Kitabı oku: «Три вещи и одно дело», sayfa 10

– Не вежливо заходить внутрь, не разувшись – прошептала она, смотря куда-то позади нас. – Мы разулись и прошли внутрь босиком. Внутри царила обычная обстановка заброшенного дома. Скудная мебель с вековым слоем были, старая русская печка без лежанки. Какие-то черепки. Потерянная девочка тем временем подошла к печке и открыла заслонку, начала там что-то искать, запихнув свое тело внутрь чуть ли не по ноги. Потом вылезла вся в саже, отряхнулась и села за стол с набором кружек в рукам. Она поставила их за стол и отодвинула лавку.

– Присаживайтесь – по-свойски пригласила она.

– А мы не будем  ждать Смотрителя? Судя по всему, его тут давно не было. Может, он переехал?

– Он скоро придет, эх – ответила Амелия, отхлебывая чай. Ее голос приобрел глубину и хрипотцу.

Мы еле заметно переглянулись в третий раз, но это не ускользнуло от внимания Амелии и она обратилась к нам.

– А чего это вы такие подозрительные, а?

– Да нет, что ты. Просто немного странно, что мы ворвались в чужой дом без приглашения и пьем  здесь… м, чай? Или что это в кружках?

– Чай, чай. Ничего странного в этом нет. Вы ждете хозяина, как приличные гости. Садитесь, в ногах правды нет. – ее голос стал каким-то слишком басистым и совсем хриплым.

Мы сели. Некоторое время помолчали, а потом то, что выдавало себя за маленькую девочку,  заговорило:

– Хотите сыграть в игру?

– Да не очень, если честно.

– Как будто у вас есть выбор – усмехнулось оно. – Игра называется верю\не верю. Если выиграете, я исполню любое ваше желание. Проиграете, ну, вам это не понравится, конечно – она хищно оскалилась аномально большим количеством зубов.

– Хорошо, какие правила игры?

– О, все очень просто – девочка, или то, чем она была на самом деле, извлекло из под стола колоду карт. – Вы вытягиваете карту. На карте один вопрос в формате “Верите ли вы…?”. Вы говорите, верите вы в это или нет. Если вы правы, то выиграли первый раунд. Всего три раунда. Выиграете все три – я исполняю любое желание и оставляю вас в живых. Ну или по крайней мере, ваша смерть будет легкой. Ежеле нет – сегодня я буду чистить свои зубы вашими заостренными ключицами – на этих словах Атлас невольно потерла левое плечо. – Играем? – вновь оскалилось чудовище

– Играем. – и Амелия протянула мне карты веером. Я вытянул карту и прочитал ее содержимое.

– Верите ли вы, что яблоки – сладкие? – я  посмотрел на монстра, потом опять на карту, и что-то в моем сознании подсказало мне ответ. – Верю. – Монстр снисходительно улыбнулся и протянул карты Атлас. Она тоже вытащила одну и зачитала содержимое.

– Верите ли вы, что грех – произведение человека, чуждое его природе? – Атлас задумалась ненадолго, но потом очнулась и ответила – Не верю. – Амелия подняла голову к потолку, закатила глаза неестественно глубоко и прошептала куда-то в воздух.

– Первый раунд за вами. Будем играть дальше, пока вы неплохо идете. Играем дальше – и она вновь протянула карты мне. Я вытащил одну и прочитал про себя. Потом озвучил

– Верите ли вы, что грех – это путь прямиком в ад? – тут я задумался уже серьезно. Этот вопрос был явно с подвохом. Но спустя время я все-таки выдал ответ. – Не верю – Амелия  сделала удивленное лицо.

– Что ж, а все так хорошо начиналось… – она сделала движение и ее плечи расправились с влажным хрустом. Я понял, что происходит и попытался быстро исправить ситуацию.

– Потому что… – и чудовище остановило свои метаморфозы – потому что всегда есть покаяние. Если разобраться, то это слово составное. “Пока я не я”. То есть грех совершает не человек, а как бы грех совершает человека. Потому что человек по своей природе невинен и не может совершить греха. Выходит, что это грех формирует человека, как сущность. Пусть это и противоречит человеческой природе, но это так. Греховность порождает человечность, одна природа порождает другую, и они не могут существовать друг без друга. Свет всегда порождает тьму, как говорил один классик.

