Kitabı oku: «Иллюзия истины», sayfa 14
Глава 28
Леон
Я стоял возле окна и наблюдал, как маленький Алекс в серых брюках и белой рубашке присел рядом с рыжим котом прямо на траву, и начал боязливо его гладить, отчего тот в свою очередь начал в ответ благодарно тереться о его ноги, чем вызвал взрыв радостного хохота у мальчугана.
Услышав стук каблуков и шуршание юбок, я оглянулся и замер на месте. Мама вышла в свадебном платье и стояла передо мной, нервно заламывая пальцы на руках, явно ожидая моей реакции.
– Мам… – начал я, но у меня от волнения оборвался голос. Я подошел и обнял ее. – Ты невероятно красивая! – А когда заглянул в ее глаза, спросил. – Алекс, еще не видел платье?
Она, улыбаясь, лишь отрицательно покачала головой.
– Я выбирала платье с очередной невестой месяц назад и, заметив его на вешалке, сразу же влюбилась. Ничего да? – И она медленно повернулась, чтобы я смог рассмотреть его со всех сторон.
Платье было не слишком пышное, хотя юбка была из нескольких слоев фатина. Оно было скорее не белое, а цвета густых сливок, и не раздражало глаза своей кипельностью. На корсете была драпировка и тонкая нежная вышивка, которая продолжалась на пышных прозрачных рукавах, которые заужались на запястьях. Казалось, что они просто спали с ее плеч, оставляя их полностью обнаженными.
Образ был невероятно нежный и утонченный…
– Ты в нем словно принцесса, из какой-то детской книги. Алекс глаз не сможет оторвать!
Передав ей букет нежно розовых цветов, я взял ее под руку, и мы начали спускаться к месту, где должна была состояться церемония.
Мама с Алексом решили устроить довольно необычное торжество, сказав, что этот день они хотят провести так, чтобы он остался в их памяти, а не в памяти гостей. Хотя там оно, пожалуй, тоже явно займет свое почетное место.
Когда мы приехали сюда 2 дня назад, то я не сразу понял, почему мама настояла, чтобы все происходило именно здесь. Но когда солнце начало клониться к закату, то оно залило всю территорию невероятно теплым розово-оранжевым светом. В воздухе разливался сладкий запах цветов и яблок из сада, а когда мы подошли к кромке искусственного пруда, на берегу которого они и должны были обменяться кольцами и клятвами я увидел, что вся поверхность затянута большими круглыми листьями и бутонами кувшинок.
– Атмосфера просто потрясающая, – сказал Алекс, смотря на гладь воды.
– Угу, – согласно кивнула мама. – Я поэтому и выбрала это место. Здесь все убранство создано самой природой. Ничего лишнего.
Церемония должна была состояться на закате, а само торжество должно было плавно перетекать в теплую летнюю ночь.
Во дворе был разбит открытый шатер, внутри которого стоял большой, празднично накрытый, стол в окружении мягких кресел. На протяжении всего стола стояло несколько композиций со свечами, а весь периметр шатра был украшен электрическими гирляндами, благодаря которым все внутри было залито теплым светом.
От дома к берегу пруда, возле которого уже собрались гости, вела деревянная дорожка. А вдоль нее стояли большие металлические подсвечники «под старину», внутри которых уже горели белые круглые свечи.
Все обернулись, увидев нас. Все… кроме Алекса. Он стоял спиной к нам, словно залюбовавшись пейзажем перед ним. На нем был серый классический костюм, который сшили по его фигуре, благодаря чему сидел он просто идеально и рубашка точно такого же оттенка, что и мамино платье.
Я немного озадаченно взглянул на маму, но та мне сразу улыбнулась:
– Я попросила его не смотреть, пока я не дойду до него. – Но я, ничего не понимая, продолжал вопросительно смотреть на нее. – Я боялась запнуться и упасть. – Засмеялась она.
Остановившись у Алекса за спиной, я быстро поцеловал ее в лоб и подошел к Лике, глаза которой уже блестели.
Алекс оглянулся и, увидев маму, прижал руку к губам, которые задрожали. А на его улыбающиеся зеленые глаза навернулись слезы.
Мама всегда была очень красива, но сегодня она была просто ослепительно прекрасна.
