Kitabı oku: «Багровый папоротник», sayfa 21
Брошенные слова задевают за живое, и перехожу в контратаку.
– Кто бы говорил, Крис.
– И как это понимать?
Развожу руками.
– Покалечить больше, чем ты, вода не сможет!
– Ах вот, как. – Крис недобро щурится, играя желваками. – То есть, тебе можно подставлять задницу перевертышам, химерам и зараженным, чтобы он, – подчеркнуто щелкает пальцами, – прикрывал и рисковал жизнью, а мне съездить ему по морде пару раз за дело нельзя? Серьезно хочешь поговорить о том, кто представляет больше опасности?!
– Ну ты…
Не договариваю, потому что Джейс вклинивается посередине.
– Угомонились оба. Чтобы не слышал этого больше.
Но кипящая от обиды кровь не дает остановиться. Через Джейса дотягиваюсь до Криса и показываю средний палец.
– Он первый начал! – взрываюсь от возмущения. – Напомнить, как решил проявить самостоятельность и привел к перевертышу?! Твоя помешанность на соперничестве стоила Деймосу жизни! Из-за тебя его покусали!
– Да пошла ты, Рокси! – Крис дублирует жест.
– Сам иди!
– А ну, хватит! – рявкает Джейс. – Как дети малые, честное слово!
Разъяренно переглядываемся с Крисом. В голове стучит от гнева, и, не выдержав переизбытка эмоций, отвожу взгляд, чтобы успокоиться. Почти сразу жалею о том, что сказала, но слово не воробей. Крис, раздувая ноздри, продолжает сверлить лоб, пытаясь встретиться глазами, но целенаправленно игнорирую.
– Так. – Джейс вздыхает. – Вижу, что накопились вопросы друг к другу. Предлагаю обсудить это в безопасности, дома, но не здесь и сейчас. Мне нужны вы оба. Желательно, действующие сообща.
– Идет, – буркаю.
– Ладно, – Крис кивает.
– Тогда выдохните и за дело.
Вода сравнялась, поднявшись мне чуть выше пояса. Провожу рукой по мутной поверхности.
– Эй! Все целы? – Цилла заходит внутрь Центра, аккуратно взбирается на стол и осматривает масштабы затопления. – Техника работает?
Крис, уже занявшийся компьютерами, мычит что-то нечленораздельное.
– Что, прости? – возвышаясь, подруга выглядит как статуя на пьедестале.
– Говорю, порядок. Компьютеры, разумеется, не включить, но попробую изъять накопители, чтобы в Реверсе восстановили данные.
– Хорошо. Сколько времени потребуется? – Джейс заглядывает ему через плечо.
– Если кто-нибудь поможет, около часа. Нужно что-то, что заменит отвертку.
– Кажется, есть идея.
Синхронно оборачиваемся на Марго, неприметно стоявшую в проходе. Дрожащими от холода руками снимает с шеи тонкую золотую цепочку, подходит к Крису и вкладывает украшение в ладонь. Машинально изучаю изящную вещицу: округлый кулон в виде половинки граната, внутренность которого усыпана темно-красными камнями-зернами.
– Красиво, – киваю на кулон.
– Родители подарили, когда прошла «Предел», – Марго грустно улыбается. – Папа сказал, что гранат – символ семьи и любви.
– Подойдет. – Крис решает не вникать в значение подарка. Уверенно забирает подвеску и приступает к работе.
– Только аккуратно, прошу. Он для меня очень важен.
– Верну в целости и сохранности. Останься рядом, поможешь с накопителями.
Марго слушается, выполняя четкие инструкции Криса. Присцилла, я и Джейс отходим к сферической конструкции и решаем изучить алгоритм по деактивации лепрозория, оставленный Беннетом. Брат достает из нагрудного кармана портативный легированный сейф с цифровым кодом. Быстро вводит комбинацию и после щелчка открывает крышку, выуживая герметичную упаковку. Внутри оказываются наручные часы. Джейс, смахнув всплывающие окна, находит видеофайл однократного просмотра. Переглянувшись с Циллой, пораженно уставляюсь на сейф.