Монстр задумался и присел обратно на лавку, потом оскалился и протянул карты Атлас. Я облегченно вздохнул. Атлас тоже вытянула карту.

– Верите ли вы, что я – неуязвимое существо, которое невозможно убить? Верю – девочка опять закатила глаза. Второй раунд мы тоже выиграли.

– Третий раунд. последний и самый сложный. Готовы? – мы кивнули. Снова карты оказались передо мной.

– Верите ли вы, что линия от восьмого фарватера до горизонта укажет вам вашу цель? Что? Что это вообще? Как я могу это знать?

– Вы приняли правила игры, и я не говорила, что вы будете наверняка знать ответы на все мои вопросы. Отвечайте или умрите! – громогласно прокричала Амелия.

– Мы можем посовещаться? – в ответ я получил короткий кивок и презрительную улыбку.

– Атлас, что такое фарватер?

– Это безопасный путь, по которому могут ходить корабли.

– Хорошо, что такое фарватер восьмерки?

– Ну, обычно у фарватеров нет номеров. Но восьмерка в нумерологии обозначает какие-то жизненные трудности. Может, это какой-то непростой, но в целом проходимый маршрут.

– А что значит горизонт?

– Сам подумай, на горизонте обычно восходит и заходит солнце. Горизонт – символ слияния Востока и Запада. Восток – символ духовности и Бога. А на Западе обычно царит упадок и разврат, также у некоторых народностей символ Сатаны.

– А теперь, если мы соединим все это… Кажется, я понял!

Монстр все это время внимательно и с интересом следил за нашими раздумьями.

– Я верю в это. – чудовище улыбнулось и протянуло карты Атлас. Она послушно взяла карту. Оставался последний вопрос.

– Верите ли вы, что я – Зверь… – в комнате повисла гробовая тишина.

– Смотритель не придет. Вы были правы, он переехал отсюда много лет назад. И его место заняла я. Отвечайте на вопрос…

– Не верю

Удивлению Амелии не было предела. В этот момент раздались шаги и громкие голоса. Стены дома задрожали и в следующую секунду непонятной природы взрывная волна, исходящая от центра комнаты, раздробила их, пол и потолок избушки в мелкую щепу. Как будто в центр  дома попал противотанковый снаряд. Но щепки отлетели на несколько метров и повисли в воздухе. Вокруг избушки стояли охотники. Я краем глаза увидел, как сэр Томас кидает мне ружье и кричит “Наводи!”. Я поймал ружье и рефлекторно навел его на монстра. Напряжение в воздухе было натянуто, как струны в рояле.

– Так кто же ты, скажи – обратился я к тому, что называло себя Амелией. Оно встало из-за стола, потянулось и зевнуло. Потом вскинуло руки вверх и резко опустило. К моменту, когда руки коснулись друг друга, всех охотников размазало по земле ровным слоем кровавого фарша. Монстр оглянулся вокруг и скривил довольную рожу.

– Мое имя – Яилема. Я страж тайны Зверя. Очень приятно познакомиться. – она протянула мне руку. Я опустил ружье и пожал. Мои пальцы от силы жалостливо хрустнули.

– И что это было?

– Я же сказала, что вы не похожи на охотников. А раз вы не охотники, значит, вы гости Зверя. Таковы правила. И по правилам я должна была вас испытать. Испытание вы прошли.

– Тогда… что нам делать дальше?

– Как я и говорила ранее, я исполню любое ваше желание.

– Можешь перенести меня и Атлас в мой мир?

– Любое, кроме этого. Я не могу идти против воли ЕГО.

– Кого?

– Ихтиса. Пусть здесь и царствуют законы Зверя, все же, мы находимся в другом измерении. Так что вам придется пожелать что-то другое. – она посмотрела на массивные часы, которые не разлетелись в щепки и остались висеть в воздухе. – Я жду, время тут не резиновое, в отличие от пространства Луга. Тут оно идет по обычным правилам.

– Что попросим? – я обратился к Атлас.

– Попроси встречи со Зверем, нам это очень нужно.