Подойдя к Алексу, она обняла его и прошептала что-то тихонько на ухо, после чего стерла его слезы, и они, взявшись за руки, повернулись к регистратору. После непродолжительной, но очень теплой речи они обменялись кольцами и, скрепив все нежным поцелуем обернулись к нам, сияя своими счастливыми улыбками.
Я подошел к ним первым и заключил в свои объятия сразу обоих. Мамина рука погладила меня по спине, а ладонь Алекса похлопала по плечу. Даже, казалось бы, в таком обычном и привычном жесте они дополняли друг друга, давая понять, что они оба всегда меня поддержат: мама со свойственной ей нежностью, а Алекс сдержанно и по-мужски.
– Я так рад за вас обоих! – Сказал я.
– И мы рады, – сразу же услышал их одновременный ответ, и мы дружно захохотали.
После меня все присутствующие потянулись обнимать и целовать молодоженов. Сначала подошли Лика с Савелием, затем Марго с Юрой, Захар, Феликс, Самира с Ноа и еще одна молодая пара, с которыми я не был знаком. Как оказалось, именно на их свадьбе в прошлом году мама с Алексом встретились впервые.
Вечер был и, правда, каким-то волшебным. После того, как солнце скрылось за горизонтом, на свет слетелись белые мотыльки, в траве все еще стрекотали кузнечики, а темное небо было усыпано звездами. Маленький Алекс уснул прямо на плетеном диванчике, в шатре, и мы просто накрыли его пледом. Рядом в коляске спала маленькая Вера. Вечер был очень уютным для каждого. Гостей было не много и все разговаривали и смеялись за столом, словно это была не свадьба, а просто встреча старых и верных друзей, которые собрались, чтобы порадоваться за двух влюбленных.
Мы прогуливались по саду и болтали с Ноа, но я не переставал наблюдать за ними. Мама разговаривала с Марго, которая укачивала проснувшуюся Веру. Она обняла себя за плечи – ночной воздух стал более прохладным и влажным. К ней тут же подошел Алекс, неся в руках свой пиджак, и накинул ей его на плечи. Она оперлась спиной о его грудь, а Алекс положил ей свою голову на плечо, обнимая за талию. Его тут же окликнул Макс, и он повернулся и начал о чем-то переговариваться с ним. Но я заметил, как он медленно протянул руку к маминой ладони, и они переплели свои пальцы. Со стороны казалось, что каждый сам по себе, занят своим собеседником, но даже тогда они не переставали быть вместе.
– Ты что? – Вдруг спросил меня Ноа, следя за моим взглядом.
– Что? – Не понимая, спросил я.
– Весь вечер глаз с них не сводишь, ты что … ревнуешь?
– Нет, – усмехнулся я. – Ты что, конечно нет.
– Тогда в чем дело? – Не сдавался Ноа.
– Ноа, когда отец ушел от вас с Самирой? – Спросил я, продолжая наблюдать за мамой и Алексом.
– Мама его выгнала, когда мне было 10. После того, как во время очередной ссоры он ударил меня. – Ноа ненадолго замолчал, но потом все же продолжил. – Он постоянно над ней издевался, и она зачем-то это терпела, но стоило ему тронуть меня, как мама тут же выставила его за дверь. Я даже сожалею, что он не сделал этого раньше…
– А у меня вообще никогда не было отца, ни хорошего, ни плохого. И мама сказала мне, когда мы возвращались из коттеджа, где встречали новый год, что она дала мне все знания, навыки и умения, которыми обладала сама, кроме одного…
– Какого? – Тут же любопытно спросил Ноа.
– Она считает, что не научила меня главному – любить и строить отношения… Потому, что она всегда была одна.
– А ты сам как думаешь? – Задумчиво спросил меня Ноа, так же как и я теперь наблюдая за молодоженами.
– Я считаю, что они с Алексом научили меня многому. – Я улыбнулся своим воспоминаниям. – Они показали мне, что в любви нет места секретам и недосказанности. Ведь если ты не доверишься и не раскроешься полностью своему партнеру, то ничего не выйдет. Они мне показали, что все совершают ошибки, ссорятся, делают друг другу больно, но если человек тебе дорог, если ты не видишь своей дальнейшей жизни без него, то ты будешь искать способ, чтобы загладить свою вину и заслужить его или ее доверие вновь. Они мне показали, что если ты любишь кого-то, то ты примешь этого человека со всем его прошлым, каким бы оно не было…
– Да-а-а, бедному Алексу вместе с Николь достался увесистый багаж. – Улыбнулся Ноа.
