Kitabı oku: «Гений и злодейство. 26 рассказов авторов мастер-курса Антона Чижа в честь 225-летия А. С. Пушкина», sayfa 12

– Не делай поспешных выводов. Кольца явно не новые, давно не чищенные.

Нечаев приподнял левую ладонь Билла.

– Он никогда не носил обручального кольца.

– Билл не был женат, – подтвердил Вэл.

– У Джонатана есть семья? Четверо детей, блондинка-жена?

Сыщик вспомнил семейную фотографию в загородном особняке. Хотя он не заметил следов ношения обручального кольца на пальце Джонатана, когда осматривал его труп в ангаре.

Вэл помотал головой.

– Мне однажды нашептали, что в начале своей карьеры Джонатан мутил с одной моделькой, пока та не забеременела, и бросил её. Но оказалось, что адвокат Шмит был в неё влюблён по уши и с радостью на ней женился. Все уверены, что старший сын Шмита вовсе не его отпрыск, а Джонатана. Хоть тот и записался крестным.

И тут Нечаев вспомнил одну деталь, которая не давала ему покоя. Экстренный выпуск новостей. Билл закончил говорить. Адвокат Шмит выставил ладонь перед камерой, дав понять, что других комментариев не последует. На безымянном пальце загорелой руки явно просматривалась бледная полоска от снятого кольца.

Додумать сыщик не успел. Под крики «Полиция! Сдавайтесь!» в студию вломились два молодца в форме SWAT¹, молниеносно уложили Вэла и Нечаева лицом в пол и скрутили руки так, что посыпались искры из глаз.

 
* * *
 

– Энди, я же вижу, ты умный мужик, – Нечаев в наручниках сидел напротив матерого следака, которому звонил из особняка Харриса-старшего и от которого узнал, что Машу забрал адвокат Шмит. – У тебя на нас ничего нет. Максимум, за что ты можешь нас задержать, это незаконное проникновение в жилище, а часики тикают и девушка в опасности.

– Допустим, – мрачно согласился Энди, ковыряя зубочисткой во рту.

– Пока ты тут с нами прохлаждаешься, этот мерзавец уже на полпути из страны. Объяви CLEAR² алерт!

– Маша добровольно покинула отделение с мистером Шмитом, – Энди почесал нос в красных прожилках.

– Уверен, что она понятия не имела, кто он такой. И не подозревала, что он убийца. Как бывший коллега, прошу тебя…

Благодаря наводке Нечаева полиция получила массу компромата из особняка Джонатана. Сыщик был уверен, что и Харрис-младший, и адвокат Шмит имели непосредственное отношение к записям, но на детальное расследование уйдут месяцы, а Маша была в реальной опасности. После просмотра видеозаписей, которые успел скопировать на флешку Вэл, стало очевидно, что в это были замешаны не только совершеннолетние модели, но и малолетние девочки.

– Энди, позвоните бывшей миссис Шмит, – настоял Нечаев.

Супруга адвоката подтвердила, что подала на развод около месяца назад, забрала детей и съехала в летнюю резиденцию в Хэмптонс. На вопрос о том, знала ли она, чем занимаются Харрисы и Шмит, она расплакалась и заверила, что их грязные делишки и стали причиной развода:

– У меня две дочери!

Нечаев не желал терять ни секунды. Как только их с Вэлом отпустили под подписку о невыезде, мужчины направились в аэропорт имени Джона Ф. Кеннеди. Снежная стихия не отступала.

– Почему ты думаешь, что Шмит поехал туда? – Вэл тщетно пытался согреться в слабо обогреваемом салоне «Хендай».

– Его загар. Миссис Шмит подтвердила, что у него есть недвижимость в Вануату. Эта страна не экстрадирует преступников в США. Но если я ошибаюсь, то…

– Лучше не думать об этом, – пробормотал Вэл.

На подъезде к четвёртому терминалу пришлось бросить авто из-за скопившейся пробки. Большое табло над магистралью мигало красной строкой о задержанных из-за непогоды рейсах. Нечаев и Вэл пробирались сквозь ночной снегопад почти бегом.

Достигнув входа, сыщик рванул к VIP-залу для частников. За стеклянной перегородкой он заметил Шмита. Тот толкал перед собой инвалидное кресло с Машей, направляясь к выходу на посадку. Не обращая внимания на протесты персонала, Нечаев набросился на адвоката.