– Хорошо, это возможно? – я посмотрел на Яилему.

– Конечно. Но это не так просто. Вам придется получить лицензию на встречу у Смотрителя.

– Хорошо, и где его найти? – Яилема вздохнула.

– Я не знаю. Он когда-то переехал отсюда, много лет назад я же сказала. Теперь здесь его функции выполняю я. Но если вы захотите его найти, вам придется покинуть общество охотников и продолжить путь в одиночку. – она опять оглянулась вокруг и удовлетворенно вздохнула. – Так, каково будет ваше желание?

Я задумался на некоторое время, а потом неожиданно для себя выдал.

– Я могу забрать Атлас с собой в свой мир?

– Можешь, но для этого тебе придется оставить здесь что-то взамен. Чтобы это сделать, тебе нужно обратиться в отдел кадров. Там тебе все расскажут. И когда ты окажешься там, просто попроси вслух меня о помощи. Я приду и помогу. Договор? – она протянула мне руку. – я посмотрел на Атлас, потом на Яилему и протянул руку в ответ.

– Договор. – мы пожали руки. Мир вокруг мигнул и перестал выглядеть как через красное стекло. Щепки из воздуха растворились, а охотники стояли на полянке и ощупывали свои конечности.

– Что это было? – спросил сэр Томас.

– Яилема – пожал плечами я.

– Не знаю что ты говоришь, но я рад, что это закончилось. Что ж, продолжим охоту на Зверя! – охотники одобрительно загудели и затрясли в воздухе ружьями.

– Простите, Томас, но наши дороги теперь расходятся. Мне нужно закончить одно дело. Но перед тем, как мы уйдем, вы не подскажете, где можно найти Смотрителя?

– Смотритель – местная легенда. Найти его будет непросто, но как  всегда, вам нужно идти на Восток. Там вы найдете ущелье Хель, самая крайняя точка мира Луга. Попробуйте поискать Смотрителя там. Может, вам свезет. Ну, бывайте – он протянул мне руку. Что-то слишком часто все хотят полапать мои конечности. Ладно, допустим. Мы пожали руки крепко и дольше, чем обычно. Они пошли в одну сторону, а мы – диамметрально противоположно в другую. На восток. Ответ рыцаря сказал, что ему нужно отчитаться перед начальством о проделанной работе, потому что наверху творится какая-то неразбериха. Что именно творится, он не уточнил, но его вечно спокойное и невозмутимое лицо выржало нешуточную тревогу. Атлас и я попрощались с ним на выходе из леса и договорились встретиться здесь же через два дня. А мы с моей спутницей тем временем начали путь.

– У меня вопрос. – подала признаки жизни Атлас.

– Давай.

– Как ты ответил тогда на вопрос Яилемы, про фарватер восьмерки?

– Честно? Какой-то внутренний голос подсказал. Не знаю, шизофрения это или интуиция, но это явно помогло.

– Хорошо, тогда у меня второй вопрос.

– Прошу.

– Ты правда думаешь, что люди должны пожить вместе сначала и притереться друг к другу, перед тем, как заключить союз?

– Ну да, мало ли, вдруг мы друг другу не подходим. А ты другого мнения?

– Да нет, я думаю также. Просто мне казалось, у нас все достаточно хорошо.

– У нас все отлично, милая.

Она замолчала, и молчание затянулось…

– Солнце?

Она молчала.

– Атлас?

– Я не хочу сейчас говорить.

– Ты обиделась?

– С чего ты взял? Я просто думаю над твоими словами, только и всего.

– Мне не нравится, когда девушки начинают думать…

– Прости, что?

– Девушкам свойственно накручивать себя

– То есть, я – истеричка???

– Нет, что ты, я не это хотел сказать!

– Мало ли что ты хочешь или не хочешь, ты несешь чушь. Раз я такая не такая, бросай меня и иди в Хель один!

– Ну милая!

– НЕ НАЗЫВАЙ МЕНЯ ТАК.

– Я не пойму, магия что ли какая-то работает, что мы так быстро поссорились

– Мы не ссоримся, я просто констатирую факты!  – она развернулась и быстрыми шагами направилась на Север.

