Kitabı oku: «#Мой малой. Как не потерять связь с детьми, когда они взрослеют», sayfa 2
А потом приходит вдруг понимание, что работа не твоя или что надоело вкалывать «на дядю» и пора создать что-то свое. И снова стресс – личностный кризис.
У мужчин ко всему еще добавляется служба в армии, что само по себе является испытанием и своеобразным кризисом.
Для женщин – роды. Здесь за девять месяцев проходят все стадии личностного кризиса, который разрешается рождением ребенка и переходом в новый социальный статус. Девушка становится женщиной в полном смысле этого слова.
Потом выход на пенсию – и это тоже кризис. Переход в состояние пожилого человека. Новая метафора— «пенсионер». Надо понять, что с этим делать. Найти новые смыслы, переориентироваться в новом статусе. Преодолеть страхи. Примириться с неизбежностью смерти.
Ну, и финальным испытанием человека, как вы уже догадались, является смерть. И переходу в мир иной тоже предшествует личностный кризис.
Тоже стресс, знаете ли, и немалый. Тоже неизвестность, как у младенца перед родами. Тоже страхи. Ну и, конечно, как и после родов, все заканчивается хорошо.
Но в этой книге мы не будем углубляться во все виды человеческих кризисов, включая экзистенциальный и индивидуацию (поиск, обретение и выработку индивидуального смысла жизни). Здесь мы говорим именно о подростковом кризисе.
Вы уже поняли наверняка, что кризисов не надо бояться. Это естественное состояние психики развивающегося человека. Без кризиса развития не бывает. Кризис предшествует испытанию и выходу на новый уровень. Убегая от испытаний, человек остается слабым и невзрослым. Проходя испытания и побеждая, становится успешным, развивается и достигает новых высот.
Люди с сильными поддерживающими установками легче и спокойнее проходят испытания. Кризисы воздействуют на них менее травматично. Люди, имеющие негативные установки, проходят испытания тяжело и трудно. Или могут не пройти их вообще. Чем сильнее страхи и блоки, тем страшнее и тяжелее симптомы кризиса.
Одна из самых главных задач родителей – снабдить своих детей мощными поддерживающими установками с максимально широкой рамкой (применимыми в самых разных жизненных ситуациях).
Ярким примером такой установки, например, является фраза, которую имеет смысл повторять ребенку с самого детства: «Я точно знаю, что в любой, даже самой сложной жизненной ситуации ты найдешь наилучшее решение». Пожалуйста, запомните ее – мы к ней еще вернемся в одной из следующих глав.
Глава 2
Между миром детей и миром взрослых: почему так трудно быть подростком
У Вани выдался тяжелый день.
Вот взрослые – в частности, мать с отчимом – вечно твердят, что пока не попробовал, что такое работа с восьми до семи, такими словами бросаться не имеешь права. Но ему было плевать на то, кто что думает и что там имеет.
Началось с того, что он опоздал на автобус, на котором – слава богу, недалеко, всего четыре остановки – приходилось ездить в школу. За двадцать минут народу на остановке прибавилось. И все пожелали набиться в тот же номер, что и Ваня.
– Эй ты, куда прешь?! – грубо одернул Ваню нетрезвого вида мужик.
То есть вчера он явно был нетрезв от слова «совсем», а сегодня – ну как сказать… Но одернул в буквальном смысле – за рюкзак. Отлетевший на несколько шагов Ваня оказался в хвосте импровизированной очереди на посадку, и как итог – никуда не влез. Обидно было даже не то, что пришлось топать пешком, а то, что постоять за себя решительно не получилось. По дороге в школу Ваня сто пятьдесят раз – мысленно – догнал мужика, сказал ему много едких резкостей, остроумно высмеял, даже несколько раз врезал по наглой морде… Но все тщетно. Сатисфакции, как говорили лет двести назад, он не получил и получить не мог.
В школе все было как всегда – ни шатко ни валко. Зато потом все усугубилось тем, что нужно было идти в поликлинику – мать попросила взять ей талон на следующую неделю. И вот это был ад, < в котором Ваня провел почти полтора часа, потому что на самом деле городская поликлиника – это не столько учреждение здравоохранения, сколько тренировочный полигон для бойцовых пенсионерок (некстати вспомнилось из прочитанного пару недель назад рассказа). И им всем надо, и надо срочно, вот прямо сейчас, а ты, мальчик, куда лезешь, никакого уважения к старшим, нет, не ты тут стоял, я тут стояла…
Логично, что, когда с гудящей головой и пересохшим горлом Ваня возвращался домой, ему хотелось одного – присесть и не шевелиться какое-то время. Время было как раз не пиковое. И ему удалось проехать целую остановку, прежде чем в автобус зашла дама с девочкой – Ваня видел – младше его года на три, не больше.
– Эй, парень, уступи-ка место! – по-хозяйски распорядилась кондуктор. – Не видишь: человек с ребенком едет…
Ваня глянул на нее исподлобья. И ему очень хотелось спросить, а как тогда называются те, которые не «человек» и не «ребенок». Но он точно знал, что ничего, кроме ругани, в ответ не услышит, а потому взвалил на плечи свой тяжеленный рюкзак и вышел из автобуса.