– Мразь, – он заехал ему по одной скуле, потом по другой.

Вэл склонился над любимой, которая бессильно обмякла в кресле. Девушка явно была под воздействием снотворного.

Полицейские еле оттащили сыщика от окровавленного Шмита, который не проронил ни слова.

 
* * *
 

Заострившиеся черты Маши, её бледность и тени под глазами выдавали огромный стресс, который пришлось пережить девушке за последние сутки. Вэл крепко сжимал ладонь любимой, пока она давала показания. Наконец последняя подпись была поставлена, и ребят отпустили. Нечаев встретил их у кофемашины на первом этаже участка.

– Родители ждут тебя на квартире, – сыщик обнял Машу. – Они вылетели, как только узнали о том, что произошло.

Все трое погрузились в такси. Движение восстановилось, как и привычные пробки на улицах. Мегаполис возвращался к нормальному ритму. Лишь почерневшие сугробы талого снега на обочинах напоминали о вчерашнем аномальном шторме.

– Федя, – Гриша радостно потряс руку сыщика, а заплаканная Анастасия крепко прижала к себе друга. – Не знаю, как и благодарить…

– Не стоит, – Нечаев похлопал счастливого отца по плечу. – Если бы не метель, мы могли опоздать и Шмит бы успел улететь.

Сыщик взглянул на парочку на диване, молодые люди жались друг к другу, словно воробьи после дождя. Кивнув в их сторону, он обратился к родителям:

– Дайте им второй шанс!

Ирма Григ.
УБИЙСТВО В СЕЛЕ ГОРЮХИНО
(«История села Горюхина»)

Звонок нарушил тишину деревенского вечера, молодая женщина ответила: «Да, Иван Петрович, завтра буду в Горюхино».

Утром, едва рассвело, Астрид оделась, собрала рюкзак с вещами в дорогу. Когда услышала знакомый звук мотоцикла, сразу вышла из дома и заперла дверь. Пока садилась в люльку деревенского транспорта, заглянула в багажник, оценивая количество заказов, которые Тимофей везёт в город. Ехали весело, мужчина выспрашивал, зачем она едет в Горюхино, мало ей своей деревни. Астрид рассказала, что едет посмотреть, как в соседнем селе устроено молочное производство, перенять опыт. Тимофей высадил у села, а сам поехал в город.

По дороге встретила лишь одну старушку, которая показала, как дойти до производства. Зашла в контору при цехе, обратила внимание на протёртый линолеум и перекрашенные на несколько раз стены. Девушка за компьютером поздоровалась:

– Управляющий вчера велел провести вас в кабинет, если раньше будете, – открыла дверь, приглашая войти.

Астрид огляделась, обстановка в кабинете отличалась от остальной конторы – стол из тёмного дерева, паркет на полу, тёмные бархатные шторы и портрет хозяина кабинета в раме на стене. В углу стояло кожаное кресло, у стены – диван с подушечками.

Девушка подождала час на диванных подушечках, за это время успела выпить две чашки кофе и решить дела своей деревни. Когда дела закончились, вышла и предложила позвонить управляющему. На звонки он не отвечал, поэтому Астрид спросила адрес и пошла к нему домой, жил управляющий недалеко от производства. Шла к дому, оглядывая село, слушала родные деревенские звуки. Постучала в дверь управляющего, толкнула, она скрипнула и приоткрылась. Успела подумать, что так начинались все старые детективы об убийствах. Но для деревни незапертая дверь была обычным делом, поэтому девушка со словами «это я, Астрид, можно зайти?» перешагнула порог.

В комнате было чисто и прибрано, скатерть на столе, словно ждали гостей. Позвала ещё раз и ногой открыла дверь в спальню. На большой кровати лежал, раскинувшись на спине, управляющий в голубых джинсах и розовой рубашке, словно к встрече готовился или свиданию. Рубашка стала похожа на красное решето, потому что всё тело было в ранах, кто-то нанёс не менее пятнадцати ударов. Подошла, проверила пульс, управляющий был мёртв, судя по запаху – уже несколько часов.