– Стой же – попытался схватить ее за руку, но она как-то вывернулась, схватила меня за запястье и перекувырнула мое тело в воздухе так, что я упал голой вниз и сломал себе шею. Через секунду я вновь мчался за ней. Я слышал, как она всхлипывает. Мы бежали на Север. День клонился к закату.

Глава 18. Уникальный подарок

Дорога на Север была не очень долгой, но весьма утомительной. Атлас успела несколько десятков раз меня убить разными способами. После шестого или седьмого раза у нее закончились идеи, в какие органы меня еще можно бить, и она стала просто и незатейливо сворачивать мне шею. И все это всего за пару часов. Мы как раз достигли ворот замка барона. Ворота отворились под взглядом моей спутницы, и мы вошли внутрь. Она не предприняла попыток меня не пустить. На пороге нас встретил ее отец.

– О, дочка, ты уже вернулась! Не думал, что все закончится так ско… – он не успел договорить. Атлас прошла мимо него, не сказав ни слова.

– Что это с ней? – Барон уставился на меня.

– Да вот, поссорились. На ровном месте – я смотрел ей вслед.

– Да, она вся в мать. Пойдемте, мой друг. Не переживайте, она у меня отходчивая. Скоро помиритесь. Надо только переждать.  – и барон сделал приглашающий жест. Мы прошли внутрь и отправились на кухню. Там нас уже ждал обед. Потребность в еде у меня совершенно отпала уже давно, но провести время как-то надо было. Мы молча провели трапезу, слуги убрали посуду и принесли чай. Хозяин дома первым прервал молчание.

– Так, по какому поводу вы хоть поссорились?

– Да так, сущий пустяк.

– Для женщин не бывает пустяков, поверьте мне. Они могут обидеться на вас даже за опрометчивый взгляд в левую сторону. А уж если вы что-то не то сказали, или, не дай Боже, неуместно и невовремя промолчали… Рассказывайте подробно, что случилось. Желательно, с  начала.

Получилось с самого начала. Я кратко изложил наши похождения с момента того, как мы похитили Атлас. Удивительно, но барон к этому относился совершенно спокойно, будто бы это было в порядке вещей.

– А потом мы пришли в лес на охоту. Зверя мы не нашли, зато наткнулись на жуткую девочку, которая на самом деле была ужасным монстром. Она сыграла с нами в игру, мы выиграли, и она сказала, что нам надо найти Смотрителя. Направила нас в ущелье Хель на Востоке. Потом Атлас заговорила о замужестве…

– И вы сделали ей предложение? Тогда ничего удивительного нет в том, что она вам отказала. Она все-таки воспитанная девушка – Фенмайер отхлебнул чаю из фарфоровой чашки.

– Да нет, я наоборот, сказал, что не хочу спешить. Нужно же сначала пожить бок о бок, притереться друг к дружке, посмотреть, что да как. Я считаю, в таких делах нельзя спешить. Вот вы как считаете, господин Фенмайер?

– Так то оно так, вы правы. Но на моей памяти Атлас впервые так чисто и невинно в кого-то влюбилась. И дело тут даже не в Стокгольмском синдроме. Все люди, ворующие ее до этого, а тех, кому это удалось, было совсем немного, либо были ей противны, либо безразличны. В чем причина того, что она вам симпатизирует, и, не побоюсь этого слова, испытывает к вам искреннее обожание, я не знаю. Это и не важно. Главное, что она беззаветно верит вам. И хочет, судя по всему, провести с вами остаток жизни. Логично, что ваша нерешительность не сделала вам чести.

– Но нельзя же сразу жениться! Мы меньше месяца знакомы. А познакомились при попытке ее похищения! Удачной, кстати. Из ваших слов я понял, что ее тут постоянно воруют. Кстати, вы не в обиде на меня за то что я, ну, покалечил вас и украл вашу дочь? Неловко как-то вышло. Сначала вот это, а сейчас мы с вами сидим тут, чай пьем, за жизнь говорим.