– Думала, алгоритм напишут по старинке на бумаге.
– Угу, чтобы случайно попал в руки иностранной разведке. Умно, не находишь?
– Здесь нет никого, кроме нас и армии лабораторных экспериментов, – буркаю под нос. – Мы это уже прояснили.
– Мы не знаем, кто в Реверсе в курсе происходящего. Легенда о несанкционированной активности – основная версия для всех, отсюда и заморочки с защитой данных.
Джейс пожимает плечами.
Чувствую легкий укол ревности из-за того, что Беннет посвятил в маленькую тайну с сейфом только брата, но потом беру себя в руки. Слишком большой риск вверять инструкцию каждому члену отряда при угрозе плена, а таковая всегда рассматривается, когда речь заходит о подозрительной активности на засекреченных объектах. И с точки зрения целесообразности владения информацией куратор сделал все правильно: доверенное лицо на месте разберется, кого ставить в известность. Тогда почему обижаюсь?
– Ты ведь доверяешь мне? – спрашиваю прежде, чем успеваю подумать.
Джейс прищуривается.
– Что за вопрос?
– Обычный. Доверяешь?
Цилла всплескивает руками и отходит в сторону, давая поговорить наедине. Подругу порядком достали наши семейные дрязги, это видно невооруженным взглядом, но она решает оставить ядовитые комментарии на потом.
– Больше, чем ты думаешь, – ровным тоном отвечает Джейс.
– Не понимаю, что это значит. Просто ответь, – перебираю волосы, чтобы скрыть волнение, – ты бы рассказал о повышении, подозрениях насчет Кайса и этом чертовом сейфе, если обстоятельства складывались по-другому? Сейчас узнаю все мимоходом, но если бы знала, что спрашивать, ты бы ответил честно?
– Во-первых, у меня не было подозрений насчет Феникса, – Джейс начинает издалека, и это нервирует. – Но да, я бы сказал тебе. Во-вторых, у меня не было цели скрывать повышение, просто к слову не приходилось, и не хотел спешить. В-третьих, если бы пришлось выбирать, с кем говорить о сейфе, поверь, ты была бы одной из первых в списке.
– В списке, то есть, – фыркаю, даже не пытаясь маскировать раздражение. – Вот я доверяю тебе. Без списков. Просто доверяю, причем настолько, что могу уснуть на руках в сердце лепрозория, не боясь не проснуться! Вот это называется доверием, Джейс.
– Мы говорим о разных вещах, Рокс. Если речь о доверии в твоем понимании, то да. Я усну рядом с тобой в лепрозории. Не обернусь, если встанешь за спиной с пистолетом и выпью воду, которую дашь. Это абсолютное доверие, предначертанное по праву крови. Но ты подменяешь понятия, измеряя мое доверие условными факторами, которые вынужденно присутствуют в жизни.
Вздыхаю и складываю руки на груди. Немного подумав, улыбаюсь.
– Ладно, я тоже выпью воду, которую дашь.
– Еще бы, – Джейс смеется. – Иди сюда, мелочь. Нужно закончить работу.
Машу Цилле, давая понять, что продолжаем. Подруга, закатив глаза, присоединяется.
– Знаете, иногда я завидовала семьям с несколькими детьми, но, глядя на вас, все желание отпадает иметь таких родственников.
А вот и отложенные комментарии. Делаю вид, что сконцентрирована на часах. Джейс вновь снимает блокировку, и теперь палец нерешительно завис в нескольких миллиметрах.
– Чего ждешь? – торопит Цилла. – Открывай.
– Мы сможем посмотреть только раз. Вдруг нельзя поставить на паузу?
– Точно, я не подумала.
– Может, пройдемся до бункеров? – предлагаю. – Пока Крис закончит с накопителями, мы осмотрим, а потом уже запустим ликвидацию.
– Заладила со своими бункерами, – Джейс ворчит.
– Нам все равно нужно туда сходить, если хотим…
Прикусываю губу.
– Если хотим достать сумку Джонатана, – заканчивает Цилла.
