Kitabı oku: «Седьмая печать (фрагмент 1): Операция», sayfa 5
– С начала проведения операции гемодинамика стабильная. Запасы компонентов крови достаточные. Я думаю, что риск при проведении экстирпации велик, но вполне оправдан.
– Ну что ж, – Дольский обратился к ассистентам. – Есть другие мнения?
Ответ Брускина и Седова был единодушен:
– Других мнений нет.
– Тогда работаем.
Операция продолжилась в прежнем темпе. Дольский достаточно легко, рассекая ткани ножницами по бессосудистой зоне, отделил желудочный комплекс24 от поперечно-ободочной кишки и передней поверхности поджелудочной железы. После пересечения желудка на границе с двенадцатиперстной кишкой и ушивания культи двенадцатиперстной кишки, Дольский, стал выделять заднюю стенку желудка. Параллельно Седов начал осторожно подтягивать желудок вместе со связками вверх, давая возможность Дольскому выделить заднюю стенку желудка и пересечь левую желудочную артерию. Из-за мощных интимных спаечных сращений, образовавшихся после первой операции, задняя стенка желудка оказалась тесно спаянной с передней стенкой поджелудочной железы, что создало трудности при выделении артерии. Хорошо растянуть желудочно-поджелудочную связку не удалось, поэтому зажимы на левую желудочную артерию пришлось накладывать вплотную друг к другу. Неожиданно при рассечении ножницами левой желудочной артерии основной зажим не удержал связку, и артерия выскользнула. Струя крови ударила вверх фонтаном, забрызгав хирургов и осветительную лампу. Брюшная полость быстро заполнилась кровью. Искать сосуд и пережимать его зажимом не было времени. Поэтому Дольский почти мгновенно придавил связку пальцами левой руки, и кровотечение прекратилось. В операционной воцарилась гнетущая тишина. Чувствовалось, что все присутствующие находились в состоянии шока. Сам Дольский почувствовал предательскую слабость в руках и ногах. По спине побежала струйка холодного пота. Он ясно сознавал, что ещё несколько секунд такого кровотечения, и они потеряли бы больного прямо на операционном столе.
«Вот так, из-за какого-то старого изношенного инструментария можно было погубить человека. И больной, возможно, никогда не узнает, что его жизнь зависела от какой-то отслужившей свой срок железки и висела на волоске. Как остальные?» Дольский быстро посмотрел на присутствующих. Перед его взглядом мелькнули растерянные глаза ассистентов. Операционная сестра, кажется, была на грани обморока. «Так. Несколько секунд, чтобы снова собраться».
– Евгения Петровна, что вы такая бледная? – обратился он к медсестре.
– Взбледнулось что-то? – севшим голосом отшутилась она.
– Хорошо. Не расслабляться. Продолжаем работать.
Дольский знал, что в такой ситуации главное быстро взять себя в руки и в тоже время важно не показать другим, что ты потрясён. Все вокруг должны видеть, что ты по-прежнему уверен в себе и контролируешь ситуацию. Чтобы взять паузу и незаметно успокоиться, Дольский решил отвлечь хирургов и операционную сестру каким-нибудь поручением.
– Приготовьте черпачок для удаления крови из брюшной полости и реинфузии25. – Голос Дольского снова был твёрд и уверен, как всегда. – И дайте мне надёжный зажим.
Пока он пережимал рукой артерию, ассистенты быстро собирали кровь салфетками и готовили её для обратного переливания. Когда брюшная полость была полностью просушена, Дольский осторожно сместил державшие артерию пальцы вниз и снова пережал её зажимом. После этого он спокойно закончил мобилизацию верхней части желудочного комплекса и отсёк мобилизованный желудок на границе с пищеводом, а затем приступил к формированию соустья между пищеводом и тонкой кишкой.
Быстро взглянув на часы, Дольский отметил, что операция шла уже третий час, и не удивился. Когда сосредоточиваешься на операции, забываешь обо всём. И хотя она может идти несколько часов, не чувствуешь ни голода, ни ломоты в спине, ни тяжести в ногах. Никаких ощущений. Словно его сознание ушло в кончики пальцев. Ни утомленности, ни боли. Всё это вернётся потом, когда операция будет закончена.
В операционной работал кондиционер, но свежего воздуха всё равно явно не хватало, и Дольский, уже в который раз, ощущал, как струйка пота бежит по спине вдоль позвоночника. Ассистентам тоже было нелегко: Брускину и Седову уже по несколько раз вытирали пот со лба. Но операция уже шла к концу. Самые важные и сложные этапы работы были уже позади, и только теперь, укладывая дренажи в брюшной полости и проводя в тонкую кишку зонд для проведения зондового питания в первые дни после операции, Дольский почувствовал: насколько сильно устал. Поручив зашивание брюшной стенки ассистентам, он переоделся и, зайдя к себе в кабинет, включил электрочайник, и сев поудобнее, стал записывать протокол операции, чтобы потом можно было спокойно идти домой.