– Какие обиды, молодой человек? Кто в крокет – игра для джентльменов с многовековой историей. Я сам придумал правила. И по ним не то что можно, нужно калечить противника! А то, что вы ее украли – это совсем обычная ситуация. Атлас завидная невеста. И многие хотят ее заполучить. Первое время я ее опекал. А потом она сама приноровилась. Вон, смогла даже вас в малое кольцо заточить. Она сама себя никому в обиду не даст. Но мы отклонились от темы. Она обиделась на вас за то, что вы позволили себе непростительное. Усомниться в ее чистой любви. Она знакома с вами не так долго, но это не значит, что она не может вас любить до беспамятства. И да, она хочет делить с вами остаток вечности. Иначе бы так не обиделась. Вас нельзя судить, вы правы в ваших действиях. Но вам предстоит донести это до нее, подобрать правильные слова. А это очень непросто. Я воспитываю ее очень давно. Не одну сотню лет… – барон ностальгически закатил глаза

– Постойте, а сколько ей лет?

– А это имеет значение? Мы тут живем уже очень давно. Я работаю, Атлас – учится. Единственное развлечение, доступное ей. И общение с немногочисленными друзьями. Надо же как-то коротать бесконечно долгую жизнь.

– Да, меня всегда тянуло на девушек постарше. Но не настолько, конечно…

– О, не волнуйтесь. Она навсегда осталась в возрасте 19 лет. Как только меня приняли на службу в мире Луга, время для нас остановилось. Вам, если я не ошибаюсь в своих оценках, ненамного больше. Опыта вы наберетесь, у вас будет много времени. Так что в уровне знаний и жизненном опыте вы ее легко догоните.

– Господин Фенмаер, я хотел поговорить об этом. Если честно, я не планирую тут задерживаться. Как-только я завершу поиски третьей вещи и совершу одно дело, я покину Луг. И я собираюсь забрать Атлас с собой, в свой мир.

Барон опустил глаза в стол и как-то погрустнел.

– Я знал, что разговор дойдет и до этого. Вы вольны забрать Атлас. Это будет непросто, но я не буду вам мешать. Правда идей, как это провернуть, у меня нет. Никаких. Пусть Атлас здесь, в отличие от меня, ничего не держит, Луг просто так не отпускает своих служащих и членов их семей. Вам придется изрядно потрудиться, чтобы объяснить местным управляющим, почему вы хотите прихватить часть этого мира с собой.

– А разве Атлас здесь не держит ваша работа? Она не будет по вам скучать? И вы по ней?

– Ничуть. Она будет меня навещать. В конце концов, у всех нас есть таблетки. Может, я буду к ней иногда приезжать. Это не проблема. Если вам удастся договориться о том, чтобы ее отсюда отпустили, я буду только рад за нее. Быть может, она получит то, что недоступно мне – нормальная человеческая жизнь. Радости людского мира, в котором она успела прожить всего ничего. Тихую старость в окружении своих детей и внуков. А если повезет, то и правнуков. И тихая смерть. Человеческая. Сейчас вы можете в полной мере оценить, что смерть – это привилегия, доступная далеко не всем. И я искренне желаю своей дочери познать все сладости обычной мирской жизни.

– Вас можно понять. А что мне делать, чтобы она меня простила?

– В первую очередь – ждать. Во вторую, поговорите с ней откровенно, когда пройдет немного времени. Завтра, например. Не лгите ей, говорите честно. Она тонко чувствует людей. Изложите свою позицию. Уверен, она вас поймет. И последнее, вишенка на торте. Сделайте ей подарок. Ценный и уникальный, какой смогли бы сделать только вы. Это будет нелегко, но постарайтесь. Это убедит ее в искренности ваших чувств. Если хотите, могу дать подсказку.

– Был бы очень вам признателен! – обрадовался я.

– Недалеко отсюда, в паре часов ходьбы, есть небольшое нагорье с плато. Там есть небольшая пещера. Пещера полна сокровищ, что оставили приходящие в этот мир. Выберете то, что может представлять ценность именно для нее. Характер сокровищ крайне… необычен. Это упрощает вам задачу. Главное, чтобы добраться до сокровищ, вам придется одолеть местного стража. Битвой или уговорам, как угодно. Но сокровища получают лишь достойные. Это будет лучшей проверкой ваших чувств к ней. Думаю, за остаток дня вы управитесь.

– Так день уже к концу клонится.