– Это точно! – Согласился я.
– Вообще-то я имел в виду тебя! – Засмеялся друг и хлопнул меня по спине.
– И с этим соглашусь! Несколько месяцев назад я услышал, как они спорили в спальне. Алекс тогда рассказал маме, что мы собираемся полететь с ним на просмотр и отбор в команду молодежки, за которую я буду играть теперь…
– И? – С любопытством взглянул на меня друг.
– Мама тогда сказала, что наслышана об этом клубе, но деньги она откладывала, прежде всего, на мою учебу.
– А Алекс что?
– Он тогда жутко рассердился, – улыбнулся я. – Сказал, что раз они собираются жениться, а не разводиться, то отныне все общее: я, кошка, имущество, счета… Что он не хочет ничего делить на «его» и «ее».
– Серьезно?
Я лишь согласно кивнул.
– Знаешь, он бы, пожалуй, был классным отцом, – задумчиво проговорил Ноа, смотря своими прищуренными глазами на Алекса.
– Да, это точно. – Согласился я, не переставая размышлять о своем теперь уже официальном отчиме.
Алекс показал, что может быть грозным, не сгибаемым, устрашающим. Но возвращаясь домой, он оставлял все это где-то там, за дверью. С мамой он был совершенно другим: мягким, добрым, любящим, заботливым, порой невероятно терпеливым и сдержанным, а порой все же настойчивым и упертым. Входя в квартиру и закрывая дверь, он каждый раз глубоко вздыхал и, улыбаясь, говорил: «Я дома». И я так до конца и не понял, говорит ли он это нам или самому себе. Словно убеждая себя в том, во что верит с таким трудом. Что он теперь не один.
Мне очень понравилось, что он попросил маминой руки у меня. То, с каким уважением он отнесся к нашей семье, меня тронуло. Он не хотел ничего разрушать: нашего уклада жизни, привычек, традиций… Он хотел, чтобы мы помогли влиться ему во все это.
Конечно, что-то пришлось менять, но для меня по большей части все осталось практически неизменным. Мое личное пространство осталось неприкосновенным, и мама и Алекс всегда стучали, прежде чем войти и уж, тем более не входили в мою комнату, когда меня не было дома. Домашние обязанности мы распределили теперь на троих, и ни мама, ни я не расстроились, что часть из них теперь перешла к Алексу. С наступлением весны, мы с Алексом начали вместе бегать по утрам. Пока мы шли до парка, то болтали о всяких мелочах, а потом каждый вставлял наушники, включал любимую музыку и бежал в своем темпе, после чего мы снова вместе возвращались домой.
Мне нравилось в Алексе то, что с ним не надо было притворяться. Я смеялся, когда мне было весело, молчал, когда мне было грустно, уходил к себе, когда хотел побыть один… Порой я замечал, как мама переглядывается с Алексом, а тот едва уловимо качает головой, словно говоря ей: «Не сейчас, Николь. Вы поговорите обо всем, когда ОН будет готов». Я стал ловить себя на мысли, что находясь рядом с ним, я чувствую себя очень спокойно и уверенно…
И я хочу быть похожим на него…
Глава 29
Алекс
Пожелав всем доброй ночи, я обнял Николь, и мы медленно пошли по дорожке. Правда, когда я уже хотел повернуть к дому, Николь взяла меня за руку и сказала:
– У меня для тебя есть еще один сюрприз. – Она улыбнулась и хитро подмигнула мне. – Правда нам придется немного прогуляться.
Я ничего не понимал, и мне ничего не оставалось, как следовать за ней. Мы обошли дом, и я заметил еще одну тропу, которая терялась где-то в саду. По всей ее протяженности были выставлены небольшие фонарики, которые заряжали свои батареи на солнышке целый день, а теперь освещали ее словно взлетную полосу. Мы неторопливо шли по ней, наслаждаясь прохладой и тишиной, когда я заметил небольшой домик, на крыльце которого, в больших металлических подсвечниках так же как и в шатре горели свечи.
– Что это? – Удивленно спросил я.
– Это небольшой старинный охотничий домик, – сказала Ника и прильнула к моим губам поцелуем. – Я хочу насладиться своей первой ночью в совершенно новой и не привычной для меня роли – жены. Хочу запомнить ее. Хочу, чтобы мы сегодня были совершенно одни, и нас абсолютно ничего не отвлекало друг от друга.