Смотрю на подругу через вуаль волос, чтобы не было заметно сочувствия. Ей это не понравится. Присцилла лишь немного меняется в лице, делаясь отрешенной. Хочется обнять или взять за руку, но сдерживаюсь.
– Хорошо. Идем. – Джейс направляется на выход. Через плечо коротко бросает: – Крис, вернемся через двадцать минут. Попробуем залезть в шахту.
– Будьте осторожны. Мы скоро закончим.
Выйдя в коридор, Джейс первым делом направляется к лестнице. Блю, завидев брата, вскакивает с места и спускается на самую первую незатопленную ступеньку.
– Ты как? – Протягивает пальцы к его мокрым волосам. – Порядок?
– Конечно, красавица, – демонстрирует дерзкую ухмылку с прищуром, перехватывает руку и целует запястье. – Волнуешься?
Блю цыкает на него. Ловит мой взгляд.
– Рокси, а ты?
– Порядок, – показываю большой палец.
– Куда собрались?
– Хотим дойти до шахты, забрать сумку ученого, – отвечает Цилла.
– Я с вами! – Блю решительно ступает в воду, но Джейс тут же преграждает путь. – Ну чего ты?
– Оставайся здесь. Вернемся через двадцать минут, обещаю.
Блю надувает губы, чем только забавляет брата. Чмокнув ее в щеку, показывает на рюкзаки и велит располагаться поудобнее.
– Не скучай! – Цилла салютует.
Посылаю Блю воздушный поцелуй и направляюсь вслед за Джейсом и Присциллой. Ноги уже привыкли к ледяной воде, а вот спину и живот страшно морозит. Выдыхаю воздух, который сразу превращается в облачко пара. Оглядываюсь.
Вокруг сплошной бетон, лишь в конце горит желтая лампа. Подойдя ближе, упираемся в многотонные стальные двери, отмеченные знаком биологической опасности и приоткрытые наполовину.
– Здесь план эвакуации. – Цилла указывает на фотолюминесцентную схему, спрятанную под оргстеклом. Проводит по нарисованным коридорам бункеров. – Шахта вот тут.
Прищуриваюсь, разглядывая указанную точку.
– Ух ты! Это рядом с Птичником, где разводили пересмешников.
– Откуда взялся раздражающий восторг? – подруга закатывает глаза.
– Прости. Просто любопытно посмотреть, где вершилась история. Побываем во всех четырех секциях.
Цилла дергает плечом, давая понять, что ей абсолютно плевать на историю. Джейс опускает рубильник, и свет по очереди загорается, освещая коридор за дверями и убегая направо, но продолжаю слышать щелчки от вспыхивающих ламп. На секунду в голову лезут мысли о погибших. Никак не могу соединить кусочки информации в логическую цепочку.
– Как они все-таки умерли?
Присцилла скашивает на меня глаза.
– Просто вдруг задумалась. Когда Зои впервые рассказывала о лепрозории, использовала неопределенные выражения.
– Это как? – Джейс изучает схему, но разговор заинтересовал его.
– «По слухам», «вероятно», «нужно подтвердить», – кривляюсь. – Они удивились, когда увидели химеру, понимаете? Это странно. Бункеры существуют, это не миф, а Зои рассказывала об этом так неопределенно. Я и задумалась, кто тогда владеет достоверной информацией о лепрозории, если даже ученые из Реверса сомневались до последнего в существовании экспериментов. – Опускаю взгляд на мутную воду, будто там что-то интересное. – Джонатан говорил, даже куратор не верит в это, а он очень близок с Капитолием.
– А ведь кто-то здесь прибрался, когда все случилось. Затопили район, даже стеной обнесли, – Присцилла переглядывается со мной. – Зачем нужен Периметр, если нет угрозы?
– Усыпляющий газ. – Джейс, не отрываясь от схемы, вклинивается в диалог, как нож в масло.
– Что? – одновременно оборачиваемся.
– Ты спросила, как умерли. Директивой предусмотрена система, которая по сигналу тревоги пускает газ по всей вентиляции, не только в Зверинце. Те, кому повезло, просто уснули.
– А кому не повезло? – спрашиваю машинально, хотя знаю ответ.
– Ты их видела в Джастифай-сити и местном лесу.