– О, не переживайте. На разных участках вашего пути время течет по разному. Это называется временные зоны. Вам на руку только. Вернетесь как раз к ночи. А завтра с ней помиритесь. Если хотите, можете что-то выбрать из арсенала оружия наверху. Мне не жалко. Все же я бы хотел, чтобы ваше предприятие увенчалось успехом.

– Хорошо, я вас понял. – немного погодя, я добавил – И спасибо, барон.

Он растекся в теплой улыбке. Я поднялся на верхний этаж и сразу стал рыться в обилии оружия. Было много магического и зачарованного, но я справедливо решил, что магии на одного квадратного меня уже многовато, и в итоге обзавелся простой парой револьверов. Что за страж охраняет сокровища, барон не уточнил. Но то, что я бессмертен и времени у меня завались, как то обнадеживало. Под одобрительный взгляд барона, которому явно понравился мой выбор оружия, я отправился в путь. Дорога и в правду заняла всего пару часов от силы и не сильно меня утомила. Тем более, усталости я тоже не чувствовал. Недалеко от замка действительно располагалось нагорье с небольшим плато. Через некоторое время я взобрался на него и увидел вход в пещеру. Только сейчас я понял, как мне не хватает моих спутников. Ответ рыцаря сейчас придумал бы что-то остроумное и приподнял боевой дух компании. А Атлас… без нее было одиноко и паршиво на душе. Я сделал глубокий вдох и направился навстречу неприятностям.

Внутри пещеры было прохладнее, чем снаружи. И более сыро. Хотя света хватало, к тому же глаза успели адаптироваться к полумраку. Через сто или двести шагов встретилась первая развилка. Я наугад повернул направо. Налево ходить не хотелось от слова совсем. Потом еще одна развилка. Я снова повернул направо. Потом еще, и еще, и еще. После бесчисленного числа развилок я наткнулся на небольшой грот. В гроте на стенах горели небольшие факелы. Впрочем, не сильно коптя и портя воздух дымом. Грот был тупиковый. Я мысленно выругался и уже собрался идти и искать другой путь, развернулся спиной к глухой стене, как вдруг меня окликнули.

– Ку-ку!

Я обернулся. В гроте никого не было. И я бы пошел дальше, если бы не…

– Ку-ку!! – прозвучало снова. Я заозирался. Вокруг решительно никого не было.

– Ку-ку, етить через коромысло! – заорал кто-то мне в ухо. Я отпрыгнул и направил в сторону звука молниеносно выхваченные револьверы. Кольцо на моем пальце не только не давало промахнуться при стрельбе, но еще и значительно обостряло все рефлексы. Я уставился на цель.

– Может опустишь свои пукалки, а? Неприлично даже как-то – передо мной стоял пожилой человек в мантии. Он был очень сгорблен. Лицо рассечено морщинами. Карие глаза пристально щурились и смотрели в упор на меня. Голову украшал аккуратный ежик коротких рыжих волос.

– М, ладно? – и я опустил оружие. От старичка как-то не веяло угрозой. Подумаешь, впал в маразм и кукукает. Не смертельно.

– Тебя как звать-то?

– Платон – представился я.

– А я Пьедластор Кавар Младший, можно просто Кава. – короткое имя было очень кстати, потому что полное я забыл сразу, как только услышал. Некоторое время мы молча смотрели друг на друга.

– Кава? – я решил что собеседник малость забыл, что я тут

– Да?

– А кто вы?

– Страж сокровищницы.

– Ага. Это очень хорошо. Вы мне как раз и нужны.

– Нужны безделушки?

– Типа того. Мне нужно пройти какое-то испытание и доказать, что я достоин?

– По правилам, да. Но я очень устал, признаться. Поэтому пошли ко мне. Посидим, поболтаем. Может в процессе я изображу кратковременный сон и ты сможешь что-то себе незаметно взять. Идет? – старичок имел вселенское спокойствие. И эта аура безмятежности передалась и мне.

– Идет.

Старик взмахнул рукой и в сплошной стене камня открылся небольшой проход. В котором Кава и исчез. Я последовал за ним. Тут, в отличие от остальных туннелей, царила непроглядная тьма. Я пару раз спотыкался, но старался идти на звук шаркающих шагов. Через пару минут мы оказались в еще одном гроте, но поменьше. Комната была просто обставлена. Небольшой стол, два стула. Факелы, не дающие копоти и гари. Стол и стулья выточены из камня и слиты с поверхностью пола.