Астрид достала телефон и набрала участкового, тот был один на её деревню и Горюхино. Пока ждала полицию, внимательно осмотрела раны странной формы, непонятно, чем можно такие нанести. В спальне ничего кроме огромной кровати не было, заглянула в холодильник: фрукты, икра, охлаждается шампанское, необычный для деревни набор продуктов с намёком на свидание.

Первым пришёл участковый Никанор Васильевич, знакомый Астрид.

– Астрид из деревни Сказка, ты почём сюда приехала? Что дома не сидится, сюда покойника привезла, – недовольно пробурчал участковый.

– Лишнего не наговаривай, Никанор Васильевич, ваш местный покойник. Мне чужого не нужно, своего хватает.

Через час приехали следователь с криминалистом. Участковый едва успевал местных отгонять, слухи по селу распространялись мгновенно.

– Давно не виделись, Никанор Васильевич, – поздоровалась следователь. Тамара Сергеевна недавно отпраздновала юбилей, была дама в теле и явно томилась в форме жарким днём. Но рубашка с юбкой выгодно подчёркивали её приятные формы, уложенные волосы шоколадного цвета и яркие губы наводили на мысль, что не на убийство собиралась следователь. Астрид даже позавидовала по-женски, по сравнению с Тамарой Сергеевной она со своим хвостом выглядела серой мышью.

– Ещё бы столько же не встречаться с вами, Тамара Сергеевна, или на худой конец при других обстоятельствах, – проворчал в ответ участковый, но оглядел её с удовольствием с головы до ног.

– Нравится? – усмехнулась Тамара, поправив волосы, и продолжила: – Показывайте, что случилось. А вы, девушка, не уходите, я вас скоро допрашивать буду, с пристрастием, а то вдруг вы и убили управляющего. Поэтому можете нам заранее водички принести для долгого разговора.

После допроса Астрид вышла на крыльцо, так укачало её от беседы со следователем. Встала рядом с участковым, тело вынесли и погрузили в машину, из дома вышел криминалист и едва слышно пробормотал:

– Интересные раны у покойного, чем-то длинным и острым нанесли, похожи на наконечники стрел, может оружие какое старинное. Но раны отличаются по размеру, словно били одним предметом, но с разной силой.

– Или разные люди, – задумчиво сказал рядом участковый, а потом обратился к Астрид: – Останешься или домой поедешь сразу?

– Задержусь, с Иваном Петровичем договорилась встретиться, да и хотелось бы понять, что случилось с управляющим.

– Тогда пойдём, устрою тебя к бабке Ефимии, она постояльцев любит, живёт давно одна, поговорить не с кем.

Никанор Васильевич привёл Астрид к Ефимии.

– Я к себе пойду, слишком длинный день оказался. Если ещё покойников найдёшь, звони сразу, – хохотнул участковый, приподнимая фуражку.

– И тебе не хворать, Никанор Васильевич, спи спокойно, я пригляжу за покойниками в селе, – весело ответила Астрид.

Положив вещи, она направилась к местному учителю Ивану Петровичу. Были они ровесниками, любили при встрече поговорить об истории и развитии деревень. Астрид мечтала уговорить Ивана Петровича переехать в свою деревню Сказка, но тот родился и вырос в Горюхино. Хотя семья и переехала в город, он после смерти родителей вернулся в село и остался жить. Сейчас преподавал в местной школе, вёл краеведческий кружок, собирал вместе с ребятами по старинным записям историю села и вёл летопись Горюхина.

Астрид пришла к учителю и сразу заговорила об убийстве:

– Что за человек был управляющий? Кто мог желать ему смерти?

– Да большая часть села мечтала, чтобы он уехал или помер на худой конец, – спокойно, как о чём-то обыденном сказал учитель.

– Даже так?

– О покойниках плохо не говорят, но тут чего уж молчать. Дрянной был человек, – сказал Иван Петрович и замолчал, прихлёбывая чай.

– Расскажи подробнее, – попросила Астрид.

– Объявился он в селе год назад, так житья никакого не стало. Ростом небольшой, а деятельный. На производстве строгие порядки ввёл, что мужики взвыли просто: за малейшее опоздание, невыполнение нормы, задержку на перерыве – штраф, а зарплата и так небольшая. Досмотр при уходе такой тщательный, что ничего не вынесешь, а это же святое для деревни. Даже продукты своего производства со скидкой запретил продавать.

