Kitabı oku: «#Мой малой. Как не потерять связь с детьми, когда они взрослеют», sayfa 3

И вот вам два ключевых дефицита, которые так сильно влияют на подростковое восприятие мира и социума: дефицит уважения и дефицит любви (к маленьким детям хотя бы проявляют любовь, для детей постарше это уже как бы не обязательно). Прибавьте к этому резкое и глубокое переключение интересов с «игрового» мира на взрослый – и вот вам итог. Как говорят психологи, «группа лиц в состоянии крайней фрустрации» (фрустрация – это такое состояние, которое возникает у нас, когда мы не можем удовлетворить ту или иную потребность). А фрустрация не может не иметь проявлений. Она и имеет…

«Так что же с этим делать?» – спросит читатель. Ответим:

1. Любить.

Любить! Да, вот такого колючего, неуемного, замкнутого или громкого, ничуть не похожего – как, кажется, только вчера было… – на медвежонка Умку. ЛЮБИТЬ.

Близкие отношения строятся только на любви. На терпении, злости, подавлении, обиде и т. д. строятся страдания, и ничего больше. Без вашей любви у подростка жизнь будет гораздо труднее, не будет ощущения надежного тыла, которое так необходимо, когда ищешь и познаешь свое место в мире.

Любить как взрослого и проявлять свои чувства соответственно.

Знаете, почему подростки так часто хмурятся, морщатся и зажимаются, когда их пытаются обнять или поцеловать? Ответ очевиден: потому что им неприятно. Главным образом из-за того, что для получения порции любви нужно как бы «приуменьшиться», прикинуться младше, чем они есть, а этого, как мы помним, никто не любит. Ясно, что мало кто из родителей при виде четырнадцатилетних сына или дочери испытывает эйфорическое желание нацеловывать макушечку и пяточки, как младенцу. Но все интонации «сюси-пуси» тоже придется убрать. Вообще. И научиться выражать душевную теплоту иначе.

Важно еще вот что: нужно понимать, что каждый из нас не только проявляет любовь по-разному, но и понимает ее тоже по-разному. Кто-то понимает, что его любят, когда его обнимают (это очень распространенный вариант, прямо скажем, биологически обусловленный). Кто-то – когда его кормят (это уже плод наших отечественных реалий). Кто-то – когда про него помнят и ему звонят. Кто-то – когда ему что-то дарят, хоть свисток или шоколадку. И это про своих близких (да что там – в первую очередь про себя) недурно бы знать. Так что имеет смысл выяснить, какие проявления любви и заботы хотелось бы получать вашему сыну или дочери и рассказать в ответ о своих. Только, пожалуйста, уберите из содержания этого разговора манипуляции типа «я понимаю, что ты меня любишь, когда ты мне не перечишь/пылесосишь полы/убираешь у себя в комнате». Манипуляции – это вообще самый простой способ заморозить любовь.

2. Уважать.

Уважение – это вообще эдакая магия, необходимое и достаточное условие позитивных отношений с другим и собой. Включает уважение границ, признание прав и свобод, внимание к желаниям и – обязательно – отсутствие пренебрежительного, высокомерного отношения. Как только кто-то становится «второго сорта», неважно, на каком основании (из-за недостатка роста, веса, жизненного опыта, личных денег и т. д.), появляется зародыш будущей войны. Не зря же равенство – одно из основных достижений современной человеческой цивилизации. Пожалуйста, внимательно следите за появлением в речи ноток презрения. Проверяйте себя: а стал бы я разговаривать в таком тоне/таких выражениях со старшим коллегой, например? Так можно обнаружить в отношениях с близкими много мусора, подлежащего… ну, сами знаете, что нужно делать с обнаруженным мусором. Выбрасывать, сжигать, вывозить подальше – но только не оставлять валяться на полу детской или спальни: это вредно как для самовосприятия, так и для здоровья, и человек в здравом уме и трезвой памяти так поступать не станет.

3. Постепенно отпускать.

Да-да. Еще несколько лет – и сыну или дочери придется отправляться в самостоятельную жизнь. Для того чтобы этот процесс проходил безболезненно для всех сторон и даже к вящей радости этих самых сторон, нужно готовиться к нему уже сейчас. Осознавать, что это будет. Чем легче вы проводите своего повзрослевшего друга в свободное плавание, тем больше вероятность, что там, в этой свободе, он будет благополучен, счастлив – и думать о вас станет с теплотой, а не с тоской в душе. Ведь между этими чувствами (каждое из которых при некоторых обстоятельствах именуется любовью) есть большая-пребольшая разница… Поэтому уже сейчас имеет смысл побольше заниматься собой – точнее, всем тем, что останется у вас и будет составлять смысл и радость вашей жизни, когда ваши дети в полной мере отделятся от вас. Это залог того, что и через десять, и через двадцать лет вашим сыновьям и дочерям будет с вами легко и интересно, а значит, они будут общаться с вами не потому что «надо», а потому что «хочется».