– Садись, коль пришел. – старичок направился к нише в стене и что-то из нее достал. Это было несколько глиняных мисок и бутылка из мутного стекла. В бутылке что-то плескалось. Кава расставил миски и выполненные в том же стиле глиняные чашки. Разлил по ним содержимое бутылки. Как потом оказалось, это вполне себе приличный квас. Кисленький, со вкусом хлеба. В мисках обнаружился молодой сыр и кое-какие овощи.

– Ну ладно, Платон. Давай немного поговорим о тебе. Во-первых, зачем ты ко мне зашел в гости? – голос старика струился и был мягок, располагаю к разговору.

– Ну, я с девушкой поссорился, сильно. И мне барон Фенмайер предложил наведаться к вам и взять у вас подарок для нее. Что-то очень ценное и уникальное. Для его дочери, Атлас. Может, знаете ее? Они тут недалеко живут – я осекся, позабыв, что на самом деле замок может находиться на сотни километров от пещеры для Кавы, и в паре часов ходьбы для меня. Пространство то тут субъективно.

– Не, не слышал. Я из пещеры давно не выходил, а выше обозначенные господа и дамы ко мне не заходили. Но тебе правильно сказали, уникальных и дорогих вещей у меня полно. Вопрос второй. Ты чего на меня пушки наставил?

– Барон предупредил, что мне тут может ждать битва. Я перестраховался. – честно ответил я.

– Резонно, но не умно. Если бы я почувствовал от тебя опасность, ты бы просто не прошел в пещеру, заплутал бы в коридорах. Я могу менять их расположение по своему желанию – старик отхлебнул кваса. Я повторил его жест. Сегодня явно был день разговоров и выпивания безалкогольных напитков.

– Но вы не увидели у меня злого умысла, и потому решили пустить?

– Да не, тут не такой жесткий отбор. В целом может зайти любой, кто не хочет разграбить пещеру полностью. Остальных пускаю. Все же тут довольно скучно.

– Признаться, вы самый адекватный собеседник со времени моего попадания сюда.

– И почему же ты так решил?

– Ну, вы не пытаетесь меня сходу убить или заключить в вечную тюрьму, как сделали мои лучший друг и девушка. А еще вы выглядите, как человек. Говорите очень просто. Понятно. Спасибо вам за это!

Старик ничуть не смутился.

– Да не за что. Теперь от вопросов переходим к правилам. Как ты думаешь, откуда тут все эти сокровища? Подсказка, изначально их тут не было. – Я хотел было сказать, что это тоже вопрос, но было как-то жаль портить отношения. И о каких именно сокровищах идет речь, пока было непонятно, так как мы сидели в небольшой и аскетичной келье.

– Их сюда кто-то принес? – рассудил я.

– Правильно мыслишь – и Кава сделал благосклонный жест. – А кто принес?

– Люди?

– Да! Но теперь другая проблема, откуда они их взяли? Попадают то они сюда часто в чем мать родила. Иногда с одеждой материализуются. Но никаких излишеств. Так откуда они берут эти сокровища?

Я задумался. Действительно, достать что-то в мире луга из ниоткуда могли только те, кто тут работал и служил. Простые смертные такими талантами не обладали.

– Я не знаю, честно – сдался через довольно продолжительное время я.

– Тебе известно, что такое “богатый внутренний мир”?

– Известно. Кажется, я намек понял. Вы хотите сказать, что ценности нематериальны?

– Очень даже материальны. Материальность они обретают здесь. Можешь предположить, как я их называю, эти сокровища?

– Ну, пусть будет, дружба?

– О, ты пошел с козырей. Редко кто оставляет здесь такую ценность. Хотя глупцы находятся. Чаще имена сокровищ – страх, лень, гордыня, гнев. Всякий смрад, в общем то говоря.

– И что, вы это все добро принимаете?

– Деньге не пахнут. Все это люди отдают с большим облегчением. Но в замен могут взять что-то соразмерное. Я могу легко тебе поменять гнев на зависть. Или скорбь на отчаяние. Без проблем.