– Да, не по-людски как-то, – заметила Астрид.

– Так это ещё не всё. Ты видела, какая у него спальня? Не просто так, уж очень любвеобильным был наш управляющий, ни одной юбки не пропускал. Пока мужики на производстве, он за их бабами увивается. И баб-то ещё стращал, что, мол, не согласитесь, уволю вашего мужика и жить будет не на что.

– И как он ещё до сегодняшнего дня здоровым дожил?

– Мужики собирались и колотили, было дело. Ходил с синяками, обозлился ещё сильнее, но позиций не сдал.

В окно стукнули, женское лицо показалось, учитель подошёл и рукой показал, мол, позднее, занят сейчас. И продолжил:

– И это я тебе не всё ещё рассказал, он почти каждому успел насолить, поэтому добра ему сельчане не желали.

Разговор закончили затемно, Иван Петрович проводил Астрид до дома Ефимии, договорились завтра встретиться.

Утром Никанор позвонил, сказал, что восстановили все звонки и сообщения на изъятом в доме управляющего телефоне. Нашли удалённое сообщение, которое тот отправил в 23:11 – «Приходи прямо сейчас». По номеру определили, что сообщение было адресовано местной женщине Валентине, она в баре у Архипа работает.

– Скоро полицейские из города приедут с постановлением на обыск. Сейчас за тобой зайду, и мы у дома Валентины покараулим, чтобы не убежала куда-нибудь.

Когда приехал следователь, участковый первым в калитку зашёл, в окно постучался.

– Валентина, открывай, у нас постановление на обыск.

В окно выглянуло женское лицо, и скоро дверь открыли. На крыльцо вышла, в фартуке и косынке, молодая женщина лет тридцати, на голову выше участкового, со шрамом на щеке.

– Валентина, вот постановление на обыск вашего дома, – начала следователь. – Если есть что-то связанное с убийством, лучше сразу покажите. Пока коллеги проводят обыск, мы с вами побеседуем. Расскажите, когда вы получили сообщение управляющего и где вы были в этот момент, – спросила следователь, сегодня она не была уже так ярко накрашена и вид имела суровый.

– Какое сообщение? Не помню никаких сообщений, работала вчера весь день, вечером в лес зашла ягод набрать, думаю, может и грибы попадутся.

Участковый попросил:

– Копье бабкино сразу покажи, где сейчас находится.

– О чём ты, Никанор Васильевич, давно не видела бабкиного приданого, почто оно мне, – упрямо ответила Валентина, подбоченясь с угрюмым взглядом.

– Это ты им, – участковый кивнул в сторону Астрид и других пришедших, – можешь такое говорить, я же знаю, что вы собираетесь с бабами в лесу. Вчера аккурат день ваших встреч был.

– Ну допустим, законом не запрещено, – дерзко подняв подбородок и посмотрев сверху вниз, ответила Валентина.

Весь допрос примерно так и прошёл, женщина всё отрицала, в телефоне сообщений не было. Полицейские не без помощи участкового нашли в сарае за поленницей копье с рыжими пятнами на наконечнике. Форма наконечника указывала на то, что именно этим копьём расправились с управляющим.

Копье забрали, Валентину арестовали и увезли в город.

Вечером Астрид нервно вышагивала по комнате в доме Ефимии, что-то бормотала, ругалась едва слышно. Ефимия только вздыхала за дверью, так переживала за постоялицу. Ближе к ночи Астрид позвонила Ивану Петровичу и предложила прогуляться.

– Не верю я в виновность Валентины, чувствует моё сердце, что-то не так с этим убийством, – заметила Астрид после того, как пересказала учителю события утра.

– Но мотив у неё был, – заметил учитель, – Валентина вернулась из города два года назад и уже больше года возглавляет и направляет женское общество копейщиц. В девятнадцатом веке женщины нашего села славились силой и храбростью, никого не боялись, даже сельскому старосте могли дать отпор. В качестве оружия у них были копья с острыми наконечниками, которые передавались по наследству по женской линии. Не все, конечно, сохранились, но сейчас два десятка точно наберётся в селе. Валентина возродила общество, она же спортом занималась раньше, как раз копье метала. Раз в неделю по вечерам женщины собираются в лесу, о чём-то говорят, тренируются в метании копий и сражаются друг с другом. Валентина очень хотела, чтобы женщины могли за себя постоять.

