыми ветвями. К толстой ветке, метрах в четырёх от земли, была привязана верёвка с палкой– перекладиной на конце. Это были импровизированные качели, развлечение для местной детворы.

– Вот и выход из положения, – прошептал Алексей, – Только бы ветка выдержала и верёвка не оборвалась.

Развязав тугой тройной узел на конце, он освободил перекладину, кинул её на землю и с верёвкой в руке, полез на тополь. Усевшись на толстой ветке, метрах в трёх над землёй, Алексей сделал на верёвке петлю, одел её на шею и спрыгнул с ветки. Послышался треск, но трещала не ветка. Это сломались его шейные позвонки, а ветка тополя выдержала, и верёвка не порвалась.

5

На следующий день в новостях по всем каналам передавали один и тот же репортаж: показывали комнату в коммунальной квартире, в которой жил Алексей, залитую кровью, два искромсанных тела, окровавленный кухонный нож на полу и висящее на тополе тело Алексея.

– … Как известно, весной у душевно больных людей происходят обострения. Гневинские сыщики давно разыскивали маньяка, за три года убившего более двадцати человек. Маньяк орудовал в Заводском районе Гневинска. Сегодня ночью, в районе четырёх часов утра, жители коммунальной квартиры на улице Восточной, дом семнадцать, проснулись от шума и криков, вызвали милицию. …Прибывшие по вызову сотрудники милиции обнаружили два трупа в комнате, где проживал Иванов А.П. …. По версии правоохранительных органов, Иванов и есть тот самый маньяк, прозванный Майским Жуком, который убивал своих жертв только в мае… У Иванова случился очередной приступ. Убив свою сожительницу, Кирееву М.К, Иванов убил ножом собутыльника, личность которого пока не установлена, а потом повесился на дереве во дворе.

6

После разговора с Алексеем, Борис Александрович и Федя пошли к автобусной остановке.

– Не обращай ты внимания на этого дурака! Знаю я таких, как он. Им бы на халяву выпить.

– Я это тоже понял, – настроение у Феди было ужасным. Он изо всех сил пытался выглядеть беззаботным, но чувствовал, что у него это плохо получается.

–Ух ты, Федька, смотри! – Борис Александрович кивнул головой в сторону молодых длинноногих девушек в коротких юбках. – Какие чувихи! И подумать только, у каждой из них есть мохнатка! – Борис Александрович засмеялся скрипучим смехом, а Федя покраснел, встретившись взглядом с одной из девиц.

– Сколько вам лет, Борис Александрович? Мне казалось, что в вашем возрасте уже не до… мохнаток!

– Эх, Федя! – Борис улыбнулся, показав Феде свои редкие кривые зубы. – Главное быть молодым душой. Тогда и в семьдесят два можно будет работать, думать о девках, пить водку иногда. Главное – не расслабляться и на всё смотреть с юмором. Ты понимаешь? Если я расслаблюсь, я сразу же слягу. Для меня работа – самое лучшее лекарство, источник жизненной силы. Я сам удивляюсь, как меня ещё на девок тянет? Я уже пятнадцать лет вдовец. У меня внучка выглядит примерно так, как эти… ну, ты видел.

– Круто! – пробормотал Федя. Больше он не произнёс ни слова. Подъехал тридцатый автобус.

– Вовремя! – сказал Борис, садясь у окна. – Если бы не успели на этот автобус, пришлось бы долго ждать. А ждать я не люблю. Мне каждая минута дорога, на вес золота.

Федя кивнул головой. Он всю дорогу молчал, думая об Алексее и о том, какую пакость сделает Алексей ему завтра.

На остановке Мира Борис попрощался с Игнатьевым, пожелал ему всего хорошего и вышел из автобуса.

«Старичок-бодрячок!» – подумал Федя, глядя ему вслед.

Федя доехал до остановки Октябрьская, вышел из автобуса. Проходя мимо продуктового киоска, он услышал знакомые голоса.

–Федюнчик, здорово! – Оглянувшись, Федя увидел Дениса Николаева и Костю Старцева, своих бывших одноклассников. Они стояли у выхода из киоска и потягивали пиво из бутылок, смачно отрыгивая. По тому, как их покачивало, Федя понял, что за сегодняшний день они успели выпить не по одной, и даже не по две бутылки пива.

– Здорово, мужики! – Федя подошёл к парням и пожал им руки.