Я обнял ее и погрузился в свои размышления, глядя на этот небольшой и уютный дом.
– О чем задумался? – Спросила Николь, прижавшись к моей груди щекой и наблюдая за мерцанием свечей.
– О будущем… О том, чем мы будем заниматься теперь.
– И чем же? – Ника взглянула на меня своими бездонными глазами и мягко улыбнулась.
– Сначала, я предлагаю определиться с тем, где мы будем жить, – начал я, и заметив немой вопрос в ее глазах, продолжил, – Давай решим, останемся ли мы здесь, или поедем жить куда-то еще?
– А ты что думаешь по этому поводу? – Тихо и задумчиво спросила Николь.
– Мой дом там, где ты. – Просто ответил я.
– Тогда давай останемся здесь. Ты прикипел к работе. У меня здесь тоже нет недостатка в заказах. К тому же все наши друзья будут поблизости…
– А Лео? – Спросил я. – Я думал, что ты захочешь переехать поближе к нему.
– Алекс, брось. Мой сын уже мужчина. Все эти годы я вела его за руку, но теперь пришло время разжать свою ладонь и помахать, отпустив его в свою жизнь. Да, я всегда буду за него переживать. Да, я всегда буду скучать по нему. Да, я всегда буду держать кулаки за то, чтобы на его жизненном пути встретились такие же замечательные друзья, как на моем. НО! Он не одинок. Он сильный. Он со всем справится… самостоятельно. А если оступится, то и я и ты всегда будем готовы ему помочь, ведь так?
Я лишь кивнул в знак согласия и окунулся лицом в ее волосы.
– Как тогда в школе… – Услышал я и сразу же взглянул на Николь. – Почему вы мне ничего не рассказали?
– Мы решили, что незачем тревожить тебя по пустякам. – Ответил я – отпираться было бессмысленно.
– Ничего себе пустяки! А что если бы его исключили? – Взволнованно заговорила Ника.
– За что? За то, что несколько юнцов решили, что они могут вести себя по-хозяйски? Что им все можно? Что им все сойдет с рук? – Я почувствовал, как гнев снова поднимается во мне при одном лишь воспоминании о том происшествии.
– Захар сказал, что ты представился всем как отчим Леона. – Ника смотрела на меня широко распахнутыми глазами.
– Да. – Подтвердил я. – Надеюсь никто не против этого. Знаешь… – Начал я, но никак не мог подобрать нужных слов. – Я привык к тому, что твой сын всегда очень спокойный, уверенный, четко знающий, чего именно он хочет, и как он этого добьется. Но когда ты попала в аварию – весь его мир рухнул. Я видел в его глазах маленького испуганного мальчишку, который мог оказаться совершенно один. Я знаю, что ты слишком быстро приняла решение защитить Марго и ее детей, что у тебя тогда не было времени подумать о своем сыне. А для меня то время, когда работали спасатели, показались вечностью, за которую я успел почувствовать весь его страх и боль, стоя просто рядом. – Я замолчал, но собравшись с мыслями продолжил. – А потом, в больнице, когда я вышел от тебя, то он ТАК взглянул на меня своими как 2 капли воды похожими на твои глаза, что я, даже не успев подумать, раскрыл ему свои объятия… У него был выбор, гореть в своем аду одному или же разделить все со мной. И он его сделал. А мной впервые овладело такое странное чувство, словно я теперь в ответе за него, понимаешь? – Я взглянул в глаза Ники в которых стояли слезы. – Я понял, что хочу заботиться не только о тебе… Я впервые в жизни пожалел о том, что у меня нет такого сына… – Мы стояли какое-то время обнявшись и молчали, каждый думая о своем. – Может выпьем чая?
Николь удивленно посмотрела на меня:
– Чая?
– Да, я бы хотел сесть со своей женой рядом на ступеньках крыльца, взять в озябшие ладони кружку горячего чая и любоваться звездным небом, строя планы на нашу дальнейшую совместную жизнь.
– Пожалуй звучит заманчиво, – согласилась она и вошла в дом.
Мы пили с ней горячий чай, а я мечтал о доме, который мы купим и обустроим по своему вкусу.