– Я видела Валентину, действительно похожа на местную амазонку. Думаешь, эта история связана с убийством? – спросила Астрид.

– Управляющий побаивался женщин из общества, тем более Валентина его предупреждала, чтобы глаз на копейщиц не смел поднимать, – ответил Иван Петрович.

– Тогда зачем написал ей, позлить хотел или получить недоступное? И ведь непросто написал, но и подготовился к свиданию. Что-то не сходится с этим посланием, – задумчиво заметила девушка.

Вечером Астрид с Ефимией листали старый фотоальбом и бабушка рассказывала о своей семье. На одном из снимков показала своего внука.

– А кто на этом снимке, баба Фима, рядом с вашим Володькой? – спросила Астрид.

– Его друзья, Ваня Белкин и Аля. Они с детства дружили. Мой быстро в город уехал, а потом и в столицу подался, не дождёшься теперь в селе. Ванька, друг его, учителем стал, он всегда умным был, хотя слабым и хворым. Алька всегда защищала Ваню, сильная и ловкая была, спортом занималась. Тоже в город уезжала, чемпионаты выигрывала, но быстро вернулась обратно в село.

На следующее утро участковый позвонил Астрид из города.

– Валентина призналась, что сообщение получила. Сказала, что взяла копье и пошла в дом управляющего, но нашла его окровавленного на кровати. Говорит, что глаза пелена застелила, гнев поднялся в голове и сама не помнит, как начала бить его копьём. Даже не запомнила, сколько ударов нанесла, била за себя и за всех женщин.

Участковый после длинной речи помолчал немного, а потом продолжил:

– Но Валентину завтра отпустят, отделается штрафом. Результаты экспертизы тела показали, что умер управляющий от первого удара ножом и смерть предположительно наступила не позднее 23:00. Поэтому не мог он сам написать сообщение, и Валентина била копьём уже мёртвого управляющего.

– Если не Валентина, то тогда кто? – только и спросила Астрид.

После разговора с участковым поспешила к Ивану Петровичу, чтобы обсудить новости.

Астрид рассказала учителю, что Валентину скоро выпустят и это не управляющий писал сообщение. Иван Петрович только головой покачал, одно плечо сильно поднялось, и он выглядел совсем озадаченно. При рождении Иван Петрович получил травму, как мать не выхаживала, но одно плечо осталось выше другого и на одну ногу припадал заметно, особенно когда волновался или нервничал.

– Значит Валентину выпустят? Получается, есть кто-то ещё, убивший управляющего и написавший сообщение, – сказал учитель.

После разговора Астрид отправилась познакомиться с селом и жителями. Как стемнеет, планировала зайти в местный бар, Иван Петрович очень рекомендовал. Рассказал, что владелец бара, Архип, два года назад продал всё в городе, бросил работу и приехал в Горюхино. Здесь купил большой дом и сделал из него местный бар. Заведение лишь условно называли баром, здесь можно днём пообедать, а вечером немного выпить и послушать музыку. Архип играл на гитаре и исполнял собственные песни. У него был удивительный голос и красивые баллады. Бар в темноте сиял огнями, доносилась музыка. Внутри было атмосферно и уютно: большие столы, приглушенный свет. Астрид прошла к барной стойке, повернулась к сцене, где пел Архип. У него был низкий с хрипотцой голос, длинные волосы и сама песня обволакивала и уносила в дальние миры. После её окончания он вернулся за стойку.

– Вы ведь Астрид, – обратился к девушке Архип так, что у серьёзной и холодной Астрид от его голоса и улыбки потеплело внутри. – Попробуйте наш фирменный горюхинский коктейль и поделитесь впечатлениями.

Астрид выпила налитый коктейль, почувствовала кислоту, сладость, а в конце перчинку, жизнь показалась немного ярче.

После нескольких фирменных горюхинских напитков Архип повёл её танцевать, кивнув кому-то, чтобы заменил за стойкой. Он был высокий, сильный, с запахом вкусного табака и виски. Астрид уже строила планы на ночь, как зашли полицейские. Предъявили постановление на обыск бара, а также личной комнаты Архипа. Она ничего не успела сообразить, как всех посетителей попросили на выход. Вмести с другими посетителями Астрид стояла около бара и видела, как Архипа арестовали и увезли.