– Ну, как дела? – Денис уже плохо стоял на ногах, и у Феди сложилось впечатление, что Денис сейчас упадёт на него.

– Как сажа бела, – ответил Федя, посмотрев себе под ноги. Он нагнул голову вниз, чтобы не дышать «выхлопами» Дениса.

– Может, бухнёшь с нами? – спросил Костя, выглядывая из-за плеча Дениса.

– Нет, спасибо, пацаны! Устал я после работы. Потом, в другой раз.

– Ты на работу устроился? А где работаешь? – Парни заметно оживились, в глазах появился огонёк.

«Зря я это сказал! Сейчас будут клянчить деньги на выпивку, или просить в долг», – подумал Федя.

– Слесарем я работаю в котельной. Зарплаты ещё не было, поэтому извините, друзья, выпить с вами не могу.

– И денег в долг не дашь? – Огоньки в глазах Кости стали потухать.

– Ладно, пацаны, удачи вам! – Федя решил закончить не очень приятный для него разговор, обогнул Костю с Денисом и пошёл по направлению к дому.

– А мы вот грузчиками работаем, в мебельном магазине на улице Мира. На работе мы не устаём и деньги на пиво у нас всегда есть! – прокричал вслед Феде Денис, и бывшие одноклассники разразились пьяным хохотом.

Подойдя к подъезду дома, Федя увидел Наташу Симонову. Она стояла у крыльца и мило беседовала с мужчиной, лет тридцати, со старомодной стрижкой «под горшок», в длинном чёрном плаще. Хотя между Федей и Наташей никогда ничего не было, Федя испытал укол ревности. Ему сразу как-то не понравился этот улыбчивый мужчина, но Федя не подал виду. Он поздоровался с Наташей, кивнул головой мужчине, про себя подумав, что тот похож на педика, и вошёл в подъезд.

Позднее Федя вышел гулять с Чарликом. Стоя на пустыре и попыхивая сигаретой, Федя увидел, что Наташа со своим спутником тоже пришли на пустырь и смотрят, как Чарли носится кругами по пустырю, гоняя ворон и голубей, и метит территорию.

– Вы что, следите за нами? – с улыбкой спросил Федя, подойдя к Наташе.

– Да, следим! – Наташа одарила Федю улыбкой, от которой ему сразу стало тепло на душе, поднялось настроение, и он даже позабыл про ссору с Алексеем.

– Вас, я так понял, Фёдором зовут? – спросил мужчина, протягивая Феде руку.

– Да! – Федя ответил на рукопожатие, отметив про себя, что рука у мужчины твёрдая, не как у педиков.

– Меня зовут Георгий. Я – лидер молодёжного христианского союза «Церковь Христа Седьмого дня».

«Ничего себе», – подумал Федя.

– Вы верите в Бога, Фёдор? – Георгий смотрел Феде прямо в глаза, словно пытался загипнотизировать его.

– Да! Я – православный! – ответил Федя, высвобождая руку из цепкой руки Георгия.

– А вы верите, что православие спасёт мир?

– Конечно, что за вопрос? – Федя почувствовал, что попал на удочку, но на какую?

– Вы часто ходите в церковь?

– От случая к случаю… Когда время есть, – Федя вдруг почувствовал какой-то душевный дискомфорт. Ему никто никогда не задавал таких вопросов, никто с ним никогда не говорил про его веру.

– Грешите, Федя! Вы уделяете время Богу от случая к случаю. Хотите ближе изучить слово Божье, Библию? Хотите избавиться от грехов?

– Хотелось бы…

– Тогда приходите послезавтра, в субботу, в Дом Культуры Железнодорожников на мою проповедь. Вход бесплатный, – Володя протянул Феде визитную карточку, на которой с одной стороны было напечатано золотыми буквами «Церковь Христа Седьмого дня», а ниже было написано красными буквами «Георгий». На обратной стороне Федя увидел надпись, сделанную карандашом «ДК ЖД суб.18-00».

– Спасибо, я подумаю, – Игнатьев спрятал карточку в карман брюк.

– Что тут думать? Ты хочешь спасти мир от грехов? Хочешь очиститься? – Глаза Георгия полыхнули каким-то нездоровым огнём, от чего Феде стало немного не по себе. – Наташа придёт, ты тоже приходи! Вы ведь друзья? – Георгий посмотрел на Наташу. Наташа кивнула головой и улыбнулась.