Мы занимались с ней любовью, а я мечтал о ребенке, которого она возможно согласится мне подарить.
Мы проснулись утром от солнечного света, залившего всю комнату, а я мечтал, чтобы эти сказочные мгновения не заканчивались.
Но…
Через 7 дней после свадьбы, мы приехали в аэропорт, чтобы посадить Леона на самолет и проводить во взрослую жизнь. Эту неделю мы провели в жутком напряжении: мотались по магазинам и докупали необходимые вещи и принадлежности, паковали все это, организовывали доставку вещей за 3000 км. в общежитие, где Леон планировал жить. Все нужно было четко организовать, благо моя жена была в этом просто ас.
Последние дни они все больше грустила и уходила в себя. Как бы она не храбрилась и не говорила, самой себе, что «так надо», но это было безумно тяжело – расстаться со своим ребенком, ради которого ты жила столько лет. Она боялась этого расставания.
Леон стоял с рюкзаком за плечами и с паспортом и билетом в руках. Мы переглянулись с Николь, и я кивнул:
– Леон, – начала она. – У нас с Алексом кое-что есть для тебя. – Она достала запечатанный конверт из своей сумки и протянула ему, а тот посмотрел на нас нахмурив брови.
– Что там? – Недоумевая спросил он.
– Я откладывала деньги тебе на учебу, но тебя с твоими оценками и МХЛ приняли в университет с распростертыми объятиями. Поэтому Алекс решил удвоить мою сумму, и мы хотим передать эти деньги тебе. – Леон начал было отрицательно качать головой, но Николь не дала ему вставить слова. – Когда у тебя есть что-то за душой, то стартовать в этой жизни всегда немного проще, чем начинать с 0. Хочешь – купи машину, хочешь – используй их для аренды или в дальнейшем для покупки жилья, хочешь – оставь для путешествий, а хочешь – вложи и пусть они пока будут у тебя, как собственная «подушка безопасности». Но мы очень хотим, чтобы ты их взял. Для нас это очень важно…
Леон смотрел на нас какое-то время, но потом все же протянул руку и взял конверт из ее рук.
– Мама, Алекс, вы хоть понимаете, что я и так обязан вам всем что имею? Мам, ты всю жизнь растила меня, вкалывала с утра и до поздней ночи, чтобы у меня было все по высшему уровню. Ты подарила мне жизнь, ты спасла мне ее пока я был совсем маленьким, и ты сделала так, что она каждый день была прекрасной. – Он обнял ее, Николь уткнулась лбом в его грудь и ее плечи задрожали. – Алекс, ты появился в моей жизни недавно, но все, о чем я жалею, так это о том, что мама не встретила тебя раньше. Меня всегда страшил этот момент – момент нашего с ней расставания, но теперь я уезжаю со спокойным сердцем. Я знаю, что рядом с ней есть сильный, добрый, внимательный человек, который любит ее больше жизни. Который проследит чтобы машина была заправлена. Который встретит ее уставшую после работы горячим ужином. Который позаботится о ней, если она приболеет. Который свернет шею любому, кто посмеет даже косо на нее взглянуть.
Я улыбнулся и обнял их обоих. Мы так стояли до тех пор пока не объявили посадку на рейс Леона.
– Мы хотим полететь в солнечную Сицилию на Новогодних каникулах, у меня там небольшой дом прямо на побережье. – Сказал я, обнимая Николь, которая поцеловав Леона отошла ко мне. – Надеемся, что ты с нами? Мы хотим полететь туда втроем.
Леон кивнул, и его губы растянулись в улыбке:
– Конечно с Вами, но при условии, что мы полетим туда уже не втроем. – И заметив, как мы ничего не понимая переглянулись с Никой, сразу добавил. – Алекс, нам нужна маленькая принцесса. Не теряй времени до нового года. – И быстро обняв нас, он пошел к стойке регистратора.
Мы стояли и наблюдали за ним, когда Лео забрал рюкзак и документы и, оглянувшись на нас крикнул:
– Девочка, Алекс, нам нужна девочка!
Я улыбнулся и согласно кивнул ему, а потом взглянул на Николь, которая улыбалась и согласно кивала также, как и я.
Да, он прав!
Сын у нас есть, теперь нам нужна дочка.
И мы обнявшись вышли из здания аэропорта и направились к машине.
Жизнь не заканчивалась, она только начиналась.