– Может расскажешь, что происходит, – Астрид спросила по телефону участкового немного громче обычного. – Почему арестовали Архипа?

– А ты что, тоже в баре была? Как тебя занесло? – проворчал в ответ Никанор.

– Мне уже исполнилось восемнадцать, – сказала Астрид и несколько секунд помолчала. – Иван Петрович советовал сходить, говорит, что бар теперь местная достопримечательность, Архип баллады о селе исполняет, основанные на реальных событиях.

– Доисполнялся, анонимный звонок поступил, сказали, что это он управляющего убил, ножом из бара. В ходе обыска нож нашли в его комнате, вот и весь сказ. Архип пока не признается, говорит, что ничего не знает, ночь один провёл. Поэтому алиби у него нет, зато нож есть.

На этом Никанор разговор закончил, сказал, что спать пора, мол, утром поговорим.

Астрид пришла поздно и остаток ночи думала, как странно совпало, что выпускают Валентину и тут же находится следующий подозреваемый. Заснула уже утром, поэтому встретилась с участковым уже днём.

– Нож действительно из бара, им убили управляющего, – сообщил участковый. – Больше информации нет. Архип не говорит, с кем ночь провёл, хотя всем известно, что один он редко остаётся, – на этом месте Никанор строго посмотрел на Астрид, и та покраснела, а он продолжил: – Накануне Архип громко поругался с управляющим. Тот пришёл в бар и начал угрожать, что выкупит бар и превратит во что-нибудь непотребное. Архип сильно рассердился и вышвырнул управляющего за дверь. Видела же Архипа, он огромный, до сих пор качается, а управляющий роста маленького, едва ему до плеча доставал.

Какое-то время вышагивали молча, поднимая пыль на дороге.

– Сначала подставляют Валентину, отправив ей сообщения и ожидая, что она придёт и накажет управляющего, – начала Астрид. – Как только стало известно, что женщину выпускают, а знали об этом немногие, тут же находят орудие убийства у Архипа. Словно нам подбрасывают ответы, отвлекая от того, что действительно произошло.

– Согласен, пошли зайдём ко мне, чаем угощу, подумаем вместе. Очень уж я болею душой за наше село, хочется, чтобы быстрее нашли убийцу и зажили как прежде. Даже по Архипу буду скучать, душевно он пел.

На следующий день вечером Астрид собралась домой и зашла накануне отъезда к Ивану Петровичу попрощаться.

– Интересная поездка у тебя получилась, Астрид, ты словно притягиваешь загадочные преступления, – со смешком сказал учитель. Он ходил по комнате, плечо дёргалось, сам был похож на взлохмаченного воробья.

– Убийство ваше местное, горюхинское, – миролюбиво заметила Астрид, пытаясь заглянуть ему в глаза и успокоить.

– Надолго Архипа посадят? Хоть и плохонького человечка, но ведь посмел убить. Я даже гордость ощущаю за местных, как они объединились против управляющего и несправедливости, что он учинил, есть о чём написать в истории села, – Иван Петрович говорил быстро, отводя взгляд от Астрид.

– Здесь лучше исторический детектив подойдёт, – вздохнула Астрид и продолжила: – Архипа завтра отпустят.

– Как отпустят? Он же преступник, человека убил, – у Ивана Петровича даже хохолок на голове поднялся от возмущения, карие глаза горели гневом.

– Нет достаточных доказательств, что это он, – спокойно сказала Астрид.

– У него же нашли нож, которым убили управляющего? И у Архипа был мотив – управляющий хотел закрыть его бар, обанкротить и выкупить.

– Управляющий действительно был и жадным, и хитрым, и на женщин падким, но достаточно ли этого для убийства, Иван Петрович? – Астрид прошла вдоль комнаты к окну. – К участковому пришла девушка, с которой был Архип той ночью, их видели соседи.

– Но тогда если не Архип, то кто убийца? – излишне громко спросил учитель.