– А если я оставлю здесь  что-то правда ценное? Например, любовь.

– Тут все сложнее. Любовь можно менять только на любовь. Например, любовь домашнего питомца можно поменять на любовь дикого животного. Но нельзя обменять на любовь к  женщине. Все должно быть соразмерно. Теперь думай, что у тебя есть, и на что ты готов меняться.

Я опять глубоко задумался. Что нужно Атлас? А главное, что я могу за это отдать. Прошло довольно много времени и Кава даже задремал. Мой голос его разбудил.

– Я придумал – старик встрепенулся и уставился на меня.

– А? Да. Слушаю.

– Первая любовь стоит дорого? По вашему курсу.

– Очень дорого. Первая любовь самая чистая и невинная. Она так сладка на вкус. Если тебе интересно, вкус лепестков лилии и меда, сдобренного сандалом и корицей. Незабываемые ощущения.

– А ее можно поменять на материнскую любовь?

Теперь задумался Кава. Все его тело изображало работу мысли.

– Да – лаконично ответил он. – Материнская любовь безусловна. И стоит неимоверно дорого. Но первая любовь уникальна и не повторится больше никогда. Обе любви идут в единичном экземпляре. Поэтому стоят друг друга.

– Хорошо. Я хочу совершить обмен. Моя первая любовь взамен на безвозмездную материнскую. Можно?

– А ты умеешь торговаться! Да, можно. Но ты первый выкладывай.

– А как?

– Загляни внутрь себя. Вспомни вкус первого поцелуя. Ощущения от первой ночи горячей любви. Вспомни, как ты ждал письма от нее. Или как вдыхал запах ее волос. Вспомни структуру ее кожи. Проникнись всем этим. А потом сконцентрируйся на своих ощущениях и помести их в самый красивый камень, который сможешь себе представить. Необязательно из существующих, можно выдумать. Помести все эти ощущения в него. И вынь его прямо из своего тела. Ты сам поймешь, каково это.

Я начал визуализировать. Я представил все по порядку. Первый поцелуй? Его я помню очень хорошо. Такой неаккуратный, смазанный. Но такой прекрасный. Это было в саду. Мы сидели на циновке под старым развесистым дубом. Оба закрывали глаза. Оба делали это впервые. Получалось жутко непрофессионально, но нам это было глубоко не важно. Мы просто упивались друг другом. Первую ночь я вспомнить не мог, потому что у меня ее не было. Так уж вышло, не дошло до этого. Зато я хорошо помнил, какие на ощупь были ее руки. Они были очень мягкие и теплые, от них буквально пышело жаром. Я любил пересчитывать линии и узоры на них. Это было мое второе любимое занятие. Первое – игра с ее волосами. Они ниспадали на плечи золотистым водопадом. Я обожал из расчесывать. И от них всегда пахло таким уютом. И немного бальзамом на основе трав. Этот запах всегда завораживал меня. Потом я взял все эти воспоминания и закружил их в небывалом хороводе. Представил камень. Что-то напоминающее изумруд с тонкими жилками камня, рассекающими его изнутри. Вихрь воспоминаний устремился в камень. Видения пропали. Я почувствовал, как внутри меня появилось что-то инородное. Прямо в грудной клетке. Оно грело меня изнутри. Я засунул руку, она легко прошла сквозь плоть и нащупала грани камня. И я вытащил его наружу. Он слабо светился.

– А ты быстро сообразил, что к чему. Обычно люди маются тут, вспоминают. Видимо, воспоминания еще свежие. Небось, тяжело отпускать.

– Тяжело – признался я – но сейчас это не имеет значения. Теперь ваша часть сделки.

Кава спокойно улыбнулся, повернул руку, и в ней тот час вспыхнул рубин огромных размеров. От камня исходила огромная сила. Старичок положил его на стол и подвинул ко мне. Я взял его в руки. И камень уменьшился раз в пять.

– А так и должно быть? – с недоверием спросил я.

– Я чувствую твои мысли. Ты хочешь заковать его в металл. С таким размером будет удобнее просто. Сами свойства от этого не уменьшаются.