Kitabı oku: «Система Романова», sayfa 2
Я, как и почти все советские студенты, был далек от философии и эзотерики, но что-то во мне, без всяких толчков извне тянулось к этим знаниям. И не имея ни одного знакомого с подобными интересами, я после первой же сессии пошел и взял в институтской библиотеке книгу об индийской философии, немало удивив товарищей по комнате. И вот, испытав совершенно необычное для меня ощущение прикосновения к чему-то иррациональному, я хотел повторить этот опыт, и вечером без колебаний направился к дому Романа Романовича. Так началось мое обучения, которое в основном сводилось к выполнению комплекса с полотенцем. но попутно меня познакомили и с другими упражнениями системы.
Комплекс с полотенцем
Первое движение
Как и перед началом почти любой гимнастики, нужно встать. И как намекает название комплекса, нужно взять в руки либо полотенце, либо любую подходящую тряпку. Расстояние между кистями рук около 20 см, но точнее вы определите в процессе практики сами.
Сконцентрируйтесь на сердцевине.
Сергей сказал, что за первый свой опыт ощущения непостижимого я должен благодарить Софью, которая передала мне часть своей энергии. Но на мои дальнейшие расспросы он отвечал уклончиво, заявив, что большая детализация невозможна. И даже когда говорят о передаче энергии, то это лишь способ сказать, что Софья каким-то образом помогла мне ощутить непознаваемое. Но, с другой стороны, понятие энергии, благодаря своей общности и универсальности, очень хорошо подходит для описания того, что и описать то толком нельзя. И нужно отдать должное последовательности Сергея, все его дальнейшие объяснения того, чего нельзя объяснить, были основаны на понятии энергии.
Первым движением сделайте шаг назад правой ногой, и поверните голову вправо почти до предела. Все тело тоже поворачивается вправо. Руки с силой растягивают полотенце. Не забывайте, что концентрация на сердцевине должна быть в приоритете. Наблюдайте за своими действиями словно со стороны.
Софья была парторгом совхоза. Мне это казалось удивительным, потому что молва приписывала ей разные сверхъестественные способности. Однако если они и были результатом веры, то веры в более справедливый мир – мир победившего коммунизма. Как ни странно, но ее идейность не давала ей продвигаться по партийной линии. Однопартийцы, вступившие в партию ради карьеры, рядом с ней чувствовали некоторое угрызение совести и старались сделать так, чтобы реже ее видеть. И место парторга в отдаленном совхозе отлично для этого подходило. Участь всех истинно верующих – раздражать чуть менее верующих, и быть в конце концов изгнанными.
В сортире-читальне Романова к туалету был пристроен просторный сруб с множеством полок и небольшой печкой. Здесь без всякой системы хранились и книги, и перепечатанные копии. Однажды, когда мы там находились с Сергеем, зашел сосед и подозрительно смутился, увидев меня. Сергея он словно и не заметил вовсе. Что-то пробормотав сосед спешно удалился. А я, вспомнив как Софья говорила о постоянной краже книг, стал громко возмущаться таким поведением односельчан.
Сергей посмеялся над моей горячностью и напомнил христианский принцип “не осуждать”. Но на этот счет у меня были свои сомнения. Если сказано “не укради”, значит красть – плохо. А если кто-то крадет, значит мы можем заключить, что он плохо поступает. А это заключение – и есть осуждение. Сергей же сказал, что “не укради” – не моральная оценка, не плод с древа добра и зла, а один из принципов позволяющих меньше думать о своих действиях. Просто не кради – и все, и не думай об этом.
Когда Софья показывала движения комплекса, то называла мышцы, которые следовало напрягать. Чувствовалось ее медицинское образование. В этом движении, говорила она, необходимо напрячь дельты и трапециевидные мышцы.
Про напряжение мышц вопросов не возникало, но поначалу мне было непонятно требование удерживать внимание внизу живота, в сердцевине. Что я там должен чувствовать? Роман Романович отвечал, что все и ничего одновременно. А Сергей добавлял, что поскольку я должен почувствовать невыразимое, то лучше по этому поводу помалкивать, просто удерживая внимание в этой области. И в этом молчании, утверждали они оба, содержится главный секрет. И в этом месте объяснения они, как правило, замолкали.
Сергей, говорил, что это движение поворота всего тела и шеи вправо не только, благоприятно для позвоночника, но и является способом пассивной защиты от удара в голову. Сила удара сводится на нет, и кулак противника проходит мимо лица, лишь задевая его.
Я понял. Но однажды, Роман Романович посмотрев на мое исполнение этого движения, сказал, что не видит готовности остановиться и принять удар. Он и не мог этого увидеть, потому что я тренировал уход от атаки, а не принятие побоев. Дед только посмеялся над моим растерянным видом, но с того момента стал больше со мной общаться, и больше объяснять.