– Как раз об этом и хотела спросить, – девушка слегка отдёрнула занавеску, посмотрела в окно, кивнула, а потом, повернувшись к нему, продолжила: – Я думала и удивлялась, как так быстро всё произошло, только я тебе рассказала, что Валентину выпускают, ты советуешь мне пойти в бар, и кто-то делает анонимный звонок в полицию о ноже в комнате Архипа. А про нож, который нашли у Архипа, я тебе не рассказывала, об этом только полиция знает.

– Ты меня в чём-то подозреваешь?

– Напрямую спрашиваю, Иван Петрович, ради чего ты всё это затеял? Чем ты для себя оправдываешь убийство человека?

В этот момент Астрид на секунду задумалась и пропустила удар по голове сзади. Пока мужчина быстро собирал вещи, раздался стук в дверь, он оглянулся, на пороге стоял участковый.

– Давай руки, Иван Петрович, ты задерживаешься по обвинению в убийстве.

Покидая дом Ивана Петровича, Астрид заметила, что вторая дверь, ведущая во двор, открыта, хотя она точно помнила её запертой, когда заходила.

Иван Петрович в полиции дал показания, что это он убил управляющего, считая его разрушителем и вредителем для села и жителей. Взял в баре нож, чтобы на него не подумали, и пошёл вечером к управляющему. Разговор не получился, тот только смеялся и говорил, что учитель завидует его успеху у женщин. Поэтому в запале гнева, как такой человек может жить в его родном селе, Иван Петрович достал нож и ударил, получилось насмерть. Отправил сообщение Валентине, чтобы запутать поиски, а нож подбросил Архипу.

Через три месяца Астрид приехала в Горюхино на специальный вечер баллад Архипа. Когда сидела и слушала песню, на столе увидела посылку с надписью «Для Астрид». Она развернула бумагу и увидела книгу «Убийство в селе Горюхино», автор Иван Петрович Белкин. Открыла книгу, долистала до последних страниц, чтобы подтвердить догадки, кто действительно убил управляющего. Начала читать:

«…Ваня, я его убила, – голос Али дрожал, она готова была разрыдаться. – Он приставал ко мне, не слушал, у меня был с собой нож из бара, прихватила с собой, я сама не поняла, как достала и ударила его. Он мёртв, Ваня, здесь всё в крови.

Первая мысль была – спасти Алю, потом подумал, что нужно сделать так, чтобы никто не догадался, кто действительно убил. Поэтому быстро сказал:

– Оставайся на месте, ничего не делай, никуда не выходи. Копье бабкино по-прежнему в сарае? Скоро буду.

Взял фонарик, сумку, выбежал из дома, забежал к Валентине и захватил копье, у меня был уже план, и быстро двинулся к дому управляющего.

Аля сидела на полу и смотрела в одну точку:

– Я так ненавидела его, он смеялся над тупыми деревенскими, над Архипом, над тобой… я достала нож и ударила его.

Мы нанесли по очереди несколько ударов копьём, будто это Валя била его. Отправили сообщение с телефона управляющего. Нож взяли с собой, я завернул его в тряпку и спрятал у себя в огороде. Этот нож должен был оправдать Валентину.

В доме взял с Али обещание, что если нас заподозрят, то я возьму вину на себя, а она издаст эту книгу от моего имени. Ведь в этой книге настоящая история жителей села Горюхино».

Астрид вспомнила слова бабки Ефимии: «Иван с Алей с детства дружили, не разлей вода были, как брат и сестра. Как-то Иван на спор с мальчишками решил показать, что не боится воды и переплывёт реку. Река у нас неширокая, но плавал он плохо. И вот он посреди реки тонет, и никто этого не понимает, кроме Альки. Она прямо с обрыва прыгнула и вытащила его на берег, только лицо сильно поранила о камень. С тех пор он ей жизнью обязан. Это позднее родители Ивана в город забрали. Алька тоже уехала, но быстро вернулась. Но как Иван приехал обратно в Горюхино учительствовать, так они вроде не на виду, конечно, но встречались».

– Вот и завершилась твоя летопись, Иван Петрович, – произнесла Астрид. Закрыла книгу и добавила, обращаясь к официантке с подносом за спиной: – По голове бить было необязательно, Валентина, – и потёрла затылок.

В баре звучал голос Архипа: «Пусть каждый путник здесь найдёт ночлег и кров, а может смерть…»