– Но как? Они тоже должны были погибнуть!
– Думаю, кнопку нажали спустя какое-то время, – Джейс пожимает плечами, – когда часть экспериментов проникла в канализацию и добралась до города. Из бункеров не сразу доложили, и наверху узнали об инциденте, когда случились первые нападения в Джастифай-сити. Персонал не успел эвакуироваться, пытаясь замять последствия, и когда включили режим тревоги, все еще находился внизу.
– Что ты…как…откуда ты знаешь? – Не сразу удается сформулировать вопрос, а когда получается, оказываюсь недовольна результатом.
– Про газ? Из плана эвакуации, – Джейс показывает пальцем на что-то. – Остальное просто теория, собранная из известных фактов.
Подхожу ближе, чтобы разглядеть схему. Стрелочки и черточки, которые не заметили мы с Присциллой, и разбросанные по всему рисунку, обозначают места установки газовых баллонов, трубами соединяющихся с вентиляцией.
– Какая же дура, – раздосадовано хлопаю себя по лбу. – «Осторожно, газ! В случае тревоги наденьте маску!», – читаю приписку мелким шрифтом. – Как можно не заметить?
– Я тоже не заметила, но в дуры не записывалась, – обиженно возражает Цилла.
Продолжаю изучать план. Из бункеров можно выбраться двумя путями: первый – подняться в лепрозорий, второй – через канализацию.
– Ты была права. – Брат подмигивает. – Джастифай-сити и лаборатория сообщены между собой. Ладно, идем. Не будем терять время.
Следуем по очереди за Джейсом.
Бункеры выглядят вполне безобидно, только пахнут тошнотворно. Стены точно такие же, как во всем лепрозории: серые и глухие. Разметка пестрит желто-черной краской, указывая дорогу к разным секциям. Иногда раздается призрачный гул, который преследовал от аналитического центра и пугал до самых костей. Сначала замирали в ожидании, но постепенно привыкли, и теперь воспринимаем как часть этого места. Цилла сказала, лепрозорий так дышит. В шутку, конечно, но мне полегчало.
– Одно не могу взять в толк. Почему никто ничего не знает? – продолжаю разговор. – Цилла правильно говорит, зачем нужен Периметр, если нет угрозы? Значит, все-таки известно о последствиях аварии в лаборатории.
– Конечно, известно, – соглашается Джейс. – Просто не всем. Для большинства есть складная легенда. Люди Картера осведомлены больше, и это укрепляет в мысли, что он связан с Багровым папоротником.
– Но зачем тогда маскарад с ряжеными? – Присцилла всплескивает руками. – Картер зашел так далеко! Был в лепрозории, даже попал в лабораторию, но потом отступился и просто ушел? Скрыл вход кирпичной кладкой и решил, что Гарпии справятся лучше? Это же бред.
– На этот счет у меня есть предположение. Что, если Картер не собирался отступать, но сделал это вынуждено? – Джейс взглядом блуждает по потолку, соображая. – Они были здесь, но что-то пошло не так, и в Реверсе засекли несанкционированное присутствие. Картер быстро свернул операцию, спрятал вход и придумал вторжение иностранной разведки.
– И в Реверсе, испугавшись утечки данных из законсервированной лаборатории, быстро собрали Гарпий и послали на зачистку, – довожу мысль до конца. – И чтобы не дергались, приставили людей Картера. Так он был бы в курсе, какую информацию собрали и смог проконтролировать распространение.
Останавливаюсь, чтобы перевести дух. Зуб на зуб не попадает от холода. Подношу негнущиеся пальцы ко рту, чтобы согреть.
– Теория складная, но мы все еще не знаем, кто участвует в заговоре. Кому верить? – Присцилла облокачивается на стену, скрещивая руки. – И с кем Картер пытался связаться, подавая сигнал? С покупателем?
– Выясним, когда вернемся в Реверс, – Джейс ухмыляется. – Интересно, Феникс заодно с Картером или просто приревновал меня к работе?
– Кайс бы не сделал…
Начинаю уверенно, но запал пропадает быстро. Договорить не решаюсь, потому что заканчиваются слова.