– Я приду! – ответил Федя, обрадовавшись возможности узнать Наташу немного поближе. – Чарли, фу! – Федя увидел, что пёс пытается залезть на ободранную дворнягу.

Подбежав к Чарли, Игнатьев схватил его за ошейник, пристегнул поводок и потащил упирающегося кобеля домой. В глазах Чарли Федя увидел разочарование и смертельную тоску. Наташи с Георгием на прежнем месте не было. Федя увидел, как они, не спеша, переговариваясь, пошли в сторону автобусной остановки.

– Нет, Чарли, нельзя! Только не с ней! После неё тебе нужно будет полную дезинфекцию делать! – Федя был благодарен Чарли за его выходку. Можно сказать, Чарли избавил его от этого нудного Георгия и рассуждений о грехах.

«Он не ухажёр. Это хорошо. Это увеличивает мои шансы. Даже, если он – ухажёр, вряд ли он нравится Наташе. По-моему, он – шизик», – размышлял Федя, ведя за собой Чарли.

7

На следующий день Федя, на всякий случай, принёс на работу нож. Это был тот самый нож, который подарил ему Вова. Федя не боялся Алексея, но в жизни всякое бывает. Как говорится, бережёного Бог бережёт.

Алексея не было с утра, не появился он и к обеду.

– Федя, зря ты не сходил Лёхе за бухлом! Он так расстроился, что заболел и на работу не вышел! – сказал во время обеденного перерыва Борис, когда все, включая Федю, играли в «Тысячу». Слесаря, услышав слова Бориса, громко засмеялись.

В тот же день прорвало паровую трубу, подающую пар на сушильные установки. В сушильной камере с это время сушились доски. Отключить подачу пара на Сушилку было нельзя, поэтому на трубу нужно было ставить хомут. Это дело доверили Феде с Борисом. Точнее, Федя работал, а Борис говорил, что нужно делать.

Федя сделал из жести хомут, нашёл резиновую прокладку нужного размера и два стягивающих болта. Потом они с Борисом взяли лестницу-стремянку, и пошли в сушильную камеру. Всё помещение сушилки было заполнено паром. Не было видно ничего на расстоянии вытянутой руки. Было жарко, как в бане. После блужданий в поисках места утечки пара, им всё-таки удалось обнаружить место прорыва трубы.

– Давай приставим к трубе лестницу, и ты полезешь! – безапелляционным тоном заявил Борис.

– Почему я? Я же никогда раньше ничем таким не занимался!– удивился Федя.

– Если полезу я, это будет последнее, что я сделаю в жизни. Стар я уже для подобной акробатики.

– Ясно, – согласился Федя, и полез наверх.

Сначала ничего не получалось. Пар обжигал руки, хомут несколько раз падал на пол.

– Чёрт безрукий! – кричал на Федю Борис. Ты чуть мне в голову не попал этим хомутом.

– Я не специально…

И тут Федя глянул вниз и увидел мужчин и женщин внизу. Они ходили мимо Бориса взад-вперёд, то появляясь из облаков пара, то исчезая в них. На женщинах были платья, на мужчинах – костюмы. Они ходили внизу, не обращая никакого внимания на Бориса.

– Это что за люди? – спросил Федя, разглядывая фигуры, выныривающие из пара. – Они обслуживают сушильные установки?

– Да нет здесь никого, кроме нас! А дверь в сушилку закрыта. Мы бы услышали, как она открывается.

– А девочка рядом с тобой?

– Ты чего мне голову морочишь? Надевай хомут на трубу, закручивай болты и пойдём отсюда! – прокричал Борис, глядя на девочку лет четырнадцати. Девочка постояла рядом с Борисом и растворилась в тумане.

– Всё! Получилось! – радостно закричал Федя, обрадовавшись своей первой победе. С каждым оборотом болтов струя пара становилось всё меньше и меньше. Потом пар совсем исчез. Федя оглядел большое помещение, заставленное штабелями досок. Никого, кроме него и Бориса в сушилке не было.

– Борис Александрович! Я видел людей… – спускаясь с лестницы, сказал Федя. – Только куда они делись?

– Это пар и игра твоего воображения! – Борис толкнул входную дверь. Раздался скрип, от которого у Феди свело скулы. – Мужикам не рассказывай! Засмеют….

«Что же это такое? Я видел людей. Мне это не могло показаться! Девочка… Я даже разглядел заколку в её волосах», – думал Федя, неся на плече стремянку.