А самое главное – хотя, если честно, об этом нужно было думать, еще держа новорожденного младенчика на руках – это каждую минуту знать, что ваш сын или дочка – это уникальный, неповторимый человек, человечище, каких больше нет, со своей удивительной судьбой, собственным смыслом, предназначением, ценностями, которые, может быть даже не до конца понятны вам или не совпадают с вашими (что бывает очень, очень часто), и он заслуживает уважения, восхищения и вообще – очень нужен в этом мире вот так. И этот человек очень крепко вас любит. А значит, какие бы штормы ни бушевали на поверхности моря, в ваших отношениях всегда есть зерно, из которого может вырасти добрая, истинная дружба.

Это отношение помогает разрешать любые конфликты, преодолевать трудности и выходить из сложных моментов командой победителей. Желаем вам открытий и радости на пути внедрения его в собственную жизнь.

Глава 3
Отдельное слово об архетипе Тень

Поздним январским вечером Денис возвращался домой. Хотелось уже прийти в тепло и заняться своими делами: подготовиться к докладу, посидеть в социальных сетях… Холод стоял лютый, ветер пронизывал до костей. Звук шагов, хруст снега под ногами напоминали о том, как тепло и уютно в родительской квартире.

Денис учился в одиннадцатом классе. В планах у него было поступление в политех, так что приходилось потеть на дополнительных занятиях у репетиторов и подготовительных курсах. Дорога опять-таки съедала уйму времени… Эх, как же хочется поскорее домой, съесть горячую котлету с хлебом, запить сладким чаем… О счастье, вот и родной подъезд. Денис вытащил из кармана ключ-таблетку и открыл железную дверь.

В этот момент время будто остановилось. Зато кровь ударила в голову с бешеной силой.

Здоровенный мужик, наверное, под метр девяносто ростом, сидел на корточках над маленькой девочкой и… И бил ее. Денис мельком заметил окровавленные светлые волосы и почти оторванный рукав куртки.

Музыки в наушниках больше не было, был только глухой ритмичный шум в ушах. Что происходит? Зачем он?.. Где все, почему никого в подъезде нет, не ночь же, право слово… И – надо что-то делать с этой тварью. Быстро.

Насильник посмотрел на него бездумными глазами и начал медленно подниматься. Хорошо. Выиграл время. А сволочь и впрямь здоровая… Сам Денис был невысоким даже среди мальчишек из класса. Но сейчас это не значило ничего. Не было страха – только лютая ненависть, которую нужно куда-то вложить, иначе разорвется что-то внутри.

Денис никогда не занимался боевыми искусствами и не был атлетом. Физра дважды в неделю и редкие походы в бассейн не в счет… А по фигу!

Подскочил и набросился на насильника, начал лихорадочно молотить руками и ногами. Неведомо как увернулся от направленного в висок удара. Пару раз угодил ногой в пах. Извернулся и вцепился в шею зубами – ну откуда это? Тот оттолкнул и бросился прочь. Денис опять прыгнул и сбил насильника с ног. Тот поднялся, снова побежал. Денис догнал, нанес несколько ударов. Вывалились из подъезда. Денис забыл, кто он и что происходит. Он не думал о том, зачем ему нужно убить вот этого, – просто так было необходимо, и все. Не думал и о том, откуда берутся силы. Бил и бил, не чувствуя боли, зверея еще больше от какого-то электрического ощущения в руках и ногах. Кто-то прибежал, разняли. Вокруг много кричали. Урода – он уже и не пытался вырваться – держали лицом в снег. Потом приехали скорая, полиция…

Девочка осталась жива, и это было самое главное. У Дениса обнаружились трещина в лучевой кости и перелом ноги, множественные ушибы – надо же, с какой силой, оказывается, один человек может избивать другого… Но это все было неважно по сравнению со спасением ребенка. Потом к нему приезжали журналисты, в том числе с местного телевидения. Всем было любопытно, как это он, щуплый мальчишка, сумел сделать такое со здоровенным дядькой… Денис не знал в точности сам, но точно сознавал, что иначе было никак нельзя. Еще он чувствовал себя удивительно спокойно. Наверное, как человек, выяснивший, что ходит под защитой лютого, но дружественного ему зверя.

«Разве так бывает?» – спросит кто-то. Бывает. Бывает еще и не такое. Бывает, что пятнадцати-шестнадцатилетние мальчишки, когда враг нападает на их Родину, бегут на фронт, потому что не могут усидеть дома. Бывает, что вчерашние землепашцы и врачи берут в руки винтовки со штык-ножами – и отправляются в рукопашный, убивать врагов, потому что по-другому никак. Было такое в нашей истории, и не раз. «Мы мирные люди, но наш бронепоезд стоит на запасном пути».