– Вряд ли Феникс и Картер заодно. Мне кажется, взрыв был только попыткой освободить дорогу к повышению под шумок, но никак не связан с заговором. – Присцилла, заметив, что замешкалась, решает договорить за меня. – Если бы знал, что ждет в 20-ом районе, вряд ли осмелился взрывать самолет и сокращать шансы на выживание.
– Зачем тогда толкать Энди? Тоже мешал получить должность? – вопросительно развожу руками.
– Это нужно спрашивать у твоего парня, а не у меня! – огрызается подруга.
– Ты же сама подозревала Кайса. Что изменилось? – Джейс поднимает бровь.
– Не знаю, ясно? У меня нет ответов, только чувства.
– Они могут обманывать, – тихо замечает Цилла. – Кстати о лжи. Вы так всполошились, когда Крис обличал Феникса. В чем дело? О самолете знали с самого начала?
Переглядываемся с Джейсом.
– Да, но размышляли в другом направлении, – обхватываю плечи и растираю, чтобы немного успокоиться. – И не знали наверняка, кто именно.
– В каком – другом?
– Решили, что взрыв подстроен, чтобы помешать пересечь Периметр. Джо кричал, нас никто отсюда не вытащит, и после придет следующий отряд на зачистку. Вот и сделали такой вывод, но не хотели говорить, чтобы не спугнуть взрывателя. – Облизываю пересохшие губы и с упреком смотрю на брата. – А если бы знали о повышении, может, проблем не было!
Джейс неоднозначно обводит рукой пространство.
– Понятно, – Цилла кивает.
Приходится внимательно следить за водой, потому что иногда на пути попадаются разложившиеся тела. Стараемся не тревожить мертвых, обходить стороной и не задумываться, на что наступаем.
– Кто чем займется дома? – Присцилла меняет тему.
– Приму ванну с пеной, – блаженно прикрываю глаза. – И отмою этот запах. Мне кажется, он въелся в волосы.
– Согласна. А потом высплюсь на неделю вперед!
Джейс не ввязывается в новый разговор. Все равно нет никакого смысла в планах на будущее, если пересечь Периметр окажется невозможным. Просто мы с Циллой предпочитаем позитивное мышление.
Первый бункер с клетками и по виду напоминает Зверинец. Здесь держали созданных химер и перевертышей до того, как отчаявшийся лаборант выпустил их на свободу. Заглядываем одним глазком ради интереса: большое помещение с несколькими десятками распахнутых камер, к которым присоединены трубы, подающие воздух или газ. Прямо как в Зверинце.
Долго не задерживаемся и сворачиваем ко второй секции. С трудом волоку ноги, иногда спотыкаюсь, запинаясь обо что-то невидимое в воде. Цилла фырчит, как недовольная кошка, но воздерживается от комментариев, когда натыкается на останки или обломки.
Чтобы попасть в Птичник, нужно пересечь второй и третий бункеры, соединенные общим коридором. Уже издалека вижу пестрящую красную двойку. Приблизившись, разбираю название, смакую во рту и с придыханием шепчу:
– Багровый папоротник.
Первые группы испытуемых, на которых тестировали препарат, содержали здесь. Именно эти двери, распахнувшись, выпустили смертельно опасную угрозу, страшнее химер и перевертышей.
Входим по очереди. Камеры выглядят как тюремные комнаты. В каждой есть туалет, умывальник и кровать. На стенах – маленькие телевизоры и календари от 2034 года. Никаких зеркал. Над входом прибиты таблички с именами, возрастом и диагнозом.
«Лина Стилл. 32 года. Рак молочной железы с метастазами в легких».
«Дин Салазар. 51 год. Болезнь Альцгеймера».
«Александр Беллоуз. 24 года. Сахарный диабет II типа».
«Черити Андерсон. 28 лет. Синдром приобретенного иммунного дефицита».
И еще множество имен и диагнозов, а также указана концентрация введенного препарата.
– У меня волосы встали на загривке, – Цилла сморщивает нос.
– И у меня, – поддерживаю.