Роман Романович говорил, что смирение и доверие святому духу в каждом движении – основа этого упражнения и привел слова преподобного Исихия Синаита:
“Пребывая в общежитии мы должны с самоохотным изволением и готовностью сердца, отсекать всякую волю свою пред настоятелем, и быть таким образом, при помощи божией, некако самопроизвольными безвольниками”.
.
Второе движение
Продолжая первое движение поднимите руки и еще больше поверните тело вправо, приподнимая левую пятку от земли.
Обычно движения комплекса выполняются медленно. Должно возникнуть ощущение, что вы не управляете своим телом. Ваша воля бездействует. Это покой в движении.
Роман Романович говорил, что телом должен управлять святой дух. А смирение – это полное ему доверие. Я спросил, а можно ли быть уверенным, что телом завладеет что-то хорошее, а не демон какой-нибудь? Романов же тогда ответил, что человек сильно заблуждается, если думает, что его телу и душе грозит большая опасность, чем он сам.
На местном уровне Софья вполне устраивала партийные власти, и они закрывали глаза на некоторые ее странности. Например, перекисью водорода она лечила все болезни. Впрочем, другая ее странность, была очень полезна. Когда прибывала иностранная делегация, то посылали сразу за Софьей, которая была известна своей способностью сносно выучить за ночь любой язык, который впрочем также быстро и забывала.
А вот во что верит Сергей мне было долгое время не понятно. На первый взгляд, он был обычным советским водителем с некоторыми православными пережитками вроде нательного крестика, иконки в кабине камаза, и крашеных яиц на пасху. Но он был очень начитан и интересовался религиями. А когда приезжал к Романову, то подолгу сидел в его сортире-читальне, что Дед, впрочем, объяснял его шоферской деятельностью. Мол, соскучился по нормальному клозету.
Объясняя это движение, Софья говорила, что оно полезно для мужчин, мечтающих о мускулистой фигуре, потому что при этом изолировано нагружаются правые дельты, которые делают плечо более объемным.
Если Сергей производил впечатление сильного и жилистого мужчины, то от Романа Романовича исходила завораживающая мощь. Он легко вскидывал на плечо бревна, которые с трудом поднимали двое рабочих. Было ли это результатом его гимнастики или нет, но вполне очевидно, что это производило впечатление на сторонних наблюдателей и мотивировало начинающих.
Специально или нет, но Софья, начиная кому-либо показывать комплекс с полотенцем, приводила его знакомиться с Романовым, когда он был занят какой-нибудь тяжелой работой и которая в его исполнении совсем такой не казалась.
Третье движение
Следующее движение соответствует боковому удару, который направлен справа налево, вперед и немного сверху вниз. Сергей говорил, что этот удар в челюсть позволяет нокаутировать чересчур агрессивного нападающего. И первое время я так его и выполнял, мысленно вырубая противника, пока это не увидел Роман Романович.
– И кого ты собрался так бить? – спросил он.
– Противника, – ответил я.
– Если ты кого и бьешь, – объяснил Романов, – то не должен вкладывать в это себя. Возможно ты являешься инструментом божьего замысла и должен усыпить человека ударом в челюсть, но это не должно быть твоим человеческим решением. Будь готов в любой момент остановиться. Кроме того, ты должен понимать, что и сам идешь на жертву – твоей руке будет больно. Больно противнику, но больно и тебе.
Архаичность православных обрядов меня отталкивала. У Романова же православие было чем то действенным и питательным. После посещения церкви его словно переполняла энергия и радость, он много шутил, особенно с Сергеем, который тоже любил пошутить. Подобная легкость никак не ассоциировалось у меня с христианством вообще и православием в частности.
Сергей же говорил, что любая религия это объединенное намерение многих верующих и отказываться от нее – все равно, что бежать рядом с автобусом, а не ехать в нем. Сила религии не в философии или методах, а в многочисленности и качестве последователей: живых и, в еще большей мере, усопших.
В наибольшей степени в этом движении напрягаются трицепс правой руки и бицепс левой. Но следует также прочувствовать напряжение правой ноги, груди, пресса и косых мышц, скручивающих тело максимально вправо. И нужно сильно сжать все пальцы правой руки.
Но главное – наблюдение со стороны. Смирение. В христианстве это называется управлением святым духом, в даосизме – следованием дао, а в системе индейцев, описанных Кастанедой – слияние с силой. О даосизме и Кастанеде я услышал впервые тем летом.
Сергей утверждал, что смирение – не преклонение колен перед богом и господином, а способ экономить божественную энергию. Созерцая мир, мы получаем энергию, а если вкладываем в него свою волю – энергию растрачиваем. Смирение же – лишение мира своей воли.
Роман Романович вспомнил подходящие слова Иоанна Лествичника:
“Смиренномудрие есть дверь царствия небесного, и она вводит туда приближающихся к ней”.