– Как же достали все, сволочи, – прошипел сквозь зубы и поймал неодобрительный взгляд молодой женщины, спешащей куда-то мимо.
Интересно, когда это все закончится?
Несколько лет назад мы создали свой собственный детский сад – место, где дети могли бы получать любовь и понимание без всяких дополнительных дисциплинарных бонусов, так сказать. В плане коммерческого развития это была тема не очень перспективная, а вот в плане развития профессионального – очень даже. Мы получили такой огромный багаж опыта работы с детками, что он до сих пор еще не исследован даже на одну десятую часть (за что мы всегда будем благодарны нашим юным воспитанникам). Так вот, в этой главе самое время рассказать об одном из важнейших уроков, почерпнутых нами у детей как сообщества.
Звучит он так: никто не хочет быть маленьким.
На языке детей и подростков: Никто! Не хочет! Быть! Маленьким!
«Ты маленький», – это было самое страшное ругательство в детском саду, причем как у тех, кому 4–5 лет, так и у тех, кому 1,5–2. Представляете? Два малыша, которые еще запросто могут отправиться в пешую прогулку под стол, как самое сильное средство в споре используют «ты маленький». Жутко гордятся этой возможностью – и страшно обижаются, если слышат такие слова в свой адрес.
Но они впрямь не считают себя маленькими, честное-пречестное слово, и до глубины души возмущаются, когда кто-то называет их малышами.
А теперь представьте себе подростка. Длинные руки, длинные ноги. Непропорционально крупные ступни и ладони. Угловатое тело – черт бы побрал эти шутки неравномерного роста…
Плюс много мыслей в голове. Очень много. В основном, кстати, о важных вещах – об устройстве человеческого общества, о справедливости, о любви, дружбе, статусе, уважении, вере…
И на него кто-то смотрит свысока: подумаешь, ребенок, много ты еще понимаешь в жизни… Вот поживи с мое, да что там, хотя бы денег заработай себе на куртку, какую хочешь. Слабо? Вот и не выеживайся.
Думаете, пропустит, проглотит? Не-а. Как бы не так. Конечно, в зависимости от конкретной ситуации и степени подавленности данного ребенка в данной семье протест может быть выражен более или менее ярко, но он будет, будет иметь место.
Потому что никто не хочет быть маленьким. Никто не считает себя маленьким. Маленький – это глупенький и незначимый. Тот, кто ничего не решает, тот, кто ни на что не влияет. Иногда подростком бывает приятно (или скорее выгодно) прикинуться, но лишь на очень недолгое время – пока не отбушует какая-нибудь гроза…
Вспомните свои чувства, когда ваши родители вас нынешних, взрослых и умных, осекают как-нибудь эдак… с высоты прожитых лет. И на все возражения – один ответ: «Ты для меня навсегда останешься ребенком». Порой от этого делается тепло на душе, но рядом с этой теплотой – неизменно и неприятно – поскребываются кошки: «Надоело уже… Неужели так трудно взглянуть правде в глаза и признать во мне взрослого человека?!»
А вот знаете – сложно. У многих людей мозг устроен таким образом, что им прямо-таки необходимо хоть на каком-то основании ощущать свое превосходство. Поэтому «ты маленький» для них – эдакая сладостная мантра. Раз «ты маленький», то «он большой» («она большая»), а это так здорово…
Что парадоксально, «ты уже не маленький» – ненамного лучше. Это обычно о том, что большинство привилегий уже потеряно. «Ты уже не маленький», значит, нужно убирать за собой посуду, мыть полы, выносить мусор… возможно, еще стирать и гладить одежду, готовить обед на всю семью. Но ни слова о том, что можно возвращаться домой позже, смотреть фильмы, которые раньше были под запретом, или, скажем, об увеличении «карманного бюджета»… Приобретение новых обязанностей явственно ощущается, новых прав – нет. И кстати, многие из прежних прав тоже потеряны: ты уже не маленький, так что не жди, что кто-то тут будет гладить тебя по головке, умиляться (уси-пуси, какой славный мальчуган) и угощать конфетами…
И это – важно, крайне важно подчеркнуть – проявляется не только дома, но и в социуме. Вы, скажем, видели такое, чтобы один взрослый человек с другого взрослого человека сдергивал рюкзак? Если и да, то это, скорее всего, была история про драку и ограбление. А вот с подростком такое «запросто» можно проделать без всякого криминального подтекста, в маршрутке или троллейбусе, просто потому, что рюкзак мешает, а ты сегодня встал не с той ноги… Подростка можно безнаказанно оттеснить в очереди (хоть к врачу в поликлинике, хоть на взвешивание овощей в супермаркете). А самое вкусненькое – это то, что любое сопротивление можно квалифицировать как «неуважение к старшим», «невоспитанность» и «хамство», – и выйти чистеньким в глазах общественного мнения. Растишь этих детей, воспитываешь, а все равно – как звери…