Джейс направляется к закрытой будке, похожей на диспетчерскую. С ноги выбивает дверь, и та легко поддается. Внутрь затекает вода, быстро съедая привинченный к полу стул и невысокую платяную тумбу. На столе установлен микрофон и аппаратура для записи. Больше не находим ничего интересного.
– Где искать сейфы, про которые говорил Беннет? – Цилла оглядывается. – Даже близко не вижу что-то похожее.
– Удивилась, если бы видела. Не могут же их выставить на всеобщее обозрение, – растираю замерзшие ладони о коленки. – Может, будет информация в видео на часах?
– Может, – Джейс соглашается. – Даже если нет, плевать. У нас достаточно данных, чтобы поторговаться за жизни. Была задача уничтожить все, что способно скомпрометировать Триаполь. Искать необязательно.
– Думала, нельзя уничтожить то, что не найдено, – Присцилла хмыкает.
– Можно, если взорвать лепрозорий к чертям. Мы сделали все, чтобы Капитолий спокойно спал. Остальное меня уже не волнует.
– Может, сумка ученого тоже неважна? – Цилла вяло перебирает прядь волос. – Зачем зря соваться, если все уничтожим?
Джейс отвечает ровно так, как и предполагаю.
– Раньше я бы согласился, но теперь есть вероятность, что в сумке будут доказательства причастности Картера к этому делу. Нужно попробовать раздобыть хоть что-то, чтобы Суд Независимости заинтересовался лепрозорием. И мы все равно уже здесь.
Сбоку вдруг бабахнуло. Подпрыгиваю, ловя вставшее на дыбы сердце.
– Что это? – испуганно верчусь на месте, сжимая вальтер.
– Чш-ш, – Джейс подносит палец к губам.
Замираем, прислушиваясь к тишине. За дверями, ведущими в коридор к третьей секции, раздаются непонятные звуки, будто кто-то стонет, постукивая молоточком по колоколу. Бряцанье, напоминающее предсмертный набат, приближается. Синхронно пятимся подальше, но бесшумно не получается из-за воды по пояс.
– Сюда, – Цилла указывает на будку, предлагая спрятаться за ней.
Прижимается ко мне спиной, вдавливая в стену, а Джейс закрывает обеих, прошипев указания не высовываться.
Стальные двери, скрипнув, приотворяются.
Шорк. Шорк.
Кто-то входит внутрь, волоча что-то металлическое по полу. Болезненно стонет и останавливается, расплескивая воду.
Шорк. Шорк.
Громоподобный удар раскатывается по бункеру от встречи двух стальных предметов. Не понимаю, удается сдерживать жалобный писк или нет. Джейс наклоняется вперед. Хватаюсь за куртку, предостерегающе оттягивая назад, но брат шикает и вырывается. Высовывается из-за кабины.
– Черт.
Резко отпрянув, прижимает теснее к стене.
– Что там? – шепчу еле слышно.
Отвечает не сразу, а когда говорит, не верю ушам.
– Фобос.
Цилла, встрепенувшись, вошкается между мной и Джейсом. Брат хватает подругу за запястье и угрожающе нависает, заставляя успокоиться.
– Это уже не он. Не может быть им, ясно?
– Мы не видели его тело! – шепот Циллы срывается на визг.
Шорк. Шорк. Стук.
Фобос обходит дальние камеры, проводя по решеткам металлом. Противный скрежет разрывает барабанные перепонки.
– Джейс, отпусти. Мы должны проверить!
– Ты убьешь нас!
Перепалка становится громче, привлекая внимание того, кто раньше был Фобосом. Направляется к нам. Джейс, выругавшись, хватает обеих за руки и оттаскивает подальше от кабины, чтобы не оказаться в ловушке. Оборачиваясь через плечо, вижу его.
А он видит меня.
Изуродованное длинным кровоточащим порезом лицо, порванная одежда с бурыми пятнами и неестественно вывернутая рука с длинным куском арматуры. Глаза такие же, как были: ярко-серые, выделяющиеся на смуглой коже.
– Рокси, – Фобос вытягивает здоровую руку.
Не сдерживаю крик, эхом разлетающийся по бункеру.
